Текст книги "Большое сватовство или как найти тысячу и одно приключение (СИ)"

Автор книги: LizHunter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Стоп, разбитое сердце? Неужели я готова сразу сдаться?

В прошлый раз, когда пыталась бороться за Майкнера, это ничем хорошим не закончилось. Зачем же портить что-то сейчас?

Любовь и борьба – вещи несовместимые, – так говорят в книгах. Это как облака и лава, глубоко в земле, а значит, мне не стоит пытаться их соединить.

Все равно завтра пора в школу. В Хогвартсе проблемы увлекут за собой, помогут справиться со всеми переживаниями, а думать об этом будет просто некогда.

Да, я себя утешаю.

От этих не самых радужных мыслей отвлек домовик, сказавший, что меня срочно ждут в беседке.

Ну вот, кому не сидится на месте, а? Что там от меня надобно?

Но буквально через пару минут, свернув несколько раз, про изученным давным-давно дорожкам, я вышла к одному из самых живописных мест в парке.

Белоснежная беседка в густых зарослях, посередине специально созданного фонтана. Одно из самых красивых мест, но воспоминания о нем все-таки не самые хорошие, учитывая, что именно там со мной разговаривал Долохов, убеждая, что они вообще не виноваты в смерти того старичка. Я аж содрогнулась и, переведя взгляд на собственные ноги, взбежала по мостику, слушая, как поскрипывают деревяшки под ногами.

– Мисс Лестрейндж, – сразу поздоровался Том, сидящий рядом с Розали за круглым столиком. У окна стоял Долохов. Черт.

– Все в порядке? – с трудом оторвав от него взгляд, я судорожно вздохнула, медленно опускаясь на стул.

– Я решила мстить тебе, дорогая, – озорно сверкнув глазами, воскликнула Розали.

– Что я тебе сделала? Пощади несчастную, – по привычке открестившись, постаралась показать, что все в порядке, но ощущаемый кожей взгляд Долохова мешал это сделать.

– Мама мне рассказала о ваших грандиозных планах, – протянула в ответ та.

– Ты не была в курсе, что мы хотели с твоей помощью мир захватить?

– Честное слово, только узнала, что ты хотела нас с Томом свести, – вновь отмахнувшись от моих слов, все так же веселясь, проговорила она.

– С Томом? – вздернув голову, будто гончая, я чуть прищурила глаза. – А где же официальность, дорогая? Ах, знаю, наверное, она исчезла после огромного стакана огневиски залпом.

Сестренка прищурилась, смерив меня странным взглядом, а потом махнула рукой и вновь улыбнулась.

– Можно даже сказать, схема, продуманная вами, сработала.

– Скажи, ты хоть когда-нибудь сможешь говорить со мной, а не с собой? Мы вроде и не так внешне похожи, чтобы с зеркалом путать, – буркнула, запустив руку в волосы, поздно вспомнив, что сегодня домовики экспериментировали с волосами.

– Мы с Томом встречаемся! – видя, что собираюсь продолжить, быстро проговорила она, а потом покосилась на Реддла, раскраснелась и опустила глаза, смущаясь.

Все, как бы я к этому готова не была, но пару минут в шоке просидела, тупо глядя перед собой. И ты туда же, друг мой золотой, в розовое?

– Ну… Что надо говорить в таких ситуациях? Поздравляю, – медленно приходя в себя, я повернула голову к усмехающемуся и откровенно потешающемуся над этой ситуацией Реддлу, смерив его скептичным взглядом. Это точно Реддл?..

– Розали так не сиделось, что мы с Антонином ожидали криков, ругани, летающей посуды, по меньшей мере.

– Делаете из меня какого-то монстра, – я фыркнула, но, каким бы не был соблазн, голову к Долохову не повернула. В последнее время я себе совершенно не доверяю.

– Главное, почему я говорю тебе об этом не наедине, а в их присутствии, – безразлично кивнув в сторону не ожидавших такого магов, она плотоядно ухмыльнулась.

– Ты меня пугаешь, – перебив ее на половине фразы, тоже сверкнув глазами, медленно протянула.

– Замолви словечко папочке.

Твою же реальность. Она только что поставила крест на моей жизни в целом. Звучит просто, а как он злиться наверно будет. Старшая дочь, на которую он надеялся, оправдала ожидания, но не в ту сторону.

– А чего это я?

– Чтобы в будущем не строила козни за моей спиной.

– Подумаешь, я даже сделать ничего не успела, – она подняла бровь, ожидая какого-то продолжения или исправления фразы. – Почти.

– Это будет самым лучшим, на что ты способна, – ставит точку в разговоре Розали и поворачивает голову к Тому.

– Моей душе нужен простор, а учитывая то, что для папочки понятия «встречаться» не существует… – с ожиданием глянула на эту парочку.

– Можешь сказать, что я собираюсь на ней жениться, – благосклонно разрешает Реддл. Стоп, а она точно не нашла способ его амортенцией напоить? Все-таки профессиональная зельеварка.

– Ваше дело, – пожав плечами и все так же не глядя на Антонина, поднялась и пошла в сторону дома.

Солнечные лучи слепили глаза, заставляя щуриться.

Даже Розали каким-то способом смогла заставить будущего Темного Лорда встречаться с ней, а я так просто сдаюсь, не попытав счастья?

Да, потому что некого пытать. Можно было бы и Эллу, но что это даст? Только испорчу установившееся перемирие. Уж лучше так, чем быть врагами с человеком, на которого смотришь, и все внутри замирает, а по желудку летают бабочки.

Папочка, что странно, встретился мне возле дома. Вот и хорошо, сразу решу этот вопрос.

– Дорогая, ты какая-то бледная, – улыбнулся он мне фирменной улыбкой, надевая шляпу на голову.

– Размышляю тут над одной сложившейся ситуацией, – держа пальцы за спиной, я натянуто улыбнулась ему, стараясь поймать хоть какую-то реакцию.

– Ты же знаешь, я всегда готов выслушать, если вы придете.

– Это касательно Розали и мистера Реддла, – ну давай же, догадайся, облегчи мой тяжкий труд.

– Что, они так и не смогли найти общий язык? – усмехнулся он, чуть наклонив голову и закусив губу. – Нет, это слишком просто. Устроили дуэль?

Я мысленно застонала, видя, что батька подшучивает, но все же заинтересовался тем, что хочу поведать. Придется выложить все как на духу.

– Они хотят пожениться, – выпалила и тут же закрыла глаза, ожидая чего-то из ряда вон выходящего.

Но ничего не случилось. Приподняв сначала одно, а потом и другое веко увидела только сосредоточенное лицо Корвуса и появившиеся на лбу морщины.

– Розали очень переживала по этому поводу, вот и отправила говорить с тобой.

– Знаешь, дорогая, почему я ничего не сказал лорду Эйвери на том балу? – положив теплую руку мне на плечо, медленно проговорил он. Я замотала головой, внимая продолжению, не заставившему себя долго ждать. – Том приходил ко мне в тот же день и спрашивал разрешение на то, чтобы ухаживать за ней. Думаешь, я не знаю друзей собственного сына?

– То есть… – честно, я офанарела, потому что, на самом деле, всё происходило давно и за моей спиной.

– Чтобы это ни было, но да. А еще я очень рад тому, что вы – настолько дружные сестры.

– О чем ты? – нахмурившись от переизбытка информации, подняла на него взгляд.

– Ты пошла говорить со мной, зная, что мистер Реддл – полукровка, и зная, что я хочу породниться с семьей Долоховых. Именно преданность друг другу в ваших сердцах заслуживает огромного внимания.

– Значит, ты не против?

– Только за, – хохотнул папочка и пошел в другую сторону на прогулку.

На одну проблему меньше, да?

Комментарий к Осознание, но не принятие.

Ну что, могу всех поздравить. По моим подсчетам, нам осталась всего одна глава)

========== Главное только верить. ==========

С самого утра в поместье не было покоя. Оно, будто, выражало смятение моей души.

А что со мной происходило? Честное слово, не понимаю. Было сильнейшее желание ни сидеть на месте, не заниматься, а выпроводить Эллу, выбросив ее вещи в окно, и настучать по голове Долохову, сказав, что он теперь ездит со мной в чемодане.

Глупейшие желания, но, кажется, в моем духе.

Хуже становилось, когда замечала спорящих Розали и Тома. Эти двое никогда, похоже, не изменятся. Хотя нет, подождите, есть кое-что. На щеках сестренки появился яркий румянец, а смущенная улыбка появлялась раза в два чаще.

Это, наверно, тоже ненормально.

Или во мне просто говорит чертова… зависть? Разве могу я сейчас завидовать ей? Не думаю, это, скорей всего, просто обида на обстоятельства. Что уж точно не смогу сделать, так привязать Долохова к себе насильно. Да, идея жутко заманчивая, но не действенная. Хочет он веселиться с Эллой – пускай. Кто против?

– Адель Рикарда Лестрейндж! Открывай дверь сейчас же! – из не самых приятных мыслей вырвал раздраженный голос. Думаете, Розали? Ага, разбежались. Для нее весь мир сосредоточен сейчас на Томе, начало новых отношений, да еще и с таким человеком, так что понять ее вполне можно. Долбился ко мне братишка. Удивительно, правда, как в мыслях о Диане появилась лазейка для меня.

– Что тебе нужно с утра пораньше? – нахмурив брови, поднялась и в несколько шагов преодолела расстояние, разделявшее нас с дверью. Екнувшее сердце заставило бросить еще один взгляд на комнату. Подумать только, я всего три месяца в этом новом и необыкновенном мире, а так ко всему привязалась, будто встала на свое место. Как говорит Элеонора, нам все судьбой прописано. Значит ли это, что мы не только должны были здесь появиться, но и изменить надвигающуюся бурю?

– Я поговорить хотел, – увидев мой, наверняка, вновь пустой взгляд, настрой Фрэнка чуть упал, но, растрепав волосы, он все же протиснулся в комнату и без разрешения плюхнулся на единственное кресло. В целом, ничего необычного.

– О чем же? – закрыв дверь, я обернулась, лениво скользнув по нему глазами, а потом сползла на пол, совершенно не стесняясь.

– Ты в последнее время какая-то странная, – чуть замявшись, начал он.

– О чем ты, дорогой? Разве сам не говорил постоянно, что я ненормальная? – подняв брови и на секунду пожалев, что не развита у меня мимика для поднятия одной – выглядело бы круче, – чуть склонила голову. Кажется, я начинаю копировать Долохова. Это ведь очень плохо?

– В этом и дело. Ты стала слишком тихой и неприметной, нет шабаша и огня в глазах. Это уже все заметили. Что-то случилось?

– Какой ты догадливый, посмотрите только. Не заметил, что весь чертов месяц что-то случается?

– О чем ты? – он нахмурился и крепче сжал пальцами подлокотник, заметно напрягшись. О, дорогой, мне нужно выговорится.

– Сначала ты притащил сюда друзей, с которыми не знакомил нас даже в школе, прятал, как какое-то сокровище. Не обратил внимание на увлечение Розали, не попытался ей помочь завоевать внимание мистера Реддла, – я загнула второй палец, делая вздох, чтобы продолжить. Обе руки услужливо вытянула вперед, дабы братец видел. Его, похоже, немного смущал безумный азарт в глазах и немного дрожащие белые руки. Успокоительные, чтобы не говорила раньше, а вещь хорошая, особенно на ночь. Иначе я просто не смогла бы спать, разрывая себя переживаниями, мыслями и чувствами. Сейчас все намного хуже, чем с Майкнером. Тогда даже было не увлечение, а так, симпатия. Поняла я это, к сожалению, только когда влюбилась по уши. – Не обращал внимания на наши постоянные недомолвки с Антонином, не попытался даже поговорить после того срыва. Ты же помнишь, да? Фрэнк, скажи, почему ты даже не подошел?

– Я… я подумал, что могу только все испортить, – начал оправдываться он, подскочив на месте и закусывая губу. – Ты ведь знаешь, у нас не самые доверительные отношения.

– Не самые доверительные? Ты мой брат, дурак. Думаешь, я не рассказала бы то, что мучает? – отворачиваясь и быстро моргая, дабы ни одна слезинка, появившаяся в уголках глаз, не скатилась по щеке, предательски выдавая кошмарное состояние. Еще и температура не до конца спала, хотя легче стало.

– Сглупил, я сглупил, признаю. Но сейчас хочу исправиться. Адель, ты и Розали, – он слабо усмехнулся, приближаясь. Я перевела взгляд на его начищенные ботинки и увидела собственное отражение. Только вот, на меня эта девушка не очень походила. Потерянный взгляд, бледная кожа и ярко выделяющийся румянец на щеках. – Вы – мои младшие сестры, самое дорогое, что только есть. Я очень к вам привязан и не могу просто смотреть. Достаточно этого, я пришел поговорить, – он опустился рядом и попытался поймать взгляд, растягивая налитые кровью губы в теплой и подбадривающей улыбке. – Слушай, я понимаю, если не захочешь, но попытайся довериться. Уверен, после этого станет полегче.

Несколько секунд я, крепко сжав в пальцах мягкую ткань кремовой шали, в которую укуталась недавно, смотрела в его глаза. Выговориться, спросить совета. Почему я не могу этого сделать?

– Со мной все нормально, честно. Перенервничала тогда, потом Эйлин сбежала, а теперь и у Розали новые отношения. Слишком много эмоций и переживаний сказались. Ты ведь знаешь, какая я нервная, – вытянув руку, я сжала его ладонь, пытаясь ухмыльнуться, чтобы придать разговору более шутливое направление.

– Все равно меня не покидает ощущение, что ты что-то скрываешь, – чуть прищурившись, протянул он. Между бровями появились несколько сосредоточенных морщинок, по которым я тут же провела пальцем, немного отталкивая брата и с кряхтением поднимаясь.

– Идем, детектив, я не хочу на поезд опоздать в первый же день.

Фрэнк громко вздохнул, но спорить не стал, выходя следом. Настоящая заноза, но, черт, как же я его люблю.

Слава Мерлину, Долоховых мы не встретили, так что на платформу трансгрессировали без происшествий. Антонин вместе с Эллой уехали еще вчера вечером. У него появилось какое-то срочное дело, а племянница прицепилась хвостиком. Все, спокойно, я не в праве их судить и осуждать. Но даже надеяться на что-то не собираюсь, сухое прощание убедило во всем. Антонин просто пожал руку, сверкнул глазами и сказал, что был рад знакомству. Элла состроила милое личико и даже сжала меня в минутных объятиях. Увернуться было проблематично, учитывая, что та выше на полторы головы, а значит, захват рук больше. Да и безразлично уже было, честно говоря.

Оказавшись на платформе, я даже вздохнула полной грудью и искренне улыбнулась. Вокруг суетились люди, стоял шум и гам, родители в последний раз перед отъездом втолковывали детям правила и много-много другой информации. Но, как выпускник школы Хогвартс, могу сказать, что все это вылетит у них из головы буквально на ужине.

Вновь оглядевшись вокруг, почувствовала, как пришло понимание, насколько прекрасно иметь сестру-профессора. С ней здороваются, ее пропускают, родители смотрят с уважением, наслушавшись рассказов собственных чад о том, как прекрасна мисс Лестрейндж. Если подумать, благодаря этому подол платья мне не оттоптали дружки Розье. Они могут и не только это, говорю серьезно. Особенно после разорванной помолвки меня ждет трудный год. Но где наши не проходили?

Цепи, сковавшие последнее время, будто спали, оставив после себя лишь сожаление о прошедшем времени.

Хотя, если подумать, сожалеть мне нет причин. С самого начала целью было свести Розали и Тома, а это вышло. Сейчас эти голубки стоят в клубах белого пара, пахнущего карамелью, и тихо переговариваются, сжимая пальцы друг друга. Как бы глупо не было, но мне кажется, что он к ней привязался. Нельзя тешить себя надеждой, что будущий Темный Лорд может полюбить (хотя почему нельзя? Надежда умирает последней), но совершенно не хрупкая, а прочная связь между ними есть. И пусть она сохраняется как можно дольше. Глядишь, это убережет его от страшного будущего.

Следующим достижением я могу считать женитьбу дядюшки. Да еще и на ком? На моей подруге, страдавшей по нему последние годы. А сейчас это супружеская пара, пережившая многое. И это скрепило их брак, а еще дало мне возможность не слушать разглагольствования про Оггюста в будущем году.

Почему же мне грустно? Я ведь должна плясать от счастья, наблюдая за близкими.

– Погоди секунду, – не дав мне опомниться, кто-то схватил за руку и чуть протянул сквозь толпу. Рот мой непозволительно при этом распахнулся, а крик так и не сорвался, застряв поперек горла.

– Какого черта, мистер Долохов? – вырвав руку, специально наступила ему на ногу со всей силы, но в ответ получила лишь усмешку.

– Я подумал, что должен предупредить тебя, – чуть наклоняя голову, проговорил он, отпуская мою руку и с интересом глядя, как я отворачиваюсь. Кажется, вновь веду себя, будто обиженный ребенок.

– Если что, я в курсе про экзамены и их важность. Не поверите, но за завтраком об этом даже мистер Реддл заикнулся. Это было адресовано сестренке в издевательской манере, но все же.

– Не угадала, поговорить я хотел о другом.

– Аннабель я украсть не пыталась, – начала загибать пальцы, подтверждая мелькнувшую мысль, что это уже привычка. – Деньги ваши тоже, Эллу ни разу не прокляла. Что может не устраивать?

– Адель, ты когда-нибудь сможешь угомониться? – мельком глянув на часы, раздраженно проговорил он. Стрелки неумолимо отсчитывали секунды до отбытия, а цепи, которые только спали, вновь стянули легкие в тугой узел, мешая сделать полноценный вздох.

– Вы сами пришли сюда и сами начали разговор. Почему мы не могли просто дружески попрощаться? – не отводя взгляд от его спокойного лица, я вдруг подумала, что мы часто пререкались. Какое дружеское прощание, если даже приятелями не были? Просто знакомые, как брякнула перед уходом Элла.

– Мне кажется, мы не друзья, – подтверждая мою мысль, начал он. Но слушать резко перехотелось, а желание спрятаться в какой-то темной комнате и остаться там навсегда только усилилось.

– Что ж, тогда не буду вас задерживать, – резко отскочив, я быстро зашагала к поезду, отстукивая мерный ритм каблучками. Остановить меня Долохов не пытался, но вот усмешку и прожигающий взгляд я почувствовала. Даже передернулась, пытаясь его стряхнуть.

Прозвучал гудок, предупреждающий, что Хогвартс-экспресс вот-вот отправиться в путь. Подняв подол платья, я запрыгнула внутрь купе, поймав улыбку сестренки. Она тут же сжала мое предплечье и заставила обернуться.

Папочка глядел на нас, чуть нахмурив брови, изредка бросая тяжелые взгляды на машущего рукой Фрэнка. Тот не обращал внимания, широко и, кажется, облегченно улыбаясь. Мне кажется, его радость оттого, что «любимые» сестренки уезжают в школу на полгода точно, может затмить оставшийся рассудок (часть уже отдана Диане, не судите его, если встретите, строго), дойдет до поездки в Больницу Святого Мунго. Поездки не на пять минут, а на пару недель точно.

Чуть позади от милых и любимых родственников стоял хмурый Долохов, глядящий прямо на меня и отвечающий что-то Реддлу. В последнюю секунду тот обернулся и поймал взгляд сестренки, ухмыляясь.

Справа послышался ее судорожный вздох, а оглянувшись, увидела румянец, тут же вспыхнувший огнем на белых щеках. Сейчас Розали, всегда, может и не специально, показывавшая мудрость, показалась мне обычной девушкой, как все остальные, влюбленной и преданной. Будто проблемы в ее голове, последствия которых она продумывала, на секунду отступили, оставив внутри безоблачное счастье.

Честно говоря, только потому что одной своей улыбкой Том производит на нее такое впечатление, я уверена, Лестрейнджи встанут на его сторону. Может быть, так и было в каноне, он одурманил бедную девочку, заполучил сторонников, а потом бросил ее, но сейчас, прости меня его сиятельство мистер Реддл, если так сделает, огребет сковородкой. А потом собак на него спустим и будем с попкорном наблюдать, как Темный Лорд носится по парку и посылает заклятия в гончих. Уверена, это будет непередаваемое зрелище.

– Напомни, почему ты до сих пор не в Хогвартсе? – медленно протянула, захлопывая дверцу и глядя сестренке в глаза.

– Профессор Дамблдор позволил приехать с вами. Одного словечка, что это касаемо любви, – произнося это слово, она почему-то скривилась, сверкнув глазами. Вот понахваталась от Тома, наедине оставлять нельзя. – Хватило. Запоминай, пока делюсь советами.

– С чего ты взяла, что они мне нужны? – наклонив голову, растягивая слоги, как мистер Малфой, наслаждающийся сейчас медовым месяцем с прекрасной Вивиан.

– Что-то мне подсказывает, ты будешь пробоваться на помощника профессора Темных искусств, а потом и самого преподавателя, – прикладывая ладони к щекам и смущенно отворачиваясь, задорно проговорила она. Когда-нибудь и я научусь так себя контролировать, обязательно научусь. – Знаешь, что я на досуге подумала, – не дав опомниться, более строго продолжила она. Тень скакнула по лицу, когда поезд обогнул платформу, официально отправившись в путь.

– Удиви меня, о, великая, – дернув уголки губ в улыбке, я попыталась собраться с мыслями, отогнать от них Долохова и кинуть в него палкой, чтоб не приближался. Не вышло.

– Только посмотри, у нас получилось сдвинуть историю в другую сторону. Том Марволо Реддл, собственной персоной, вступил в отношения! – в ее зрачках заплясал огонек, который, наверняка, являлся отблеском солнечных лучей, но мы пытаемся сохранить драму и некую красоту, так что да, огонек.

– Ты уверена? Просто, может, он таким способом набирает сторонников? – тихо проговорила, тут же закрывая глаза и выставляя руки вперед на случай, если она попытается меня ударить. Сковородкой. Со всей силы.

– Во-первых, это не логично, во-вторых, официальные отношения он точно бы не выбрал, и в-третьих, мне кажется, он оценил наших собак.

– Ты рассказала семейный секрет? – состроим страшные глаза, прошептала замогильным голосом.

– Представь себе, он в восторге, – со смешком ответила она. – А теперь, герой, мне пора на патрулирование.

– И зачем? Ты школу вроде закончила.

– Профессор Дамблдор сказал, что незачем мне ехать просто так и без дела, – пожав плечами, ответила она, а потом, строя из себя старшую сестру, расправила шаль на моих плечах.

– Составить компанию? – едко, по-большей части ради вежливости, поинтересовалась.

– Адель! Это даже не обсуждалось, – фыркнула Розали и, развернувшись, пошла заниматься работой. Всего на секунду мне показалось, что перед ней мелькнула темно-синяя вспышка.

Похоже, я и правда сошла с ума. Дурка, жди, закончу школу и сразу запишусь в тебя. Лечение и только лечение, с кучей лекарей в лимонных халатах, поможет мне в этой жизни.

***

Школьные деньки, школьные деньки, говорят, радостное время. В том то и дело, что говорят. Но почему-то не всегда это так.

Год начался ужасно. Сначала Розье со своими идиотами подкараулил после отбоя в коридоре, когда мы с Эйлин возвращались из библиотеки, неся в руках стопки книг. Ну зачем было так пугать, а? Я от неожиданности самым тяжелым фолиантом сломала Эвану нос, а леди Эйвери (заметили, заметили, да?) решила, что пора спустить собак и все чувства выпустить, которые Оггюст ей знатно потрепал. Так что, воспользовавшись замешательством остальных, наколдовала птичек, как Гермиона когда-то. А что я? Я ничего, давненько хотела в некоторых чарах попрактиковаться.

Жаль было, что губу мне все же разбили, а Эйлин одно заклятие пропустила, но в целом, с этой маленькой неприятностью мы справились на превосходно. Может быть, ничего с нами не случилось, если не заметили голубую вспышку, после которой у парней почему-то появилась замедленная реакция. Точнее заметила я, а она оглянулась, и вот.

Кажется, это уже ненормально. Даже для меня.

Но на этом приключения не закончились. На следующий день вызвали нас на ковер к директору. Приперся Лорд Розье, брюзжал слюной, говоря, чтобы мы сдали тех, кто помогал. Чего только стоило его лицо, когда скромно потупив глазки, Эйлин оповестила, что напали на нас, а справились мы.

Что дальше за кавардак был, я так и не поняла. В кабинет, чуть ли не выбивая дверь, ворвались Фрэнк с палочкой на изготовке, Оггюст, в разноцветных носках, Диана, чье спокойствие поражало, учитывая, что шепот Непростительных слышали все, ну и Розали, зашедшая следом, поправившая платье, смерившая окружающих безразличным взглядом и принявшаяся называть правила Хогвартса, узаконенные в прошлом столетие. Потом и на Министерские перешла, а Розье все сопротивлялся, пытался ее переиграть. Ага, получилось бы у него. Дамблдор, поделившийся попкорном, который достал из ящика в столе, сказал, что ее стиль напоминает о его давнем ученике. Каком именно не уточнил, но глубоко задумался.

В тот день Лорд ушел в ужасном состоянии, еле отмазав сына от изгнания из школы. Но отработки на полгода все же остались. Ох, Эван, теперь вместо свиданий с девчонками будешь то котлы чистить, то кубки, то писать что-то. Кто знает, на что еще способна фантазия профессоров? При этом намекаю я исключительно на сестренку. О ее фантазиях ходит множество слухов, никто не знает, что за отработки она назначает, но обожает ее вся школа. Никто кроме Адель Лестрейндж, маленькой и беззащитной девочки, коей я и являюсь по факту. Не надо такими глазами смотреть, случай с книгами не считается. Там адреналин сработал, вот.

Но на этом веселье не закончилось. Долохов, черт бы его побрал в этих путешествиях, куда умотал, прочно засел в мыслях. Причем, я могла, сидя на уроке, вспоминать наши разговоры или споры, а снился мне почему-то прием во время помолвки у Блэков. Он меня тогда снова спас от этого Майкнера, которого, к слову, до сих пор из больницы Святого Мунго не выписали. Это как в сказках, храбрый принц спасает принцессу из заточения, и живут они долго и счастливо, в любви и покое.

Только вот я не принцесса, а он русский князь. И, уверена, не в стиле этого ухаживать за девушками. Даже если и в стиле, рядом с ним крутится Эллочка, к сожалению, закончившая школу, а я кажусь неумелым ребенком. Сколько раз он так отзывался о моих поступках и словах?

Ну почему, почему на душе с каждым днем все тяжелее, непонятная тоска изводит, делая из меня мрачную и не желающую ни с кем общаться, часто едко отзывающуюся девушку? Нейтральные отношения с однокурсниками из-за этого постепенно стали скатываться на нет, а Эйлин с Розали всерьез взволновались, видя чрезмерную плаксивость.

Поворотным моментом для моего сознания стало, когда пару месяцев спустя, сидя с сестренкой и потягивая чаек, слушая ее рассказы про недавнюю прогулку с Томом ночью – он ее из школы вытащил и показал красивую полянку в Запретном лесу, – я вдруг подумала, что могу написать письмо.

И правда, безобидное короткое письмецо, в котором поинтересуюсь, как дела у Антонина, а чтобы это не было подозрительным, спрошу, что Реддл про Розали говорит. Заодно и узнала бы, на самом ли деле его намерения безобидны.

Как только вернулась в спальню, сразу схватила пергамент и, не обращая внимание на болтающих сокурсниц, села писать. Получилось ни с первого, ни со второго, даже ни с десятого раза. Сколько бумаги перевела! В конце, довольная, но уставшая, отправила сову. В ту ночь небо было очень красивым, антрацитовым, как любила говорить Розали. Звезды яркими точками сияли в небе, и, ругая себя за то, что совершенно не разбираюсь в астрологии, я искала Сириуса или Регулуса. Ну, а что, имею право. Тем более, Блэки официально объявили, что ждут появления наследника или наследницы. Уверена, если бы животик Вальбурги порядочно не округлился, Орион и дальше продолжал скрывать. Он вообще смешной, если присмотреться.

Ответ на следующее утро не пришел. Старалась не тешить себя напрасными надеждами, но все же огорчилась.

Зато появилось новое обстоятельство, которое добавило на голове пару седых волос.

Эйлин вела себя странновато последние пару недель, после того, как вернулась в школу. Оггюст на правах законного мужа забирал ее на выходные.

И всем странностям нашлось объяснение. И небольшим стихийным выбросам, и ее чуток расшатавшемуся настроению, и тому, что она перестала переносить кукурузу, которую мы всегда уминали с большим удовольствием.

Если бы в мыслях так часто не засиживался Долохов, ставший причиной огромных синяков под глазами, я, может, и раньше заметила. А так пришлось перепугаться из-за ее крика, потом неразборчивого потока слов, слез, взявшихся неизвестно откуда. Точнее известно, но не об этом.

Эйлин была беременна.

Хорошо, что в тот момент у меня поблизости не было хлопушек, а то инфаркт к будущей мамочке постучался сразу же. Палочку она, зная некоторые мои реакции, тоже забрала. На что рассчитывала только?

Сначала осознание тихо стучалось, а потом как бахнуло, выломав дверь в мой мозг с ноги. Северус, ну конечно же, это Северус!

Зная этих двоих, могу точно сказать, что Оггюст ее и себя пару месяцев в каноне изводил, только потом она сбежала. И Тобиасу пришлось принять чужого отпрыска, что, кстати говоря, может быть одной из причин, почему у них ничего не сложилось.

Следующую неделю вела себя, как молодой папочка, крутясь возле нее, что выглядело… безумно. В конце Эйлин не выдержала и, наконец, написала письмо родителям и Оггюсту. Похоже, это было вариантом капитуляция, ведь леди Эйвери думала, что так я отстану.

Не отстала бы, если не пришел ответ от Долохова. Хотя, как сказать, ответ. Сова принесла мое письмо. И его даже не вскрывали, печать не сломана, приписок никаких нет.

Таким способом этот, похоже, решил показать, что я со своими письмами ему безразлична. И правда, на что надеяться было?

Эйлин, для кого я пыталась оставаться такой же безбашенной, уехала из школы совсем скоро. Волевым решением дядюшка сказал, что она продолжит обучение на дому, ведь так ему будет легче за ней присматривать. Кажется, она даже не сопротивлялась.

После этого, я совсем сникла, становясь серой тенью той Адель. Стало плевать на все, кроме редких писем извне и разговоров с Розали. Она, клянусь, пыталась как-то вытянуть, предпринимала множество попыток. А потом просто села рядом и взяла за руку.

Все, этого хватило, чтобы я осмыслила одну-единственную вещь. Никто, никто не стоит того, что я могу потерять себя. Ну уж нет, разве так поступила бы настоящая Лестрейндж? Чей я потомок?

Так что, собрав то, что осталось в той жиже, в которую растеклась, принялась пытаться вернуться в строй. Сначала не выходило ничего, но, как говорится, терпение и труд все перетрут. Понемногу, маленькими шажками стала сдвигаться с мертвой точки. Легче не стало, но перестала первокурсников пугать, а вновь сидела вечерами в гостиной, заплетала девочкам косички, помогала ребятам с домашним заданием и рассказывала придуманные истории. Это было чем-то вроде нашей традиции, к которой быстро вернулась.

Незаметно для меня подкрался декабрь. В школу один раз заглянул папочка, чмокнул в щеку и всучил огромную коробку с шоколадным тортом. Это он приходил к директору Дамблдору просить, чтобы я контрольные раньше написала, а потом нас с Розали домой отпустили на свадьбу Фрэнка.

Подумать только, милый братец станет настоящим мужчиной и обретет семью. Вместе с Дианой они выстроят крепость, в которой будет тепло и уютно.

Слишком поздно, точнее, когда порог дома переступили, до меня дошло, что лучшие друзья братишки тоже будут. Хотя, как сказать, слишком поздно. Это случилось ровно в тот момент, когда, встретившись глазами с Антонином, я почувствовала духи Эллы.