Текст книги "Зачарованный принц Геенны (СИ)"

Автор книги: Лентяй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 40 страниц)

  Умывшись, я отправился на кухню, с усмешкой вспоминая приснившееся. Как ни странно, но теперь мне снова снились кошаки, без всякого намека на Азулу... Уж не знаю почему. Может, та просьба о прощении была именно тем, что я подсознательно хотел сказать принцессе? И выполнив это желание, перестал каждый раз прокручивать кошмар с последней нашей встречей?

  Хотя кто его знает... странностей вообще хватало. Например, Изумо. После вечеринки в честь Нимфы и Икарос ее поведение ни капли не изменилось... Правда, наедине мы больше не оставались... Но и в эмоциональной сфере Бровок я тоже никаких подвижек или хотя бы отклонений не замечал... Впрочем, поскольку понятнее они не стали, даже если и были какие изменения, я мог легко их не заметить. Поломав первые пару дней голову, я решил не гнать впереди паровоза – тем более, что дел было множество, – и ждать подходящего момента... а вот для чего мне этот подходящий момент нужен, нормально объяснить я не смог даже сам себе. Нет, то, что я к Изумо не равнодушен – понятно... Вот только меня упорно преследовала мысль, что нынешнее спокойствие долго не продлится, и я не должен привязываться к ней слишком сильно... И ее привязывать к себе тоже... Плюс меня откровенно пугала мысль о том, что придется рассказать Изумо то, о чем я раньше умалчивал. Вроде "прошлой жизни", Гу и некоторых других моментов... Но поскольку в том давнем и так и незаконченном разговоре в зоопарке Бровки весьма однозначно показала свое отношение ко всякого рода замалчиваниям... Короче, рассказать видимо все же придется, потому что все тайное становится явным, а с моим везением сие событие наверняка произойдет в самый неподходящий момент!

  Может, я конечно зря так заморачиваюсь. В конце концов, ничего совсем уж серьезного у меня с Изумо не было, только поцелуй на берегу моря – прям как с Азулой... От этой мысли я скривился. Еще не хватало переносить связанные с Азулой переживания на Изумо. Это просто невероятное свинство...

  – Мастер, вам не нравится? – обеспокоенно спросила Икарос.

  – Нет, просто задумался, – отмахнулся я, и обратив наконец внимание на вкус поглощаемой мной еды, честно сказал, – К тому же, у тебя получилось отлично для первого раза! Конечно, есть еще на что обратить внимание... Но первый приготовленный мной омлет старик даже съесть не смог... хотя пытался изо всех сил! У тебя явно кулинарный талант!

  Икарос потупилась, излучая радость. Мне даже показалось, что ее губы сложились в слабую улыбку, но отвлекли смех Нимфы и ее радость за подругу, с легкой примесью зависти.

  – Нимфа, если я переживу эти грешные экзамены... И уговорю Изумо помочь, то потом пойдем по магазинам, – я решил немного подбодрить синеволосую, – А то на Ириомоте выбор все же не такой, как в большом городе...

  – Хорошо, мастер, – зависть исчезла, оставив только радость и нетерпение. А потом появилось беспокойство, – А эти экзамены опасны?

  – Нет, это я образно выразился... но они довольно утомительны, – ангелоиды расслабились, снова начав излучать умиротворение и позитив. Я искренне понадеялся, что моего самоконтроля хватит, чтобы лицо все же не расплылось в блаженно-идиотской улыбке. Помнится, я говорил, что эмоции ангелоидов напоминают эмоции Аватара и компании по опасности привыкания? Так вот, они гораздо круче... Причем чем дальше, тем больше мне кажется, что меня ожидает что-то ну совсем фееричное... Потому что нельзя получать от жизни столько удовольствия... без выравнивая баланса с ее стороны. Кстати, о феерии...

  – Икарос, а Юкио не появлялся?

  – Нет, мастер – покачала головой ангелоид.

  Я задумчиво отставил пустую тарелку и, поблагодарив, принял из рук Нимфы чай. Вот еще одна странность. Когда я вчера с двумя ангелоидами "наперевес", так сказать, ввалился в общежитие, Юкио на месте не оказалось. Признаться, я несколько расстроился – очень уж хотелось посмотреть, какую морду скорчит наш великолепный далматинец, когда увидит, что их теперь две... Но, с другой стороны, он вполне мог быть на миссии... Или пьянствовать где-нибудь, заливая алкоголем полученный позавчера стресс. Если я правильно помнил, в плане мероприятий клуба "Далматинец" тот день значился как годовщина основания клуба... И все его участницы должны были прийти в костюмах своего кумира... Ага, в мужской форме, очках и с нарисованными родинками... А с учетом того, что в клубе состоит как минимум вся женская часть класса моего брата... Короче, будь я его на месте, я бы даже в класс заходить не стал, а сразу же побежал бы к психиатру... Да. Правда, нехорошо получится, если из-за моей дурацкой шутки он пропустит или завалит экзамены...

  Во входную дверь общежития постучали. Ангелоиды повернулись в сторону источника шума. Я встал:

  – Спасибо, было очень вкусно... Пойдемте, что ли посмотрим, кто это перед экзаменами решил к нам заглянуть...

  – Да, мастер, – а ведь простые люди скорее всего даже бы не услышали этот стук с такого расстояния. Так что кто пришел я понял даже до того, как почуял знакомые эмоции.

  – Здравствуйте... – начала Паку, а потом узнала и распахнула удивленно глаза– Ой, привет, Рин-кун! А ведь не поверила Изумо-тян, что ты настолько вырос!

  – И сама виновата, – буркнула Изумо, впрочем, без особого раздражения, – Я ж тебя никогда не обманывала... Привет, Рин! Как Нимфа и Икарос?

  – Привет, Паку давно не виделись! Привет Изумо! – улыбнулся я, посторонившись с прохода и пуская девушек внутрь,– да сама посмотри! Паку, это мои фамилиары, Икарос и Нимфа! А это моя одноклассница и лучшая подруга Изумо, Паку!

  – Приятно познакомиться, – Паку спрятала удивление и любопытство за вежливым поклоном. После небольшой заминки мои ангелоиды повторили маневр:

  – Доброе утро, Изумо-сан, Паку-сан! – хотя говорили они неожиданно робко и несколько невпопад... впрочем, если бы не эта их неслаженность, я рисковал получить передозировку умиления. Вон, Изумо и так подозрительно косится на мое лицо... Я едва не вскрикнул, когда Бровки, с независимым видом встав рядом со мной, вдруг дернула меня за хвост. Черт! Хвост!!! Я настолько отвык его прятать, что это может выйти мне боком... Поспешно запрятав признак своего демонического происхождения под одежду– благо Паку восхищенно рассматривала крылья моих ангелоидов и ничего не заметила – я посмотрел на часы. Вздохнул.

  – Ладно, нужно идти, чтоб бегом потом не бежать... Изумо, Паку, подождете, пока я вещи схвачу?

  – Конечно, Рин-кун!

  – Только побыстрее – мне не хочется бежать чтобы успеть к началу!

  – Поверь, мне тоже! – я опрометью бросился в свою комнату, схватил с вечера собранную сумку и кубарем скатился обратно к выходу... Но притормози, и, напустив на себя степенный вид, повернулся к ангелоидам:

  – Икарос, Нимфа! Сегодня важное испытание не только у меня, но и у вас! Вы впервые остаетесь на хозяйстве одни! Поэтому... – я усмехнулся и продолжил нормальным голосом, – не напрягайтесь и просто подождите, пока я вернусь... Где еда лежит, вы знаете... Главное, Укобака не дразните. Если придет Юкио, объясните ему ситуацию, ладно? – обе кивнули, – Ну а если еще кто придет, хотя не должны вроде... но мало ли. Так вот, скажете, что вы фамилиары Окумуры Рина, и ждете моего возвращения... Вроде все... все понятно?

  Снова синхронный кивок. Хотя все же беспокоятся... Ну, это нормально.

  – Если кто попытается вас обижать – неожиданно добавила Изумо, – защищайтесь и постарайтесь найти меня или Рина.

  – Хорошо, Изумо-сан, – после небольшой заминки ответила Икарос, а Нимфа просто кивнула. Я про себя улыбнулся, но комментировать не стал. Все же Икарос сложно "обидеть"... да и за прошедшие две недели эти двое вполне могут уже принимать решения по ситуации... Но на случай, если кто из экзорцистов попытается их изгнать – действительно неплохая идея. Впрочем, я уже говорил, что соображает Бровки здорово... Распрощавшись с ангелоидами, мы двинулись в сторону Академии.

  – Рин-кун, где ты достал таких потрясающих фамилиаров? – Паку переполняло любопытсво, – я о таких даже не слышала!

  – Я тоже, – вздохнул я, – Паку, извини, но это пока секрет... Ректор запретил рассказывать... Но как только будет можно, ты все узнаешь первая, правда, Изумо? – Бровки кивнула, -И, кстати, как вы смотрите на то, чтобы помочь мне с их гардеробом после экзаменов? Сами знаете, я в этом профан, а они же от людей почти не отличаются....

  – Конечно, Рин-кун! – а я, пожалуй, рад снова видеть Паку. Все же, такие добрые и отзывчивые люди как она встречаются не так уж часто... – Это будет здорово! Правда, Изумо-тян?

  Бровки со вздохом кивнула:

  – Кроме того, Рин все равно не отстанет... Да и представить страшно, во что он их оденет, дай ему волю...

  – Мне кажется, или познакомившись с моим отцом Изумо-сан стала гораздо хуже обо мне думать? – изображая задумчивость, спросил я в пустоту.

  – Правда? Когда?

  – На миссии, Паку... мы сопровождали Фудзимото-сана во время его поездки для восстановления от ран...

  – Ой, надеюсь с ним все будет в порядке?

  – По крайней мере, он полон энергии и оптимизма, – слегка замялась Изумо. Все же, отсутствие руки и ноги плохо соответствует определению "в порядке"

  – Ага, и ты еще сама в этом убедишься, – пришел я на выручку, – Он собирается по выходу из отпуска преподавать у нас на курсах...

  – Здорово!

  – Действительно,– согласилась Изумо, – все же, он явно был очень неплохим экзорцистом...

  – Это сейчас он – неплохой экзорцист, – обиделся я за старика, – а был – лучшим! Титул паладина все же, не пустая формальность....

  Девушки стали как вкопанные. Паку приоткрыла от изумления рот. Изумо пару мгновений стояла совершенно неподвижно... а потом звонко хлопнула себя по лбу, несказанно этим поразив и меня и свою подругу:

  – Точно! А я все думала, почему мне кажется знакомой эта фамилия... Но мне и в голову не приходило, что... – Бровки оборвала себя и подозрительно на нас посмотрела, – Что?! Да, я тоже могу удивляться и забывать!

   – Рин-кун! – изображая праведное возмущение, повернулась ко мне Паку, – Сначала ты научил Изумо-тян подслушивать! А теперь это! Всего месяц, и она даже твои жесты повторяет! А что дальше?! Чехол с мечом на плече?

  – А почему сразу я виноват? – шутливо возмутился я, старательно не смотря в сторону порозовевшей от смущения Изумо, – Вон, у меня тоже, как у некоторых, два фамилиара появилось! И вообще, у меня и хорошее есть, что можно перенять!

  – Действительно, – согласилась со мной взявшая себя в руки Изумо, шокировав нас с Паку второй раз, – И, если вы закончили свою клоунаду, то пойдемте уже, а?

  – Да конечно, Изумо-тян, – смутилась Паку, и мы снова тронулись в путь, – Извини, просто я тебя и Рина так давно не видела, что не могла удержаться... Впрочем, мы все скучали – я, Сиеми-тян, даже Сугуро-кун и компания...

  – Вот уж без кого я прекрасно обходилась все это время, – фыркнула Изумо, – Так это без хохлатого с прихлебателями... Кстати, вон они! Паку, пойдем, я не хочу убивать оставшееся до начала время на них... Рин, – Бровки замолчала, потом усмехнулась, явно вспомнив наши совместные мучения при подготовке. Все же, у меня всегда было туго с гуманитарными предметами... Точнее, со всеми предметами было туго, но если после "травмы при инициации" знаний по точным наукам прибавилось, то по истории Японии мои познания были на прежнем уровне... – Удачи. Тебе понадобится.

  – Тебе тоже! Удача, она никому не лишняя... – усмехнулся я в ответ, – Паку, увидимся в классе!

  – До встречи, Рин-кун!

  Уже двигаясь в направлении кучкующихся на дальней стороне дворика Бона и компании, я краем уха услышал голос Паку: "Ну так что, Изумо-тян – наверняка за этот месяц много всего с вами случилось, да?" Усмехнувшись, я посочувствовал Бровкам – это тебе не молчаливая Икарос, или изображающая гордое равнодушие Нимфа... И даже не пофигисты Шура и Фудзимото. Думаю, после встречи с Сиеми до Изумо окончательно дойдет, какие они все тактичные и замечательные люди. Хотя Паку что-то чересчур весела... Или это мне кажется? В конце концов, я ее не видел не месяц, а целый год!

  До экзамена оставалось еще минут пятнадцать – и кто там все время зудел, что опоздаем? – и я пошел поприветствовать товарищей, чьи лица успел даже немного подзабыть. Впрочем, опасность перепутать мне не грозила: с хохолком – Бон, лысый – Конекомару, а третий – Шима. На мое приветствие народ отреагировал удивлением с оттенком позитива:

  – Давно не виделись, Окумура! Ничего себе, ты вымахал! Давно вернулся? – холатый был в превосходном настроении... Настолько превосходном, что просто хотелось треснуть ему по роже. Но я сдержался.

  – А то! – хмыкнул я, – наконец Юкио перестанет на меня сверху вниз смотреть! Кстати, вы его не видели? А то я вчера приехал, а он до сих пор не показывался...

  – Хм... последний раз мы видели Окумуру-сенсея позавчера, на курсах, – задумчиво поправил очки Конекомару, – Правда, он был несколько нервный...

  – А шо ты думал! – прижал руку к лицу Бон, видимо, удерживая смешок – Я б на его месте вообще сразу в дурку побежал...

  – А что случилось-то? – спросил я, старательно изображая беспокойство.

  – Ну, Окумура-кун, ты же знаешь, что по нему многие девочки сохнут? – доверительно приобнял меня за плечо Шима, что теперь было ему немного сложнее, – Ну вот они видимо между собой договорились...и подговорили всех остальных девушек...

  – Короче, позавчера вся женская часть учащихся и даже некоторые преподаватели пришли прикинувшись как твой брат, – Бон не выдержал и расхохотался, видимо, снова вспомнив произошедшее. Однако...

  – Они даже очки надели и родинки нарисовали, как у сенсея, – добавил Конекомару.

  В моем смехе было больше растерянности, чем веселья. Нет, я конечно ожидал, что у клуба "Далматинец" не будет проблем с численностью... но чтоб ТАК... Черт, чувствую, мне долго придется приводить Юкио в чувство... и извиняться. Потому что такие масштабы уже вполне достойны шуток Гу... Смутное чувство тревоги засвербело где-то на задворках моего сознания, но его заглушил Шима, все так же обхвативший меня за плечи:

  – Ты лучше расскажи, как ваша миссия? Целый месяц вместе с Камики-сан! – объятие начало переходить в полноценный удушающий захват, – Я просто задыхаюсь от зависти!

  Угу, я так и понял... а потому хочешь разделить нехватку воздуха с кем-нибудь еще. Ну ничего, щас ты у меня от зависти инфаркт схватишь, хотя тебе вроде по возрасту не положено...

  – Шо ты хочешь сказать, Окумура-кун? – Шима испуганно выпустил меня. Я посмотрел на главного казанову наших курсов с интересом естествоиспытателя. Главное сейчас чего лишнего не сказать... Сообщения о том, что у меня теперь ДВЕ симпатичных девушки-фамилиара, Шима скорее всего не переживет. Наш с Изумо поцелуй – вообще не его собачье дело. А вот третий участник миссии, о котором Шима так недальновидно забыл...

  – У нас миссия была, сопровождать заслуженного экзорциста во время его отпуска для ускорения выздоровления, – сообщил я, – Моего отца... помнишь, Бон, я вас вроде представлял друг другу?

  – Ага, – кивнул Сугуро и с искренним беспокойством спросил, – Как он?

  – Бодрячком, – ухмыльнулся я, – грозился к нам на курсы преподавать прийти... Но суть не в этом. Ямаду-куна, которого с нами отправили на миссию, помните?

  Все трое заинтересованно кивнули.

  – Так вот, оказалось, что это на самом деле полноправный экзорцист, которого из Ватикана наблюдателем прислали, – я достал сотовый и принялся в нем рыться. Собственно, фотографий в телефоне у меня были всего три. Новая прическа Амаймона и Нимфа, отправленные Мефисто, да еще эта, сделанная пару дней назад, – Только мой старик сразу маскировку раскусил – она его ученицей оказалась...

  – Она? – хором переспросили все трое.

  – Ага. Я сам обалдел. Киригакуре Шура, она теперь возможно у нас на курсах преподавать будет, – и я показал им экран телефона с выведенной на него фотографией. Из-за этого снимка я минут сорок бегал от матерящейся Шуры по всей округе, заставив старика хохотать до слез. Собственно, это было его лап дело. Выйдя на кухню незадолго до завтрака, Широ попросил у меня телефон. Я без всякой задней мысли отдал аппарат. Тут пред народом явилась заспанная Шура, как обычно в своем кое-как запахнутом пижамном кимоно... Причем поскольку ночью было жарко, это была укороченная версия.Рыжая томно потянулась, смачно зевнув. Пога... Преподобный Фудзимото, словно заправский фотоохотник, дождавшись завершения зевка, скомандовал: "Замри!" Шура и замерла – с озадаченно склоненной на бок головой. При этом несколько красно-желтых локонов упали ей на лицо, словно стрелка, указывающая вниз, на грудь, практически выпрыгнувшую из кимоно. Которое из-за вытянутых в момент потягивания и еще не опущенных рук мало того, что едва не распахнулось, так вдобавок утянулось за ними вверх, еще больше открыв ноги девушки. Которые и в обычном-то состоянии не особо скрывало.... Невозмутимо щелкнув камерой, Фудзимото удовлетворенно кивнул и бросил телефон обратно мне. Собственно, нужно было просто стереть эту злосчастную фотку, и дело с концом... Но Шура сориентировалась слишком быстро... Увидев, с каким лицом она на меня бросилась, я понял бесполезность переговоров и сразу кинулся наутек... Даже чехол с Азулой там же бросил, его Изумо потом подобрала с пола и на стол положила... Да. Короче, ловить меня Шуре пусть и не сразу, но надоело, и со словами, что за это я до конца командировки мою посуду, она прекратила погоню.

  Пришлось согласиться... Поэтому фотку я удалять не стал. Помимо чисто эстетической ценности, я видел ей три применения. Первое – с ее помощью выяснить, способен все же Юкио выпучить глаза так, чтобы очки свалились или нет... Правда, этот вариант придется отложить пока до лучших времен. Второе – в качестве образца для Сиеми... к сожалению, тоже пока отпадало. И третье применение того стоило – я демонстрировал фотку всего лишь тридцать секунд, и этого хватило, чтобы моя коллекция воспоминаний пополнилась зрелищем дружного охреневания на лицах Бона со товарищи. Шима, бедняга, кажется даже дышать забыл, а от макушки Конекомару, судя по ее цвету, вполне можно было прикуривать...

  – Брешешь! – все же Бон лучше всего держал себя в руках. Но и он смог заговорить только после того, как фотография исчезла из его поля зрения.

  – Та если бы, – вздохнул я, – выглядит-то она конечно зашибись, но вот характер такой...

  – А.. Как... – кое-как обрел дар речи Конекомару, – Как она смогла замаскироваться под Ямаду-куна? У нее же... такие...

  – А я откуда знаю? – пожал плечами я, наблюдая за Шимой. Он все пытался что-то сказать, или просто вдохнуть... и не мог. Остекленевшие глаза явно все еще видели экран давно спрятанного мной в карман телефона, – Может, какой особый навык или амулет... Короче, сами потом спросите, если охота.

  – Если это правда вообще, – упрямо мотнул головой Бон и посмотрел на часы, – Шоб тебя, Окумура! Пять минут осталось! Совсем своими сиськами голову заморочил! Бежим!!

  – Почему сразу – моими? – хмыкнул я уже на ходу. Схватив все еще не оклемавшегося Шиму за воротник, я устремился за забегающими в здание Боном и Конекомару. Кажется, мы были последние, кто оставался во дворике...

  В главном холле Академии, где, по идее, вывешивалось расписание экзаменов по аудиториям, стояла подозрительно многочисленная толпа. Мы ломанулись напролом. Странно, что делают тут все эти люди, когда им уже давно положено сидеть в аудитории в ожидании??? Ответ на этот вопрос оказался очень прост. Вместо доски с расписанием висело крупное электронное табло, на котором бежала по кругу надпись:

  "Аудитории для проведения экзаменов перераспределены, пожалуйста, ожидайте"

  – Ну что, долго там еще?

  – Да нет вроде, класс 3-2В минут пять как пошли...

  – Но что это за фигня такая? Могли бы заранее предупредить.

  Толпа гомонила, удивляясь, нервничая и возмущаясь. Зажатый со всех сторон, я крутил головой, пытаясь высмотреть хохолок Бона, чтобы впарить тому все еще недееспособного Шиму. Что-то во всей этой ситуации было не так... Я сообразил слишком поздно.

  Откуда-то сверху посыпались исходящие белесым дымом шашки... Парни – а в холле не было ни одной девушки, – в панике заметались, пытаясь то ли уклониться, толи добраться до выхода... Я попытался прыгнуть вверх, но Шиму зажало между телами, и я потерял драгоценные секунды на попытку его освободить. В глазах помутилось, тело вдруг стало вялым, я оступился, и меня закрутило в водовороте тел, слившихся в сплошную черноту...

  Когда я пришел в сознание, то обнаружил, что меня куда-то несут. Точнее, тащат, потому что хотя два человека закинули мои руки себе на плечи, ноги все равно волоклись довольно далеко позади. Даже в моей еще не до конца прояснившейся от мути голове возникла мысль, что пока лучше оставить все как есть. Я потихоньку приходил в себя, и пытался понять, что вообще происходит.

  Итак, двое людей... точнее, две девушки, волокли меня куда-то по длинному корридору. Если чутье меня не обманывало, то коридор этот был частью сети подвалов Академии. А за мной таким же способом волокли еще нескольких... Кажется, Бона и ребят. Да. Видимо, когда газ усыпил всех, нас отделили от толпы... Но какой размах! Это ж почти теракт! Мефисто небось собственную шляпу сгрызет со злости... а заодно и мозги того несчастно, кто в этом виноват... Но все равно, странно... усыпляющий газ, подмена расписания, чтобы в холле скопилось как можно больше народу... Как-то это с демонами плохо вяжется... Ватикан? Так вроде им обычные студенты побоку... Хотя волокут-то именно экзорцистов.... Мефисто таки открыл межмировые врата на свою голову? Так вряд ли бы такое могло пройти мимо него, а если вылезшие из перехода были способны уделать Фелеса, так масштаб разрушений был бы совершенно иным... И главное, я – идиот! Сын сатаны, полудемон, магия огня, синее пламя... обезврежен толпой и снотворным... Позорище!

  Но, честно говоря, такого поворота я совершенно не ожидал.... Куда нас все же тащат? О, вроде вот и конец... огромные металлические ворота... Ну, в Академии Истинного креста, особенно в подвалах, и не такое найти можно...

  С едва слышным скрипом створки разъехались, пропуская нас в просторный зал. Не удержавшись, я приподнял голову, чтобы посмотреть... Прищурился, привыкая после полумрака коридора к яркому сиянию огромной люстры, больше подошедшей бы оперному театру... Хотя это и было похоже на оперный театр, только между креслами партера был оставлен широкий проход, ведущий прямо к сцене...

  – Что за херня?! – я резко встал на ноги, отшвырнув тащивших меня девушек далеко в стороны. И двинулся вперед, к сцене, ошарашенно осматриваясь по сторонам. По залу пошел шепоток, и несколько фигур, вскочив, вскинули автоматы... Но остановились, послушавшись донесшегося со сцены повелительного окрика.

  Я шел и с каждым шагом понимал, что кроме своей знаменитой шляпы, Мефисто будет грызть еще и МОЙ мозг.

  Огромный зал был заполнен народом. Ни одного свободного места, ни в партере, ни на балконах. Все занято девушками в мужской форме Академии... Большинство в прямоугольных очках и с нанесенными на щеки тремя черными точками. Родинками. У каждой на рукаве белая повязка в черный горошек, и почти у всех – какое-нибудь оружие. Ножи, топоры, кое-где над рядами поблескивали наконечники копий... А также пистолеты, винтовки, автоматы... а ближе к сцене появились пулеметы и гранатометы, зажатые между колен и упертые в пол своими владелицами, которые, если верить габаритам, и поднять-то эти игрушки не смогли бы.

  Бред. Этого не может быть. Мне снова снится кошмар в самолете.... Я на ходу ущипнул себя за щеку, скривился и едва не зашипел от боли. В голове было удручающе пусто – все мысли вытеснялись из-за конфликта моих представлений о реальности с тем, что мне передавали об этой реальности органы чувств.

  Из оркестровой ямы поднималось какое-то невнятное бормотание. Подойдя к ее краю, я увидел там несколько девушек, постоянно отбивающих поклоны на четвереньках, словно поклоняющиеся идолу дикари. Впрочем, прислушавшись, я понял, что ошибался – это бормотание неслось отовсюду, от каждой зрительницы... Весь зал сочился восторгом, преклонением и вожделением, направленным на сцену. Причем таким вожделением, которое я раньше только у Куроко видел! Кажется, многие зрительницы одновременно с молитвой мастурбировали, не стесняясь соседок... А на сцене, по бокам которой свисали два огромных черно-белых штандарта с очень хорошо знакомым мне рисунком, располагался трон на высоком пьедестале. Подлокотники трона находились где-то в метрах трех над уровнем сцены.

  И к этим подлокотникам были аккуратно, но надежно прикручены руки Юкио.

  Мой брат, вроде целый и невредимый, был привязан к трону.Вот наши взгляды встретились... Даже если он и пытался мне что-то сказать, то все, что смогло пробиться сквозь вставленный ему в рот кляп, было заглушено бормотанием его фанаток... Но в глазах читалось две фразы. "Зачем ты пришел?!" и "Беги!!"

  Все, Абзац. Мне теперь и тысячи лет перед далматинцем на извинения не хватит...

  – Юкио, можешь расслабиться, я все улажу! – успокаивающе махнул ему рукой я. Далматинец затряс головой, словно призывая меня одуматься, а внимание зрительниц потихоньку стало фокусироваться на мне... Тут меня догнали другие носильщицы, и, не дойдя до меня несколько шагов, просто швырнули рядом со мной Бона, Шиму и Конекомару. Все трое были помяты и без сознания, но живы. Черт, а ведь перед ними тоже придется извиняться... Если я вообще переживу объяснение с Мефисто...

  Две фигуры, до этого простиравшиеся ниц перед подножием трона, встали и повернулись к нам. Я не сдержался и выматерился. Именно тогда, когда я решил, что хуже уже некуда...

  – И снова привет, Рин-кун, – сказала Паку. Вот толко эмоции ее были совершенно неузнаваемы и глаза подозрительно пусты. Улыбаясь она показала на вторую девушку с длинными черными волосами, – позволь тебе представить, эта особа – президент клуба "Далматинец", Сирояма Моеми-сама.

  Рядом завозился Бон, и с трудом встал на четвереньки. Обвел зал мутным взглядом.

  – Мне кажется, шо лучше б я не просыпался, – сообщил он неожиданно внятным голосм.

  Впервые на моей памяти наши с хохлатым мнения полностью совпали.

  Глава одиннадцатая. Непросчитываемые последствия.

  Я вздохнул, прикидывая, что со мной будет к концу дня. И так и так выходило, что ничего хорошего. Даже если мне удастся разрулить эту совершенную в своей абсурдности ситуацию без увеличения числа жертв... Да я не берусь даже предсказать реакцию Мефисто за один только срыв экзаменов! А ведь все эти фанатки далматинца еще и оружие откуда-то достали! Впрочем, тут даже думать долго не нужно. Наверняка с одного из складов Ордена, заныканых в Академии. К которому у похищенного Юкио был ключ прямого доступа.

  – Окумура, шо тут вообще такое происходит? – спросил Бон, принимая подобающее двуногому прямоходящему положение. Силен! Вон как быстро очухался! Ладно я, а вот Шима с Конекомару все еще в отключке... Впрочем, Шима еще даже от фотки Шуры толком не отошел, так что думаю что бы дальше не происходило, он в этом участия принимать не будет.

  – Радуйтесь! – неожиданно звонким голосом возвестила та, кого Паку назвала Сироямой Моеми, – Вам дана не только возможность спасти свои никчемные жизни, но и оказана великая честь лицезрения идеала, мужского совершенства, к которому вам никогда не суждено приблизиться!

  – Шо?! – вырвалось у Бона. Ну да, с его самооценкой услышать подобное... Так, главное, чтобы он не сорвался и не начал орать... Тут огнестрельного оружия столько, причем в руках явно неадекватных барышень – нас мигом свинцом нафаршируют за любой неосторожный чих...

  – Юкио-сама!!! – мнимая Моеми снова распростерлась ниц у подножия трона. Паку молча повторила за ней. – Только ваше упрямство вынуждает нас идти на такие меры! Прошу вас, снизойдите к нашим мольбам! Просто кивните – и вы сохраните жизни всех, кого сочтете нужным!!! Юкио-сама, умоляю вас! Бросьте на нас свой божественный взгляд сквозь стекла ваших очков, отметьте своими совершенными пальцами на наших щеках места ваших разбивающих сердца родинок!! Юкио-сама!!!

  Мне резко поплохело, когда я понял, что именно эту последню часть обращения "Моеми" к кумиру бормочут на разные лады члены культа. Да... а они потом в здравом уме вообще останутся?

  – Окумура, они шо, совсем с ума посходили?! – спросил Бон, хотя безумие окружающих было и так очевидно, – А шо ж тогда они только твоему брату поклоняются, а тебя забыли?!

  Голос хохлатово разнесся по залу, неожиданно легко заглушив рокот голосов из оркестровой ямы и первых рядов.

  – Нет!!! – черноволосая вскочила, и от нее разошлись волны возмущения и религиозного экстаза, – Это раньше мы были слепы в своем безумии, а теперь наконец-то прозрели! На свете есть лишь один идеал, совершенный мужчина – Юкио-сама! А вы, и все остальные – обезьяны, отбросы, генетический мусор, грязь и тлен пред его ногами! Особенно его брат, сковывающий совершенство, отрубающий ему крылья, тянущий Юкио-саму вниз, на дно, к прочему отребью! Из-за таких как вы Юкио-сама не хочет снисходить к нашим мольбам! Так что знайте свое место и держите язык за зубами! И молитесь, чтобы Юкио-сама спас ваши жалкие жизни, прислушавшись к нашим мольбам! О, Юкио-сама!!!

  – Юкио-сама!!! – подхватил весь зал за нашими спинами. Я потер ладонью висок. Происходящее было настолько бредовым, что мне сложно было воспринимать вполне реальную угрозу смерти всерьез.

  – А чего вы от него хотите-то? – осведомился я, едва-едва перекрикивая молящихся. Сложно бесноваться, когда приходится прислушиваться, – может, я смогу помочь его убедить?!

  – Ты?! – меня окатили презрением, словно из брансбойта, – Ты, который все время тянул его вниз, вдруг поможешь ему взлететь?!

  – Жить захочешь – и не на такое пойдешь! – отозвался я, – В любом случае, Юкио-сама на мольбы ваши отвечать не торопится... так что вы ничего не теряете, если расскажете и мне!

  Мнимая Моеми задумалась. Ну да, сейчас она начнет излагать какой-нибудь бредовый план про то, как она собирается облагодетельствовать всех женщин мира поклонению великолепному далматинцу... Да, это полный п... апогей абсурда. Я знаю несколько существ, способных довести мою не такую уж и жестокую шутку до того горячечного бреда, что мы имеем сейчас. И только одно из этих существ имеет привычку периодически появляться в моей жизни... Остается только надеяться, что она сможет... нет, что она соизволит ликвидировать последствия своей шутки.