Текст книги "Книга 1: Рональд Уизли и новые близкие люди (СИ)"

Автор книги: Митриллина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Итак, дорогие мои, завершился ещё один сезон квиддичных игр в нашей Школе. Путём нехитрых подсчётов мы выяснили, что Когтевран занимает четвёртое место со счётом в 240 очков. Браво, Когтевран, вы сегодня порадовали всех нас отличной игрой.

Болельщики замахали сине-белыми флажками и приветственно засвистели.

– На третьем месте с тремястами баллов команда Слизерина, которая в очень упорной борьбе была вынуждена уступить более …целеустремлённому противнику. Спасибо, Слизерин!

Над трибуной заметались зелёно-серебристые флажки, но радостные крики особым энтузиазмом не звучали. Драко Малфой, стоя между Рональдом и Гарри, быстро посмотрел на того и другого, слегка нахмурился, но смолчал. Те же словно превратились в слух, ожидая, чем же закончит речь ректор.

– Наверняка вы все сейчас удивитесь так же, как удивился я. Счёт в 370 очков набрала команда Пуффендуя, и это очень приличный результат. Я просто поражён был выступлением этой команды и её волей к победе. Поздравляю, Пуффендуй!

Болельщики с чёрно-жёлтыми флажками радостно запрыгали и закричали, но ректор опять вскинул руку – и все стихли.

– И вот главный сюрприз: у команды Гриффиндора …тоже 370 баллов! Такого я не припомню, за всё моё пребывание в Хогвартсе. Я бы с радостью разделил первое место между этими двумя великолепными командами…

На трибунах теперь стояла такая тишина, что было слышно, если бы упало перо.

– …но дело в том, что Кубок квиддича – только один. Поэтому, исходя из результата поединка этих команд между собой… Первое место и Кубок получает Гриффиндор. А Пуффендуй занимает второе место, но я бы сказал, что это второе первое.

Ректор вновь поднял над головой золотой кубок. Трибуны аплодировали, но счастье излучали только болельщики с красно-золотыми флажками. Команда в алой форме поднялась к ректору и сияющий, словно этот самый кубок, Оливер Древ принял его из рук Дамблдора и точно так же вскинул над головой.

…Вернувшись после матча в гостиную, пуффендуйцы не переставали с волнением обсуждать игру и результат. Кубок был так близко! Какое же разочарование оказаться вторыми! Никто и не вспоминал, что даже вторым их факультет бывал далеко не всегда… До победы было рукой подать, тем обиднее казалось всем «второе первое место». Гарри и Рон сидели рядом у стола и, склонившись над листом пергамента, где была нарисована схема квиддичной площадки, так и эдак прикидывали, как сложилась бы игра с Гриффиндором, та самая, что лишила их факультет заслуженного Кубка, если бы играли они… У них получалось, что милосерднее было бы «красным» вообще не появляться на матче. Внезапно на стол вспрыгнул Утер.

– Ну, кто тебя звал, кошкин сын? – раздосадованно сказал его хозяин, пытаясь согнать зверька с пергаментного листа. Кот попытался было приласкаться к нему, но мальчик отдёрнул руку. Тогда Утер мявкнул и посмотрел на Гарри, видимо, сочтя того на данный момент более вменяемым.

– Рон, смотри, Утер принёс письмо!

Действительно, за ошейник лазиля была засунута мятая бумажка. Уизли вытащил, развернул и разгладил листок, и оба мальчика склонились над ним: «Рон, Гарри! Давно не виделись. Приходите в гости. Хагрид». Друзья переглянулись: неужели прошла целая неделя после того, как они последний раз ходили к привратнику, но не застали того дома. Верно. Завтра утром «Хогвартс Экспресс» увезёт всех на каникулы… Они вскочили и поспешили к выходу.

…–  Привет, привет, – как всегда добродушно пробасил гигант, впуская их в хижину. Радостный Клык с визгом принялся облизывать лица и уши мальчиков. Друзья со смехом уворачивались от него, посматривая на его хозяина. Громадина Хагрид сильно изменился: очень похудел, космы на голове и заросли бороды казались ещё более неопрятными, потому что местами были опалены или же отгрызены. Засученные рукава и до этого не самой белоснежной рубахи открывали руки, испещрённые шрамами, ранами и ожогами разных размеров и разной степени свежести… Да, выращивать дракона, похоже было, действительно дело опасное и нелёгкое…

– Ты как? – спросил Гарри, когда хозяин поставил на стол три кружки с чаем и все уселись.

– Отлично, – заулыбался Хагрид, и мальчики заметили, что зуба-другого у него тоже недостаёт.

– Точно «отлично»? – недоверчиво переспросил Рон.

– Ага. Как ваши экзамены?

– Да нормально, – отмахнулся Гарри, – ты лучше расскажи, как справляешься с дракошкой. Что-то вид у тебя… какой-то потрёпанный.

– Ох, она просто прелесть! Растёт не по дням, а по часам, уже почти с меня ростом, а красавица какая!.. А умница!.. А добрая!..

Хагрид, захлёбываясь словами от восторга, рассказывал о Норберте, но мальчики не особо верили, видя перед собой результаты его общения с этой «доброй умницей и красавицей». Наконец Хагрид предложил друзьям убедиться самим, какая замечательная выросла дракониха. Рон отнёсся к возможности поглядеть на Норберту без энтузиазма, но Гарри сразу же вскочил из-за стола.

…Широкой тропой шли они вглубь Запретного Леса, Хагрид впереди, неся бочку, которая пахла весьма подозрительно. Другой рукой он держал большой таз с только что убитыми курами. Гарри и Рон несли позади него такой же таз. Быстро поняв, что такую тяжесть они даже вдвоём далеко не утащат, мальчики вспомнили, что они всё-таки колдуны. Палочки наизготовку, «локомотор таз!» – и вот уже идти по тропинке, управляя важно плывущим чуть впереди грузом, не только легко, а даже весело. Наконец впереди они увидели поляну, огороженную сетью. Посреди поляны стояло что-то вроде сарая, размером вдвое бóльшим, чем хагридова избушка. И сеть, и сарай этот, наверняка, были обработаны чарами несгораемости, потому что друзья увидели, что из щелей пару раз вырвались мощные языки пламени. Трава до самых деревьев была выжжена или вытоптана. Мальчики опасливо остановились и опустили таз на землю. Хагрид же боком протиснулся внутрь загона между двумя деревьями, где не было сетки, по очереди внеся туда угощение для Норберты. Заполнив два здоровенных корыта, гигант так же боком выбрался наружу и зычно завопил:

– Норберта-а! Крошка-а! Мамочка кушать принесла-а!

Гарри и Рон фыркнули смехом, но им тут же стало не до веселья: из сарая на зов выскочила «крошка» Норберта. Красавицей, конечно же, её мог назвать только «мамочка» Хагрид, но в одном он не соврал: вытянув вверх шею, рептилия действительно была почти с него ростом. А в остальном дракониха почти не изменилась с того дня, как мальчики увидели её в первый раз: тонкое чешуйчатое тело, короткие кривые лапы, сильный хвост, длинная узкая морда с выпученными оранжевыми глазами. Цветом она была тёмно-серая, а короткие рога, острые когти и редкие зубы – ярко-зелёные. Вдоль хребта от шеи до кончика хвоста вырос такой же зелёный гребень из треугольных пластин. Большие кожистые крылья были примотаны к телу несколькими витками толстенной цепи.

– Красотка та ещё, – прошептал Рональд, отступая назад. Гарри кивнул, и оба наблюдали, как дракониха сначала выстрелила на звук языком огня, а потом заревела, роя лапами землю и пытаясь расправить надёжно связанные крылья.

– И умница, похоже, такая же, – промолвил Поттер, но тут Хагрид опять протиснулся в загон. Мальчики в испуге вскрикнули, но гигант, что-то бормоча, приближался к страшному зверю, а та вдруг перестала рычать и рыть землю. Друзья переглянулись. Хагрид был уже возле неё, вынул из-за пояса толстые рукавицы, надел их и принялся поглаживать дракониху по шее. Она жмурилась и норовила ухватить «мамочку» зубами, но было понятно, что она играет, а вовсе не злится. Гарри и Рон опять переглянулись и одновременно присвистнули в изумлении. Хагрид отвёл Норберту к корытам с едой и вернулся к мальчикам. Его лицо сияло гордостью. И вполне заслуженной.

– Да, Хагрид, вот уж удивил ты нас, так удивил! – уважительно сказал Рон.

– Если так дальше пойдёт, – прибавил Гарри, – то Рональд точно в следующем году будет на ней верхом кататься!

Все трое заулыбались.

– Я ж говорил вам, она ласковая, што твой котёнок, – счастливо пробасил Хагрид.

И вдруг… «Мяу!» – раздалось у них из-под ног. Конечно же, это был ронов лазиль! Он жёлтой пушинкой проскочил в загон… Гарри замер в ужасе, Рон с отчаянным криком рванулся за Утером, Хагрид едва успел схватить его ручищей под мышки…

– Нет, Утер, нет! – кричал мальчик, пытаясь вырваться, и все трое неотрывно смотрели, как кот, гордо задрав хвост и покачивая пышной кисточкой, топает прямо к драконихе. Наконец рептилия почувствовала, что в её владениях что-то постороннее. Она пригнула голову к земле и принюхалась, рассыпав сноп искр из ноздрей. Кот возмущённо мявкнул, дракониха рыкнула…

Мальчики в ужасе вскрикнули, Хагрид быстро притянул обоих лицом к себе…

…Но очень скоро отпустил их, прижал палец к губам, потом показал в загон: лазиль и дракониха словно болтали как давние друзья! Утер мурлыкал и тёрся о морду Норберты, как будто не замечая зубов величиной с палец, а дракониха не мурлыкала, конечно, но жужжала, словно гигантский шмель… Словно окаменев, трое волшебников ещё долго созерцали эту умилительную картину, пока, наконец, лазиль не направился степенно к выходу, а дракониха не вернулась к прерванному обеду. Утер потёрся о ноги хозяина и вопросительно мяукнул. Рон схватил кота на руки и прижал к себе, пряча выступившие слёзы в его мягкой шёрстке.

====== Шрам Поттера и Философский Камень ======

Мальчики пошли обратно в Замок. Рональд так и не отпускал Утера, обнимал его и что-то шептал в широкое ухо. Наконец, коту это надоело, он вывернулся из объятий хозяина, но не убежал, а улёгся у него на шее, как воротник, свесив лапы ему на грудь. Гарри молчал и понимающе улыбался, глядя на друга и его питомца. Он тоже очень испугался за лазиля, но ещё больше мальчик испугался за друга: как сможет Рон пережить, если Утер погибнет…

Когда друзья вошли в холл и уже подходили к коридору, ведущему к расположению их факультета, Поттер внезапно вскрикнул, прижал ладонь ко лбу и пошатнулся.

– Что с тобой?! – обеспокоенно посмотрел на него Уизли.

– Шра-ам, – простонал Гарри, – болит… Так сильно! Словно голова сейчас на кусочки разлетится!..

– Пошли скорее к мадам Помфри!

Рон покачал головой и потащил друга в лечебницу. Поттер, как всегда, попытался отнекиваться, но, видимо, шрам болел настолько сильно, что сопротивляться мальчик не мог.

– …Мадам Помфри! – заорал Рон, как только они вошли в палату. – Мадам Помфри!

От его криков Гарри сморщился ещё больше.

– Ой, извини… – прошептал Уизли.

Из кабинета вышла целительница, как всегда, добродушно улыбаясь:

– Да, мальчики? Что случилось?

Рон подтолкнул к ней друга с перекошенной от боли физиономией. Мадам Помфри, мгновенно переменившись в лице, усадила мальчика на ближайшую койку и стала внимательно и заботливо осматривать его лоб. Рональд топтался рядом. Лазиль на его плече тоже всем своим видом показывал тревогу. Целительница быстро сбегала в свой кабинет, принесла кружку с каким-то снадобьем и велела Гарри его выпить. Затем она написала что-то на клочке пергамента и попросила, чтобы Рон отправил своего лазиля с этой запиской к Дамблдору.

Через несколько минут в палату скорым шагом вошёл ректор. Поблагодарив Рональда и Утера за помощь, Дамблдор и мадам Помфри мягко, но не принимая никаких возражений, выпроводили их из палаты. Всё ещё ничего не понимающий Уизли потоптался под дверью, но потом побрёл вниз, в холл. Оказавшись у подножия Главной лестницы, он остановился и задумался. А затем присел перед своим котом и сказал: «Утер! Немедленно приведи ко мне Драко!» Лазиль исчез в темноте лестницы, ведущей в подземелья. Видимо, даже коту было непросто проникнуть в расположение факультета Слизерин, потому что ждать Рону пришлось довольно долго. Наконец Малфой с котом на руках торопливо взбежал по ступеням и бросился к брату:

– Ну?! Что стряслось?!

– Много чего стряслось, – мрачно сказал Рональд, – Гарри в лечебнице.

– Да? Почему? – и тут же Драко встревожился: – …А ты в порядке?!

– Да со мной всё нормально, – отмахнулся его брат, – а у Поттера разболелся шрам. Да так нестерпимо, что… Вообще-то, он и раньше жаловался, что шрам болит, но как-то всё проходило само, а сегодня…

– Хм… У знаменитого Поттера заболел знаменитый шрам? – убедившись, что с братом всё в порядке, Малфой дал выход иронии. – В последний день перед каникулами? То есть, весь Хогвартс должен ещё разок сплясать вокруг него напоследок?

– Драко! Тут не над чем смеяться! Этот шрам, ты же знаешь, не просто какая-то царапина, это же метка Сам-знаешь-кого!

– И что?

– Не знаю. Но я уверен, он болит не просто так!

– Ну, конечно! Не просто так! – фыркнул Драко. – Мальчик-который-выжил знает, что завтра вернётся к своим маглам, и он решил, что ему не помешает ещё немножко внимания. Или ты думаешь, его шрам заболел потому, что Сам-знаешь-кто проник в Хогвартс?

Рон в ужасе расширил глаза.

– …И кстати! Как тебе то, что случилось с Квирреллом? Я бы никогда не подумал, что он…

– …А что с ним случилось?

– Проснись, Рон! – Драко помахал перед глазами брата рукой. – Ты где был-то? Или ты, кроме своего приятеля-со-шрамом, больше и не видишь, и не слышишь ничего? Уже полчаса вся Школа только об этом и говорит!

– Да о чём?!

– Препод с ума сошёл! Ухитрился пролезть в Запрещённый коридор, пройти мимо той страшной трёхголовой собаки, а потом едва не расколотил уникальнейший артефакт! Дамблдор прятал это зеркало, оно единственное в мире осталось.

– Зеркало? – переспросил Рон. – При чём тут зеркало? Дамблдор прятал там Философский Камень…

– Чего-чего?! – опешил Малфой.

Его брат запоздало вспомнил, что Драко ничего не знал о Камне… Рон густо покраснел.

– А ну, рассказывай! – приказал слизеринец и уселся на ступеньку лестницы с видом, что не сдвинется с места, пока не узнает всё. Пуффендуец, всё ещё полыхая ушами, со вздохом сел рядом с братом и рассказал всё, что узнал вместе с Гарри о спрятанном в Школе Философском Камне Фламеля.

– …И ты всё это знал – и ничего мне не сказал?! Ну, Уизли… – Драко сердито выдохнул и отвернулся, резко мотнув белым «хвостом».

Утер примирительно замурлыкал, ходя вокруг сидящих рядом братьев, и тёрся то об одного, то о другого.

– Мы думали, что твой декан хочет его украсть… – рыжий мальчик в смущении теребил кончик своего «хвоста».

– И что? И вы решили, что я сразу ему всё расскажу? Вот, значит, как ты обо мне, своём брате, думаешь, Рон… То есть, ты жизнь мне спасаешь, защищаешь перед ректором, чтобы меня не выгнали, и всё такое, а я, значит, по-твоему, чуть что – побегу на тебя жаловаться декану… Ну, спасибо, брат…

– Ну, извини… Я просто не успел рассказать…

– А может, это Поттер не велел тебе рассказывать мне ничего, потому что я – слизеринец, а?

– Нет! Он вообще про тебя не думает плохо, Драко! А я, правда, хотел тебе сказать, но не успел, всё так завертелось…

Малфой гладил лазиля и проворчал почти беззлобно:

– Мозги у тебя завертелись, и не в ту сторону, Рональд.

– Я теперь тебе всё-всё буду рассказывать!...Вот, ты спросил, где я был, что не знаю, что случилось с Квирреллом…

– Н-ну? – подозрительно глянул на него брат.

– Мы с Гарри ходили к Хагриду, и он показал нам, где теперь живёт его дракониха! Она теперь его слушается… Ну, почти слушается. И даже Утер к ней подошёл, представляешь? Мы так перепугались: и я, и Гарри, и даже Хагрид! А они мордами потёрлись!

– Да ладно?! – Драко удивлённо взглянул на кота, невозмутимо моющего лапкой мордочку.

– Да точно! И это самое лучшее подтверждение, что она хорошая! …Слушай, а что говорят, почему препод ЗоТС спятил? И вообще, если цербер охранял Камень, при чём было зеркало?

– Про Философский Камень никто ничего не знает. Ну, по крайней мере, не говорили. Сказали, что Квиррелл хотел разбить какое-то зеркало, которое стояло там, внизу, спрятанное.

– Где – «там»?

– Ну, в подземелье. А трёхголовый пёс сторожил люк, ведущий туда.

– А-а… А Снейп тогда при чём? Пёс же его укусил, это мы точно знаем! Он, что, тоже хотел украсть Камень? Или разбить зеркало? Или я уже ничего не понимаю…

– Снейп охранял Камень, а не хотел его украсть, троллья твоя башка! – вспылил Драко. – Он дрался с Квирреллом, они чуть не поубивали друг друга! А потом на помощь подоспел Дамблдор. И тут, знаешь, что случилось?

Малфой многозначительно смолк.

– НУ?!

– …Если бы сам ректор этого не сказал, вот Мерлин свидетель, я бы не поверил! У Квиррелла под его глупым тюрбаном, оказывается, прятался Тёмный Лорд!!!

– Да ладно? – оторопело прошептал Рональд.

– Да, да! Он сидел в его голове, представляешь?! Когда появился Дамблдор, он вырвался из головы Квиррелла, и тот рухнул замертво. Дамблдор его не убил, Тот-кого-нельзя-называть ускользнул… Рон, ты знаешь, что это значит?!

Побледневший Уизли вымолвил, запинаясь:

– Квиррелл пошёл за Философским Камнем, но не для себя, а для Него… Камень может дать не только золото, но и Эликсир Жизни… ВОТ что им было нужно… Тёмный Лорд мог воскреснуть и стать бессмертным…

– Вот именно. Мог.

…На торжественном ужине в честь окончания учебного года даже вручение дипломов выпускникам, табелей с оценками – всем остальным и Кубка Школы – Гриффиндору не вызвало столько взволнованных перешёптываний и пересудов, как пустое место профессора Квиррелла за учительским столом, ещё более мрачная, чем всегда, физиономия Снейпа, у которого к тому же была перевязана рука, и отсутствие обычной радушной улыбки на лице ректора Дамблдора. И даже в Большой Зал ректор вошёл позже всех, ведя с собой знаменитого Гарри Поттера, который, между прочим, тоже не выглядел самым счастливым на свете.

Рональд Уизли в нетерпении не сводил взгляд с друга и ёрзал на скамейке, ожидая пока тот подойдёт. Как только Гарри сел рядом с ним, оба одновременно склонились друг к другу и прошептали в один голос:

– Я знаю, почему болел твой шрам!

– Я знаю, почему болел мой шрам!

… И опять одновременно: «ОТКУДА?!»

Но тут же смолкли, поскольку остальные зашикали на них: ректор встал произносить свою торжественную речь.

Дожидаясь конца ужина, мальчики то и дело посматривали друг на друга и едва замечали, что едят. Как только было позволено возвращаться в расположение факультетов, Поттер и Уизли помчались …в спальню старост-мальчиков: они точно знали, что старосты придут укладываться спать последними. Друзья так хотели поделиться новостями и догадками, что едва закрыв за собой дверь, принялись говорить взахлёб, перебивая друг друга:

– Мы с самого начала были неправы! Снейп охранял Камень, а не хотел его украсть!

– А украсть Камень хотел как раз тот, на кого меньше всех можно было подумать: Квиррелл!

– Он только притворялся жалким трусом и заикой, а на самом деле у него в башке сидел Сам-знаешь-кто!

– И Камень ему был нужен, чтобы Он воскрес!

– Дамблдор перепрятал Камень, но ни Квиррелл, ни Снейп об этом не знали!

– Ректор изгнал Сам-знаешь-кого из головы Квиррелла, и он умер!

– Тёмный Лорд?!

– Квиррелл!!!

– А ШРАМ БОЛЕЛ, ПОТОМУ ЧТО САМ-ЗНАЕШЬ-КТО БЫЛ В ХОГВАРТСЕ! – одновременно проорали мальчики и замолчали, потрясённо глядя друг на друга.

…Следующим утром Рональд и Гарри садились в «Хогвартс Экспресс» тихие и присмиревшие. Рон – от всего, что произошло за последние дни, Гарри – ещё и от того, что ему предстояло через несколько часов вернуться в мир без волшебства и в семью Дурсли, где ему были столь же рады, как плесени на потолке стерильной кухни тёти Петунии. А Драко, наоборот, выглядел довольным и оживлённым. Он-то как раз радовался тому, что Поттер возвращается к маглам, ведь это означало, что они с братом вновь будут неразлучными.

Выбравшись с сундуками на Платформу 9 и ¾, все ученики принялись прощаться с друзьями и по двое-трое проходить сквозь железную арку на магловский вокзал.

– Рон, – со вздохом начал Гарри, но тут же прервал сам себя, увидев, что Драко деловито направился к странному маленькому существу, стоявшему робко в сторонке. У этого существа были огромные, как у лазиля, уши, круглые выпученные глаза, а вместо одежды на нём было намотано, на манер древнеримской тоги, старое, кое-где дырявое, полотенце.

– …А это кто? – вырвалось у мальчика.

– Где? – закрутил головой его друг. – А! Это наш домовый эльф. Видишь коробку у него в руках? Он нас встречает с телепортером. Это мамин эльф. Его зовут Расти. У отца тоже есть свой эльф, Добби… Ну, ладно, пока, Гарри. До встречи первого сентября.

– Погоди. Вот! – Поттер сунул в руку Уизли скомканную бумажку. – Это мой почтовый адрес. Может, ты напишешь мне письмо, а? А то я очень скоро начну думать, что Хогвартс мне только приснился.

– Ну, ладно, – дёрнул головой Рон, откидывая назад длинные волосы, и спрятал листок в карман. – Выше нос, Поттер! Каникулы пролетят быстро!

И он торопливо покатил сундук к эльфу и Драко. Малфой уже поглядывал в его сторону и нетерпеливо притопывал ногой.

Гарри было интересно посмотреть, как телепортируются, но он только заметил, что эльф протянул Драко и Рону коробку, мальчики положили на неё ладони – тут же раздался тихий хлопок – и все трое исчезли вместе с сундуками.

– «Каникулы пролетят быстро»? …Ну, для кого как, – вздохнул он и покатил свой сундук с привязанной наверху совиной клеткой через кованую железную арку на магловский вокзал Кингс Кросс.