Текст книги "Ничто человеческое мне не чуждо (СИ) "

Особенность сильных – способность доверять

Клэр Рэндом медленно брела домой.

Солнце жгло спину, обнаженные плечи и голову, сумка натирала плечо. Ноги даже в светлых сланцах горели. Шлеп-шлеп, споткнуться, загрести пыль, шлеп-шлеп. Пыль мешалась под ногами, взвивалась кольцами бежевого дыма. Он, словно благовония из курильницы, навевал какую-то расслабленность и леность. И воспоминания.

Они проносились яркой каруселью, ввинчиваясь в мозг. Вот сквозь песок проступили любимые черты родителей. Кружась, их лица поднимались все ближе и ближе. Клэр закрыла глаза и протяжно вздохнула. Воспоминания – непрошеные гости – заполонили разум образами. Вот папа крутит её, совсем ещё малышку, над головой, а она звонко хохочет, ее хвостики на головенке лопастями вертолета разрезают воздух. А ее первое катание на велосипеде закончилось разбитыми коленками, но пришла мама, успокоила и задула ранки. А это лицо школьного забияки, которого она была раза в два меньше, повалила на пол и надела на голову мусорное ведро. Ха, как забавно было смотреть на его лицо!

Этим же вечером отец с матерью спросили: не хочет ли она заняться какой-нибудь борьбой или видом спорта, ведь у нее есть все задатки. Тогда Клэр, не ожидавшая такого поворота, растерялась: она-то думала, что ей будет нагоняй за “нарушение порядка и дисциплины в школе”, как сказал завуч, противный, лысый дяденька в круглых очках, потом не единожды доводившей девочку до белого каления. А тогда Клэр удивленно спросила, мол, разве они не будут её наказывать? На что взрослые рассмеялись, и папа, присев на корточки возле дочки и взяв обе ладошки в свои большие руки, объяснил ей, что она правильно поступила, не дав себя в обиду. Но лучше будет, если в следующий раз она ответит словами обидчику. Тогда девочка была счастлива счастьем нежданно-негаданным, ожидая выволочку, а получив…

Настоящая Клэр помотала головой и с трудом вернулась к реальности, в которой не было их, так горячо поддерживавших любые начинания дочери. Как же это захватывающе и больно – погрузиться в мысли о прошлом. “Мама, папа, я скучаю по вас,” – понурив голову, девушка шагнула в тенистый парк.

И тут… Клэр не заметила неожиданно вынырнувший из-за деревьев силуэт. Произошло столкновение, и девушка упала на спину, ободрав локти. А человек лишь покачнулся и шагнул назад, стремясь сохранить равновесие.

Подняв глаза, Клэр обнаружила, что перед подросток примерно её возраста. Худощавый, это сразу было заметно по тому, как одежда болталась на нем. Создавалось впечатление, будто парень похудел от размеров бегемота до нынешнего своего состояния. Или ему достались чьи-то обноски. Юноша протянул руку и упавшая с благодарностью ухватилась за нее и рывком встала. “А он сильный, – отметила она, – не каждый сумеет с легкостью поднять девушку и не пыхтеть что-то насчет веса. А может, он просто вежливый.”

– Спасибо, – кивнула Клэр, вглядываясь в изумрудные глаза, спрятанные за стеклами очков.

– Извини, что уронил тебя, – неловко улыбнулся парень.

Клэр, все ещё сжимая его руку, пыталась понять, почему она не может оторвать взгляд от ярких зеленых глаз? Почему ёкает сердце? Неужели влюбилась? Нет, прислушалась к себе девушка. Скорей всего, он словно из прошлого. “Значит, я должна его знать.”

– Мы раньше никогда не встречались? – напряженным голосом спросила девушка.

– Что? Нет, конечно! Хотя… Погоди, у меня такое ощущение, будто я давно тебя знаю, – задумчиво пробормотал паренек.

– У меня тоже, – призналась Клэр. – Но я точно не видела тебя раньше! Зуб даю!

– Зуб не надо, – рассмеялся парень и крепче сжал ладошку девушки. – Я – Гарри Поттер.

– Клэр Рэндом, – улыбнулась собеседница и наконец ослабила хватку. Ладонь Гарри выскользнула из пальцев. – Я тебя раньше здесь не видела.

– Я тоже, хотя живу здесь почти всю жизнь.

– Здесь живет моя бабушка, к ней мы приезжали лишь в начале лета, – объяснила Клэр.

Гарри кивнул.

– Теперь понятно – я обычно находился взаперти дома или в школе… – парень резко замолчал, и Клэр догадалась, что он сболтнул лишнего, и решила поменять тему.

– Эм… А я тут почтальоном работаю, – весело сказала она. – Может, увидимся как-нибудь утром! Да?

– Хорошо, – немного нервно произнес Гарри. – Было приятно познакомиться.

Клэр слегка удивилась подобной манере разговора, но все же кивнула.

– И мне. Пока! – взмахнула она рукой и удалилась.

Гарри снял очки, протер глаза, потер стекла, опять надел очки и уставился на место, где только что стояла девушка. Ему привиделось, что в воздухе замерцали искры, как от волшебной палочки. Нет, ему показалось, ведь Клэр Рэндом не может быть волшебницей. Во-первых, в Литтл-Уингинге он был единственным магом, не считая сквиба миссис Фигг. Во-вторых, она никак не отреагировала на его имя – ну имя как имя, – как остальные волшебники. Конечно, Гарри не был тщеславен, но все чародеи без исключения, узнав, кто перед ними, немедленно начинали пялиться на его шрам, что очень раздражало. А в-третьих, он не видел её в стенах Хогвартса. Уж её-то невозможно не заметить, как это сделал он сам несколько минут назад. Он нырнул под сень деревьев, размышляя о новой знакомой.

***

– Ба, я пришла! – крикнула Клэр, заходя в дом. Из кухни величаво выплыла бабушка. Внучку всегда восхищали её походка и грация, с которой та двигалась, несмотря на погрузневшую фигуру. В детстве девочка пыталась подражать бабушке, но у неё ничего не получалось, и она долго не могла смириться с тем, что так и останется девочкой-пацанкой. В руках Кларисса Фильдман держала полотенце, которым вытирала посуду.

– Здравствуй, милая. Переодевайся и спускайся к обеду. Сегодня ты рано, и хорошо. Сколько я твержу: кушайте только что приготовленную пищу, в ней сохраняется больше полезных веществ, чем в остывшей. Вот, например, фосфор в свежей рыбе полезен для…

Клэр слабо улыбнулась. До выхода на пенсию бабушка работала биологом в опытно-исследовательском центре. Но годы стали брать свое и бабушка ушла. Ушла-то ушла, а привычки остались. И теперь, при каждом удобном случае, говорила о полезности того или иного.

– Да, я все поняла. Я сейчас быстренько сбегаю в душ, хорошо? – и внучка умчалась в свою комнату смывать следы недавнего падения. Зайдя к себе, она сбросила рюкзак на пол и направилась в душ. Выйдя оттуда минут через пятнадцать, девушка с наслаждением вытирала влажные волосы – за все утро невиданной жары она успела вспотеть. Еще раз прошлась по волосам полотенцем, повесила его на крючок и оделась. Выбежала на лестницу. Снизу тянуло вкуснейшим ароматом – бабушка уже накрыла на стол.

Мэри, увидев старшую сестру, отскочила от стула и, хлопая в ладоши и подпрыгивая, кинулась к ней.

– Клэл! Клэл плишла!

Смеясь, старшая подхватила младшую и воскликнула:

– Привет, малышка! Как я по тебе скучала!

– И я, Клэл, и я! Знаешь, знаешь, бабушка обещала завтла сводить меня в гости к слону и жилафууу! Вот!

– Правда? – Клэр поставиладевочку на пол.

– Да! А ты пойдешь с нами? – Мэри посмотрела на нее такими умоляющими глазками. Но Клэр осталась непреклонна, хотя очень хотела согласиться. Ей сейчас не до веселья совсем.

– Прости, зайка, но у меня работа – я не могу, – единственная причина, которую смогла придумать девушка.

Девочка надулась и сложила ручки на груди.

– Мама и папа тоже так говолят. Они обещали свозить меня на водные калусели, а не плиехали ещё.

Клэр стиснула зубы. “Не плачь, не плачь. Нельзя показывать Мэри, что я расстроена. Нельзя! Нельзя!” В это время вмешалась бабушка. Она заметила остекленевший взгляд девушки и поспешно сказала:

– Раз обещали – значит, отведут. А теперь садитесь за стол и ешьте, пока не остыло. Давай я тебя подсажу, крошка.

Клэр на автомате села на стул и невидящим взглядом уткнулась в тарелку. Она не хотела плакать и не хотела быть слабой. Чтобы скрыть подступающие слезы, она принялась наворачиать жареную картошку за обе щеки. Слезы ведь могут выступить и если еда слишком горячая?

– Было очень вкусно, ба, – девушка сыто откинулась на спинку стула.

Кларисса польщенно улыбнулась.

– Не забудь помыть посуду и убрать со стола, – напомнила она внучке и ушла к себе – отдыхать, почитывая романы

, к которым неожиданно пристрастилась. Клэр кивнула. Затем встала и, сладко зевнув, сложила тарелки и осталась ждать. Мэри, как всегда, долго жевала, потому что бабушка внушила ей, что всегда нужно тщательно пережевывать пищу, а то будет несварение желудка. Что это такое, малышка не знала, но на всякий случай испугалась. И теперь девушке приходилось дожидаться, пока тарелка девочки полностью не опустеет. Сестренка что-то промычала с набитым ртом. Клэр рассеянно переспросила:

– Что-что?

Мэри сделала громадный глоток, запила чаем, и только тогда уже сказала:

– Клэл, ты иди, ага? А тебе сама свою глязную талелку плинесу.

Старшая сестра пожала плечами и пошла на кухню. Мэри доела свою порцию. Огляделась – не видит ли кто – и вытерла рот рукавом. Затем медленно, как это умеют только маленькие дети, спиной вперед слезла с высокого стула, взяла тарелку и направилась вслед за сестрой. Положив свою тарелку в раковину с другой посудой, девочка весело запрыгала к лестнице.

– Я пойду лисовать! – донеслось уже с лестницы.

Клэр с улыбкой поглядела ей вслед и покачала головой. За что она любила малышку, так это за жизнерадостность и веселость. Девушка потянулась к крану, но вода потекла уже сама собой. Клэр удивленно вскинула брови. Что такое? Может, где-то трубу прорвало? Надо будет вызвать сантехника.

Домыв посуду и смахнув крошки со стола, девушка поднялась в свою комнату. Зайдя туда, она рухнула на кровать и закрыла глаза. Через некоторое время она почувствовала, что ей нужно подойти к окну, её буквально тащило туда. Не став сопротивляться этому неожиданному порыву, она подошла к оконному проему и открыла раму, высунувшись по пояс. В комнату медленно затекала жара. А Клэр вглядывалась в какую-то точку в небе в конце улицы.

Сова?! Средь бела дня, да еще и в городе?! Что за аномалия? Ей стало так интересно, что она протянула руку, желая, чтобы птица приблизилась. К её изумлению, та свернула со своей траектории полета и подлетела к окну. Девушке не оставалось ничего другого, кроме как подставить сове свою руку. Но своенравная птица не уселась на предложенное место – она пролетела в комнату. Клэр догадалась, что это из-за конверта в когтях, который мешал сове приземлиться.

– Ты можешь бросить его на кровать, – предложила она, чувствуя себя глупо от того, что разговаривает с птицей. Но была удивлена, когда сова последовала её совету, а сама уселась на комод, сверкая желтыми глазищами.

– Ага, значит, ты дрессированная, – утвердительно спросила девушка. Крылатая гостья ухнула. – Что ж… – она даже не знала, что тут можно ещё сказать.

– Э-э-э… Ты не хочешь сесть на мою руку? – и продемонстрировала свою готовность в виде согнутой руки. Сова тяжело взмахнула крыльями пару раз, опрокинув при этом стоящую там гипсовую статуэтку балерины, и взлетела на плечо девушки, попутно задев её лицо. Клэр охнула от неожиданности и от острых когтей, вцепившихся в кожу. Еле прикоснулась к пестрым перьям, ощутила их шелковистость и вдохнула незнакомый ей ранее запах птицы.

– Кто же твой хозяин, если посылает сову, когда солнце находится в зените? – задумчиво и не ожидая ответа, спросила Клэр. Но птица резко стартанула с руки-насеста и, заложив крутой вираж, приземлилась(или вернее будет “прикроватилась”?) возле конверта и клювом подтолкнула его по направлению к девушке. Та поколебалась и наконец взяла его, глянула на имя отправителя. Им был/была некто Муфалда Хмелкирк. “Ну и имечко”, – подумала девушка. А адресатом являлся ни кто иной, как её сегодняшний знакомый Гарри Поттер.

– Интересно, он что, состоит в какой-то секте, раз письмо ему шлют не по почте? – Клэр пощупала шершавую поверхность конверта. – Да и бумага какая-то странная, – и усмехнулась. Уж она-то знала. Затем на нее внезапно снизошло озарение. Она сама отнесет это письмо мистеру Поттеру и заодно узнает, почему специально ему носит корреспонденцию ночная птица.

– Что ж, как говорит моя бабушка – любопытство не порок, но оно наказуемо.

Девушка взяла сову на руки и, приблизив свою голову к голове птицы, проникновенно (ей самой так хотелось) посмотрела той прямо в желтые глаза:

– Давай ты сейчас оставишь мне этот конверт, а завтра я отнесу его адресату. Хорошо? – сова смотрела на нее немигающим взглядом. Клэр вдруг покинула уверенность в правильности своих действий. – Ну, хоть кивни или моргни, – попросила она. Ночная хищница все также сверлила девушку взглядом. Потом моргнула. Клэр не была уверена, что это разрешение, но все-таки воспрянула духом.

– Подожди-подожди, я сейчас, – она кинулась к своей забытой почтальонской сумке и начала рыться внутри. Крылатая гостья внимательно следила за руками человека. Тем временем девушка вытащила слегка покрошившееся, но ещё свежее печенье и протянула его сове на раскрытой ладони. Знак доверия. Та наклонила голову набок, мигнула глазами, словно сомневаясь. А Клэр терпеливо ждала.

Наконец птица приняла угощение – то есть клюнула его несколько раз и отодвинулась – мол, хватит и этого. Далее медленно развернулась, оставляя на вишневого цвета покрывале зацепки. Распахнула крылья во всю длину и, ухнув напоследок, вылетела в окно. Клэр, все так же сидя на полу, провожала птицу взглядом. Неожиданный визит неожиданной гостьи неожиданно поднял настроение. Девушка широко улыбнулась и, поднявшись с колен, побежала в комнату сестренки, где провела остаток вечера.

========== Глава 2. Новый враг ==========

Abussus abussum invocat – Бездна взывает к бездне

– Дерек! Дерек, постой! Погоди! Да подожди же ты! – донеслось с крыльца роскошного особняка, стоящего на утёсе над морем.

Дерек Фронтри, зло и в то же время обреченно зарычав, обернулся. Со ступенек, улыбаясь и подпрыгивая, сбежала белокурая и симпатичная девочка лет четырнадцати. Являющаяся послушной марионеткой с куриными мозгами в умелых руках опытного человека, коим себя считал Дерек. Её прозрачно-голубые глаза просто лучились радостью и счастьем. Линда Торнби, влюбленная, нет, помешанная на нем дурочка с богатым папашей, который по совместительству являлся также боссом отца Дерека. И именно по этой причине Майкл Фронтри приказал сыну влюбить в себя дочку олигарха, чтобы через нее управлять её папашей. Дереку пришлось приложить минимум усилий, чтобы очаровать девчонку.

Естественно, Грег Торнби прекрасно понимал, зачем Дерек окручивает его драгоценную дочь. Только для неё одной он мог достать луну с неба, если бы она попросила. Но просила она совсем другое – материальных благ для своего возлюбленного, который действовал согласно указке Фронтри-старшего. То есть просто собирал кучу разных вещей, приносимых Линдой, словно довольной собакой, что сумела принести палку и тем самым угодить хозяину. Делал он это по следующей схеме: приходил домой (т. е. в особняк Торнби, в который поселился на все лето) с самым печальным выражением лица, грустно вздыхал, и заводил речь о какой-нибудь жутко дорогой вещице, которую увидел и которая якобы запала ему в душу. При этом так натурально вздыхал и голос у него был такой жалобный (но Дерек старался не переигрывать). И вуаля! Линда уже готова сделать все, что угодно, лишь бы не слышать этой вселенской скорби в голосе любимого. Она тут же бежит до папочки и слезно умоляет купить эту вещь, уверяя, что это необходимо только ей, а не парню или ещё кому-то. Конечно, ни за какие деньги в мире Грег не поверит в эту ложь. Но когда любимая дочурка пускает в ход тяжелую артиллерию, – надрывный плач – то тут отцовское сердце, да и барабанные перепонки тоже, не выдерживают столь мощного напора, и мистер Торнби, проклиная Дерека, достает нужную вещь. А хитрецу остается только ждать, когда ему преподнесут желаемое.

Да, Дерек знал, что красив, и пользовался, и гордился своей внешностью. Картинно разлохмаченные черные волосы, густые брови вразлет, синие глаза, загорелое и спортивное тело – всё это делало его кумиром и мечтой всех девчонок. Что уж тут говорить о Линде?

Вот теперь эта назойливая блондиночка ходила по пятам за юношей и изо всех своих тщедушных сил пыталась понравиться парню, дабы “они оба были счастливы”.

– Дерек, фууух, еле тебя догнала! Ты куда-то спешишь без меня? – девочка надула губки. Любой другой на месте юноши воскликнул бы: “Ах, как она мила, как непосредственна в своей детской наивности!” Но Дерек не был кем-то иным, и поэтому его раздражали все эти капризы малявки. Считать себя взрослым он начал с детства, ещё когда мать жива была. А своего отчима он терпеть не мог, впрочем, признавая его авторитетом для свершения некоторых дел. В данном случае, например.

– К твоим услугам, Линда, дорогая, – Дереку нравилась эта игра в горячо-холодно. Сначала он одаривал девочку своим вниманием, заботой, нежностью, а затем окатывал холодом, оставляя бедняжку в полнейшей растерянности. Эта забава помогала понять Дереку всю примитивность использования власти над человеком, всю глубину его слабости и подверженности чужому влиянию. Есть такая знаменитая фраза – “Разделяй и властвуй”. Он же перефразировал ее так: “Разделывай под орех и властвуй над беспомощностью”.

Вот и сейчас девочка зарделась.

– Я-а хотела, чтобы… Ну, предложить тебе поехать прогуляться вдвоем по парку и…

– Я понял. И с чего бы такое ор-ригинальное предложение? – мягко промурлыкал Дерек и нежно заправил белокурую прядь за розовое ушко.

Блондиночка совсем уже разомлела от ярко выраженного внимания со стороны любимого.

– Ну, – проблеяла она, – г-говорят, открылся новый аттракцион, там можно покататься на американских горках, получить а-адреналин.

– А зачем ехать в город, если драйв можно получить и здесь! – и парень, неожиданно взяв разбег, с силой оттолкнулся от края обрыва и свечкой вошел в пенистую воду.

Линда испуганно вскрикнула и бросилась к обрыву. Среди белых барашков пены торчала темноволосая голова. Блондинка нервно вытерла выступивший пот на лице, ощущая, как неприятно влажнеют ладони.

– Эй! Прыгай сюда! И мы побудем вдвоем! Обещаю! – Дерек знал, что это единственный способ корректно избавиться от общества опостылевшей блондинки. Линда не умела плавать и по-любому не полезла бы за ним в воду. А девочка с сожалением подумала о зря потраченном на уговоры отца временем. Так долго добиваться разрешения посетить закрытую частную территорию с самыми эксклюзивными развлечениями, и в момент все её усилия обесценены! Она закрыла лицо руками и разрыдалась, качая головой. Как ещё привлечь внимание любимого? Вскочив, девочка побежала обратно в дом, по-прежнему плача.

Дерек наблюдал за тем, как голова Линды скрылась из вида. Немного поныряв, он начал грести к берегу. Вода оказалась ужасно притягательной и не хотелось вылезать из нее, а потом идти по противному мокрому песку, искалывая ступни острыми камнями и ракушками. Но пришлось. Мокрые футболка и шорты, с которых водопадами лилась вода, тянули вниз, заставляя оступаться и вновь падать на дно.

Задул ветер, подгоняя парня и холодя футболку. “Ты ещё за это поплатишься”, – мрачно пообещал он. Впрочем, история умалчивает, кому эта угроза предназначалась. Возможно, Линде. А может быть, и отцу, втянувшему его в свои игры.

“О-о-о, Дерек, почему же ты не обращаешь на меня внимание? Это так больно – смотреть в твои завораживающие глаза и не видеть в них огня ответной любви”, – услышал надрывный стон Дерек. Он оглянулся, как будто Линда стояла за его спиной. Но нет, она сидела на другом конце стола (вот за это юноша готов был похвалить пристрастие Грега Торнби к роскоши и всему громадному, как его доход) и поедала парня печальными глазами. Заметив, что объект её воздыханий смотрит прямо на неё, девочка быстро отвела взгляд.

– Линда? Ты что-то сказала?

– Нет, – тихо произнесла девочка. – Я молчала, пока ты не спросил меня.

– Точно? А мне показалось, что ты что-то сказала? – ласково, словно кошку погладил, сказал Дерек.

– Я точно ничего не говорила, – покачала головой Линда. И тут же не удержалась: – Тебе послышалось что-то, да? А что ты услышал?

Юноша внимательно оглядел девочку. Для сегодняшнего ужина она постаралась одеться на славу: обтягивающее короткое бордовое платье с широкой лямкой через правое плечо; из-за стола не было видно, но Дерек знал, что на ногах у неё такого же цвета босоножки. Единственное, что портило образ, так это чересчур вызывающий макияж. “Она что, решила соблазнить меня? Да-а-а, детка перешла в наступление! Но это слишком вульгарно для такой мелкой. Жаль, что придется молчать об этом, ведь театр ещё работает и не все ценности… выпрошены.” Последнее слово вызывало отвращение, и парень не желал примерять его значение на себя. Заметив, что Линда до сих пор ожидает ответа, он покачал головой:

– Нет, ничего. Наверное, это стресс.

“Роковая красотка” заметно огорчилась.

– А из-за чего у тебя стресс? – и голос такой обиженный.

– Да так, на почве одного чувства… – ленивый тон, а сам исподтишка наблюдает за блондинкой. Та, конечно, не сразу осмысливает фразу, но когда до неё доходит!.. Дерек подавился соком, пытаясь не рассмеяться тому чувству блаженства, которое было написано на мордашке его поклонницы.

Неожиданно он слышит восторженный лепет: “Ах, боже мой! Так я ему все-таки понравилась!”. Дерек вскочил, не веря своим ушам и глазам. НЕ может такого быть, чтобы рот не шевелился, а был голос слышен! Нет, кажется, он сегодня наглотался воды – вот и всякое мерещится. Ему нужно подумать.

Обогнув угол стола, парень вышел из столовой. У двери на него накатило и, схватившись за голову обеими руками, он увидел вспышку света, а затем, со стороны, свою скорчившуюся фигуру у стены столовой. Наконец его отпустило и Дерек смог нормально дышать.

– Что… Что это было? – он потряс головой,пытаясь стряхнуть наваждение. Пошатываясь, он вышел в холл и направился к себе в комнату.

Линда же с обидой и недоумением смотрела вслед своему возлюбленному. Ну что, что она сделала не так? Он же сам намекнул на возможность чувств к ней! “А что, если он солгал мне? Ну нет, он такой серьезный, он не может лгать и играть моими чувствами. Ах! Он наверняка не догадывается о моем отношении к нему! Как это ми-и-ило! Ах, но какие же у него мускулы…”

Бедная, глупая, одураченная девочка! Которая даже не знает, что такое настоящая жизнь! И как ты сумела поверить в то, что этот пройдоха испытывает к тебе нежные чувства? Хотя, подобные ему всегда могли отыскать ключик к сердцу и разуму даже умной женщины, что же говорить о тебе?

Забежав в комнату, Дерек глубоко задышал, пытаясь совладать паникой.

Предположения о своей сверхспособности читать мысли звучали заманчиво… Юноша осторожно ощупал свою голову, даже потумкал по ней немножко, но ничего интересного не нашел. Да хоть какие-нибудь рожки или маленькие антенны! Да, видимо, никакими суперспособностями тут и не пахло. А жаль. Значит, другое объяснение наличия у него голосов в голове – это то, что он сходит с ума.

– Женщины никогда не доведут мужчин до добра, – пробормотал Дерек.

Когда он попал в этот дворец в первый раз, то, понимая всю важность поставленной отцом задачи, попытался очаровать всех домочадцев. Сначала все отнеслись к нему с подозрительностью: а чего это он тут появился, этот непрошеный гость? Определив это, юноша начал действовать через Линду. Со стороны выглядело, как будто парень пытается остановить девочку, а та не обращает на его попытки внимания. Этим Дерек хотел вызвать сочувствие у обслуживающего персонала, и одновременно заставить их не любить дочку хозяина, чтобы быть для нее лучиком света.

После того, как слуги перестали выражать свою неприязнь к чужаку, Дерек попытался выведать побольше про Грега Торнби. Старый дворецкий Джон, которого не увольняли только из-за того, что он был другом отца мистера Торнби, и который был рад любому вниманию, поведал парню, что Линда – внебрачная дочь. Когда-то у Грега был один роман в молодости с первой красавицей института Ванессой Уокер. Он полтора года добивался её расположения. Наконец, той наскучила игра и она на спор соблазнила Грега и уехала в Брюссель к своим родственникам.

Когда Грег Торнби узнал о споре, он ушел из дома. Его искали несколько дней. Затем он сам завалился к отцу, весь грязный и пахнущий перегаром, и заявил, что с воспоминаниями покончено и он начинает новую жизнь. Он открыл свой бизнес. Через несколько лет, когда его имя было широко известно во всем мире, к нему пришло письмо от Ванессы. В нем она пишет, что всегда любила его, а друзьям наврала про пари. И прочую чепуху про раскаяние и т.д и т.п. А в конце написала про их ребенка. Грег выкинул письмо – такие откровения от женщин он устал слушать. Но через неделю он вдруг начал спешно собираться на выезд. И через 4 дня приехал с маленькой девочкой на руках. Ничего толком не объяснив, мужчина только сказал, что это его дочь и жить теперь будет с ним.

Дерек тогда, вроде бы, понял причину обожания Торнби своей дочери. Но в настоящий момент он проанализировал весь рассказ старика и понял, что если мужчина забыл свою любовь, то он не мог так легко и быстро принять свою якобы дочь. Э-эй! Почему это так волнует его? Что-то слишком часто он начал думать о Линде. Пугающе часто.

Разлегшись на кровати, парень решил немного отдохнуть, но незаметно для себя заснул. Ему снилась какая-то женщина с сине-фиолетовыми волосами и в призрачном одеянии. Она просила его присмотреть за одной девушкой. Сказала: “Хоть я и не могу сейчас оберегать ее, но она найдет в себе силы разбудить меня”. Проспав час или около того, Дерек встал совершенно бодрым. И он совершенно не помнил свой сон. Ему захотелось выбежать из душной комнаты и с разбега прыгнуть в кипящие волны. Но тут дал о себе знать его желудок.

– Ну что ж, я – организм молодой, растущий, поэтому должен питаться побольше, – сказал вслух, а сам уже спускался по лестнице, покрытой красной ковровой дорожкой. Как уже говорилось ранее, м-р богач любил роскошь. Дерек решил немного пошалить и скатиться по перилам. Оседлав покрытый позолотой прохладный металл и оттолкнувшись, поехал вниз. Самый конец пути венчал золотой шарик на ножке. Напрягшись всем телом в предвкушении, парень слегка вытянул корпус вперед, быстро уперся руками о перила и подбросил свое тело вверх, перекувырнувшись через препятствие. Он легко приземлился на корточки и победоносно улыбнулся – да! Его мужское достоинство не пострадало!

Встав в полный рост, Дерек потянулся и зевнул. Желудок опять забурчал. Утешительно похлопав себя по твердому прессу, он легким бегом направился к кухне.

Войдя в огромное помещение, сияющее белизной и зеркальным кафелем, парень начал методично проверять все горшочки и кастрюли на присутствие там еды. Но, к огромному сожалению, везде было пусто. Открыв холодильник, он увидел миску салата из морской капусты, палку копченой колбасы и аккуратные куски пожаренной говядины на тарелке. Прикинув, что для колбасы нужно нарезать батон хлеба, а было лень, он взял мясо.

Отойдя от холодильника, Дерек услышал треск как от помех телефона или телевизора. Покрутив головой, парень догадался, что источник звука находится в его мозгу. “Опять!” – мрачно подумал он. Однако, поверить в то, что он сходит с ума, было трудно. Внезапно голова взорвалась болью, невыносимой, жгучей, от которой мгновенно взмокла вся спина и на лбу образовались капельки пота. Дерек задыхался, и, пытаясь не закричать, укусил свою руку. В сознании звучало набатом: “Ты мой, Дерек, навсегда! От судьбы не уйти, расплаты не миновать! Слышиш-ш-ш-ш-ш-шь?!” – могильный голос порождал панику, сулившую помутнение рассудка.

Где-то рядом послышались торопливые шаги. “Сейчас заберут в психушку”, – была последняя мысль перед тем, как чувство осознания себя покинуло его. И он повалился на холодный пол.

Двери автоматически раскрылись, впуская низкого кругленького человека с водянистыми глазками и противной ухмылочкой, которая появлялась, как только Дерек попадался ему на глаза. Юноше этот человек не понравился с самой первой встречи, и он интуитивно старался держаться от неприятного типа подальше. Хотя весь остальной люд хвалил его за старательность и быстроту исполнения поручений.

Теперь мужчина гадко улыбнулся, видя бездыханное тело с безвольно раскинувшимися руками и ногами. Подойдя вплотную, он достал короткую деревянную палочку и, ткнув ею в себя, прошептал : “Ревелейт”. Тотчас с него как слой краски сползла кожа, а вместо человека довольно-таки терпимой наружности появился другой, с не вызывающей доверия физиономией – нос стал острее и чуть двигался, будто вынюхивая что-то, щеки расплылись жирными складками, тонкие губы кривились в застывшей навеки угодливой гримасе. Питер Петтигрю, по прозвищу Хвост, заклеймивший себя предателем единственных друзей за всю его жизнь.