Текст книги "За занавесом прошлого (СИ)"

Автор книги: Lime.lime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Ну, хорошо – неуверенно начала девушка, убрав выбившуюся прядь волос за ухо. – В общем, существует такая вещь, как Судьба, которая неразрывно связанна со Смертью и Временем. Если говорить проще, то если изменить каким-либо образом Судьбу, то происходит своеобразный сбой, за которым следует Смерть, а из-за невинных смертей Время делает скачок назад…

– Как я понимаю, это будет продолжаться по кругу, пока не сделать того, что требует Судьба? – перебил ей Итачи, глядя своими умными глазами на её встревоженное бледное лицо.

Меня поразило, с какой быстротой Учиха вошёл в курс дела. Девушке не пришлось что-то доказывать или объяснять больше ему, чем нужно. Итачи было достаточно нескольких слов, чтобы до него дошел весь смысл. Он не стал насмехаться над словами Сакуры и говорить о её безумстве. А ведь даже мне показалось, что моя розоволосая копия говорит полную бессмыслицу. Её слова – это безумие!

– Ты как всегда поражаешь меня своей сообразительностью, – засмеялась Сакура и поцеловала того в лоб. – Да, ты совершенно прав. Это и есть Петля Времени: возвращаться в прошлое снова и снова, пока не исправишь допущенную ошибку. Это настолько редкое явление, что о нём практически ничего и никому не известно. Однако так получилось, что я, а вернее кто-то из предшествующих образов меня, угодил в эту самую Петлю.

Итачи часто заморгал, словно ему в глаз попала какая-то соринка.

– Сакура, хочешь сказать, что есть и другие образы тебя, которые пережили этот скачок?

– Я восемьдесят второе поколение, если, конечно, так можно выразиться, – девушка печально усмехнулась. – Восемьдесят одна Сакура уже пытались внести поправки в Судьбу, но, похоже, все они сделали что-то неправильно…

Итачи покачал головой, пытаясь оправиться от шока. Наверное, даже для такого человека, как он, подобное казалось слишком невероятным. Он отвел взгляд в сторону, переваривая данную информацию.

Я стояла в стороне и после сказанных слов пошатнулась. Руки задрожали. Мне никак не удавалось понять, было ли всё это просто больной фантазией моего воспаленного воображения или же реальность…

– Подожди-ка, – Итачи снова устремил свои бездонные черные глаза на Сакуру. – Это что получается? Нужно в точности выполнить все требования Судьбы, даже не зная, чего она хочет?

– Не совсем, – Сакура улыбнулась. – Это было бы слишком трудно и невыполнимо, так как из-за огромного количества реальность начинает искажать саму себя. Есть одно единственное требование Судьбы. Если его выполнить, что Петля Времени разорвется и всё пойдет своим чередом.

– И восемьдесят с лишним поколений не смогли догадаться и выполнить это требования?! Восемьдесят с лишним поколений делали скачок в прошлое, снова смотрели на то, как мир рушится, а затем видели, как следующее поколение перескакивает опять в прошлое?! – Итачи распахнул свои изумленные глаза. – Какого черта вообще?!

Девушка печально усмехнулась:

– Я разрушу эту чертову Петлю…

– Подожди, а откуда ты знаешь, что ты восемьдесят второе поколение?

– Ммм, – многозначительно протянула девушка. – Объясню тебе всё с самого начала и попроще, чтобы ты правильно понял. Представь себе человека. Допустим, что этого человека зовут Сакура. Это есть Первая Сакура. Она не имеет понятия о Петле Времени и о Судьбе в целом. Она просто живет своей жизнью и наслаждается ею. У неё всё хорошо, как вдруг случается что-то, что заставляет гневаться Судьбу, и в конечном итоге запускается механизм, названный Петлей Времени. Другими словами Первая Сакура совершила какую-то ошибку, которую не одобрила Судьба, однако Судьба хочет, чтобы эта ошибка была исправлена. Эта ошибка – есть условие Судьбы. Из-за этой ошибки кто-то из родных и близких Первой Сакуры умирает, и Время делает скачок назад. Первая Сакура попадает в прошлое. Реальность, в которую она попала, несколько исказилось, то есть изменились какие-то незначительные детали. К примеру, человек сделал что-то иначе, чем в той реальности, из которой прибыла Первая Сакура.

– Пока что всё понятно, – кивнул Итачи.

– Итак, Первая Сакура попала не совсем в прошлое, а в прошлое, где она стала человеком, которого так какового существовать в этом мире не должно. Другими словами, Сакура не потеряла своего образа, а лишь попала в прошлое, где живет она сама же, только в малом возрасте. Два совершенно одинаковых человека, только разного возраста. Маленькая Сакура, или назовем её Второй Сакурой, живет той жизнью, которой жила и Первая в детстве. Теперь у Первой Сакуры есть задание – исправить ошибку, которую она допустила. Не позволить Второй Сакуре допустить эту ошибку в будущем. Первая может залезать в голову Второй и внушать ей то, что она должна делать или сказать. Это одна из появляющихся способностей. Если, например, Первая смогла бы разорвать Петлю, то осталась бы жить в реальности Второй Сакуры, но уже управлять ей – не смогла бы. Способность исчезает.

– Угу.

– Однако Первая не справляется и, допустим, умирает, перед этим рассказав обо всём своей преемнице. Вторая Сакура, как ни билась, тоже не смогла исправить эту ошибку и в итоге попадает в прошлое – в другую реальность, где существует она и маленькая копия её, или Вторая и Третья Сакура. И так продолжалось до тех пор, пока я, или Восемьдесят Вторая Сакура не появилась в прошлом, где уживаюсь вместе с маленькой Восемьдесят Третьей Сакурой и пытаюсь исправить ошибку Первой. Таким образом, информация о Петле передается от одного, так сказать, поколения к другому. Тем более, каким-то образом мы все связаны. Если, например, кто-то из нас не смог донести до преемнице информацию, то преемница, хочет она того или нет, видит так называемые Видения Памяти. Я, к примеру, могу найти, порывшись, в своей голове каким-то образом воспоминания своей предшественницы. И, похоже, что мы все связаны до то того, что можем каким-то образом связаться друг с другом и, к примеру, поговорить. То есть теоретически всё Восемьдесят Две Сакуры можно как-то собрать в моей голове и поговорить всем вместе.

– Слушай, а как Первая Сакура поняла, что она в Петле Времени?

Девушка слегка засмеялась:

– Даже не спрашивай, я сама над этим голову ломаю.

– Хм, – Итачи покачал головой снова, – почему ты тогда ничего не рассказала Малышке Сакуре?

– Я не вижу в этом необходимости. К тому же, существуют Видения Памяти, но я не думаю, что они потребуются когда-нибудь. Я почти уверена, что это всё из-за клана. Я думаю, что он должен быть уничтожен… – Сакура нахмурилась.

***

– Сакура?! – меня опять словно вытянули из моего видения, но в этот раз мне удалось досмотреть его до конца. Я тяжело дышала, а сердце билось так сильно, словно хотело разорваться сию минуту. Наверное, я была похожа сейчас на загнанную в угол пугливую перепелку.

Я поняла, что лежу в объятиях Итачи, а вокруг нас бегают врачи, слегка похлопывая меня по щекам. Голова кружилась, и мне казалось, что всё это просто безумие. Словно весь этот разговор, чьим свидетелем я стала, был всего лишь игрой моего больного воображения. Но ведь если вдуматься и принять всю эту информацию, как данное, то нельзя не заметить тот факт, что всё сходится. Вся мозаика собирается в единую картину и дает возможность довести логическую цепочку до конца.

Неужели я в Петле Времени? Неужели я уже восемьдесят третье поколение, которому нужно “выиграть в карты” у Судьбы? Неужели и этот мир может полететь к чертям? Неужели я могу умереть? Неужели безумие может быть реальностью?

Мои глаза бегали из стороны в сторону, словно бы я пыталась найти всему этому логическое объяснение.

– Сакура, ты как? – обеспокоенно произнес Итачи, склонившись надо мной.

– Итачи, это Петля Времени, – выпалила я на одном дыхании. – Мне нужно связаться со всеми ними! Я должна понять! Я не могу допустить краха этого мира! – наверное, со стороны казалось, что я несу полный бред. Правда, я была уверенна, что Итачи не воспринял эти слова как нечто безумное. Он кратко кивнул, хотя даже понятия не имел, о чём могла идти речь. В его глазах я увидела только спокойствие и понимание.

Всё кружилось и мерцало перед глазами. Последнее, что я помню, это как Итачи передал меня в руки к кому-то из врачей и стремительно выбежал из палаты…

========== Глава 35. Мы и они. ==========

– Хокаге-сама, вы меня звали? – еле слышно прошептал я.

Хокаге повернул в мою сторону голову и лучезарно улыбнулся. Меня поразило, с каким простодушием такой почтительный человек встретил меня. Ни капли серьезности, только беспечная радость. Его глаза восторженно засверкали, словно у маленького ребенка.

– Итачи! Я очень рад видеть тебя!

– Я вас тоже, Хокаге-сама, – с прежней покорностью ответил я.

Если быть до конца честным, то у меня и без этого внезапного приглашения было достаточно неотложных дел. Однако отказывать Хокаге-сама я не стал, хоть и мог. Отменить свои планы после всего того, что он сделал для меня – это меньшее, чем я способен отплатить за его великодушие.

Я не подал виду, что куда-то тороплюсь и о чем-то беспокоюсь. Даже такой мудрый человек, как он, не способен был разглядеть тревоги в моём взгляде. Третий видел лишь добродушную улыбку на моём лице и живые глаза, излучающее счастье.

Хоть на душе и скребли кошки, я всё равно не мог позволить себе роскоши рассказать о наших с Сакурой проблемах другим людям. Всё это должно было оставаться в строжайшем секрете.

– Вижу, что ты в очень хорошем настроении, – слегка засмеялся Хокаге, жестом приглашая подойти к нему.

Сделав пару шагов вперед, я вышел из тени здания и оказался по правую руку от Третьего. В глаза ударил яркий солнечный свет. Пару секунд я щурился и морщился, а затем стал свидетелем потрясающей картины. Стоя на балконе Резиденции Хокаге, передо мной, словно на ладони, открывалась вся Коноха. Высокие величественные здания и маленькие незаметные магазинчики – ничего не могло скрыться от моего внимательного взора. На мгновение я забыл, кем являюсь, из головы вылетели все тревожащие меня проблемы.

– Красиво, не правда ли? – произнес негромко Хокаге. Его внимательный взгляд был устремлен куда-то вдаль.

Я только восхищенно кивнул в ответ. Улыбнувшись лучезарно, он обернулся и поднял голову. Последовав его примеру, я увидел еще одну знаменитую достопримечательность Страны Огня. На огромной скале были высечены лица великих людей. Справа с краю, после портрета Минато Намикадзе велись какие-то работы. На этом месте в горе было высечена заготовка будущего лица, на которой уже можно было различить мои черные передние локоны волос. Это заставило меня даже ахнуть.

– Скоро здесь будет высечено и твоё лицо, Итачи, – как-то очень мягко и ободряюще произнес Третий, наблюдая за трудягами, которые старательно высекали моё лицо на скале.

– Хокаге-сама, вы, правда, считаете, что у меня всё получится? – с какой-то тревогой в голосе спросил я.

Третий повернул голову в мою сторону и кратко кивнул, улыбнувшись.

– Знаешь, – начал он, – ты безумно похож на Минато. Это настолько очевидно, что многие просто предпочитают этого не замечать, – Хокаге слегка засмеялся. – Если бы не давление со стороны клана, которое вынуждало тебя быть более серьезным и менее эмоциональным, то ты бы был идентичной копией Четверного. Такой же не по годам умный и сильный, талантливый и рассудительный, и что самое главное – у тебя очень доброе сердце.

Мне показалось несколько странным это сравнение, но отрицать я не стал. Просто продолжал смотреть на лица других Хокаге.

– Вы вообще похожи на них… – как-то печально осекся Хокаге и вновь повернулся лицом к деревне.

Я нахмурился и вопросительно посмотрел на него:

– О чём вы, Хокаге-сама? «На них» – это на кого?

– На Минато и Кушину… Они были замечательными людьми.

Я только кивнул. Не знаю, были ли его слова правдой, но в любом случае, мы – это не они. Я не стал возражать или спорить, ведь с моей стороны это показалось бы слегка странным.

– Я не глуп, и отлично вижу, что Сакура прошла через что-то ужасное.

– Почему вы так думаете?

– Глаза, Итачи, глаза. Они говорят больше, чем может сказать человек. В её глазах, еще тогда на кладбище, я увидел боль. Такие глаза бывают только у тех, кто побывал на войне и потерял близких людей; у тех, у кого на руках умирали любимые и родные.

Я сглотнул, но ничего не ответил. Он был так близок к разгадке нашей тайны… Хокаге продолжал:

– Я не знаю, что с ней произошло, и кого она потеряла. Но не побывай она там, где побывала; не увидь то, что увидела: и не потеряй то, что потеряла, то не стала бы той, которой стала. Если бы ты застал её без этой душевной травмы, то понял бы, насколько сильно она была похожа на Кушину. Характер такой же взрывной, необузданный, а сердце доброе-доброе, и сама она милосердная. Эта рана изменила её, заставила стать другой: более жестокой, прямолинейной и уже не такой наивной.

– Но мы – это не они, – вырвалось у меня.

– Да, конечно, не они. Но вы – не они только потому, что вы были оба ранены в самое сердце. Потому, что видели смерть близких и кровь на своих руках. Наверное, именно поэтому вы понимаете друг друга с полуслова или просто посмотрев друг другу в глаза. Скажу только одно – береги её, как зеницу ока, Итачи. Она нуждается в тебе сильнее, чем может показаться.

Я улыбнулся. Не нужно было слов, чтобы понять, что я буду оберегать её всеми силами. Не нужно было доказательств, чтобы понять, насколько сильно я дорожу ей. Я уже давно твердо решил для себя, что всю свою жизнь буду рядом с ней…

Я только почтительно поклонился и поспешил покинуть это место.

– Итачи, подожди, пожалуйста! – вдруг окликнул меня Третий, словно вспомнив о чем-то очень важном.

Я обернулся и внимательно посмотрел в глаза взволнованного старика. Его лицо выражало крайнее нетерпение и волнение. Мне даже в дрожь бросило от этого. Но тут Третий улыбнулся и произнёс:

– Я просто забыл поздравить вас с Сакурой со скорым пополнением…

Я вздохнул с облегчением и еле слышно фыркнул, невзирая на то, что разговаривал с почтительным лицом. Все подозрения испарились, и на моём лице расцвела улыбка. Хогаке подмигнул мне и усмехнулся…

========== Глава 36. За занавесом прошлого. ==========

Итачи вернулся в мою палату ближе к вечеру. Взволнованный и потрепанный он метался из угла в угол, время от времени покачивая головой и хмурясь. Я не понимала в чём дело. Несколько раз звала его, но тот лишь вздрагивал, натягивал измученную, но всё же теплую улыбку, и снова замыкался в себе.

Первый час я просто растерянно наблюдала за ним и за его резкими несвязанными движениями. Второй час был уже мукой для меня, и я, нервно перебирая кончики своих длинных спутанных волос, вздрагивала каждый раз, когда Итачи останавливался посередине комнаты. На несколько секунд он замирал, словно громом пораженный, а затем снова тяжело вздыхал и замыкался в себе.

Когда стрелки часов оповестили меня, что прошёл еще час, Итачи, видимо, утомился расхаживать взад-вперед. Осторожно присев возле моей кровати и взяв меня за руку, он начал напевать себе под нос какую-то мелодию. У этой своеобразной колыбельной был похожий эффект со снотворным: в скором времени я уснула крепким сном.

Увы, но в этот раз меня не тревожили беспокойные сны, и проснувшись, я узрела лучезарную ободряющую улыбку Итачи. Он был, как и всегда, собран и обаятелен, словно бы на его плечи никогда не ложились проблемы. В бездонных глазах сиял яркий огонёк: видимо, эти долгие часы, которые он потратил на свои глубокие размышления, не прошли даром.

Я лениво зевнула и потянулась. Итачи только улыбнулся и прошептал:

– Потягушки?

– Честное слово, я вскидывала руки в неистовой ярости к бытию. Понятия не имею, как это всё перешло в потягушки…

Мы оба засмеялись, а затем я потянулась к нему. Итачи изловчился, сидя на самом краю кровати, и прильнул к моим губам. Затем улыбнулся еще шире, и я снова отметила про себя, насколько сильно он похож этой улыбкой на Наруто.

В комнате царил мрак. За пыльным окном – глубокая ночь. Звезды раскинулись по всему небосклону, сверкая во тьме, словно маленькие светлячки. Я проспала как минимум часов пять-шесть. Всё это время Итачи терпеливо дожидался моего пробуждения. На лице его – смертельная усталость.

– Тебе бы отдохнуть, Итачи, – ласково протянула я, проводя рукой по его темным волосам.

Учиха отрицательно покачал головой. Я привстала и облокотилась спиной о спинку кровати, освобождая место для Итачи. Тот еще несколько минут упрямился, но быстро сдался и устало опустил голову на мои колени. Я запустила свои длинные пальцы в его спутанные волосы, и он словно бы успокоился. Дыхание его быстро выровнялось.

– Я бы раньше никогда не поверил, что Петля существует, – с тревогой произнёс он. – Ты только представь… Петля Времени, которая обрекает одного человека, а точнее разные образы одного человека, на вечные муки. Возвращать в прошлое новую копию себя снова и снова, пытаясь исправить то, что предыдущий не смог.

– Я восемьдесят третье поколение, – тихо прошептала я, а Итачи вздрогнул. – Почему ты сразу понял, что я имела в виду, когда сказала сегодня утром про Петлю?

Любопытство – страшное сила.

– Я и не знал. Просто слово «время» можно было прочитать на священном камне Учих… – начал он тихо. – С помощью Мангекё Шарингана, который перед своей смертью отдал мне Шисуи, я смог кое-что прочитать. Петля Времени – это наивысшее наказание Судьбы за то, что человек посмел каким-либо способом воспротивиться ей.

– Неужели это было написано?…

– Еще бы! – его голос становился всё тише и тише. – Это единственное упоминание о Петле Времени. Впрочем, даже если бы Учихи и знали об этом упоминании, они бы никогда не поверили в существование Судьбы. Людям кажется, что только они способны управлять своей жизнью…

– Если быть точным, то Судьба не расписывает жизнь человека по полочкам, – прервала его я. – Она лишь… требует чего-то одного…

– И если это одно условие не выполняется, то Судьба гневается, – закончил за меня Итачи.

– Ты прав. Вот только исправить всё это сложно…

Итачи вздохнул:

– Все поколения связанны между собой, хотят они того или нет. Это выражается во снах или видениях, где человек может видеть себя в альтернативной реальности. Например, ты видела во снах девушку, похожую на тебя. В этой реальности, альтернативный я убил альтернативную тебя. И не зря, эта информация о Петле записана именно на камне Учих. Шаринган позволяет помочь человеку, попавшему в Петлю, воссоздать в каком-либо измерении образы всех поколений на некоторое время…

Я опешила. Сердце екнуло, и на несколько секунд я забыла, как дышать. На глазах навернулись предательские слёзы. Я так сильно закусила губу от волнения, что почувствовала привкус крови.

– Ты… – Мой голос дрожал. – Поможешь?…

– Да, – почти неслышно прошептал он. – Но чуть-чуть попозже…

Так он и заснул на моих коленях, погруженный в глубокий сон, полный по-детски наивных сновидений.

***

– Имей в виду, Сакура, этот шаринган не мой, – с серьезным выражением лица, которое немного пугало меня, говорил Итачи. Он пристально смотрел в мои глаза, пытаясь в них что-то найти. – Я бы мог использовать свой Мангекё Шаринган, но боюсь, что мои глаза не смогут выдержать такого. Это очень мощное гендзюцу, из-за которого есть возможность полной потери зрения. Шаринган Шисуи исчезнет после этого навсегда.

Я кивнула, а Итачи продолжил:

– А теперь непосредственно о том, что я собираюсь сделать. Я наложу на тебя гендзюцу с помощью своего Мангекё и постараюсь «покопаться» в твоей голове. Как только мне удастся найти связь между всеми этими образами, то я наложу на это воспоминание еще одно гендзюцу, но уже с помощью шарингана Шисуи. Это поможет мне «подцепить» память и воссоздать восемьдесят три предыдущих образа Сакуры в твоей голове…

Я тяжело вздохнула. Мне пришлось выслушивать это уже в сотый раз, и в столько же раз удивляться, отчего так сильно волнуется Итачи. Если честно, то вся сложная работа достается ему, и это мне положено ерзать на месте и вздрагивать от каждого случайного шороха. Я была на нервах, но старательно держала себя в руках.

Я снова еще раз медленно кивнула и внимательно посмотрела на Итачи. Сидя на больничной кровати, в небольшой палате, где окна были плотно занавешены черными шторами, я терпеливо ждала. Учиха еще раз объяснил мне всё с самого начала, и я вновь всё внимательно выслушала. Затем он повел неуверенно плечами и посмотрел в мои глаза.

К горлу подошёл ком, и последнее, что мне довелось увидеть – это ярко-красная . В следующее мгновение, я оказалась в незнакомом мне месте, где главным цветом был белый. Он был повсюду и слепил глаза. Из-за этого они болели, и мне ничего не удавалось разглядеть. Под ногами не было твердой поверхности, и я буквально парила в воздухе. Не было ни дня, ни ночи; ни луны, ни солнца. Ничего, что могло бы выдать моё местоположение. Только белое пространство и я. Наедине.

Меня начало было уже трясти после минуты проведенной здесь, как вдруг в голове раздался голос Итачи:

“Я их нашёл. Не беспокойся. Я люблю тебя”.

Его голос был тихим и спокойным, впрочем, как и всегда. Он действовал на моё сознание, как успокоительное на организм. Стало несколько легче, однако дрожь никак не удавалось унять. Лихорадочно оглядываясь, я пыталась заметить кого-нибудь живого, но ничего кроме пустоты не находила.

– Ты Малышка Сакура? – вдруг раздался позади тихий восхищенный голос. Я немедленно обернулась и увидела перед собой ту самую девушку из моих снов. Я ни с кем не могла её перепутать. Этот шрам на лице я отчетливо помнила даже сейчас. От неожиданности я даже поперхнулась.

– А ты та девушка, которую по её просьбе убил Итачи? Моя предшественница? – пискнула я, а в ответ получила кивок в знак согласия.

– Не может быть, – в унисон произнесли мы, разглядывая друг друга с разных сторон.

Она видимо была шокирована тем, насколько сильно я выросла, а я – осознанием того, что она всё это время была реальной, а не просто плодом моего воспаленного воображения. Это означало, что все видения, которые мне приходилось видеть, были её жизнью, а она – настоящий человек.

– Ты и правда жила с Итачи, когда я была еще совсем маленькой? В том мире, который теперь разрушен?

Девушка кивнула:

– То, что для тебя в данный момент возможное будущее, из которого ты вернулась в прошлое, было для меня таким же прошлым. В возможном будущем, из которого вернулась я в твой мир, умерли Наруто и Саске. – Она была примерно моего возраста, но разница всё равно была на лицо. – Я даже и не поняла, что произошло, и как я вернулась в прошлое. Всё вдруг завертелось перед глазами, вспыхнуло, а в следующую секунду я оказалась возле детской игровой площадки, где увидела саму себя в малом возрасте…

– Другими словами, ты увидела меня.

– Да.

– А меня перенес в прошлое какой-то старик, – чуть слышно пролепетала я. – Это случилось после того, как умерли Наруто, Саске и все, кто мне был дорог…

– А меня перенёс в прошлое Тоби с помощью своей пространственно-временной техники после того, как уничтожил мир, – донесся до нас звонкий голос откуда-то позади. Мы обе обернулись и увидели еще одну нашу копию – точно такую же Сакуру, вот только немного диковатого вида. Её волосы были спутанными, а в глазах сверкал яркий огонёк, который обычно свойственно дикому зверю. – А затем я отправилась к Итачи, а после того, как ты подросла, – девушка обращалась к особе со шрамом на лице, – я рассказала тебе о Временной Петле точно так же, как и мне рассказала о ней когда-то Восьмидесятая Сакура.

– А затем ты покончила с собой, – буркнула в ответ моя предшественница. Я с потрясением смотрела на них двоих.

– Это сделала ради тебя, дурочка! – усмехнулась в ответ Дикарка, словно этот поступок являлся нормальным для неё.

– А ты такая же дикая, какой я тебя запомнила, – монотонно произнесла еще одна Сакура, оказавшаяся возле меня. Новая гостья была до ужаса равнодушной и хладнокровной. Словно была пустышкой, и сердце ее превратилось в камень. На ум приходило только одно сравнение – ледяная королева.

Она отличалась от нас только длиной волос. Ледяная Королева была острижена под мальчишку. Причем очень небрежно, словно бы она очень торопилась, когда состригала свои космы. Однако это ничуть не портило её.

У меня закружилась голова, ведь повсюду, вокруг меня начали из неоткуда появляться мои двойники, которые разговаривали между собой по парам, словно давние знакомые. Причем не все знали друг друга, они все общались по цепочке.

Я сглотнула и сделала шаг назад. Этот гул, образовавшийся в этом помещении, становился всё громче и громче. Я начала нервничать. Изначально я рассчитывала на то, что мы соберемся вместе, чтобы наконец-то понять, чего от нас требует Судьба. Но вместо этого царит беспорядок, перед глазами мельтешат одинаковые, похожие на меня образы девушек, каждую из которых зовут моим именем, и громко галдят, словно их не удивляет, что мы все вдруг разом собрались в одном месте.

– Ого, – эхом пронесся властный голос по всему пространству. Все разом замолчали и оглянулись. – Как же вас много…

– Первая? – выдохнула Ледяная королева.

– Подождите! А вам не кажется странным, что мы все в одном месте? – возразила одна из моих копий, похожая на ярую охотницу. Она немного походила на Дикарку и имела похожий шрам, как и у Моей Предшественницы.

– Сколько уже поколений? – выдохнула та Сакура, что с самого своего появления в этом месте была жутко недовольна происходящим.

– Хей, кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – с тревогой загоготала Крикунья. Она здесь была самой шумной и крикливой.

Снова поднялся шум, от которого у меня заложило уши.

– Хватит кричать! – всё тот же властный голос, так называемой, Первой.

В следующее мгновение толпа начала рассеиваться, образуя огромный круг, в центре которого стояла та самая властная девушка. Она с ужасом осматривала каждую свою копию. Это благодаря Первой я существую и могу рассуждать и думать. Вернее, благодаря её ошибке. Она была точкой отсчета этой запутанной истории. Первой, кто совершил ошибку.

Если она Первая, значит все остальные только искаженные аналоги её самой. Как бы это ни прискорбно, но я всего лишь одна из многих и многих аналогов, неудачных копий, или еще того хуже – незавершенная часть её. Хотя на ум приходило кое-что еще: возможно, мы всего лишь оживленные части её характера. Доказательством тому служит тот факт, что мы совершенно друг на друга не похожи: Дикарка, Ледяная Королева, Крикунья, Недовольная… Тогда какая из частей её характера возродилась во мне? Во мне всего было понемножку… Или мне просто так казалось… Я всегда отличалась вспыльчивым характером, но и других качеств во мне было предостаточно…

После громкой просьбы Первой, все послушно замолчали, и повисла гробовая тишина, нарушаемая только рваным дыханием восьмидесяти с лишним человек.

– Сколько уже поколений? – произнесла Первая тихо, но внятно. – Кто нас всех здесь собрал?

Началось тихое перешёптывание, а у меня не хватало духу сделать шаг вперед и объявить, что именно я являюсь на данный момент конечным поколением. Это продолжалось почти пять минут, пока моя копия со шрамом на лице из моих снов не ударила меня легонько в плечо.

Я сглотнула и сделала шаг вперед, громко сказав:

– Я восемьдесят третья! Я вас собрала…

Первая повернулась ко мне и ахнула. Мы уже с ней не были так похожи, как, например, с Дикаркой. Немного другие черты лица и волосы были немного другого оттенка – более темнее.

– Мы так долго не можем выбраться из Петли, что начинаем менять внешность… – обреченно произнесла она. – Неужели никто до сих пор не смог догадаться, в чём заключалась моя ошибка?

Все снова начали шептаться и обмениваться вопросительными взглядами. Наверное, у меня одной было предположение, хотя вероятность, что оно верное – минимальное. Я сделала еще десяток шагов вперед и встала возле Первой, этим самым привлекая внимание шепчущихся копий. Каждая была, несомненно, похожа на меня, но отличались некоторыми признаками – шрамами, прической, одеждой, выражением лица или яркостью глаз.

– Послушайте, – в мольбе произнесла я, – мне так кажется, что я знаю, в чём причина, хотя большая вероятность, что это очередная ошибка. Но, несмотря на то, будет ли это верным или неверным решением, я уже приняла его и поступлю так, как считаю нужным. Неважно, полетит ли мир к чертям и умрут ли снова Наруто и Саске, но я сделаю только так, никак иначе…

– Не тяни, – произнесла Грубиянка, – говори уже, что ты там надумала-то.

Все взволнованно посмотрели на меня, словно на спасителя. Даже Первая не сводила с меня любопытного взора. Я повернулась к уже знакомой Сакуре со шрамом на лице, возле которой стояла Дикарка, и обратилась к обоим сразу:

– Куда вы пошли, после того, как попали в прошлое?

Обе переглянулись, а затем в унисон сказали:

– К Итачи!

Пронесся шепот, из которого следовало, что каждая девушка пошла именно к Итачи после своего чудесного возвращения в прошлое. Никто не поднял руку, не вышел из круга и не подал голос в знак того, что она сделала по-другому.

Я повернулась ровно на шестьдесят градусов и встретилась глазами с еще одной Сакурой, которая неуверенно стояла на шаг позади всех остальных и кусала губы – Нерешительная.

– Скажи, ты влюбилась в него?

Сакура залилась краской, а затем кивнула, сжав кулачки и застеснявшись.

– А что было потом? – я повысила голос, оглядывая всех присутствующих копий меня. – Вы были с ним вместе?

– Я покинула его, покончив с собой и ничего ему не объяснив, – произнесла Дикарка. – Но я сделала это в надежде, что Петля Времени разорвется. Я любила его.

– А я ушла от него, так как не хотела впутывать его во все эти Временные делишки! Но я любила его…

– Он погиб, защищая меня. Это случилось, когда мне в голову взбрело, что он не нужен мне, и я ушла в Деревню Скрытого Песка – подальше от него. Но я не успела даже приблизиться к границе, как на меня напали какие-то шиноби. Итачи отдал жизнь за меня…

– А я любила Саске, и не смогла быть с его старшим братом… В конечном итоге, я отказала Итачи и до конца своей жизни провела где-то в лесу, скрываясь всех…

– Я убила Итачи, хоть и любила его… Это было случайностью…

– А я убила его не по случайности. Я думала, что он и есть ошибка, которую просит исправить Судьба.

– Я ушла из Конохи на поиски Тоби, но нашла враждебно-настроенный отряд шиноби. Они ранили меня сильно. У меня была возможность добраться до Итачи, но я выбрала смерть…

Каждый по очереди рассказывал свою историю, в которой Сакура каким-либо образом расставалась с Итачи. От этого моё сердце разрывалось от тоски, и я всё больше понимала, что я права в своих догадках.