Текст книги "Румынская рапсодия (СИ)"

Автор книги: Mela_Esther

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Нет. Тут другое. Родители моей мамы жили в небольшой деревне в пяти километрах от Сибиу. По сути, сейчас это уже считается городом, но, не суть важно. Я часто приезжал к деду Михаэлю и бабушке Богдане летом, иногда на автобусе, иногда-велосипедом. И, я не знаю, почему, но мне особенно нравилось закатывать банки. Я помню, как увидел этот процесс впервые – мне было пять лет . Тогда мне необычайно понравилось, как бабушка крутила ключом туда-сюда, подкручивая колесико. В семь лет я попросился ей помогать. И с тех пор я только и ждал начала поры консервации. Это же сколько банок можно было закатать, mamma mia! Однажды банка была с дефектом, и нечаянно лопнула, когда я ее закатывал. В ней был вишневый компот. Я обварил себе ноги, поскольку мне было легче закатывать банки, стоя на коленях на половике – чтобы потом сразу же положить их на бочок и проверить на герметичность. Осколки порезали мне ладони – я по инерции попробовал словить то, что осталось от банки. Бабушка вынесла меня на улицу и засунула в лохань с холодной водой. Я был в шоке и смотрел, как она мажет зеленкой, а потом-бинтует мою руку.

Дед Михаэль принесся с работы и тут же повез меня в больницу. В больнице мне дали какой-то укол, выписали таблетки и порошок с антибиотиком. Я не слишком сильно обварился и в принципе быстро выздоровел. Но бабушка с дедом изрядно перенервничали, – он показал свои шрамы на ладонях, – Видишь, как бывает.

Арья взяла его ладони в свои, поглаживая шрамы большими пальцами. В ее глазах застыло какое-то смешанное выражение.

– Бедняжка. Наверное, потом они долго заживали.

– Ну, недели две. Наверное. Я уже точно не помню, – мужчина пожал плечами, – К школе то они зажили точно.

– Тебе было тяжело? Ты же левша. Ну, я заметила, что ты все делаешь левой рукой. Кроме письма – список покупок ты написал правой.

– А? А, вот оно что, – мужчина засмеялся, – А ты наблюдательная. Ну, так себе.

– Тебя, наверное, переучили в школе.

Губы Якена сомкнулись в тонкую нить.

– Да. У нас была строгая идиотка-училка, наверное, с маньячными наклонностями. Кроме меня в классе была еще девочка-левша. И этой дуре, походу, нравилось избивать нас металлической линейкой за то, что мы писали левой рукой. Или у нее была какая-то затаенная ненависть к немцам, я не знаю. Просто у нас обоих были немецкие фамилии, – он невесело улыбнулся, – Брындуша плакала и пробовала писать правой рукой, я просто отказывался писать. За это меня били еще сильнее. И, блять, никому в школе не было дела до того, что над детьми так издевались. Долбанная социалистическая система. Надо быть как все, – голос мужчины глухо рокотал, – Поэтому, я ненавидел социализм еще с раннего детства. И не понимаю, как некоторые умудряются скучать за тем дерьмищем, что было. Бедность, отсутствие продуктов, постоянные напряги, отсутствие возможностей…

А еще – у меня был кратковременный мутизм****, вылившийся в заикание. И все из-за драконьих методов госпожи Пинтя. Когда стерва рассекла мне указательный палец левой руки во время очередной экзекуции, я вылил на нее воду, в которую макал кисточку с красками. После этого меня поволокли к директору – с рассеченным пальцем и следом от оплеухи. Госпожа Пинтя орала на тупорылых немецких выродков, директор орал на нее в ответ. Потом – швырнул в нее папку с документами, заявив, что она уволена. И что его, в принципе, не ебет ее родство с примаром нашего города. А если они вздумают мстить – он дойдет до самого Чаушеску, но не остановится.

Я молча смотрел на все это. Директор сел в кресло, обессиленно вздохнув.

– Малой, где работают твои родители?

Я с ужасом понял, что не могу говорить. Просто не могу раскрыть рта и произнести хоть слово.

– Эй, Якен… Я хочу, чтобы папа или мама тебя забрали домой.

Я помотал головой, стирая редкие слезы, задыхаясь от невыносимой боли. Болел не палец, нет.

После этого я три недели провел у бабушки с дедом. Все это время я молчал, как рыба. Отец возил меня в Бухарест, на кафедру психиатрии. Это испугало меня еще больше – я боялся остаться в дурке.

– Ему нужно время, господин Х“гар, – еврейские умные глаза доктора Эминеску смотрели на меня с невысказанной жалостью, – Мальчик пережил большой стресс.

Потом – он долго писал что-то на листке, время от времени потирая левую руку. Я улыбнулся, заметив, что на ней были уродливые шрамы, показал на нее пальцем.

– Нет, парень. Это не учителя, это – полицаи, – его глаза стали тусклыми, – Долгая и страшная история, – мужчина растерянно смотрел то на меня, то на отца, – Человек может все выдержать, может пройти любое испытание. Я выдержал. Значит, и ты сможешь. Ты хороший, умный и добрый мальчик.

Они еще о чем-то долго говорили с папой. Я смотрел в окно, на серый осенний сад, где обычно прогуливались пациенты. Сейчас там никого не было. Только птички, желтые листья, и дикий виноград с темно-красными листиками.

Потом мы обедали в каком-то кафе. Папа взял мне шоколадный торт с молочным коктейлем, невиданная роскошь. Себе – тоже какое-то пирожное и кофе.

– Мы это заслужили. Малый, дай попробовать, что это такое, – отец отпил немного коктейля из трубочки, – Боже, какая вкуснотища. Подожди, я сейчас.

Подойдя к барной стойке, папа заказал еще два молочных коктейля – себе и мне.

Домой мы вернулись около двух часов ночи, невыспавшиеся и усталые.

Потом – я тихо лежал, накрывшись одеялом с головой, думая о докторе Эминеску.

… Дедушка рассказывал о том, что полицаи выводили евреев. Для того, чтобы убить.

Доктора Эминеску хотели убить? Или всю его семью убили, как семью Шломо Бергнера, хорошего дедушкиного друга?

«Человек может пройти любой испытание», – настойчиво звучало у меня в голове.

Не знаю, что подтолкнуло меня встать, пройти среди ночи в ванную, включить свет, и, стоя перед зеркалом пытаться что-то произнести.

– Ч-ч-ч-че-ло-век м-м-м-может, – глубокий вздох, – п-п-пройти, – я вцепился руками в борта раковины – меня аж шатало от напряжения, – лю-лю-любое … испытание, – последнее слово я произнес на выдохе.

После этого я начал понемногу разговаривать. Постепенно, я разработал собственную методику, позволявшую мне заикаться не так сильно. Я говорил слова немного тягуче, будто бы нараспев. И, время от времени – я говорил о себе в третьем лице. О человеке, который может пройти любое испытание.

Человек знает, что вы считаете его крайне странным. Но, он может себе такое позволить.

Якен заметил, как Арья смотрит на его указательный палец на левой руке.

– Это она, да? – в ее взгляде явно читался праведный гнев. Вместе с сожалением.

– Да.

– Какая бесчеловечность! Нельзя притеснять людей потому, что они пишут левой рукой.

– А так же потому, что они – цыгане, богатые, бедные, священники, образованные или нет, – мужчина слабо улыбнулся.

– Как говорит муж моей подруги: «Люди всегда будут недолюбливать часть меня и придумывать занятные небылицы». Он – еврей, и, как никто другой имеет право так думать.

Потом, когда он подвозит ее домой, Арья рассказывает об идее ее домашних провести вечер семейных пар в субботу – позднее празднование Валентинова дня.

Якен вспоминает о том, что в четверг – день Святого Валентина. На какой-то миг он задумывается, как поступить с Арьей в этот день. Стоит ли ей приходить.

Интуиция настойчиво зудит не отказывать милой девочке в посещении.

– Что мне приготовить на Валентина? Есть какие-то пожелания.

Разденься и намажь самые интересные места венгерским паштетом из гусиной печени.

– На твое усмотрение. Только не слишком перетруждайся. Праздник какой-никакой все-таки.

Мужчина умолчал о резко возникшей идее устроить маленький сюрприз для своего повара.

Они целуются возле ее входной двери на прощание, Якен с улыбкой смотрит на нее, не спеша отпускать.

– Что такое? – Арьино постоянное беспокойство взяло верх.

– Ничего. Я думаю, ежихе понравится моя голая задница, – в его глазах на мгновение появляется какой-то дьявольский блеск, – Доброй ночи, маленькая Арья Старку.

Ночью Арья обдумывает его последние слова, что он сказал ей. Девушка смущается, представляя себе весьма прозаичные картины.

… Она сидит у него на коленях так, как в тот раз, одетая в черную шелковую ночнушку с темно-фиолетовым кружевом, обрамляющим декольте. На Якене надеты только джинсы – он давно попрощался с джемпером. Она гладит его сильные, мускулистые руки, спину, позволяя его рукам мягко касаться груди через тонкую ткань. Якен опускает голову на ее грудь, она запускает руки в его волосы, стонет, когда он целует ее грудь…

Девушка тяжело вздохнула. Знать бы еще, что это такое – влюбленность или просто звериная похоть. И, вообще – кто-то слишком много думает. Пора бы и немного поспать.

***

В среду Якен работает до обеда. Когда стрелка часов указывает половину второго, мужчина собирается, отдает краткие распоряжения персоналу. Работники знают – сегодня шеф больше не появится.

Он идет по мерзлому снегу в цветочный магазин, где покупает несколько живых желтых роз.

Полтора часа дороги по заторам из-за гололедицы – и вот, он выходит на городском кладбище Бухареста. Мужчина не спеша идет, стараясь не тревожить странный покой данного места.

Наконец-то он оказывается возле скромного памятника. На нем нет ни фотографий, ни пафосных скульптур. Только нарисованная в углу голубка с оливковой ветвью в клювике. И выбитая надпись.

Виктория Х“гар, 21.12.1979 – 13.02.2008 гг. Любимая дочь, сестра, подруга, жена.

Якен молча положил цветы на бетонное надгробие. Так он и стоял, заметаемый снегом, в полной тишине.

Потом – коснувшись рукой к памятнику, ушел, стирая с лица мерзлые слезы.

Погода разыгралась не на шутку – на обратную дорогу у него ушло два часа. Диктор вечерних новостей рассказывала о заторах в районе Пипера и Флоряска. И о том, что министерство образования решило отменить занятия у учеников младших классов.

Домой он приезжает уставший и замерзший. Поглаживая кота, мужчина засыпает под мерный шум телевизора.

Утром город похож на новогоднюю открытку – свежий белый снег и блестящая наледь на деревьях. Арья успевает проехать две станции метро – ей звонит Сандор.

– У нас порвались провода из-за наледи, половина района сидит без света. Я уже бегал к энергетикам – обещали справиться до обеда. В общем, Старку, пока будь дома. Может быть, я перезвоню тебе около двенадцати – как прояснится, работаем мы сегодня, или перенесем прием на субботу.

– Шеф, а давайте действительно перенесем все на субботу? Пациентам так будет намного удобнее.

– И твоя ленивая жопонька погреется в кровати еще пару часов, да?

– А почему бы и нет? Я как раз подъезжаю к площади Победы, могу спокойно пересесть назад.

– Не могу ничего обещать. Едь домой, жди звонка. Тэ-чэ-ка.

Девушке ничего не остается, как вернуться. Решив не сидеть без дела, она готовит ужин на всю семью – в меню входит тыквенный суп со сметаной, мититеи и мамалыга.

Около двенадцати звонит Сандор – свет не появился, пациенты перенесены на субботу.

Арья радуется тому, что услышала. Она сможет отдохнуть после готовки, и прийти к Якену полной сил.

Якен уходит с работы около четырех, отдав нужные распоряжения. По дороге домой он заходит в кондитерскую. И в супермаркет – ему нужно скупиться, раз уж он решил приятно удивить Арью.

Салат из фасоли с тунцом по-тоскански, кус-кус с морепродуктами. На десерт – пирожные и фрукты. Шоколадка с миндалем в качестве подарка. Вина милая девочка не пьет, так что, придется обойтись яблочным соком.

Если быть честным – Якен старался в большей мере для себя. Ему понравилась идея быть занятым и не проводить сегодняшний день в одиночестве. Поэтому, он так настойчиво за нее ухватился. Разумная часть настороженно относится к этой задумке. Что, если у них с Арьей ничего не получится. Зачем тогда давать ей ложную надежду таким знаком?

Якен раздраженно фыркает. Пусть у них все и понарошку, но это не значит, что он может проигнорировать сегодняшний праздник. И, тем более – он не собирается дарить ей слишком романтические подарки. Он просто приготовит ей вкусную итальянскую еду и проведет с ней время. Не зря же он провел в Италии почти девять лет. С перерывами на сесии – после года академического отпуска он перевелся на заочную форму обучения. И приезжал в Бухарест только два раза в год, лишь бы сдать сессию – ему был нужен диплом.

Придя домой, мужчина засучил рукава, принявшись готовить. Он чуть не прокололся, когда Арья звонила, чтобы уточнить, что она придет в половину седьмого – услышав ее голос из динамика, Мяуро принялся орать. Пришлось срочно вытолкнуть кота из кухни, закрыв дверь.

– Ладно. Продукты на столе, надеюсь, Мяуро ничего не стащит.

– Ага. Ты когда будешь?

– М, думаю в районе восьми. Дождись меня.

– Дождусь, не переживай.

Стрелки часов показывали пятнадцать минут седьмого, когда он закончил приготовления.

Выключив свет, мужчина присел на табуретку, ожидая появления Арьи.

В без двадцати семь он услышал, как кто-то скребется ключом.

– Мя-я-я-я-я! – кот противно заорал от радости.

– Привет, лохматый… А чем это так пахнет? – повесив куртку на вешалку, девушка прошла на кухню.

– Сюрприз, милая, – Якен встал со своего места, чем вызвал громкий визг.

– О, Боже… Удивил – так удивил, – Арья устало опустилась на табуретку, где только что сидел мужчина, – Привет. Ты чего так рано?

– Просто так. Сегодня праздник, а мы, как ты помнишь – парень и девушка.

– А-а… Это. В общем, – она подняла указательный палец к верху, – Я, конечно, не ожидала увидеть тебя вот прям щас, но чисто символический подарок у меня есть, – Арья принялась рыться в своей безразмерной сумке, – Вот, этот брелок, – она протянула ему брелок в виде Микки Мауса, одетого в костюм Шерлока Холмса.

Поблагодарив, Якен вручил ей шоколад. Арья взвизгнула от радости – не каждый день тебе дарят то, что ты любишь. И можешь съесть сам, ни с кем не делясь.

Ужин прошел за неспешной беседой. В основном, они делились своими воспоминаниями о дне Святого Валентина. Арья рассказывала о том, почему недолюбливает этот праздник – в свое время избранник осмеял ее на весь класс, а потом, когда одноклассники не видели – сказал, что она ему нравится. Но, ребята не поймут, если он начнет встречаться с Арьей-лошадкой.

– По иронии судьбы я видела Антона сегодня, когда относила джинсы Рикона в ремонт. Он шел под руку с какой-то крашеной блондинкой. Из тех, что отморозят мозги и пизду, лишь бы выглядеть как надо. Девица была чем-то крайне недовольна – все никак не могла заткнуться и распекала его на всю улицу. Таким противным, гнусавым голосом, как такие бабы говорят, – Арья постаралась надуть губы и заголосила, – Да-ра-гооой, я ни-ха-чууу в Кара-ку-Бе-е-е-ре*****, ха-а-а-чу в Су-у-у-ши. Што-о? Ты не можешь па-а-зволить себе су-у-ши? Та-а-гда нам не по пути-и-и.

Якен засмеялся, наблюдая за кривляющейся девушкой. Потом – задумался о своем.

… Если они парень и девушка, пусть даже понарошку, ему стоит рассказать.

– Я не люблю день святого Валентина, – мужчина посмотрел на свои руки, лежавшие на коленях, – Не люблю потому, что тринадцатого февраля две тысячи восьмого года моя жена погибла. Ее сбил грузовик – у водителя случился инфаркт, он умер за рулем. Автомобиль потерял управление и сбил двух человек, – лицо Якена исказила гримаса, – Да, я знаю, такое бывает. Но почему на его пути оказались именно моя жена и какой-то мужчина, решивший спросить у нее дорогу?

Арья опешила, наблюдая за своим другом.

– Извини. Прошло уже три года, боль уже не такая, но все равно. День смерти ее и моего ребенка приходит каждый год, и, по иронии судьбы – в этот день все становятся помешанными на любви и близости… Я мало кому рассказывал об этом… Родные знают, работники – тоже. Им же надо знать, куда шеф пропадает после обеда тринадцатого и четырнадцатого. А так… Чем меньше люди знают – тем лучше они спят.

– Расскажи о ней. Вы долго были знакомы? – почему-то Арье хотелось узнать об этой женщине как можно больше.

– О, Виктория была замечательной. Мы познакомились когда нам было по двадцать три года. Оба были молоды, амбициозны и мечтали о большом будущем. Почти сразу мы начали встречаться. Она была удивительной женщиной. Умной, нежной,в то же время – с поразительной внутренней силой. Конечно, со своим характером, но у каждого он свой, – Якен облизнул пересохшие губы, – Когда мы вернулись в Румынию, я предложил узаконить наши отношения. Страсть поутихла, но у меня осталось уважение к ней. И благодарность за то, что она прошла весь путь от Венеции до собственного кафе в Бухаресте со мной.

– Она была румынкой?

– Да. Такой же горемыкой, искавшей счастья на чужбине, как я… – мужчина задумался, – Иногда я жалею о том, что не предложил ей жениться на мне раньше. Может быть, тогда бы все вышло по-другому.

– Может быть, и так… Ты говорил о ребенке… Твоя жена была беременна?

– Да, как раз на третьем месяце. И она шла на УЗИ, чтобы узнать пол ребенка. Знаешь, что самое странное? Я положил трубку за несколько минут до того, как ее не стало. Вики звонила мне – ей просто хотелось поделиться впечатлениями. Она была приятно взволнована – не терпелось узнать, кто растет у нее внутри. Сказала, что счастлива и что очень любит меня. И нашего малыша. И… Все…, – он глубоко вздохнул, – Прости.

Арья подошла к нему, обняла за плечи, положила голову на его плечо. Таким образом они сидели в тишине несколько минут.

– Не кори себя. Ты ни в чем не виноват. Дерьмо часто случается с теми, кто заслуживает его меньше всего… Я знаю, – девушка сжала губы, стараясь не заплакать самой, – По крайней мере, ты сделал ее счастливой… Это уже много значит.

– Спасибо тебе, – произнес он, провожая ее домой.

– Да ладно. Это ж так… По-человечески выслушать. Каждому нужно.

И, это я должна благодарить тебя. Из всех паскудных дней святого Валентина этот вышел самым приятным. Хоть и довольно грустным.

Она откусила кусочек шоколадки, стоя возле распахнутого окна.

Комментарий к Я так хочу до тебе.

Автор не мог держать это в себе. Прода будет неизвестно когда – авитаминоз и много работы.

* – город в жудеце Сучава, на северо-востоке Румынии. Известный лыжный курорт.

** – национальное блюдо румынской и молдавской кухни. По виду напоминают маленькие колбаски без оболочки. Приготавливаются из говяжьего и бараньего мяса с добавлением бульона, чеснока, чёрного перца, тимьяна, соли. Жарятся на гратаре или запекаются в духовке.

*** – песня так и называется “Я так хочу до тебе”.

**** – в психиатрии и неврологии – это состояние, когда больной не отвечает на вопросы и даже не даёт понять знаками, что он согласен вступить с окружающими в контакт, при этом в принципе способность разговаривать и понимать речь окружающих у него сохранна. При мутизме отсутствует как ответная, так и спонтанная речь. В данном случае у Якена развился психогенный мутизм, как ответ на психологическую травму.

***** – Cara cu Bere (рум. Тележка с пивом) – один из самых старых и престижных ресторанов Бухареста. Расположен возле Ставропольского женского монастыря.

========== Любопытство крайне наказуемо. ==========

Часы в серебристой «Хонде» показывали без пятнадцати четыре утра, когда Георге Ланнистер припарковался возле своего дома. Мужчина чувствовал себя крайне уставшим – они наконец-то словили маньяка, убившего четырех женщин в разных районах Бухареста. Им оказался весьма уважаемый всеми доктор-гинеколог, мстивший, таким образом, некоторым пациенткам за их разгульную жизнь и обманутых мужей.

Как полицейский – Джелу его осуждал. Как человек с определенными деталями в прошлом – мог полностью понять.

Мужчина еще немного посидел в авто, дослушивая прогноз погоды. Потом – заглушил мотор, вышел из машины, щелкнул пультом сигнализации.

Как можно тише он открыл дверь, насыпал есть кошке. Потом – тихо прошел, чтобы принять душ, в ванную.

– Привет, – сонно пробормотала Бриенна, когда он после душа лег возле нее, настойчиво целуя, – Сейчас, две минуты. Дай мне проснуться, – она схватила мужнину ладонь, проникшую в вырез на ее ночной рубашке.

Лежа на боку, Джелу прижался к жене всем телом, не переставая дразнить ее. Уже проснувшаяся Бриенна повернулась к нему лицом, целуя в губы, снимая ночную рубашку на ходу.

– Так лучше? – поинтересовалась девушка, оказавшись сверху, включая прикроватный светильник.

Несмотря на прерванный сон, Бриенна не выглядела недовольной. Еще одна черта, что очень нравилась Джелу – его жена практически никогда не отказывала ему в сексе. И хотела этого не меньше, чем он.

Фыркнув, мужчина подмял жену под себя, бешено сверкая глазами. Потом – медленно, будто дразнясь, вошел в нее.

Женщина, никогда не пытайся оседлать льва. Особенно, если он уже задумал, как ему поиграть.

Джелу получал особое удовольствие, то останавливаясь, то ускоряя темп, заставляя жену нетерпеливо извиваться под ним.

– Джелу, – сквозь туман он слышал, как она зовет его по имени.

Его руки скользили по молочно – белой коже, намеренно задевая самые чувствительные места. Он зарычал, прикрыв глаза, когда почувствовал саднящую боль и что-то теплое на своей спине. Несмотря на довольно спокойный, смиренный характер, в постели с ним Бриенна открывалась с совершенно другой стороны.

И это чертовски заводило.

Еще несколько глубоких, сильных движений – и он падает на свою жену, тяжело дыша, оставаясь в ней.

Бриенна несколько раз целует его в губы.

Потом – госпожа Ланнистер идет в душ. Время – около половины шестого, залеживаться в кровати нет смысла. Подумав, Георге решает сопроводить свою жену. Так, на всякий случай.

Льву нравится любить свою принцессу. И рассматривать шрамы от ее ноготков на своей спине.

Около одиннадцати господин Ланнистер направляется в участок – ему предстоит написание рапорта. Попутно мужчина звонит брату – он бы хотел увидеть его на этих выходных.

Дело в том, что Бриенна стала делать прозрачные намеки на то, что было бы неплохо завести еще одного маленького Ланнистера. Разумная сторона Джелу была полностью с этим согласна – у его детей будет приемлемая разница в возрасте, и, если даже Бриенна уйдет во второй декрет через год – у них будет возможность прокормить еще одного ребенка.

Иррациональная сторона вызывала неприятные воспоминания и ночные кошмары.

Он – брат-близнец Серсеи. Что, если у него такие же гнилые гены, как и у нее?

Мужчина вздрогнул, судорожно сжав руль.

Нет. Такому точно нельзя повторяться.

Надо как-то отговорить Бриенну. Или, если уж ей так сильно хочется иметь второго ребенка – можно усыновить сироту из детского дома. Это неплохая идея, если на то уж пошло. Бриенне не придется идти в декретный отпуск снова, она не потеряет зарплату. Семьям с приемными детьми полагается ежемесячное пособие… Господи, о чем я только думаю!

Джелу сморщился, понимая, насколько отвратительны эти доводы. Если озвучить их Бриенне – она навсегда в нем разочаруется.

Поэтому, мужчине очень хотелось поговорить с Тимотеем – разговоры с младшим братом помогали ему расставить все на свои места.

Только он не знал, поможет ли ему в этот раз – младший брат, как и другие члены семьи Ланнистеров не знали о том, что произошло двадцать три года назад.

***

Будучи на работе, Арья думала о том, как прошел вчерашний вечер. Девушка стала еще больше восхищаться Якеном – несмотря на все испытания, выпавшие на его долю, мужчина не сломался, и мог поддерживать и помогать другим.

С сожалением, девушка понимала – она не настолько великодушна и терпелива, как ее новый друг. Нет, Арье была присуща доброта и желание помогать ближнему. Просто. Все обиды, что ей пришлось пережить, превратили ее в довольно закрытого, нелюдимого человека.

Помучившись еще немного этими мыслями, она быстро побежала в кабинет – доктор Клиган в очередной раз нашел какой-то недочет.

Вечером ей захотелось прогуляться по своему району. Что она и сделала, предварительно купив двойной сникерс.

Темнело уже не так рано, и в воздухе, несмотря на выпавший снег, чувствовался сладкий, волнующий запах весны.

Арья смотрела на небо, окрашенно в темно-синие и бирюзовые тона, жуя шоколадку. Через две недели – Мэрцишор*, и ей стоило бы уже начать плести фенечки для друзей и знакомых.

Она слабо улыбнулась, вспомнив о Якене. Для него надо постараться и сделать что-то особенное. Плевать, что потом ее подарок будет повешен на дерево, как только распустятся листочки – Арья Старку решила чем-то порадовать своего друга.

В сердце неприятно кольнуло, когда она вспомнила о девушках, работающих на Якена. И о девушках вообще. Арья злилась, понимая, что такой мужчина надолго один не останется. И ей надо что-то сделать, чтобы заинтересовать его. Что-то, кроме секса – Х“гар не похож на мужчину, который ценит в девушках только это. Арью раздражала собственная беспомощность в данном вопросе. И, она с неким разочарованием понимала – наверное, ей не придумать ничего лучше, кроме как оставаться собой. Пусть Якен примет ее такой, какая она есть. Если он сумеет это сделать – он получит самого преданного друга, самую верную девушку и самую страстную и изобретательную любовницу.

У меня нет опыта, но есть огромное желание радовать и удивлять любимого человека. И есть масса интересных идей о том, как именно я бы могла это сделать.

Глубоко вздохнув, она решила, что пора возвращаться домой – родители уехали с Сансой и ее семьей на выходные. Поначалу это планировалось просто как посиделки в гостях у Сансы и ее мужа дома. Но, у Петира был загородный дом в двадцати километрах от Бухареста, и чета Бейлиш радушно пригласила Эдуарда и Кэтэлину Старку в гости. Робб и Рослин также планировали приехать. Но, брат слег с простудой в последний момент.

Рикона родители взяли с собой, Бран сказал, что он либо останется дома, либо они с Жойеном и Томменом устроят мальчишник дома у семьи Радулеску.

Скорее всего, Арье предстоят выходные в одиночестве. Девушка даже обрадовалась такой перспективе. По крайней мере, никто не будет рассказывать ей, что она делает не так. И она на время отдохнет от готовки.

…They’re saying, “Mamma never loved

her much”

And, “Daddy never keeps in touch

That’s why she shies away from

human affection…**

Голосили динамики проехавшей рядом «Шкоды». Арья раздраженно пнула камешек, оказавшийся под ногами.

Настроение и так – говно, еще и эта песенка.

По дороге домой она зашла в магазин – за двумя большими «Милками» и чипсами со вкусом острого перца. Хандрить – так со вкусом.

Дома на кухонном столе обнаружилась записка от Брана, гласившая, что он пошел к Жойену. И рагу из картофеля с мясом на плите, с запиской от мамы.

Поставив сковородку с рагу в холодильник, налив чай в большую кружку, Арья пошла в свою комнату.

Она не была ярым фанатом социальных сетей. Вернее, свой аккаунт в фейсбуке Арья проверяла регулярно – сообщения от друзей, знакомых, объявления о надвигающихся интересных событиях и прочем.

Девушка редко постила новые фотографии и, тем более, не считала нужным писать там душещипательные заметки из своей жизни, философские размышления и прочее.

Во-первых, это никому, кроме меня, не нужно. Во-вторых – нафиг обнажать свою душу перед всеми, я никак не пойму?

Лента новостей встретила ее фотографиями Шаи, держащей поднос с чем-то, посыпанным сахарной пудрой, объявлении о новом концерте «Короля Ночи и Компании» в Медиаше, просьбой Маргариты Титулеску сдавать старые, но добротные вещи для детского дома до следующей субботы, фотографией Сандора, напялившего на себя чей-то ажурный шарфик и сложившего губки трубочкой и многим другим.

Арья еле удержалась от того, чтобы написать : «Шеф, ТАКОЕ никто не хочет видеть», но вместо этого поставила подхалимское «нравится». На всякий случай.

Параллельно – девушка нашла фильм на вечер. Во время ожидания загрузки ей пришла в голову одна шальная мысль.

«Якен Х“гар»

Поиск выдал около четырех людей с таким именем. К счастью, Арья быстро нашла нужную ей страницу.

Девушка поморщилась – она никогда не следила за понравившимися ей парнями таким образом. Арья считала это довольно низким занятием.

Переборов непонятную брезгливость, она все-таки нажала на нужную ей страничку.

Почему – то вся личная информация была открыта. Арья внимательно рассматривала фотографии, параллельно делая для себя пометки.

Любит активный отдых, путешествия – множество коротких поездок «выходного дня» и несколько тур-клубов в подписках. Но, последние пять месяцев почему-то безвылазно сидит в Бухаресте.

Или не постит новые фоточки, а жаль.

Знает, что привлекателен, и умеет фотографироваться. Читает, что важно. В принципе, это и так заметно – с ним есть о чем поговорить. СЛИШКОМ много друзей-девушек. А, еще он каким-то боком знаком с Сандором. И, они даже вместе ходили на концерт «Короля Ночи…»

И что это за лопоухая поганка, комментирующая все его новые публикации?! Он еще ей так миленько отвечает…

Арья зло смотрела на фотографию женщины, чьи русые волосы были подстрижены под каре.

В ходе расследования, занявшего пять минут, было установлено, что она – его двоюродная сестра, проживающая в Лондоне. Вопрос отпал сам по себе.

Но, еще осталась блондинистая лошадь, брюнетка с силиконовыми губами и пустым взглядом и прочие. И семейное положение «Без пары».

Девушка огорченно закрыла его страницу, обиженно сжав губы.

С одной стороны – ей не на что обижаться. У них и отношения то понарошку. С другой – надо как-то доготовить ему этих два чертовых месяца. Уговор есть уговором. А потом – пусть идет он к черту. К своим племенным тупорылым кобылам.

Арья раздраженно хрустнула чипсиной. Не хватало еще заплакать. Будет тогда полный фарш.

Смотреть фильм уже перехотелось.

Взяв телефон, она набрала Бриенну – ей хотелось отвлечься за разговором.

Арья знала госпожу Ланнистер еще со школьной скамьи – ей было четырнадцать лет, когда Бриенна пришла в их школу на практику. Арья помнила, как ее встретили одноклассники – насмешки над новой училкой и ее ростом. И то, как Бриенна успокоила главного заводилу, обыграв его в арм-рестлинге.

– Ну, так нечестно! Еще раз, до пяти поражений!

– На здоровье, Андрей. Но, если ты проиграешь пять раз подряд – будешь моим ассистентом весь семестр.

Несложно догадаться, кто был вынужден помогать госпоже Тарт всю ее практику.

После того, как практика закончилась, Бриенне предложили место в их школе. И руководство над их классом. С чем госпожа Тарт ( на то время Бриенна еще носила свою девичью фамилию) успешно справилась. Арья была рада, что по окончанию школы смогла подружиться со своей бывшей учительницей. Бриенна была очень благоразумной женщиной.

Как назло, телефон госпожи Ланнистер был отключен. Оставив сообщение в голосовой почте, Арья решила позвонить Брану.