Текст книги "Любить человека (СИ)"

Автор книги: Mary Lekonz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Мэтт, – прошептал он и судорожно облизнулся. – Я должен это увидеть. И если я упаду в обморок, то от зашкаливающих впечатлений…

Маттиас поднял на парня темно-фиолетовые глаза и улыбнулся. Улыбка получилась немного змеиной и, кажется, именно в этот момент Даниэль окончательно поверил в волшебную сущность любовника. Мужчина позволил своему языку завиться спиралью вокруг напряженного члена. Из дрожащей головки тут же выступили белесые капли, резко обозначились вены. Маттиас почувствовал, как жгучий жар охватил все тело. Частичная трансформация подарила дракону чуткость к чужим ощущениям. Теперь он присоединился к переживаниям Даниэля. В паху будто поселилась маленькая шаровая молния, собственный член напрягся до предела, истекая смазкой. Лиловый язык поласкал кончиками узкую щелочку уретры, вызвав громкий всхлип у Даниэля, и зазмеился дальше по промежности. Парень закусывал губы, сдерживал стоны, но глаза не закрывал, желая приобщиться к удивительному зрелищу. Маттиас приподнял раскрытые бедра парня повыше, удерживая сильными руками. Обвел языком вокруг пульсирующей дырочки, осторожно запустил внутрь острые кончики. Даниэль застонал и откинул голову, все-таки зажмурив глаза от невыносимых эмоций. Маттиаса окатила волна предвкушения. Драконий язык, хоть и существенно уменьшенный, представлял из себя мечту нимфомана. Раздвоенные окончания оглаживали гладкие стеночки в разных направлениях, а выступающие присоски и бугорки раздражали, доставляя яркие вспышки наслаждения. Для полноты ощущений Маттиас добавил своему языку немного объема и ритмично подвигал в тесном пространстве. Даниэль беспомощно дернул бедрами и жалобно застонал, а у Маттиаса внизу живота словно запульсировал огненный комок нервов, в том самом темпе, с которым его язык двигался внутри любимого тела. Наслаждение было слишком острым, чтобы и дальше контролировать свои действия. Прикрыв темно-фиолетовые глаза, мужчина прижал трепещущие кончики к гиперчувствительному бугорку и сам вздрогнул от жгучей, словно электрической искры, вдруг пронзившей собственный организм. Парень под ним выгнулся, вскрикивая, пытаясь насадиться на доставляющее такое нереальное наслаждение язык. Маттиас уже плохо соображал, кто он и где граница его личного удовольствия. Гибкий язык сначала щекотал простату раздвоенными острыми кончиками, а потом погружался дальше, стимулируя железу шершавыми бугорками. Даниэль судорожно сжимал мышцы вокруг языка, извивался и словно пытался вырваться из держащих его рук. На самом деле, Маттиас в полной мере ощущал, что парень просто выпал из реальности от невероятных сексуальных переживаний. Мужчина и сам был на пределе. Увеличил ритм, добиваясь быстрейшей разрядки. Напряжение в собственном паху становилось уже нестерпимым. Язык заскользил внутрь и наружу с бешеной скоростью и Даниэль, содрогаясь и крича, взорвался ослепительным эмоциональным штормом, увлекая за собой Маттиаса в сверкающую бездну чистого удовольствия.

Ошеломленный, Маттиас провел рукой по своему животу, мокрому от собственной спермы. Вернул человеческое зрение и осязание. Обнял обессиленного Даниэля, который тихо всхлипывал, дрожа коленками. Почувствовал ласковый поцелуй на своих губах.

– Я думал, что не выдержу экстаза, – уткнувшись носом в спутанные черные волосы за ухом, прошептал Даниэль. – Мне казалось, ты был со мной… словно чувствовал все, как я.

– Так и было, – улыбнулся Маттиас. Дрожь от недавнего оргазма прокатилась по телу. – Частичное превращение всегда дает непроизвольное проникновение в сознание.

– А у тебя ммм… только язык меняется?

Мужчина засмеялся, отодвинулся от идеального возлюбленного, чтобы посмотреть в чуть смущенные, но хитрые глаза цвета весеннего неба.

– К сожалению. Или счастью. В человеческом теле – только язык и глаза. Ну и крылья тенью видны. Следующая стадия – полная трансформация. Правда, могу поиграть с размерами…

Даниэль так откровенно покосился на пах мужчины, что Маттиас фыркнул и притянул парня к себе, целуя.

– Наверное, средневековые принцессы не особенно радовались доблестным рыцарям, которые являлись спасать их от драконов? – поинтересовался Даниэль, поглаживая рельефные плечи.

– Принцессы и не переживали. От любопытных рыцарей обычно одни угольки оставались. Урулоки не выносят покушения на свою собственность. Держали благородных дам в замках на недоступных скалах и никого и близко не подпускали. А спасения и поединки эти, рыцарей и драконов, люди придумали, чтобы свое самолюбие потешить. Я что-то ни разу не слышал о таких глупостях в наших хрониках.

Даниэль шутливо пригорюнился.

– Увы, не могу похвастать родственными связями с Габсбургами… Не сойду за принцессу.

– А я – за урулока, слишком спокойный, – хохотнул Маттиас. – Они знаешь, какие вспыльчивые? Чуть принцесса закапризничала – фухх!!! И нет принцессы! За следующей лететь приходилось. Все репутацию нам испортили, вонючки.

Даниэль так и покатился со смеху на шелке одеяла.

– А чего смеешься? От них всегда гарью несет, как от лесного пожара.

– А мне нравится запах дыма… – парень вдруг прижался к мускулистому телу, обнял руками и ногами.

– Знаю, любимый, – Маттиас ласково погладил доверчиво прильнувшего Даниэля по русым волосам. – Звук сражений, дым костров, песок пустыни и бескрайная гладь моря. Словно неясные воспоминания. Словно давняя тоска. Все узнаешь со временем, мой бесценный.

*«Hackepeter» – национальное блюдо восточных земель Германии. Состоит из сырого говяжьего фарша с солью, перцем, сырым желтком и луком. Обычно подается с хлебом.

========== Часть 7 ==========

В полутемной комнате звучала музыка. Тонкий юноша, без агрессивного макияжа оказавшийся симпатичным шатеном с грустными глазами, тихо напевал известную всему миру рождественскую песню:

– Stille Nacht, heilige Nacht,

Alles schläft, einsam wacht…

Даниэль смотрел сквозь занавешенное тюлем окно на буйноцветущий апрель. Благодаря нежной балладе в помещении словно воцарилась атмосфера сказочной зимней ночи. Длинноволосый блондин Макс бережно трогал клавиши синтезатора, смуглый басист – струны своей гитары. Казалось, что инструменты лишь намекали на музыкальную тему, а все исполнение строилось на вокале солиста, пробующего голос после перенесенного затяжного ларингита – еще осторожном, местами хрипловатом, но с узнаваемой оригинальной окраской мягкого тембра.

– Nur das traute hochheilige Paar

Holder Knabe im lockigen Haar…

Парень сидел на высоком барном стуле, поджав длинные ноги, и мечтательно смотрел на малышку в цветном комбинезончике, которую воодушевленно качал на руках рыжеватый ударник. Девчушка тщетно боролась со сном. Музыка и монотонные движения сделали, наконец, свое дело, и глазки цвета темного янтаря, сонно похлопав длиннющими ресницами, закрылись.

– Schlaf in himmlischer Ruh

Schlaf in himmlischer Ruh… – легко вытянул вокалист и улыбнулся, увидев плоды трудов.

Ударник прижал засыпающую крошку к себе и чуть качнул головой.

– Stille Nacht, heilige Nacht

Hirten erst kundgemacht … – послушно начал юноша второй куплет.

Даниэль посмотрел на дружную компанию и вышел на кухню, где увлеченно жарил сосиски еще один член рок-банды – незаметный на первый взгляд, но на самом деле заводила и мотор группы, черноволосый синеглазый гитарист Мартин – единственный, кому можно было доверить приготовление пищи. Эмми и Элли оставили ребят следить за маленькой Роуз, уехав из дома на весь день. Эмми сдавала выпускной экзамен и взяла сестру в качестве модели для своих стилистических экспериментов. Парни доверие оправдывали: восьмимесячная Рози была накормлена, погуляна и заиграна до состояния сонной усталости. Заехавший навестить сестер и племянницу Даниэль застал банду за приготовлениями к младенческому сну. Парни нежданному гостю обрадовались и уговорили остаться на обед.

Даниэль возвратился из своей первой командировки в качестве аспиранта знаменитого профессора фонетики. Две недели он провел на раскопках под Афинами, игнорируя сон в пользу чтения таинственных манускриптов, шепча тексты и лихорадочно роясь в многочисленных артефактах. Загорелый, похудевший и уставший, он только забросил вещи домой и смыл пыль дороги, а после решил съездить в Потсдам к сестрам. Маттиас также был в отъезде, умчавшись по вопросам оценки знаменитой частной коллекции в Мюнхен, и обещал вернуться к вечеру.

Даниэль с улыбкой слушал быструю речь Мартина, который несказанно обрадовался слушателю и выкладывал новости с удивительной для немецкой речи скоростью.

За полгода друзья-рокеры изменились до неузнаваемости, из беззаботных пацанов вдруг преобразившись во вменяемых молодых людей – и в плане музыки, и в обычной жизни. Появление Рози заставило задуматься о чем-то, кроме тяжелого рока и постоянных тусовок. Ударник Эрвин, наконец, понял, насколько ему дорога Элли и бросился завоевывать ее сердце. Чудаковатый фронтмен проявил удививший всю банду интерес к воспитанию детей и поступил на педагогический факультет местного университета. Гитаристы и клавишник нашли хорошую работу в автосервисе. И на этом фоне невероятно выросла их музыка: в модных тяжелых пассажах появилась мелодия, голос вокалиста зазвучал, а потом ребята вдруг накатали целый цикл песен-страшилок по мотивам детских известных сказок. Даниэль даже не подозревал, сколько жути таилось в немецком фольклоре. Пожалуй, какие-то намеки он слышал раньше в творчестве «Раммштайн», но банда из Потсдама явно пошла дальше. Эмми и Эллм категорически запретили парням исполнять малышке Роуз новые композиции, опасаясь за младенческую психику. Впрочем, ребята не настаивали, сами прекрасно понимая, что специфичные готичные песни рассчитаны на совсем другую аудиторию. С весной их дела пошли в гору, один известный продюсер заметил оригинальный музыкальный материал и уже начал переговоры насчет продвижения группы со знакомым Маттиасу юристом, представляющим интересы рокеров. Даниэль же радовался положительным изменениям в личной жизни своих сестренок. Девушки выглядели счастливыми, купаясь в волнах обожания от внезапно опомнившейся пятерки друзей. Месяц назад к Даниэлю и Маттиасу в Берлин вдруг заявились Эрвин и Мартин с серьезным разговором. Немножко помявшись, парни попросили Даниэля больше не помогать сестрам материально. Теперь, когда фактурный Эрвин подрабатывал моделью в рекламе байков и молодежной одежды, а смышленый Мартин – в автосервисе, рокеры показали себя настоящими мужчинами, решив сами заботиться о благосостоянии Эмми и Элли с Рози. Тогда же Даниэль понял, насколько выросли давние знакомые. Ударник считал Элли с дочкой своей семьей. Мартин активно и успешно строил отношения с Эмми. Даниэль уже заметил, как неприступная и строгая старшая начала оттаивать, обнаруживая милое женское кокетство и мягкость в общении с гитаристом.

Улыбаясь переменам в жизни названых сестер и их друзей-рокеров, Даниэль возвращался домой. Весна заявляла свои права прекрасной сухой погодой и безоблачным небом, после командировки аспиранту полагалась неделя отдыха… Даниэль подумывал, не соблазнить ли Маттиаса на поездку в горы Харц, которые были намного выше недалеких Erzgebirge. В прошлом году, в конце ноября, когда вдруг над Германией установился неожиданный антициклон, Маттиас возил друга в Бад Харцбург, на запад, в мрачные леса Тюрингии. Там, над разноцветными осенними горами, Даниэль постиг эйфорию высокого полета. От скорости и простора кружило голову, а ощущение парения на сказочном существе, в которое на глазах у парня превращался любимый мужчина, повергало в шок, близкий к любовному экстазу. После прогулок по горным вершинам у Даниэля напрочь срывало крышу: возбуждение накрывало так, что парень набрасывался на Маттиаса с несвойственной ему похотливостью, отдавался до звезд в глазах, до сладкой боли во всем теле.

Даниэль спешил домой. Он как раз успевал навести порядок в квартире до приезда Маттиаса. Может быть, еще останется время на приготовление романтичного ужина… Парень быстро добежал от метро до дома и рванул дверь, вваливаясь в коридор. И замер на пороге, тут же уловив чутким слухом посторонние звуки. Движение в комнате, словно бы голоса… Даниэль покачал головой. Видимо, его друг вернулся раньше обещанного времени, включил телевизор, как всегда, когда днем оставался один в квартире. Даниэль хихикнул. Сейчас он тихо прокрадется и попробует напугать Маттиаса. Вряд ли получится, слух и ощущение присутствия у мужчины были воистину звериные, но попытаться можно. Даниэль на цыпочках двинулся вдоль стены и осторожно просочился в полуоткрытую дверь.

И остолбенел от увиденной картины. Маттиас смеялся, словно от щекотки, сидя на полу. А сзади на коленях пристроилась молодая женщина, ласково перебирающая его жесткие черные волосы. Даниэль впился темнеющим взглядом в незнакомку. Дьявольски хороша – ярко-рыжая, с кудрявыми волосами до пояса, огненно-карими раскосыми глазами, смуглая, с дерзкими полными губами, в каком-то пестром, словно из легкой восточной ткани, платье. Стройная. Босая. Хохочущая. Скалящаяся ослепительными зубами. Даниэль моментально озверел, до слепоты в глазах и онемения сжатых в кулаки пальцев.

– О, Данни! – весело воскликнул Маттиас, вскакивая с пола. – Все-таки застал меня врасплох, чертенок!

– Да уж… – прошипел Даниэль, отмирая. – Я, кажется, не вовремя.

– Очень даже вовремя! – радостно уверил его мужчина. – Сейчас я тебя кое с кем познакомлю!

– Ты совсем обалдел, Мэтт?! – срывая голос, взвыл Даниэль, теряя остатки самообладания. – Это кто?

Он обвиняюще ткнул пальцем в женщину, напрочь забывая о приличиях. Маттиас, подавшийся было к парню, застыл и непонимающе посмотрел в гневные синие глаза.

– Ты сердишься? – с детской наивностью удивился он.

– Нет, твою мать, я счастлив познакомиться с вами, мадам! Пардон за неожиданное вторжение!

Женщина вдруг захохотала, оседая на пол.

Даниэль рванулся к группе, вполне осознавая, что сейчас наверняка устроит некрасивую драку.

– Данни, Данни, – Маттиас перехватил парня за талию, легко удерживая брыкающегося друга. – Что случилось? Я думал, ты поехал к сестрам. У них все в порядке?

– Ты издеваешься, да? – завопил Даниэль, бешено жестикулируя. Оставалось только удивляться, как мужчина умудрялся избежать прямого попадания руками по лицу. – У них все отлично! Это у меня хреново! Прямо анекдот! Муж вернулся из командировки! А тут – телка!

– Телка? – недоуменно переспросил Маттиас, перевел взгляд удивленных глаз на смеющуюся женщину и вдруг улыбнулся. – Даниэль, опомнись. Это, – он показал пальцем в рыжую незнакомку, – мой родитель.

За последующую минуту Даниэль ознакомил друга и присутствующую даму со своим небогатым словарным запасом отборного немецкого мата. Перевел дыхание и перешел на древнегреческий. Женщина засмеялась еще громче. Маттиас жмурился и качал головой. А когда парень, наконец, выдохся и устал, приник к его губам жаждущим поцелуем, врываясь языком, вылизывая зубы и десны. Даниэль ощутимо вздрогнул в сильных руках и обмяк.

– Тихо, мой мальчик, – мурлыкающе прошептал в ухо Маттиас, касаясь кончиком языка зарозовевшей мочки. – Не верь своим глазам. Не мог же мой родитель прилететь в своем истинном виде, трепеща крыльями, в самый центр Берлина?

Даниэль, слегка остывший, выпутался из железных объятий и посмотрел на поднявшуюся с пола молодую женщину.

– Ну да, конечно. Как это я сразу не догадался? Приятно познакомиться, господин дракон, – не без сарказма заявил он.

Рыжая незнакомка тряхнула шикарной гривой волос.

– Взаимно, дорогой, – неожиданно низким голосом пропела она, улыбаясь. – Не сердись на сына. Он не понимает, что ты ревнуешь.

– Ревнует? – Маттиас, кажется, только сейчас догадался о причине неадекватного поведения парня. Перевел взгляд на собеседницу и усмехнулся. – Ах да, я и не заметил, что ты – женщина…

Даниэль почувствовал, что снова готов кого-то пришибить. Увидев, как красотка насмешливо закатила глаза, он прыгнул в ее сторону, намереваясь схватить за рыжие пряди.

– Йюхуу! – вдруг радостно воскликнула женщина, совершив нечеловечески длинный скачок в сторону, как в фантэзийных фильмах, пробежалась по вертикальной стене до потолка, сделала сальто назад и приземлилась на подоконник. На мгновение Даниэлю показалось, что дама зазмеилась длинным ярко-красным телом и распахнула огненные крылья. На этом видении предметы перед его глазами закачались и пол ушел из-под ног.

Даниэль очнулся от шипящих звуков над собой. Ощутил себя лежащим в постели. Не открывая глаз, прислушался, внезапно соображая мозгом профессионального лингвиста, что над ним звучит речь неизвестного человечеству языка. От неожиданности Даниэль распахнул глаза, поморщившись от резкой мигрени.

Шипение и свист прекратились. У постели сидели Маттиас и рыжая красавица.

– Очнулся, – обрадовался мужчина.

Женщина протянула руку к Даниэлю, положила на лоб. От узкой ладони в голову волнами потекло тепло, а из светящихся оранжево-карих ярких глаз заструились ласковые лучи, обняли, согрели, успокоили. Даниэль улыбнулся. Боль мгновенно отступила. Парень уселся на постели, потирая только что страдающий от разрывающего пульса висок.

– Всё правда, да? – не ожидая ответа на глупый вопрос, вымолвил он.

– Руфус, – представилась женщина и сама засмеялась. – Хотя ты прав, Даниэль. Если уж я родитель, то и должен выглядеть соответствующе.

Очертания ее фигуры вдруг потеряли четкие границы, подернулись белесой дымкой, сквозь которую проступили черты мужчины лет сорока пяти, рыжего, красивого, чуть манерного. Пестрое платье также превратилось в этно-рубаху.

– Ну как? – кокетливо пошевелил бровями мужчина.

Даниэль, борясь с дурнотой, взглянул на Маттиаса. Тот тщетно пытался не рассмеяться. Ситуация его явно забавляла.

– Было лучше, – искренне отозвался парень, справившись с непреодолимым желанием опять хлопнуться в спасительный обморок.

– Он у тебя крепкий, – одобрительно высказалось принявшее изначальный вид рыжей красотки существо. – Приводи мальчика в чувство, дорогой сын, а мне пора дальше. Информация получена. Ты мне очень понравился, Даниэль, вы достойны долгой любви.

Женщина наклонилась над парнем, ласково погладила по голове теплой ладонью. Зрачки в ее глазах вдруг растянулись в узкие щелки, коричневая радужка полыхнула оранжевым пламенем, тут же в подсознании возник образ красного дракона с косматой огненной гривой и блестящими, словно стрекозиными, крыльями. Даниэль потряс головой, с трудом возвращая мозги на место.

Маттиас улегся рядом с любимым, притянул его к себе на грудь, ткнулся носом в русую голову, вдохнул родной запах.

– Ты действительно подумал, что я развлекаюсь с женщиной? – тихо спросил он в макушку. Даниэль дернулся.

– Ничего я не успел подумать. Сразу разозлился.

– Ревнииивый, – протянул Маттиас, ласково проводя руками по спине.

– А почему ты сказал «родитель»? Назвал бы мамой, может я скорее поверил? А то такая женщина и вдруг – словно «он»? – разрываясь между желанием приласкаться и получить ответы на вопросы, осведомился Даниэль.

Мужчина улыбнулся.

– Я не придал словам нужного значения, Данни. Я всегда видел Руфуса именно в этом человеческом теле и совсем забыл о том, что оно – женское.

– А в виде дракона… – начал Даниэль и замолчал, пытаясь правильно сформулировать фразу. Маттиас вздохнул.

– Драконы появились на планете намного раньше людей, когда все было по-другому. У нас нет понятия пола.

– Это как? – ошеломленно переспросил Даниэль, поднял голову, чтобы встретиться взглядом с серьезными темными глазами любимого. Маттиас дернул уголками губ.

– Вот так, дорогой мой Даниэль. Драконы… как бы это сказать? Обоеполы. Каждый из нас может зачать жизнь, может оплодотворить… Разница в самопределении. Мой родитель по своему мироощущению очень любопытный, вспыльчивый, своенравный, но в то же время добрый, отзывчивый, всегда готовый помочь и утешить. Принимая форму двуполого существа, он предпочитает женскую сущность. Он соответствует характеристикам этого пола, понимаешь? А я – наоборот. Кем бы я ни стал, я всегда приму мужскую ипостась.

– Подожди, – от новостей у Даниэля закружилась голова. – Значит, когда ты дракон – ты не мужчина?

– Физически – и мужчина, и женщина. У меня есть репродуктивные органы обоих полов, – Маттиас весело поднял бровь. – Тебя это сильно шокирует?

Даниэль потер нос.

– После родителя – рыжей красавицы, это следующая сенсация! Мэтт, ты хочешь сказать, что ты можешь выносить… ребенка?

Маттиас задумчиво посмотрел в потолок.

– Да. Могу. Дракончика.

– Оу! – Даниэль от восторга подпрыгнул на кровати. – Ты серьезно?

– Абсолютно, – улыбнулся мужчина. – Маленького смешного дракончика с радужными крыльями и зелеными глазами.

– Хочу дракончика, – твердо заявил Даниэль, представив себе эту картину.

Маттиас вздохнул.

– Как будто все так просто…

– Тебе надо переспать с другим драконом? – печально спросил Даниэль.

Мужчина покачал головой.

– Даниэль, выкини из головы мысли, что я могу с кем-то переспать! Я – дракон, не человек. Для меня возможны сексуальные отношения только с любимым. А мой любимый – ты. Других вариантов быть не может.

– Как нам завести дракончика? – Даниэль вернулся к первоначальному вопросу. А Маттиас вдруг смутился.

– У драконов сложные взаимоотношения с разными энергиями и положениями далеких планет относительно Солнечной системы. Мы – гости из другого мира, и наши циклы зависят от процессов в соседнем звездном скоплении, поэтому о подходящем для зачатии времени шаман предупреждает заранее. За всю долгую жизнь у дракона редко бывает больше одного ребенка. Слишком много несовпадений.

Маттиас перекатился на живот и посмотрел на внимательно слушающего Даниэля.

– Руфус – шаман нашего племени. Он приезжал, чтобы сообщить о своих наблюдениях. Именно сейчас мой организм входит в активную фазу.

– И именно сейчас мы можем завести дракончика? – быстро закончил Даниэль. Маттиас вздохнул.

– Данни, тебе двадцать четыре года. Не рано ли думать о ребенке?

– А когда в следующий раз будет такой благоприятный момент? – задал вопрос Даниэль.

Мужчина ничего не ответил.

– Ты расскажешь мне, как может забеременеть дракон? – вкрадчиво поинтересовался парень. Маттиас хмыкнул.

– Так же, как все существа в этом мире. Нужно огромное желание иметь дитя. И… получить семя.

– А мое семя сойдет? – хитро прищурил синие глаза Даниэль. Маттиас, наконец, повернул голову в его сторону.

– Твое и только твое. Однако, Данни…

– Какая потрясающая информация! – широко улыбнулся Даниэль и окинул взглядом лежащего мужчину. – У нас может быть ребенок-дракон. Для этого мы должны поменяться ролями. И как раз сейчас самое подходящее время. Я все правильно понял, Мэтт?

Маттиас положил голову на скрещенные перед собой руки.

– Теоретически – да. Но все равно, много сложностей…

– Ты ломаешься, как девственница перед первым визитом к женскому врачу, – фыркнул Даниэль. Мужчина растерянно улыбнулся.

– Очень точное сравнение.

Даниэль еще никогда не видел своего сильного мужественного друга таким смущенным. Почему-то это… возбуждало. Парень почувствовал, как приятно потяжелело в паху. Даниэль забрался на Маттиаса сверху, прижался, обнял за плечи. Ощутил сквозь ткань жар любимого тела. Провел цепочку из легких поцелуев от шеи до уха, непроизвольно распаляя воображение возможным экспериментом. Мужчина перехватил руки парня, перевернул и уложил рядом с собой.

– Данни, я не против перемены ролей в наших любовных отношениях, если дело только в этом. Ты мужчина и ты тоже хочешь доминировать. Я понимаю и готов к равноправию. Но ребенок – это совсем другой разговор. Ответственность. И проблемы. Мне придется перебраться на родину, в Гималаи. Мысль о разлуке с тобой терзает мое сердце. А если ты полетишь со мной, то придется адаптировать тебя к жилью драконов. Я полгода вообще не смогу принимать человеческий облик…

– Ты не хочешь этих проблем, Мэтт? – прошептал Даниэль, ощущая непонятную тоску.

– Я хочу. Но твой мир изменится. Сейчас ты можешь жить среди людей, общаться с ними и чувствовать себя равным среди равных. Когда ты уйдешь со мной, ты оторвешься от своей цивилизации. Твой разум еще слишком молод для отрицания себе подобных.

– Я уже пошел за тобой, Мэтт. В тот самый момент, когда потребовал от тебя правды. А может, еще раньше, когда упал на твои руки в темном осеннем парке, – синие глаза Даниэля были серьезны. – Не вынуждай меня на драматический монолог. Я принял тебя и твой мир. Или ты считаешь, что можно любить дракона и оставаться обычным человеком?

– Люди – самые сильные и самые хрупкие существа на свете, – пробормотал Маттиас, ласково проводя пальцами по русым прядям. – Я хочу дать тебе время подумать.

Даниэль соскочил с постели.

– Я пойду в душ, думать. Но скоро буду! Не надейся, что мои мысли изменятся.

Провожаемый нечитаемым взглядом темных глаз, Даниэль скрылся за дверью. Включил воду, чтобы она с шумом обрушивалась в ванну. И уселся на белый бортик, смотря на закручивающийся водоворот. В голове точно также бурлила полученная информация. За полгода Даниэль свыкся с тем, что волшебство присутствовало в его жизни, что любимый мужчина на самом деле – огромный синий летающий ящер, легко демонстрирующий магические силы, и в трезвости своего сознания Даниэль был уверен. Появление второго дракона-родителя разум воспринял уже спокойнее. И сейчас, кроме смутной тревоги от обещанных Маттиасом проблем, в сердце зарождалось странное чувство, похожее на пьянящую радость. Теперь Даниэль мог признаться себе, что каждый раз, встречаясь с сестрами, он завидовал присутствию в их жизни малышки Рози. Ребенок наполнил существование Эмми и Элли потоками всепоглощающей любви, изменил не только безалаберных девчонок, но и их близких друзей. Даниэль ощущал ядовитую тоску, желая также держать на руках продолжение самого себя, но понимая, как невыполнима эта идея в принципе. Оказалось, все может быть в этом странном мире. Маленький дракончик с радужными крыльями… Даниэль с неосознанной улыбкой представил себе сказочное существо, трепещущее переливчатыми, как у редкой бабочки, крылышками. Смешно летающий по комнате. С пушистой гривкой и хвостом с кисточкой… Почему-то Даниэль был уверен, что это будет зеленый дракончик, цвета уральских малахитов. О чем еще раздумывать?! Нужно вернуться в комнату и укротить своего упрямого мудрого дракона. Кстати, как он будет это делать? От вероятной картины моментально перехватило дыхание. Даниэль закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов, боясь, что сердце выпрыгнет из груди. Встал под чуть теплый душ, позволив воде обильно стекать по едва не воспламенившемуся телу. И чего он так разволновался? Конечно, он уже какое-то время мечтал об активной роли в сексе. Маттиас был невероятным любовником, с ним в постели Даниэль забывал обо всем на свете, полностью доверяя старшему другу. Тем поразительней было бы поменяться ролями.

Усилием воли прекратив поток возбуждающих мыслей, парень наспех вытерся и выскочил из ванной в полутемную комнату.

Любимый марокканский мозаичный светильник давал тусклый свет, создавая причудливые тени на стене. Маттиас, обнаженный, смуглый, задумчиво поглаживал пальцем парчовое покрывало, повторяя замысловатый узор дорогой вышивки.

Даниэль ничего не стал говорить. Мудрый дракон и так все сразу понял. Парень даже не потрудился одеться. Маттиас окинул его тело томным взглядом.

– Отказ от условностей – это признак взросления.

Чувственные губы дрогнули в намеке на улыбку. Даниэль заполз на кровать, обнял мужчину за шею. Почувствовал, как тревожно колотилось чужое сердце.

– Как же сильно ты меня хочешь… – вдруг промурлыкал Маттиас, касаясь ладонью до предела возбужденного, скользкого от текущей смазки члена.

Даниэль вздрогнул и громко зашипел не хуже дракона, побоявшись кончить от одного только прикосновения.

– Как скажешь, дорогой, – лукаво сверкнул глазами Маттиас, опрокинул друга на кровать и тут же вобрал его твердый член в обжигающий жар рта почти до основания. Даниэль вцепился в смуглые плечи, беспомощно заглатывая воздух и содрогаясь в оглушительном и неожиданном оргазме.

– Что ж ты… – обессиленно прошептал парень, медленно приходя в себя.

Маттиас облизнулся.

– Ты сказал на языке драконов: «Заткни свой рот мной»… Я так удивился, что послушался.

– Я так и сказал? – ошеломленно переспросил Даниэль, смотря в смеющиеся темно-карие глаза.

– Ага, дословно.

Даниэль был уверен, что Маттиас применил этот ловкий прием, чтобы снять зашкаливающее возбуждение и неловкое напряжение между ними. Весело фыркнул, вновь обретая способность нормально мыслить.

– Послушался, значит… – парень потянулся руками к смуглым бедрам, зная, как друг любил легкие прикосновения подушечек пальцев к разгоряченной коже. Обалдение от оргазма прошло и теперь Даниэль соображал намного лучше. Мысли по коварному соблазнению дорогого дракона наперебой завертелись в голове, в то время как руки и губы словно впервые изучали любимое тело. Вопреки своей же привычке, Даниэль начал снизу, очерчивая идеальные икры и выше, легко оглаживал сильные ноги, чувствительно ущипнул нежную кожу под коленками, вызвав тихий вздох. Бедра он ласкал медленно, с удовольствием, изучая каждый рельеф, каждый скульптурный переход. Мягкие губы повторяли путь рук, прикусывая особенно понравившиеся участки светло-кофейной кожи. Маттиас откинулся на спину в своей любимой античной позе, с закинутыми за голову красиво напряженными руками, предоставив парню полную свободу действий. Жмурился от ласки, словно большой кот, смешно морщил нос. Это кошачье выражение лица было знакомо Даниэлю – Маттиас был расслаблен и настроен на неторопливую любовную игру. Тем большим удовольствием было наблюдать широко распахнутые глаза, когда умелая рука вдруг сильно сжала возбужденный член, быстро скользя пальцем по влажной головке, а другая, поглаживая промежность, пощекотала плотно сомкнутое отверстие. Даниэль не понял, что прошипел Маттиас сквозь зубы, потому что в этот самый момент поинтересовался.

– А где у нас смазка?

Это был самый глупый вопрос, на который был способен Даниэль. Как будто бы он сам не знал о местонахождении такого важного предмета в их доме. Но ему хотелось, чтобы Маттиас отреагировал на происходящее. Мужчина оправдал надежды, с невозмутимым видом протянул руку из-под головы к стоящей на тумбочке лампе. Взял с нагретого основания небольшой пакетик. Молча отдал Даниэлю. Парень улыбнулся. Именно такое лицо он себе и представлял. Спокойное. Даже героическое. С таким выражением лица настоящий мужчина должен идти в бой… Почему-то Даниэль был уверен, что Маттиасу за его долгую жизнь приходилось принимать участие во многих серьезных сражениях. Но вот на любовном поприще дракон признался в своей единственной привязанности. А значит, его ждет испытание, ведь пассивного опыта у мужчины еще не было. И когда Даниэль не торопясь надорвал шуршащий пакетик, выливая на пальцы теплую, с ароматом жасминовых цветов, субстанцию, в непроницаемых глазах Маттиаса мелькнула самая искренняя тревога. Парень осторожно развел слегка сопротивляющиеся бедра и улегся между ними, ласково касаясь влажными скользкими пальцами сжатого ануса. Поцеловал любимые губы, наслаждаясь новым выражением черных глаз. И уловил еле слышный стон, когда его палец проник внутрь. Так тесно, так горячо. Даниэль чуть подвигался в узком проходе. Как же он войдет туда членом, если его тонкий палец словно тисками сжали сильные мышцы? Маттиас выдохнул и провел руками по русым прядям, пропуская между пальцев шелк густых волос. Захватил ртом нижнюю губу Даниэля, потянул, словно бы играясь. И ощутимо расслабил мышцы, позволив любимому продолжить растяжку. Его отстраненности хватило ненадолго. Скоро он откинул голову и прикрыл глаза, прерывисто дыша. Даниэль упивался новой ролью, уже снова возбудился от вида покорного Маттиаса, от разведенных ног и сумасводящей тесноты его тела. Обильно смазанные гелем пальцы легко скользили вдоль гладких стенок, а тугой вход пульсировал, когда Даниэль чуть разводил пальцы внутри. Парню невыносимо хотелось втиснуться самому, он ощущал, как капли вязкой смазки от прижатого к паху собственного члена холодят разгоряченную кожу… И видел подрагивающий напряженный орган Маттиаса, не утративший своей твердости от осторожных движений Даниэля. Парень улыбнулся, чуть согнул пальцы, мгновенно находя чувствительный бугорок. Услышал стон. От неожиданного удовольствия Маттиас прогнулся в спине, образовав красивую дугу из ребер, прикусил белыми зубами нижнюю губу. И застонал, словно отпустив чувства на волю, от каждого прикосновения к пульсирующему комочку нервов внутри его узкого прохода. Даниэль переживал невероятное наслаждение, наблюдая за таким другом – раскрытым, готовым отдаться. Чувствовал, что пьянеет, что вот-вот потеряет контроль и кончит, не успев проникнуть в глубину желанного тела.