Текст книги "Подарок судьбы (СИ)"

Автор книги: Леди Поттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Малфой, закрой рот и начинай уже свой завтрак, – прошептал ему на ухо Гарри. – Не удивляйся тому, что Джинни знает этикет. Школа моей мамы и бабушки Вальпурги.

– Понятно, что не Молли Уизли, – ответил Драко, усмехнувшись. – Ты глянь на Ронни, он просто в ужасе.

– У Джинни возник с ним конфликт по поводу учебы. Она почти весь июнь и половину июля провела у нас, и мама с бабушкой постарались отшлифовать манеры девочки, цитирую «чтобы не ударила в грязь лицом, хоть как-то подняв рейтинг своего жуткого семейства в глазах окружающих». Бабуля была в ужасе от ее поведения за столом, когда Джинни к нам приехала в первый раз несколько лет назад. Когда к нам приезжала Гермиона, Молли отпускала Джинни к нам, и мама с бабушкой гоняли их по этикету до седьмого пота.

– Заметно, что она ведет себя по-другому, не так как в прошлой жизни.

– Ты недоволен?

– Наоборот. Наличие хороших манер это довольно неплохо для будущей миссис Малфой, – прошептал Драко, наклонившись к Поттеру, чтобы их никто не услышал.

– Ты думаешь, твой отец разрешит тебе на ней жениться?

– Я буду очень стараться, чтобы это случилось, Поттер. Я без нее не смогу, – в голосе блондина слышалось отчаяние и тоска. – Никогда не отдам ее другому, если у меня будет хотя бы малейший шанс на взаимность через несколько лет.

В который раз Гарри поразился переменам в характере Малфоя-младшего. Пусть он иногда продолжал вести себя как самый настоящий мерзавец, но таких моментов становилось все меньше, да и раздражали они уже не так сильно, как раньше. Самому Гарри, рядом с которым сидела его любимая, и которую он в любой момент мог взять за руку, было немного жаль бывшего слизеринца.

Все уроки Гарри и Гермиону доставали вопросами о прошедшем бракосочетании, выпытывая у них пикантные подробности, вздрагивая, когда девочку называли «миссис Поттер». Сама виновница переполоха уже практически не обращала внимания на то, что теперь она Поттер, но несколько болезненных шпилек в ее адрес все-таки полетело. Впрочем, они всегда были вдвоем, и взгляд у Гарри в такие моменты был таким, что у обидчиков тут же пропадало всякое желание говорить ей какую-нибудь гадость, а к концу дня таких смельчаков не осталось вовсе.

– Эй, Малфой, – в коридоре, когда они уже направлялись в свою башню, им встретился Рон Уизли с самым грозным выражением лица. – Хочу тебя предупредить, чтобы ты держал свои поганые руки подальше от Джинни!

– Рон, прекрати, – попытался утихомирить друга Гарри. – Что такого, если он ведет себя с ней учтиво, как и положено аристократу?

– А мне все равно, – продолжал гнуть свое рыжик. – Не хочу, чтобы моя сестра общалась с сыном Пожирателя!

– «Ронни, братец... – в коридоре появились близнецы.

– ... не стоит создавать...

– ...проблему там, где ее нет.»

Фред (или Джордж?) с ухмылкой смотрел на Малфоя, придерживая при этом младшего братца от расправы над побледневшим белобрысым мальчишкой. Они знали всю историю их переноса из другой реальности, но до сих пор до конца не осознавали, что перед ними не второклашка, а взрослый волшебник, который маленького братца физически вряд ли сильно побьет, а вот на магической дуэли у малыша Ронни не было никаких шансов. Уж они попросили Гарри с друзьями показать класс, и были в восторге, когда те предложили им у них учиться.

«Этот равенкловец...

...всего лишь провел нашу любимую...

...младшую сестричку к столу...

...к тому же, мелкая сама...

... захотела тебя позлить!»

– Мерлин, да вы не видели, как он на нее в поезде пялился! – продолжал горячиться Рон, пытаясь вырваться из рук братьев.

– Уизли, никто на нее не пялился, – покраснел Драко. – Придумай более убедительную причину, по которой я не могу проводить девочку с моего факультета к нашему столу!

– Она моя сестра!

– Рон, – начал терять терпение Гарри, – что за истерика?

– Я еще раз...

«Малфой, не обращай внимания...

... на этого забияку и грубияна...

... который всего лишь...

... завидует тому, что наша...

... обожаемая сестричка оказалась умнее...

... его самого и шляпа великого Годрика Гриффиндора...

... посчитала нашу маленькую девочку...

... достойной факультета самых умных...»

Спустя пять минут они уже были в комнате, и Драко потирал от усталости виски, которые просто разрывались от боли.

– Поздравляю, Малфой, твоего везения хватило всего лишь на один день, – пробурчал Гарри. – Теперь от Рона житья не будет, и продолжать тайно любоваться Джинни тебе уже не светит без угрозы для собственного здоровья. Впрочем, близнецов ваш поход к столу не напряг, да и сегодня они встали на твою сторону, так что вполне возможно они не станут чинить тебе никаких препятствий, если ты через пару-тройку лет начнешь бегать за их младшей и самой любимой сестричкой.

– Плевать на Ронни! Главное, она прошла со мной к столу, – блаженно закрыв глаза, сказал Драко. – Никогда в прошлой жизни я не был так близко к ней.

– О, Мерлин, ты снова стал похож на идиота, Малфой! Я пойду в гостиную, мы с Герми договорились встретиться. Твоя довольная физиономия жутко раздражает, может, принести тебе лимон?

– Отстань, Поттер. Иди к своей супруге и попроси ее тебя немного развеселить, а то от твоего похоронного вида мухи дохнут.

Гарри махнул на него рукой. Потом посмотрел на ухмыляющегося Невилла и пошел на встречу с Гермионой, чтобы впервые за весь этот долгий день побыть с ней не просто рядом за одной партой, а посидеть вдвоем на диване и поговорить. Она уже была на их любимом месте и, заметив его, махнула рукой.

– Что за конфликт у вас был с Роном? – спросила она, как только он сел рядом и слегка приобнял.

– Откуда знаешь?

– Несколько равенкловцев видели, что вы стояли в коридоре, и Рон вот-вот готов был затеять драку.

– Что еще может случиться, Герми, – ухмыльнулся он. – Нашему другу не понравился торжественный марш Малфоя и Джинни перед завтраком, и он не слишком вежливо попросил безумного влюбленного держать руки подальше от младшей сестры.

– Надеюсь, он не успел ему ничего сделать? – встревожилась она.

– Нет. Как раз, когда Рон собирался наброситься на нашего несчастного влюбленного, на выручку пришли близнецы и довольно мило объяснили братцу, что в утренней сцене виноват он сам, так как просто-напросто ревнует ее к нам.

– В смысле?

– Да подкалывают они Рона по поводу того, что их младшенькая оказалась умнее его и стала единственной Уизли, которая удостоилась чести учиться на факультете Ровены Равенкло.

– Понятно. Рон в своем репертуаре, хотя на месте Малфоя я бы остереглась пока показывать свою заинтересованность Джинни. Знаешь, мне даже его жаль. Он сильно изменился за прошлый год, да и вообще вроде как повзрослел.

– И безумно влюблен, не забывай, – Гарри задумался. – Он сегодня вполне серьезно озвучил свои намерения заполучить ее себе в жены.

– Возможно, если нам удастся победить наших двух самых главных врагов, у него все и получится, но я сильно сомневаюсь, что Малфой-старший примет Джинни с распростертыми объятиями.

– Ну тебя же он рассматривал в качестве возможной претендентки на роль будущей миссис Малфой. Чем чистокровная волшебница, пусть и из бедной семьи, может ему не подойти? Ты же знаешь, что Джинни в будущем станет одной из лучших на своем курсе, так почему бы и не дать разрешения на этот брак?

– Ты не забывай о Уизли. Артур с Молли до сих пор настороженно к ним относятся, даже несмотря на то, что дополнительная защита, которую вашему дому придумала мама под руководством матери Сириуса, пропускает ЕГО, но не пропускает директора. Кстати, родители не боятся, что таким образом они компрометируют себя в его глазах? Он ведь может обо всем догадаться.

– Не думаю. Мама придумала байку о том, что дом сам не пропускает никого, включив какую-то древнюю родовую защиту. Бабушка клянется, что она и сама не в курсе, что происходит, и теперь никто кроме членов семьи в дом проникнуть не может без их особого разрешения.

Гермиона рассмеялась.

– Он не пытался снять защиту с дома?

– Пытался, но его так шарахнуло, что он успокоился и позволил Вальпурге искать ответ в книгах семейной библиотеки. Там же невооруженным глазом видно наличие черной магии, а подозревать мать в том, что она может ей пользоваться, ему никогда не придет в голову.

– Хотела бы я посмотреть на его лицо в тот момент, – улыбнулась Гермиона.

– Было довольно забавно. Сириус прям светился от гордости за маму, когда она ему рассказала.

Они разговаривали еще некоторое время, и лишь ближе к одиннадцати разошлись по своим комнатам, не дав сплетникам ни малейшего повода к очередной пошлой шутке, которых за сегодняшний день они наслушались сполна.

====== Глава 11 ======

– Северус, ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил друга Люциус, все еще рассчитывая заполучить имя той, которая в свое время сумела завоевать сердце сына.

– Малфой, не думаю, что тебе понравится ответ, – поморщился Северус. Со дня начала учебного года прошло два месяца, и повышенное внимание Драко к мелкой Уизли не заметил только слепой. К четверке лидеров теперь уже второго курса присоединилась не только она, но и мисс Лавгуд, и их компанию всегда можно было наблюдать либо сидящей за столом в Большом Зале, либо в библиотеке. Лонгботтом всегда садился рядом с блондинкой, Поттер с супругой, а Малфой с Уизли, и такой расклад устраивал далеко не всех. Рональд Уизли периодически пытался устроить драку, но почти всегда, к удивлению преподавателей, их останавливали близнецы. Они снисходительно относились к тому, что Драко теперь почти всегда можно было наблюдать в компании их младшей сестры, и в отличие от Рона абсолютно ничего не имели против.

– Все настолько плохо? – сжав зубы, спросил Люциус, подозревая самое худшее.

– Хуже некуда. Для тебя.

– Уизли, я полагаю.

– Да.

– Насколько сильно он к ней привязан?

– Хм... вспомни Джеймса Поттера в первые годы учебы, так вот, Драко ведет себя еще хуже.

– Дементор подери эту семейку! Почему из всех семейств магической Англии ему нужно было влюбиться в эту нищебродку Уизли?!

– Странно, что ты против чистокровной волшебницы, в то время как буквально несколько месяцев назад рассматривал в качестве невесты магглорожденную ведьму в лице Грейнджер, теперь уже Поттер.

– Грейнджер умная и сильная волшебница, а эта гриффиндорская выскочка...

– Она не на Гриффиндоре, Малфой, – перебил друга Северус, глядя на его удивленное лицо. – Да, да, ты не ослышался, мисс Уизли попала на Равенкло и теперь на пару с мисс Лавгуд борется за звание лучшей студентки первого курса.

Люциус даже дар речи потерял на несколько секунд. Уизли на Равенкло?! Это же еще более невероятно, чем Малфой на Гриффиндоре!

– Ты не шутишь?

– Нет. Мисс Уизли тоже довольно умна, магии в ней предостаточно, да и манеры, откровенно говоря, разительно отличаются от тех, которые можно было ожидать от их семейки. И еще у нее талант к зельеварению, – в голосе Северуса звучало восхищение. – Она в зельях даже сейчас переплюнет любого второкурсника, причем никогда не делает их строго по рецепту, подходя к делу творчески и с некоторой долей выдумки. Качество зелья при этом не страдает ни на грамм.

– Что-то в последнее время странное в нашем мире творится, – пробурчал Малфой. – Умный Уизли, это ж надо такое!

Впрочем, несмотря на этот факт, Люциус не хотел видеть ее в качестве своей невестки. Кто угодно, только не она.

– Люциус, я знаю причину твоей ненависти к этой семейке, но не стоит из-за того давнего инцидента лишать Драко...

– Закрыли тему, Снейп! Я не позволю ему на ней жениться, – серые глаза полыхали гневом и ненавистью. – Перебесится и женится на той девушке, которую выберу ему я.

– Ты не видел КАК он на нее смотрит, Люциус, – попытался заступиться за крестника Северус. – Это не просто юношеская влюбленность.

– Мне плевать. Я не хочу больше добавлять эту поганую кровь в мой род, слышишь? Почему, зная причину моего отношения к Уизли, ты пытаешься меня уговорить оставить Драко в покое? Мне просто достаточно заключить магическую помолвку с каким-нибудь чистокровным семейством, и он выбросит из головы всю эту блажь в виде рыжей ведьмы...

– Люциус...

– Закрыли тему, Снейп.

Северус вздохнул. Он понимал, что Люциус никогда не переступит через свою ненависть к Уизли и никогда не забудет того унижения, которому его подвергло это семейство много лет назад, не позволив ЕМУ, наследнику древнего рода, жениться на их младшей дочери.

– Тем самым, Люциус, ты становишься ничем не лучше их самих.

– Миранда погибла из-за них, Снейп, и этого я им никогда не прощу!

– Но что, если малышка Джинни ответит ему взаимностью, Люц? – Выложил последнюю карту Северус. – Что ты будешь делать, если она будет любить его также, как и он ее? Ты позволишь повториться той ужасной истории, в которой погибла единственная сестра Артура и единственная женщина, которую ты любил по-настоящему? Позволишь сыну испытать весь тот ужас, который пережил тогда сам?

Люциус обреченно сел в свое кресло и закрыл лицо руками.

*

Драко был счастлив. Безумно счастлив тем, что теперь может каждый день быть рядом с ней, смотреть на нее столько, сколько вздумается, прикасаться иногда к ее руке, показывая то или иное заклинание и просто быть рядом с ней во время завтраков, обедов и ужинов. Поттер с Лонгботтомом постоянно подкалывали его этой любовью, но ему было все равно. Он почти не обращал внимания на их смешки, когда разговаривал с Джинни. Их компания, которая в этом году увеличилась до шести человек, уже не была такой обособленной как раньше, но по-прежнему выделялась в учебе, лидируя на своем курсе в прежнем составе.

Гарри играл в команде Равенкло по квиддичу и уже принес им первую в этом году победу в матче с Гриффиндором. Всем было понятно, что их факультет, благодаря великолепной игре Поттера, вполне может рассчитывать на Кубок школы и в этом году. Профессор Снейп и профессор МакГонагалл только скрипели зубами от зависти, когда видели их ловца в игре, но Гарри учился на Равенкло, и теперь их факультетам явно придется сойти с дистанции за Кубок на время его обучения в Хогвартсе. В учебе умники всегда выигрывали, но из-за квиддича каждый год им приходилось довольствоваться в лучшем случае вторым, а то и третьим местом. Теперь же все изменилось. Теперь Флитвик был на коне, и это обстоятельство бесило не только МакГонагалл, но и Снейпа.

– Драко, ты о чем задумался? – спросила его Джинни, сидя с ним в гостиной и делая эссе по зельеварению.

– Что?! – повернулся он к ней, тут же смущенно улыбнувшись. – Прости, Джинни. Я думал об игре и о том, что вполне возможно Кубок вновь достанется нам.

– Папа очень огорчен, что Гарри не попал на Гриффиндор, – улыбнулась она, и сердце Малфоя в который раз за вечер пропустило удар. – Хотя этого и следовало ожидать, судя по его полетам на домашнем поле, которые они устраивали при каждой встрече.

– А он не огорчен тем, что ты попала на Равенкло?

– Они с мамой мной гордятся, – она хихикнула, – и Рону после моего распределения стало доставаться еще больше из-за учебы.

– Твой братец лентяй каких свет не видывал, Джинни. С прошлого года у него в голове только квиддич, а с этого еще и постоянные стычки со мной при каждом удобном случае, – поморщился Малфой, вспоминая свою недавнюю драку с этим рыжим придурком в темном коридоре перед уроком трансфигурации. Близнецы в этот раз не успели вмешаться, и маленький Ронни, пользуясь случаем, решил размять кулаки. Хорошо хоть благодаря Поттеру и Логнботтому, он научился драться без использования волшебной палочки. По-плебейски. У него в ушах до сих пор стояли насмешки, которые теперь раздавались от слизеринцев в его сторону. Отец был недоволен его поведением, хотя тот факт, что наследник не ударил в грязь лицом, немного остудил его гнев.

– Зато сейчас, когда его взяли в команду, он просто пыжится от важности, – вновь звонкий смех. – А на его драчливый характер не обращай внимания.

Сегодня они занимались дольше обычного. Поттер с супругой сидели в дальнем углу в своем любимом кресле и о чем-то мило беседовали. Недалеко от них расположились Невилл с Луной, и в результате за учебным столом остались они одни, что безумно нравилось Драко из-за возможности сесть рядом с девочкой настолько близко, насколько позволяли приличия. На подозрительное хихиканье со стороны Поттеров, а также на их красноречивые взгляды он старался не обращать внимания.

– Спасибо за помощь, Драко, – сказала она, вставая из-за стола. – Ты мне очень помог.

– Пустяки, Джинни, – смутился он. – Ты и сама соображаешь в зельях ничуть не хуже меня. Профессор Снейп очень рад, что у него появилась такая одаренная студентка, как ты.

– Спасибо. Я пойду спать. Уже поздно. До завтра.

– До завтра, Джинни.

Уходя, девушка наклонилась к нему и поцеловала в щеку, что заставило Малфоя покраснеть до корней волос. Раньше она никогда такого не делала, да и окружающие сразу заметили его смущение.

– Ого, тут у нас еще парочка Малфой-Уизли намечается, – сказал с ехидной ухмылкой четверокурсник Ричард Авернард.

– Не твое дело, Авернард, – тут же огрызнулся Малфой, заметив, что Гарри с Гермионой и Невилл с Луной уже направляются в их сторону. Этот чистокровный выскочка, место которому было на Слизерине по мнению большинства однокурсников, всегда неодобрительно высказывался по поводу дружбы Малфоя со всей троицей, и в особенности с Гермионой.

– Мне дела нет, а вот твоему папаше вряд ли понравится, если ты начнешь ухлестывать за малышкой Уизли. – Джинни к тому времени уже стояла в окружении Поттеров и Лонгботтома, не совсем понимая, что плохого она сделала. Луна что-то зашептала ей, и только потом, спустя пару секунд, лицо девочки стало близким к цвету волос, когда подруга пояснила, что конкретно этими словами хотел сказать старшекурсник.

– Ей одиннадцать, если ты не забыл, а мне двенадцать. Нечего тут устраивать спектакль из обычного дружеского поцелуя в щеку. В щеку, Авернард, а не в губы, как это делаешь ты кое с кем по темным углам, – Малфой знал, чем задеть этого высокого парня. Лицо старшекурсника тут же стало бордовым, а Драко с выражением превосходства на лице посмотрел на окруживших его студентов и спокойно повернулся, надеясь пойти в свою комнату и лечь спать.

– Не думай, Малфой, что твой папаша одобрит твою дружбу с грязнокровкой и предателями крови! – выкрикнул Авернард, и в гостиной воцарилась тишина. Малфой, не дойдя до двери своей комнаты, повернулся. В его глазах полыхала ненависть и злоба, но в то же самое время он был холоден, как и положено в таких случаях аристократу, и сейчас он напомнил Гарри того слизеринца, которого они видели в прошлой жизни.

– За грязнокровку с тобой расправится Поттер, а вот за предателей крови тебе придется сразиться со мной, – Малфой смотрел своему противнику прямо в глаза, ничуть не испугавшись предстоящей дуэли.

– Ты дурак, сражаться с четверокурсником, Малфой? – испуганно спросил блондина капитан команды по квиддичу Джонс. – Авернард сотрет тебя в порошок.

– Это дело чести, не так ли, Авернард? – голос Малфоя был холоден, как снег. Теперь, впервые за все время их обучения здесь, и Гарри, и Невилл видели перед собой чистокровного волшебника, который был мало похож на влюбленного мальчишку, каким он бывает в своей комнате, когда его никто кроме них не видит.

– Сомневаюсь, что стоит биться с вами поодиночке, – усмехнулся Авернард, будучи уверенным в своих силах. – Вы будете сражаться со мной вдвоем.

– Ты придурок, Авернард, – сказал Лонгботтом, встав между ними, пытаясь предотвратить детоубийство. В данном случае, Авернарда. – Возможно, повторяю, возможно, с Драко ты и справишься, но вот против Поттера я тебе не советую сражаться.

Четверокурсник заржал. Неприлично, зло, не понимая, что своими словами роет себе могилу. Не в прямом смысле этого слова.

– Лонгботтом, ты хочешь сказать, что Поттер побьет меня? Я знаю, что он слишком хорош для второкурсника, уж меня просветили по поводу его дуэли с этим придурком, которого Дамблдор по своей тупости поставил преподавать ЗОТИ, но сомневаюсь, что ты знаешь о моих способностях.

– Ты вообще видел, на что он способен? – намекнул на сцену с Квиреллом Невилл. – Знаний Гарри достаточно, чтобы размазать тебя по стенке, и не думай, что у него будет мало сил выдержать бой с такой посредственностью, как ты.

– Что?! Да как ты смеешь так со мной разговаривать? Ты, предатель крови, который лижет зад нашему директору на пару с Поттером!

– Еще раз повторяю: сразишься с Гарри, до конца обучения будешь посмешищем для всей школы, – попытался утихомирить Авернарда Невилл. Впрочем, все, кто был близко знаком с этим чистокровным выскочкой, знали, что тем самым Лонгботтом еще больше толкает своих друзей к дуэли.

– Поттер, вызываю тебя на дуэль. Завтра вечером в учебном классе по ЗОТИ, – Авернард ухмыльнулся. Он знал, что если Гарри откажется, именно он станет посмешищем всей школы на всю оставшуюся жизнь.

– Отлично, Авернард, – сквозь зубы прошипел Поттер, – но только после моей победы ты публично, перед ВСЕЙ школой попросишь прощения не только у моей жены, но и у мисс Джиневры Уизли.

– Да запросто, – легко согласился тот.

– Отлично, тогда завтра мы сразимся с тобой вечером в пустом классе возле зала славы. Не хочу, чтобы все называли меня трусом.

– Если я выиграю, Поттер, тебе здесь делать больше нечего.

– Авернард, ты в своем уме вызывать второкурсника на дуэль? – попытался вразумить заносчивого равенкловца староста. – Тебе же будет хуже.

Впрочем все второкурсники, которые видели Поттера в схватке с их неудачником-преподавателем, смутно догадывались, что Избранный знает гораздо больше, чем любой из них. Сил в нем было предостаточно, а уж драться на дуэли с приемным сыном самого Сириуса Блэка многие посчитали самоубийством. Авернард был неплох для своего возраста, но никто не знал, на что способна такая темная лошадка, какой был Гарри Поттер. О его щите все знали не понаслышке, о его дуэли с Локхартом, после которой незадачливый профессор был с позором выдворен из школы, за последний месяц узнали все старшекурсники, и теперь никто не мог с точностью сказать, кто из этой парочки может выйти победителем. Авернард был силен, но таким ли слабым второкурсником был Гарри Поттер, каким можно его представить?

*

На следующее утро, когда их шестерка заняла привычные места, со своего места поднялся профессор Дамблдор и жестом заставил всех молчать. Постепенно разговоры за столами утихли, и все посмотрели на директора, который с добродушной улыбкой смотрел на двоих равенкловцев. Впрочем, Гарри явно видел в его глазах нарастающую панику и страх.

– Мистер Поттер и мистер Авернард, прошу вас встать.

Оба участника предстоящей дуэли встали и посмотрели на преподавательский стол, понимая, что учителям стало известно о предстоящей дуэли.

– Я узнал, что на сегодняшний вечер вы назначили дуэль. Вы же знаете, что они у нас запрещены, не так ли?

– Да, профессор Дамблдор, – зазвенел голос Гарри. – Мистер Авернард не очень лестно отозвался о моей жене, миссис Гермионе Джейн Поттер, и я, как ее муж, обязан вступиться за ее честь.

– Поттер, говори своими словами, – издевательским тоном сказал Авернард, глядя на девочку. – Я назвал твою жену грязнокровкой.

Зал ахнул. Даже слизеринцы не называли так магглорожденных в присутствии преподавателей, а этот равенкловец позволил себе подобную роскошь в присутствии всего Хогвартса. Теперь Поттера точно посчитают трусом, если он откажется от дуэли. Гарри это понимал как никто другой. Уж Сириус научил его подобным тонкостям.

– Профессор Флитвик, я прошу у вас разрешения провести дуэль с мистером Авернардом в присутствии преподавателей.

Декан Равенкло тяжело вздохнул. Он понимал, что у Гарри Поттера нет другого выхода. В присутствии преподавательского состава, особенно его, как их декана, дуэль вполне возможна.

– Директор?

– Если вы, профессор Флитвик, согласны на это, то я не вижу причин запрещать официальный магический поединок, который восстановит честь мистера Поттера и его супруги.

– Профессор Дамблдор, вчера мы решили, что в случае моей победы, – Гарри говорил совершенно спокойно, – мистер Авернард публично принесет извинения моей жене и мисс Джиневре Уизли перед всем Хогвартсом.

– Хорошо, мистер Поттер. После уроков я прошу вас обоих собраться в дуэльном зале. Присутствовать могут только преподаватели, – все возмущенно застонали. – Только преподаватели.

– Не согласен, профессор Дамблдор, – высокомерно заявил Авернард. – Если в случае поражения я должен извиниться перед всеми, то считаю, что и его поражение должны наблюдать все, а не только преподаватели.

Фраза прозвучала довольно двусмысленно. Старшекурсник не сомневался в своей победе. Он собирался размазать зарвавшегося Поттера по стене, опозорив перед всей школой. У него даже в мыслях не было, что этот малолетка может его победить.

– На вашем месте, мистер Авернард, – подал голос профессор Снейп, – я бы не стал публично унижаться дважды.

Слизеринцы ахнули. Они все прекрасно знали, что Авернард – самый лучший боец среди четверокурсников. Предполагать, что второклашка лучше его, было, на их взгляд бессмысленно и глупо.

– Я хочу, чтобы за дуэлью могли наблюдать не только преподаватели, но и студенты.

Четверка друзей лишь усмехнулась. Никто из них не сомневался в исходе поединка, понимая, что Авернард проиграет. В отличие от них, Луна и Джинни, которые не знали всей истории с перемещением, побледнели, когда до них дошел весь смысл вчерашней потасовки.

Весь день им приходилось выслушивать советы по поводу дуэли от тех, кто встал на их сторону, но Гарри только отмахивался. К удивлению друзей, когда в коридоре они встретили Рона, тот не стал, как и раньше набрасываться на Драко с кулаками, а выдал следующее:

– Малфой, я благодарю тебя за то, что вступился за честь нашей сестры.

– Не за что, Уизли. Полагаю, Гарри правильно сделал, что вступился за них обоих, хотя если твоих братьев не устроит результат, то они могут сразиться с этим придурком и позже.

Рон кивнул. Занятия в Выручай-комнате позволили ему в полной мере осознать, насколько слабым бойцом он был по сравнению с ними, поэтому теперь драться с Малфоем младшему Уизли не хотелось, несмотря на то, что ему по-прежнему не нравилось наблюдать Джинни в компании сыночка бывшего Пожирателя. Да и близнецы попросили его не вмешиваться, а уж получать от них тумаки Рону хотелось в последнюю очередь.

– Гарри, ты следи за своими силами, – предупредила мужа Гермиона. – Не переусердствуй.

– Знаю, Герми, я буду очень осторожен и постараюсь его не покалечить, – скривился Гарри. – Этого придурка давно следовало поставить на место. Не понимаю, почему шляпа отправила его к нам, а не в Слизерин.

– Никто не знает. Удачи тебе, – Гермиона, несмотря на смешки окружающих, поцеловала его в щеку и пошла к друзьям, которые уже заняли свои места за расставленными по бокам столами.

В середине зала уже все подготовили для дуэли, и нетерпеливые зрители, которые пришли полюбоваться на первую разрешенную дуэль в Хогвартсе, спрашивали друг у друга о возможных результатах предстоящей драки. Все студенты разделились на две группы. Как ни странно, три факультета были за Гарри, и только Слизерин встал на сторону Ричарда Авернарда как чистокровного волшебника, решившегося выступить против зарвавшегося Мальчика-который-одной-левой-уложил-Темного-лорда. Остальные Авернарда не жаловали, но сразиться с ним до сегодняшнего дня не решались даже большинство пятикурсников.

Выполнив все необходимые на дуэли правила, Поттер и Авернард начали схватку, которую зрители наблюдали, затаив дыхание. Первые пять минут битва была слабенькой. Участники приценивались друг к другу, но большинству из присутствующих стало понятно, что Поттер не так прост, как может показаться на первый взгляд. Постепенно сложность заклинаний увеличивалась, и спустя еще десять минут все без исключения пришли к выводу, что второклашка скорее всего выйдет из этой схватки победителем. Авернард тоже это понял. Он перестал быть надутым индюком и прекратил делать вид, что поддается слабому противнику и теперь все свои силы направлял на то, чтобы не пропустить удар.

Гарри решил не скрывать свои способности. В конце концов, о его силе все были наслышаны. Дамблдор и так знал о его возможностях. Он даже слегка продлил свое удовольствие, наблюдая за бесполезными попытками чистокровного ублюдка достать его с помощью некоторых весьма сложных, выходящих за рамки школьной программы, заклинаний. Через двадцать минут боя никто уже не сомневался, что Авернарду придется не только извиниться перед Гермионой, но и на все оставшиеся три года стать посмешищем всей школы, проиграв второкласснику. Схватка длилась в общей сложности полчаса, за которые Гарри даже не запыхался, в то время как его соперник уже почти потерял силы и практически выдохся. При этом все, кто хоть что-то соображал в защите, понимали очевидную вещь: именно Поттер поддается. По мнению большинства, второклашка мог уже раз десять покончить с Авернардом, но раз за разом оттягивал момент, пока одним ловким движением не выбил бесполезную теперь деревяшку из рук своего поверженного соперника.

– А теперь, Авернард, будь любезен, извинись перед моей супругой и мисс Уизли, – невозмутимо сказал Поттер, глядя на противника.

Авернард смотрел на Поттера с недоумением. Как? Как у него это получилось? Откуда этот ребенок знает такие сложные заклинания? Откуда в нем столько силы? Молчание затянулось.

– Мистер Авернард, – едва скрывая радость, сказал профессор Флитвик. Этот чистокровка его жутко раздражал с самого первого дня своего обучения, и вот теперь он получил по заслугам, что приносило декану самого умного факультета непередаваемое удовольствие. – Вы проиграли в честном поединке, будьте любезны извиниться перед миссис Поттер.

Это был позор не только на всю школу, но и на весь магический мир. Его, представителя чистокровного рода, заставляют извиниться перед грязнокровкой за проигрыш ее мужу-второкурснику! Тем не менее, нужно было это сделать немедленно, чтобы не опозориться еще больше.

– Миссис Поттер, мисс Уизли, прошу прощения за те необдуманные слова, которые я сказал в ваш адрес вчера вечером перед всем нашим факультетом, а также сегодня во время завтрака. Впредь такого не повторится, – он поклонился, хотя единственным желанием на данный момент было запустить Авадой не только в эту мерзкую девицу, но и в того, кто на все следующие три года превратил его в изгоя. Теперь его никто и в грош не будет ставить.

– Извинения приняты, мистер Авернард, – поклонилась в ответ Гермиона, понимая, что сегодня они с Гарри нажили еще одного врага.