Текст книги "Черный и белый (СИ)"

Автор книги: Lily Punk

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

До сего дня все, что они делали, было лишь невинными играми: поцелуи, танцы, объятия… Таргариен знал, что рано или поздно они перешли бы грань, но не думал, что это произойдет вот так.

Жадный взгляд серых глаз ловил каждое движение его тела, смотря внимательно, не отрываясь, по-волчьи. Он наслаждался ее реакцией, делая это, скорее не для себя, а для нее. Было интересно, сколько она продержится, а для того, чтобы победить, нужно было притвориться слабым, что у него всегда отлично получалось.

– Миледи, прошу вас… – она слегка вздрогнула, услышав его голос. – Я так больше не могу…

Их взгляды встретились и Эйгон подумал, что уже победил, но Старк лишь фыркнула.

– Неужели ты не хочешь меня? – вопрос сбивал с толку, но он ничего не ответил, продолжая водить рукой по члену.

– Помогите мне, – сказал он, умоляюще глянув на нее.

– Представь, что это моя рука, – шепотом начала девушка. – Я трогаю тебя, медленно вожу пальцами, целую, беру в рот…

Тихий стон сорвался с губ и Таргариен сжал член сильнее, чувствуя нарастающий ком в низу живота.

– Ты задираешь мое платье, раздвигаешь ноги и входишь в меня… – встав с кресла, она подошла к ложу, пристально наблюдая за его мучениями. – Я кричу, но ты не останавливаешься и трахаешь меня, страстно, дико, быстро…

Склонившись к его уху, она опалила его горячим дыханием и положила ладонь на его член.

– Арья…

Впившись ему в губы, она повела рукой, и Эйгон содрогнулся, кончив.

– Ты был великолепен, мой король… – шептала она, целуя его и продолжая надрачивать его член.

– Я хочу тебя… – выдохнул Таргариен, ощущая то, как жар вновь приливает к паху.

– Нет-нет, – мягко поцеловав его вспотевший лоб, она встала с постели. – Как-нибудь в другой раз, – с довольной улыбкой проговорила Старк и пошла к выходу.

– Стой! Останься.

Девушка повернулась к нему и собиралась что-то сказать, но тут в дверь постучали и послышался голос сира Арчибальда.

– Ваше высочество, просыпайтесь. Слуги сообщили мне о прибытии вашего брата в Королевскую Гавань.

– Джон… – выдохнула Старк с неверящей улыбкой и выбежала из его покоев до того, как Эйгон даже успел открыть рот.

Комментарий к Черные крылья – черные вести

Жду ваших комментариев)

========== Не пей с дорнийцем при полной луне ==========

***

От шума и гула, стоявшего в зале, Сноу, отвыкший от столь огромных скоплений людей, чувствовал то, как болит голова, грозясь лопнуть от переизбытка раздражителей, главным из которых, безусловно, являлся изрядно подвыпивший король, не желавший оставлять его в покое. Казалось, Эйгон не затыкался ни на минуту, умудряясь что-то говорить даже в те моменты, когда пил. Джон же лишь поддакивал да угрюмо кивал на его треп, изредка давая короткие ответы на вопросы и поглядывая на Арью, сидевшую в другом конце стола вместе с Сансой и принцессой Арианной.

С его прибытия в Королевскую Гавань прошло три дня, и за это время он чуть было не извелся. Сестра выбежавшая его встречать во двор замка обрадовала его, но следовавший почти сразу за ней единокровный брат насторожил. Позже, когда они пошли в трапезную, Сноу отметил их растрепанный вид и взгляды, которыми эти двое обменивались, и выводы, к которым он приходил, заставляли сердце вскипать от негодования.

Правда, до сих пор, ему удавалось сдержаться, отвлекаясь на другие вещи, но иногда кулаки так и чесались, и он едва удерживался от того, чтобы не выбить все дурные мысли из венценосной головы брата.

Несмотря ни на что, Сноу был счастлив от того, что мог проводить время с семьей: с Сансой, которая любила болтать с ним по вечерам у камина, с Риконом, выросшим за девять лун на голову и постоянно просящем показать приемы владения мечом, даже с Эйгоном, которого он искренне любил, невзирая на то, что тот мог быть весьма навязчивым и надоедливым, но самой главной отдушиной для его окаменевшего и едва бьющегося сердца была Арья. Это всегда было так и теперь он особенно отчетливо осознавал то, насколько сильно нуждался в ней, сколь сильно менялся рядом с ней. Она была его светом, но Джон не был достоин его. Не после всех жертв, что он принес ради жизни.

В глубине души, он умер в тот день, в дымящемся снегу, и знал это лучше, чем кто-либо. Тогда он пожертвовал частью души и вернулся к жизни, но она потеряла все яркие оттенки, оставив его в серости бытья. С тех пор он был обречен на несчастье, и каждый раз, когда он пытался обрести радость, все оборачивалось лишь кровью и смертью. В конце концов, он был проклят с рождения. Обещанный принц, Азор Ахай, Последний Герой… так они звали его в Долгую Ночь, пророча ему великую победу и предрекая вечное лето, но никто не мог догадываться о жертвах, которые он принес жестоким богам ради живых.

Дейнерис до сих пор приходила к нему во снах: иногда она улыбалась, стоя рядом с кхалом и держа на руках их сына, иногда же плакала кровавыми слезами, умоляя его о пощаде, пока он вдавливал меч в ее отчаянно бьющееся сердце, шепча слова о прощении.

Ему не было прощения – он знал это. Будь боги милостивы, он пал бы в той битве героем, но Сноу продолжал свое бессмысленное существование, давно потеряв то, что делало его человеком – волю.

Будь у него хоть крохи воли, которой он когда-то обладал, он никогда бы не питал столь темную зависть к собственному брату. Давным давно, были только они – Джон и Арья. Лишь ему она улыбалась искренне, лишь с ним она могла быть свободна, но теперь Сноу видел, что не был нужен ей так, как она нужна ему.

Для Старк он был любимым братом, другом детства, человеком, которому она доверяла и только. Джон знал, что не должен был надеяться на большее, но черная дыра, бывшая у него вместо сердца, вожделела ее больше, чем кого-либо на всем свете.

Ему удавалось тешить себя тем, что это не было его желанием, а лишь последствием воскрешения, но дар Владыки усиливал те чувства, что человек испытывал при смерти, так что Сноу все равно был грешен. В конце концов, это было в его поганой крови.

«Таргариены всегда женились на своих сестрах».

В них обоих текла волчья кровь, они были похожи, как близнецы, и Джон почти ненавидел ее за те мысли, что не покидали его голову. Не откажись он от престола, возможно, это он взял бы ее в жены в богороще Винтерфелла. Но он отказался от предложения Дейнерис об узаконении и теперь та единственная, которую он любил, достанется Эйгону.

– Джон, ты не слушаешь меня?…

Возмущенный голос короля вырвал его из мрачных раздумий и он посмотрел на брата, заставив себя выдавить подобие улыбки.

– Ты уж прости меня, дурака, – Таргариен положил руку ему на плечо и притянул к себе. – Я совсем надрючился и несу всякую чушь, да?

– Что вы, ваше величество, – холодно произнес Сноу, старясь не смотреть в проницательные глаза брата. – Вы просто устали. Если позволите, я мог бы проводить вас до покоев.

– Совсем позабыл, что вы, северяне, не любители шумных пиров, – они уже шагали по внутреннему двору замка, когда Эйгон вновь заговорил, выглядя более трезвым. – Твоя сестра тоже сидит на всех мероприятиях с непроницаемым лицом, – он хмыкнул, замедлив шаг. – Знаешь, она похожа на тебя.

– Мы росли вместе, – коротко ответил Джон.

– Да, она часто вспоминает о тебе, – с печалью в голосе проговорил король. – Мне нравится слушать про ваше детство.

Молча дойдя до королевских покоев, он собирался попрощаться с братом, но тот настоял на том, чтобы он остался. Сев у камина, они продолжили пить и говорить, а Джон все ждал, когда же Эйгон наконец отключится, но тот держался бодрячком, несмотря на пять выпитых штофов борского золотого. Долгое время брат говорил практически ни о чем, но вскоре разговор зашел про Арью, и Сноу, не желая слышать подробности, которым пьяный Таргариен вполне мог разболтать, решил предостеречь его, хоть и понимал, что, скорее всего, будет выглядеть глупо.

– Я счастлив за вас, брат, но хочу попросить тебя: будь с ней помягче. Арья ранимый ребенок, сколь бы сильно не пыталась доказать обратное. Ей всего шестнадцать и она не из тех придворных дам, к которым ты привык…

Внезапный смех Эйгона остановил его на полуслове. Дозорный нахмурился, недоуменно смотря на смеющегося брата и чувствуя раздражение, начавшее охватывать сознание.

– Поверь, Джон, все придворные леди невинные овечки, по сравнению с Арьей, – сказал король с довольной улыбкой. – И да, это мне в ней чертовски нравится.

Лишь боги могли знать, какого труда ему стоило не накинуться на единокровного брата и не стереть с его лица пьяную улыбку. Глас рассудка убеждал его поменять тему и успокоится, но Сноу не мог промолчать.

– О чем ты говоришь?

Догадки мучали его, и он надеялся получить определенный ответ, чтобы, наконец, принять факт любви между Эйгоном и Арьей, но король лишь хитро ухмыльнулся, осушив очередную чашу вина.

– Да брось, ты взрослый мужчина и должен меня понять.

– Ты… – Джон остановился, пытаясь усмирить гнев. – …ты спал с ней?

– Конечно нет! – прыснул брат, всплеснув руками. – Я даже больше скажу: она почти не касалась меня, – добавил он, лукаво подмигнув хмурому Сноу.

– А что тогда? – зло спросил парень.

– Ну… ты ведь знаешь мои предпочтения, – протянул Таргариен. – Скажем так, твоя сестра может быть весьма властной женщиной, – мечтательно прикрыв глаза, он глубоко вдохнул и выдохнул.

– Больной извращенец, – кинул Джон и выхватил штоф с вином со стола. Под веселый смех брата он осушил все содержимое штофа и со стуком поставил его обратно. – Я пойду.

– Ха-ха, да, извини, что так задержал тебя, – отсмеявшись, Эйгон, пошатываясь, встал с кресла. – Спокойной ночи, брат.

– И тебе, – сухо попрощавшись, он буквально сбежал оттуда, ощущая себя полным придурком.

Всю короткую дорогу до своих комнат он проклинал все на чем стоит свет, но, в первую очередь, себя. В том, что помолвленная пара занималась чем-то не было ничего предосудительного, но подтверждение собственных догадок заставляло выть волком.

Зайдя в темноту покоев, Сноу подошел к ложу и стянул с себя дублет вместе с рубашкой, чувствуя нестерпимый жар, будто бы сжигавший его изнутри.

“Она может быть властной…”.

В голове проносились слова брата.

“Арья не касалась меня даже…”.

Тяжело дыша, Джон прикрыл глаза, пытаясь отогнать темные мысли, но они не хотели покидать его голову.

“Не касалась… не касалась… не касалась”.

Низкий рык сорвался с сомкнутых губ, и он сдался, резким движением развязав шнурки бриджей и прикоснувшись к изнывающему от возбуждения члену.

Сколько клятв он нарушил за свою жизнь? Эта будет лишь одной из многих…

За закрытыми дверями никто не увидит его позора, никто не узнает о грехе. Всего лишь один раз, этой ночью, он даст слабину. Завтра же он вновь будет Джоном Сноу, а не тем, у кого дерьмо вместо чести.

***

Мучительное действо, которое по какому-то недоразумению называлось пиром, соизволило-таки кончиться за полночь. Старк, и так никогда не любившая официальные приемы, в последнее время буквально умирала на них, ведь чем ближе становилась дата ее свадьбы с королем, тем больше Санса психовала, придираясь ко всему, начиная с ее поведения и заканчивая тем, что, видите ли, она неправильно ответила какому-то южному лордику. Вот и сегодня она усадила ее подле себя, словно малого ребенка, и не разрешала даже встать на минуту, так что весь пир Арье оставалось лишь ковырять в своей тарелке да с завистью смотреть на Джона и Эйгона, которым явно было весело вместе.

Прибытие брата обрадовало ее, и девушка проводила с ним каждую свободную минуту, коих было мало. В этом плане, она завидовала Таргариену, который, казалось, не отлипал от Сноу ни на минуту, так что ей никак не получалось остаться с ним наедине и просто поговорить. Иногда ей хотелось стукнуть жениха или вовсе запретить видеться с братом, но она понимала, что он любил Джона ничуть не меньше, чем она, и имел право проводить с ним время.

Когда братья встали и ушли из чертога, она проводила их грустным взглядом, в пол уха слушая разговор принцессы Арианны и Сансы.

Они оба были одинокими и чужими в тех местах, где выросли. Эйгон говорил о детстве с ностальгией, но она видела грусть в его глазах, а Джон, несмотря на то, что у него была ее и Робба любовь, все же был несчастен. Арья смотрела на них и думала о том, какой несправедливой была жизнь, которая не дела им расти вместе. Ошибки их отцов и дедов тяжким грузом легли на их плечи и Старк лишь надеялась, что ее детям не придется платить за ее проступки.

С такими мыслями она просидела еще около часа, пока, наконец, Санса не встала со своего места и попрощалась с принцессой Арианной. Найдя Рикона в шумном зале, они пошли в Девичий Склеп, почти не говоря. Сестра выглядела злой и Арья старалась поменьше шуметь, не желая навлечь на себя ее гнев, но та нашла к чему прицепиться.

– И что это было? Почему ты весь вечер сидела так, будто бы молчаливая сестра? Не хватало еще, что бы принцесса Арианна подумала, что ты не рада браку с королем.

– Я просто пыталась не разозлить тебя, – деликатно ответила девушка, стараясь стоять ровно, пока служанка помогала ей снять платье.

– Думаешь, если не будешь ничего делать, то это будет правильно? Ты безнадежна, Арья, – устало выдохнула Санса.

– Может, я и ни на что не годная, но это не дает тебе права оскорблять меня, – она поняла, что переборщила, когда лицо сестры исказилось.

– Так вот как ты оцениваешь мою заботу… – протянула старшая. – Вот и хорошо. Посмотрим, как ты справишься без моей помощи. Ночь сна в корсете научит тебя многому. Ами, пошли.

Арье хотелось кинуть колкость вслед уходящей Сансе, но она смогла сдержаться. Оставшись одна в комнате, Старк попыталась снять с себя платье и расплести сложную косу, но ей, с грехом пополам, только удалось стянуть лиф, а корсет, с каждой попыткой развязать его, казалось, затягивался только сильнее, силясь задушить ее. Плюнув на это дело, она села, разминая затекшие руки и думая над тем, что ей делать. Позвать служанку она не могла: та сразу бы рассказала сестре и Санса оказалась бы права в своих словах; будить Рикона не было никакого смысла – вряд ли он мог ей помочь; была мысль пойти к Эйгону, но тот точно бы не отпустил ее просто так, и Арья не хотела рисковать. Конечно, можно было попытаться заснуть вот так, но даже сидеть было больно, что уж говорить про сон. Она всерьез подумывала раскромсать ненавистный элемент гардероба, но это тоже означало бы победу Сансы, так что и этот вариант пришлось отбросить.

Где-то спустя час бесплодных попыток заснуть, она встала с кровати и надела плащ, решив идти к Джону. Даже если он спал, она надеялась, что брат не сильно разозлится на нее за прерванный сон.

Как можно тише и незаметней выйдя из своей комнаты, она пошла по коридорам замка, чувствуя босыми ногами холод каменных плит. Несколько раз обойдя патрульных гвардейцев, Арья прошмыгнула в Твердыню Мейгора и дошла до опочивальни брата. Оглянувшись вокруг, она быстро постучалась, чувствуя себя воровкой.

С минуту она ждала, напряженно ерзая, пока дубовая дверь не раскрылась с громким скрипом, и перед ней не предстал напряженный Джон.

– Арья?… Что ты тут делаешь? – хриплым голосом спросил Сноу, смотря на нее лихорадочно блестящими в темноте глазами.

Ничего не ответив, она прошла в комнату и сама прикрыла дверь, облегченно выдохнув.

– Не мог бы ты зажечь свет? – неловко пробормотала девушка, растерянно оглядываясь. – Прости, если разбудила…

– Я не спал, – кинул брат, зажигая светильник. – Так что случилось?

Повернувшись к нему, она закатила глаза.

– Могу я присесть?

Получив быстрый кивок, она села на самый край кровати и посмотрела на Джона, продолжавшего стоять посередине комнаты.

– Я поссорилась с Сансой, – брат хмыкнул на ее заявление, и Старк только выдохнула. – Тебе-то смешно… – протянула она, смотря в лицо Сноу, пытающегося сдержать улыбку. – А я наказана.

– Как? И почему вы поссорились?

– Санса, как всегда, начала предъявлять мне претензии, – передразнив ее под тихий смех Джона, она продолжила. – Я попыталась защититься, а она назвала меня неблагодарной и ушла, забрав мою служанку. И вот, теперь я не могу снять с себя платье.

Между ними воцарилась тишина, которую Джон осмелился нарушить спустя целую вечность.

– Ты пришла ко мне за помощью? – спросил он, странно посмотрев на нее. Арья кивнула, чувствуя себя до жути глупо. – Почему же ты не пошла к Эйгону? Он ведь твой жених, в конце концов.

Вопрос Джона удивил ее, и она покраснела, будучи уверенной, что Таргариен сболтнул лишнего ее брату.

– Он ведь еще не мой муж, – кинула Арья, встав с постели и подойдя к Сноу. – Так ты поможешь мне?

Джон отвел взгляд с ее лица и кашлянул.

– Конечно.

Довольно кивнув, Старк скинула с себя плащ и повернулась к нему спиной.

Некоторое время он медлил, ощущая то, как дрожат кончики пальцев и не находя в себе силы, чтобы не смотреть сверху на ее оголенные шею, часть груди и спину.

Когда в дверь постучались, он был близок к пику. Идя открыть ночному посетителю, Сноу представлял то, как убьет его за то, что тот посмел прервать его, но, увидев Арью, он подумал, что спит и видит прекрасный сон. Она не могла быть настоящей. Это было наваждение, подкинутое ему воспаленным сознанием, но для видения, она вела себя излишне естественно.

– Не можешь разобраться? – ее голос вырвал его из раздумий. – Я там все только испортила.

– Нет, – выдохнув, он взял конец веревки. – Как-нибудь разберусь…

Сноу знал, что будет гореть в седьмом пекле за это, но все равно безбожно медлил. Поняв, как развязать шнуровку почти в самом начале, он специально возился, то почти развязывая ее, то затягивая туже и получая тихие вздохи. Видеть то, как корсет сжимал ее грудь, касаться случайно бархатной кожи, слушать ее дыхание было сладостной пыткой для него, и он, словно во сне, наслаждался моментом близости, прекрасно сознавая, что больше ему так не повезет.

Арья же болтала как ни в чем не бывало, и Джон пытался поддержать нить разговора, но получалось у него не очень. Спустя, должно быть, целую вечность, он заставил себя развязать проклятую шнуровку, и сестра облегченно выдохнула, сдержав сползающую ткань на уровне груди.

– Ох… он натер мне кожу, – пожаловалась она, показывая на красные линии на ребрах.

Не удержавшись, он провел по ним пальцами и покачал головой, одернув себя.

– Санса переборщила с наказанием, – сказал Сноу, пытаясь отвлечься. – Я поговорю с ней насчет этого…

– Не преувеличивай, Джон, – фыркнула Арья, побежав за ширму. – В конце концов, ты ведь помог мне. Завтра я просто извинюсь перед ней, вот и все.

Поддакнув, он словно завороженный наблюдал за ее тенью, видневшейся на ткани ширмы. Старк продолжала говорить, переодеваясь, а он мог только думать о том, что она сейчас полностью в его власти, надо было только потянуться и вот…

Рука сама собой опустилась на пах и Джон погладил так и не получивший разрядки член сквозь ткань бриджей. В этот момент он презирал себя, но его темная сторона оправдывалась тем, что это было куда лучше, чем накинуться на нее.

– Все в порядке, Джон? Твой голос звучит нездорово.

– Да… Должно быть, это из-за усталости.

Прочистив горло, ответил Сноу. Когда она вышла из-за ширмы, он быстро убрал руки за спину и обомлел от ее вида в одной короткой ночной рубашке.

– Арья… – прошептал он. – …уже поздно.

– Да, – она кивнула, слегка поёжившись. – Прости, что доставила хлопот, – накинув на плечи плащ, девушка подошла к нему. – Я пойду.

– Я провожу тебя.

– Нет. Не волнуйся, меня никто не заметит, – с улыбкой произнесла Старк. – Спасибо, Джон, – сказав это, она обняла его.

– Ну что ты, – пробормотал он, погладив ее по распущенным волосам.

Попрощавшись с ним, она ушла. Когда за ней закрылась дверь, Сноу взял с пола забытый корсет и лег в постель. От ткани пахло в точности, как от Арьи, и, если постараться, можно было представить ее…

Все назвали бы его грешником за это, но впервые Джон не был согласен с этим.

Ведь любовь не могла быть греховной.

========== Меж двух огней ==========

***

Как она и предполагала, Санса зашла к ней утром, явно намереваясь узреть собственное торжество, но, увидев Арью в халате, на удивление, не стала поднимать тему вчерашней ссоры. За завтраком они почти не говорили, но под конец младшая все же решила извиниться перед сестрой, и та, с присущей ей высокомерностью, простила ее.

Попрощавшись с ней и Риконом, Старк выбежала во внутренний двор замка, спеша в Твердыню Мейгора. Еще две недели назад Эйгон проиграл ей в споре, и она потребовала с него аракх. Конечно, король пытался поменять ее желание, но она твердо стояла на своем, так что тому оставалось лишь вздохнуть да пообещать ей его.

Честно говоря, Арье казалось, что ждать оружие придется куда дольше, и утром, когда к ней постучался королевский слуга и передал записку была удивлена. Едва вытерпев нудный завтрак с сестрой, она сразу же кинулась к жениху, уже представляя то, как возьмет аракх в руки.

Сир Арчибальд вежливо кивнул ей и пустил в покои безо всяких слов. Несмотря на десятый час, в королевской опочивальне было темно: темно-бордовые тяжелые шторы были плотно задернуты, и она сощурилась, увидев Таргариена, полулежащего на кровати и словно спящего.

Внутренний ребенок подначивал ее напугать короля, но, помня о том, как это обернулось в прошлый раз, Старк кашлянула, подойдя к постели. Парень не обратил внимание на источник звука, и она нахмурилась, слегка наклонившись к его спокойному лицу.

– Эйгон, проснись, – она чуть дернула его на плечо, заметив то, как дрогнули светлые ресницы на бледном лице Таргариена. – Эй, я знаю, что ты меня слышишь, так что советую не испытывать мое терпение.

– Ох, проклятого короля может разбудить только поцелуй прекрасной принцессы, – пробормотал он тихо, не разомкнув глаз.

Арья приподняла одну бровь и фыркнула, рассмеявшись, но жених все так же невозмутимо лежал, мозоля глаза.

– Ты серьезно? – тот ничего не ответил. – Во-первых, какой из тебя проклятый король? Во-вторых, я не принцесса? В-третьих, ты пьян.

Ей удалось лишь коротко ахнуть, прежде чем парень повалил ее на себя и крепко прижал к своей горячей груди, упрямо не раскрывая глаз.

– Нельзя вам, женщинам, даже такой пустяк доверить… – протянул Таргариен и настойчиво поцеловал ее, сразу углубив поцелуй. – Неужели это было так сложно? – с хмыком спросил король, уткнувшись лбом в ее лоб. – А, впрочем, неважно, – проведя ладонью по спине девушки, прошептал Эйгон. – Моя принцесса, благодарю вас за спасение.

– Спасение от чего? – скатившись с него на мягкую перину, Старк улыбнулась. – От похмелья?

– У меня никогда его не бывает, – оскорбленно проговорил жених, повернувшись к ней. – Хотя, признаюсь, что вчера немного переборщил. Надеюсь, с бедным Джоном все в порядке.

– Уж поверь, с ним все хорошо, – со смешком ответила девушка.

– Рад за него, – сказав это, Таргариен положил руку ей на бедро. – Я видел тебя во сне.

– Да? – без особого интереса переспросила девушка, играя с серебряной прядью волос Эйгона. – И что это за сон был?

Король мечтательно прикрыл глаза, взяв ее руки в свои и сжав их.

– Я видел нашу свадьбу. Но ты была моей сестрой. То есть, была Таргариеном, но я знал, что это ты. Мы давали клятвы в септе Бейлора, а на следующий день улетели на драконах в Вольные Города.

Выслушав его, она только хмыкнула, дернув жениха за прядь. Тот ойкнул, слегка нахмурившись, и Старк не удержала умиленной улыбки.

– Для короля у тебя весьма сентиментальные сны, – с ухмылкой проговорила девушка, водя пальцами по оголенной груди Эйгона. – Нет, все же вы, Таргариены, помешаны на сестрах.

– А ты против? – приподняв голову с подушки, поинтересовался король.

– Это противно, – просто ответила Арья. Когда он начал смеяться, девушка нахмурилась. – Что?

– Нет, ничего такого, – отсмеявшись, пробормотал парень. – А как же ты отреагируешь на то, что наши дети, скорее всего, женятся друг на друге?

– Я не позволю, – отрезала Старк, стукнув вновь начавшего смеяться жениха.

– Да-да, конечно, – закивал он с многозначительным выражением на лице. – То есть, ты вовсе не приемлешь инцест?

– Да.

– А… что насчет двоюродных братьев и сестер? – протянул Эйгон, пригвоздив на нее проницательный взгляд, от которого хотелось сбежать и спрятаться.

– Зачем ты спрашиваешь? – раздраженно спросила девушка, стараясь выдержать прямой взгляд густо-синих глаз.

– Ну… я думал, что ты не против этого, – заметив то, как она нахмурилась, он пояснил. – Мне показалось, что между вами с Джоном есть что-то…

С минуту Арья молчала, пытаясь справиться с шоком. Потом она уже боролась с желанием придушить наглеца на месте. Тот, к удивлению, тактично молчал, видимо, сознавая опасность ситуации.

– Это все твои извращенные предположения, – прошипела Старк, почти метая глазами молнии. – Что за чушь, вообще, пришла в твою голову?!

– А такая ли чушь?.. – схватив ее за запястья, Таргариен заставил невесту посмотреть себе в лицо. – Я видел вас, Арья. Видел, как Джон смотрит на тебя, видел реакцию на мои слова…

– Что ты ему сказал? – резко перебила его девушка.

– Мы оба были пьяны, и… я упомянул о нас. Его реакция было отнюдь не братской, – ровно произнес Эйгон.

Некоторое время между ними стояла напряженная тишина. Король не сводил с нее внимательного взгляда, а Старк даже не знала, как реагировать на слова жениха. Все его слова казались чушью, плохой шуткой, но зачем ему надо было говорить про это? Не мог же он, в конце концов…

Слова Таргариена сбили ее с мыслей.

– Скажи, ты ведь знала об этом? Я хочу знать, согревал ли он твою постель долгими зимними ночами в Винтерфелле….

Громкий звук от пощечины на секунду оглушил ее саму. Арья, тяжело дыша, смотрела на короля, прижавшего руку к покрасневшей скуле, и чувствовала едва сдержимую ярость.

– Не ожидал меньшего, – прошептал Эйгон, как ни в чем не бывало.

– Не смей! – почти крикнула Старк. – Еще хоть одно слово и, клянусь, я перережу твою глотку.

Таргариен с легкой усмешкой приподнял руки над головой, и Арья вскочила с кровати, направившись к дверям.

– А как же подарок? – вдогонку ей кинул король, встав с постели.

– Можешь засунуть его себе в задницу, – грубо кинула девушка и, не обратив внимание на удивленный свист Эйгона, вышла из королевских покоев, громко хлопнув дверью.

Совершенно не имея представления, сколько бежала, не оглядываясь по сторонам, она обнаружила себя в подвале под замком. Где-то вдалеке был слышен шорох, издаваемый крысами, и Старк вдохнула через нос пыльный воздух, идя по знакомой с далекого детства дороге в зал с драконьими черепами.

Подойдя ко второму самому большому черепу, девушка просто прошла внутрь него и села, оперевшись на холодный драконий клык. Прикрыв глаза, она пыталась успокоиться, но получалось из рук вон плохо. Слова Эйгона присосались к мозгу похуже болтонских пиявок, и у нее голова болела от нескончаемого потока мыслей, сменявших друг друга со страшной скоростью. Сначала она собиралась откинуть слова жениха, скидывая их на что угодно, лишь бы избавиться от них, как от глупых и невозможных, но раздумья насчет сказанного уже начались и продолжались до сих пор. Противоречие складывалось с противоречием, она отчаянно анализировала три дня с прибытия Джона, пытаясь выявить странности, и почти не находила их.

«Почти».

Это бесило, и Арья, словно наяву, видела развязную ухмылочку Таргариена и торжествующее выражение на его прекрасном лице, так и кричащее: «А я говорил!».

Раздраженно сплюнув, она прижалась головой к коленям, злясь еще больше.

Одно то, что она вообще смеет думать об этом, делало ее плохим человеком и ужасной сестрой, но, стоило признать, что общение с Эйгоном плохо на нее действовало. Как ей в голову могло прийти такое? Отец, будь он жив, точно разочарованно покачал бы головой, выслушивая истерику матери насчет наглого бастарда, посмевшего не так глянуть в сторону ее дочери.

Джон… он вел себя отстраненно с прибытием в Королевскую Гавань, а вчера, когда она заявилась к нему посреди ночи, выглядел смущенным и нервным, но все это едва бросалось в глаза, и Арья легко могла скинуть все на его усталость или что-то в этом роде, если бы не слова Эйгона.

Теперь же Старк не была уверенна ни в чем. В ней боролись два начала: одна, намного более сильная, кричала, что это было полной чепухой, но другая, говорившая хитрым голосом жениха, приводила совершенно немыслимые аргументы, от которых нельзя было просто отбиться.

Выдохнув сквозь зубы, Арья встала с холодного каменного пола, мрачная как туча.

Она не сможет спокойно спать до тех пор, пока не убедиться в полной лживости утверждений жениха, а для этого требовалось проверить брата. В конце концов, все могло оказаться чушью, и Арье не хотелось портить отношения с Джоном из-за глупой шутки его братца.

И хотя она не представляла, как проверит свои догадки, настроена Старк была весьма решительно. В конце концов, это было лишь паранойей и насмешкой Эйгона, завидовавшего их теплым отношениям.

Несмотря на непоколебимую решимость во что бы то ни стало разузнать правду, при встрече со Сноу на обеде, она едва кивнула ему и не говорила, ощущая неловкость и стыд от недостойных мыслей, охвативших разум.

В тот день девушка успешно игнорировала братьев и, если Джон выглядел растерянным и явно не понимал причину ее странного поведения, то Эйгон только ухмылялся, кидая на Старк многозначительные взгляды.

Следующим утром дела обстояли чуть ли не хуже: завтрак в солярии Сансы был самым тяжелым в ее жизни, несмотря на кучу пиров, через которые она прошла. Брат явно был обеспокоен ее поведением, но ничего не говорил, тем самым лишь ухудшая ее подозрения.

Вечер был просто ужасен: на пиру она была посажена ровно между женихом и братом, и каждый раз, когда их руки или плечи случайно соприкасались, Арью словно жалили сотни змей и она нутром ощущала насмешливый взгляд Таргариена, который, казалось, наслаждался представлением.

Проснувшись утром, Старк решила, что так больше не могло продолжаться. Поломав голову с час и так и не придя к приемлемой идее, она пошла искать Сноу, решив просто честно поговорить с ним.

Служанка, найденная ей недалеко от покоев Джона, сообщила, что лорд-ворона совсем недавно отправился в купальни.

Отпустив девочку, Арья побежала в свои комнаты, где открыла старый сундук, не давая себе передумать.

Да, это было низко, но Старк не видела другого выхода.

В мужские купальни Красного Замка вошел слуга, внешне похожий на лиссенийца. Поболтав со слугами, он уверил их, что и сам справиться здесь, после чего выпроводил их и закрыл вход на ключ.

Сняв лицо, Арья спрятала его и скинула с себя одежду. Накинув на плечи принесённый халат, она, не давая себе ни ммнуты на лишние раздумья, скользнула в бани, ощущая то, как сердце бешено колотится в груди.