Текст книги "Когда всё взрывается (ЛП)"

Автор книги: Mindell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– …потому что, понимаешь, – объяснял Нино с абсолютно убежденным видом, – с девчонками вся штука в том, чтобы произвести на них впечатление, но при этом не перестараться. Потому что иначе ничего не выйдет, они тут же улавливают фальшь, думаю, у них есть шестое чувство на такие вещи. Надо суметь их поразить, но изящно. Понимаешь, что я хочу сказать?

– Да-да, прекрасно понимаю, – ответил Адриан, понятия не имевший, к чему ведет Нино, с трудом следя за его бессвязными объяснениями, и с легкой улыбкой уточнил: – Но хочу напомнить, что мы просто идем в кино. Не понимаю, как я могу быть впечатляющим, выбирая фильм…

Кроме того, даже если Адриан не мог отрицать, что с удовольствием впечатлил бы свою Леди, в данный момент ему больше всего хотелось насладиться спокойным общением с ней. Эта неделя была для них достаточно изматывающей. Он хотел просто побыть с ней.

Нино продолжал свой доклад, но Адриан слушал рассеянно одним ухом, его мысли сосредоточились на Маринетт и на том, что через несколько часов он, наконец, ее увидит. Внешне он демонстрировал олимпийское спокойствие, но на самом деле кипел от нетерпения.

Он идет на свидание с Маринетт. С Ледибаг. Со своей дорогой Леди.

Еще неделю назад Адриан даже в самых безумных мечтах не верил, что такое возможно. А теперь ему казалось, будто он сгорает изнутри, так не терпелось увидеть Маринетт. Сердце колотилось с невообразимой скоростью, и Адриан уже не контролировал мысли; единственное, на чем мог сосредоточиться его мозг – остался один час, тридцать семь минут и горсточка секунд до того, как будет пора идти на встречу с Маринетт.

Он подпрыгнул, когда Нино резко повернулся к нему. Адриан с ужасом понял, что не имеет ни малейшего представления, о чем говорил друг. К счастью для него, Нино, похоже, не ждал ответа и возобновил свою речь.

– И потому существует одежда, – многоопытным тоном продолжил он. – Надо выглядеть первоклассно, и, однако, не быть напыщенным. На самом деле всё дело в дозировке. Вот ты, например – уверен, синий будет тебе к лицу. Но с джинсами, чтобы остаться естественным, и маленьким мазком цвета, как, например, красные кеды или шапка.

Возможно, Нино не отдавал себе отчета, но он в точности описывал свой излюбленный стиль, и Адриану стоило невероятных усилий не расхохотаться, воображая себя блондинистой версией лучшего друга.

– Думаю, я настолько далеко зайду в естественности, что оденусь, как обычно, – лукавым тоном ответил Адриан.

Оборвав возмущенные протесты друга, он предложил ему партию в видеоигры, надеясь таким образом убить время, остававшееся до встречи с Маринетт.

Адриан так торопился встретиться с ней, что пришел на место на добрых двадцать минут раньше. Он притоптывал от нетерпения, не переставая посматривать на часы, и секунды текли отчаянно медленно.

Чтобы скрасить ожидание, он рассеянно осматривал окрестности. Погода стояла совершенно потрясающая: солнце сияло в небе без единого облачка, и было совсем тепло. Парижские улицы оживленно бурлили, многие горожане тоже решили подышать воздухом в такой чудесный денек.

Легкий ветерок лениво шевелил ветки деревьев вокруг, притягивая взгляд Адриана, мечтательно наблюдавшего за вялым танцем листьев. Вдруг его внимание привлек зовущий его по имени ясный голос.

Раз в жизни Маринетт умудрилась продемонстрировать образцовую пунктуальность.

Адриан повернулся к ней, и слова приветствия, которые он готовился произнести, застряли в горле.

Маринетт сияла, широкая улыбка освещала ее лицо, словно луч солнца, а глаза сверкали, точно звезды. На ней была розовая юбка, разлетавшаяся вокруг ее коленей, и белая блузка без рукавов. И она распустила обычные хвостики, позволив волосам свободно струиться по плечам.

Пока Маринетт приближалась, ее щеки очаровательно покраснели, делая ее столь восхитительной, что у Адриана ослабели колени. Он чуть ли не спотыкался, идя ей навстречу, а, приблизившись, протянул руку, чтобы взять ее ладонь.

– Ты… я… э… Здравствуй? – пробормотал он к великому изумлению Маринетт, которая совершенно не привыкла, чтобы ее Котенку не хватало слов.

К облегчению Адриана, ей хватило деликатности не смеяться над его замешательством, и она только нежно улыбнулась ему.

– Здравствуй, Адриан, – ответила она, чуть сильнее сжав его пальцы.

– Ты очаровательна, моя Леди, – сделал комплимент Адриан, наконец, придя в себя, и наклонился, чтобы оставить на ее розовых губах нежный поцелуй.

Маринетт радостно засмеялась, провела ладонью по его щеке и приподнялась на цыпочки, чтобы в свою очередь поцеловать его. Легкий как перышко, нежный, как ласка, поцелуй, который она тут же прервала, отступив назад.

Маринетт не решилась продлить его, не уверенная, что может доверять своему самоконтролю и не продолжить целовать Адриана часами, вместо того чтобы пойти в кино, если слишком задержится на его губах.

Близость напарника кружила ей голову, а сердце, похоже, решило побить рекорд по числу ударов в минуту. С трудом верилось, что оно может колотиться с такой скоростью, тем более что еще с той минуты, как Маринетт увидела Адриана, оно уже сильно ускорилось.

– Наверное, нам пора идти, – предложила она, глубоко вздохнув в последней попытке вернуть себе спокойствие.

Адриан послал ей сияющую улыбку и повел ко входу в кинотеатр.

Адриану удалось сосредоточиться примерно на трети фильма, что он посчитал весьма приличным, учитывая завораживающую близость его Леди. Он мог бы поклясться, что они пришли задолго до начала сеанса, но свет погас ровно в тот момент, когда они вошли в зал.

Вначале Адриан пожалел, что лампы погасли так рано, лишив его возможности еще несколько мгновений созерцать, как очаровательно черные волосы напарницы ниспадают на белые плечи. Но разочарование длилось ровно до того момента, когда Маринетт запнулась за ступеньку, не заметив ее в темноте, и Адриан инстинктивно положил ладонь ей на бедро, помогая удержать равновесие. Маринетт позволила ему оставить пальцы на ее талии всё время, что они добирались до своих мест.

Официально – чтобы она не упала снова.

На самом деле Маринетт, конечно же, была прекрасно способна перемещаться между двумя рядами кресел самостоятельно, но оба просто наслаждались приятным контактом.

Когда они устроились в удобных креслах, Маринетт на ощупь нашла ладонь Адриана, и ее тонкие пальцы переплелись с его. Первые минуты сеанса он провел, сконцентрировавшись на ощущении тепла ее кожи, прежде чем решил, наконец, переключить внимание на происходящее на экране.

Однако вскоре он снова отвлекся на напарницу. Адриан с восхищением обнаружил, что Маринетт напряженно переживает историю, разворачивавшуюся перед их глазами, и ее лицо оживляется эмоциями, которые она испытывала при просмотре фильма. Это зрелище было настолько завораживающим, что он немало времени провел, больше пожирая ее взглядом, чем следя за фильмом, наслаждаясь тысячью выражений, появлявшимися на лице Маринетт.

Фильм закончился, и Адриан с Маринетт принялись оживленно обсуждать продолжение своего свидания. Маринетт предложила погулять в соседнем парке, и Адриан немедленно одобрил идею. Они шли, держась за руки и весело болтая, когда внимание Маринетт вдруг привлек восхитительный сладкий запах. На входе в общественный парк, к которому они как раз приблизились, крошечный магазинчик в домике из белого дерева предлагал блины, мороженное и другие лакомства.

– Адриан… – начала Маринетт, замедляя шаг и не отрывая взгляда от магазина.

Адриан не сдержал улыбки при виде вожделения на ее лице и сверкающих желанием глаз.

– Проголодалась? – смеясь, спросил он, когда Маринетт мягко, но настойчиво потянула его к магазину.

– Нет, это исключительно лакомство, – со смешком признала Маринетт. – Мне всегда было сложно сопротивляться сладкому.

– Удобно, когда живешь над булочной, которую содержат твои собственные родители, – поддразнил ее Адриан, когда они встали в очередь за несколькими людьми.

– Ты даже не представляешь, какие нужны усилия воли, чтобы сопротивляться всем этим печеньям и пирожным, – вздохнула Маринетт, драматично подняв глаза к небу. – Ежедневная борьба.

Адриан невольно рассмеялся на ее притворно раздраженную мину. Он никогда не замечал завороженность Маринетт или Ледибаг сладостями и поспешил отметить эту информацию в уголке сознания, радуясь, что смог узнать немного больше о девушке своей мечты.

Маринетт, со своей стороны, с гордостью заметила, что теперь в состоянии разговаривать с Адрианом без заикания и внезапных приступов паники. Вероятно, в большой степени скорость, с которой она стала чувствовать себя свободно в его компании, была заслугой Черного Кота. Адриан всегда приводил ее в замешательство, но с Черным Котом она чувствовала себя легко и непринужденно, и осознание, что они являются одним и тем же человеком, сильно помогло ей нормально общаться с Адрианом.

Подошла их очередь, и они прервали разговор. Маринетт купила блин с клубничным вареньем, а Адриан соблазнился шоколадным гофром. Маринетт настояла заплатить за обоих, и когда он попытался протестовать, заверяя, что она не должна платить за всё, она ответила, что он оплатил билеты в кино, так что всё справедливо.

Некоторое время они брели по парку, а потом устроились на расположенной немного в стороне скамейке, скрытой от взглядов гуляющих великолепным кустом, пышные цветы которого распространяли вокруг приятный запах.

Адриан еще смаковал свой гофр, когда Маринетт покончила с блином и облизывала пальцы, чтобы не потерять ни малейшей частички сахара.

– Вкусно? – со смехом спросил он.

– Восхитительно, – ответила Маринетт, удовлетворенно прищелкнув языком. – А у тебя?

– Абсолютно изысканно, – заявил Адриан с широкой лукавой улыбкой.

Он прекрасно заметил вожделеющий взгляд, который Маринетт бросила на остатки его пирожного. Она явно не лгала, когда призналась, что ей тяжело сопротивляться всему сладкому, и он не мог не поддразнить ее.

– Я бы даже сказал, это лучший гофр, что я ел за всю жизнь, – шутливо продолжил Адриан. – А этот шоколад – настоящее чудо…

Прекрасно понимая его игру, Маринетт закатила глаза, однако продолжала улыбаться.

– О, может, ты хочешь попробовать кусочек? – продолжил Адриан с лукавой ухмылкой, достойной Черного Кота, проводя гофром в нескольких сантиметрах от носа Маринетт.

– Котенок… – вздохнула она. – Я… Да, мне бы очень хотелось. Но полагаю, это будет не так просто? – она одарила его осторожным взглядом.

– Как ты жестока! – воскликнул Адриан, драматично прижав ладонь к груди. – Будто это похоже на меня – доводить тебя до исступления, – он покачал головой, состроил задумчивую мину, а потом подмигнул ей. – Предлагаю поцелуй за половину того, что у меня осталось от гофра. Что скажешь?

– Кажется мне честной сделкой, – со смехом ответила Маринетт и протянула к Адриану руку, чтобы медленно провести по его щеке костяшками пальцев.

Адриан положил остатки гофра на край скамейки, накрыв их бумажной салфеткой, и наклонился к Маринетт. Осторожно провел пальцами по ее волосам, играя с темными прядями, касающимися ее плеч и создающими очаровательный контраст с бледностью ее кожи. Он наклонился еще немного, оставив легкий поцелуй на ее предплечье, а потом выпрямился, чтобы едва коснуться губами скулы, прежде чем захватить ее губы.

Их поцелуй был сладким – с привкусом клубники и шоколада, которые еще остались на их языках, переплетающихся в идеальной гармонии. Они оторвались друг от друга, только когда легкие взмолились о пощаде, отчаянно требуя воздуха. Маринетт скользнула пальцами по затылку Адриана и, как только они восстановили дыхание, притянула его к себе, чтобы поцеловать снова – еще и еще. Положив ладони на ее талию, Адриан с удовольствием жарко отвечал на ее поцелуи.

Только двадцать минут спустя они вдруг вспомнили о несчастном кусочке гофра, позабытом на краю скамейки. Они поделили его пополам и, отведав свою часть, спокойно возобновили прогулку до тех пор, когда Адриан проводил Маринетт до дома.

Половина дня прошла с невероятной скоростью, и ни тот, ни другой не имели желания расставаться, но настало время закачивать свидание. Они обменялись еще несколькими сладкими поцелуями и нежными словами, пока ждали шофера Адриана. Когда машина появилась, они расстались не без грусти, но и с удовлетворением от чудесного проведенного времени.

Выполняя обещание Маринетт, на следующий день Адриан пошел к Хлое, чтобы попытаться убедить ее, что она всё выдумала насчет Маринетт и природы их отношений.

Это заняло больше времени, чем хотелось бы, поскольку Хлоя крайне неохотно соглашалась бороться с инстинктом собственницы. То, что он теперь встречается с Маринетт, она восприняла как личное предательство, будто Адриан был ее собственностью и его только что подло у нее украли.

Однако если не считать этого нервирующего впечатления, она, похоже, искренне тревожилась за него. Конечно, она не сказала этого прямо. Хлоя была для этого слишком горда.

– Ты слишком, слишком милый для твоего же собственного блага, Адриан. И потом, понимаешь, ты совершенно ничего не знаешь о людях, и это приводит в отчаяние. Для тебя было бы гораздо лучше, если бы ты встречался с людьми своего круга, – заметила Хлоя с поразительной неспособностью сделать комплимент, чтобы попутно не отпустить язвительное замечание.

Адриан сдержал вздох. Он пришел сюда не для того, чтобы спорить с Хлоей насчет бесконечной истории с социальным кругом. Вместо этого он, широко улыбнувшись, слегка наклонился к ней.

– Благодарю за беспокойство обо мне, ты настоящий друг, – ответил он, посмотрев ей прямо в глаза. – Но всё хорошо, уверяю тебя.

Глаза Хлои слегка расширились от удивления, потом она тихонько фыркнула – ей хотелось сделать это презрительно, но Адриан не обманулся. Под своим толстым панцирем Хлоя была тронута признанием дружбы.

– Я не беспокоюсь, хочу тебе заметить. Просто наши отцы хорошо знают друг друга, и будет ужасно неудобно, если твое имя свяжут со скандалом. Не хватало еще, чтобы это отразилось на моей семье, – ответила она, ошеломительно быстро вернув себе самообладание.

Разговор снова перешел на Маринетт, и Адриана в который раз поразила враждебность Хлои. Он знал, что девушки никогда не были подругами, но изменение в личной жизни Адриана, похоже, вызвало у Хлои новую волну антипатии к Маринетт. Даже если она согласилась поверить Адриану в том, что за их внезапным сближением не скрывается ничего нездорового, она отказывалась верить Маринетт, заверяя, что та хочет только воспользоваться им, его богатством и привилегированным положением в мире моды.

– Ради тебя я согласна предоставить ей презумпцию невиновности, – наконец, после долгих споров уступила Хлоя. – Но если она совершит малейшую ошибку, если она ранит тебя, знай: я ей этого не спущу.

Адриан невольно вздрогнул при виде ее сверкающего взгляда и нервно провел ладонью по волосам. Вероятно, на большее нельзя было и надеяться. Но, по крайней мере, ему удалось убедить Хлою, что нет смысла пытаться раскопать темные тайны о его связи с Маринетт – и то хлеб.

Следующие дни проходили словно во сне, и даже нападения не нарушали мирные будни Адриана и Маринетт. Всего одна единственная жертва Бражника напомнила им о тяжелых обязанностях и не менее тяжелой тайне двойной жизни. В течение этих чудесных дней они могли побыть лишь влюбленными школьниками, пользующимися каждым проведенным вместе мгновением.

Они понемногу заново узнавали друг друга, привыкая к едва уловимым вкраплениям их альтер эго в поведении. Как будто раскрытие личностей, наконец, подарило им свободу полностью быть собой, и когда они были вместе, их двойные личности понемногу смешивались. Адриан с восторгом открывал уверенную в себе, дерзкую Маринетт, а она видела, как он с каждым днем всё больше раскрывается, позволяя себе выйти из роли идеального мальчика. Он легко смеялся, с удовольствием дразнил ее и наслаждался каламбурами, один абсурдней другого.

Эти чудесные моменты, проводимые вместе, перемежались поцелуями в тени коридоров – то легкими, как перышко, то такими глубокими, что перехватывало дыхание и сердце готово было взорваться. В такие моменты все чувства казались обнаженными, словно каждое ощущение резко усиливалось. Стоило лишь вдохнуть запах друг друга, как они немедленно погружались в ощущение опьянения. Кожа становилась такой чувствительной, что малейшее прикосновение тут же пускало электрический разряд по позвоночнику, заставляя дрожать всем существом. Вкус губ завораживал, только усиливая желание обмениваться жаркими поцелуями.

Восхитительно пьянящие и затягивающие ощущения, которые, казалось, никогда не надоедят.

Увы, эти идиллические мгновения были грубо нарушены дюжину дней спустя, когда пронзительный крик разорвал воздух, словно лезвие, разрезающее легкую ткань.

Бражник снова нанес удар.

========== Глава 9 ==========

Когда раздался крик, Адриан был не с Маринетт, и, трансформировавшись, он первым прибыл на место атаки. Подпрыгнув с помощью раздвижного жезла, он уселся на крыше одного из домов, надеясь, что с этой прекрасной точки обзора быстро определит местонахождение нового злодея.

Черный Кот нервничал больше, чем обычно бывало при появлении жертвы Бражника, и прекрасно знал почему. Это было первое сражение после Вечериночника, и страх того нападения всё еще был выжжен в его сознании каленым железом.

Дыхание слегка прерывалось, а сердце сильно колотилось в груди, словно отчаянно пыталось из нее вырваться. Никогда еще Черный Кот не испытывал такой лихорадки перед сражением. Охвативший его жуткий страх потерять свою Леди оставил в его сознании глубокие шрамы.

Закрыв глаза, Черный Кот глубоко вздохнул в попытке вернуть спокойствие, раз за разом повторяя, что кошмар остался в прошлом. Он сжал кулаки, а потом медленно разжал. После чего пошевелил руками, плечами, заставляя мышцы медленно перекатываться под кожей. Тело идеально отвечало на малейший импульс, и каждое из чувств и способностей усиливалось трансформацией.

Он был проворен и силен. Он обладал невероятными рефлексами.

И на этот раз он не подведет свою Леди. Больше никогда, ни за что на свете.

Черный Кот резко открыл глаза, услышав, как за его спиной кто-то мягко приземлился, а потом на его плечо осторожно легла маленькая ладонь. Ему даже не надо было поворачивать голову, чтобы знать, кому она принадлежит.

Ледибаг пришла.

Красивая, сильная, излучающая уверенность в себе, она оглядывала улицы Парижа в поисках источника крика. Черный Кот не знал, чувствовала ли она уверенность на самом деле, или же это была лишь маска, но факт в том, что ее появление немедленно повлияло на его боевой дух, рассеяв последние остатки тревоги.

Тонкие пальцы Ледибаг слегка надавили на его плечо, словно чтобы успокоить его. Или, возможно, она пыталась почерпнуть мужество в присутствии напарника. Как бы то ни было, после этого она убрала руку и повернулась к Черному Коту.

– Готов, мой Котенок? – решительно спросила она.

– Всегда, моя Леди, – с широкой улыбкой ответил он, выпрямляясь.

Ледибаг вернула ему улыбку и зашвырнула йо-йо к соседнему дымоходу, помчавшись по крышам Парижа в сопровождении Черного Кота.

Им не понадобилось много времени, чтобы определить местонахождение новой жертвы Бражника. К их большому облегчению, в отличие от Вечериночника, новый злодей не стремился разрушить город. Танцовщик – высокий худой мужчина в белом костюме с ярко-красной и фиолетовой отделкой, забавно обутый лишь в одну балетную туфлю – хотел заставить весь Париж танцевать. Как только его длинные тонкие пальцы касались невинных прохожих, тех внезапно охватывало безудержное желание вертеться и крутиться, неконтролируемо двигаясь под музыку, которую слышал только он. Вальс, танго или кантри – он не ограничивался одним стилем.

– Что ж, это обещает… – с сомнением произнес Черный Кот, созерцая разворачивающееся перед глазами зрелище.

На площади, над которой они остановились, молодая пара с невероятным пылом танцевала сальсу, хотя их перепуганные глаза ясно говорили, что они не имеют ни малейшего представления, что происходит и как это прекратить. Рядом с ними пожилая дама под изумленным взглядом своего внука исполняла впечатляющую демонстрацию хип-хопа. Еще немного дальше официант перемещался в ритме, напоминавшем национальный ирландский танец, в его глазах читалась подавленность, когда он отчаянно пытался удержать в равновесии поднос, на котором опасно покачивалась дюжина стаканов.

В центре этого безумного хоровода счастливо кружился Танцовщик, жадно ища проницательным взглядом новые жертвы. Вдруг его взгляд остановился на Черном Коте и Ледибаг, которые только что спустились на землю, и на его лице нарисовалась злая улыбка.

– О, похоже, здесь новобранцы для нашей труппы, – воскликнул он, с вожделением разглядывая их.

И тут же прыгнул к ним, с поразительной скоростью преодолев несколько разделявших их метров. Черный Кот немедленно устремился в воздух, а Ледибаг прогнулась, чтобы уклониться от протянутой руки Танцовщика, едва избежав длинных тонких пальцев, которые чуть не коснулись ее лица. Когда она отступила, противник начал выделывать пируэты в ее направлении, а потом вдруг упал на землю: Черный Кот с силой ударил его жезлом сзади, чтобы помешать ему продолжать нападать на Ледибаг.

– Можно подумать, я позволил бы тебе вести танец, – насмешливо бросил он.

Яростно зарычав, Танцовщик грациозно поднялся и ускользнул из зоны досягаемости оружия героев. Тем временем Ледибаг приблизилась к Черному Коту.

– Подозреваю, акума в его балетной туфле, – сообщила она напарнику, раскручивая сбоку йо-йо.

– Я говорил себе то же самое, моя Леди, – согласился Черный Кот, прищурившись на противника. – Не вижу в его костюме больше ничего выделяющегося.

– Ладно, значит, забираем туфлю, уничтожаем ее и очищаем акуму, – подвела итог Ледибаг. – И не даем к себе прикоснуться, – уточнила она, заметив, как Танцовщик небрежно похлопал по плечу невинного прохожего, и тот немедленно принялся танцевать бешеный рок.

Черный Кот согласно кивнул, и они бросились к противнику. Оба, не договариваясь, подумали об одном и том же: обездвижить его, чтобы обезопасить себя от прикосновения и одновременно воспользоваться возможностью быстро снять с него обувь.

Ледибаг бросила йо-йо в направлении Танцовщика, целясь ему в лодыжку, чтобы попробовать лишить его равновесия. Ее бросок отличался идеальной точностью, но Танцовщик обладал сверхчеловеческими рефлексами в сочетании с необычайной ловкостью, и ускользнул, элегантно отпрыгнув в сторону. Черный Кот только и ждал этой возможности, чтобы в свою очередь начать действовать, и резко вытянул жезл, пытаясь блокировать Танцовщика и заставить его упасть. К несчастью, его атака была столь же безрезультатной, как у напарницы, поскольку Танцовщик избежал удара, выбросив в воздух длиннющие ноги.

В течение нескольких минут злодей и герои предавались странной хореографии, в которой смешивались пируэты, уклонения и наступления со стороны каждого участника этого опасного балета. Кроме того Танцовщик пользовался любой возможностью, чтобы добраться до новых жертв, случайно проходивших мимо, тут же отправляя их в брейк-данс, классический танец или же сальсу. Чем больше проходило времени, тем больше площадь, на которой происходило сражение, заполнялась толпой танцующих, крайне усложняя задачу героев, которым теперь приходилось следить за тем, чтобы, передвигаясь, ни с кем не столкнуться.

Слегка задыхаясь, Черный Кот остановился на мгновение, тогда как Ледибаг продолжала отвлекать противника. Она от природы была подвижной и грациозной, и танцующая Леди без сомнения была бы завораживающим зрелищем, но ради их общего блага Черный Кот надеялся, что у него не будет возможности проверить эту гипотезу. Ее голубые глаза сверкали решимостью, точно так же, как когда Маринетт защищала близкое ее сердцу дело, но с еще большей интенсивностью. В который раз Черный Кот спросил себя, как он раньше не понял, кто она такая.

Он в последний раз перевел дыхание и снова устремился в битву бок о бок с напарницей. Еще несколько мгновений исход битвы казался неясным. Ледибаг и Черный Кот беспрерывно атаковали противника, но тот мастерски защищался и тут же контратаковал, вынуждая их переходить к защите.

Внезапно Танцовщик совершил невозможный пируэт, крутанувшись в воздухе и почти нечеловечески изогнув тело. Он резко выпрямился, и его спина так выгибалась, что казалось, будто вместо позвоночника у него резиновая лента. Одновременно он вытянул длинные руки по бокам. Черного Кота застали врасплох. Он думал, что вне зоны досягаемости, но благодаря сверхъестественным перемещениям противник внезапно оказался рядом.

И ладонь Танцовщика ударила ему прямо в грудь.

С расширившимися от удивления глазами Черный Кот быстро отпрыгнул назад. Вначале он подумал, что ничего не произошло, но насмешливые слова, которые он собирался бросить противнику, застряли в горле, не достигнув губ.

Ноги внезапно принялись зудеть.

Мышцы и сухожилия напряглись, сжались, будто внезапно обрели собственную жизнь. Правая нога начала двигаться вопреки его желаниям. Потом – левая. Потом снова правая, и обе подскакивали и подпрыгивали независимо от любых попыток контроля.

– Моя Ледииииии… – позвал Черный Кот, закончив зов недоверчивым вскриком.

О, нет.

Нет.

На мгновение он закрыл глаза, с отчаянием чувствуя, что теряет контроль над ногами, и со страхом спрашивая себя, какой танец Танцовщик навязал ему. Фламенко еще ладно – полные грации и страсти движения прекрасно ему подойдут. Но если ему попался, к примеру, канкан, Черный Кот был уверен, что его гордость никогда не оправится от такого удара.

Подошвы ботинок принялись стучать по земле в равномерном ритме, носки и пятки ударяли асфальт будто ударные инструменты.

Черный Кот подавил стон.

Чечетка.

Он танцевал чечетку.

Однако, к своему великому облегчению, он быстро понял, что несмотря на неконтролируемые движения ступней, всё же сохранил минимум власти над телом и мог, по крайней мере, передвигаться в определенном направлении или прыгать в воздух.

Ледибаг в изумлении на мгновение отвлеклась от сражения, чтобы понаблюдать, как напарник скользит и вертится, как его ноги поднимаются в воздух и ударяют в землю в идеально размеренном темпе. Зато он сохранил контроль над верхней частью тела, и его руки двигались в абсолютном беспорядке, поскольку он, похоже, не знал, что делать с жезлом. Черный Кот бросил на нее взгляд, в котором читалось всё отчаяние мира, и она невольно рассмеялась от абсурдности ситуации.

– Моя Леди, сейчас не время… – умоляюще произнес он.

Взяв себя в руки, Ледибаг тряхнула головой и бросила йо-йо в воздух, призывая свою силу, тем не менее не сумев стереть с лица широкую улыбку. Облако красных искр закружилось вокруг ее головы и рассеялось, когда в руки упала канистра с маслом.

– Кот! – крикнула Ледибаг напарнику, бросившись к нему. – Как думаешь, сможешь извернуться, чтобы привести Танцовщика сюда?

– Всё, что захочешь, моя Леди, – ответил он, скривившись, после чего повернулся к противнику, внимание которого привлекла новая потенциальная жертва у входа на площадь.

Ледибаг поспешила спрятаться за кустом, а Черный Кот более-менее повернулся к Танцовщику.

– Эй, страхолюдина! Теперь я танцую лучше тебя! – вызывающе крикнул он, изобразив на лице свою лучшую провоцирующую усмешку.

Противник испустил рык ярости и бросился ему навстречу, выделывая среди танцевавших людей пируэты и прыжки. В нескольких метрах от Черного Кота он разбежался, чтобы выполнить невероятный прыжок, его ноги широко раскинулись, и, казалось, он завис в воздухе. В то самое мгновение, когда он готовился снова коснуться земли, Ледибаг со всей силы швырнула на землю канистру с маслом, и та разорвалась от удара.

Выражение ужаса немедленно сменило высокомерную улыбку Танцовщика, когда он потерял равновесие на скользкой поверхности. С глухим ударом он рухнул на землю, беспорядочно размахивая руками и ногами.

Не теряя ни мгновения, Ледибаг бросилась к нему, спеша отобрать туфлю. Она немедленно бросила ее Черному Коту, который крикнул: «Катаклизм!» – в то же мгновение, что схватил драгоценный предмет. Долю секунды спустя он сжал ладонь на обуви, расщепляя ее и освобождая акуму, которую Ледибаг поспешила очистить.

Черный Кот испустил вздох облегчения, когда на площадь вернулось спокойствие. Наконец-то его ноги больше не были охвачены неконтролируемыми движениями. Он даже не обратил внимания, что напарница в последний раз выпустила свою силу, чтобы окончательно привести всё в порядок, слишком занятый проверкой контроля над собственным телом. С невыразимым удовольствием Черный Кот пошевелил пальцами, согнул и снова вытянул правую ногу, потом то же самое проделал с левой. Он провел ладонью по икре, поворачивая лодыжку и с наслаждением чувствуя, как мышцы перекатываются под кожей, идеально ему повинуясь.

Блаженное выражение исчезло с его лица, когда он поднял голову и встретил насмешливый взгляд Ледибаг.

– Полагаю, нет смысла пытаться убедить тебя забыть то, что произошло? – страдальческим тоном спросил он.

Ледибаг в ответ расхохоталась.

– Ни малейших шансов, мой Котенок, – ответила она с сияющей улыбкой. – Я сохраню эту сцену в памяти до конца моих дней.

Черный Кот отчаянно застонал, и Ледибаг со смехом утешающе похлопала его по плечу. Заметив движение с одной стороны площади, она отстранилась.

– Начинают собираться люди, наверное, нам лучше не задерживаться здесь, – сказала она, указав на свою сережку, на которой уже начали исчезать точки.

Черный Кот согласно кивнул, и оба ускользнули в противоположных направлениях, исчезнув среди улочек, чтобы потом устремиться к крышам.

Они быстро вернулись в коллеж и теперь пользовались несколькими мгновениями свободы, которые им оставались до начала следующего урока.

Адриан сидел на скамейке во дворе, а Маринетт растянулась рядом с ним, удобно устроившись головой у него на коленях. Он чувствовал себя еще немного униженным прыжками, которые несколько минут назад заставил его выделывать Танцовщик, и был благодарен своей Леди за то, что она отказалась от идеи дразнить его по этому поводу. Вместо этого она закрыла глаза, решив немного поспать, а Адриан лениво проводил пальцами по ее волосам, рассеянно играя с темными прядями.

Вдруг Маринетт почувствовала, как под ее затылком завибрировал телефон. Раздраженно заворчав, она подняла голову, чтобы позволить Адриану достать телефон из кармана джинсов.

– Сожалею, – с сокрушенным взглядом извинился он; его уши едва заметно порозовели, когда он бросил быстрый взгляд на экран. – Это мое оповещение о новостях в Ледиблоге.