Текст книги "По прозвищу Чумной (СИ)"

Автор книги: Миранда Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глейд где-то в стороне тихо матерился, стараясь не упускать из вида зиланделиксийца. Конечно, с его покрасневшей шевелюрой это было несложно, но и мишенью он теперь стал отменной. Самого колдуна это не слишком волновало. Вернее, не волновало местную половину, внезапно ощутивший странное раздвоение сознания Алексей с нервным прикуриванием наблюдал со стороны, как его тело несётся к огромной каракатице, вылезшей из земли. И ведь уворачивается, сукин сын, от всех выстрелов – как лично в него, так и просто шальных. Если бы он в своей инквизиторской жизни вытворил нечто подобное, его бы уже в больничке собирали бы по кусочкам. А этому хоть бы что.

Одно из заклинаний всё-таки задевает его по касательной – и раздражённый рык, напитанный сырой силой, заставляет завять всю растительность на пару метров вокруг. Ещё три щупальца неведомой твари осыпаются на землю. Ликс подходит совсем близко, пропуская ещё пару попаданий по себе, но боли нет. В жизни некроманта вообще нет боли. Сердце твари где-то под землёй, он может достать его только один мощным заклинанием, другого шанса у него не будет. Почему-то приходит понимание, что бьётся мотор существа в унисон с нападающими. Большой Клык?

– О великая Тёмная мать, из чрева которой мы вышли когда-то давно, пищей для чьих розовых садов мы однажды станем! Да будет моя рука твёрдой, а ярость – праведной! Жертвую тебе это ложное божество, не о милости, но о справедливости прося взамен!

Разлом между некромантом и инквизитором на миг стал глубже, Алексея, теперь совершенно чётко осознающего половинки личности Ликса, могло бы скрутить в рвотных позывах, будь у него тело. Если до этого он сомневался в реальности Двуликой, то теперь мог точно сказать – уж это божество существует. И в родном мире ему доводилось сталкиваться с божками, но не такой мощи.

От выплеска магии захрустели кости рук, перемалываясь под этим потоком. Угасающее сознание Ликса, обе его половины, боролись с подступающим холодом той стороны – самоуверенный некромант перестарался, не учёл их общего состояния, и теперь имел все шансы упокоить повторно. Где-то сбоку полыхнуло раздражением, но среагировать некрос уже не успел, только сгустил вокруг себя силу, не позволяя последнему, отчаянному рывку умирающей твари сделать из себя фарш.

Ну, здрасьте, приятного вам аппетита

В подсознании боль тела не ощущается, так что кулак в ухмылающееся лицо он впечатывает с огромным удовольствием, ощущая, как дробятся хрящи. В инквизитории банальный мордобой не поощряли, пусть рукопашке и отводилось достаточно времени в программе. Но как-то негласно считалось, что любовь помахать кулаками – прямой сигнал о потере контроля над собой, зато сейчас Алексей мог себе это позволить. Проблема в том, что некромант только хохотал, булькая стекающей в глотку кровью, и что-то говорило Чумному, что стоит тому захотеть, как он восстановится в тот же миг. Он прекрасно это понимал, но не мог остановиться, вымещая злость и напряжение, продолжая месить кулаками колдуна, сорвавшись со всех предохранителей.

– Когда мы с тобой договаривались, сучёныш, речи не шло о твоём присутствии в моей голове. Да и о твоём божестве тоже. Не кажется, что не взаимовыгодная сделка вышла?

– А ты забыл, что колдунам верить нельзя? – некрос без проблем скинул с себя превосходящего по габаритам инквизитора, действительно одним движением ладони приводя лицо в порядок. – Ты, так-то, тоже не торопишься свою часть сделки выполнять, прибился к этим истребителям и рад.

Колдун с хрустом собрал обратно нос, погримасничал, проверяя, всё ли встало на место, работает ли лицо так, как должно. Пусть по количеству прожитых лет тот и был вдвое старше инквизитора, но всё ещё оставался едва вошедшим в силу мальчишкой, что по меркам сородичей, что по поведению. Было ли Чумному совестно? Да ни капли, страдать угрызениями совести в адрес мага, уже причинявшего зло людям он бы не смог, каким бы молодым колдун не был.

– А ты собирался в одно лицо избавляться от земляков? Тогда не удивительно, что тебя так скоро упокоили, искусственный отбор от законченных идиотов – благое дело.

– Да и божество их от него явно отвернулось, раз его так разнесло после попытки жертвоприношения, – голос Кира зазвучал ровно за мгновение но превращения черноты вокруг в лесную поляну. – Надо же, не думал, что получится дотянуться… Так, ты, – он указал на некроманта, – не отсвечивай, а то в нижний мир отправлю, а ты, Алексей, слушай меня внимательно, я не знаю, сколько этот отрав продействует…

Чумной не стал обращать внимания на оговорку товарища, тем более, что она очень чёткое показывала его отношение к шаманским отварам. Некрос было вскинулся, но всё-таки он потратил слишком много сил за получение власти над телом, так что теперь скорее хорохорился, чем представлял собой реальную угрозу. Инквизитор же был до чёртиков рад товарищу, хотя скорее удавился бы, чем это показал. И работало это утверждение как в сторону Кира, так и в сторону Алексея.

– Пока вы оба сюда проваливались, я успел пообщаться с местными духами, ну, насколько мы друг друга поняли.

– Как ты вообще…

– Не перебивай! – он отвесил Чумному несильную затрещину, повторил уже более мощную на некроманте, съёжившемся от шаманской энергетики. – Я вообще планировал тебя вернуть на родину, но пока что не получится.

– Но варианты есть.

– Есть. Тебе придётся исполнить свою часть сделки: избавиться от местного некромантского королька. Ну и от этой приблуды заодно, – он кивнул на колдуна.

– Я не приблуда! – тот вскочил, колыхнув энергию вокруг, но Кир был куда живее, сил в нём было больше, он припечатал некроманта к земле.

– Ну и ещё кое-что, что тебе не понравится. С местной придётся всё-таки догов… Твою мать!

То, что недавно выглядело поляной, начало стремительно затягиваться чёрным туманом, растворяющим всё в себе. Инквизитор и некромант снова остались один на один в подрагивающей черноте, но теперь уже никто не пытался нападать. Всё ещё оглушённый избытком жизни рядом с собой – а шаманы работали именно с живыми духами и душами – зиланделиксиец рассматривал своего “соседа”, которого не так давно попытался обмануть. Алексей же косился на колдуна прикидывая, что с ним делать.

Вообще, в том, что он наковырял в некромантской памяти, пока тот был в отключке от истощения, было ритуальное поглощение врага. Думать в эту сторону не хотелось, понятно, что это настоящее поедание разумного существа, но даже так звучало мерзко. Зато некрос прекрасно почувствовал настрой Чумного, теперь опасливо на него поглядывая:

– Может всё-таки договоримся?

– Ты думаешь я тебе поверю после такой подставы? – инквизитор покрутил головой, словно у него был шанс осмотреться в этом ничто.

– Ну, без этого мы отсюда не выберемся. К тому же твой приятель был прав в одной очень важной вещи, Двуликая от меня действительно отвернулась. А тебе придётся или сожрать меня, или рано или поздно начать жрать окружающих, – колдун как будто резко постарел, принимая груз реальности. – Но ты можешь подождать, проконсультироваться с этим шаманом, если мне не веришь. Только вот не факт, что он ещё раз дозовётся. А я вот тут, и даже заинтересован в выполнении твоей части сделки.

– Ты сегодня мало получил? Лучше б ты в выполнении своей был заинтересован.

– Так я и заинтересован, как минимум в том, чтобы подмену не заметили раньше времени, – он поднял голову, прислушиваясь к чему-то. – Но сейчас тебе пора возвращаться в реальный мир. Поговорим потом.

Оба, и колдун, и инквизитор, поплыли, снова сливаясь в Ликса, но теперь Чумной более отчётливо различал, где начинается он, а где идёт зловредный некромант. Даже мысли будто бы обрели два отдельных голоса. Не сказать, что приятное ощущение, начинаешь думать о себе как об одержимом, а то и сумасшедшем. Однако очнулся он ещё даже не на корабле, хотя вокруг и ощущался холод металла. Лицо чесалось из-за покрывающей его кровавой корки, трескающейся от каждой гримасы. Холодное нечто вокруг него покачивалось, словно при ходьбе, и Ликс – уже снова Ликс, граница после пробуждения поплыла ещё сильнее – прислушался к ближайшему сердцебиению.

Его нёс Глейд, недовольно матерящийся за шлемом. При выключенном вокодере команда бы не услышала цветастых выражений, которыми тот крыл колдуна, но Ликс прекрасно улавливал и через слой брони. Короткий смешок стал причиной волны боли, кишки-то может в нём и остались, но ощущения от регенерации и переработки организмом яда никуда не делись. Да и рёбра всё ещё со скрипом вставали на место.

– Какой счёт?

Руки капитана всё-таки дрогнули, даже броня на это среагировала. Тот замер, шлем немного шевельнулся, его явно рассматривали весьма внимательно. Однако умирать в очередной раз некрос явно не планировал, так что Глейд вновь двинулся вперёд, всё-таки отвечая:

– Два – ноль в нашу пользу. Я считаю тварь и местных отдельными пунктами.

– Поставь меня на землю, а? Я хоть глаза спокойно разлеплю.

– Так они у тебя открыты…

– Блядь, – единственное, что смог ответить Ликс.

Потеря зрения – это хреново. Значит по голове ему всё же изрядно досталось, так что на корабле всё-таки обколется капельницами и уйдёт в затяжную медитацию. Решать что-то с ударным восстановлением до приличной формы нужно срочно, он не может после каждого боя превращаться в беспомощную амёбу, он же сам себя уважать после такого не будет. Колдун неверной рукой силой опустил веки, переживая весь спектр ощущений от пересохших глаз. Слёзы по лицу наверняка потекли тоже кровавые, картина маслом. В инквизитории его бы после такого ещё долго бы ни к одному серьёзному делу не допустили бы.

– Ты мне лучше расскажи, давно ли я принцессу в обмороке изображаю? Не скажу, что против таскания меня на руках, но я бы предпочёл, чтобы это были рыдающие слезами обожания рабы, а не мужик в броне.

– Ну и замашки у тебя, колдун, – Глейд шагнул на трап. – Прям даже не знаю, что наше скромное братство сможет предложить в таком случае его Светлости в изгнании.

– Сейчас меня вполне устроит возможность отмыться и пожрать. И пара канистр питательных растворов на время медитации.

По эху шагов Ликс определил, что они уже на корабле. Теперь оставалось лишь считать повороты по звуку, дожидаясь попадания в медицинский блок. Шагал Глейд весьма бодро, так что очень скоро чуткие нос и уши уловили ароматы стерилизатора, тоскливые вздохи пса где-то внизу и ошарашенный мат медиков.

– Больше тяжело раненных нет, – отозвался капитан, передавая свою ношу врачам. – Если что-то ещё будет нужно, передавайте запрос.

Сидящий на краю койки некрос и сам бы справился с установкой капельницы, но ещё не восстановившийся мозг влиял на координацию движений, так что приходилось терпеть суету вокруг и осторожность, с которой с него стягивали ошмётки костюма и смывали кровь. На попытку шевельнуться и поменять положение самостоятельно он получал поток раздражённого шипения и обещания привязать его к постели. Ликс шипел и ругался в ответ, но уболтал только на то, чтобы его посадили, а не укладывали. Капельницы заняли свои места, досталось не только венам на локтях, но и всем относительно подходящим местам, спасибо, что под ключицу ставить не стали.

Тем мерзотнее было чувство собственной беспомощности, чем сильнее начинало размываться сознание. В темноте перед глазами замелькали цветные пятна, но вот только не от возвращения зрения, отнюдь. Просто инквизитор и некромант снова разделились на две самостоятельные единицы.

– У тебя как с рвотным рефлексом? А, ладно, тело моё, у меня его нет, – произнёс колдун, ковыряя запястье удлинившимися когтями. – Может я в чём-то и просчитался. Жри давай, а то мы загнёмся от истощения раньше.

– Я похож на вампира? – инквизитор почти отшатнулся от сунутой под нос окровавленной руки.

– Ты похож на долбоёба, который не принимает помощь. Пей, я не хочу растворяться здесь, уж не знаю, как мы будем решать общую проблемку, но для этого наша тушка должна быть живой.

– Некромант, боящийся смерти, это тот ещё анекдот… Много?

– Пока не знаю.

Чумной скривился, делая первый глоток. В принципе, ничего критичного в этом не было, да и кровь у колдуна заметно отличалась от обычной человеческой на вкус, слишком насыщенная магией, похожая скорее на смесь спирта с каким-то ядрёным перцем. Человеческий желудок от такого бы скукожился в трубочку, но сейчас такой исход ему не грозил. Острота даже слёз не вышибла. А через пару глотков обжигающее пламя сменилось мёртвым холодом, в котором растворились отголоски физической боли. Некромант тут же отобрал руку, заживляя рану. Выглядел он не слишком хорошо, даже его отражение в этом ничто будто побледнело, потеряло яркость и краски.

– Живой?

– Иди уже, живой и сочувствующий! – некрос посмотрел куда-то за его плечо, но обернувшийся Алексей ничего не увидел, однако сделал пару шагов, будто бы улавливая размытый силуэт, на полтона светлее окружающей тьмы. – Не подходи к ней!

Инквизитор замер, теперь различая бледную девушку, слабо улыбающуюся неожиданным свидетелям её присутствия. Кажется, он даже видел её раньше, да, точно, в воспоминаниях колдуна. И теперь у некроманта имелось к нему несколько вопросов. Раз уж они тут пока сидят все вместе, можно воспользоваться неожиданной эмоциональностью “соседа”, и задать их:

– Так ты хотел отомстить или избавиться от помех и воскресить спокойно?

– Она бы не оценила второго, но это я понял уже здесь… Фу, это ты на меня так отвратительно влияешь. Иди уже отсюда в реальность, мне надо подумать, что делать дальше.

– Ты не обнаглел? Мы планировали, что ты упокоишься, так сейчас самое время это сделать. А то ты превращаешься в хренового книжного злодея, которого возвращают раз за разом, просто чтобы герою жизнь малиной не казалась.

– Не знаю, что такое малина, но смысл я понял. Но ты меня сейчас упокоить не сможешь, – он сел в пустоте. – Потому что для этого новому обитателю тела в великом ничто нужно съесть его предыдущего владельца. Так что тебе придётся подождать моего растворения в твоём, кхм, прошу прощения, нашем подсознании.

Колдун развёл руками, всё сильнее бледнея. Инквизитор ничего не понимал, совсем как в речах КирМефодича о шаманской картине мира, но основную суть уловил. И заниматься пожиранием соседа действительно не имел никакого желания. Ладно, тот, кажется, присмирел, так что пока что можно подставы не ждать. Хмыкнув, что кто-то с таким трудом переносит даже малейшее подозрение в человечности, Чумной выныривает в реальность, чтобы встретиться взглядом – уже достаточно ясным, пусть и всего одного глаза – с Элиз. Технопатка с ехидной ухмылкой медленно перевела глаза на дёрнувшиеся непослушные руки и сама, таким же медленным плавным движением поправила сползшую с колдуна простынь. Если она надеялась его смутить, то не на того напала – ни полупокойный некромант, ни сам Чумной таким глупым смущением не страдали.

Рядом с Элиз стоял поднос, от которого тянуло мясом и чем-то приторно-сладким, таким, что аж язык к нёбу прилипал.

– За заслуги при высадке на планету и для ускорения восстановления, капитан выделил усиленное питание. А чтобы врачам не пришлось больше необходимого терпеть твой характер, я взывалась покормить.

– Я и сам в состоянии справиться с приёмом пищи.

Нет, в другой ситуации он бы позволил девушке в его вкусе за ним, слёгшим после очередного геройства на больничную койку, поухаживать. Но уже как минимум тот факт, что она – дочь его непосредственного начальника была достаточно весомым, чтобы остудить пыл. Так что придётся побыть слепым к чужим намёкам бревном, хотя, видят боги, не заглядывать в вырез расстёгнутого комбинезона весьма нелегко.

А ехидные, прозрачно-светлые глаза технопатки, весьма отчётливо говорили: получается у него из рук вон плохо. Да и мнение о способности поесть самостоятельно выражали тоже весьма нелестное. Будь у инквизитора чуть более высокое самомнение и чуть более нежное эго, его бы задело. Но сейчас он только пожал плечом, второе ещё не слишком отзывалось, и кивнул, признавая правоту девушки. Даже позволяя себя покормить. И пусть полученная от “соседа” магия уже почти усвоилась, подстёгивая регенерацию, стоит ли ей об этом говорить? Хотя возвращение в норму второго глаза она скоро заметит, тот уже различает отдельные цветные пятна.

– Отец-то ругаться не будет? Мне переживать за нотации от Глейда? – всё-таки спросил Ликс, когда Элиз пересела ближе, прижимаясь мягким бедром.

– А мы разве делаем что-то неприличное? Тем более, мне запрещено спать с бойцами Горгулий. Но не с колдунами.

– Убийственная прямота.

– Это я тебе ещё не сказала, что технопат может смотреть через все камеры на корабле. А в душевых они тоже есть.

– Я даже не знаю, рад ли я тому, что ты это сказала, или теперь у меня разовьётся паранойя. Если до этого её ещё не было. Кхм, – он отхлебнул сладкий настой из чашки, Глейд явно расщедрился, – хотел спросить, но теперь не буду, пожалуй. А мясо чьё? Не могу определить…

– Тех самых тварей с планеты. Анализ показал, что оно не только пригодно в пищу, но и весьма питательно, так что твоя непреднамеренная порча провианта практически забыта.

– А они разве не считаются разумным видом?

– О, как давно кто-то не следил за новостями, – она с какой-то чрезмерной аккуратностью промокнула губы некроса салфеткой, хотя скорее затыкала от лишних комментариев, и произнесла ласково, будто говорила с неразумным ребёнком. – Все разумные виды входят в Содружество. И только разумных видов касается запрет на употребление в пищу.

Элиз подхватила поднос, покидая палату. Ликс завис, глядя вслед. Вот это женщина… Теперь точно придётся следить за собой, чтобы не получить по хребтине от Глейда.

Предки

Он бежит по коридорам давно закрытого магического университета в Москве. Алексей не понимает, как там оказался, ведь здание было запечатано намертво, одно время даже шли разговоры о сносе и выжигании земли под ним, но трогать памятник архитектуры всё же не стали. Но этот вопрос волновал Чумного куда меньше, чем то, как он всё-таки вернулся домой. Ну и от кого он всё-таки сейчас убегал. Он не имел ни малейшего представления о том, кто там пыхтит у него за спиной, но знал, что если его схватят – случится что-то, что ему не понравится. Тело само входило в нужные повороты, но об этом инквизитор тем более не задумывался, прекрасно зная, что стоит начать осознавать рефлексы – они тут же начнут тебя подводить. Да и провалы в памяти от магии случались регулярно, так что если ты вдруг осознал себя, бегущим от неведомой хтони – лучше продолжай бежать. Потом подумаешь, как ты вообще в эту ситуацию попал.

– Басманов! – раздалось за спиной.

От недоумения инквизитор почти споткнулся, но в последний момент всё-таки заставил себя продолжить бежать. Тело отзывалось на обычную в общему-то нагрузку горящими лёгкими, словно ему снова тринадцать лет. Последствия долгого “отсутствия”, всё-таки он пока не помнит, сколько времени пробыл в далёкой-далёкой галактике в теле некроманта, может успел выполнить свою часть сделки и вернулся на родину. Думать о том, как кого-то из представителей многократно проклятого, но такого живучего рода колдунов занесло в Россию, не хотелось. Нет, раньше в стране была местная ветвь, уже много поколений, ещё века с семнадцатого бывшая на ножах с европейскими родственниками – знатный был скандал в благородном семействе, на фоне событий на Нулевом уровне. Здесь Басмановы пережили и семнадцатый век, и двадцатый, но вот о двадцать первый российская часть семьи споткнулась, тем неожиданнее было услышать эту фамилию тут.

– Стой, холера, всё равно же догоню.

– Ага, ещё я сам подставляться буду, – прорычало тело, тряхнув волосами.

По спине ударила короткая коса, в которой бряцнуло что-то металлическое. Чумной сразу же понял, что зря жаловался на красные зиланделиксийские патлы, осознавая какая причёска теперь красуется на его голове. Такая была лишь у узкой прослойки боевых магов, обычно самых жестоких чернушников и некромантов, каких только порождала земля. Откуда они вели эту традицию никто не знал, но после убийства такого колдуна косы стали отсекать. Не на трофей – ладно, не только на трофей – в первую очередь для того, чтобы избыток магии, накопленный в волосах не дал погани воскреснуть.

Осознание того, что уж он-то никак не может быть обладателем подобного, заставило сбиться с ритма, ноги зацепили край ковра на лестнице и Алексей рухнул вниз. Если бы это был сон, он бы наверняка проснулся, но вместо этого пересчитал все рёбра и ступеньки, прежде чем смогу собраться и вскочить на ноги. Вот только преследователь успел его догнать, хватая за высокий воротник формы. Чумной успел заметить лишь, что за окном даже проводов ещё не видно, хотя электричество с Нулевого скопировали практически сразу же.

Первый порыв – послать кулак в лицо напротив, но картинка внезапно словно замедляется, а после и вовсе встаёт на паузу. Теперь Алексей смотрит на происходящее со стороны, прежде чем вернуться в темноту медитации. Выждать несколько ленивых ударов некромантского сердца – и вернуться в реальность, постепенно начиная вновь её осознавать. По корабельному времени сейчас глубокая ночь, а он вот решил покопаться в событиях прошлого, совмещая оговорки, когда-то сделанные Киром, и воспоминания своего “соседа”. Не рассчитывал, что получится, но при запросе на видение явно допустил какую-то ошибку. Пёс поднимает голову, внимательно глядя на хозяина:

– Пойдём погуляем что ли, Кост…

Тот довольно фыркает, поднимаясь следом за босоногим Ликсом. Некрос неслышно выскальзывает в коридор, двигаясь к смотровой площадке, единственному участку корабля, где видно космос. У себя на родине он никогда не видел такого количества звёзд, да ещё и так близко, ни на северах, ни в южных горах, ни в глубине сибирских лесов. Нигде, а уж за годы службы он успел помотаться по стране.

Уединения не получилось, на площадке обнаружился Глейд, в этот раз абсолютно домашний – без брони, даже без оружия, хотя Ликс был уверен, что капитан с ним даже спит и в душ ходит. Они обменялись кивками, замирая у прозрачной стены, отделяющей их от ледяного вакуума. Пёс замер между ними, удивительно осознанными глазами рассматривая звёздную реку.

– Как самочувствие? – всё-таки нарушил тишину Глейд.

– Жить буду, – оскалился своему отражению Ликс.

Дурацкие патлы отросли до лопаток, спасибо, что не были теперь вызывающе-красного оттенка. Впрочем, как заметил Чумной, здесь, в мирах Содружества, длинные волосы были у всех, даже некоторые горгульи щеголяли хвостами, хотя убирать их под шлем и было целой задачей. Дома гривы отращивали в основном маги и шаманы, это позволяло копить силы. Невольно вспоминались косных Чёрных, он как-то ведь видел такую в музее. Мало того, что длины в ней было метра полтора, так ещё и волос как проволока, вся косища в его руку толщиной. И всяческих железных колечек, подвесок, бусин и прочей дребедени в ней было не счесть. Кажется, ему здесь придётся обзаводиться чем-то подобным. На краю сознания в ответ на эту мысль ехидно хмыкнули. Ну да, предшественника-то не просто так обрили налысо, прежде чем прикопать.

– Когда ты так улыбаешься, хочется спросить, а ел ли ты сегодня?

– Кормили ли крокодила?

– Угу. Через две недели будем на базе. Познакомишься с остальными отрядами. Постарайся вести себя прилично. Мне не нужен заикающийся зам.

– А что ж он у тебя такой чувствительный? – некромант снова показал клыки.

– Ликс.

Вот так просто. Ни повышения голоса, ни угроз. Просто чуть сменить интонацию, и инквизиторское прошлое тут же заставляет вспомнить о субординации. Да уж, влияние полученной магии слишком ударило ему по голове.

– Я понял, не переживай.

*

– Я не понимаю, как ты меня на это уговорил! – Зейл вместе с Ликсом тащил из холодильника в пустое подсобное помещение труп.

Вернее его верхнюю, гуманоидную половину, конскую часть туши давно отделили, да и не уволокли бы его даже при помощи пса. Технопат под конец дежурства увидел Ликса в холодильном отсеке и, переживая о судьбе провианта, отправился проверить лично. И ведь даже не стал поднимать тревогу, когда действительно обнаружил некроса, тянущего с ледника промороженную тушу. На намекающее покашливание за спиной колдун даже не обернулся, только бросил через плечо:

– Помогай давай. Я бы мог попрактиковаться здесь, но есть шансы, что всё стухнет. И на твоей совести будет лежать голодание всей команды.

– Сволочь ты, колдун. Просто фантастическая.

– Ну да, попросту потрясающая.

– Трясёт от тебя знатно, это точно! – на выдохе произнёс Зейл. – Да на чём они такие выросли-то здоровые?

Туша действительно весила как оба мага вместе взятые, да и в высоту похожая на обезьяну часть ксеноса была почти с Зейла. Благо, что переть её нужно было всего через три коридора. “Всего”, правда, обросло кавычками ещё до первого поворота, когда крепкий технопат и способный потягаться с облачённым в броню Глейдом некрос обнаружили, что еле тащат стремительно оттаивающую дрянь, синхронно проникаясь уважением к тем, кто её на корабль доставлял.

Ликс нервно хихикнул, но от вопросительного взгляда сообщника отмахнулся: не объяснять же, что капитан наверняка тащил его на себе только потому, что не хотел впрягаться в переноску этого провианта. Колдун остановился, щёлкая плечами, и обернулся. Следом за их процессией тянулась отчётливая кровавая полоса. М-да, интересно, поднимет ли тревогу дежурный технопат сразу, как увидит этот след, или сперва проверит, что происходит. В принципе, некрос в разумность операторов искренне верил, так что мог бы и поставить на второй вариант. А вот чем обернётся обнаружение кровавой полосы кем-то из другие обитателей корабля – большой вопрос. Те же техники иногда бывали редкостными паникёрами, в отличие от медиков, с интересом наблюдавших, как Ликс сам себе складывает и сращивает раздробленные во время тренировки кости.

– Кост, метнись за помывочником, уберись, а? – некрос повернулся к рассматривающему кровавые лужи псу.

Тот фыркнул, едва ли глаза не закатив, но куда-то убежал. В целом, помывочный робот был достаточно самостоятельной конструкцией, с которой и собака бы справилась, тем более такая умная. Так что маги с чистой совестью вписались в следующий поворот, уже видя на горизонте нужное помещение, когда за углом раздались шаги и приглушенные, неразличимые отсюда голоса. Ликс остановился, прислушиваясь к своему восприятию. Да уж, стать свидетелем семейных разборок ему хотелось меньше всего, так что целенаправленно громко уронил конечность своего будущего эксперимента, привлекая внимание Глейда и Элиз.

Возмутившийся было технопат сразу понял причину, когда капитан с дочерью показались в коридоре. Зейл наблюдал взаимоотношения Глейда и Элиз немного дольше, но придерживался того же мнения – в семейных делах начальства лучше не становиться даже случайным свидетелем.

– У меня так много вопросов, – в этот раз предводитель Горгулий был в облегчённом варианте брони, явно гонял подчинённых, чтобы жиром не заплывали. – На внеплановый обед не похоже. Не говори, что собирался его поднимать без подстраховки.

– Хорошо, буду молчать как вмороженный в лёд.

– Где ж я так нагрешил-то, боги путей? – он повернулся к дочери. – После продолжим.

И вместе с магами потащил оттаявшее тело в пустое помещение под осуждающим взглядом Элиз. Впрочем, уходить технопатка не спешила, так и стояла в проходе, сложив руки под грудью. Только когда отец преградил ей проход, весьма толсто намекая, что присутствовать при этом сомнительном мероприятии ей не позволит, девушка закатила глаза до белков и ушла прочь, намеренно громыхая ботинками.

Глейд нажал что-то на своём наруче, и под потолком активировалось несколько огневых точек. Ликс довольно кивнул, чутьё его не подвело, когда он выбирал именно это место для опыта. Конечно, его наверняка ждёт головомойка, но сейчас капитан не собирался его останавливать, прекрасно понимая, что контролирующий свои силы и знающий их лимит некрос – и в его интересах тоже.

– А вы так и будете смотреть?

– А ты стесняешься? – Зейл пристроился у двери, подальше от некроманта, нарезающего круги вокруг трупа.

– Да ты вроде не симпатичная девица, а мне давно не шестнадцать лет, чтобы стесняться. Просто от твоего взгляда резко падает количество магии в округе.

Глейд поджал губы, пряча улыбку. А Ликс тем временем всё-таки поймал точку равновесия, в которой две изначальные личности не перекрывали одна другую. Колдун опустился на колени рядом с головой “подопытного”, складывая ладони так, чтобы при разведении рук заострившиеся ногти на больших пальцах распороли обе ладони. Стоило проступить первым каплям крови, как он снова ощутил пристальный взгляд. В горле начали зарождаться слова, и почему-то части разума, доставшейся от Чумного, казалось, что он уже слышал их от кого-то из колдунов. Но сейчас думать об этом – только всё запороть.

– Великая тёмная мать, из чрева которой я вышел много перерождения назад, следящая за мной сквозь мерцающие в темноте глаза. К тебе взываю и о милости твоей прошу.

Шумные вздохи Глейда и Зейла, подавившихся резко потяжелевшим ледяным воздухом, он уже не слышал. Отросшие волосы взъерошила чья-то властная рука, и Ликс почувствовал, как его и без того едва тёплая кровь превращается даже не в лёд – в жидкий азот. По крайней мере, именно эти слова он подберёт, когда выйдет из этого потока. Окровавленные когти легли на широкую грудную клетку трупа, пробивая мышцы, позволяя магии смешиваться с кровью, помогая ей заполнить “подопытного”.

Тело шевельнулось не сразу, но когда магии в нём оказалось достаточно, Глейд схватился за оружие. Над ухом у некроса довольно хмыкнул низкий, но всё-таки отчётливо женский голос:

– Неужели разбавленная кровь впервые за столько веков породила кого-то одарённого, способного пережить первую смерть? – пальцы мимолётно погладили его по голове, скорее покровительственно, чем заботливо. – Не разочаруй меня, мальчик, и сможешь рассчитывать на мою помощь. Умоешь врагов их собственной кровью – в обоих мирах, Ликс. Или ты всё-таки предпочитаешь, чтобы тебя звали Алексеем?

Его толкнули в плечо – и поток силы иссяк, разлагая использованное для эксперимента тело, не оставляя и следа. Слух вернулся, где-то за спиной матерились Горгульи, но сам Чумной наслаждался потрясающей чёткостью сознания. И полнейшим пониманием того, что ему нужно делать дальше. Вообще забавно, что у воплощённой смерти было женское обличье. Забавно, и до жути ожидаемо. Хотя ровнять суть божества только к одному аспекту глупо и недальновидно. Ликс поднялся на ноги, ощущая, как по щиколоткам проходится сквозняк от открывшегося люка. Он прибавил в росте за одно только обращение, хотя до того боролся с собственным организмом неделями. Капитан отметил этот факт мимоходом, потом пнёт колдуна в сторону складов одежды, сейчас это не самое важное дело в списке.