Текст книги "Ничто человеческое мне не чуждо (СИ) "
Автор книги: leticiya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
Хозяин будет доволен. Верный слуга принесет желаемое хозяину, и тот наградит Хвоста за хорошую службу. Высоко подняв волшебную палочку, Петтигрю произнес заклинание переноса. Полыхнула белая вспышка.
========== Глава 3. Череда воспоминаний. Часть первая ==========
После ужина Клэр зашла к сестренке, чтобы уложить её спать. Та заартачилась, не желая засыпать, не поиграв. Пришлось девушке побегать за ней, строить дворцы из кубиков и наряжать кукол, хотя жуткая слабость мучила её с… А когда же все началось? Скорее всего, после возвращения домой… Потом Мэри попросила сестру почитать ей сказку на ночь. Делать нечего, пришлось читать сказку про Золушку.
Поудобнее устроив сестру и подоткнув одеяльце, Клэр тяжело опустилась на пол рядом с кроватью четырехлетней Мэри.
– Жила-была девочка. Росла она в достатке, неге и холе, отцом и матерью воспитываемая… – но девочка прервала её:
– Что такое “в неге и холе”?
– Это значит, что девочку любили, оберегали и заботились о ней. Так вот, жила это девочка с… – но опять зазвучал детский голосок.
– А как звали эту девочку? – на этот вопрос девушка чуть не зарычала в ответ. Сестренка любимая-то любимая, но всё же бывает такой приставучей! И тут же спохватилась – если плохое настроение, не стоит срываться на близких.
– В сказке не говорится об этом, но ты вполне можешь придумать ей имя сама, – тоном учительницы младших классов предложила сказительница. Девочка завизжала от восторга, даже подпрыгнула на кровати, так что Клэр пришлось силком укладывать разошедшуюся сестрёнку.
– Может, Анна? Нет, не слишком класивое. Лучше пускай будет Дженни! О! О! О! Я знаю – Малия! Плям как я! – гордо посмотрев на старшую сестру, страшно довольная собой Мэри закрыла глазки. Полежав так с полминуты, девочка открыла глаза и строго посмотрела на девушку.
– Ну, я жду! – и столько серьёзности было в её голосе и взоре, что девушка, запрокинув голову, расхохоталась.
– Клэл! Не смейся, а лассказывай мне сказку пло Малию! – девочка нахмурила тонкие бровки.
– Ладно-ладно! Всё, перестаю смеяться, – закашлялась девушка. Сделав пару глубоких вздохов, она широко улыбнулась, всё ещё посмеиваясь.
– Итак, продолжим, – нарочито заунывным голосом затянула Клэр. – Как-то раз мать девочки уехала. Далеко-далеко, – заметив, что Мэри открывает рот, Клэр приложила палец к губам, заставляя её замолчать. – А мама пообещала Марии, что, когда приедет, заберет дочку с собой. Когда отец привёл в дом новую жену, его дочь долго не могла поверить, что отец разлюбил свою первую жену, её мать. Но девочке пришлось это сделать. Поверить в то, что отец неожиданно оказался под властью мачехи, что две её дочки теперь будут жить в замке, и, самое главное, в своё полное подчинение оказавшейся злой женщине. Мария теперь вставала раньше солнца, ибо мачеха приказывала с утра переделать кучу домашней работы, накормить-напоить животных во дворе, успеть принести завтрак в комнаты двух злобных дочерей, которые намеренно задевали и оскорбляли Золушку – так теперь звали Марию за её грязный, оборванный вид, – Клэр услышала писк сестрёнки:
– Ой, какая стлашная сказка!.. – но девушка её успокоила:
– Ничего, зато конец будет счастливый. Также мачеха приказывала Золушке тщательно выскрести всю посуду, прогладить, накрахмалить, постирать всю одежду, работать вдвое тяжелее слуг. А отец бедной девочки ничего не мог сказать против властной жены. Так вот и жили они: девицы наряжались, ездили на балы, ели роскошно, спали до обеда, а Золушка работала не покладая рук. Но девочка не унывала. Она ждала приезда своей настоящей мамы и каждую ночь рассказывала ей в письмах весь свой день, а потом клала под подушку – так она верила, что мама прочтет ее письма.
Так прошло несколько лет. Однажды правитель того королевства пригласил всех дворян на бал по случаю совершеннолетия принца. Семья Золушки тоже собралась на праздник. Разумеется, без самой Золушки. А Марии пришлось много похлопотать в эти дни: шить мачехе и её дочерям бальные платья, так как девушка слыла искусной мастерицей, закупать в модных магазинах все предметы туалета, – на этом месте Мэри сонно хмыкнула, но разговаривать у неё, похоже, сил не было, и Клэр принялась дожимать, – сама Золушка отчаянно хотела попасть на бал, но не посмела ослушаться мачехи, ночами мечтая о нём. Сама возможность увидеть короля и принца была настолько будоражащей, ведь девушка в душе осталась романтиком. И вот, день бала настал, – здесь Клэр заметила ровное дыхание сестрёнки, улыбнулась, поцеловала её в лобик и ушла.
Счастливый конец должен быть у каждой истории. Но его нужно… выстрадать. Так учат сказки. А вот что в реальной жизни?
***
Рухнув на кровать и подпрыгнув по инерции, Клэр замерла, нежась в тишине. Последние пару часов получились уж слишком шумными из-за капризов Мэри. Рассказывая сестре сказку, девушка сама не поняла, как у неё получается так гладко повествовать. Она никогда не говорила так хорошо, как сегодня.
Сладко потянувшись на кровати, она зевнула. Внезапно какая-то мысль проскочила у неё в голове. Что-то, что натолкнуло на мысль о Маргарет Стьютс – давней врагине Клэр. Именно из-за неё у девушки не было хороших друзей в классе. Именно эта белобрысая была инициатором всех ссор, драк и публичных оскорблений Клэр. Девушка сначала не оставалась в долгу, словом, словно хлыстом, осаживая особо настырных прихлебал Стьютс. Но, поговорив с родителями, перестала обращать на них внимание, сдерживая свою огненную натуру. И тогда, чтобы вылить свою злость без последствий для кого-нибудь, девочка начала заниматься всякими видами спорта: она ходила и на бокс, побывала на уроках дзюдо и карате, её видели и на занятиях по самбо, художественную гимнастику она легко освоила (правда, на начальном этапе попереломав себе некоторые кости, не специально, конечно же), её хвалили мастера спорта тхэквондо – но все виды боевых искусств Клэр рано или поздно бросала. Это случалось из-за неосторожных применений чрезмерной физической силы или порой входишь в такой раж, когда не видишь и не слышишь ничего, кроме спарринг-партнера. Ты желаешь причинить ему как можно больше боли. Хочешь, чтобы страдал. Ярость перехлестывает через край, погребая под собой чувствующего человека. Тогда даже у опытных и лояльных к девочке тренеров не оставалось иного выбора, как выгнать её из зала. Навсегда.
После смерти родителей, Джессики и Фрэнка Рэндомов, бабушку назначили их опекуном, и Клэр с с Мэри переехали в Литтл-Унгинг. Девушке пришлось искать работу – на бабушкину пенсию втроем долго не проживешь. Она долго не выбирала место работы, сразу решив работать в почтовом отделении. И тому есть причина.
Два лета назад 13-летняя Клэр гуляла по небольшому городку, в который приехала погостить у бабушки. особой цели не было – так, прошвырнуться. Подпрыгивая и напевая, девочка скакала по улице. Жара стояла несусветная, да плюс ещё пора отпусков – и движение машин было слабым. Поэтому девочка провожала взглядом каждый автомобиль, не забывая, впрочем, об осторожности. Оглянувшись посмотреть ещё одно авто, она замерла в восхищении: ярко-красная машина “Ferrari 599 GTO” бесшумно проехала в метре от девочки. Следя за движением машины, Клэр не сразу заметила паренька на коляске, сидевшего возле кирпичного магазинчика продуктов. Замедлив шаг, она подумала: подходить или нет? Отец ведь учил её помогать инвалидам и ни в коем случае не насмехаться над ними. Иначе судьба накажет за это. Клэр не очень-то и верила в рок, карму и так далее, но раз папа так сказал, значит, так и надо. К тому же, девочка, по своей сути, была добрым ребенком и в любом случае не обидела бы того, кто слаб и нуждается в помощи.
Приблизившись к парню, она присела на ближайшую скамейку и сказала ему, что хочет познакомиться. Это было действительно дерзко и… всё же захватывало дух. Не каждая 13-летняя девчонка осмелится подойти к мальчику на несколько лет старше и спросить имя. Незнакомец долго разглядывал девочку ярко-голубыми глазами, чуть сощуренными из-за бившего в них солнечного света. Клэр уже не знала, куда себя деть от этого пристального взгляда, тысячу раз успев пожалеть о своем порыве. Разве захочет взрослый парень разговаривать с малявкой, думалось ей. Наконец юноша разомкнул губы и приятным на слух голосом представился Джеком Энтони.
Клэр назвала своё имя и уже через пару минут эти двое болтали о себе и обо всем на свете. Оказалось, что Джек не с рождения калека. В детстве он неосторожно играл на дороге и, как следствие, грузовик всмятку раздавил его ноги, поломав позвоночник и оставив навсегда инвалидом. Девочка пожалела парня, в душевном порыве погладила его по голове, проникнувшись жалостью. Джек удивленно поднял на нее свои удивительно чистые глаза… и Клэр пропала, растворяясь в чудесном сиянии глаз. Голос её охрип и совсем не повиновался хозяйке. Тогда она совсем зарделась и убежала прочь. “Глупо, глупо”, – твердила себе по дороге домой, но юное, ещё не знавшее любовных терзаний, сердечко радостно билось в унисон мыслям о человеке, покорившем его.
Родители сразу смекнули, в чем тут дело, заметив рассеянное внимание обычно сосредоточенной дочки. Тихо порадовавшись за неё, Джессика и Фрэнк решили подождать с расспросами.
На следующее утро Клэр уже сидела на той же скамейке, что и вчера. Прождав с полчаса, деятельная натура девочки не выдержала и она отправилась гулять по городу. Родители не боялись отпускать её одну и поэтому девочка расхаживала по улицам и районам в одиночку.
Вдруг она услышала шум, исходивший из подворотни, шагах в тридцати от того места, где находилась девочка. Легко и почти бесшумно шагая (этому учили на тренировках), она добралась до угла. Зрелище, что она увидела, было ужасающим. Четверо парней, самому младшему из которых, наверное, было лет 12, избивали ногами Джека. Его коляска лежала недалеко от группы хулиганов, опрокинутая так, что колёса были наверху и ещё вращались. Рядом лежала полураскрытая сумка. Парень лежал, закрывая голову руками. Ну а что ещё он мог сделать? Пинаться, а уж тем более встать и убежать от нападавших он не мог.
Клэр разъярилась, но не настолько, чтобы лезть одной против четверых, трое из которых были, по крайней мере, в три раза толще неё и тяжелее килограммов на двадцать. Но, заметив, что Джек дергается всё слабее, она поняла – он либо теряет сознание, либо… Она настолько испугалась за парня, что даже не заметила, как её корпус почти полностью выдвинулся из-за стены.
***
– Ты, с-сука, слушай сюда, – вытирая струйку крови, стекавшую по подбородку, угрожающе произнес блондин. – Мы тебя предупреждали: не ходи тут, не порть нам доход. Но не-ет, ты не послушался, влез – вот за это сейчас и поплатишься, – но Джек продолжал всё также бесстрашно глядеть в лицо этому ублюдку. Банда промышляла грабежом детей, женщин и стариков. В общем, тех, кто не мог сопротивляться и отдавал деньги. Бывали даже случаи нападения на взрослых мужчин, которых потом находили с серьёзными увечьями. Однажды Джек встал на защиту старушки. Тогда ему повезло – грабителей напугала полицейская сирена, прозвучавшая всего в одном квартале от места событий. Джек напоследок услышал проклятия и угрозы в свой адрес.
Вот сейчас ему действительно не повезло: полез защищать мальчика, а он оказался одним из членов банды. Всё, что сумел сделать Джек, так это врезать по челюсти “приманки”, когда тот неосторожно наклонился. Вот тогда вся четвёрка совершенно озверела и, стащив парня с инвалидной коляски, бросила на землю, принявшись избивать его ногами. Джек закрыл голову руками, пытаясь хоть так смягчить град ударов, сыпавшихся на него со всех сторон.
С безразличием он ощущал пинки тяжелых ботинков, будто бы и не его сейчас избивали. Когда уже сознание начало плыть, а число ног, видных в щелочку между сложенными руками, утроилось, парень почувствовал, что его избивают не так интенсивно, а затем услышал:
– Эй, деточка, иди сюда! Не бойся, ничего плохого мы тебе не сделаем! – Джек сквозь пелену отупения узнал голос блондина, который, видимо, являлся главарём. Гогот был ему поддержкой. И, к своему ужасу, валяющийся в пыли парень услышал лёгкие шаги. Он захотел встать и предупредить этого кого-то, чтобы бежал отсюда. Но тело не двигалось, руки же дрожали от напряжения. Он захрипел, пытаясь хоть что-нибудь выдать, но короткий и точный удар в живот выбил весь воздух из легких, оставляя юношу судорожно глотать воздух. “Странно, – подумалось ему, – этот человек должен был уже бежать сломя голову”.
Звук шагов прекратился. Густой бас кого-то из троицы поторопил человека. Шаги возобновились, но они были менее слышными, чем прежде. Но Джек был уверен, что обладатель таких лёгких ног не повернул обратно.
– Ну же, иди сюда, – подманивал блондин девчонку, которая так бездумно приближалась. На вид ей было лет двенадцать-тринадцать. Она мягко и настороженно ступала, чем-то напоминая кошку. Кошку на охоте. С зоркими и ясными глазами. И добыча была прямо перед ней. От этой мысли главарь чуть дрогнул, впрочем, быстро отогнав её. Что сможет сделать слабая девчонка против четверых парней? Длинные волосы тихо колыхались за её спиной, подбородок вздернут вверх, но мелко дрожит. Значит, боится.
Так она подошла к блондину. Тому не понравилось это и он цепко ухватил её за подбородок, желая оставить синяк побольше. Зачем? А затем, чтоб слушалась маму с папой и не подходила к незнакомцам. Это будет ей уроком. В ближайший час. А дальше ее просто запинают, как и этого щенка. Мысли пролетели перед тем, как он увидел глаза девочки – тёмные и холодные, бездонные, как омуты в конце осени. Губы сложились в кривую ухмылку, столь несвойственную маленьким девочкам. Интуиция блондина забила тревогу, а он отмахнулся, хотя та никогда его не подводила.
Брэт, гоготавший громче всех, пока девочка доверчиво подходила к Дику, похлопал его по спине.
– Ты давай там, побыстрее, нам тоже хочется, – он подмигнул и облизнулся. Девчонка была ничего себе так, не особо страшненькая, но и не красавица. Впрочем, перебирать не приходилось – слишком мало им попадалось девчушек.
Главарь медлил. Он чувствовал необходимость остановиться. Интуиция, не раз выручавшая его, вопила: осторожно! Послав её к черту, блондин толкнул девочку и опрокинул на землю. Хотел помягче, – а то вдруг ненароком убьется – но как уж получилось… Та свалилась на бок, как кукла, не пытаясь подняться. Вдруг зазвучал её голос, спокойный и словно неживой:
– Я даю вам шанс бежать. Вы можете уйти сейчас. Иначе будете жалеть об этом дне, – девочка приподнялась и осталась так сидеть, оперевшись на правую руку. Громилы озверели – с таким самоубийственным челом они не встречались.
– Да как ты смеешь нам угрожать?!
– Я тебя размажу, мелкая!
– Да кто ты вообще такая, чтобы нам угрожать?
И вновь – неживой голос:
– Я все сказала.
Блондин приблизился и поднял её за шкирку, как нашкодившего котенка. Затем усмехнулся, но не успел ничего сделать, как неожиданно почувствовал, что летит и… мгновенно врезается в твердую кирпичную стену.
***
Джек плывет в тумане. Или это был кисель? Неважно. Ему одновременно и хорошо, и плохо. Внезапно кто-то тормошит его, не давая полностью окунуться в небытие. Парень пытается отмахнуться, но сил нет и все тело ломит. Незнакомый голос въедается в его сознание, мешая забыться в горько-сладком затмении. Джек ничего не хочет делать.
– Воды… – шепчет он.
Клэр в отчаянии смотрела на него, не зная, что предпринять. “Он слишком тяжелый, чтобы я смогла тащить его. Но если я смогла справиться с этими амбалами, – она взглянула на поверженных и валяющихся у стенки врагов, – то, возможно, дотащу его уж как-нибудь до дома.” Сотового у нее не было.
Опираясь одной рукой о землю, девочка второй приобняла парня за талию и перекинула его руку через свои плечи. Шатаясь, она с трудом поднялась. На нее накатила слабость, что появлялась обычно после вспышек ярости. Воспоминаний обычно не оставалось, но всегда находился человек или несколько, кто сообщил бы, что именно Клэр делала.
Выйдя из переулка, девочка подумала, что не знает адреса Джека. А это значит, что придется вести его к себе домой. “Да уж, родители вряд ли обрадуются”…
… Настоящая Клэр лежала на кровати и размышляла, что Джек Энтони, возможно, стал её первой любовью. Тогда, два года назад, она буквально теряла голову при одном только виде его светлых волос и задорной улыбки. Как оказалось, он был на два с половиной года старше её. Но со временем её отпустило – не было больше пролитых в подушку слёз по поводу того, что объект её любви не принимает её как девушку, не было и тайной слежки за парнем. Возможно, кто-то скажет, что это глупо, но такова была природа девушки – скрытность. Она даже не сказала, кто его спас. Только сообщила, что нашла его, валяющегося на земле. И лишь родители знали свою дочь так, как никто другой. Даже она сама.
========== Глава 4. Череда воспоминаний. Часть вторая ==========
– Пливет, Клэл! – светло улыбнулась девочка. Старшая невольно залюбовалась ею: ангел, ну чисто ангел во плоти! Недавно показавшееся в окне солнце играло с цветом волос сестрёнки, и казалось, будто оранжевый пух примостился на её кудрявой головке. А взгляд, чистый и по-детски наивный взгляд светло-карих глаз обезоруживал, пухленькие щечки так и хотелось потрепать, ну, и, конечно же, щелкнуть по носику-кнопке.
– Мне-а, я опаздываю, – и засунула в рот поджаренный хлебец. Не удержавшись, снова потрепала малышку за щечку. Потом помахала на прощание рукой и скрылась за дверью. Раннее летнее утро отдавало ещё ночной прохладой и свежестью, не успевших развеяться с наступлением нового дня. Клэр поёжилась и обхватила себя руками. Всё-таки, нужно было прихватить куртку.
– Привет, – бросила Клэр по пути к столу. Джек поднял голову и с улыбкой ответил:
– Привет, красавица! Как дела?
– Все отлично, – девушка резко сдернула рюкзак с плеча и швырнула на стол. При воспоминании о том дне у неё всегда портилось настроении.
– Чего смотриш-шь? – прошипела она, заметив пристальный взгляд парня. Тот пожал плечами, а про себя подумал, что девушка сегодня явно не в духе. Клэр отвернулась, глубоко вздохнула и, повернувшись, изобразила раскаяние на лице и произнесла:
– Прости, пожалуйста, Джек, сейчас у меня плохое настроение, а я не имею права срывать его на тебе… “хоть ты и являешься прямой причиной его появления”, – мысленно добавила она.
Юноша кивнул.
– Ничего страшного. У всех бывают дни плохого настроения. Хотя этот, – он вздохнул, – явно только начался.
Клэр невесело хмыкнула.
– Сегодня мы все собрались, всем ПОЛНЫМ составом, чтобы решить дальнейшую судьбу Гарри Поттера. Здесь его нет, ибо я надеюсь на ваше благоразумие и прошу принять во внимание несколько фактов. Первое: Гарри могли целенаправленно спровоцировать на применение волшебства, как это было сделано в прошлом году Долорес Амбридж, помощником бывшего министра магии.
Фадж, находись он в этой зале, непременно покраснел бы и яростнее завертел свой неизменный котелок.
– Второе: было применено волшебство другим магом или колдуньей для, так сказать, подставы мальчика под обвинение. И третье: где-то в Литтл-Уингинге, месте проживания Гарри, находится такой же несовершеннолетний маг, использовавший чары. И Гарри Поттер вовсе не виноват в том, что его хочет убить самый темный волшебник за последние полвека. Я предлагаю провести слушание, где Гарри сможет присутствовать и выслушать все обвинения в свой адрес и …
– Простите, что перебиваю, – заявил немолодой мужчина с прилизанными седовато-желтыми волосами. Такой оттенок получился в результате экзамена у одного не очень прилежного ученика, сдававшего Трансфигурацию. – Кхм… ещё раз извиняюсь, но разве не этот же самый Поттер, – он обернулся к остальным членам Визенгамота, ища у них поддержки, – четыре года назад применил Левитационное заклинание при маглах? Разве не он в прошлом году привлекался к уголовному делу по применению магии в присутствии магла? А о каких ещё шалостях в школе мы не знаем, председатель? – голос, слащавый, точно мед, резал по живому, заставляя присутствующих волшебников призадуматься. – Философский камень и его создатель были вовлечены в центр этой неразберихи с Темным Лордом, затем проклятие Слизерина – и опять мальчишка приложил руку к происходившим событиям…
– Смею вас перебить, – загрохотал Дамблдор, – но этот “мальчишка” уже не раз одолевал Волан-де-Морта! – члены Визенгамота втянули головы и боязливо заозирались.
– …а то, как Гарри Поттер раздул свою родственницу-маглу?.. А как объяснить тот вопиющий факт, что несовершеннолетний мальчик выжил в Турнире Трех Волшебников, в то время как погиб другой участник? Похоже, Дамблдор заходит слишком далеко, покрывая “Надежду всего магического мира”, – будто бы не заметив замечания председателя, закончил мужчина с прилизанными волосами.
