Текст книги "Мерцание (СИ)"

Автор книги: Мастер_Угвей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 9. Вкус свободы

Зелёная слизь c удивительной скоростью перемещалась по ржавым трубам Зауна, построенными руководством Пилтовера десятилетия назад в качестве одного из послаблений после очередной неудачной революции. Внешняя оболочка существа не разъедала ржавый металл, однако даже одного напора от всей её массы хватало, чтобы разрывать старые трубы и на мгновения показывать подземным крысам всё своё слизкое резиновое нечто.

Некоторые из самых разумных представителей своего вида, явно улучшенные подземными химикатами, пытались прокусить неизвестную жидкость и опробовать её, вот только внедренные инстинкты каждый раз превращали дерзнувшее животное в очередную закуску. Стоило мутанту только прикоснуться к мутной поверхности слизи, как уже через секунду зверь оказывался внутри неё, распадаясь во внутренних соках искусственного существа.

Молодой парень с длинными тёмными волосами, холодным взглядом и одетый в тёмно-серый халат, сидел, свесив ноги на крыше одного из зданий, расположенного в километре от точки назначения слизи, и спокойно наблюдал в бинокль за очередным экспериментом, что должен был не только принести ресурсы, но и проверить работу его творения «в поле».

Оставались последние минуты до того, как начнётся опыт, а потому он желал всё хорошо рассмотреть, чтобы нивелировать случаи возможных просчётов. Он уже далеко не в первый раз работал на Силко, однако именно этот заказ кардинально отличался от всех остальных.

Рената Гласк, одна из самых успешных и подающих надежды химбаронов всего Зауна, явно сильно беспокоилась насчёт безопасности своей жизни, так как обладала самой крупной и обширной охраной среди всех них всех. Она являлась настоящим магнатом, чье богатство строилось на умении превращать конкурентов в союзников, однако далеко не с каждой личностью удавалось провернуть подобный трюк.

Всегда существовали люди, готовые умереть за идею, несмотря ни на какие деньги, славу и предложения успешного сотрудничества. Уже сильно постаревший и вкусивший настоящей жизни Силко, потративший последние годы именно зарабатывая репутацию, утерянную после предательства Вандера, хорошо усвоил эту истину, а потому не собирался допускать существование столь опасных в потенциале конкурентов.

Каждый новый игрок, пытавшийся оторвать кусок города, был вынужден встречать неприятнее нынешнего владыки, что сильно не желал делиться даже каплей власти. Однако Нижний город не простил бы начала действительно кровавой войны, что развязалась бы после первой же неудачной попытки ликвидировать одну амбициозную женщину.

Был необходим метод, который никто не мог предсказать, а потому и подготовиться к противодействию ему. Требовалось настоящее чудо, которое как раз и был готов предоставить один из множества гениев Зауна, до этого не поднимавшего головы, чтобы моментально и без лишнего шума ликвидировать новый растущий центр силы.

Сама ликвидация не была долгим сражением, полной попыток жертвы сбежать, что обрывались в самый последний момент. Реальность отличалась от фантазий из романов и красивых историй, а потому, как и большинство других успешных покушений, оно было максимально простым и элементарным в своей надёжности – вот женщина с дымно-чёрными длинными волосами, одетая в классический белый костюм с чёрной жилеткой, писала что-то в одном из отчётов своих поставщиков, а всего через мгновение из резко взорвавшейся стены вырвался поток зелёной слизи.

Рената и шесть её охранников умерли моментально, не успев даже осознать, что произошло. Слизь, направленная к точке и хорошо обученная своим создателем, просто убила всех в комнате, взорвавшись потоком хорошо скрытой внутри кислоты. Сразу же после этого существо собралось в один единственный небольшой шар, что снова залез в канализацию и направился домой к своему создателю.

Через несколько секунд в комнату ворвались десятки прочих охранников, однако и они прожили не сильно дольше коллег – тёмно-зелёные пары стали причиной не только уничтожения всех улик и смерти любого, кто мог наблюдать за происходящим, но и поводом для Силко забрать под свой контроль все предприятия и ларьки, оставленные без «крыши» и людей уже мёртвой госпожи.

Потеряв в один день десятки наёмников и головорезов, рынок живой силы Зауна резко потребовало появление новых солдат, которых был также готов предоставить постаревший мужчина. Вообще каждый из аспектов жизни и бизнеса молодой предпринимательницы резко оказался либо в шаге от поглощения и так самым крупным химбароном города, либо находился на грани полного уничтожения.

Молодой парень же, продолжавший сидеть на одном месте, лишь глядел в сторону бедствия и следил за людьми, начавшими бегать чересчур активно и бодро. И пусть никто не мог увидеть его выражения лица под противогазом, но там вполне проглядывалась нервная улыбка, появившаяся против его воли.

.

…Чего можно добиться за долгие годы исследований, если два гения из разных эпох отбросят мораль и получат в руки практически безграничные ресурсы от работы с крупнейшей в городе преступной группировкой? Очень многого. Безумно, просто невообразимо многого.

В настоящей науке, неважно какого мира, именно деньги с моралью являются главным ограничением, сдерживавшем умы многих великих людей. И особенно всё плохо в этом плане было в биологии с химией, где малейшая ошибка или недочёт могли привести к катастрофическим последствиям для всех людей, отчего люди боялись сделать хотя бы шаг вперёд.

Каждый разумный человек понимал и признавал разумность подобного, но кто мог избавиться от небольшого голоса где-то в глубине сознания, который предлагал «забить» на всё и полностью отдаться вдохновению? Хотя на мгновение не думал о том, чтобы прямо сейчас совершить преступление и прекратить сдерживаться?

Всю свою прошлую жизнь я провёл либо соглашаясь с вышестоящими личностями и выполняя их желания, либо следуя целым томам правил и кодексов безопасности. С прошедшими десятилетиями они начали казаться для меня чем-то монументальным и нерушимым, однако новое тело приносит возможность по новому взглянуть на мир и понять, чего желаю на самом деле. Во всей грязи и копоти Зауна, где не было порядка и закона, свобода являлась одним из немногих настоящих достоинств, отчего её вкус и казался столь заметен.

Исследования, ограниченные лишь моими собственными мыслями и идеями, являлись чем-то невиданно приятным и даже освежающим. Просто ощущая, как меня ничего не тяготит и не ограничивает, каждый вздох становился слаще и приятнее. Я являлся господином своей судьбы, и именно мои достижения ставили меня на вершину города.

Это чувство было безумно приятно, и с каждой секундой манило меня зайти всё дальше в своих опытах, да провести очередной эксперимент, за который меня бы посадили на десятилетия в прошлой жизни. Но в Зауне?

Здесь любой серьёзный успех мог превратить грязного сироту в нового короля. Нужно лишь уметь договариваться с нужными людьми и быть достаточно блестящим профессионалом. Кое-как добившись первого, и будучи безусловным обладателем второго качества, с постепенным взрослением для меня открылись очень многие вещи, недоступные никому другому.

После того как Вандер расформировал свою полумёртвую банду и бросил идею революции, его флаг поднял Силко, ставший лишь более жёстким в своих методах, потеряв брата. Хотя одному раненному и изуродованному финансисту и было тяжко практически с нуля создавать новую армию, однако у него имелись средства и поддержка со стороны.

Одни только бездымный порох и динамит доставляли ему преимущество на поле боя, вот только он всегда желал большего. Не выставляя жёстких требований, Силко просто предлагал альтернативное повышенное обеспечение всех экспериментов за некоторые дополнительные услуги. И если Синджед со временем перестал интересоваться его затеями, то вот меня многое завлекло.

Ведь я и сам не против внедрить те же карболовую кислоту, хлоргексидинаи перекись водорода в качестве базовых антисептиков, чтобы помочь всем Заунитам, однако это ведь было только самые простые начинания, массовое производство которых позволяли сделать возможными деньги Силко. Каждый реагент и подопытное животное также поставлялось Силко, что безусловно облегчало нашу жизнь.

Мы также обменивались информацией, которую невозможно было бы получить другими способами – например, за простейшие рецепты обезболивающих из эфира, хлороформа или закиси азота он отдал нам все книжки местных знахарей и алхимиков про флору и фауна Зауна, а также как комбинация разных реагентов может творить чудеса.

Очевидно, что головорезы Силко получили их без особой радости со стороны владельцев, но имело ли это вообще значение на фоне всего человечества, что выиграет по итогу? Жизнь большинства людей стала лучше, и это единственное имело значение.

Главное, что наши эксперименты продвинулись вперёд, и мир в целом стал куда лучше. Ведь смесь очищенного Мерцания вместе с особыми зельями местных «шаманов» действительно могла творить настоящие чудеса медицины. Например, практически избавить одного подростка от вечной боли в ноге, и достаточно вылечить ногу, чтобы бросить протез и оставить одну трость…

С каждым годом, что я проживал в Зауне, местное ощущение скоротечности нашей жизни и желания добиться максимума в кратчайший срок всё сильнее разжигало меня и направляло в сторону, о которой раньше даже не задумывался.

Я, фактически, снабжал медикаментами и оружием армию революционеров идеями о методах сохранения жизней, несмотря на то, что даже дураку понятно, чем именно займутся они, как только наберут больше бойцов. И хотя во время обучения людей методам перевязки и дезинфекции можно было отбросить мысли о грядущем кровопролитии, но не после моего первого выпуска Зака на свободу.

Однако это была свобода, где я был равным партнёром, а не подчинённым, ибо всегда сам решал, быть удару или нет, и ни Силко, ни Синджед не могли заставить меня пойти против моей воли. Я карал лишь наркоторговцев и бандитов, что кровью зарабатывали себе на хлеб, и были готовы погибнуть в любой момент.

Их рискованная работа приносила им очень хороший заработок, вот только хорошая жизнь обычно всегда оканчивается жёсткой встречей с последствиями. За всё необходимо платить, и никто не является исключением из этого правила. Я плачу за успех своей моралью и принципами, вот только кому они действительно важны, когда речь идёт о жизнях других людей и прогрессе всего человечества?

Да и почему мне должно быть жалко ту же преступницу, что копила богатство на несчастье других? Ту, кто построила империю на торговле всеми возможными препаратами, формулы для которых только появлялись в голове местных безумных алхимиков? Кто убивала мужчин, женщин и детей, лишь заработать побольше и подняться повыше в иерархии местной бездны?

…А также именно она является той женщиной, что девять лет назад была ответственна за неудачную акцию в борьбе с Миротворцами в верхних районах Зауна, вызвавшую прорыв химикатов на гражданский район с обычными людьми. И пусть лично жить нравится куда больше, чем не существовать вообще, вряд ли бы родители Виктора или он сам отказались бы от того, чтобы это мадам никогда не рождалась и не портила бы им хоть какую-то жизнь…

Нижний город менял каждого человека, что оказывался в его тёмных щупальцах, однако со временем даже начинаешь понимать, что это не обязательно плохое изменение. Заун просто является хорошим окном в реальный мир, не спрятанный за фасадом законов, политики и медиа. Здесь все правила рассказываются в уголке любого бара, после чего любой человек волен поступать так, как захочет.

Я желал продолжать свои эксперименты, а потому был готов на многое, чтобы на всех порах двигаться вперёд, несмотря ни на что. Наша с Синджем лаборатория всегда оставалась местом тишины и спокойствия, где нет места политики и проблемам внешнего мира.

Здесь мы продолжали преобразовывать Мерцание и проводили эксперименты над всё новыми животными, преобразовавшимися самым чудным образом, а также исследовали многие прочие секреты Нижнего города. Неизвестно, сколько подобное может продолжаться, однако и я с каждым новым днём все меньше боялся покинуть старого алхимика. Ведь не может Заун напугать одного из своих сынов, уже доказавшего с помощью чужой пролитой крови, что он «свой».

Глава 10. Вожак

Каждая прогулка по Зауну являлась особенным мероприятием, стоит только заиметь связи с возможностями защититься от любой чересчур дерзкой шпаны. Если не рисковать и не заходить в особенно злачные районы, где жили только безумцы и павшие на самое дно от зависимости люди, мигом пропадали любые страхи погибнуть от резко подбежавшего пацана с ножом в руках, что ещё в процессе бы начал стаскивать все цацки с ещё живого тела.

Имея над головой «крышу», известную своими жестокими и суровыми методами защиты собственных людей, у меня была возможность просто разгуливать меж старинных, лишь чудом не развалившихся тёмный зданий, штукатурка которых едва ли больше прикрывала древние кирпичи, выщербленные временем и щелочными дождями.

Порой я даже останавливался, чтобы рассмотреть причудливые узоры, которые эти дожди оставляли на стенах – словно абстрактные картины, созданные самой природой Зауна, в них было что-то удивительно завораживающее.

В воздухе постоянно витал характерный запах – смесь химических испарений, человеческих отходов, влажной плесени и чего-то металлического, что было неотъемлемой частью этого города, проникавшая даже через мой противогаз. Но даже в этом странном аромате была своя притягательность, особенно когда редкие лучи солнца пробивались сквозь вечный смог и создавали в нём причудливые переливающиеся дорожки.

За годы переменной работы на мелких торговцев, мальчика на побегушках у Синджеда и союзника Силко, я научился читать этот город как книгу: каждая трещина в стене, каждый скрип ржавого металла, каждый отблеск зеленоватых фонарей рассказывал свою историю. Не всегда добрую и очень редко кончавшуюся чем-то хорошим, но всё равно полную жизни.

И пусть Заун никогда не станет безопасным местом, в нём была своя особая красота – изящность выживания, упорства и несгибаемой воли его жителей, которые продолжали существовать вопреки всему, создавая свой собственный, уникальный мир под тяжёлым покровом вечного смога. Мне по-странному нравилось это место, где люди могли быть кем угодно, при этом на полную проживая каждое мгновение, так как уже завтра можно было потерять всё.

Все вокруг меня носились, будто бы стараясь выиграть у времени хотя бы одну лишнюю секунду, которая обязательно поможет людям выжить и подняться выше в местной иерархии. Причём никто, казалось, даже не задумывался о том, что именно будет на том самом «верху», куда все так яро стремились попасть. Люди просто носились и занимались своими делами, не особо обращая на окружающих, отчего и моя фигура без проблем дошла до точка переговоров.

Самый, казалось бы, непримечательный бар, куда я наконец-то решил зайти спустя долгие годы, походил на настоящее воплощение посредственности. Не самое большое место с чёрными от копоти и бывших боевых действий стенами, украшенными граффити и плакатами, как и на многих других местных зданиях. Вот только вся магия находилась именно что внутри.

Открыв дверь и зайдя внутрь, меня мигом окутала атмосфера удивительного мира и спокойствия, разительно отличавшаяся от всего снаружи. Тусклый свет газовых ламп играл на потёртой стойке, пока в воздухе витал густой коктейль из запахов – крепкого самогона, жареного мяса, перегара и того особого химического привкуса, который был неотъемлемой частью любого заведения в Зауне. Но здесь эта смесь не казалась неприятной – она была частью идентичности места, где ещё совсем недавно творилась история.

В углу примостился старый музыкальный автомат, извергающий приглушённые звуки Заунитского аналога джаза, смешанного с местным фолком. За дальними столиками я мог разглядеть силуэты людей разного калибра – от простых рабочих до тех, чьи костюмы явно стоили больше, чем годовой доход среднего жителя Нижнего города.

И над всем этим властвовала какая-то особая аура безопасности и нейтралитета. Всё дело в том, что этим самым обычным баром заведовал один очень необычный человек, которого уважали практически все жители Нижнего города – от мелких уличных воров до серьёзных воротил преступного мира.

Вандер, бывший кулак революции и вожак когда-то великой «Стаи», даже бросив руководство над своей бандой, оставался символом единого Зауна, до которого не мог дорасти даже сам Силко. Постаревший боксёр просто обладал природной харизмой, которая, казалось, только усилилась с возрастом, и никуда не исчезла даже посреди столь приземлённого места.

Прямо сейчас он расположился возле одной из стен, разукрашенной разноцветными мелками, и с хмурой миной разговаривал с двумя девочками лет восьми и двенадцати соответственно, полноватым подростком в странной каске, худощавым мальчиком с растрёпанными во все стороны волосами, а также одним чернокожим пареньком с белыми волосами. Все они были одеты в простую, но удивительно чистую и опрятную одежду, при этом внимательно слушая двухметрового великана.

Его массивная фигура, несмотря на годы, сохранила былую мощь и до сих пор могла похвастаться буграми мышц на здоровенных руках. Также особого шарма придавали шрамы на его лице и теле, особенно заметные в приглушённом свете бара, что рассказывали истории лучше любых слов: здесь след от уличной драки в молодости, там – память о революционных днях и очень многих битвах с врагами, из которых победителем всегда ходил именно мужчина.

Голос у Вандера был глубокий, с хрипотцой – он обладал удивительным свойством: он мог перекрыть любой шум в баре, не повышая тона. Когда он говорил, люди его слушали – не из страха, как это было с Силко, а из чистейшего уважения.

Но именно глаза, пожалуй, являлись самой примечательной чертой Вандера. Тёмные, глубокие, они словно хранили в себе всю историю человека, чьи руки были по локоть крови. В них читалась усталость бойца, повидавшего слишком много смерти и предательств, но вместе с тем – несгибаемая воля и какое-то особое понимание жизни.

Я улыбнулся под противогазом, слегка покачав головой, после чего направился в сторону одного из свободных столиков, расположенного в самум углу и спрятанного от лишних глаз. Сегодня в столь особенное место меня пригласил сам хозяин бара, а потому хотя из-за моих связей с Силко, продолжавшего делать вид, будто его друг умер, мне не особо следовало здесь появляться, но у всего есть исключения.

Порой всё-таки нужно напоминать одноглазому интригану, что наши отношения союзнические, и приказывать мне он не может. Даже угрозы с его уст будут звучать смешно, учитывая, что именно мои лекарственные «зелья», как их называют местные, поддерживали его не самое здоровое тело в движении, избавляя крупнейшего химбарона города от вечной внутренней боли.

Работа ребёнком в шахтах, десятки лет жизни в Зауне, бандитизм и война не самым лучшим образом сказались на теле и так не самого крепкого мужчины, отчего он был готов цепляться за любые возможности, чтобы пожить подольше и всё-таки реализовать свою мечту о независимости города.

А потому мы с ним были очень близкими партнёрами, так как никто, даже Синджед уже не разбирался в моих химикатах и настойках, созданные с учётом знаний фармакологии прошлого мира и местных чудаковатых рецептов, что порой действительно работали. Народная медицина всё-таки не на пустом месте появилась, а потому кое-какие секреты знахарей оказались действительно полезны, гарантировав мою независимость и безопасность.

Мужчина явно заметил моё появление, но чтобы не отвлекать его, я просто кивнул и дал ему договорить с детьми. Во взгляде бывшего чемпиона появилась радость, когда он кратко кивнул и мне, после чего ещё минут десять разговаривал с детьми, показывавшими себя подобно нашкодившым котятам.

Вряд ли бы хоть кто-то в Зауне рискнул трогать детей бывшего вожака, но те явно могли и просто по неопытности навредить себе, отчего приходилось время от времени напоминать об опасности мира. И я даже полностью понимал великана – в Нижнем городе слишком много угроз, что незаметны на первый взгляд.

Я спокойно сидел и ждал его, параллельно наслаждаясь неплохой музыкой, пока Вандер не отогнал опечаленных детей куда-то в комнаты этого бара, после чего тяжело выдохнул и направился ко мне. Точным движением отодвинув стул и упав на него, хозяин бара сразу же достал какую-то трубку с зажигалкой, после чего наполнил первую какой-то черноватой травкой.

Мой взгляд сразу приметил очень интересное содержимое, которое я почти мгновенно определил. И это сразу же стало причиной вспышки в моей голове, заставившей меня активно думать и анализировать состояние великана.

Я всё ещё помнил, кто именно помог мне в самый трудный момент и чьи люди затащили меня в подобный этому бар. Вандер уже однажды спас меня от смерти, а потому его не только стоит уважать, но и требуется оплатить один долг.

А потому, даже не дожидаясь его слов, я достал с пояса небольшую кожаную сумку с реагентами, откуда взял и поставил на стол несколько склянок с особыми пурпурными, слегка светящимися растворами. Вандер мигом определил их, после чего с удивлением взглянул на меня:

– Хах. Как понял? – явно зная о том, как выглядит лучше на весь город лекарство от боли, также способное повышать регенеративные качества организма, произнёс он, пыхнув своей трубкой.

– Чёрная крапивница, – кивнул я в сторону трубки. – Растёт на кладбище недалеко за городом, очень прихотлива, отчего растёт не на каждой могиле. В чистом виде одно из сильнейших обезболивающих, но имеет постепенный накапливающийся эффект, поражающий нервную систему. Советую бросить, если нет желания на старосте лет даже стакан в руки взять без дрожи или навечно уснуть в своих фантазиях. Вот только подозреваю, что тебе известен эффект, и ты не от хорошей жизни его принимаешь? Едва заметный хрип при каждом вздохе, проблемы с шагом на правую ногу и общий не совсем здоровый цвет кожи с глазами. Что-то с печенью, да?

– Зоркий у тебя глаз, – выдохнув и расправив плечи, произнёс бармен, в то же время забрав склянки. – Один наш общий знакомый хорошо постарался, раздирая мне печень на части, отчего без неё я даже с кровати не поднимусь без боли. Даже с этой трубкой каждый день меня будто раздирает, но повышать дозу не могу. Лучше терпеть, чем руководить тут всем с затуманенной головой… В любом случае, не будем попусту тратить время, да? Всё-таки скажу, что приятно с тобой познакомиться, Виктор. Про тебя в городе ходит очень много слухов, как про одного из самых успешных алхимиков всей нашей родины, а потому хотелось лично убедиться в словах. К тому же у меня много, что можно тебе сказать. Есть одно предложение, одно предупреждение и одна новость, пришедшая с самого верха, которая тебя точно заинтересует.

Я с удивлением взглянул на Вандера, но не стал перебивать. Очевидно, что мужчина не мог позвать меня ради пары слов, но и столь много посланий сбивали с толку. Я годами сидел в своей пещере и никого не трогал, так почему бы всему резко измениться?

– Начну с самого крупного – тебя ищет верхушка Пилтовера, – тон великана резко утратил любой намёк на веселье и стал максимально серьёзным. – Причём не обычные Миротворцы, а действительно важные персоны – настоящие представители совета, что по старой памяти заглянули ко мне недельку назад. Они очень уж сильно интересовались историей «чудотворца из Зауна», что может исцелить любой недуг с помощью особых зелий. Предлагали очень хорошие деньги, чтобы выдать тебя, однако я отвадил их в сторону и сообщил, что ничего не знаю. Вот тебе и предупреждение.

Я не стал перебивать бывшего лидера революции, и просто отложил в памяти заметку, что между ним и верхушкой Пилтовера есть какие-то связи, скорее всего, ведущие свою историю со времён прошлой революции. Может, это именно те люди, что в прошлом договорились с ним насчёт мира?

– Конечно, я сразу же начал рыть и связался с несколькими знакомыми, перебравшимися в Верхний город, но всё ещё помнившими, где их настоящая родина. Помогли те, чьи дети поступили в академию, где недавно выступал директор академии, упомянувший в своей речи твои методы по очистке ран и помощи умирающим. Говорят, они его настолько впечатлили, что этот комок шерсти аж минут десять перед детьми аристократов хвалил смышлёность Заунитов, и что именно вместе они смогут добиться наибольшего. А потому просто скажи – ты хоть что-то знаешь про Хеймердингера?