Текст книги "Жертвуя королевой (СИ)"

Автор книги: Лули Тан Цу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 27. Первобытное превосходство

По моим прикидкам, было уже за полночь, когда Макс подкинул дров в костер и проверил – подсохла ли одежда.

Ночь была не холодной, да еще и с теплом от костра белье на мне высохло.

– Уже можно надевать, – сказал Макс.

Я натянула джинсы и поблагодарила себя за то, что уложила в чемодан кроссовки и толстовку.

Макс заблаговременно достал вещи из тех чемоданов, что вытащил из озера, и развесил их сушится. Один был моим, другой, по всей видимости принадлежал одному из пилотов.

Ничего подходящего по размеру Макс для себя не нашел. Зато Назару досталась кофта и спортивные штаны. Но он отказался и от того, и от другого.

Максу пришлось облачиться в костюм, и я мысленно пожалела его. В такой одежде, да в такой ситуации – не позавидуешь.

Макс сунул руку в карман брюк и с удивлением извлек оттуда телефон.

Я подскочила:

– Работает?!

– Работает, – ответил Макс, – но связи нет.

В этот момент застонала Нина, видимо, перестал действовать анальгетик. Макс вколол ей еще один шприц-тюбик промедола.

– Думаю, она долго не протянет.

Макс расстегнул на Нине пиджак и блузку под ним. Ее правый бок представлял из себя одну большую гематому. Нина вся горела и в сознание не приходила, мучилась в бреду.

Пока Макс пытался как-то помочь Нине, Назар подошел ко мне:

– Лора, главное, сейчас соблюдать спокойствие. Нас скоро найдут.

– Я спокойна, Назар.

Он попытался обнять меня. Я отстранилась. Сама не знаю почему. Что-то изменилось. Назар сейчас казался мне совсем чужим.

– Что происходит? – спросил он удивленно.

– Прости, Назар, я не очень хорошо себя чувствую, да и вообще, видишь же, надо Нине помочь, а мы с тобой обниматься тут стоять будем.

– И как мы ей поможем?

– Не знаю, – я подошла к Максу и Нине.

Назар стоял немного позади.

– Почему ты думаешь, что она долго не продержится? – спросила я Макса.

– Думаю, начинается заражение крови, видела, какая у нее гематома? Наверняка переломаны ребра с повреждением внутренних органов. Ее нужно вытаскивать отсюда, – ответил Макс.

– Куда вытаскивать?! Ты двинулся, Рихтер? Мы черте знает где! – выпалил Назар.

– Где – мы сейчас узнаем, – Макс взял телефон в руки и запустил навигацию.

– Так связи же нет, что ты там увидишь? – усмехнулся Назар.

– GPS работает без связи и без интернета. На то он и GPS, – бросил Макс и добавил, – как я и думал. Чтобы было понятно, ближайший крупный город к нам – Иркутск.

– Ничего себе! – воскликнула я.

– Есть и хорошие новости, мы не так далеко от цивилизации, как может показаться, вот смотри, – Макс показал на экран, – примерно в двух днях пути всего какой-то поселок или крупная деревня.

– Это хорошо? Это же хорошо, Макс? – спросила я с надеждой.

– Да, Лора – это хорошо, можно считать, что нам повезло, – ответил Макс и добавил, – второй раз за сегодня нам повезло.

– Что ты предлагаешь? – вмешался Назар.

– Я предлагаю дождаться рассвета и выдвигаться в сторону поселка, мы должны попробовать вытащить Нину, – спокойно ответил Макс.

– Мы никуда не пойдем, – отрезал Назар. – Самолет будут искать. Мы должны быть здесь. Ты сам сказал, что она долго не протянет. Какой смысл тащить ее? Где гарантия, что мы доберемся до поселка? На сколько хватит заряда телефона, чтобы отслеживать направление? Бред! Остаемся на месте и ждем спасателей! Я все сказал!

– Батарея уже скоро разрядится, но это не проблема, ясно, что двигаться нужно на северо-запад, – Макс повернулся к Назару.

– И как ты будешь ориентироваться? – усмехнулся Назар.

– По солнцу, в чем проблема?

– В тебе проблема, Рихтер. Чего ты раскомандовался? Хочешь идти – иди, мы с Лорой остаемся, да, Лора? – обратился он ко мне.

Я молчала. Я понимала, что и Назар прав, нас действительно будут искать, но и Макс прав, мы не можем просто сидеть и смотреть как Нина умирает. Это бесчеловечно.

– Послушай, Платонов, – чуть ли не по слогам проговорил Макс, – искать, безусловно будут. Но ты уверен, что радиомаяк, по сигналу которого нас могут обнаружить, еще работает. Напомню – самолет на дне озера. Хорошо, если на поверхности еще есть какие-то обломки, по которым можно заметить место падения с высоты. Хорошо, если радиомаяк еще фурычит там под водой. А если нет?

– А не надо гадать. Нужно ждать и решать проблемы по мере их поступления. Вода есть, – Назар показал на озеро, – без еды несколько дней продержимся, а может в озере рыба есть. Если не найдут, тогда и двинемся в сторону твоего поселка.

– Она умрет за это время, – Макс показал на Нину.

– Да плевать! Что теперь, всем нужно сдохнуть? Здесь она умрет, или пока мы ее тащим по лесу, какая разница?

Я ушам своим не верила. Я не узнавала Назара. Меня удивляло, что Макс, несмотря на то, как я к нему относилась после всего того, что между нами произошло, остался тем, кем всегда был в этой катастрофической ситуации.

Он не потерял самообладания, он не оскотинился и думал не только о себе и своей шкуре. Но Назару было плевать на всех. Я не знала, что у него в голове, но волна разочарования уже накрыла меня и я смотрела на него как на совершенно чужого человека.

– Оставайся, если хочешь. Я попробую вытащить ее, – спокойно сказал Макс и накрыл Нину своим пиджаком.

– Да, мы с Лорой остаемся, – Назар подошел ко мне и попытался взять меня за руку.

– Назар, нужно идти, – я убрала руку, – и вдвоем с Максом вы быстрее дотащите Нину, вдвоем с Максом нам будет тяжелее.

– Что значит, вдвоем с Максом и вам?

– Я в любом случае помогу ему, с нами ты или нет, по-другому просто нельзя, по-другому – это не по-человечески, понимаешь? – я заглянула ему в глаза, в надежде найти в них понимание, а, может, и прежнего заботливого и внимательного Назара.

– Ты никуда не пойдешь, – прошипел он сквозь зубы.

– Это не тебе решать!

– Это мне решать! Я – твой будущий муж! – Назар все-таки схватил меня за руку.

Я выдернула руку:

– Не смей меня трогать! – рявкнула я, сняла с пальца кольцо и бросила в Назара.

– Сука драная!

Он подскочил ко мне, замахнулся, но в этот момент Макс перехватил его руку.

Говорят, стрессовые критические ситуации показывают кто есть кто, выворачивают нутро людей наизнанку. Нет лучше способа узнать человека, чем попасть с ним в катастрофическую ситуацию. Это было не к месту и вообще, если уж говорить правду, если бы кто прочел мои мысли, посчитал меня дурочкой.

Я думала о Максе, о нашем прошлом и разрыве. Будто боль отвержения отступила, и я впервые ясно осознала, а вдруг у него, у этого жесткого, расчетливого мужчины была какая-то цель, и не во имя зла мне, а во спасение. Как сейчас.

И от этого во мне разлилось тепло, я жадно разглядывала Макса, он был прекрасен. Но потом вспомнилась Катя, ее ребенок, к тому же мне было холодно, неуютно, и все стерлось. А потом случился Назар.

Меня трясло. Мне не было страшно от того, что Назар хотел меня ударить. Меня обуяла ярость. Никто и никогда не позволял себе поднять на меня руку.

Назар попытался оттолкнуть Макса, но тот ловко заломил ему руку за спину и подсечкой сбил того с ног.

– Платонов, не гневи судьбу, – Макс наступил коленом на шею Назара.

– Твари! – хрипел Назар. – Ненавижу вас, мрази!

– Ну-ну, Платонов, зачем столько экспрессии? – Макс продолжал прижимать Назара к земле, видимо, надеясь, что тот выговорится и успокоится.

Наконец он попросил:

– Все! Все! Отпусти, я понял.

Макс поднялся на ноги. Назар тоже встал.

– Лора, прости, не знаю, что на меня нашло, прости, это стресс, мы же на самолете разбились, мать его!

Он сделал шаг в мою сторону. Я отступила назад:

– Не подходи, Назар, просто не подходи.

– Хорошо, видишь, я стою, я не подхожу, Лора, я так тебя люблю. Послушай, прости меня, я сорвался. Останься со мной, вам не нужно идти, нас спасут, а ее, – он показал на Нину, – вы все равно не дотащите.

– Кажется, она уже приняла решение, – вмешался Макс.

– Заткнись, Рихтер, я не с тобой разговариваю, – огрызнулся Назар и снова обратился ко мне, – послушай, Лора, ну ты ему веришь, что ли? Забыла, что он с тобой сделал? Как ты можешь ему доверять? У него фактически другая семья, ребенок, он все у тебя отобрал, чтобы отдать другой бабе, она же тебе сама рассказала, а ты, как дура хочешь ему свою жизнь сейчас доверить?

– Так! Стоп! – зашипела я. – Откуда ты знаешь, что мне кто-то что-то рассказывал? Я тебе про это ничего не говорила. Ты мог, конечно, узнать что-то о другой женщине и ребенке, но ты никак не мог знать, что она была у меня. Назар!

– О чем он говорит, Лора? – Макс недоумевая смотрел то на меня, то на Назара.

Назар потупил взор.

– Ты неправильно поняла, я просто видел, как она выходила от тебя, вот и предположил, что все рассказала.

Я видела, что он врет, даже не видела, а чувствовала. Может, где-то там в городе, я бы это не почувствовала, но сейчас, в этой ситуации, когда невозможно толком скрыть себя настоящего, я все чувствовала.

– Мы уходим, Назар, – только и сказала я.

Что-то произошло с ним. Он как-то весь сжался и, казалось, будто уменьшился в размерах. Голос его дрогнул:

– Лора, останься, пожалуйста, я так люблю тебя. Я никого никогда не любил, я тебе рассказывал. Останься, прошу, – голос его дрожал, – или, знаешь, хорошо, вы идите, я останусь. Так будет даже лучше. Я дождусь спасателей, сообщу, куда вы ушли, и мы за вами придем.

– Делай как знаешь, – сказала я тихо.

– А вернемся, в городе я все объясню. Ты все поймешь, Лора.

«Еще один с отложенными объяснениями», – подумала я.

Я ничего ему на это не ответила. Я больше не хотела ни о чем разговаривать. Я так бесконечно устала от всех этих интриг, недосказанности, лжи, что мне было уже все равно, что там у Назара на уме.

Я хотела сосредоточиться, только на том, что нам нужно выбираться, чтобы спасти человека и все остальное не важно. Со всем остальным я буду разбираться потом. Если захочу вообще разбираться.

Одно было ясно точно – сейчас я должна держаться рядом с Максом. Во мне проснулся примитивный и первобытный женский инстинкт. Сейчас, когда моя жизнь была в опасности, сейчас, когда в человеке проявляются все его настоящие качества, чувства ушли на второй план.

И проснувшийся первобытный женский инстинкт безошибочно подсказывал мне, кто здесь сейчас настоящий альфа-самец и способен позаботиться о самке, а от кого исходит опасность.

Природа никогда не ошибается и все расставляет на свои места. Это там, где цивилизация мы обрастаем социальными условностями, приобретаем, важный, как нам кажется опыт.

Выбираем в спутники людей совсем не по тем параметрам, на которые пытается указать природа.

Мы действуем в системе сдержек и противовесов. На нас давят обстоятельства, мы что-то там себе измышляем и делаем выводы на основе этих измышлений.

А здесь и сейчас, в этом проклятом лесу у озера, когда все мы предстали перед мирозданием неподготовленными, обнаженными и беззащитными, когда сброшены маски, слетела шелуха. Перед лицом смертельной опасности, стали действовать на инстинктах, и все само собой разложилось по полочкам.

Сейчас для меня стало неважно, кем был Назар до того, как упал самолет и кем был Макс до этого. Сейчас было важным только то, кто есть кто в данный момент. Кто чем руководствуется и, кто способен взять на себя ответственность.

И выходило, что это – Макс Рихтер.

«Все-таки женщина совершенное существо в своей природе, – думала я, – удивительно как в ней первобытное уживается с социальным. Поразительно, как вовремя включаются инстинкты, если опасность грозит ей или ее ребенку. Она действует почти на автомате, руководствуясь чем-то, что даже не до конца осознает. Все-таки мир держится на женщине. Без нее он бы давно уже провалился в тартарары».

Глава 28. Все решится здесь и сейчас

Мы выдвинулись, как только встало солнце. Макс соорудил что-то наподобие волокуш из веток, распустив на полосы шмотки, из чемодана. На волокуши мы водрузили Нину, которая уже совсем не приходила в себя.

Перед тем как пуститься в путь, Макс вколол ей еще антибиотик и промедол. Нина была совсем плоха, и нужно было торопиться.

Назар не помогал нам и даже не смотрел в нашу сторону. Он сидел у костра, погруженный в свои мысли, и глядел на озеро.

– Назар, – обратилась я к нему, – если дождешься спасателей, раньше, чем мы доберемся до поселка, ты сообщишь, куда мы выдвинулись?

Назар не отвечал. Он будто меня не слышал. А я все больше поражалась тому, что даже в такой ситуации как сейчас, он умудряется вести себя так, будто весь мир сейчас должен крутиться вокруг него.

Даже я, женщина, казалось бы, сейчас должна капризничать, выдвигаться какие-то условия. Учитывая всю катастрофичность и нелепость ситуации, когда я оказалась черт знает где, вместе со своим бывшим и будущим мужем, я почему-то не думала сейчас о том, кто меня любит, кого я люблю, кто в чем виноват, кто хороший, а кто плохой.

Единственное, что сейчас было важным – выжить самим и попробовать спасти человека. Остальное потом, когда мы все будем в привычной нам обстановке.

Но Назар, будто и не понимал всю серьезность ситуации. Я буквально физически чувствовала его ревность. Он полностью был погружен в нее, и ревность управляла всеми его поступками и мыслями. Достучаться до человека, когда он в таком состоянии, было невозможно.

– Идем, Лора, – услышала я голос Макса и поспешила к нему. – Ничего он никому не скажет, – сказал Макс, когда я подошла.

– Но это же, я даже не знаю, как назвать, это же чудовищно! – возмутилась я.

– А он и есть чудовище.

– Ты перегибаешь, я думаю, он просто не справился со стрессом, нельзя его в этом винить, – попыталась я найти хоть какое-то оправдание Назару.

– Я не хочу возводить на него напраслину, но поверь мне, Лора, Платонов, скорее, скажет, что только он один выжил вместо того, чтобы помочь нам.

– А она, – я показала на Нину, – она-то ему ничего не сделал, чтобы нам навредить, думаешь, он готов и на ее жизнь плюнуть? Я в это просто не верю, такого не может быть, я все-таки его знаю.

– Знаешь ли, Лора? Или знаешь только то, что он сам позволили о себе знать? Ладно, мне все равно. Черт с ним, нужно двигаться. Нам два дня идти и нужно найти еще какое-то убежище, чтобы, как минимум, одну ночь пережить.

Слова Макса отрезвили меня, и я вернулась в реальность. Макс закинул импровизированный лямки от волокуш на плечи, я шла позади.

Как сказал Макс, мне нужно будет помогать ему только если нужно будет преодолеть какую-нибудь ямку или бурелом. А так, он уверил меня, Макс справится сам.

– Вы там сдохните, – крикнул Назар нам в спину.

Ни я, ни Макс ничего не ответили. Нам было уже не до Назара. Впереди нас ждал долгий и трудный путь.

Казалось, Макс двужильный. Он пер вперед, как танк. Я благодарила бога за то, что сейчас не зима. Макс давно уже снял с себя и пиджак, и рубашку. Я шла позади, смотрела на его сильное тело, покрытое грязью, пылью и потом и, даже несмотря на неуместность, чувствовала возбуждение.

Он походил на какое-то могучее животное, не знающее боли и усталости. Останавливался Макс только, когда я начинала молить о привале. Мы шли без еды, воды было немного. Макс набрал единственную емкость, которая у нас была – бутылка из-под спирта.

Пока в такие моменты я отдыхала, Макс занимался Ниной. На очередном привале он проверил ее и покачал головой.

– Что, Макс? – спросила я.

– Жаль, что мы не можем идти ночью, – ответил Макс куда-то в сторону.

– Почему? И почему не можем?

– Можем заблудиться. Да и опасно это. Ничего не видно, можно угодить в какую-нибудь яму и переломать ноги. Да и звери. Уверен, здесь есть медведи.

– Медведи? – я машинально посмотрела по сторонам.

– Ты как, есть силы идти? – Макс по поводу медведей как-то не особо сейчас переживал.

– Да, могу, – ответила я, и мы двинулись дальше.

Макс время от времени останавливался, сверяясь по солнцу, контролируя направление, в котором мы движемся. Его смартфон давно разрядился. Я свой, по всей видимости, утопила в озере.

Он иногда подолгу глядел на небо и прислушивался. Я спросила его об этом:

– Что ты пытаешься услышать, Макс?

– Если нас будут искать, то скорее всего на вертолете – слушаю шум винтов. Нужно будет подать знать, если что.

– И как его подать?

Макс достал из кармана зажигалку и показал мне.

– Пожар устроим, локальный, – он улыбнулся, пытаясь хоть как-то сбросить напряжение.

– Пожар так пожар, – согласилась я, – локальный так локальный.

Мы шли весь день и когда уже начало темнеть, я заметила, что Макс нервничает.

Я понимала, что он устал, хоть и не подает виду, но что-то его беспокоило помимо усталости и Нины.

Но он все шел, будто появилась какая-то цель, кроме основной – добраться до поселка.

– Макс, может нам уже начать обустраиваться на ночлег? – спросила я его.

– Да, но я заметил кое-что, нужно сделать еще рывок.

– Что заметил? – я с опаской огляделась по сторонам. Я все еще волновалась по поводу медведей.

– Следы, Лора.

– Медвежьи? – я начинала паниковать.

– Человеческие.

– Я ничего не вижу.

– Не в прямом смысле следы, – Макс остановился и присел на землю передохнуть. – Не отпечатки на земле, Лора. Но я вижу, что здесь ходили люди. Некоторые ветки на деревьях обломаны так, будто кто-то делал метки, и еще заметил несколько зарубок, явно сделанных ножом или топором.

– И что это значит? Это плохо, Макс? Говори, только как есть, пожалуйста! – все, что сейчас говорил Макс казалось мне ужасным. Медведи, люди какие-то с топорами. Я будто попала в какой-то фильм ужасов.

– Следы старые, вряд ли здесь сейчас кто-то поблизости есть и, скорее всего – это были охотники. Я, думаю, что, если это так, возможно нам повезет и мы выйдем к их охотничьему дому. Мы с тобой где-то полчаса уже идем по тропе.

Я глянула под ноги, но никакой тропы не заметила.

– Не вижу ничего.

– Говорю же, давно здесь никого не было, просто доверься.

«Доверься», – я мысленно зацепилась за это словно и меня передернуло. Я хотела было сказать, что уже один раз доверилась ему и что из этого вышло? Но не стала. «Всему свое время и место», – решила я.

Мы шли еще около часа по моим прикидкам. Солнце уже завалилось за верхушки деревьев. Воздух посвежел. Темнота начинала обступать нас со всех сторон. В лесу послышались какие-то уханья и шорох. Я и сама догадалась, что это активизировались ночные жители леса. Какие-нибудь совы, филины и прочая живность.

– Да, у кого-то очень хорошая карма, смотри, – Макс остановился.

– Куда? – спросила я.

– Вон там, видишь лес редеет, полянка какая-то и еще, глянь внимательнее.

Я пригляделась и действительно увидела, что впереди виднеется полянка, и там, о чудо! – что-то похожее на небольшой дом.

Макс оказался прав. Мы вышли к бревенчатому, грубо, но основательно сработанному дому.

Мы подошли к дому. Мы уже собирались занести Нину в дом, как Макс сказал:

– Постой! – он наклонился над Ниной, прислушался к дыханию.

Макс попробовал нащупать пульс на запястье, затем на шее. Он покачал головой.

– Макс? – я смотрела на него, уже понимая, что он сейчас скажет.

– Все, – ответил Макс и подтянул свой пиджак, которым была укрыта Нина так, чтобы закрыть ей лицо.

Слезы сами покатились из глаз. Я совсем не знала эту женщину, но ничего не могла с собой поделать. Эта смерть показалась мне слишком близкой.

– Что будем делать? – спросила я.

– Нужно ее или похоронить или, здесь может быть какой-нибудь погреб, где достаточно низкая температура. В таких обычно хранят добычу охотники.

Погреб мы нашли. Он находился неподалеку от дома. Там мы и оставили Нину.

– Как же так, Макс, – спросила я его, когда мы управились и вошли в дом.

– Это жизнь, Лора, жизнь и смерть, ничего тут не поделаешь. Если хочешь погоревать – это потом. Когда выберемся.

Он был прав. Сейчас нам необходимо было думать о себе. Все, что могли мы сделали. Мы не сидели сложа руки, мы действовали, и наша совесть была чиста.

Первым делом Макс затопил печку. Было не так уж и холодно, и на мой недоумевающий взгляд и немой вопрос он ответил так:

– Дым, Лора, для дыма из трубы, не для тепла. Чтобы было видно с вертолета.

В доме оказались припасы еды. Крупы и консервы. Обнаружилась даже бутылка растительного масла, кофе и чай.

– Охотничьи дома, как правило, всегда подготовлены для полноценной жизни. Учитывается даже тот факт, что в нем могут оказаться люди типа нас, заблудившиеся или просто попавшие в беду. И есть негласное правило, если нам есть, что оставить для хозяев или для других, нужно оставить. Сколько дров сожжем, столько же нужно наготовить.

– Хорошее правило, – согласилась я.

– Да.

– Давай я что-нибудь приготовлю, – вызвалась я.

– Было бы неплохо, – согласился Макс. – Я пойду попробую найти воду. Вряд ли кто-нибудь стал бы ставить дом, там, где нет источника воды.

Макс вышел из дома, оставив меня разбираться с крупами и консервами.

Я решила сделать макароны с тушенкой.

– Нашел родник, – Макс появился на пороге с ведром воды. – Налаживаются дела потихоньку, – он поставил ведро у печки.

Он успел умыться у родника. Капельки воды блестели на его мускулистом теле, и я почувствовала легкое напряжение внизу живота. Он был похож на дикого мужчину, мы были в дикой местности, начинали работать инстинкты, плюс он спас меня.

Сейчас, когда стало немного спокойней, навалилась накопившаяся усталость. Нашей жизни ничего не угрожало и мозг принялся за привычное, решив, что, если ему не нужно думать об опасности, можно помучить меня прежними мыслями.

Макс нашел бокастый закопченный чайник, налил в него воду и поставил на печку. Утвари здесь было предостаточно, хоть простой и грубой, но добротной и крепкой.

Я видела, что и он погрузился в какие-то свои мысли. Наверняка, с ним происходило то же самое, что и со мной. Сейчас не нужно было оберегать и заботиться обо мне, по крайней мере, уже не так, когда мы были у озера и пока шли сюда.

Между нами будто снова появилась та стена, которая была до того, как мы оказались в этом проклятом самолете.

Но никто ничего не говорил. Ни он, ни я. Он, наверное, потому что боялся нарушить иллюзию покоя после непростых приключений. Я же оттого, что меня одолели сомнения.

В один миг все, о чем я думала, все, что я думала о людях предстало передо мной совсем в другом свете.

Я думала о Назаре и не могла поверить, что он оказался совсем не таким, каким казался. Получается, что Назар именно, что казался все это время и не более. Зато Макс остался тем, кто он есть и тем, кем он всегда был. Он не дрогнул. Я только лишний раз убедилась в том, что никогда не ошибалась в этом человеке. За исключением, конечно, того факта, что он меня бросил.

Но сейчас, пока я на печке варила макароны и разогревала тушенку, я уже не могла сказать, что уверена в своих выводах. Да я теперь вообще больше ни в чем не была уверена.

Я вспомнила, как отреагировал Макс, когда Назар орал там на озере, о том, что Макс бросил меня ради другой. У Макса в глазах было искреннее недоумение. Снова я никак не могла сопоставить то обстоятельство, что Назар знал о визите Кати ко мне.

Все рассыпалось, и я не могла теперь ничего сказать и подумать однозначно. Но почему-то я была уверена, что все окончательно решится здесь и сейчас. Может быть не сию минуту, но точно, до того, как мы выберемся из этой передряги.