Текст книги "Подарок судьбы (СИ)"

Автор книги: Леди Поттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

С одной стороны, девушка была зла на этого верзилу. Она давно замечала на себе его влюбленный взгляд, а его поведение, когда другие слизеринцы пытались над ней издеваться, всегда было более чем странным для чистокровного волшебника. ЕЕ он никогда не дразнил. Смотрел издалека и тяжело вздыхал.

С другой стороны, было понятно, что если бы она продолжала оставаться обычной магглорожденной, вряд ли бы его отец согласился на их брак. От осознания этого факта было больно и обидно. Вся эта война, все жертвы первой войны, о которых она читала, все это было напрасно.

Чистокровные еще не пришли в себя. Они привыкли считать магглорожденных грязью, а сейчас, когда выяснилось их истинное происхождение, всем было не по себе от мысли, что за время войны они могли убить кого-то из представителей собственной фамилии. Уничтожить капельку крови Рода... Для аристократов, подобных тем же Малфоям или ее нынешней семье, это было серьезное нарушение Кодекса Рода. Гермиона рассказала ей, что преступление против представителя семьи карается самой магией и от справедливого суда не уйдет.

Виолетта вздохнула. Ей не стоит сейчас думать о возможных предложениях со стороны тех чистокровных семей, у которых есть сыновья такого же возраста, как и она. Всему свое время.

*

Дамблдор сидел в своем кабинете и напряженно размышлял о происходящих в мире событиях. Все его планы рухнули. Столько лет планирования, столько противоправных, противозаконных действий и все ради чего? Ради того, чтобы какой-то мерзкий мальчишка получил все лавры и стал победителем Темного Лорда.

Старый волшебник понимал, конечно, что происхождение Гарри и силы, данные ему, не позволят сделать из него очередного козла отпущения. Если бы не силы Защитника, мальчишку можно было бы подставить и выставить очередным Темным Лордом, рвущимся к власти, но теперь это невозможно. Дамблдор прочел трактат о Защитниках. Они не могут намеренно причинять вред, их магия не позволяет применять непростительные проклятья, а значит, Поттер не может быть убийцей и монстром.

А плюс еще и тайна, которая окружает эту странную четверку. Она была, в этом Дамблдор не сомневался, но как сделать так, чтобы ее узнать? Докопаться до причин странной осведомленности этих детей и их родителей о предстоящих событиях. Что это? Дар Пророка, умение видеть будущее? Или просто совпадение? Параллельный мир? Вариантов много, но какой из них правильный?

– Дамблдор, ты еще здесь? – в комнату заглянул его друг Аластор Грюм. Отставной аврор в последнее время тоже вел себя странно, и явно скрывал от него что-то.

– Что ты хотел, Аластор?

– Сидишь тут один, в полутьме, – вальяжно развалившись на кресле сказал тот. – О чем думаешь?

– О событиях, которые происходят в нашем мире, – вздохнул бывший директор Хогвартса. – Знаешь, странно все это.

– Что именно?

– Вся эта история с основателями и происхождением магглорожденных студентов. Сколько смертей можно было бы избежать, если бы мы знали об этом раньше, – продолжил строить из себя добрячка Дамблдор, поблескивая половинками своих очков. – Столько бессмысленных жертв в этой войне.

– Согласен, но все это в прошлом. Надо идти вперед, – едва сдерживая огромное желание прибить Альбуса на месте, сказал Грюм. – Волшебный мир на пороге обновления и возвращения старых традиций, забытых даже некоторыми чистокровными. Я разговаривал с Минервой, и новый учебный план, который они составили с призраком Ровены Равенкло, позволит вернуть магам былое величие. Согласись, что за последние несколько сотен лет сильных магов родилось раз-два и обчелся. Ты, Тот-кого-нельзя-называть, да Поттер. Причем, заметь, вы с Темным Лордом полукровки, а Поттер чистокровный с кровью Обновленной Корф.

Такие браки сейчас нужны, как никогда. Дети Сириуса и Лили тоже будут не слабыми волшебниками.

– Ты часто у них бываешь, как я погляжу, – усмехнулся Дамблдор.

– С учетом того, что на их старшего сына велась охота до недавнего времени, было бы странно обратное. Сейчас Темный Лорд в Отделе Тайн и когда уничтожат крестраж в голове у Поттера, можно будет вздохнуть с облегчением. Ладно, Альбус, мне пора. Завтра будет первое состязание Турнира, так что надо проследить за порядком.

Дамблдор кивнул. Да, Турнир, с помощью которого он планировал возродить Волдеморта и уничтожить мальчишку... Как давно это было... Словно в другой жизни.

*

Проснувшись утром, Гарри не спешил вставать. Он думал о предстоящем соревновании. В отличие от прошлого раза, когда с ним не разговаривала вся школа, Поттер чувствовал себя уверенно. Да, тогда его поддерживала только Гермиона, но сейчас была совершенно другая ситуация. Вся школа болела за него и Седрика, и уже неважно было, с какого они факультета.

Благодаря призракам Основателей, вражда со слизерином практически сошла на нет. Все факультеты были вежливы друг с другом, и ни у кого даже и мысли не возникало о драках или оскорблениях. Преподаватели были довольны. После ухода Дамблдора с поста директора, Хогвартс стал местом обучения детей, а не стартовой площадкой для межфакультетских распрей и войны.

– Проснулся? – послышался сбоку голос Гермионы и Гарри повернул голову, заметив, что супруга уже встала и готовилась спуститься вниз на завтрак. – Подъем, ты уже опаздываешь!

– Гермиона, ты могла бы и пораньше меня разбудить, – сделав обиженное лицо, сказал Поттер. – А поцелуй, а нежное объятие?

– Гарри, мы проспали! Остался час до соревнования!

– Черт! И чего ты молчишь?! – подхватился он и быстренько стал натягивать на себя одежду. – Гиппогриф тебя подери! Снова эти чертовы драконы!

– Так, Гарри, пошли. Еще позавтракать не помешает перед соревнованием, нечего лезть к дракону на голодный желудок.

– Герми, ты же не думаешь, что я смогу съесть целую хвосторогу? – притворно ужаснулся Гарри.

– Не паясничай. Пошли, а поцелуйчики и все остальное будет позже!

Она практически силком вытянула его в общую гостиную, где их уже заждались друзья. Малфой промолчал, только бросил красноречивый взгляд в сторону Гермионы и вопросительно поднял брови.

– Малфой, откроешь рот, получишь по своей аристократической морде, – пригрозил Гарри, но тот не обратил на эту угрозу ни малейшего внимания.

– Вот, а представь, у меня каждое утро такое, – многозначительно сказал он.

– Заткнись и пошли уже завтракать, – пробурчал Избранный.

Друзья весело рассмеялись, но комментировать мрачное настроение четвертого участника никто больше не отважился. Что же, легкий мандраж перед предстоящей встречей с драконихой вполне объясним, даже если ты собираешься повторить свой трюк с метлой и опасным полетом на глазах всего Хогвартса.

Завтрак прошел, как в тумане. Он машинально отвечал на вопросы, пытаясь справиться с волнением, и никто, кроме Гермионы не заметил, что Гарри испытывает страх и ужас. Для всех остальных он был образцом спокойствия, и неважно, что внутри бушует пожар. Да, он знал, что его ждет и как без потерь и проблем справиться с драконом, но в последнее время все было слишком спокойно и эта безмятежность пугала его больше, чем предстоящая встреча с хвосторогой.

====== Глава 24 ======

Вечеринка в башне Рейвенкло, посвященная победе Гарри на первом состязании, была в самом разгаре. Реки сливочного пива и огневиски, еда, сладости... Факультет умников в этом плане не отличался от Гриффиндора по размаху их обычных пьянок по торжественным поводам.

– Эй, Поттер, чего такой кислый? – спросил друга Малфой, будучи уже хорошо пьяным.

– Не знаю, что-то совсем нет настроения веселиться, – вздохнул Гарри, крепко прижимая к себе Гермиону. – Все закончилось отлично, но у меня радости от собственной победы на конкурсе ни капли.

– Попроси свою милую женушку тебя развеселить, – подмигнул супругам Драко, вновь вызывая на лице девушки смущение и стыд. – Она вмиг сумеет поднять тебе настроение, и не только... настроение.

– Малфой, прекрати, – поморщился Гарри. – Твои пошлые шуточки достали.

– Да ладно, Поттер, уже и пошутить нельзя, – блондин смотрел на него с усмешкой, тут же еще раз подмигнув Мионе, и бросив мимолетный, но вполне целенаправленный взгляд в сторону их комнаты.

– Гарри, тебе на самом деле не помешает отдохнуть, – легонько стукнув Драко по руке, сказала Джинни. – Сегодня был слишком напряженный день для тебя.

– Наверное. Гермиона, пошли, – сказал Гарри и, наклонившись к ней, сказал, – кое-кто обещал мне утром поцелуйчики и обнимашечки, не напомнишь, кто это был?

Гермиона изо всех сил старалась не покраснеть. Поттер улыбнулся, и, пожелав всем спокойной ночи, ушел, прихватив с собой жену. После их ухода со всех сторон послышались ахи-вздохи, так как чета Поттеров была единственной супружеской парой в Хогвартсе и только у них были привилегии с отдельной комнатой и возможностью уединиться в ней в любое удобное им время после занятий.

– Везет Поттеру, – завистливым голосом сказал староста, глядя на свою девушку. – И шифроваться не надо.

Драко наклонился к Джинни и прошептал:

– Ты не хочешь выйти ненадолго?

Девушка улыбнулась, и кивнула головой. В последнее время у них было слишком мало времени для уединения. Количество уроков увеличилось почти в полтора раза, а, соответственно, и нагрузки тоже. Вернулись давно забытые предметы, которые до недавнего времени могли проходить дома только чистокровные. За сто лет программа сильно упростилась. Зачем это делалось – непонятно, но Основатели твердо решили вернуть своей школе былую славу и величие. Хогвартс за последние сто лет сильно сдал свои позиции тому же Дурмстрангу, который хоть и считался прибежищем темных магов, но основная программа была у них на несколько порядков лучше.

С преподавательского поста убрали Бинса, а также Хагрида, добавили в школьную программу танцы с этикетом и многое другое, что последние директора посчитали ненужным для юных магов. По просьбе тех же Основателей, провели аттестацию всех школьников, начиная с третьего курса и буквально схватились за головы от того невежества, которое получили в результате всех последних школьных реформ. Юные волшебники, особенно магглорожденные, не знали самых элементарных вещей.

Работы у директора МакГонагалл добавилось, но она была довольна происходящими в Хогвартсе изменениями. Полностью поменялась методика преподавания, были заново пересмотрены учебники, и с учетом пожеланий Основателей кардинально менялось мировоззрение не только магглорожденных на законы магии, но и некоторых чистокровных.

– Джин, мы с тобой давно не были вместе, – сказал Драко, приведя ее в ближайшую темную нишу. – Поцелуи при всех в щечку не считаются.

– Драко, ты не сравнивай нас и Гарри с Гермионой, – со смешком сказала Джинни. – Они женаты, да и Гермионе уже пятнадцать. Правда, моя мама до сих пор считает неправильным разрешение на отдельную спальню для них и постоянно ругается с миссис Блэк по этому поводу.

Малфой ничего не сказал. Он просто прижался к ней поближе и поцеловал. Поцелуй длился всего секунду, затем Джинни слегка отодвинулась и сказала:

– Драко, ты только не заходи слишком далеко, как в прошлый раз, ладно?

– Хорошо, постараюсь держать себя в руках, – пробормотал он и снова накрыл ее губы поцелуем, терзая их, заставляя девушку сходить с ума от происходящего.

Алкоголь давал о себе знать. От ее запаха, от ее тела, прижатого к нему, у Драко просто снесло крышу. Он вновь обвел языком ее губы, пытаясь протолкнуться внутрь. Парень всегда держал под контролем свои эмоции, боясь напугать Джинни, которой было всего тринадцать, но он никак не мог разграничить их возраст, всегда забывал о том, что их разделяет не год, а гораздо больше и ему нужно стиснуть зубы и терпеть...

– Драко... – едва слышно прошептала Джинни, – ты...

– Помолчи немного, еще чуть-чуть...

Его тело готово было к гораздо большему, но это была малышка Джинни, и приходилось сдерживать себя. Впрочем, несмотря на внутренние запреты, Малфой решил немного продлить свое удовольствие, переместив свои ласки на ее шею: покрыл поцелуями, провел влажным языком до уха, чуть прикусив мочку уха. Правая рука медленно поднималась вверх по талии, коснулась груди, и тут же кулачки девушки уперлись в его грудь, пытаясь оттолкнуть.

Парень полностью проигнорировал ее попытки отстраниться, продолжая бесстыдно прижиматься к ней. Его пальцы обхватили небольшую округлость груди, гладили ее, и девушка, к своему стыду, почувствовала незнакомое тепло и влагу между ног. Здравый смысл пытался покинуть ее, но она собралась с силами и выдохнула:

– Драко, остановись, пожалуйста!

В голосе слышался испуг. Он поднял на нее глаза и заморгал, впервые заметив в голубых глазах страх. Отступил на шаг, и выдохнул.

– Джин, прости... прости меня, я просто... – его голос был хриплым, и он тут же кашлянул, пытаясь привести себя в порядок. – Просто от твоего присутствия у меня сносит крышу, напрочь.

– Я... не знаю, это...

– Слишком рано тебе такими делами заниматься, я знаю, Джин, – в голосе Драко слышалось раскаяние. – Прости меня.

– Давай вернемся в гостиную, – сказала девушка.

Мерлин, она была готова от стыда провалиться сквозь землю. Неудивительно, что Гермиона всегда краснеет от этих намеков, ведь у них с Гарри все еще откровеннее. Она привела в порядок мантию, и бросила мимолетный взгляд на Драко. Тот стоял у стены, закрыв глаза. Грудь ходила ходуном, и ему явно было гораздо сложнее успокоиться и прогнать прочь охватившее его возбуждение, чем ей.

– Я вел себя, как засранец, Джин, – его голос к этому моменту был обычным и даже немного холодным.

– Не бери в голову, просто... это было слишком...

– Я понял, и очень сожалею, что позволил себе лишнее, – он кашлянул.

– Мы с тобой это все уже проходили, помнишь? – улыбнулась она, напомнив недавнюю сценку в темном коридоре. – Я понимаю, что ты уже взрослый, но... Несмотря на то, что мне все понравилось, и гораздо сильнее, чем ты думаешь, нам все-таки...

– Не стоит находить оправдания моему свинству, любимая, – сказал Драко, нежно коснувшись кончиками пальцев девичьей щеки. – Я постоянно забываю о нашей разнице в возрасте.

Джинни кивнула. К этому времени они уже пришли ко входу в свою гостиную, где уже почти никого не осталось. На мероприятии явно побывал декан, так как вокруг не было даже намека на недавнюю вечеринку. Все прибрано, ни одной лишней и компрометирующей детали.

*

Гарри не стал себя сдерживать. Стоило им войти в свою комнату, как Гермиона оказалась прижатой к нему и горячие губы мужа тут же слились с ней в страстном поцелуе.

– Гермиона, – жаркий шепот обжег ее ухо, от чего она вздрогнула, – я соскучился. Весь день думал только о тебе, о твоей нежной коже...

– Гарри, прекрати уже разговаривать, – рассмеялась она. – Снимай с себя эту чертову одежду!

– Раздевающее заклинание – то, что нужно, – пробормотал он, делая взмах палочкой, подталкивая девушку к кровати. – Не могу терпеть...

– К черту прелюдию, Гарри, – выгибаясь навстречу его губам, сказала она. – Просто возьми меня и дело с концом, все нежности потом. Хочу тебя прямо сейчас, сию же секунду!

Рассмеявшись столь страстному и возбуждающему предложению со стороны Гермионы, Гарри наклонился к ней, совсем близко, лаская языком нежную шею, опускаясь вниз.

– Мерлин, Герми, ты сводишь меня с ума! – шептал он в перерывах между поцелуями. – Я весь сгораю, когда вижу тебя, желание обладать тобой иногда полностью отключает все остальные мысли. Мне даже не верится, что раньше я мог быть таким ослом и обращал внимание на других...

– Ну сейчас-то зачем говорить об этом? – укорила она его. – Забудь все остальное, сейчас есть только мы, и никого больше.

Он ничего не ответил, просто погрузил ладони в пышные волосы и вновь захватил губами ее губы, погружая в ее рот свой язык, бесстыдно двигая бедрами, показывая, насколько сильно он ее хочет. Глядя ей прямо в глаза, Гарри медленно скользнул внутрь, схватив ее за бедра.

Охваченный желанием, он двигался все быстрее и быстрее. Гермиона выгибалась навстречу ему, стонала, пытаясь показать ему всю силу своего желания. Внутри уже разгоралось знакомое пламя, подталкивающее их обоих к краю пропасти. В следующее мгновение весь мир взорвался вспышками фейрверка, и для них обоих наступило долгожданное облегчение...

– Люблю тебя! – прошептал он. Животная страсть, которая совсем недавно бушевала в них обоих, ушла, оставив только нежность. Безумие схлынуло. – Я всегда буду рядом с тобой. В горе и в радости. Куда бы ты не отправилась, я всегда последую за тобой.

– Я тоже люблю тебя Гарри, – ответила она, прижимаясь к нему, устраиваясь на его плече.

Гарри еще долго не мог уснуть. Не смотря на усталость, спать не хотелось совершенно, и он обдумывал свое сегодняшнее соревнование и собственную «везучесть» попадать в разного рода неприятности, в большинстве своем далеко не безобидные. Забрать яйцо ему удалось даже быстрее, чем в прошлый раз, да и от шипа хвостороги он в этот раз увернулся, что принесло ему несколько дополнительных очков. Сейчас он был лидером, обогнав даже Крама, который после соревнования подошел к нему и крепко пожал руку, восхищаясь его отвагой и мастерством полета на метле.

Собственная победа не принесла ему удовлетворения. Гарри чувствовал странную апатию и совершенно непонятное ощущение безразличия ко всему происходящему. Его жизнь входила в нужную колею размеренности и безопасности, но иногда он чувствовал, что все происходящее с ним сейчас это просто сон и скоро наступит утро, где не будет мамы с братьями и сестрами, где не будет Сириуса и остальных людей, к которым он успел привязаться за все эти годы.

Гарри вздохнул, и притянул Гермиону к себе поближе, закрыл глаза и попытался уснуть, прогоняя прочь грустные мысли, надеясь на то, что завтра его настроение измениться в лучшую сторону.

*

Виолетта вот уже вторую неделю не находила себе места. Все это время за ней неотрывно смотрели глаза этого несчастного слизеринца, смотревшего на нее с такой болью и нежностью, что девушке становилось неловко и неуютно. Приемные родители уже написали отрицательный ответ главе рода Крэбб, но за это время предложение о помолвке прислало еще несколько довольно-таки влиятельных семей.

Девушка понимала, что ей повезло с семьей. Сириус Блэк, связавшись с ней по сквозному зеркалу, заверил ее в том, что мужа она будет выбирать себе сама, когда придет время. Послушав рассказы других Обретенных, оказавшихся в ее положении, Виолета благодарила Мерлина, что ей попались такие родители. Будь Главой семьи та же Вальпурга Блэк, уж она бы ни за что не упустила шанса породниться с одной из семей, приславших брачный договор.

Она уже говорила с ней по этому поводу и была не слишком довольна тем, что Виолетта отказалась от всех трех предложений, исходивших от очень уважаемых чистокровных семей. Гарри после их разговора посоветовал не обращать внимания на бабулю и ссылаться на Сириуса. На данный момент он – Глава Рода Блэк и только ему решать, давать согласие на брак или нет.

Сейчас девушка шла на Трансфигурацию в компании своих подруг, Луны Лавгуд и Джинни Уизли. После принятия ее в Род Блэков, Виолетта стала неотъемлемой частью их компании, и теперь частенько вечерами присоединялась к ним за занятиями и обычной болтовней, посвященная в тайну переноса во времени сразу после принятия в семью.

К ее удивлению, около дверей уже стояла знакомая широкоплечая, тучная фигура слизеринца.

– Я могу с тобой еще раз поговорить? Я хотел...– спросил он, сначала опустив глаза в пол, а потом с самым жалобным видом посмотрев на нее, пытаясь что-то сказать, несколько раз открыв рот для разговора, но так ничего толком и не пояснив.

– Мистер Крэбб, по-моему, мы уже с вами все выяснили, – подражая холодному тону Вальпургии Блэк, ответила девушка. – Мой отец отклонил предложение вашего отца.

– Я... вот, хотел подарить... – он протянул вперед спрятанную за спиной руку, в которой к восхищению девушки оказались красивые, белоснежные лилии. Где он их достал в такое время года? – Вот...

Виолетта покраснела. Цветы ей понравились.

– Ты это... не думай... я ничего такого... – круглое лицо парня стало пунцовым. – Просто подарок.

– Спасибо, мистер Кребб, – девушка неуверенно притянула руку к этому богатству, и ласково ему улыбнулась. – Они очень красивые и... мои любимые.

– Да?! Я это... угадал? – зарделся от удовольствия Винсент, на самом деле выбравший цветы, которые ему самому напоминали о красоте и нежности этой девочки. Она была такой же хрупкой, как они.

– Да, еще раз спасибо, – кивнула девушка. – Скоро урок начнется, опоздаешь.

– Ничего... я это... просто хотел...

– Я поняла, спасибо.

Девушка еще раз смущенно улыбнулась и вошла в кабинет трансфигурации под насмешливыми взглядами своих однокурсников. Высоко задрав голову, она прошла на свое место и осторожно положила цветы на парту, думая о том, что этот парень на самом деле испытывает к ней настоящую симпатию. Он был неуклюж, слегка туповат, но совершенно ясно, что она ему на самом деле нравится. Виолетта вздохнула. Винсент Крэбб был совершенно не в ее вкусе.

Комментарий к Глава 24 После этой главы раньше был эпилог, но так как концовка вышла скомканная, я решила дописать то, на что не хватило сил и терпения ранее)))

====== Глава 25 ======

Зелье, которое было необходимо для помощи в ритуале по извлечению крестража из лба Гарри, отнимало у Лили и Северуса очень много времени. Они дежурили у него по очереди уже в течение почти двух месяцев, следя за своевременным добавлением ингредиентов, температурой огня под котлом, и помешиванием зелья в нужную сторону, дабы ничего не испортить, и не начинать все заново.

О происходящих в волшебном мире изменениях они узнавали от Сириуса. Тот почти каждый день присутствовал на новых заседаниях Визенгамота, посвященных происходящим в магическом мире изменениям, а также судебным тяжбам бывших магглорожденных волшебников с Министерством.

Согласно подписанного еще в семнадцатом веке указа, сейф исчезнувшего рода мог быть отписан в пользу Министерства, если в течение ста лет не объявится представитель этой фамилии, подтвердивший свое право на наследование с помощью ритуала у гоблинов. За коротышками из Гринготса закрепилась обязанность проводить ритуал определения родства, и если волшебный свиток подтверждал принадлежность роду, то деньги оставались в сейфе, и новый владелец мог распоряжаться ими по своему усмотрению.

Сейчас, в свете открывшихся обстоятельств, перед сильными мира сего вставала проблема финансирования аврората, больницы святого Мунго и прочих государственных учреждений, существование которых полностью зависело от поступаемых из Гринготса средств. Предлагались разные варианты, даже маггловский способ сбора налогов с каждого гражданина, но они то и дело отклонялись, грозя затянуться на долгие месяцы, а то и годы.

Мир, ставший в одночасье совсем другим, преподносил все новые и новые сюрпризы. После проверки в Хогвартсе, и выявления среди учащихся представителей древних фамилий, многие взрослые рискнули проверить свои родословные, вернув в волшебный мир еще парочку исчезнувших родов.

Следя за зельем, Лили думала о том, что в ТОЙ жизни Гарри она была бы мертва уже больше десяти лет. Не было бы Ориона и Рега, не было бы близняшек, не было бы жизнерадостного, смешливого Сириуса и безграничного, всеобъемлющего пресловутого женского счастья.

Впрочем, в который раз за эти годы она думала о судьбе своего старшего сына. Он так и не рассказал, как ему жилось у Петуньи, но зная сестру, Лили не сомневалась, что хорошего в его жизни было мало. Туни ненавидела все, что было связано с волшебством, как и ее боров муж.

За все эти годы после смерти родителей они виделись с сестрой от силы раз пять-шесть, да и было это лишь в первые годы после смерти Джеймса. Потом, когда они с Сириусом поженились, связь совсем прервалась. Блэка Туни не переваривала категорически, и в их последнюю встречу сказала, что больше никогда не желает видеть их в своем доме.

– Ты совсем не следишь за зельем, Лили, – послышался голос Северуса, и леди Блэк вздрогнула.

– Да… задумалась о нашей жизни после переноса Гарри и его друзей из будущего, – ответила она, вздохнув. – Мне просто не верится, что я могла быть мертва много лет. За все эти годы так и не смогла к этому привыкнуть. Не было бы ни детей, ни моей жизни с Сириусом… А Гарри… Ты же знаешь Петунью, она… я уверена…

– Не забивай себе голову тем, чего уже никогда не будет, Лили, – сказал Северус. – Мы получили право на счастливую жизнь благодаря мистеру Лонгботтому, и должны воспользоваться им на полную катушку.

– Ты прав, но я как подумаю, что…

– Забудь, и живи, Лили, – Снейп усмехнулся. – Знаешь, а я ведь любил тебя, долго… но…

– Сев, ты… – отшатнулась в ужасе леди Блэк, но успокоилась, когда он покачал головой.

– Это была юношеская влюбленность, Лили, и она прошла, – он улыбнулся. – Не волнуйся, сейчас я испытываю к тебе лишь дружеские чувства, не более того.

– Слава Мерлину! – Лили чувствовала себя неуютно под взглядом его черных глаз. – Ладно, я пошла отдыхать. Это зелье выматывает, и я не думаю, что могла бы его сварить без твоей помощи.

– Никто не смог бы. Преклоняюсь перед гением лорда Слизерина, – в голосе Северуса слышалось искреннее восхищение. – Чтобы придумать это зелье, ему понадобилось десять лет.

Лили кивнула. Они все были благодарны основателям за возможность избавить Гарри от крестража, и особенно Салазару Слизерину. Что случилось бы, не пройди сын проверку, леди Блэк даже не хотела представлять.

Виолетта уже вторую неделю смотрела на несчастного слизеринца, и его вид напоминал ей бедного песика, подобранного ею как-то раз на помойке недалеко от их приюта. Да еще и подруги все уши прожужжали о его якобы неземной любви к ней.

Девушка поморщилась. Не будь она Блэк, он бы продолжал делать вид, что ничего не происходит. Конечно, теперь она принадлежит древнейшему и благороднейшему роду, почему бы и не поиграть в любовь?

– Тебе не жалко беднягу? – спросил Гарри, улыбаясь, кивком головы указав на Крэбба.

– Нет, не жалко, – нахмурившись, ответила сестра. – Уверена, что будь я до сих пор магглорожденной, он бы и шагу не сделал в мою сторону.

– Согласен, но все же, если он тебе хоть чуточку нравится…

– Нет, Гарри, – покачала головой она, и не испытывала никаких угрызений совести. – Ни внешне, ни внутренне. Горилла с одной извилиной.

Они говорили шепотом, чтобы никто не услышал.

– Ясно, ладно, просто не обращай на него внимания, – Гарри улыбнулся. – Сириус не даст тебя в обиду, и ты будешь выбирать себе мужа сама, когда придет время. Наслаждайся жизнью, и ни о чем не думай, у тебя есть наша полная поддержка!

– Я знаю, Гарри, – девушка кивнула, обратив свой взор куда-то в сторону. – Спасибо!

– Не за что, сестричка, – улыбнулся он.

Все же, ей чертовски повезло с семьей.

Дамблдор не знал, что ему делать. Смысл жизни исчез, и теперь он стал просто старым, никому не нужным волшебником, о которого вытирали ноги все, кому не лень. Изгнание из Хогвартса поставило жирный крест на его репутации. Теперь там всем заправляла Минерва под руководством Основателей, и в каждом уголке магической Британии обсуждали и их неожиданное появление, и улучшение качества образования, сильно сдавшего за годы его правления.

Альбус сидел в своем кабинете в старом родительском доме, и с силой сжимал кулаки, не в силах повернуть время вспять, и бросить в Лили Поттер Аваду, направив историю в нужное ему русло. Столько усилий, столько планов и действий, узнав о которых его приговорили бы к Поцелую Дементора безо всяких раздумий.

Столько людей подкуплено, столько Обливиэйтов и Империусов… все зря.

– Альбус, ты дома? – послышался голос Аберфорта.

– Зачем пришел? – холодным и злым голосом спросил бывший директор Хогвартса, взяв в руки палочку.

– Поговорить, – брат, не спрашивая разрешения, уселся в кресло напротив, и посмотрел на него, слегка приподняв бровь.

– Поговорить или позлорадствовать?

– Поговорить.

– О чем мы можем с тобой говорить? Ты едва не проклял меня тогда, много лет назад, устроил эту дурацкую драку на виду у всех! Превратил нашу семью в посмешище!

– Это я виноват? Я?! Из-за тебя погибла наша сестра!

– Я не виноват!

– Ты виноват! Ты, и твой дружок Геллерт! – Аберфорт вскочил на ноги, доставая палочку. – Вы… два грязных, мерзких…

– Ну давай, говори уже, – в голосе Альбуса слышался арктический холод. – Ты идиот, если поверил этим мерзким слухам о нас с Геллертом.

– Слухам?! Вот как? – в голосе старшего Дамблдора слышалась надежда.

– Я знаю, ЧТО о нас говорят, – Альбуса передернуло даже от самой мысли о таком непотребстве. – Мы с Геллертом были дружны и ничего более.

– Но почему ты так и не женился? Да и слухов о твоем романе ни с одной ведьмой не было.

Растерянность брата можно было прочитать невооруженным глазом. Он наполнил два бокала отменным виски, принесенным с собой, и протянул один ему. Альбус был удивлен таким странным поведением брата, поскольку знал, что тот не сильно любит этот напиток. Впрочем, они не виделись с ним много лет, возможно, что его вкусы со временем изменились.

– А ты? Ты ведь тоже не женат, – отзеркалил вопрос Альбус, нахмурившись.

– Со мной другое дело, – Аберфорт вновь сел в кресло, и вздохнул. – Я был влюблен в одну ведьму, но она вышла замуж за другого. Родители нашли ей подходящего мужа, и у нее не хватило дерзости и смелости бежать со мной на другой континент, как я и предлагал сделать незадолго до ее свадьбы. Так что…

– А я не хотел… просто не хотел, – Дамблдор нахмурился. Признаваться брату в своих преступлениях он, конечно, не собирался. Заводить семью и детей с его планами мести было равносильно самоубийству. Аберфорт не поймет его желания покарать всех, кто отвернулся от них во время той истории с Арианой. Нет… Почти все обидчики мертвы, и пусть теперь ему не стать победителем второго Темного Лорда, но свою миссию он почти выполнил.

Лестрейнджи, Кэрроу, Флинты и Хоксвеллы ушли за грань. Их рода прервались, и Альбус чувствовал неимоверное облегчение. Поттеры и Блэки смогли выкрутиться… пока. Он будет ждать. В школу приедет другое поколение, и он сделает все, чтобы протянуть еще два-три десятка лет для мести.

– Я думал, ты одумался, Дамблдор, – послышался вдруг голос Аластора Грюма, и Альбус, не успев среагировать, оказался привязанным к креслу, без возможности говорить. На месте брата сидел его бывший друг. – Поттеры не одобрили бы моих сегодняшних действий, но кто им скажет?

Глаза Альбуса стали размером с галлеон.

– Ты думал, что никто ничего не понял, Альбус? – спросил Грюм, поигрывая палочкой. – Твои попытки уничтожить Гарри не прошли мимо нас. Вопрос только зачем? Неужели только ради того, чтобы стать победителем Темного Лорда?