Текст книги "Вопреки любой логике (СИ)"
Автор книги: Melena Felwane
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Не могу больше, достали, – буркнул парень, выпивая залпом, чувствуя, как обожгло горло и тепло разлилось по телу. Наташа хмыкнула, поставив бутылку на столик и подойдя ближе. Она почувствовала, как его руки обвились вокруг талии. Халат был вновь на ней – перетянут поясом, найденным на полу, но уже не крепко, стоило только потянуть и он снова распахнется.
– Это же ничего не значит? – выдохнула Наташа ему в губы, едва их касаясь. Она прикрыла глаза, разглядывая его из-под полуопущенных ресниц, чувствуя, как ловкие пальцы освобождают ее от излишней одежды. В этот раз они никуда не торопились. Стало в какой-то момент наплевать, кто может постучать, запеть за окном или ворваться в номер. Пусть даже сам Владыка Ада или Бог в сопровождении целого отряда подручных.
Пальцы коснулись мужского лица, чуть проведя по резким линиям, изучая каждую морщинку и изгиб, двигаясь дальше на шею, спускаясь ниже до плоских сосков, чувствуя, как сбилось его дыхание, обводя мышцы напряженного пресса и прямо к расстегнутой ширинке, где виднелся внушительный бугор. Жаркий поцелуй, и Наташа почувствовала, как они резко поменялись местами и вот она уже сидит на подоконнике, а между ее разведенных ног находится Гордей, чьи бедра крепко сжимает ногами, чувствуя, как он отодвигает ткань трусиков в сторону, ныряя пальцами во влажную глубину. Никаких больше задержек и ожиданий. Ласки пройдены, этот этап они перескочили уже давно. Осталось только безудержное желание и ничего более.
Она даже не поняла, когда он успел избавиться от остатков своей одежды, лишь ощутила прикосновение, крепкие пальцы, сжавшие бедра и жесткий рывок, преодолевающий тонкую, почти незримую преграду. Тихий вскрик сорвался с губ, пойманный поцелуем. Нежное бормотание, что-то такое, что хотелось услышать именно в этот момент, а еще чувство наполненности и саднящей боли между ног.
Та правда, которая была скрыта от многих, в том числе ее собственного окружения.
– Шутишь, да? – выдохнул Гордей тихо на ушко, и Наташа со стоном прикрыла глаза, вонзив ноготки в его крепкие плече. Постепенно привыкая к новым ощущениям для себя. Потемневший взгляд посмотрел в искаженное от страсти лицо мужчины, глядя, как он пытается сдерживаться.
– Нежданчик Горди, – прошептала Наташа, скользя ладонью по предплечью, по каждому месту, которое успела оцарапать и прижалась губами к его губам, – продолжай, чего застыл, как статуя Давида. Я не для этого нас отмазывала.
– Змея, – нежно мурлыкнул, делая первое пробное движение бедрами, заставляя девушку тихонько ахнуть.
– Стрелочник, – огрызнулась привычно, прикрывая глаза, со стоном отдаваясь каждому удару внутри. Она запрокинула голову, чувствуя губы на своей шее. Отзываясь слабыми стонами на странные, немного болезненные и в тоже время такие головокружительные ощущения.
– И кто тут гей? – зубы сомкнулись на мочке уха, легонько оттягивая, и Наташа улыбнулась, распахнув глаза, повернув голову чуть в бок, находя его губы.
– У тебя есть вся ночь, чтобы доказать мне обратное.
Обо всем происходящем она подумает завтра, когда наступит очередной рабочий день. Надо будет расталкивать неповоротливых, ленивых авторов, вкладывать в их головы мысли, заставляя выдавать по несколько строчек за один присесть. Никаких поблажек, только творчество и еще раз творчество. А главное – никакой любви. Завтра они с Гордеем вновь станут врагами, а сегодня будет принадлежать кому-то, кто когда-то жил на Земле. Был живым, мог дышать и веселиться с друзьями.
Кому-то, кем они так и не стали друг для друга.
Глава 13 – Крыша поехала медленно и на колесиках
В первый раз до звездочек они не долетели. Во-второй тоже не вышло, хотя Гордей старался, как мог. К сожалению – это только в романах все так чудесно, а в реальности куда сложнее. Но купидон не отчаивался и отправился в третий заход по орбите, дав оценить все прелести только открывшейся сексуальной жизни.
А утром почувствовать. Основательно так.
– Он драл Аленушку, точно красил забор. Туда-сюда, вверх-вниз, пока не кончил свои работы по благоустройству ее территории, – Наташа подавилась пряником, который успела схватить из небольшой хрустальной вазочки, стоящей рядом с монитором на столе и озадаченно наклонила голову набок.
– Чего он там красил? – выдохнула девушка, заглядывая за плечо напряженно печатающей Анны, которая набирала текст, судорожно хватая между абзацами пятую кружку кофе и заливаясь очередной порцией, щедро подливаемой самой Наташей. На экране уже полчаса кряду молодой нефтяник Гена показывал азы виртуозного первого секса девушке по имени Просто Мария. Именно так. Фамилия у серой мыши, коей девица именовалась в произведении, была фамилия – Просто. И хотя писательница списывала это на ее итальянские корни, сама Наташа подозревала небезызвестный сериал в 90-е годы.
– Стоп, а почему Алена? Там же была Мария? – озадаченно поинтересовалась Тараканова и пробежав глазами по тексту, снова чуть не выплюнула пряник, покосившись на свою подопечную, которая жадно поглощала шестую кружку кофе, – вот ты извращенка. Две бабы на одного нефтяника! И все мыши!
– Алена не мышь, она крыса. – Словно сама себе ответила Анна, продолжая описывать, как к троице присоединилась скромница Мария, ублажающая своего мужчину. – Скромный вид девушки невероятно возбуждал, огромные очки в черепаховой оправе и брекеты заставляли член твердеть, – бормотала женщина, а Наташина челюсть медленно опадала вниз. Какой фетишист оказывается: брекеты и очки на пол лица его возбуждают!
Иногда постичь вершину писательской мысли Наташа не могла никак. Вроде уже почти полгода с ними работает, а по-прежнему порой удивлялась заковыристости их фантазий. Вот, например, сегодня утром навещая Сашу Лобину, которая строчила свой новый горячий эротический роман о студентах, в буквальном смысле поразилась тому, как скучно оказывается жила до сего момента. Как вообще дотянула до двадцати и не попробовала сыграть в сексуальный твистер при участии одной девушки-задиры и пяти парней.
И ведь девица выдержала всех парней. Разом.
– Сексуальная революция или весна? – буркнула Наташа, покачав головой и устало вздохнула, проведя рукой по волосам, падая в ближайшее кресло-качалку, чуть покачиваясь на ножках. Легкое недомогание после выпитых обезболивающих уже почти не беспокоило. Наташа даже не стала сегодня надевать привычные джинсы, натянув легкое цветное шифоновое платье с коротким рукавом и юбкой солнце выше колена. Она даже не знала, что у нее есть в гардеробе такая вещь. Еще с полчаса ушло на поиск пояса, дабы подобрать его к яркой голубо-синей гамме. За это время успел проснуться Гордей, тут же полезший к ней своими лапищами, не признающий никаких возмущений.
– Точно на стрелу напоролся, – пробормотала сама себе и вновь покосилась на Анну, добивающую восьмую кружку, а оргия втроем все никак не желала заканчиваться. Бедные девственницы, они после этого вообще никуда не встанут. Вот уж нынче литературные нефтяники вместо виагры походу на собственном сырье сидят, как на дополнительном топливе.
– Интересно, мужик на АИ-95 или 92 сидит? – хмыкнула весело, зевая и прикрывая глаза, дабы вздремнуть немного под мерный скрип качалки… и проснуться оттого, что ее ангелфон буквально разрывается от истерики, а комнате Анны темно и давно никого нет, потому что хозяйка ушла спать.
– Черт, – сонно потерев глаза, девушка выудила аппарат для связи и ответила, на звонок не глядя:
– Але?
– Тебя где носит, Таракан?! – прошипела в трубку Майя, и девушка осоловело, покосилась сначала на горящий экран, а затем на время на часах в квартире писательницы, мысленно прикидывая, что она там могла забыть, что новоиспеченная подруга шипит не хуже, чем гадюка в террариуме.
– Я у подопечной, – беспечно отозвалась Наташа, прикрывая рот, чтобы Майя не услышала, как она зевает, – а что случилось-то? По какому поводу паника?
В трубку недовольно засопели. Показательно так.
– Забыла что ли? – произнесла Майя раздраженно, – сегодня рейтинг вывешивают, а ты опять где-то шляешься! Знаешь же, что такое пропускать нельзя, потому что после будет собрание муз и купидонов в главном зале канцелярии! Давай завязывай со своими творческими личностями, ноги в руки и бегом сюда. Жду, Слава Богу, еще не все собрались, уж извини, место на тебя не заняла, – добавила она язвительно и Наташа фыркнула, когда Топтыгина отключилась.
Можно подумать, она и одна не посидит на нудном сборище, где опять будут рассказывать о том, как важна их великая миссия и что они несут людям радость, просвещение и счастье. Какая гадость.
Но поспешить все же стоило. Во-первых, потому что собрание проводил глава канцелярии с главами всех отделов, в том числе и муз. А во-вторых, потому что, во-первых. Ибо в корпусе муз, к сожалению, глав было девять и все женщины: Каллиопа, Эвтерпа, Мельпомена, Талия, Эрато, Полигимния, Терпсихора, Клио и Урания. Очень-очень истеричные древние женщины, которые были недовольны всем, всегда и всюду. Конкретно за нее отвечала Эрато, муза любовной поэзии и подобной лиричной ерунды. Она постоянно находила повод, чтобы лишний раз напомнить Наташе, где она болтается в рейтинге. И судя по тому, как недавно радостно прыгала та новенькая, имя которой Тараканова вечно забывала, то это снова 51 место.
– Вот же гадство, – буркнула Наташа, выходя из прохода и оглядываясь на черные плакаты, призывающие к голосованию в Аду. Вот для чего их тут-то вешать? Развешивал бы по провинциям своей сатанинской обители. Все равно у Люцифера все, что дальше последних трех кругов уже «дальнее заАдье».
Быстро пересекая зал, девушка поспешила к лифту, нажимая кнопку и посматривая на телефон. Ровно полночь, значит, собрание наверняка должно вот-вот начаться. А зоркие музы ведь все по списку проверяют, тем более там еще и Ипполина будет. Та явно не упустит случая лишний раз заявить, что Наташу где-то носило. Потому и к огромным светлым дверям главного зала канцелярии на первом этаже девушка неслась через вестибюль, ничего не замечая. Важнее было успеть, пока их не закрыли, но стоило этой мысли мелькнуть где-то между пересечением третьей и второй мраморной колоны, как пара работников в белых костюмах принялись закрывать их.
– Нет-нет! Стой, стрелять буду! – взвыла девушка и ускорилась. Ошарашенные надзиратели даже на секунду замешкались, и этой пары секунд хватило Наташе, чтобы влететь ласточкой в узкий проход прямо в полукруглый зал, устроенный по принципу амфитеатра по кривой линии ярусами – один выше другого. Вдоль каждого располагались длинные столы с креслами, на которых сейчас замерли музы, купидоны и другие работники канцелярии с интересом смотрящими на замершую Наташу. Девушка, тяжело вздохнув, перевела взор на сцену с президиумом, над которым на торцевой стене располагался экран, где уже высвечивались графики и различные показатели работы той или иной группы. Сам глава в привычном белом костюме с ярко-красным галстуком, выделяющимся на фоне всего белоснежного великолепия, озадаченно наклонил лысую макушку и повернулся к девушке, проговорив:
– Госпожа Тараканова?
– Тараканова! – зашипела Эрато, едва не подпрыгнув на месте в первом ряду, сверкая на нее очами. Ее завитые в кудри светлые волосы дернулись и чуть не зашевелились, как у Медузы Горгоны, так внушительно она выглядела. Особенно в своем сарафане в греческом стиле, который судя по размеру, с трудом на нее сегодня натянулся. – Живо сядь!
– Здрасте, извините, я пройду, – кланяясь и давя улыбку, девушка принялась продвигаться к рядам, сканируя сидящих. Уж точно не на первый ряд, где расположился весь цвет начальственного состава и даже Ипполина Аркадьевна, опять поджавшая губы. Один глава купидов казалось, забавлялся тем, какой цирк она устроила. Дальше два ряда заняли купидоны, которые между собой о чем-то переговаривались. Тут же нашелся и Гордей, над которым сидел его дружок Макс, что-то с улыбкой шепчущий ему, а рядом с одного бока Владлен. Удивительно то, что место с другой стороны было свободно, а сам Лавров не отрывал от нее серого взгляда, будто на что-то намекая.
Не будет она с ним сидеть. Ни за что.
По другую сторону кучкой расположились музы, и когда Наташка нашла глазами рыжую макушку своей подруги, Майя лишь развела руками, указывая на девчонок, которые сидели по обе стороны от нее. Садиться рядом с Валерией и ее подружками девушка точно не желала, тем более они еще и расселись так, что никак не сдвинешь, потому оставалась новенькая с бигудями в прическе, плюшевом костюме кенгуруми единорога, хихикающая над пошленькой книжечкой, вблизи, которая оказалась мангой-яой. Все абстракционисты странные. Или кем она там заповедует, эта яойщица переросток.
– Итак, как я уже говорил, хочу поздравить наших выдающихся работников, выделяющихся во главе рейтинга: Гордея Лаврова и Валерию Строганову за лучшие показатели… – Наташа почти не слушала, пробираясь к лестнице между рядами, ступая на ступеньку, слыша заунывный голос начальника:
– Также хочу поблагодарить остальных, даже… Тараканову, она у нас единственная имеет самый низкий балл среди всех. Молодец Наташа, ты очень стараешься, потому сядь, – девушка закатила глаза, обернувшись на главного, имя которого тоже не помнила. Видишь его раз в месяц, зачем вообще запоминать?
По залу прокатились смешки, а сама Тараканова уже настроилась забраться на самый вверх, но в этот момент крепкая рука перехватила ее за запястье, вынуждая усесться на второй ряд, аккурат над Эрато и ее овечьими кудряшками, в которых блестели какие-то розовые блестки. Наташа зашипела, попытавшись вырваться, но не тут-то было. Муза резко обернулась и окинула ее грозным взглядом, рыкнув:
– Сиди! – и, переведя взор на ее похитителя, улыбнулась уже милее, – Гордеюшка. Будь хорошим мальчиком, проследи за ней.
– Ага, – расплылся в солнечной улыбке купидон, продолжая сжимать Наташину руку, вынуждая, наконец, сесть прямо в кресло, с ненавистью зыркнув на него. – Слышала? Сиди, солнышко, начальник приказал, – его горячее дыхание чуть обожгло ухо, а сама девушка незаметно пнула его по ноге, вызвав тихое «ай».
– Солнышко твое тремя рядами выше меня взглядом прожигает! – прошипела Наташа, оглянувшись туда, откуда чувствовала обжигающий взор в спину. На бледном лице Валерии (видимо Ипполина Аркадьевна тоже не давала ей спать) четко прослеживалось желание убивать. Тараканова вздохнула и позволила себе усесться, как над ними завис Макс, радостно скалящийся в предвкушении очередной сенсационной новости, которую потом можно будет разнести по всем углам канцелярии.
– Наташенька, рад тебя… – начал, было, он, как кулак девушки оказался прямо у его носа, заставив болтливого шатена замолкнуть, нервно сглотнув, – понял-понял, ты не в духе. – Пробормотал он, садясь обратно. Может купидон бы предпринял еще одну попытку подкатить с надеждой, что-то вызнать, но в этот момент глава призвал на сцену всех главных муз и с трепетом, откашлявшись, радостно сообщил, меняя картинку одним нажатием кнопки на ангелбуке. Теперь взорам ошарашенных работников предстали уже не рейтинги, цифры и графики, а нечто более интересное.
Надпись на экране гласила: «Мисс Небосводная канцелярия Третьего тысячелетия».
И надо сказать, зал дружно ахнул. Особенно женская половина.
– Дорогие девушки, в связи с тем, что данный конкурс был безбожно забыт почти пару десятков лет назад, мы с госпожами музами и другими главами отделов решили возобновить эту прекрасную традицию, – воодушевленно вещал со стойки глава, нервно дергая галстук, то и дело, косясь в сторону стоящих муз. Наташа равнодушно подняла глаза наверх, рассматривая отделку потолка, без какого-либо интереса изредка прислушиваясь к тому, что говорил мужчина. Что-то там о важности данного конкурса и возможности попасть в вековую историю, даже о влиянии на карьеру подобного мероприятия. Конкурс исключительно добровольный, с кучей этапов, где надо было щеголять своими достоинствами, дабы понравится комиссии, в которую войдут несколько глав отделов и даже кое-кто из корпуса купидонов. Да кому это нужно?
На сцене осталась Терпсихора, отвечающая за танцы, а с ней Полигимния, муза пантомимы и гимнов, которые наперебой рассказывали о будущем конкурсе, пока другие главы рассаживались с тихими скрипами по местам. Наташа тоскливо вздохнула, упираясь локтем в стол и поставив подбородок на руку, приготовившись подремать, когда почувствовала нечто странное.
Прикосновения к своему голому колену заставило девушку замереть и медленно выпрямиться в кресле, чувствуя, как чужеродные пальцы продвигаются выше. Взгляд искоса на невозмутимого Гордея, который продолжал с самым ответственным видом вслушиваться в речь муз, нисколько не гнушаясь безобразничать под столом. Наташа аккуратно заглянула под стол, ощущая, как мурашки пробежали по телу, когда его пальцы погладили нежную кожу бедра, скользнувшие выше под тонкий шифон, чуть задирая край юбки, и резко схватила его за руку, зашипев тихо:
– Ты что творишь?!
Хитрый взгляд серых глаз и вновь невозмутимое выражение, вкупе с чопорным тоном чуть громче положенного:
– Сиди, Наташа. Тебе же сказали, – потянул он, и Эрато резко обернулась, вновь зыркая на девушку, отчего та дернулась, когда этот похабник проскользнул под юбку, освободившись от ее ослабевших пальцев, поглаживая внутреннюю часть бедер. У самых трусиков.
– Вот именно, Наталья, сиди и не рыпайся! Ты и так нас тут позоришь, – прорычала муза, и Наташа выдохнула, попытавшись сжать ноги, но не тут-то было. Пальцы легли на промежность, ощущая увлажненную ткань. А ведь сзади продолжал рассиживаться Макс, вперивший взор в экран, где раз туда-сюда по подиуму шагали музы в полупрозрачных греческих одеяниях. Видео лет двадцать, а он слюни пускает по столу, лучше бы в такие моменты смотрел во все глаза.
– Да что вы говорите, – втянула воздух девушка, всхлипнув. Когда средний палец принялся поглаживать ее через ткань. – Ненавижу тебя, – прошептала Наташа, пытаясь сесть ровнее, но это было не так просто. К тому же умелые пальцы не оставляли никакого шанса, продолжая свое черное дело, в то время, как их хозяин уже что-то отвечал сидящему рядом Владлену.
– О, Натах, а ты че будешь участвовать? Хочу посмотреть твои сиськи в купальнике!
– гоготнул этот идиот, Тараканова открыла, было, рот, чтобы огрызнуться, пальцы ловко пробрались в трусики. Один из них нащупал клитор, чуть надавливая, а серые глаза прищурились.
– Там нет конкурса купальников, Влад, – отозвался за Наташу Гордей, расслабленно садясь в кресле, тем самым почти не давая никакого обзора купидону.
– А жаль, купальники это зачет, – тоскливо потянул Макс, а Наташа сглотнула, пытаясь разогнать туман в голове и не застонать на весь зал, привлекая всеобщее внимание. Особенно, когда пальцы оказались в ней, Наташа нервно оглянулась, приметив то и дело возвращающийся к ней недовольный взор Валерии. И почему она опоздала? Сейчас бы так не мучилась!
Хотя вряд ли удовольствие, накатывающееся волнами, несмотря на легкую саднящую боль, можно назвать мучениями.
– Убью, – только смогла выдавить, когда его палец нажал невидимую точку внутри, заставляя содрогнуться от накатившего желания. Голубые глаза потемнели, одарив его страстным, в тоже время яростным взором.
– О да ты смелая, Таракан, – мурлыкнул Гордей, улыбаясь нагло и абсолютно бессовестно, продолжая издеваться над ее телом. Он явно вознамерился заставить Наташу кончить посреди огромного зала, при сотнях людей, нисколько не стесняясь. Отчаянный мудак.
Владлен вновь принялся рассуждать о купальниках, рядом ему вторил Макс, постепенно поднимая гул по всему залу, прерывая стоящих на сцене муз, пытающихся призвать всех к порядку, но это было бесполезно. Волна прокатилась по залу, то тут, то там слышались радостные выкрики, а главы что-то уточняли, пытаясь перекричать бушующий народ, в то время, как Наташа закусила губу едва ли не крови, чувствуя, как находится всего на волоске от бушующего удовольствия. Еще немного и она туда буквально нырнет с головой погружаясь в настоящий кайф, который успела уже распробовать. До вспышки в глазах, до сумасшедшего, сводящего с ума жара.
Губы коснулись ее уха, совсем незаметно для других сидящих и прошептали:
– Кончай.
И кончила. Сильно, ярко, да так, что побелели костяшки пальцев, которыми она впилась в край стола. На секунду яркая вспышка ослепила, а затем туман начал рассеиваться, и Наташа поняла одно.
В зале неожиданно стало тихо и на нее почему-то обращены десятки, нет, даже сотни глаз. Эрато хлопала глазами, видимо чем-то пораженная, как сидящая неподалеку Ипполина Аркадьевна, а сама Наташа озадаченно выпрямилась с трудом, сглотнув и бросив взгляд на Гордея, который продолжал улыбаться.
Хитро, нагло и с каким-то торжеством в серых глазах.
– Эээ… – только и смогла выдать, вновь оглядываясь. Валерия, кажется, прожигала еще сильнее, а Макс и Владлен смотрели так, будто перед ними не иначе, третье пришествие Христа.
– Ну вот! – радостно хлопнула в ладоши стоящая на сцене Терпсихора, посмотрев на свою коллегу и вновь на Наташу, – мы и разрешили спор! Тараканова, спасибо за высказанное вами мнение! Ваше звучное «да» решило судьбу первого в истории конкурса этапа «Музы в купальниках». И раз уж вы с такой экспрессией готовы на такие подвиги, то будете одной из первых кандидаток на наш конкурс «Мисс Небосводная Третьего тысячелетия». Первого конкурса проходящего в этом тысячелетии спустя почти двадцать лет! – воодушевленно заявила муза, махнув рукой и широко улыбаясь, пока до Таракановой доходило осознание всего кошмара нынешней ситуации.
– Натаха, ты тока давай в бикини!
– Да-да, я одно такое видал, там почти все видно…
– Фу, пошляки, вам бы только на сиськи смотреть!
Наташа со стоном закрыла ладонями лицо, чувствуя, как желание переехать куда-нибудь в столицу Ада становится невероятно сильным.
– На небесах у кого-то точно крыша поехала, – буркнул рядом Гордей и девушка впервые была с ним полностью солидарна.
