Текст книги "Ничто человеческое мне не чуждо (СИ) "

Автор книги: leticiya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Привет, Гарри. Ты помнишь меня? Мы с тобой вчера столкнулись в парке.

– Ах, да, – парень смущенно потер затылок, ероша волосы. – Но ты ведь пришла не за тем, чтобы напомнить об этом, верно?

Клэр стало неуютно от столь резкого перехода от мягкого тона к проницательному. И ещё немного подосадовала, что не успела толкнуть свою заранее подготовленную речь, понимая, что произносить ее сейчас было бы странно. Раскрыв ранец, она вытащила слегка помятый конверт из шероховатой бумаги и протянула Гарри со словами:

– Ко мне вчера залетела сова, а в лапах у неё находилось вот это. Прости, что я взяла не принадлежавшее мне. Мне было очень любопытно. Пока, мне пора, – протараторив все это, Клэр сбежала с крыльца на траву, спеша поскорее уйти отсюда, подальше от растерянного взгляда парня. Сбежала, так и не объяснив, почему птица оставила конверт, точнее, не захотев давать объяснений. “О Боже, ещё и эта слабость опять!” – мысленно простонала девушка. Тело будто полностью забили ватой, и теперь оно плохо слушалось свою хозяйку.

Гарри взглянул на конверт и понял, почему до предупреждения Дамблдора не получил уведомление из Министерства. Вот это самое предупреждение! Оно было у этой девочки. Возможно, здесь написано о его исключении из Хогвартся. Он похолодел. Нет, только не это! Школа волшебства – его единственно настоящий дом, место, которое он очень полюбил за время учебы, и где он нашел настоящих друзей, пережил столько опасностей и приключений… Даже невозможно описать то чувство пустоты, что появилось в груди у парня, при одной лишь мысли о том, что он потеряет возможность навсегда приехать в Хогвартс. Правда, мелькнула мысль напроситься в помощники к Хагриду…

Нет! Он напишет Министру, Визенгамоту, – да кому угодно – что не использовал палочку. Не он, не он…

И тогда Гарри вспомнил вчерашний день в парке. На месте Клэр осыпались цветным дождем искры, волшебные светящиеся частицы. Наверное, это она…

Он рванул за девушкой. Она не могла далеко уйти. Выбежав за калитку, он в отчаянии завертел головой, но нигде не увидел не только её, но и вообще какого-либо человека. Ещё раз осмотрев Тисовую улицу, парень разочарованно повернул назад. Всё-таки не помешает написать Дамблдору и поинтересоваться, как идут дела. Захлопнув за собой входную дверь, он поднялся к себе. Надо дождаться Буклю.

Клэр отошла от дома №4 футов на двадцать, когда почувствовала подступающую тошноту. Заприметив слева небольшой проход между домами, где никто не увидит её, позорно блюющую, она забежала туда. Присев на корточки, девушка глубоко задышала, пытаясь справиться с приступом. Когда позывы прошли, она откинула голову назад и оперлась затылком о низкий забор. Набитый рюкзак мешал полностью расслабиться и забыть о работе. Слегка раскачавшись, Клэр рывком поднялась на ноги и отряхнула налипшую землю с ладоней.

***

Едва переставляя ноги, Клэр, пошатываясь, плелась домой. Судя по солнцу, сейчас было около десяти часов утра. Может, стоит попросить надбавку к зарплате, она ведь работает как вол. Но мысль эта была лениво скользящей и долго не продержалась. В голове была настоящая каша из-за жары. Клэр уже буквально молила небо о прохладном ветерке или дожде. Идя по парку, она решила присесть на скамейку в тени раскидистого дерева. Едва девушка со стоном опустилась на скамейку, как подул ветер, который крепчал с каждой секундой и приятно охлаждал разгоряченное лицо. Клэр буквально растекалась лужицей от блаженства. Взглянув на небо, она увидела начавшиеся собираться на горизонте темные грозовые тучи. Не слишком большие, но мокнуть под дождем не хотелось. Она вскочила со скамьи и торопливо зашагала к дому.

Едва Клэр закрыла дверь, как небо тут же разорвал взрыв грома, прочертила линию молния и дождь со свистящим шелестом постучался в крышу. Клэр нашла на кухне таблетку от головы и проглотила. Прижавшись бедром к столу, она постояла так около минуты, надеясь на скорый уход головной боли. Так и не дождавшись, Клэр проковыляла до своей комнаты. Там она упала на кровать лицом вниз, а рюкзак глухо шмякнулся рядом.

Несбыточные или несбывшиеся мысли начали посещать её голову: например, окажется, что её родители не умирали вовсе, а их держат в плену, они напуганы и не могут связаться с внешним миром. А потом она, их дочь, каким-нибудь образом узнает об этом и спасет папу с мамой. И далее в таком же духе. Ах, мечты, мечты… Что вы делаете с людьми… Ради достижения заветной цели люди готовы на все. Девушка понимала абсурдность своих грез, но не могла от них отказаться, ведь там, в грёзах, ее семья полна. Незаметно она соскользнула в сон.

Ей снились живые и невредимые родители, и то, как она взахлеб рассказывает им всё, что случилось за время их отсутствия. Но родные не хотят, не желают её слушать. Девушка находится в отчаянии. Родители отталкивают её от себя, да так, что она теряет равновесие и шагает назад, в черный калейдоскоп, собранный из острых осколков тьмы. Клэр оступается и падает, тонет во мраке, а мимо разноцветным водоворотом проносятся кадры её прошлой жизни, жизни, где присутствуют папа и мама. Внезапно она, словно какой-то дикий зверь, чует приближающиеся шаги. Кто-то подходит к краю ямы и смотрит, смотрит вниз на барахтающуюся девушку, облепленную грязью её прошлых поступков, задыхающуюся под этим весом. Затем незнакомец протягивает руку, хватает ее грязную ладонь и тянет наверх. Девушка беззвучно вскрикнула от неожиданности. Вся грязь разом куда-то исчезла. Спаситель был под покровом темноты, но вдруг вспыхивает невыносимым светом лицо девушки, её глаза, и этот свет на мгновение выхватывает из мрака лицо. И неожиданно Клэр просыпается.

Сев, она напряженно вспоминала лицо человека, спасшего её во сне. Кажется, это был отец. Но он до этого сам толкнул дочь в пропасть! Впрочем, неважно. Это был просто глупый сон, который не стоит воспринимать всерьёз.

Немного досадуя, что не смогла вспомнить лица, она взмахнула рукой и пребольно ударилась ею о спинку кровати.

– С-с-с, – зашипела девушка, качая ноющую руку, в то же время скользя взглядом по уже ставшей привычной комнате. Так она досмотрелась до окна. Сквозь него была видна часть мокрой крыши соседнего дома и блики прорвавшегося сквозь заслон из туч солнца. Клэр улыбнулась, ей стало легко и тепло на душе. Такое настроение приходит тогда, когда прошедший летний дождь оставляет после себя влажную пахучую землю и прозрачно-звонкий воздух, напоенный ароматом недавно отгремевшей грозы.

Девушка внезапно задумалась о своей жизни. Что будет с Мэри, когда она узнает, что родители не уехали “надолго-надолго”, а погибли под обвалом? Что будет с прежней жизнью, полной счастливых моментов с родителями, любви и ласки, заботы и нежности? Нет, нельзя сказать, чтобы бабушка не любила их, но девушка не чувствовала себя так же уютно, как и с родителями. Что будет дальше с сиротами? Кто у них останется после бабушки?

Клэр дернулась от такой мысли и испуганно оглянулась. Что-то ей почудилось сзади. Ну, хватит. Пора взять себя в руки. Девушка встала. Надо заглянуть к бабушке – ей нужно было каждый вечер растирать ноющие суставы коленей. Но сначала – проведать маленькую проказницу и рассказать сказку на ночь. Она взбежала наверх, переступая через две ступеньки. Мэри рисовала, сидя на полу, кролика, примеряя на него длинные уши и такой же длины хвост.

– Давай помогу, – предложила старшая сестра, садясь рядом на полу и протягивая руку к листку. Но девочка с хныканьем убрала рисунок от неё подальше. Ладонь девушки застыла в воздухе, а лицо тотчас приняло обиженное выражение.

– Не дам! – громко заявила девочка. Отвернувшись от сестры, она чем-то пошуршала, а потом повернулась с недовольным лицом.

– Уйди! – потребовала она. Когда же старшая не сдвинулась с места, Мэри ещё громче закричала: – Уходи! Уйди! Уйди! Уйди отсюда-а-а-а!!! А-а-а!

Клэр растерянно глядела на свою маленькую сестренку. У неё появилось глупое желание протереть глаза и поковыряться пальцем в ухе, как в мультфильмах, дабы убедиться, что все, что она услышала и увидела – правда. Тем временем ребенок визжал и прыгал на месте, срывая голосовые связки.

– Мэри, – испуганно позвала сестренку Клэр, но этим сделала только хуже. В девочку словно бес вселился, так истошно она орала. Дверь открылась и в комнату влетела перепугавшаяся бабушка в ночной рубашке и тут же кинулась успокаивать внучку, которая не желала прекратить верещание и билась в руках у женщины.

– Клэр! – выкрикнула Кларисса. – Выйди, прошу тебя! Именно этого хочет Мэри.

Девушка медлила. Она до сих пор была в ступоре из-за поведения младшей сестры. Но нужно было спешить – лицо девочки сильно покраснело и опухло от натуги. Юркнув за дверь, Клэр спиной попятилась подальше, слыша успокаивающие слова, нашептываемые бабушкой. Крики мало-помалу стихали и, в конце концов, совсем прекратились. Клэр не решалась заглянуть в детскую, опасаясь, что ребенок, увидев её, снова раскричится. Наконец, оттуда вышла бабушка. На светлой ткани её сорочки на уровне живота четко темнели мокрые разводы от слез. Она молча махнула рукой, показывая, чтобы девушка шла за ней. Шагая как зомбированная, Клэр дошла до спальни бабушки.

Это была просторная комната, когда-то давным-давно делимая одна на двоих, а теперь в ней осталась только бабушка. Про дедушку никогда не разговаривали и не упоминали его в беседах о родне. Это было сродни табу или вето. В центре комнаты стояла огромная двухспальная кровать, застеленная сиренево-голубым постельным бельем. Аккуратно сложенное темно-коричневое покрывало ровно лежало на стуле. Сам стул был с мягкими спинкой и сиденьем, обитыми плюшем. Светлого бежевого цвета ковер под ногами приглушал шаги. Все эти детали, от которых веяло спокойствием и непотревоженностью, помогали девушке сохранить самообладание. Даже не смотря на то, что одеяло валяется на полу, видимо, скинутое в спешке, а туалетный столик, с опрокинутыми на нем бутылочками и баночками, угнетает вид.

Бабушка прошла к кровати и тяжело опустилась на скрипнувший матрас. Затем похлопала ладонью рядом с собой, приглашая внучку присесть. Когда та с небольшим торможением опустилась на кровать, бабушка обняла девушку. Чего та совсем не ожидала. Кларисса Фильдман не была тем человеком, который раздаривает ласку направо и налево.

– Девочка моя, – хрипло начала пожилая женщина. Прокашлявшись, она продолжила: – Я горжусь тем, как ты держишься после смерти твоих родителей. Это правильно, будь сильной и никто не будет тебе указом. Но сегодняшнее стало слишком тяжелым даже для такой сильной девочки, как ты, верно? Я знаю, как ты дорожишь Мэри. Знаю, что ты наверняка почувствовала. Тебя оттолкнуло самое дорогое в мире существо. В первый раз за всю жизнь. Ты почувствовала себя одинокой и это стало последней каплей твоего горя. Ты должна поплакать. Иногда даже железным леди нужно стать мягкими, – прошептала бабушка. Клэр не выдержала жалостливых слов, выведших ее из ступора, и разрыдалась на плече бабушки. А та успокаивающе гладила внучку по спине, уткнувшись лицом в макушку. Наконец, слезы закончились. Осталась небольшая икота и опухший алкоголический нос, и такие же покрасневшие глаза. Клэр отстранилась от плеча бабушки.

– Твоя сестра… я не знаю, что случилось, но, возможно, у нее были на это свои причины, – осторожно начала Кларисса. Внучка икнула, продолжая всхлипывать в свою подставленную ладонь. – Так ведь? Можно забыть обиду, нанесенную не намеренно? – спросила женщина. – Пойми, возможно, она обиделась на тебя за что-то, а ты даже не заметила этого. Поэтому хорошенько подумай над этим.

– Чем я могла обидеть ее? – потрясла головой Клэр.

Бабушка улыбнулась и нежно погладила ее по щеке.

– Подумай. Ведь ты обычно носишься с ней, как с принцессой.

Клэр порозовела. Да, все знакомые говорили, что она порой трясется над Мэри, как дракон над золотом.

– Я попробую вспомнить, чем именно я задела Мэри. И обязательно извинюсь перед ней, – она вскочила, готовая немедленно действовать. Но бабушка остудила её пыл, притянув к себе обратно и произнеся:

– Не сейчас. Она спит. Лучше завтра. А сейчас я хотела бы поговорить с тобой насчет завещания твоих родителей.

– Разве его уже не огласили? – удивилась девушка.

– Нет. Это завещание особое, потому что оно не официальное. То есть Фрэнк и Джессика не заверяли его у нотариуса, а просто попросили меня передать его тебе в случае их смерти.

– Что?! Они знали?.. Знали, что умрут?! – пискнула девушка, садясь прямее.

– Да. Они что-то говорили об этом, но я считала их паникерами. О чем сейчас и сожалею. Если бы я тогда поверила в это, то уж постаралась бы остановить их! – Кларисса стукнула крепко сжатым кулаком по раскрытой левой ладони, ее лицо выражало досаду.

– Что они говорили? – Клэр облизнула пересохшие губы и напряглась, сама того не замечая.

– А вот это ты прочтешь сама, – жестко отрезала бабушка. – Они упомянули в официальном завещании, что ты найдешь письма, спрятанные в тайнике, который ты знаешь.

– Но я не знаю никаких тайников, – нервно пожала плечами девушка.

– Так найди, – пожала плечами бабуля. – Иди, я хочу отдохнуть. И тебе тоже не помешало бы поспать. А завтра начнешь поиски.

– Но…

– Никаких “но”! Иди спать, сейчас же! – от мягкой женщины, жалевшей её всего несколько минут назад, не осталось и следа. Теперь это снова была холодная бабушка, к которой привыкла Клэр. Едва удержавшись от того, чтобы шутливо не поклониться, девушка молча вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Бабушка сказала идти отдыхать, но молодая кровь бурлила в венах, толкая на поиски секретных писем. “Да что же я, робот, что ли, подчиняться?” – мысленно возмутилась девушка. Её взгляд остановился на колышущихся полупрозрачных занавесках, прикрывающих выход на крошечный балкончик второго этажа.

Выйдя на бодрящий ночной воздух, Клэр прислонилась плечом к ледяной кирпичной стене, скрестив руки на груди. Прикрыв глаза, она попыталась вспомнить все свои детские тайники, в которые прятала абсолютно нужные (так казалось в детстве) вещи. Но ни одно тайное место не сохранилось. Уйдя в себя, девушка, как казалось со стороны, заснула. Об этом свидетельствовало спокойное длинное дыхание, безмятежное лицо. Но, ведь если бы она спала, то тело её не удержалось бы вертикально и обязательно свалилось на пол балкончика.

Маленькая девочка в нежно-голубом платье, с аккуратно уложенными в корону волосами, подбежала к светловолосому мужчине в легкой летней рубашке. На улице стояла пригожая погода, за забором перелаивались собаки, гудела недалеко поливочная машина. Девочке на вид года три-четыре. С громким “Папа!” она бросается на шею мужчине, тот легко ловит малышку и крутит над собой. Звонкий смех был ему ответом. Мужчина опускает девочку на землю, и она пользуется этим, чтобы продемонстрировать ему две бледно-розовые бусины, которые переливаются перламутром на ярком солнышке. Мужчина на миг замирает, разглядывая маленькие шарики так, будто это нежданное сокровище.

– Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что это у нас! – восклицает он. – Ого, да вам повезло, сударыня, наткнуться на столь редкие редкости! Они стоят немало, а потому – берегите их, – наказал папа. Клэр серьезно кивала, раздумывая, куда бы спрятать такое сокровище: то ли в дупло старого полусгнившего дерева, то ли в проколотый мяч, который чудесным образом закатился в темную сторону дворового сада.

Отец предлагает ей пройти с ним и позволить ему показать тайник, куда Клэр может спрятать своё сокровище. Вскарабкавшись мужчине на плечи, девочка гордо направила своего “коня” в сторону дома. Отец и дочь вошли в прохладный, чуть темноватый, но оттого особенно притягательный дом бабушки, где хотелось все потрогать и попробовать на зуб. Они поднялись на самый чердак. Спустив дочку с плеч, Фрэнк сильным пинком открывает дверь. При этом издается приглушенный скрипа, как в фильме ужасов. Клэр, в сопровождении папы, входит в низкое помещение. Отец проходит к левой от двери стенке и садится на корточки. Затем прощупывает деревянную обшивку и, наконец, нажимает на доску, которая отскакивает от остальных деревяшек. Хорошо, что папа девочки знал об этом и предусмотрительно сел подальше. Ахнув и восторженно запищав, Клэр кидается к отцу, который вытащил коробочку из образовавшейся ниши.

– Можно ваши бусины, миледи? – галантно спрашивает Фрэнк. А девочке жаль отдавать бусины – они ведь такие красивые.

========== Глава 5. Предложение, от которого невозможно отказаться ==========

Всеми признанная истина заключается в том, что как только что-то в твоей жизни начинает улучшаться, что-то другое разваливается на части.

Дерек открыл глаза. Его взгляд уткнулся в белёный потолок. Бессмысленно попялившись на него некоторое время, парень выдохнул и попытался встать. Тут же в висках заныло, и Дереку пришлось лечь обратно. Затем он вновь дернулся вверх и вперёд, желая подняться. Теперь к боли в висках примешивалось ощущение, будто бы голову тянут назад. Наконец, он встал с узкой одноместной кровати и ухватился за её железную спинку.

Что-то смутно забрезжило в его воспоминаниях. Да-да, кажется, в кухне ему стало плохо. И что, он упал в обморок? Ну, допустим. А кто его тогда перенес? И здесь, рядом с ним, должна была хлопотать Линда. Но её не видно.

“Думай, Дерек, вспоминай! Что-то здесь не стыкуется. Точно! – он прищелкнул пальцами. – Это не моя комната в особняке Торнби! Может, хотели похитить Линду и перепутали меня с… Нет, невозможно. А что, если отца решили так проучить? Все-таки, он мог много кому насолить. Но вряд ли он заплатит требуемую сумму – слишком скуп. Или заплатит, но всю жизнь будет попрекать этим и заставит меня больше отрабатывать.”

Отчим юноши с самого детства внушал, что он должен отдать сыновний долг по отношению к родителям. А так как матери Дерек почти не знал, то долг он выплачивать должен вдвойне отцу. Майкл Фронтри крепко вбил эту простую истину своему пасынку.

Но ведь быть того не может, что его перепутали с Линдой. Похитители или похититель и заказчик должны были знать, что у Торнби дочь, но никак не сын. Значит, принимаем за правду второй вариант. Интересно, кому в своем бизнесе насолил дражайший папочка?

В дверь коротко постучали.

Они… – испуганно забился в страхе мозг, а тело на уровне инстинктов уже вскочило, чтобы дать отпор похитителям. Наконец, тем, кто стоял за дверью, надоело дожидаться хоть какого-нибудь отклика, и дверь тихонько начала отворяться, открывая вид с внешней стороны на внутреннее убранство комнаты. Оно, кстати, не могло похвастаться особым великолепием: белые, с сероватыми потёками стены, неширокое окно справа от металлической кровати (именно на него первым и падало внимание всех, кто открывал дверь). И посредине комнаты, широко расставив ноги и весь напрягшись для удара, стоял черноволосый парень.

Дерек никак не ожидал увидеть пусть и с хитрой рожей и злыми глазками, но довольно-таки безобидного толстячка, поэтому он опустил руки, но снова вскинул их на уровне пригнувшейся головы, как только прикинул, что это может быть один из похитителей.

Между тем, толстячок вынул из кармана обтрепанного плаща короткую деревянную палочку. Держа её только тремя пальцами, – безымянный и мизинец были оттопырены – он резко взмахнул рукой наискось, и бедного парня отбросило к стене. Жесткий удар спиной о каменную стену выбил воздух из лёгких, а в затылке звенело, перекрывая все звуки извне. Дерек поднялся с пола, на который сполз, и спросил, держась обеими руками за затылок, который, по ощущениям, облили ледяной водой:

– Кто вы? – он поморщился от эха слов в своей голове. – Зачем… ухх… Зачем я вам нужен?

– Этот вопрос получше, – мелко засмеялся похититель. – Но это, молодой человек, знает только наш господин.

Похищенный осторожно отнял руку от затылка и осмотрел. Крови не было. Тяжело вздохнув, он спросил:

– Ну, и кто этот г-господин? – саркастический тон всегда ему удавался.

– Пройдемте, – будто и не слыша вопроса, незнакомец приглашающе открыл дверь.

– А если я не пойду?

Толстячок поднял руку с палочкой, таящей в себе магическую силу, и парень дернулся в сторону в ожидании очередного удара. Но в этот момент он осознал, что не чувствует своего тела, и с грохотом повалился на пол. Похититель направил волшебную палочку на тело, поднял его в воздух и таким образом вынес из комнаты.

Они шли по полутемным коридорам с неширокими нишами в кладках стен. Светло-коричневый камень сейчас, при игре факелов, приобретал особое, зловещее сочетание прыгающих теней и спокойных островков. Красный ковер под ногами мягко пружинил, а ворсинки сминались расквашенными ботинками. Всё это Дерек разглядел, плывя перед толстяком лицом вниз. Они проходили мимо многочисленных массивных статуй, будто бы намекающих на идолопоклонство; кое-где были развешаны картины, правда, юноша мог разглядеть только нижние края золоченных рам. Но в целом, дом или замок был оформлен скучновато: никаких тебе плазменных экранов, ни обоев, ни паркета или чего-нибудь похожего, даже окон в тех коридорах, где побывал Дерек, не было. Да-а, как меняется человек, когда живет длительное время среди роскоши. Всё, что окружало его в нищете и казалось обыденным, само собой разумеющимся, в холе и неге представляется ему отвратительным, и он ужасается: как же так, как я мог здесь раньше жить? И Дерек – не исключение.

“Н-да-а, отгрохали люди себе дом, а обустроить его по-современному не смогли… Черт, когда же меня поставят на ноги, а то вишу как куль с му… АЙ!”

Парня стряхнули с незримой ниточки, которая поддерживала его в воздухе, и он упал лицом вниз. Больно приложившись лбом и носом об пол, а также отбив себе ладони и прочие части тела, он уже в который раз за последний час встал, пытаясь бороться с неприятными чувствами. “Если именно так обращаются со всеми похищенными, – мрачно подумал он, – то я отказываюсь быть таковым”. Дерек привалился к стенке, чувствуя дикое головокружение от марш-броска длиною в целый замок. Толстый, которого парень считал уже своим врагом номер один, отряхнул одежду юноши и бережно повел к створкам дверей, возле которых и свалился последний.

Дверь открылась, пахнув на входящих стылым воздухом, в котором чувствовался запах мускусного страха, так явственно обоняемого. Дерек даже не пытался вырваться из цепких лапок сопровождающего, понимая, что его быстро и болезненно остановят. Зал, в который его ввели, был очень мрачным, с мордами ужасных горгулий, выглядывающих из самых неожиданных мест. Цветовая гамма помещения не блистала разнообразием: темно-зелёный, серовато-черный, местами переходящий в сизый цвет. Или же это была игра факелов на стенах; потолок терялся во мраке.

Посередине комнаты, ближе к стене, левее входа, расположено было некое подобие трона, на котором восседал человек в черных тряпках, полностью закрывавших все тело, кроме кистей рук. Голова его была низко опущена, поэтому не было видно лица. Но первое в глаза Дереку бросилось не это, а палочка, простая на вид деревянная палочка, которую и вертел в руках сидящий на троне человек. Похититель парня, приведший его сюда, едва они вошли в зал, мигом склонился в поклоне, принуждая и пленника сделать то же самое.

– Не стоило тебе этого делать, Хвост, – раздался холодный и высокий голос. – Нашего гостя я и сам, если захочу, заставлю согнуться. Иди. Нет, стой, – в голосе послышалась усмешка, – ты, кажется, устал?

– Д-да, мой господин, – пробормотал Хвост, сгибая спину ещё ниже. Всё его тело сотрясала крупная дрожь, а отвратительный запах пота достиг ноздрей юноши, заставив того отпрянуть подальше от коротышки.

– Что же, ты использовал невербальные заклятья?

– Д-да, сир, – гулко сглотнул толстячок.

– Я так понимаю, что эти заклинания были очень необходимы? Наш гость вел себя непослушно? – сидящий человек был недвижен, но слова его будто хлестали слугу, и от этого он вздрагивал и мотал головой.

Дерек, на свой страх и риск, решил выступить вперед (нет, излишним человеколюбием он не страдал, но терпеть не мог, когда его не замечают или хуже – разговаривают как о неприсутствующем третьем лице).

– Э, прошу меня простить, сир или как там вас, но зачем, чёрт побери, я здесь? Если вам нужны деньги, то обломитесь – вы их не получите. За меня отец вряд ли отдаст свои кровные. А если вы думаете, что с помощью меня вы сумеете шантажировать Торнби…

– Мне не нужен этот магл, – презрительно бросил тот, кого Хвост называл хозяином. – Хвост, тебе сегодня повезло. Можешь поблагодарить этого молодого человека.

Судорожно хватаясь за все время отдергивающего руки юношу, презренный скороговоркой поблагодарил “спасителя” и ужом скользнул за дверь. Створки с глухим стуком захлопнулись, заставляя захолонуться сердце. В наступившем мраке яркими звездами вспыхнули факелы на стенах, и Дерек моментально обернулся к единственно оставшемуся человеку. Парень, до этого ощущавший тревогу как фоновое чувство, напрягся. Но именно с приходом большего напряжения он почувствовал дикий прилив адреналина, вскруживший голову не хуже бутылки шампанского.

– Я уже устал повторять: что вам нужно? Зачем вам сдался обычный парень, каких везде полно? – тон получился более резким, чем он ожидал.

– Разве ты – обычный? – встречный вопрос взбесил парня не хуже, чем быка – красная тряпка. Так на самом деле и было: он – бык, другой – ненавистный в данный момент предмет. – Так давай я докажу, что ты не такой, как все, что ты особенный.

Ничего не ответив, парень принялся демонстративно рассматривать всё, что находилось вокруг, показывая, что ему плевать на все аргументы и будущие доводы. На самом же деле он пытался утихомирить свой гнев, чтобы не погибнуть по вине собственной глупости. И ещё. Необходимо придумать план побега.

– Ничего не получится – особняк на то и зовется особняком, потому что он стоит обособленно от всего мира. А в твоем случае он ещё и защищен магически, – насмешливо и сочувственно произнес высокий голос. Дерек похолодел. Нет, это невозможно! – Ещё как возможно, – уверенно повторил человек.

Вот теперь пленник по-настоящему ощутил страх, даже несмотря на играющий в крови катехоламин.

– Вот чей голос в голове я слышал! – вскричал он, разворачиваясь. – Это были вы!

– Я не сделал ничего предосудительного, всего лишь разбудил в тебе твои способности. – “А я думал, что сошел с ума уже тогда. Ан нет, оказывается, то были еще цветочки”, – под нос себе пробормотал Дерек. – Великие способности! Полностью управляя ими, ты сможешь поработить кого угодно, хоть весь мир! Никто и ничто не будет способно противиться этой силе, все склонят голову перед тобой; ты станеш-шь королем, императором!.. Ты покоришь всех-х маг-х-хлов, отдаш-шь весь мир волшебникам! Это говорю тебе я, лорд Волан-де-Морт. Пойдем со мной, и тебе будет дозволено всё!

Фронтри недоверчиво слушал этого “лорда”. Но всё же тот сумел заронить семя надежды на великое будущее в душу юноше, заставив вереницу сладостных фантазий проявиться перед внутренним взором. Но затем, встряхнув головой и отогнав видения, он вновь вернулся к реальности, где ему приходится лизоблюдить перед Линдой, словно Хвост перед “Водемортом”. Лишь одно успокаивало (если это можно было так назвать) – парень возился с ней ради выгоды, а не из-за страха. Внезапно он вспомнил, что этот чудик в черном балахоне умеет лазить в мозгу, и постарался выгнать все мысли из головы.

– И это всё может стать реальностью? Не просто звуками пустых слов, а чем-то большим? – с недоверием спросил Дерек.

Волан-де-Морт стремительно поднялся с трона и зашагал к невольному собеседнику. Полы его мантии не успевали за своим хозяином и буквально летели за его спиной, шурша и хлопая. Парень суеверно вглядывался в открывшееся ему лицо человека, если только его можно было назвать принадлежащим к человеческому роду. Мертвенно-бледная кожа, сильно обтянувшая череп, совершенно не имеющая никакой растительности; узкие бескровные губы; нос, расположение которого можно было угадать только по щелям ноздрей. Но ярче всего выделялись алые глаза с вертикальными зрачками, и именно они наводили страх.

– Вы… кто?

– Наконец ты стал понимать свое положение, – прошипел недочеловек. – Я мог бы просто убить тебя, но я даю тебе возможность стать больше, чем просто мальчиком на побегушках перед магловской девчонкой! Ты бы силой отбирал то, что тебе понравится, а не дожидался подачек.

– Откуда вы знаете? – растерянно пробормотал Дерек, чувствуя себя растоптанным и униженным, наконец-то полностью осознавая свое положение возле… ног Линды. Потом пришла обида и ярость. – Так, значит, вы обещаете мне все богатства? Но зачем это нужно “лорду Волан-де-Морту”, а? Что вы будете делать, если и когда я всех покорю? Уберете меня, как ненужную фигуру с шахматной доски? Что-то мне не верится в благородство, – звенящим голосом прорычал юноша.

Лорд помолчал.

– Нет. Если ты не справишься, то тебя уберут наши враги. А сможешь победить – я буду тебе лишь помогать. Подумай об этом предложении. Хвост! – позвал Волан-де-Морт своего слугу. На его зов прибежал толстяк. – Проводи молодого человека обратно в дом тех маглов.

Дерек, спотыкаясь и вовсе не замечая ничего, пытался обмозговать сложившуюся ситуацию со всех сторон.

– Это правда? – обернулся парень к красноглазому. – Я вправду обладаю способностями?

– Держите, сэр, – Хвост сунул в руки парню старую вешалку и отбежал подальше.

– Эй! А что мне дел…

Его скрутило, швырнуло из стороны в сторону, забрасывая неведомо куда. “А может, и ведомо”, – удивленно подумал юноша, обнаружив себя лежащим на полу кухни Торнби. И… рассмеялся.

***

Когда Хвост с Дереком вышли из зала, в стене, изрытой глубокими бороздами, с шипением открылась потайная дверка. Из проема, пригнувшись, чтобы не удариться о притолоку, вышел черноволосый мужчина.

– Ты всё слышал, Северус-с?

– Да, мой Лорд, я все прекрасно слышал. И этого мальчика вы хотите сделать вашим проводником? – Снейп приподнял одну бровь.

– Ты сомневаешься, Северус-с?

– Нет, милорд, – мужчина упал на колени. – Я верю, что вы возвратите свое былое могущество и вновь станете самым великим магом, которым пугают детей.

– Не этого я желал для себя. Но нельзя же быть всем любимчиками публики, – Волан-де-Морт глядел в одну точку застывшими глазами, а на его тонких губах играла воистину змеиная усмешка…