Текст книги "За занавесом прошлого (СИ)"

Автор книги: Lime.lime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

========== Пролог. ==========

Кажется, это конец. Что-то внутри оборвалось, как обрывается тонкая нить, и сердце забилось чаще. По дрожащим рукам стекала густая, всё еще горячая кровь, а на глазах наворачивались предательские слёзы. Я способна на многое. В моих силах вытерпеть любую пытку и не сломаться, быть тяжело раненной и не умереть, остаться одной и выжить. Однако всё это было возможным с одним только условием, которое теперь прекратила своё существование. Это превратило меня в доли секунды в бесполезную рухлядь тоски и воспоминаний. Они были для меня всем: прошлым, настоящим и будущим. Я заставляла себя просыпаться каждое утро и защищаться, бороться и верить только ради них. Я была только стёклышком в калейдоскопе их жизней, и вместе с их жизнями разбилась и моя. Они – целая вселенная, наполненная в избытке мыслями, поступками и словами… без которых я никто. Меня просто не существует.

Я роняла горькие слезы на мертвенно-бледные лица моих друзей, покрытых синяками и ссадинами. Их глаза умиротворенно прикрыты, словно они, наконец, обрели долгожданный покой. Казалось, эти двое просто уснули, задремали, прикрыли на секунду-другую сонные глаза… и им снится что-то недалекое и обыденное, что-то, что ныне разрушено – мир. Но их больше нет, и сон будет длиться вечность.

Эта мысль ускользала от меня снова и снова. Растворялась быстро, словно таблетка аспирина в воде. Сердце жутко болело и разрывалось на куски. Казалось, что за этот хрупкий орган кто-то ухватился и теперь сжимал медленно и мучительно, как будто бы нарочно подливая масла в огонь. Огонь, который догорал. Огонь, от которого остался только серый пепел и черные угли, кое тепло будет согревать моё окоченевшее сердце совсем недолго. Я содрогалась от рыданий, а на моих коленях лежали два хладных трупа. Я не смогла спасти их. Не смогла остановить. Не смогла уберечь…

Кругом грохот, душераздирающие крики людей, взрывы, кровь и убийства, а в моей голове только одно. Я не смогла их спасти. Я твердила себе это снова и снова, не переставая. Мысленно возвращалась в самое начало долгого пути и не понимала, как такое могло произойти. Их похожие судьбы были связанны воедино, и порой мне удавалось разглядеть эти узы, но понять – нет. Это даже вообразить сложно! Но я любила их больше жизни… Мне так хотелось понять, о чем они думали, когда мчались навстречу друг другу и наносили последний, решающий удар.

Я сотни раз прокручивала в голове тот день, когда мы стали командой номер семь. Я будто проживала эти мгновения заново, и, глядя на их лица, пыталась выяснить, где допустила ошибку. Возможно, будь я сильнее, то смогла бы остановить Саске. А родись я раньше – остановила бы Итачи. Будь я умнее, то не избегала бы всё детство Наруто. А осознав свою глупость и беспомощность раньше – сейчас обещала бы им обоим долгую и счастливую жизнь.

Сколько ошибок я совершила! Мне бы только еще один шанс, и я всё исправлю. Вот только такого не бывает…

Они столкнулись лицом к лицу за титул Хокаге, но не смогли остановиться в нужный момент. Меня била крупная дрожь, и запрокинув голову к безучастному небу, наполненному копотью и страданиями людей, я закричала так громко, что в мгновение сорвала голос. Мой крик лишь смешался с предсмертными криками других шиноби. Внутри меня медленно догорал огонь жизни, причиняя мне невыносимую боль и делая каждый миг сущим адом.

За ними пошли люди, и они сражались за них, погибая также бессмысленно и беспричинно. Две судьбы, две жизни, два похожих человека. Один бой, одна цель, один последний удар. Смерть, последнее сражение, несбывшиеся мечты и общие воспоминания, что навсегда останутся в прошлом.

Как бы мне хотелось вернуться в самое начало и изменить всю историю! Мгновение за мгновением, секунда за секундой, осознанно совершать правильные поступки и защитить их. Не позволить умереть в будущем.

У меня истерика. Никогда бы не подумала, что человек и вправду может рвать на себе волосы от гнева или отчаяния. И никогда бы не подумала, что этим человеком окажусь я. Мне так хочется этого! Почему время не материально? Почему я не могу ухватиться за него или, по крайней мере, встать перед ним на колени и умолять, унижаясь, и рыдать ему в ноги. Один день, и я потеряла свою вселенную. Один день, и моё сердце перестало своё существование. Один день, и я лишилась всего…

– Прекрати плакать!

Этот голос заставил меня повернуться и встретиться с заплывшими глазами. Под завалинами камней лежал старик, уже испуская последний вздох. Он еле дышал, с трудом набирая в придавленные булыжником лёгкие воздух. С его потрескавшихся губ слетал только свист, мало похожий на внятную речь.

– Подойди… – прошептал старик через силу. – Я могу… помочь… тебе и твоим товарищам…

Старик останавливался и заикался на каждом слове. Сквозь слезы я не могла разглядеть его лица. Однако после его тихих слов, сердце моё ёкнуло. Пусть это и безрассудная глупость, но для человека, прибывавшего в отчаянии, это целая надежда. Целый шанс, который похож на лечебную мазь, заживляющую раны за доли секунды. На карачках я подползла к нему и прошептала сквозь стиснутые зубы:

– Помогите… верните его… верните их… Пожалуйста!

Моё лицо было преисполнено безумием. Я буквально лишилась ума от горя. Старик еле держался. Он потратил слишком много крови, поэтому должен был умереть с секунды на секунду. Даже я не могла продлить его жизнь.

– Я отправлю тебя в прошлое… спаси их… спаси жизни людей… – шептал он еле слышно, от чего я широко распахнула глаза и завороженно уставилась на него.

– Отправите в прошлое?

– Да, вернешься в ту точку времени, в которую пожелаешь, но послушай меня внимательно… Пока я еще не умер… – Я наклонилась к нему ближе, и он, собравшись с последними силами, начал мне нашептывать на ухо. – Ты попадешь в прошлое… Там царят мир и порядок, и у этого мира есть шанс повторить нашу судьбу. Не допусти этого! Туда ты попадешь такой, какая ты есть сейчас: со всеми своими знаниями и умениями, сможешь управлять подсознательно маленькой девочкой, из которой потом вырастишь ты. Обратно возвратиться не сможешь, останешься в прошлом навсегда. Ты можешь спасти их…

С последними словами старик схватил мою руку и произнес:

– Дзютцу возврата…

========== Глава 1. Ну, здравствуй, прошлое! ==========

Руки дрожали. Такое чувство, будто меня вывернули наизнанку. К горлу подступал ком. Я встала на колени и начала истошно кашлять. Дорожная пыль тут же смешалась с моей кровью. Я плохо понимала, что происходит. Перед глазами всё плыло и меркло. В ушах раздавался отдаленный звон, похожий на некую мелодию войны. Рана на плече кровоточила и болела так сильно, что одной этой боли было достаточно, чтобы потерять сознание.

– С вами всё в порядке? – донесся до меня издалека обеспокоенный женский голос.

Я тяжело дышала и с превеликим трудом подняла голову. Однако меня тут же ослепило яркое обеденное солнце, и теперь всё двоилось и даже троилось перед глазами. А мелодия войны так и не смолкала – мелодия из крика, звона оружия и предсмертных стонов тысяч шиноби. Я заткнула уши руками и закричала от отчаяния. Пусть эта песнь закончится!

Я едва не потеряла сознание от вступившей в плечо боли. Никчемное сердце обливалось кровью от злосчастных воспоминаний. Моё сердце уже ни на что не годится… Оно бесполезно перед этими воспоминаниями о мертвенно-бледных лицах моих погибших друзей… Я уже не видела хрупкую грань между реальностью и воспоминаниями.

– Врача сюда! Скорее! Врача!

– Нет! – Голос показался совсем хриплым и совершенно неуверенным. Словно его обладатель, нуждающийся в помощи, как никто другой, уже не мог здраво соображать и теперь только и делал, что нес всякий вздор! Самое удивительное, что это был мой голос. Я больше не кричала, но и разобраться со своим внутренним противоречивым я – тоже не могла.

Мне кажется, что моя голова вот-вот разорвется на части, а мой внутренний мир уже на грани уничтожения. В голове всё та же мелодия смерти. Во рту – неприятный привкус крови. Плечо так и болело, не переставая. Абсолютно всё сейчас мне было чуждым и отвратительным, и только одного я желала больше всего остального – конца. Самого настоящего конца. Конца этой истории.

Последнее, что я помнила – это моё безрассудное желание вернуться в то время, когда мне было пять лет отроду. Затем в грудь что-то ударило, а мой здравый смысл оказался на хрупкой грани в той реальности, где спасением было недосягаемое небо, а гибелью – близкая земля. Теперь я находилась черт знает где и скулила от боли и нахлынувшего на меня отчаяния.

Я подняла глаза, и передо мной начал медленно вырисовываться образ молодой девушки. Ухоженные длинные волосы были цвета моря во время самого сильного шторма – до того темно-синие, что издали казались черными. Того же цвета бездонные глаза широко открыты. Прямой, несколько изогнутый нос и правильной формы губы. Лицо не идеально, но по-своему необыкновенно и красиво. Её образ напомнил мне образ Саске…

И вот внезапно музыка смерти оборвалась, зрение пришло в норму, и мне в полноте своей пришлось испытать на своей шкуре силу боли. Плечо ныло. Вместе с полным осознанием происходящего пришли и новые вопросы. Перед глазами раскинулась знакомая улица. Я растянулась посередине пыльной дороги, в потрепанном плаще и с кровью на руках. Вокруг меня толпилось уйма народа. Ленивые зеваки, в одночасье взбодрившись, с любопытством следили за мной. Плечо, не переставая, болело, но моё состояние заметно улучшилось.

– Девушка? – с тревогой позвала женщина, приложив свою холодную ладонь к моему лбу. – Может, всё же вызвать врача? У вас сильный жар!

Я сдавленно пискнула в знак протеста, и, наконец-то, вспомнила имя этой дружелюбной женщины. Передо мной на корточках сидела Учиха Микото. Продукты, которые она недавно купила, рассыпались из пакета и теперь были разбросаны по земле. Однако сейчас ей было не до этого. Её взволнованный взор был обращен в мою сторону, и она щедро протягивала мне руку помощи.

Видимо, Микото была единственной, кто решился мне помочь. Остальные только смотрели со стороны, страшась странного вида чокнутой незнакомки, которая вполне способна покалечить и того хуже – убить.

Женщина была очень доброй и отзывчивой. Она продолжала сидеть передо мной на коленях. Я оцепенела. Микото предлагала мне помощь. Она внушала доверие, и я с этой самой первой секунды нашего с ней знакомства прониклась к ней уважением. Однако у меня не было особого выбора. Я должна была сохранить своё существование в секрете ото всех.

– Вы вдруг появились здесь и упали, – тихо и вкрадчиво говорила Микото. – Что с вами случилось?

Я быстро вскочила в точь-точь, как резвый козел. Словно меня не мучила боль, жажда и голод. Еще раз оглядев толпу зевак, я ринулась прочь с улицы, расталкивая и пихая в бока всех, кто преграждал мне путь. Липкое чувство потерянности покинуло меня на неизвестный период времени. И неясно, что именно было причиной. Возможно, в этом виновна та самая надежда, обретшая своё собственное место в моём искалеченном сердце, а возможно – болевой шок.

Как бы то ни было, но я снова бежала, и адреналин снова растекался по онемевшим конечностям. Дыхание сбивалось, но на душе всё равно воцарился некий порядок благодаря этой самой странной надежде.

Эти места были мне знакомы. Коноха. Я находилась в самом сердце родной деревни и, вместе с тем, в прошлом. Подтверждение этому была Микото. Это была она! У меня не оставалось больше никаких сомнений! Я не могла её спутать с кем-то другим, ведь помнила эту темноглазую брюнетку с самого детства и с тех многочисленных фотографий из архивов по делу Учиха, которые мне пришлось изучить вдоль и поперек. Значит, где-то здесь – все те, кто еще не умер в будущем.

Перед глазами всё плыло, а голова кружилась. Мне казалось, что еще пару минут, и я упаду замертво от изнеможения и потери крови.

По улицам неспешно бродили толпы людей, улыбаясь и дружелюбно приветствуя друг друга. Время, в которое я попала, было мирным и спокойным. Я хорошо его помнила. В памяти сохранились приятные воспоминания, в которых я ходила по этим улочкам вместе с родителями и немногочисленными друзьями. Ни войн, ни ненависти, ни тех громких слов о добре и зле, предательстве и милосердии, смерти и жизни – всё, как и говорил тот старик, заваленный камнями.

А вот и Ичираку Рамен – самое любимое местечко Наруто. Мне вспомнились вечера, когда он водил меня туда. Недавно построенный дом или замызганная забегаловка, памятники или темные закоулки – всё наводило на меня ностальгию. Глаза уже были на мокром месте, и с этим мне никак не удавалось справиться.

Держась за своё плечо, я старалась остановить обильное кровотечение прямо набегу. Я спешила, но сама не понимала, от кого и куда. Разве было такое место, куда теперь я смогу вернуться? Кому я могу довериться?

Я остановилась только тогда, когда оказалась в безлюдном месте. Первое, что пришло мне на ум после сего действия – спрятаться и выплакаться. Так я и поступила. Забравшись на первое попавшееся дерево, я скрылась в его листве и дала волю слезам. Сила воли покинула меня…

Только сейчас я осознала, что исчезнувшее чувство всего лишь скрывалось за тонкой стенкой безумия. У меня началась истерика. Никогда в своей жизни, я не чувствовала себя такой опустошенной и разбитой. Перед глазами снова мелькала война, а в ушах – мелодия смерти. Их мертвые лица! Их кровь, смешавшаяся с пылью и грязью, на моих руках! Их блеклые глаза, которые уже никогда не заискрятся новой идеей или мечтой!

Я была совсем одна, и это было невыносимо.

Понятия не имею, сколько я просидела на ветке дерева, но мои слезы совсем закончились. Как мне теперь быть и к кому податься? Очень скоро в мою голову постучалась гениальная идея. Была ли она такой гениальной – судить не мне, но это была единственная здравая мысль, которую я в состоянии осуществить.

Мне ничего не было известно о нём. Я приходилась одной из многих глупцов, которые не имели ни малейшего представления об истиной сущности этого шиноби. Я знала что-то только со слов Наруто, Саске и из кучи архивов в резиденции Хокаге.

Прекрасный лжец и великолепный тактик. Есть ли смысл обращаться к такому, как он? У меня не было особого выбора. К тому же, я потеряла слишком много крови, чтобы привередничать и взвешивать все “за” и “против”. Чересчур мало времени… Плевать, если я умру. Мне вообще плевать на свою жизнь…

Мне уже нечего терять. Я потеряла всех, кого любила – друзей, родителей, родную деревню, своего возлюбленного и лучшего друга. Они все умирали друг за другом у меня на глазах, забирая с собой кусочек моего сердца до тех пор, пока от него ничего не осталось. Потеряю жизнь – неважно. Это уже ничего не значит.

Я накинула на голову капюшон и через силу спрыгнула с дерева. Боль сковала всё тело, склизкими щупальцами добираясь до каждой клеточки моего организма. Этот человек, должно быть, у себя дома. Значит, я направляюсь к нему, в один из самых известных кварталов Конохи…

========== Глава 2. Призраки будущего. ==========

Мучительно медленно переваливаясь с одной ноги на другую, я с отчаянием думала, что дороге нет треклятого конца. Каждое движение отдавалось болью по всему телу. Миновав последнюю улицу и завернув за чертов угол, я остановилась, завидев вход в желанный квартал. Это было самое отдаленное место от Резиденции Хокаге в деревне. Оно было выдано клану, как одному из самых сильных, уважаемых и влиятельных. Находящееся под вечным наблюдением, этот квартал постоянно держали на мушке. Причиной тому – страх. Страх, что эти сильные люди способны на свержение власти и крупный переворот в стране. Страх, что они сильнее и выносливее всех остальных.

На протяжении долгих лет Хокаге и старейшины делали всё, чтобы научится управлять этой неуправляемой, необузданной силой, отслеживая каждый их шаг и передвижение. Правительство боялось. Действительно, им было чего бояться. Только они могли управлять силой Кьюби, и к тому же готовились к захвату власти. Впоследствии, чтобы избежать внутренней войны, правительство приказало Итачи вырезать всех до единого.

Но до бунта и резни оставался еще год с лишним, поэтому сейчас мир и покой царил на улицах Конохи и квартала Учих. Эти счастливые и беззаботные дни незаметно протекали, неспешно приближаясь к роковому часу.

Одно моё неверное решение, один неправильный шаг и я могу разрушить всю деревню, если не весь мир. Сейчас всё зависит от меня – спасу ли я Коноху и друзей или уничтожу всех разом. Я сделаю всё, что в моих силах. Мне не хочется, что бы этот мир познал боль войны и испытал всю её тяжесть на себе.

Знать будущее было нелегко. Принять это невозможно, а изменить – необходимо. Для того чтобы Наруто и Саске не убили друг друга в будущем, нужно остановить Итачи в прошлом. Но если я это сделаю, то начнется гражданская война и погибнут люди. Что от меня требуется? Кого мне нужно остановить? Вопросов вагон и маленькая тележка, а ответов – кот наплакал.

Черный плащ, в который я была закутана с ног до головы, скрывал моё бледное лицо. Никто из встретивших меня по дороге не заподозрил неладное, оставшись такими же беспечными. Это, впрочем, было мне только на руку. Мне оставалось пройти совсем немного…

Перед глазами всё поплыло: сказывались переломанные кости и серьезная рана. Голова закружилась. Сердце неприятно щемило. Легкие горели. Однако, несмотря ни на что, я упрямо шла вперед.

– Ну, всё, мам! Я пошел, потренируюсь! – донесся до меня детский задорный голосок, и со стороны ворот выскочил малыш. В его счастливых глазах я не сразу разглядела Саске. Но это был, безусловно, он.

Сейчас Саске растет в тени Итачи, который был признан кланом Учиха гением. Старший брат всегда глубоко заботился о младшем, а младший мечтал быть похожим на старшего. Как же всё просто! Никакой мести, ненависти, ужасных воспоминаний, а только тепло, любовь и забота.

Малыш был так счастлив, что я невольно улыбнулась. Наверное, мне впервые за долгое время удалось сделать это искренне. Этот Саске не был похож на того, кто умер у меня на руках. Ничего общего. Как этот мальчик смог превратиться в убийцу?

Саске пробежал мимо меня, с любопытством взглянув на моё лицо, скрытое капюшоном. Он совсем маленький, такой беззащитный и невинный… но не тот, кого я любила всем сердцем…

Только сейчас, глядя на его доброе личико, я осознала, что всегда была влюблена не в эту доброту, а именно в ненависть. Я любила того измученного жизнью мстителя, на мертвое лицо которого я роняла горькие слезы. Неужели, я так безнадежна? Было невыносимо смотреть на этого счастливого малыша, в котором через два года умрут милосердие и доброта.

Кое-как, добравшись до огромных ворот, на который красовался символ клана Учиха, я с облегчением выдохнула и остановилась, решив, что дальше будет легче. Из-за угла вышел человек и с подозрением взглянул на меня.

– Кто ты? – спросил он, словно бросая мне вызов. Его глаза налились кровью, и я сдавленно пискнула.

– Мне нужен Учиха Итачи, – стиснув зубы, нерешительно пролепетала я.

– Кто ты? – повторил свой вопрос Учиха, словно проигнорировала мою просьбу.

– Итачи… Позовите Итачи… – шептала я, понимая, что с секунды на секунду потеряю сознание.

Учиха вытащил из ножен катану и грозно ей взмахнул, разрезав лезвием воздух. Сердце екнуло.

– Я не стану тебя жалеть и убью, не колеблясь! Отвечай! Кто ты?!

Ноги подогнулись, и я уже смирилась со своей скорой смертью, но кто-то меня поймал… Незнакомец явно знал этого парня, который стоял на посту.

– Яширо, всё в порядке. Я знаю эту девушку, – этот мягкий бархатный голос – последнее, что я услышала…

========== Глава 3. Тяжесть войны. ==========

– Ну, и кто же ты такая? – донесся до меня тихий низкий голос. – Объяснишь ради кого я рисковал своим добрым именем? – незнакомец весело усмехнулся.

Я открыла глаза и тут же принялась рассматривать белый потолок, на котором застыли полуденные тени. Я лежала в теплой уютной постели, укрытая мягким пледом. Верно, я оказалась у кого-то в гостях. В комнате царил полумрак.

Моё состояние заметно улучшилось. Однако переполняющими силами хвастаться было рановато. Каждый мускул кричал от боли так сильно, что, казалось, не я одна слышала это. Голова немного кружилась. Интересно, как давно я здесь находилась и многое ли пропустила за этот отрезок времени?

Я попыталась встать, но плечо сковала сильная боль, и я тут же рухнула на подушку и застонала, уткнувшись носом плед.

– Старайся не двигаться. Я остановил кровотечение и перевязал твою руку, – мгновенно отозвался кто-то.

Я судорожно выдохнула и повернула голову к незнакомцу. Красивое лицо выражало, помимо недоверия и подозрительности, некую тревогу. Глаза полуприкрытые, бездонно-черные. Красивое бледное лицо обрамляли длинные передние локоны, а со стороны затылка они были завязаны в низкий хвост. Это, несомненно, был Учиха Итачи.

Я резким движением попыталась встать, но упала с кровати, потерпев отнюдь не мягкое приземление на больное плечо. Я громко взвизгнула и клюнула носом холодный паркет. Боль буквально парализовала всё моё тело. Даже перевернуться толком не могла. Тихо постанывая, я пыталась подняться.

Через секунду сильные руки аккуратно подняли меня и положили на кровать. Итачи присел рядышком. Он осуждающе посмотрел на меня, укрыл пледом и тихо прошипел:

– Я же сказал тебе, не двигайся, глупая! Рана может открыться!

Немного успокоившись, я решила снова попытать счастье и встать, однако стоило мне шевельнуться, как Итачи фыркнул на меня. Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Он внимательно наблюдал за мной. Отодвинув одной рукой одеяло, я обнаружила, что всё мое тело, вплоть до тазобедренной кости, было туго перебинтовано. На ногах черные лосины. Слева на прикроватном столике – аккуратно сложенные мои вещи.

Чуть приподнявшись, мне удалось рассмотреть комнатку. Она была небольшой, но очень уютной. Коричневые обои с какими-то незатейливыми узорами и светлый паркет на полу. Большой, мягкий, обтянутый кожей диванчик находился в углу и казался каким-то жутким. Рядом – книжный шкаф, битком набитый книгами, какими-то бумагами, заметками и очерками. В другой части комнаты – невысокий компактный столик, на котором аккуратно были разложены сюрикены, кунаи и разные свитки. Возле – пару деревянных стульев с высокими спинками, на коих были развешаны вещи.

– Ты… – заикнулась я. – Ты переодевал меня?!…

– А у меня был выбор? Ты истекала кровью, – пожал плечами Итачи, – К тому же, ты была вся в грязи и пыли.

Этот Итачи не походил на того мрачного и пугающего молодого человека в плаще Акацуки из будущего. Добрый и заботливый, я не могла поверить, что до уничтожения клана он был именно таким. Учиха давал волю эмоциям, и это никак не укладывалось в моей голове.

Вдруг лицо Итачи изменилось. Он стал серьезнее и подозрительнее, чем секунду назад. Парень наклонился ко мне вплотную, прищурился, поднес кунай к моему горлу (я даже и не заметила, когда он успел вытащить его!) и тихо прошептал:

– Кто ты? – В его голосе холод. От этого я почувствовала себя не в своей тарелке. Хотя эта подозрительность была оправдана моим внезапным появлением и не внушающими доверия странными поступками.

Я поднялась и облокотилась о спинку кровати, зажмурившись. Под закрытыми глазами вспыхивали лица погибших… Их мертвые глаза и мои окровавленные руки.

Я стиснула зубы и не без труда заставила себя открыть глаза. Это бремя только моё. Эти последствия, тяготившие мои плечи, заслужила одна только я. Эта боль предназначалась только мне. Я совершила ошибку, так нагло заявившись к нему.

– Спасибо за помощь, но мне нужно уходить, – поспешно отозвалась я, попытавшись встать. Однако Итачи схватил меня за горло рукой и прижал к спинке кровати. По телу пробежала дрожь. Вот он – взгляд убийцы. Это милосердие в его поступках и словах было лишь лицемерием.

– Повторю еще раз – кто ты? – гневно проговорил Учиха и отпустил меня.

Я ухватилась за своё горло, но не произнесла ни слово, уткнувшись лицом в свои коленки. Меня словно холодной водой окатило. Как я могу изменить прошлое, если я так слаба? Как мне защитить Саске и Наруто, если я и в себя-то не верю? Как исправить все ошибки, если мне даже слез не удается сдержать?

Итачи, заметив, что у меня глаза на мокром месте, опустил оружие, тяжело вздохнул и уже мягче произнес:

– Я не желаю тебе зла, ты мне очень понравилась. Но если ты шпион, мне придется тебя убить. Во благо Деревни. Терпеть не могу повторяться, но ради тебя я повторюсь еще раз. Кто ты? Откуда ты? Какие цели преследуешь?

Я подняла голову, руками вытерла выступающие слезы и чуть слышно заговорила:

– Моя деревня уничтожена. Родные и близкие, друзья и учителя погибли. Мой лучший друг и мой возлюбленный убили друг друга, сражаясь за титул Хокаге. У меня больше нет дома, куда я смогла бы вернуться. Нет больше никого, кто был мне дорог. Осталась только эта треклятая память, которая не дает мне покоя!

Итачи потрясенно уставился на меня. Он широко распахнул свои черные глаза и тихо пролепетал:

– Как такое возможно? В мире сейчас нет войн…

– Четвертая Мировая Война Шиноби…

– Ты, верно, спятила! Что ты?!…

– Нет, – оборвала его я, вытягивая измученную улыбку на своём лице. – Всё началось с того, что один парень, Обито, представился Мадарой, а затем оживил легендарного Учиху с помощью Эдо Тенсей, после чего объявил войну вместе с Кабуто. Воскрешённый и неуязвимый Мадара сразился с пятью каге и победил. А Обито стал Джинчурики Десятихвостого и обрел силу Мудреца Шести Путей. В конечном итоге они были все побеждены… но какой ценой! Тысячи погибших и тысячи раненных. Кругом разруха. Экономика вообще перестала существовать, как часть благополучного общества. Торговля стала невозможной – процветало воровство. Хаос и только. Правительства как такового тоже не было. Страны развалились и остались только небольшие государства, которые в скором времени также были уничтожены. И это случилось меньше, чем за год. Последней надеждой была страна Огня и новый Хокаге. Однако и на этот титул претендовали двое. Мой лучший друг и мой возлюбленный сразились за этот титул и оба погибли. – Я говорила быстро и практически не связанно. Мои слова были похожи на бред сумасшедшего.

– Я не понимаю. О чем ты говоришь?… – повел плечами Итачи, не спуская с меня растерянных глаз.

Я медленно покачала головой из стороны в сторону и схватила руку Учихи, стиснув его кисть так сильно, что костяшки побелели. Затем нагнулась к нему и заговорила быстро и неразборчиво.

– На волосок от смерти. Чувствовать в воздухе запах крови. Живот сводит от голода. Не ел несколько дней. На глазах умирают родители. На руках – друзья. Они умирают. Умирают с улыбкой на лице, ведь их страдания окончены. Умирают, так и не увидев счастливого конца. А его и не будет. А останавливаться нельзя. Враги повсюду, и даже милый сосед может оказаться предателем. И нож в спине. А ты всё бежишь и бежишь. Не один. С друзьями. С товарищами. А их всё меньше. А врагов всё больше. А ты бежишь. За возлюбленным. За лучшим другом. А они атакуют друг друга. Ненавидят это, но атакуют. И это война… Пока человек не почувствует эту боль потери, он не сможет сказать, что такое боль… Боль – это война.

Я отпустила его руку и замерла, словно в оцепенении. Перед глазами всё поплыло, но в этот раз не из-за слёз. В одно мгновение мне стало плевать на это будущее. Без разницы, что случится через секунду. Эта боль не отпустит меня и через сотню лет. Даже если я исправлю все ошибки, эти воспоминания никогда не исчезнут. И на том свете моё сердце будет разрываться от боли.

А затем случилось то, чего я вообще не ожидала от Итачи. Он отбросил кунай в сторону. Тот со звоном встретился со стеной и с грохотом упал на столик с оружием. Звук бьющего друг о друга металла заполнил всю комнату. Он обнял меня, прижимая меня к своей груди. Неожиданно. Поначалу мне даже показалось, будто Учиха вздумал меня убить. Мне не сразу удалось понять, что тепло, которое я ощущаю – человеческая доброта. Мне её так не хватало…

Дыра в моём сердце так велика, что разъедала саму себя. Мне казалось, что это необратимый процесс самоуничтожения. Ведь эту кровь на своих руках я вижу даже тогда, когда они чисты. Эту боль я чувствую, даже когда сплю.

Рубашка Итачи быстро стала влажной из-за моих слез. Как ни странно, но от его крепких объятий мне стало легче. На меня напала слабость. Снова захотелось спать. Возможно, Итачи что-то сделал со мной: вколол успокоительного или… убил меня. Неважно. Я устало прикрыла слипавшиеся глаза и расслабилась в сильных руках.

========== Глава 4. Доверие. ==========

Я была уверенна, что когда проснусь, то буду сидеть в холодной камере тюрьмы или за столом в комнате допроса. Каково было моё удивление, когда проснувшись, я увидела всё тот же темный потолок. В комнате царила мёртвая тишина, нарушаемая только тиканьем часов на прикроватной тумбочке. Вставать совсем не хотелось. Было тепло и уютно на этой небольшой кровати.

В комнате душно, даже жарко, поэтому я смахнула с себя плед и приподнялась. Оглядевшись, я понимала, что ничего не изменилось. Только Итачи исчез. Я бросила взгляд на часы. Восемь утра. Скорее всего, я спала еще со вчерашнего дня.

Я медленно поднялась и свесила ноги с кровати. Чакры и силы было достаточно, чтобы немного себя залатать. Зеленое пламя вспыхнула в моей руке, и я преподнесла его к плечу. Боль постепенно начала уходить, но рана до конца не затянулась.

Спокойно передвигаться, не воя от боли, теперь я могла, поэтому встала с кровати и, держась за стенку, медленными шажками направилась к закрытой двери. В комнату через занавешенные окна пробирались лучи утреннего солнца, освещая ту половину стены, где и находилась дверь.

По ту сторону двери я услышала быстро приближающиеся шаги и мигом отскочила назад. Дверь тихонько приоткрылась, и Итачи с подносом в руках вошел в комнату. Увидев меня, он ничуть не смутился, а лишь положил еду на заранее приготовленную табуретку.

– Я уж думал, что ты никогда больше не проснешься, спящая красавица. Садись, тебе нужно поесть.

Я закачала головой в знак протеста, но живот предательски заурчал. Я смущенно поморщилась, а Итачи аккуратно потянул меня за локоть. Я медленно опустилась обратно на кровать. Учиха пододвинул ко мне табуретку с подносом, и я неуверенно взяла в руки вилку. В голове промелькнула мысль: «А вдруг еда отравлена?».

Я с подозрением глянула на тарелку с яичницей, и хотела было положить столовый прибор обратно на поднос, как вдруг Итачи возразил: