Текст книги "Долг и верность (СИ)"

Автор книги: Малефисенна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 5. Клятва

Ариэн

Просчитался. Не ждал, что может стать на одного нападающего больше. Одежда скрыла от меня результаты ее физических нагрузок, и я просчитался. Ничего не вышло, и я с большим трудом не позволял отчаянию завладеть мной, пока она так открыто изучала меня. Поверженного и распластавшегося на спине. Я делал то же самое, пытаясь предугадать ее слова и действия. Но она молчала, и на лице снова была только маска. Эти аристократические черты не могли принадлежать человеку, который делал то, что делает она. Но принадлежали. И уже за эту обманчивость я ее возненавидел.

Мелькнули догадки о том, как она наверняка продолжит наказание, которое я прервал. Но пусть не думает, что я так же покорно встану рядом. Острие ее меча проникло под кожу, но больно еще не было. Намного больше болела – почти горела – спина от того, что мелкие крупицы каменной пыли попали в открывшиеся раны после моего резкого падения. Но я терпел. Если покажу слабость сейчас, мне конец.

Усилия, направленные на то, чтобы держать лицо, едва не полетели, когда я услышал приближающиеся шаги и надрывное дыхание. Тот невольник, быстро подойдя к нам, замер и тревожно взглянул вначале на женщину, а потом на меня. Я чуть было не открыл рот от изумления. Только тревога. Не боль или ненависть, какую испытывал бы любой раб к дрессировщику, не накатившая безнадега после упущенной свободы, а эта совершенно неуместная тревога. Обида наверняка отразилась на моем лице, и незнакомец отвел взгляд.

Если бы я просто оседлал лошадь, возможно, успел бы оторваться. Но я рискнул свободой, чтобы помочь, и будто снова получил удар в спину. Сам виноват: он не просил меня вмешиваться. Но легче от этого вывода не стало.

Недалеко от нас послышался стон, и я невольно улыбнулся: значит, нанес напоследок глубокую рану. На лице женщины (кто же она такая?) дернулась жилка, у самого виска. И это все проявление участия, на которое я мог рассчитывать.

– Стяни цепь и прикрепи к ногам, – она приказала, не убирая с моей груди меч. И тот, кого я еще несколько минут назад счел своим союзником, бросился выполнять приказ. Вот только не нашел смелости посмотреть мне в глаза.

Даже несмотря на кровавые отметины – а их было много – он двигался быстро и уверенно. Высокий, с широкими покатыми плечами и хорошо развитой мускулатурой. Не уверен, что он владеет оружием, но и без этого мы могли бы пробиться, если были бы на одной стороне. И что заставило этого мужчину покорно опуститься на колени? Неужели страх? Сомневаюсь.

Пока он стягивал мои цепи на руках и скреплял быстро принесенными кандалами ноги, я осторожно изучал его поведение. И заметил две вещи: его руки начали дрожать, когда коснулись цепи, а на лице появилось беспокойство. Или мне так только показалось: до сих пор перед глазами все немного расплывалось от выворачивающей боли.

Когда раб закончил, меня рывком подняли на ноги и подхватили за предплечья. Цепь натянулась, заставляя сгорбиться, но вместо этого я наоборот выпрямил спину. Пусть лучше железо прорежет запястья, чем эта тварь решит, что я сдался.

Как будто услышав мои мысли, она подошла вплотную и поддела окровавленным кончиком меча мой подбородок. От такой близости стало не по себе. Я до сих пор не знал, кто она. Никогда не видел ее раньше и не представлял, зачем она выкупила меня у работорговца. Но один взгляд лишенных сострадания карих глаз сказал мне о многом: она точно знает, кто я.

В этот раз у меня действительно на секунду подогнулись ноги. Имени она знать не может, но как-то могла узнать о моей силе. А с ней только один путь – в столицу.

– Мое имя Эвели Ш’иир. Ищейка Тайной Службы Его Величества Императора. И кто бы ты ни был, ты заплатишь за жизни моих людей, – у нее оказался тихий вкрадчивый голос, и я понял, что недооценил лидера. Одежда кочевников скрывала все возможные символы принадлежности, но я должен был догадаться.

Я не счел нужным отвечать. Зачем? Мы уже увидели, кто из нас на что способен. Но ничего не ответил я не только поэтому: страх не дал даже пошевелиться. Страх от того, что меня ждет – та встреча, которой я желал и боялся все десять лет рабского существования. А она всматривалась и всматривалась в мое лицо, следя за моими эмоциями, которые я безуспешно пытался контролировать.

Мне ведь нужна была возможность попасть в столицу. Теперь она появилась, только вместе с ней – цепи и прихвостни Службы, которым я уже показал, чего стою. Что будет, когда ищейка доставит меня к бра… Ясону? Или к Службе? Или на меня имеют виды Жрецы? На кой-то черт я понадобился кому-то именно сейчас. Хотя не думаю, что меня прекращали искать.

Все эти вопросы не помогали поддержать уверенность, но внутренний голос не так-то просто заткнуть, когда многие годы он был едва ли не единственным собеседником.

– Ничего не скажешь? – испытывающе спросила она, но я не понял причину ее любопытства.

– Ничего.

Она улыбнулась, обнажив крепко сжатые зубы, как улыбнулась бы сама Смерть, и невероятно резко ударила яблоком меча по правой руке. Не ожидая такой боли, я вскрикнул и захрипел, пытаясь ухватиться за серьезно ушибленное место: попала точно по нерву, лишив руку чувствительности и подвижности. Но меня только ухватили крепче, вдобавок грубо вцепившись в волосы.

– Тогда верните его на место и не спускайте глаз. Иначе я доделаю то, что не получилось у него.

Киан

Как только Рич и Арон, два брата, уволокли Ариэна в повозку, Госпожа направилась к Лексу. Едва держась на ногах, я побежал за ней. Парень, стиснув зубы, крепко зажимал пальцами правое предплечье. Колотая рана оказалась опасной, но не смертельной. Смертельной могла стать кровопотеря: вся правая половина рубашки потемнела от крови, но Госпожа умела лечить любые раны. Эта не станет исключением.

Только на этот раз приказов я не дождался: она легко справлялась сама, пока не подоспел Арон с медицинскими инструментами и чистой скрученной тканью. Я был не нужен, и эта мысль лишила меня сил намного быстрее, чем кнут. Госпожа больше не доверяет мне.

До глубокой ночи мы с Ароном копали могилы, что после нескольких тщетных попыток пробить подручными инструментами грунт представлялось нереальным. Но, как оказалось, просто нужно было время. Никто не говорил о необходимости делать эту работу и тратить на погребение – как и все мы – безликих людей почти целый день, просто альтернатива была слишком мерзкой. Я хорошо помнил тот отвратный запах разложения, который однажды окутал всю пустошь. Тогда запах преследовал нас все трое суток пути, за которые любая еда, только-только попадая в мой желудок, тут же просилась обратно. Ад и без того начинался в ежедневный солнцепек и частое безветрие, чтобы ко всем лишением добавлять еще и отсутствие в легких воздуха.

Спина болела, и, к тому моменту, когда мы сгрузили последнее тело на метровую глубину, я по-настоящему испугался свалиться с ног. Рубашка пропиталась кровью и прилипла к коже, и от этого каждый наклон становился еще болезненнее, но не жаловаться же на это Арону. Вольному.

Наверно, я бы все-таки упал, если бы не услышал свое имя, произнесенное женским голосом. Внутри все сжалось от забытого за эти часы работы ожидания. Я опустил на землю железную лопасть и направился к повозке Госпожи. Облокотившись на кузов, Она сложила руки на груди и ждала меня. В темноте я плохо видел Ее лицо, даже в свете костра. Но первая мысль, которая возникла в голове, опять пришла не вовремя: Ей наверняка холодно.

Не подходя слишком близко, я медленно опустился на оба колена и склонил голову. Если Она уже определилась, что со мной делать, извинения не помогут. А объяснять причины я не хотел и не мог.

– Начальник моей охраны мертв. С ним еще два человека, которым я могла всецело доверять, – Ее голос уже не был пугающе тихим: просто уставшим. И от этого стало как-то легче. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы разжать кулаки. – А тебе доверять я могу?

– Я никогда Вас не предам, Госпожа, – я ответил не задумываясь.

– Знаю. Но то, что ты не договариваешь… – Она подошла ближе, но не коснулась меня, позволяя самому решить, готов я ответить или нет. И я был за это благодарен. – Это изменило бы мое отношение к тебе?

– Нет.

– А к гладиатору?

Я не ответил.

– Хорошо. Я не буду это выпытывать. Пусть все, что касается него, ляжет на плечи Жрецов, когда мы вернемся в столицу. Я уже увидела, на что он способен, и больше не буду его недооценивать. Мне ни к чему знать, кем он был в прошлом. Но, Киан… – в Ее голосе прорезалась сталь, и на этот раз я не без страха поднял глаза, – поклянись, что не помешаешь мне выполнить это задание.

Сердце заныло: я не мог дать такую клятву, зная, что цена ей – жизнь. И жизнь знакомого человека, которого не пощадили ни Природа, ни Империя. Но вместо этих слов, вместо просьб и отговорок я сказал только одно:

– Клянусь.

Большего от меня не потребовали. Дождавшись, когда Госпожа заберется в относительное тепло, я поднялся с колен. И сам бы не прочь оказаться сейчас на месте Лекса. Пусть раненный, зато на мягкой подстилке и под боком… женщины. Окончание мысли почему-то разозлило, но копаться в себе было просто глупо. Подбросив скудный запас хвороста в костер, я вернулся к Арону и помог закопать тела.

Желудок уже урчал от голода, но я не торопясь убрал инструменты и только потом пошел за съестными припасами. Не решившись потревожить Госпожу и взять провизию из повозки, я полез за ее остатками в свою походную сумку, прикрепленную к седлу. Вытащил две большие черствые лепешки и кусок вяленой оленины. Недолго подумав, прихватил с собой мешочек с солью и вернулся к костру.

В ночной темноте – под блеклым светом редких созвездий и колец спутника, – тонкие языки пламени трепыхались едва-едва, а воздух все остывал. Проедал почти насквозь, до самых костей, стирая из памяти невыносимую жару дня. Я подошел ближе и с упоением почувствовал исходящее от огня тепло. Арон сидел на коленях и блаженно грел руки. Увидев меня, как-то подобрался и хлопнул себя чуть повыше колен. Я протянул ему руку.

– Спасибо, – устало поблагодарил Арон – хотя и не был обязан, – принимая из моих рук половину черствой сдобы. Будучи старшим братом, он как-то более равнодушно смотрел на мир и окружающих людей и не загорался манией величия, как это делал Рич раньше. Да и делал бы сейчас, если бы не знал, как я обращаюсь с оружием.

Облокотившись на седло, Арон выдохнул и открутил крышку фляги. Я остался стоять: пусть тело было вымотано, но беспокойство, засевшее где-то внутри, не давало возможности даже думать об отдыхе. И я просто попытался отвлечься, разглядывая то, что еще не окончательно пропало в темноте.

– Знаешь, я наверно сменю брата, а то потом вообще не получится его обуздать. И так у самого кулаки чешутся, – я сделал вид, что согласен с этим. Но мы-то оба знали правду: Арон – вольный, я – нет, и этим было сказано очень многое. Задумавшись я не сразу понял смысл затянувшейся паузы.

– Хочешь, чтобы я взял вахту? – с досадой догадался я, заметив его взгляд. Арон только слабо улыбнулся и кивнул.

– Пару часов, иначе толку от меня не будет никакого. Да и, полагаю, после наказания Эвели тебя простила. Ты ведь ей предан, так что и я тебе доверяю, – сказал вроде хорошее, но таким тоном, чтобы сразу была понятна угроза убить меня медленно в случае предательства.

Я кивнул, хорошо понимая, что по сути и не было у меня выбора и возможности остаться у теплого костра. Но Арон хотя бы попытался сделать это тактично, только совсем забыл, что боль после наказания кнутом никуда не исчезла. Или просто пожелал не вспоминать. Неважно, мне не в первый раз выполнять приказы.

– Договорились.

Только сделать это оказалось намного сложнее, чем представить. Если он все еще в сознании, если вспомнит меня… Обида, разочарование и ненависть. Я не хотел сталкиваться с этим лицом к лицу. Но раз все равно придется, пусть это будет ночью и без свидетелей.

Дойдя до своей лошади, я сбросил все оружие, расправил скрученную под задней лукой пенулу и накинул на плечи: ночь становилась по-настоящему холодной. Может, и вправду стоило остаться у костра и заодно попытаться утихомирить боль. Будто почувствовав мое напряжение, гнедая фыркнула и шагнула ко мне. Чуть улыбнувшись, я протянул руку и легко похлопал ее по холке. А теперь пора было идти.

Не дойдя и десяти шагов до повозки, я услышал тихое гневное бормотание, которое становилось все громче. Кажется, я, как нельзя, вовремя. Ударив пару раз кулаком по корпусу – точно стучался, – я позвал:

– Рич, давай, я подменю. Сходи поешь.

Едва стоило произнести последнее слово, дверь открылась. Парень, едва не споткнувшись о собственную ногу, вылез и молча вырвал из моих рук протянутую лепешку. Даже не посмотрел на меня, что было проще, и буркнул в сторону открытой дверцы что-то похожее на «ублюдок».

С опаской я пригнулся и забрался внутрь. Даже несмотря на поднятые шторы, внутри оставалось слишком темно. Но, когда я услышал, как натянулась цепь, у меня немного отлегло. Может, это и хорошо, что я не вижу его лица, а он не видит мое.

– Я принес поесть, – просто и напрямую сказал я, протянув руку куда-то вперед, хотя не был уверен, что Ариэн сможет до меня дотянуться. И тут же почувствовал стыд: это ведь я закрепил цепи так, чтобы он не смог двигаться.

– Можешь не утруждаться, я не голоден, – услышал я в ответ холодный твердый голос Ариэна. Но все же обрадовался, что он решил со мной говорить.

– Нет смысла показывать гордость. Я знаю, что она у тебя есть.

– В отличие от тебя, – зло огрызнулся он, и мне нечего было противопоставить. Я должен был помочь, но теперь помимо чувства долга связан клятвой.

– Я не могу тебе помочь, не нарушив своего слова.

– А что можешь? – уже не столько язвительно, а сколько безразлично спросил он.

– Могу поделиться едой.

Я услышал, как зазвенели его цепи, потом раздался жалобный скрип досок скамейки, сходившей ему под койку – все же потянулся ко мне. Я еще раз поднял руку с мясом и протянул вперед, предполагая, что его рука будет на уровне моей. И не ошибся, он осторожно потянул за другой конец, и я не смог промолчать. – Простите за это… Ариэн.

Услышав свое имя, он резко замер и, мне показалось, приготовился к обороне. В любом случае обреченная попытка, и меня это не радовало. Если бы я позволил ему убить меня, чтобы выбраться на свободу, то не нарушил бы клятву. Но ключей у меня не было.

– Откуда… откуда ты знаешь мое имя? – голос его как будто охрип, и столько в нем было удивления, растерянности и… боли.

– Никто больше не знает. Госпожа видела только руны, – с трепетом успокоил я, не сомневаясь в правильности своего порыва. Пусть я и был сейчас для Ариэна в большей степени бесполезен, но не смог бы отказаться от надежды. Ведь он-то точно знает, что нужно делать, чтобы… Знает. – Я узнал вас, Ваше…

– Не смей! – звякнув цепями, Ариэн громко откинулся на стенку корпуса. Его резкость меня удивила, даже обескуражила, заставив едва не подавиться застрявшей где-то в глотке надеждой на нечто светлое и справедливое. – Моя кличка – Рэрн, а того, как там ты его назвал, десять лет назад замучил в пыточных родной брат, – услышать это было больно, но еще больнее стало от того, что вместо гнева в его голосе опять появился холод. Как будто он не о себе говорил, а каком-то совершенно чужом человеке, которого и правда давно нет в живых.

Мы замолчали. Не особо ожидая продолжения разговора, я просто раскусил лепешку. Думать о его справедливом обвинении не хотелось. Правильнее было бы рассказать все, что мне известно: как просто наблюдателю за Тайной Службой, так и жителю Империи. Ведь далеко не все поддерживали облавы и восславляли Светлого Императора. Еще ведь есть ополчение, о котором Ариэн не мог не слышать. И обо всем этом мне хотелось ему сказать, напомнить, что он может вернуться и найти поддержку. И в моем лице тоже. Я верен Империи, а не Императору. Но весь мой запал исчез с грузным и каким-то совсем безнадежным вздохом Ариэна. И почему я только решил, что, стоит лишь начать этот разговор, как случится чудо?..

– Ты служил при дворе? – глухо спросил Ариэн без особого интереса, но, кажется, с сочувствием. И я вдруг запоздало, с ужасом понял, что по сути мы с ним сейчас… равны.

– Да. И я знаю, что не вы убили Императора.

– Знаешь?

– Верю.

– В любом случае сейчас это уже не имеет значения… – Ариэн прокашлялся и тихо застонал. Я хотел поспорить, но не успел. – Почему ты не сопротивлялся, когда она била тебя?

– Я уважаю Ее, – произнес я с небольшой запинкой, удивившись заданному с вызовом и обидой вопросу: – и готов принять все, что Она даст.

– Шутишь? – Ариэн втянул носом воздух и, судя по звуку, сложил руки лодочкой. Я только крепче укутался в плащ: хотя спина и горела, руки были жутко холодными. – Она бы забила тебя до полусмерти просто из-за скуки.

– Она не такая, как другие хозяева.

– Уж конечно.

– Ты Ее не знаешь, – неожиданно зло огрызнулся уже я. Похоже, от меня собеседник тоже не ждал резкости, но от того возбужденного волнения, с которым я шел к Ариэну, уже не осталось и следа. Не знаю, на что я вообще рассчитывал, заставив хорошего человека вернуться в очень плохие воспоминания, и все же права обвинять у меня не было. Это я привык по сути всю жизнь находиться в чьем-либо подчинении, но не Ариэн… – Я знаю, что это сложно понять. Но меня продали с молотка сразу же, как объявили, что ты… – на секунду я завис на полуслове, – вы бежали. И я повидал многих хозяев до Нее.

– И чем она отличается от других, кроме красивого лица? – ярость, с которой был задан это вопрос, привела меня в ступор. Я не хотел ничего доказывать.

– Я знаю, о чем говорю, – оборвал я, не имея понятия, как это объяснить, и есть ли смысл, раз я уже не оправдал ожиданий и встал на защиту Госпожи. Да и не особо мне хотелось говорить о таком личном. А за секунды размышлений это стало именно личным. Не такого разговора я ожидал с сыном Его Величества Императора. Может, он действительно стал только Рэрном за десять лет такой вот жизни.

– И чего молчишь? – устало спросил Ариэн, и меня передернуло. – Не хочешь говорить об этом, тогда просто скажи, поможешь мне выбраться или нет.

– Я… не могу… не смогу сбежать с вами… – попытался объяснить я, что ему придется меня убить. Но не успел.

– Поэтому ты пришел и решил мне напомнить, кем я когда-то был? – с трудом выдавил из себя Ариэн. Очередной ледяным тоном заданный вопрос словно пригвоздил к стенке.

– Да… напомнить. И извиниться за…

– Буду знать, – холодно, но без обиды или злобы отрезал он, и я еще раз порадовался тому, что не могу разглядеть его лицо в этой темноте. Наверно, мне не хватило бы смелости заглянуть в его глаза. – Теперь я знаю точно и не буду сомневаться в том, кто мне друг, а кто враг. И спасибо за мясо, но больше нам с тобой говорить не о чем.

Догадка о том, что он не попробовал сбежать тихо из-за меня, получила подтверждение и теперь камнем легла на плечи. А ведь он даже не знал меня, но все равно не захотел оставить. Эта вина грызла изнутри, но я ничего не смыслил в стратегии и решительно не видел никакого выхода. Слова благодарности тем более были бы сейчас неуместными. Да и позже ничего не изменят, я ведь уже сделал свой выбор и теперь ничем не могу помочь. Но, думаю, Ариэн, даже несмотря на слабость и относительную беспомощность, сам не даст мне хоть чем-то ему помочь.

«Нет, – я мысленно одернул себя: – не Ариэн. Рэрн».

Глава 6. Предчувствие

Эвели

Солдаты Тайной Службы всегда быстро выполняли свою работу, поэтому, въезжая по ухабистой мостовой в Нордон – укрытый высоким сосновым лесом городок, – я не сомневалась в том, что получу и кров, и дополнительные силы для успешного возвращения в столицу. Лекс нуждался во враче, как и Киан, пусть и старался не показывать своей слабости.

Уже неделю твердо на ногах стояла только я и двое моих солдат. В случае нападения разбойников или кого еще мы едва ли отразили бы атаку, а остальные стали бы обузой. Поэтому решение именем Службы запросить ресурсы у местного главы первого попавшегося на пути города было правильным. Представление полным именем и демонстрация выполненного на заказ боевого оружия, каким могла похвастаться только Служба – этого всегда было достаточно для того, чтобы патрульные из городской стражи немедля бросались выполнять мои указания. Как и в этот раз.

Так удачно в сегодняшний вечер широкие улицы мелкого города спеленал густой туман: Природа явно дала мне понять, что я не ошиблась решением. К тому же естественная завеса давала возможность незаметно войти в город, минуя возможных неприятелей, вольных охотников за головами Темных или ополченцев, которые тоже могли что-то знать.

Вот только город выглядел мертвым. Туман был не настолько плотным, чтобы не заметить закрытые лавки и быстро свернутый рынок на одной из площадей, примыкающей к центру города. Почти все ставни двухэтажных домов были плотно закрыты, и причиной этому точно было не редкое природное явление: насколько точно мне подсказывала память, в этой провинции к туману и граду люди относились без суеверного страха. Даже во время траурной недели в память об Императоре – до которой, кстати, было весьма далеко – города не казались такими пустыми.

Я слезла со Стрелы и, опустив свободную руку на рукоять кинжала, настороженно пошла дальше пешком. Копыта лошадей слишком громко цокали по каменным плитам, разносились эхом по смежным улочкам, таким узким, что пройти плечом к плечу могли бы только двое. Бесконечные ответвления терялись в серо-белом мареве, отчего за каждым поворотом я невольно ожидала засады.

На всем пути мне попались только две хорошо одетые служанки, спешно перебегающие дорогу. Увидев – или услышав – нас, они пугливо приникли к стене здания и сильнее натянули капюшоны, будто пытались исчезнуть. Но мы просто двигались дальше: ровно по тому пути к трактиру, который нам указал один из патруля. Как мне в спешке разъяснили, до резиденции главы города ехать нет необходимости: «Горожане с радостью предоставят все необходимое служителям Империи, стоит только отдать приказ». Что же, такой расклад меня вполне устраивал.

У трактира, в котором мне дали слово предоставить кров, людей оказалось больше. Вначале я услышала далекое ржание лошадей, затем заметила расплывчатые фигуры. Из-под навеса трактира мне навстречу вышел рослый мужчина, в отличие от нашего поредевшего отряда, целиком облаченный в обмундирование Тайной службы.

Это настораживало. Простой люд одинаково не любил что слуг Императора, что Темных предателей. Поэтому, что бы ни дало стоящему передо мной человеку повод подчеркнуть символику Императора и свою принадлежность, это было серьезно.

Подтверждение моих мыслей пришло быстро. Помимо незнакомца возле деревянного здания находилось человек восемь-десять. Явно больше, чем нужно было мне.

– Добро пожаловать, – без тени удивления незнакомец слегка склонил голову, опустив одну руку под грудь. Не предпринимая попыток разглядеть в полутьме его лицо, я остановилась и молча кивнула в ответ. – От имени города выражаю полную готовность обеспечить Вам все необходимое. Мое имя Хантан М’иирш, слуга Тайной службы и куратор этой провинции.

– Эвели Ш’иир. Ищейка Тайной службы, – я вежливо проговорила наверняка уже ему известное, но все еще была настороже. Куратор – это серьезно. Теперь понятно, почему здесь больше людей Службы, чем потребовала бы я. Но что могло заставить высокопоставленного офицера, плебея посетить не самый большой городок Минами? Видимо, это из-за его появления на улицах сейчас нет ни души. Как бы ни было, на всякий случай, стоило обозначить мою позицию на счет самостоятельности своих дальнейших действий. – Я выполняю личное поручение Главы Службы и задержусь в городе только на один день. Благодарю Вас за эту предоставленную мне возможность.

Куратор так же молча кивнул и неожиданно шагнул навстречу. Теперь у меня появилась возможность разглядеть его: прямой нос и впалые выбритые щеки, ровно подстриженные темные брови, глубокие вертикальные морщины там, где должны быть ямочки, и очень цепкий взгляд. Возраст определить было сложно – старше меня лет на десять, если не больше. А вот исследовать его мысли или эмоции оказалось намного сложнее, и дело было не только в расстоянии между нами. Куратор, видимо, принадлежал к тем, кто умел отгораживаться от собеседников глухой стеной. Сейчас ему это очень пригодилось.

Стараясь выглядеть спокойно и собрано, что давалось без особых усилий, я поднялась на одну ступень. Теперь наши глаза оказались на одном уровне. Он явно был заинтересован в моей персоне больше, чем требовали обстоятельства. Главное, чтобы держал при себе руки и не пытался присвоить мою добычу.

Кстати о нем. С одной стороны, безопаснее было бы на эту ночь поместить Темного в тюрьму, но с другой, это не лучшее место для обороны: в этом городе я не могла доверять никому, даже здешним блюстителям закона. Оставить под боком будет куда разумнее, вот только остальным не обязательно об этом знать.

– Значит, только одна ночь? – задумчиво произнес куратор, все так же не сводя с меня глаз. Мне этот взгляд совершенно не понравился: чуть затасканная смятая одежда не давала ему повод меня оценивать, и я выпрямила плечи. – Вы устали, – а он как будто не заметил. Оглянулся за мою спину и хмыкнул. – Насколько мне известно, два ваших человека почти без сил. Останьтесь еще на два дня. Дела, по которым я здесь, почти улажены, а после них я как раз планировал вернуться в столицу с донесением. Как видите, нам по пути. Если, конечно, вы не слишком торопитесь.

Идея мне не понравилась. Но несвоевременный отказ мог спровоцировать замершую угрозу.

– Это хорошее предложение, и я непременно о нем подумаю. Однако сейчас я действительно вымоталась с дороги и должна уладить еще несколько дел касательно моих людей.

– Конечно, не буду больше мешать. Мои люди проследят, чтобы в эту ночь вас никто не беспокоил. Но не могу не предупредить вас лично. Очень рекомендую не отлучаться по делам без охраны, в городе прячутся мятежники.

– Это и есть ваше задание? – оставалось только убеждать себя, что очередная облава – всего лишь совпадение, и чертов куратор не имеет виды на мои способности. Хотя, максимально сосредоточившись, я почувствовала предвкушение. Да, Хантан жаждал окончания этой встречи так же сильно, как и я. Если я правильно успела поймать его ощущение, сильнее последнего он желал лично сломать тех, кто имел неосторожность попасться. Еще один дознаватель и садист.

– Да.

– В таком случае, удачи.

При прощании я оценила его акцент на моих руках – значит, знал обо мне больше, чем мне хотелось, и держался на относительно безопасном расстоянии. А без прикосновений я могу лишь угадывать и очерчивать мысли, но не знать наверняка.

Трое вышедших вперед солдат неслышно – словно тени – направились за куратором. Остальные шесть ждали моих приказов, но смутно ощущалось, что они здесь, скорее, не для помощи мне, а для сдерживания. Доверять им совершенно не хотелось, но если отдать личные поручения Ричу или Арону, то кто останется с Темным? Выхода не было.

– Лошадям нужен уход, раненому – врач и жаропонижающее. Кто из вас старший? – один из мужчин сделал шаг мне навстречу. Идеальная дисциплина и выправка, вот уж в чем невозможно сомневаться. – Заключенного я лично доставлю в тюрьму. Обеспечить охрану периметра и не заходить в здание без моего прямого приказа.

– Будет исполнено, госпожа.

Обернувшись назад, я кивнула. Киан отошел назад и обнажил меч, Рич опустился на мелкую каменную плитку улицы и открыл дверь повозки. Неделя пути, голод и обезвоживание усмирили Темного, и сейчас он едва перебирал по земле скованными ногами. Если бы его не держали за предплечья, скорее всего, сам бы идти не смог. Осунувшегося лица почти не было видно за отросшими черными волосами и такой же черной щетиной, сглаживающей острые скулы. Но больше я не буду его недооценивать, тем более что сдерживающие метки и клеймо не проявились на теле, как в тот раз. Значит, были еще силы. Поэтому даже в таком состоянии Темному упиралось в спину острие меча.

Он выглядел жалко, хотя и пытался поначалу огрызаться, отстаивая свою гордость. Какое-то время после того дня жутко чесались руки заставить его заплатить за убийства. Но пусть лучше им займутся Жрецы по приезде в столицу. Мне не хотелось опускаться до уровня мести и отвлекаться от своей главной цели, чтобы потом всю дорогу корпеть над искалеченным телом. А ему точно досталось бы куда больше, чем Киану. Но Жрецы еще заставят его в достаточной степени пожалеть о своем существовании, чтобы неповадно было больше идти против системы. Чтобы сломить это нелепое противостояние, чтобы… Я едва не вздрогнула, почувствовав, как внутренний голос вдруг перестал быть моим, но смогла сдержаться.

Отвлекаясь от своих мыслей, я как бы невзначай вернулась ко входу в трактир. Солдаты Тайной Службы стояли так же неподвижно, но что-то изменилось в общем восприятии. Появилось странное и очень неприятное ощущение, которое пришлось отогнать.

Как только я дошла до высоких дверей на чуть перекошенных петлях, мои временные подчиненные занялись поручениями и быстро исчезли из поля зрения. Конюшня находилась недалеко, но в случае чего единственная возможность выбраться – пешком. Это стало очевидно, как только на широкой пустынной улице остался один солдат, держащий в руках мои личные вещи.

Все вокруг буквально кричало об опасности, которую невозможно предугадать, и мне захотелось побыстрее оказаться внутри, в тепле, которое должно было хоть как-то успокоить. Вернуть внутреннее равновесие.

Так и получилось.

Внутри было почти пусто. Только хозяин и несколько низко склонившихся в приветствии служанок. Покрытый грубым ковром дощатый пол, два длинных стола, срубленных из немного криво обструганных досок, на которых стояли канделябры из низкопробного металла, перепачканные грязно-серыми каплями воска. Ни намека на роскошь, но маленькая сцена и стоящее в полутени пианино говорили о том, что в определенные вечера здесь может быть вполне уютно.

– Добро пожаловать, – дородный мужчина с проблескивающей в волосах сединой сдержанно улыбнулся и низко склонил голову. Но искренности в его улыбке не было ни грамма. Я уловила в воздухе страх и что-то вроде отвращения, но не такое выраженное и враждебное. Нам здесь были не рады: как мне в частности, так и Службе в целом.

Но хозяин умел держать себя в руках. Дождавшись моего одобрения, он выпрямился и мельком осмотрел меня. На Темном его взволнованный взгляд задержался чуть дольше.