Текст книги "Книга 1: Рональд Уизли и новые близкие люди (СИ)"

Автор книги: Митриллина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Я называю ваше имя, вы выходите, надеваете Шляпу и садитесь на табурет для распределения. Аббот, Ханна!

Розовощёкая девочка со светлыми волосами, собранными в два “хвостика”, подошла к табурету, взобралась на него, надела шляпу, соскользнувшую ей на глаза. Секундная пауза —

«Пуффендуй!» – вскричала Шляпа. Стол справа кричал и аплодировал, пока Ханна Аббот шла к ним и усаживалась. Привидение Толстого Монаха радостно помахало ей рукой.

Браун, Лаванда, отправилась в Гриффиндор, и взорвался аплодисментами крайний левый стол.

– Финниган, Шеймус!

«Гриффиндор!»

– Грэнджер, Гермиона!

Девочка с копной каштановых волос почти бегом бросилась к табурету и быстро нахлобучила на себя Шляпу.

«Когтевран!» – вынесла решение Шляпа. Рон презрительно фыркнул. Драко вопросительно посмотрел на него, но брат помотал головой, как бы говоря: «Да неважно».

...Когда вызвали Лонгботтома, Невилла, им оказался мальчик, который потерял жабу, и он пару раз споткнулся, идя к табурету. Шляпа молчала довольно долго, пока не заявила: «Гриффиндор!», и Невилл поспешил к столу факультета, так и не сняв её с головы. Ему пришлось под общий смех возвращаться, чтобы передать Шляпу МакДугал, Мораг.

Драко Малфой напряжённой походкой прошествовал вперёд, когда назвали его имя, по дороге он пару раз оглянулся на Рона, а тот поднял к лицу скрещенные пальцы. Его желание исполнилось, едва Шляпа коснулась лба: «Слизерин!» Драко присоединился за столом Слизерина к новым знакомым, Крэббу и Гойлу, вид у него был крайне довольный. Не так уж много ребят осталось. Мун, Нотт, О’Нил, Паркинсон, затем пара смуглых девочек-близняшек, Патил, следом Перкс, Салли-Энн, и, наконец – Поттер, Гарри! Гарри шагнул вперёд, и тут же засвистели шепотки из одного края зала в другой:

– Она сказала, Поттер?

– Тот самый Гарри Поттер?!

Последнее, что увидел Гарри, перед тем, как Шляпа съехала ему на глаза, это множество учеников, повскакавших с мест и вытягивавших шеи, чтобы получше его разглядеть. Через секунду перед его взглядом была только чёрная подкладка Шляпы. Он ждал.

«Хм-м… – раздался тихий голос прямо возле его уха. – Трудно. Очень трудно решить. Вижу незаурядную смелость. Вижу также неплохие мозги. И талант кое-какой, разумеется, кто бы сомневался… А также огромная жажда проявить себя. Весьма интересно. Куда бы тебя определить… А куда сам хочешь?»

Гарри ёрзал на краешке табурета и растерянно думал: «Но я же не знаю ничего о факультетах… Не знаю, куда надо хотеть…»

«Точно не знаешь? – усмехнулась Шляпа. – Подумай как следует!»

«Я… знаю только, что мой друг Хагрид учился в Пуффендуе. Хагрид – хороший… Я могу быть в этом факультете?»

«Да? – в голосе Шляпы отчётливо слышалось удивление. – Значит, не храбрец Гриффиндор и не гордец Слизерин? Очень, очень интересно. Ну, что ж, пусть будет… Пуффендуй!!!» Гарри услышал, что последнее слово Шляпа выкрикнула на весь зал. Он снял шляпу и побрёл к столу факультета Пуффендуй. Мальчик сел среди других учеников, которые радостно его приветствовали, теперь он мог видеть стол преподавателей. Он сразу заметил огромного Хагрида, который поймал его взгляд и, улыбаясь, поднял большие пальцы вверх. Дальше, посередине, на высоком золотом кресле сидел Альбус Дамблдор, которого Гарри узнал по карточке с шоколадной лягушкой, которую открыл первой в поезде. Серебристая грива Дамблдора словно светилась в зале, подобно тому, как сияли призраки в свете свечей. Гарри заметил также и профессора Квиррелла, нервного молодого человека из «Треснутого Котелка». Его большой фиолетовый тюрбан выглядел здесь немного неуместно.

Тем временем решения Шляпы оставались ждать всего четверо ребят. Томас, Дин, чернокожий мальчик, ростом даже выше Рона, присоединился к Гриффиндору, Турпин, Лиза, также отправилась в Гриффиндор, и настал черёд Рональда Уизли, который к тому времени совершенно позеленел лицом. Гарри впился взглядом в своего нового друга, изо всех сил желая, чтобы тот оказался с ним на одном факультете. Через минуту Шляпа вскричала: «Пуффендуй!» Гарри хлопал громче всех, пока Рон в полуобморочном состоянии не плюхнулся за стол рядом с ним. И, наконец, Забини, Блэйз, был определён в Слизерин.

Профессор МакГонаголл скатала свиток и унесла табурет с Распределяющей Шляпой. Ректор Дамблдор поднялся со своего места, обвёл всех учеников взглядом и широко раскинул руки, будто для него не было большего счастья, чем видеть их всех собравшимися вместе.

– Добро пожаловать, – возвестил он, – добро пожаловать на новый учебный год в Хогвартсе! Перед началом нашего пира я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Нитуит! Блаббер! Оддмент! Туик! Спасибо за внимание!

Он снова сел. Все кричали и аплодировали. Гарри не знал, смеяться или не стóит.

– Он, что, слегка… с приветом? – неуверенно спросил он у Рона.

– С приветом? – рассеянно переспросил тот. – Он же считается величайшим волшебником во всём мире! Ну, и, конечно, он может себе позволить быть слегка с приветом.

Вдруг рот Гарри раскрылся: стол оказался уставленным множеством блюд со всякой снедью. Ещё ни разу ему не доводилось видеть столько вкусностей вместе: жареная говядина, жареные цыплята, свиные отбивные, отбивные из ягнёнка, сосиски, бекон и стейки, варёный картофель, жареный картофель, картофель-фри, йоркширский пудинг, бобы, морковь, соусы, кетчуп и, непонятно почему, мятные пастилки. Дурсли, вообще-то, не морили Гарри голодом, но ему никогда не удавалось съесть столько, сколько хотелось, и того, чего хотелось. Дадли вечно отбирал у него всё, как только замечал, что ему что-то нравится, даже если сам этого и не любил. Гарри навалил себе на тарелку всего понемногу, до чего смог дотянуться, за исключением мятных пастилок, и принялся всё это поглощать. Еда была чрезвычайно вкусной. Призрак Толстого Монаха важно плавал посреди стола и с видом радушного хозяина уговаривал учеников попробовать то или это блюдо. Рон сидел над пустой тарелкой и со странным выражением лица смотрел в сторону стола Слизерина, а Драко, словно не замечая, что рядом с ним восседал ужасный призрак с белыми блестящими глазами, злобным лицом, в саване, покрытом серебристыми пятнами крови, так же неотрывно смотрел на брата и ничего не ел.

К появлению на столах самых заманчивых десертов Гарри уже начал чувствовать себя разомлевшим и сонным. Он снова взглянул на учительский стол. Хагрид то и дело прикладывался к кубку. Профессор МакГонаголл беседовала с профессором Дамблдором. Профессор Квиррелл, в своём нелепом тюрбане, разговаривал с учителем, у которого были сальные чёрные волосы, хищный горбатый нос и нездоровый цвет лица. Вдруг горбоносый преподаватель поверх тюрбана профессора Квиррелла взглянул прямо в глаза Гарри – и тут же острая, жаркая боль пронзила лоб мальчика в месте шрама.

– Ой-й! – вскрикнул он, прижимая ладонь ко лбу.

– Что такое? – встрепенулся Рон.

– Да н-ничего… Ты почему не ешь? Всё так вкусно…

Рональд непонимающе взглянул на потирающего лоб друга, подавил вздох и принялся за ближайшую чашу с мороженым. Боль в шраме Гарри прекратилась так же мгновенно, как появилась. Труднее было избавиться от чувства, возникшего под взглядом учителя, будто этому преподавателю он совсем не нравится.

Наконец, десерты тоже исчезли, и снова встал профессор Дамблдор. В зале воцарилось молчание.

– Итак, ещё несколько слов, после того, как все наелись и напились. У меня есть некоторые напутствия для вас на этот учебный год. Первокурсники должны знать, что в лес вокруг замка всем учащимся входить строжайше запрещено. Также, наш смотритель, мистер Филч, просил меня напомнить вам, что нельзя пользоваться магией в коридорах между уроками. Отборочные испытания по квиддичу начнутся во вторую неделю семестра. Все желающие попасть в команду своего факультета, обращайтесь к мадам Хуч. И, наконец, я обязан объявить, что в этом году коридор в правом крыле третьего этажа закрыт для доступа всем, кто не желает умереть жуткой смертью.

Гарри хихикнул, но, кроме него, никто не смеялся.

Первокурсники Пуффендуя, возглавляемые старостой, пятикурсницей Дейзи Дьюк, прошли в холл и через боковую дверь оказались в широком коридоре. Ноги у ребят шли как бы сами по себе, потому что первокурсники чувствовали себя сытыми и сонными. Все медленно шли и шли, хором зевая. Гарри даже успел подумать, что они слишком уж долго идут, когда произошла внезапная остановка. После какой-то заминки они пригнувшись цепочкой прошли по широкому невысокому туннелю и очутились в Общей комнате Пуффендуя, большой, круглой, уставленной очень уютными, даже с виду, мягкими диванами и креслами. Дейзи проводила девочек через одну круглую дверь в их спальню, а мальчиков – через другую. Пройдя по ещё одному коридору, Гарри и Рон оказались, наконец, в спальне, около своих кроватей под медово-жёлтыми бархатными балдахинами. Сундуки уже стояли тут же. Слишком уставшие для разговоров, мальчики переоделись в пижамы и попáдали в кровати.

====== “Почему ты это сделал?” ======

Пуффендуйский староста, шестикурсник Лин Чжан, небольшого роста улыбчивый юноша с раскосыми глазами, разбудил первокурсников немного раньше, чем обычно просыпался факультет. Зевая и потирая глаза, мальчики выползли в гостиную, таких же заспанных девочек через другую круглую дверь привела Дейзи.

– Ребята! – важно начал Лин, его улыбка при этом стала ещё шире, превратив глаза в щёлочки. – Мы, старосты, хотим перед началом занятий сказать вам что-то вроде напутственной речи. Вы стали частью нашего факультета, носящего имя славной Пенелопы Пуффендуй, с чем мы вас и поздравляем. Наши цвета – жёлтый и чёрный, радостный цвет солнца и цвет только что засеянной земли. На нашем гербе – барсук. Вы знаете, чем славится этот зверь?

Всё ещё непроснувшиеся первокурсники переглядывались и молчали. Рон брякнул: «Роет длинные норы…»

– Верно! – просиял староста. – Как твоё имя?

– Рон… Э-ээ, то есть Рональд Уизли, – и без того выделяющийся ростом среди однокурсников мальчик покраснел, потому что на него теперь смотрели все.

– Так вот, Рон. Барсук действительно отличный, упорный труженик, который строит под землёй целые лабиринты. Но это ещё и невероятно храброе животное, способное дать отпор любому, буквально любому хищнику. Даже волк и медведь предпочтут не связываться с барсуком, защищающим свой дом и свою семью!

– Поэтому мы, пуффендуйцы, стремимся быть такими же трудолюбивыми и, если потребуется, готовы храбро защищать друг друга, – присоединилась к речи Дейзи Дьюк. – Барсук ни на кого не нападает первым, он просто не любит, когда ему мешают заниматься своими делами. А ещё он уверен в себе, не берётся за непосильные дела и не стремится быть на виду.

– А я слышала, – расстроенно пискнула полненькая девочка, Сьюзен Боунз, – что говорят, будто Пуффендуй – факультет для тупых…

Остальные первокурсники возмущённо заворчали и вопросительно уставились на по-прежнему улыбающихся старост, которых, казалось, такой грубый отзыв нисколько не задел. Гарри быстро посмотрел на Рона, уши которого ярко алели сквозь спутанные рыжие волосы: наверняка, он тоже слышал что-то подобное.

– На это я могу сказать, – заявил Лин, – что так говорить могут только из зависти. Наши ученики не менее умны, чем когтевранцы, но не становятся зазнайками и занудами, мы не меньше ценим собственные достижения, чем слизеринцы, но уважаем также и друг друга, мы не менее отважны, чем гриффиндорцы, но не стремимся любой ценой быть на виду.

– Не достаточно? – подхватила Дейзи. – Тогда скажите, какой факультет дал больше всего Министров Магии? А ещё – какой факультет выпустил меньше всего тёмных волшебников?!

Последний аргумент действительно оказался весомым. Первокурсники приободрились.

– Поэтому, – завершил свою речь Лин, – ещё раз поздравляю вас со вступлением в нашу семью! Если вам понадобится помощь или совет – не стесняйтесь и обращайтесь к нам, старостам, список старост – вон там, на доске объявлений. И я верю, что вы все будете гордостью нашего факультета… Тем более, что с нами – Гарри Поттер!

Тут уже Гарри залился краской от смущения, потому что все уставились на него.

– …А поскольку барсук ещё и очень чистоплотный зверь, – чуткая Дейзи поспешила отвлечь от него внимание ребят, – пойдёмте, я покажу вам, где находятся душевые и туалетные комнаты…

На первый урок первокурсники отправились также возглавляемые старостой, семикурсником Фоксом (никто так и не понял, фамилия это или имя), который отвёл их к теплицам и познакомил с деканом Пуффендуя, профессором Помоной Спраут, преподавательницей Травологии. Несмотря на опасения оказаться худшим учеником из-за своего магловского воспитания (если обращение с ним дяди и тёти вообще можно было назвать воспитанием), Гарри Поттер с интересом осваивался в замке и в волшебных науках и был очень благодарен за помощь и подсказки Рона, с которым стал просто-таки неразлучным. Рону тоже нравилась роль «наставника самого Гарри Поттера», и многое из того, что внушал сыновьям Люциус Малфой, Рон сумел донести и до своего друга. Например, необходимость и важность учёбы. Гарри и сам рвался как можно быстрее научиться настоящему волшебству, поэтому неудивительно, что его стремление оказаться «не хуже других», помноженное на пример чистокровного колдуна Рона, очень скоро стало приносить плоды.

Единственным, что стало для Гарри неприятным из всего, с чем он столкнулся в Хогвартсе, были уроки Зельеварения, которые преподавал профессор Северус Снейп, декан факультета Слизерин. На банкете в честь начала учебного года Гарри показалось, что этому учителю он не нравится. К концу первого же урока Зельеварения он понял, что ошибся. Профессору Снейпу не просто не нравился Гарри. Учитель ненавидел его.

Уроки Зельеварения, которые для Пуффендуя были спарены с Когтевраном, проходили в одном из подземелий. Там было холоднее, чем повсюду в замке, и мурашки бегали по спине, даже если бы вдоль стен и не было стеллажей, уставленных банками со всякими гадкими тварями. Снейп, так же как другие преподаватели, начал первый урок с переклички учеников, сверяясь со списком, и так же, как они, остановился на имени Гарри.

– Ах, да, – сказал он тихо, – Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

Мальчик опять покраснел от устремлённых на него взглядов, а учитель спокойно продолжил:

– Вы здесь, чтобы постичь утончённую науку и истинное искусство приготовления зелий, – его голос звучал чуть громче шёпота, но ученики ловили каждое слово. Он, как и профессор МакГонаголл, владел умением приковывать внимание класса без всяких усилий. – Поскольку здесь будет мало глупых размахиваний палочкой, многим из вас будет сложно поверить, что это тоже магия. Я и не жду, что вы в полной мере постигнете красоту тихонько булькающего котелка, вьющегося над ним пара, вкрадчивой силы жидкости, что проникает в жилы человека, околдовывает разум, обволакивает чувства…

Я могу научить, как закупорить в бутылку известность, как сварить славу, даже остановить смерть – если только вы не сборище полных болванов, каких мне приходилось учить до вас.

Полнейшая тишина наступила за этой краткой речью. Большинство учеников, в том числе Гарри и Рон, сидели с поднятыми в изумлении бровями. Гермиона Грэнджер на краешке стула всем своим видом источала желание доказать, что она не полный болван.

– Поттер! – внезапно произнёс учитель. – Что вы получите, если добавите растёртый корень асфоделя в настой полыни?

Из всего вопроса Гарри понял только слово «корень». Какой корень? Куда добавить? Он посмотрел на Рона, но тот был точно так же ошарашен. Рука Гермионы взметнулась в воздух.

– Я не знаю, сэр… – признался мальчик.

Губы профессора Снейпа слегка изогнулись в усмешке:

– Так, так… Стало быть, известность – это ещё не всё?

Он игнорировал поднятую руку Гермионы.

– Попытаемся ещё раз. Поттер, где вы будете искать, если я попрошу вас принести мне безоар?

Рука Гермионы взлетела настолько высоко, как это было возможно сделать, не вставая с места, но Гарри не имел ни малейшего понятия, что такое вообще, этот безоар.

– Я не знаю, сэр.

– Похоже, вы не удосужились заглянуть в учебник перед тем, как сюда ехать, а, Поттер?

Гарри заставил себя смотреть прямо в матовые чёрные глаза профессора. Конечно, он пролистал учебник, находясь в доме Дурсли, но неужели Снейп ждал, что он запомнит всю Тысячу Волшебных Трав и Грибов? Преподаватель всё ещё игнорировал маячащую руку Гермионы.

– Какова разница, Поттер, между шлемником и волчьим корнем?

Тут Гермиона всё-таки встала на ноги, воздев руку к потолку.

– Я не знаю, – тихо сказал Гарри, – а вот она, похоже, знает, почему бы Вам не спросить у неё?

Несколько ребят рассмеялись.

– Сядьте, – бросил преподаватель в сторону девочки. – К вашему сведению, Поттер, асфодель и полынь – основные составные части сонного зелья такой силы, что оно называется Глоток Живой Смерти. Безоар – это камень, который образуется в желудке коз, и он спасает от почти всех ядов. Что касается шлемника и волчьего корня – это разные названия одного и того же растения, которое зовётся также аконит. …Ну? И почему вы все не записываете?

Тут же послышался скрип многих перьев по пергаментам. Перекрывая этот шум, Снейп промолвил:

– Минус балл с Пуффендуя, благодаря вам, Поттер.

Положение не улучшилось и в процессе урока. Снейп разбил всех по парам и задал приготовить простое зелье от фурункулов. Он ходил туда-сюда в своей длинной чёрной мантии, смотрел, как ученики нарезают крапиву, размалывают змеиные зубы, и придирался ко всем и каждому. И вдруг подземелье наполнилось шипением и клубами едкого багрового дыма. Рон каким-то образом заставил зелье в котелке, над которым работал вместе с Гарри, вспучиться одним пузырём, и оно тут же расплескалось на стол и пол, прожигая обувь у всех, кто оказался поблизости. Через секунду все ученики взобрались на свои стулья. Руки Рона спасли только перчатки из драконьей кожи.

– Глупый мальчишка, – прошипел Снейп, поводя палочкой и очищая класс от последствий взрыва, – я полагаю, вы насыпали иглы дикобраза до того, как сняли котелок с огня? А вы, Поттер! – рявкнул он внезапно. – Почему вы не сказали вашему товарищу, как правильно добавлять иглы дикобраза? Верно, думали, что на фоне его ошибки будете выглядеть умнее? Минус два балла с Пуффендуя!

Это было настолько несправедливо, что Рон не выдержал.

– Профессор! – звонко выкрикнул он, выпрямляясь во весь рост. Все, кто был рядом, удивлённо посмотрели на него, включая и Гермиону Грэнджер. Обернулся и учитель. Под взглядом его чёрных глаз мальчик начал медленно заливаться краской.

– Да, юноша? Как ваше имя?

– Рональд Уизли, сэр!

Показалось ему, или нет, что удивлённо приподнятые брови Снейпа изогнулись чуть сильнее?

– Так что вы хотите сказать, мистер Уизли?

– Гарри не виноват, виноват я, почему же Вы наказываете его?

– Ну, если вы настаиваете… Минус пять очков с Пуффендуя, благодаря лично вам, Уизли. И это ещё не наказание. На первый раз я не стану наказывать ни вас, ни мистера Поттера. Желаете ещё что-то уточнить?

Рон стиснул зубы, опустил взгляд и сел на место. Снейп усмехнулся.

– Класс, продолжайте работу. Зелье должно быть готово через полчаса. Поттера и Уизли это тоже касается.

…Когда через час ученики поднимались по лестнице из подземелья, Гарри выглядел весьма расстроенным: его факультет из-за него потерял три очка на первой же неделе! Да ещё Рона из-за него штрафанули… И почему этот Снейп так к нему цепляется? «Да ну, брось, – сказал ему Рон, – Не бери в голову! Говорят, он нещадно штрафует всех, за дело и так просто…»

В пятницу за завтраком Гарри уже даже не вздрогнул, когда в зал влетели совы с посланиями для учеников. Его белая сова, Хедвига, не приносила писем, просто прилетала за компанию с другими, чтобы поздороваться с хозяином. Но на этот раз она важно плюхнулась перед ним и сбросила мальчику в тарелку нацарапанную кое-как записку. Гарри мгновенно выловил её из каши и прочёл. Он повернулся к Рону и увидел, что тот тоже получил какое-то послание.

– Меня Хагрид в гости зовёт, сегодня после уроков… – поделился он новостью, вынимая из сумки перо с чернильницей и царапая ответ. – Пойдёшь со мной? …Эй, Рон, ты чего? Какие-то неприятные вести? Надеюсь, у тебя дома всё в порядке?

– А? – словно очнулся его друг. – Да, дома всё нормально… Это Драко, он поговорить хочет.

– Твой брат написал тебе письмо? – не поверил Гарри. – А чего так официально? Подойти не мог, что ли?

– А когда бы он мог подойти? – ощетинился Рон. – Он тоже учится, а со Слизерином у нас уроков нет. Ладно, ты иди после уроков к Хагриду, а я поговорю с братом…

– Ладно, – пожал плечами Гарри, – если захотите, приходите потом к нам. Знаешь, где его дом?

Рон кивнул.

…Хагрид жил в деревянной хижине на опушке Запретного Леса. Над дверью были прибиты арбалет и пара галош. Когда Гарри постучал, внутри послышалось громкое яростное царапанье и гулкий лай. Затем шум перекрыл голос Хагрида: «Назад, Клык, назад!» Всклокоченная голова гиганта показалась из приоткрытой двери:

– Заходь, заходь… Клык, назад, я сказал!

Он позволил мальчику войти, держа за ошейник огромного чёрного мастифа. Внутри хижины была всего одна комната. Окорока и связки фазанов свешивались со стропил, в очаге кипел медный чайник, а в дальнем углу стояла массивная кровать, укрытая лоскутным одеялом.

– Ну, располагайся, щас чайник поспеет, – пробасил Хагрид, отпуская собаку. Клык тут же подскочил к Гарри и принялся облизывать его уши. Как и его хозяин, пёс вовсе не был таким свирепым, каким казался.

Рон тем временем ждал Драко в Комнате Призов. Солнечный свет весело играл бликами в хрустальных витринах, слепил «зайчиками» от начищенных доспехов, наградных щитов и кубков. Рон разглядывал призы, пока не услышал шаги брата.

– Привет, Драко! – радостно бросился он ему навстречу. – Ну, как ты?! Давай, рассказывай!

Но Малфой вовсе не выглядел обрадованным встречей с братом.

– Почему ты это сделал, Рон?!

– А что я сделал-то?

– Как «что»?! Ты пошёл в ПУФФЕНДУЙ! Позорище! Я не знаю, как об этом родителям написать!

– Эй! Эй! – запаниковал Рон. – Не пиши, не пиши отцу!

– Хм, а ты собираешься это от него скрывать? Что, прям’ до седьмого курса? – несмотря на обиду и гнев, Драко не мог не усмехнуться. Это помогло ему успокоиться. Рон растерялся и побледнел, он ведь совершенно об этом не подумал. Малфой принялся расхаживать туда-сюда между витринами. Уизли молча наблюдал за ним.

– Ну? – всё так же обвиняюще, но уже более спокойно сказал Драко. – Объясни же, почему ты не пошёл со мной в Слизерин? Только не говори, что Шляпа не предлагала тебе это!

– Вот не поверишь, – хмуро признался Рон, – не предлагала. Она хотела отправить меня в Гриффиндор. Но я подумал, раз ты в Слизерине, а Поттер туда не пошёл, – придётся мне попроситься на один факультет с Поттером.

– То есть, ты пошёл туда из-за Поттера?

– Ну… точнее, из-за того, что отец просил нас с ним подружиться. Я подумал, что отец больше будет расстроен, если ни один из нас не будет на факультете с Поттером…

– Хм… – Драко задумчиво потёр подбородок, – а ведь ты, пожалуй, прав… Ну, ладно, только напиши об этом родителям сам.

– Ла-адно… А ты-то как в Слизерине? Хорошо устроился?

– Отлично! – самодовольно ухмыльнулся брат. – Фамилию Малфой там ужасно уважают. Крэбб и Гойл ходят за мной хвостом. Тупые, как два тролля, но вместо домовика сойдут. Оба за одного.

Мальчики расхохотались.

– Кстати, о тупых… Где твой дружок Поттер?

– Да он не такой уж тупой, вообще-то. Быстро схватывает… Он к Хагриду пошёл в гости. Хочешь, пойдём туда?

– В другой раз, – скривился Драко. – С привратником дружить, слава Мерлину, нас никто не просил.

…Рон прибежал к хижине Хагрида и несмело постучал. Хозяин возник в дверном проёме, из-под его локтя выглядывал Гарри.

– Это Рон, мой друг, – сказал Поттер, и Хагрид посторонился, позволяя ещё одному гостю войти.

Он заварил чай в ещё одной кружке и выложил на тарелку кексы, каменные даже с виду.

– А фамилия твоя как? – поинтересовался гигант.

– Уизли.

– Во как… – произнёс странным тоном Хагрид, пристально глядя на рыжего веснушчатого мальчика. – А в Когтевране староста такой же длинный и рыжий, как ты, не родственник тебе?

Мальчики переглянулись и пожали плечами.

Гарри, продолжая рассказ о первой неделе учёбы, пожаловался Хагриду на урок профессора Снейпа, а тот, так же как Рон, посоветовал не обращать внимания, мол, Снейп вообще всех учеников не любит.

– Так он же просто ненавидит меня!

– Да брось, с чево бы ему… – но почему-то при этих словах, как показалось Гарри, Хагрид отвёл глаза.

Рон тем временем поднял листок бумаги, лежащий на столе под подставкой для чайника. Это была вырезка из «Ежедневного Пророка»:

ПОСЛЕДНИЕ ИЗВЕСТИЯ О ПОПЫТКЕ ВЗЛОМА ГРИНГОТТСА

Расследование попытки взлома 31 июля хранилища в банке Гринготтс продолжается. Предполагается, что к этому деянию причастны неизвестные тёмные колдуны. Гоблины Гринготтса уверяют, что ничего не было похищено, поскольку хранилище было освобождено по поручению владельца ранее в этот же день.

«Мы не собираемся сообщать, что именно находилось в этом сейфе, и настоятельно советуем не совать нос в дела, которые добром для вас не кончатся», – цитируем мы официального представителя Гринготтса.

Гарри тоже прочёл заметку. Хранилище, которое было взломано, было освобождено в тот же день, ранее, по поручению владельца? Хагрид освободил, если это можно так назвать, сейф номер 713 от невзрачного маленького свёртка. Может, именно это и искали грабители?

Когда мальчики шли обратно в замок, Гарри думал, что ни один из магических уроков не заставил его размышлять больше, чем чаепитие у Хагрида. Как так случилось, что Хагрид весьма вовремя забрал свёрток из сейфа? Что же было в этом свёртке, и где, интересно, эта вещь сейчас? Знает ли Хагрид что-то такое о Снейпе, чего Гарри знать не положено?

====== Крыса и послания ======

Рон, шагая рядом с другом, смотрел под ноги. Вдруг его внимание привлекло какое-то шевеление в сухой траве под кустом. Он остановился и присмотрелся: прямо к его ногам степенно подошла толстая серая крыса. Животное уселось на задние лапы, оно жевало что-то длинное и зелёное и без всякого страха смотрело на мальчика. Рону даже на миг показалось, что крыса улыбается.

– Гарри, смотри!

– Ух ты, какая здоровая! Она, что, волшебная? А что это она ест?

Рон поднял крысу за шкирку. Она продолжала невозмутимо доедать свою добычу, аккуратно помогая передними лапками. На одной лапке не хватало пальца.

– Поохотилась… Похоже на лягушачью ногу.

– Больно длинная для лягушки.

Друзья переглянулись, вспомнив, как в поезде один мальчик безуспешно искал… жабу. Похоже, крыса эту жабу нашла.

– Что ты собираешься с ней делать? – спросил Гарри, глядя, как его друг запихивает крысу в карман. – Возьмёшь себе?

Мальчики пошли дальше, к замку.

– Она съела жабу этого… как его… Лонгботтома. Думаю, будет только справедливо, если она станет его питомцем.

– Но ты же не скажешь, что она съела жабу?

– Конечно, не скажу, – но добавил, почувствовав, что животное завозилось в кармане: – Эй ты, паршивец! Ты будешь Невиллу хорошим питомцем, а то я скажу ему, что ты убил его жабу!

Рон прихлопнул карман ладонью. Крыса затихла.

– Мне почему-то кажется, – промолвил Гарри, – эта крыса хочет быть твоим питомцем, Рон.

– Ха! Мало ли, чего она хочет. Только крысы мне и не хватает для полного счастья! Я хочу выпросить у отца лáзиля…

– Кого-кого?!

– Лáзиль – это такое волшебное животное, похожее на кошку. Ужасно умный и проворный. Он чует плохое, и всегда находит дорогу к хозяину. И письма, кстати, он тоже может носить не хуже совы. Но, конечно, только по земле. Летать и плавать он не умеет, но отлично бегает и любит лазить по деревьям. Наверное, поэтому так и называется. Он крупнее обычных кошек, у него большие уши, хвост с кисточкой и красивые яркие пятна на шкурке. Чтобы его держать, нужно специальное разрешение Министерства Магии, но, думаю, отец легко сможет его добыть… А крысы всякие или там жабы – это прошлый век.

– Здóрово! – восхитился Гарри. – А я собак больше люблю. Есть волшебное животное, похожее на собаку?

– Ага. Называется хруп. Похож на… как это… джек-рассел-терьера. Понятия не имею, что это за зверь, – усмехнулся он на вопросительный взгляд друга. – Собака. Небольшая. Только у хрупа раздвоенный хвост, и если волшебник с хрупом живёт около маглов, то питомцу отрезают хвост, чтобы был похож на обычную собаку. Жутко не любит маглов. ...Ха, тебе как раз подошёл бы, раз твои маглы такие ужасные!

Рон засмеялся, и Гарри тоже, представив, как его хруп, очень маленький, но жутко зубастый, загоняет визжащего от страха Дадли на дерево. Но потом он со вздохом подумал, что сделает в отместку с маленькой собачкой дядя Вернон…

В замок мальчики пришли как раз к ужину. Они успели хорошенько проголодаться, поскольку каменные кексы Хагрида есть без риска остаться без зубов было просто невозможно. После ужина из Большого Зала мальчики вышли одними из первых и встали около лестницы, поджидая Невилла.

– Эй, Невилл! – окликнул Рон гриффиндорца, который всё ещё выглядел расстроенным.

– Привет, – Лонгботтом подошёл к ним и стеснительно улыбнулся, переводя взгляд с одного мальчика на другого. – Тебя я знаю, ты знаменитый Гарри Поттер, а ты кто?

– Рон Уизли, но это не важно. Ты нашёл свою жабу?

– Нет, не нашёл… А что, вы его видели? Его зовут Тревор, он умный и знает своё имя…

Уши Рона покраснели, но под его волосами это мог заметить только наблюдательный Гарри.

– …Ну, в общем, вот, – Рон вынул из кармана обмякшую крысу и протянул Невиллу, – возьми. Он будет тебе хорошим питомцем. А жабу, наверное, ты больше не найдёшь, раз до сих пор не нашёл…

– Он всё время убегал от меня, – вздохнул круглолицый мальчик. – Я так боялся, что когда-нибудь он убежит насовсем… Красивая крыса… Это твоя? Ты мне отдаёшь своего питомца? Это так благородно…

У Рона теперь раскраснелось и лицо, Гарри отступил назад и кусал губы, чтобы не засмеяться.

– Бери, – Рон всунул зверька в руку Невилла, – он не мой, я его просто нашёл. Он не будет от тебя убегать.

– А… А как его зовут?

– Назови, как хочешь.

– Спасибо, Рон.

Невилл Лонгботтом пошёл наверх по лестнице, он бережно положил крысу за пазуху и, благодарно улыбаясь, несколько раз оборачивался на пуффендуйцев. Гарри помахал ему рукой. Потом мальчики пошли в свою Общую комнату. Сначала, морщась от нежелания, друзья сделали уроки, а потом Рон, жалобно посмотрев на Гарри, чем того весьма насмешил, взялся за письмо. Гарри хотел было дождаться, пока его друг допишет, но потом, наблюдая, как тот стирает магией черновик уже в пятый раз, со вздохом понял, что процесс затягивается, и ушёл спать. Только когда перевалило за полночь, Рон остался более-менее доволен своим письмом.