Текст книги "Лекарство от одиночества (СИ)"

Автор книги: Lampo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Гермиона резко развернулась. Её лицо было красным, нос некрасиво распух, губы дрожали, но она тут же поджала их, скривившись в свирепой гримасе.

– Да! Вот такая я мелочная эгоистичная дрянь. Доволен? – она взмахнула руками, роняя полотенце.

У него не имелось выработанной тактики поведения на случай ссоры. Конечно, они иногда спорили, и Гермиона демонстративно на него дулась, но с тех пор, как они разделили постель, это ещё ни разу не выходило за рамки легкой обиды. И примирение выходило весьма приятным. Сейчас же явно был иной случай. Она вскинулась за секунду и казалась по-настоящему взбешенной.

– В амбициях нет ничего плохого…

Опыт общения с не менее эмоциональной и вспыльчивой Лили уже порядком позабылся, да и он теперь был совсем другим человеком, чтобы примерять роль угрюмого мальчишки заново. Но дипломатия тоже как-то не задалась.

– И это говорит тот, кто из-за своих амбиций связался с Воландемортом! – воскликнула Гермиона с издевкой.

– Это несравнимые вещи, – прошипел он.

– Да? Почему?

– У меня, по сути, не было выбора, учитывая мой круг общения, – он постарался ответить ровно. – Тебе достаточно просто найти новую работу.

– Ага, курьером. Сейчас же столько открытых вакансий!

– А это ниже твоего достоинства? Не волнуйся, если Поттер выживет после приема зелья и выздоровеет, трудоустройство не будет для тебя проблемой.

– Оно в любом случае уже не будет проблемой.

– Если Поттер умрет, то репутацию ты себе, конечно, подмочишь сильно, так что и ставке доставщика будешь радоваться. Но не забывай, что все, что я говорил тебе с самого начала, до сих пор в силе. Ничего не изменилось, Гермиона. Я сяду, ты отделаешься максимум опытом ареста и своими моральными страданиями. И станешь героиней нескольких статеек Скитер, если тебя это, конечно, волнует.

– Я предоставлю свои воспоминания суду, им придется с ними считаться, – как всегда упряма.

– Какие воспоминания? Те, в которых я затащил тебя к себе в постель и задурил голову? – его лицо стало безразличной маской с ноткой брезгливости, как он любил, по крайней мере, в прошлом. – Они не станут тебя топить. Ты Девочка-которая-выжила во время эпидемии, символ, которым ещё можно будет воспользоваться. А я, как ты и сама заметила, амбициозный Пожиратель. Слить всю вину на меня гораздо выгоднее и проще.

– Затащил меня в постель? – вычленила Гермиона совсем не то, что следовало бы. – Да ты не решился бы мне что-то предложить, наверное, никогда. Если бы я не сделала первый шаг, так и мастурбировал бы на мой прекрасный образ до сих пор. Так что это я затащила тебя в собственную, между прочим, постель, – припечатала она, подавшись вперед и тыкая пальцем в его грудь.

– И ты можешь гарантировать, что я тебе ничего не подлил, не изменил память и не наложил Империус?

– Ты не!.. – возмутилась она, но осеклась.

Вот так легко и просто он разрушил их отношения, посеяв зерно сомнений в светлую, но слишком много думающую голову Грейнджер. Конечно, она могла бы дойти до подобных логичных выводов и сама, но вряд ли прямо сейчас или в ближайшее время в принципе. Может, он и стал другим человеком со своих школьных лет, но на грабли наступать по-прежнему любил. У них просто изменилась длина рукояти и количество зубцов.

– В магическом праве вообще есть понятие «презумпции невиновности»? – задумчиво пробормотала Гермиона.

– Что? – удивился он, думая о том, выставит ли она его за дверь сегодня же или ещё потерзается размышлениями пару дней.

– Я не так много читала по теме волшебной юриспруденции, но только сейчас поняла в полной мере, что в Визенгамоте, по сути, обвиняемый должен доказывать, что ни в чем не виноват, а вот обвинения могут быть сколь угодно смехотворными. У нас же даже нет адвокатской практики! Какие-то темные века.

– И какое отношение это имеет?..

– Прямое, – фыркнула она. – Я почитаю про наше законодательство поподробнее, пожалуй. Если готовиться к худшему, то по всем фронтам. Да даже если все пройдет идеально, оправдываться нам все равно придется.

Гермиона все еще прикасалась к его груди, но теперь теребила пуговицу на той самой «домашней» новой рубашке, как будто не решаясь вытащить её из петли. «Нерешительность» и Грейнджер сочетались откровенно плохо.

– И это все, что тебя волнует в этом плане? – уточнил он.

– Да, а должно тревожить что-то ещё? – она ухмыльнулась. – Боюсь, на подлого соблазнителя вы никак не тянете, мастер Снейп. Не думаю, что для того, чтобы применить запрещенное колдовство, нужно предварительно так долго раздевать глазами.

Её рука переместилась и принялась разглаживать складки на ткани. Отутюживать их он откровенно ленился – эта была одна из тех бытовых проблем, которую нельзя было решить магией. Но все выглядело вполне прилично. И вообще, могла бы и сама взяться за дело! Не готовка, учиться почти ничему не нужно.

– Те же приворотные находятся в свободной продаже, – поправил он её по привычке. – Не считая уж того, что сам я могу сварить составы куда интереснее. Но не забывайте о моих проблемах с законом, ассистент Грейнджер. Принуждение к сексуальной связи… – он картинно поморщился. – Если вскроются такие подробности, это точно обеспечит мне путевку в Азкабан. Возможно, именно поэтому я и тянул время, взвешивая все за и против. Подумайте об этом.

– И похоть победила все логичные доводы, – Гермиона фыркнула. – Но, постойте, если я у вас в подчинении, то почему до сих пор не подаю завтрак в постель и не встаю на колени повинуясь небрежному движению брови? Это все, на что хватило вашего гения, мастер?

– Такое поведение было бы слишком очевидно для вашего окружения…

– Которое почти поголовно сидит в изоляции и знает все только с моих слов.

– И откровенно скучно.

– То есть ваше таинственное зелье заставило меня вступить с вами в партнерские отношения со всеми плюсами и минусами подобной связи. Очень коварно. Как вы называете это средство?

Пальцы переместились, и теперь обе ладони лежали у него на плечах. Мышцы живота напряглись в предвкушении. Гермиона все ещё была растрепана, краснота с лица так и не ушла, она говорила немного в нос, но единственное, что он хотел – целовать её.

– Лекарство от одиночества, – выдохнул он, разглядывая тонкие губы.

– Как красиво, – рот искривился в хитрой улыбке. – Даже жаль, что эту разработку нельзя обнародовать. А знаете что? Если с нашим зельем выгорит, я, пожалуй, сплагиачу у вас название.

– Подло. Но с какой-то стороны даже справедливо, – он тоже улыбнулся.

Гермиона потянулась вверх, и он наклонил голову, но она лишь обхватила его покрепче, прижимаясь, и коротко чмокнула в щеку. Он непонимающе нахмурился.

– Ты же говорил, что тебе нужна помощь с расчетами, – напомнила она, отстраняясь. – Надо повышать шансы Гарри на выживание.

Она выключила воду и вытолкала его наружу из ванной. На какую-то долю секунды он понадеялся, что Гермиона тоже догадалась, что заниматься сексом в таком тесном помещении им будет банально неудобно, просто кокетничала. Но направилась она вовсе не в комнату к мягкому дивану. Пришлось, скрипя зубами, последовать за ней на кухню обратно к бумагам. Сам виноват, что заикнулся. Гермиона же вошла в раж, судя по тому, с каким упоением она взялась за подсчеты, так что мешать ей сейчас было сродни самоубийству. Хотя, скорее всего, она просто пыталась компенсировать эмоциональную вспышку чем-то конструктивным. Или он все же впал в немилость со своими своеобразными чертами характера. Если Гермиона ждет, что он изменится, что ж, остается ей только посочувствовать. С её упорством она ещё не скоро признает бесперспективность этой идеи.

Впрочем, ужин она съела с большим аппетитом, явно не чувствуя никаких угрызений совести, хотя помочь даже из вежливости не предложила. Правда, её прошлая попытка внести вклад в совместный быт вышла до того неудачной – фрикадельки были донельзя уродливыми и все разного размера, что он сам отстранил Гермиону от кухни на неопределенный срок. Резать ингредиенты у неё выходило прекрасно, но как только дело доходило до моркови и картофеля, все шло наперекосяк. Итоговый результат, конечно, не зависел от таких мелочей, суп все равно был супом, но придерживаться какой-то номинальной эстетики все же хотелось бы. В случае кулинарии слепо следовать рецепту было, в её случае, не лишним.

– Придется немного ускорить вторую фазу, – Гермиона опять кивала сама себе. – Буквально на тринадцать часов сократить, но все же.

– Лучше возьми четное число.

– Так подсказывает опыт? – она подняла на него взгляд и вцепилась в чашку с чаем.

– Банальное удобство. Все остальные сроки четные, а это изменение собьет ритм и может привести к ошибкам.

– Поняла, – протянула она, пытаясь одновременно писать и пить.

Кружку он у неё все же отобрал, опасаясь потопа. Даже если устранить его можно будет одним взмахом палочки, чернила все равно поплывут без возможности восстановления.

– Может, возьмешь перерыв на сон? – а то перерыв на поплакать и на поссориться вышел без размаха.

– Только десять вечера, – отмахнулась Гермиона. – И я не устала.

– А я – очень даже.

– Так ложись, – на сей раз она даже от формул не оторвалась. – Я тебе не помешаю.

Ясно. За пару часов ситуация с гиперкомпенсацией не изменилась. Тянуть её, отрывая от дела, или очевидно демонстративно готовиться ко сну, намекая, он не стал. Только прижался носом к макушке да провел ладонью по животу, скользнув под кофту, прежде чем покинуть кухню.

Но этого хватило, чтобы Гермиона все же проявила моральную ответственность перед человеком, которого затащила в свою постель. Или ему просто удалось активировать у неё в мозгах ещё один пункт для беспокойства напоминаниями о возможной развязке их истории. Он лавировал между Темным Лордом и Дамблдором, так что кое-что знал о многозадачности, но, что там творилось в голове Грейнджер, боялся даже представить. Казалось, она пыталась учесть все и вся одновременно. И вряд ли делила по степени важности работу, зелье для Поттера и их отношения, отдаваясь каждому вопросу без остатка. Лучше бы отдавалась ему.

Он успел уже задремать, поэтому лишь глухо заворчал, когда она скользнула под одеяло и прикоснулась ладонями к его обнаженной спине. Во время работы в школе ему вечно приходилось спать в какой-нибудь одежде на случай экстренных ситуаций, так что сейчас он наслаждался наготой, предпочитая просто накрываться одеялом потеплее.

– Я тут подумала… – начала Гермиона, убедившись, что он проснулся.

– Мне уже можно начинать паниковать? – пробубнил он в подушку.

Разговаривать не хотелось, хотелось спать. Но в его интересах было выслушать Гермиону сейчас, чем потом поражаться тем выводам, до которых она обязательно накрутит себя в одиночку. Сюрпризы он не любил.

– Затея с зельем… Знаю, как это прозвучит после всех приложенных усилий, но, может, я зря все это начала?

Он вздохнул и уже хотел перевернуться на спину для удобства общения, как Гермиона привстала и схватилась за его плечи, сжав пальцы.

– Продолжай, – отозвался он, подразумевая то ли её действия, то ли слова.

Она поняла его лучше, чем он сам себя, потому что откинула покрывало для удобства и оседлала бедра, всерьез взявшись за до сих пор напряженные мышцы. Он с удовольствием вытянулся, подставляясь под её руки.

– В смысле, это же тоже эгоизм. То, что я посчитала, что опять смогу всем помочь, практически насильно и уж точно незаконно. Какой-то комплекс героя, правда, благородно жертвую я не собой, а другими.

– А как же «нужно продолжать, несмотря ни на что»?

– Чем дальше все заходит, тем очевиднее становятся для меня риски. Конечно, я понимала это изначально, но… Я смотрю на новые расчеты и ясно вижу, что действительно могу прикончить Гарри. И подставить тебя под статью. Не только не привести нас к светлому будущему, но и разрушить то, что уже есть.

– В общем, кураж прошел, и тебе стало страшно, – говорить из-за его позы все ещё было неудобно, но хотелось как-то разбавить трагичный шепот Гермионы.

– Да, даже спорить не буду. Я расстроилась из-за того, что потеряла эту дурацкую работу, но что будет, если из-за моих действий Джинни останется одна? И я тоже, – она наклонилась ниже. – Я так боюсь тебя потерять.

От патетики и слащавости свело зубы. Но в каком-то приятном смысле, насколько это вообще было возможно. Отказаться от своей идеи очередного спасения мира ради, хотя бы частично, него…

– Хочешь оставить все, как есть? Навещать своих друзей на карантине до конца их дней?

– Которые с твоей новой терапией наступят ещё очень нескоро. А, тем временем, безопасные исследования будут продолжены и…

– Ты сейчас меня хочешь убедить или себя?

Гермиона легла, прижавшись мягкой грудью к спине, все ещё сидя на нем верхом.

– Все сразу, – её голос звучал печально.

– Ты тяжелая.

– Потерпишь, – все тем же тоном. – У меня экзистенциальный кризис. Это тяжелее.

– А чтобы облегчить твою и свою ношу, мне надо отговаривать тебя или, наоборот, мотивировать продолжать?

– Опои своим зельем и реши сам, – сказано было ядовито, но куда-то в область его лопаток.

– Мне, конечно, было бы гораздо выгоднее, чтобы ты отказалась от идеи с лечением. Но оба мы понимаем, что если ты не попытаешься, то будешь сожалеть об этом.

…драматизировать и выносить ему мозг, что слабо сочеталось со спокойной, но насыщенной сексом совместной жизнью, к которой он стремился. Он уже почти перестал дергаться от осознания наличия у себя этого желания, даже, можно сказать, смирился с неизбежным, так что не хотел бы отказываться от перспективы. Как бы подобное не было маловероятно, учитывая их с Грейнджер характеры и прочие неблагоприятствующие факторы, вроде угрозы смертельного отравления Поттера.

– Я с самого начала сомневалась, что это стоит того, – невпопад отозвалась Гермиона, опять принявшись делать ему массаж. – Но если бы я не поспешила тогда, сейчас ситуация выбора была бы ещё мучительнее, учитывая стесненные условия и поджимающие нас сроки.

– И какой ты видишь альтернативу? – дышать стало легче, но саму позу он все же ещё немного поменял бы. – Ты отправишься воевать с Министерством или, может, налаживать отношения с Малфоем, а мне придется работать в одной лаборатории с Мейером и Симмонсом, я так понимаю, – даже представлять это было мучительно. – Поттер тоже вряд ли будет рад изменению планов. Он и так заартачится, узнав, что все откладывается до нового года.

Действительно, если бы все оставалось между ними, отложить это в сторону ещё было возможно, но с мальчишкой этот трюк не пройдет. Даже если он сидит взаперти и лишен магии. Гермиона лишь тяжко вздохнула, продолжая наминать ему спину.

– Нет, можно, конечно, отдать ему образцы и пусть сам решает свою судьбу, – продолжил он через пару минут молчания. – Но, боюсь, учитывая контрольно-пропускной режим в зоны карантина, вычислить нашу причастность к любому исходу событий будет не сложно. Много ли кто ещё ходит к нему, кроме тебя и пары сотрудников отдела в полной биологической защите?

– Я не только к нему хожу, – опять не в тему выдала Гермиона.

– Так, может, поставим десяток котлов с лекарством сейчас и пошлем тебя, как сову с подарками к Рождеству, сразу ко всем?

– Яда крильмара не хватит, – отмахнулась она, будто он говорил всерьез. – А в том, что роль совы придется исполнять мне, тоже есть свои сложности. В смысле, мне же придется делать все самой. А если что-то пойдет не так? Я уже приучилась накладывать и расшифровывать диагностические чары, – это была правда, он был подопытным. – Запаслась тестами на маркеры болезни, чтобы следить за динамикой и подтвердить излечение, если это произойдет. Моей аптечкой можно снабдить весь аврорат. Но… Я могу запаниковать, сглупить, замешкаться.

Он не выдержал, завозился, спихивая её в сторону, и перевернулся, тут же притягивая Гермиону обратно. Она уперлась ладонями ему в грудь, вновь седлая бедра. В полумраке было не видно, но он представлял, что она раскраснелась.

– Хватит прибедняться, Грейнджер. Когда в последний раз ты мешкала, можешь вспомнить? – он погладил её ноги, прикрытые тканью пижамных штанов. – К тому же твои переживания беспочвенны. Или ты всерьез думала, что я отправлю тебя в одиночку?

– Ты своего желания присоединиться никак не изъявлял, – фыркнула она, устраиваясь поудобнее. Или дразня его.

– Не видел смысла обсуждать это настолько заранее. И дополнительная подготовка мне, в отличие от тебя, не требуется. Накладывать диагностические и многие другие медицинские чары я вполне умею и так.

– Опять специфичный пожирательский опыт? – её пальцы невесомо погладили его живот, но далеко не продвинулись.

– Хоть какие-то плюсы от него.

– И все же обговорить наши действия до начала операции, – Гермиона усмехнулась и стянула с себя футболку, – необходимо. Взять хотя бы проблему с разрешением на посещение зоны карантина для тебя. Ты же легко можешь заразиться, так что вряд ли тебя пропустят к Гарри без разговоров. Да и с чего бы? Не то чтобы ты был совсем посторонним, но, учитывая, что никогда раньше их не навещал…

– Есть парочка безотказных поводов для подобных визитов вежливости.

– Это каких ещё? – цокнула она и подалась вперед, теперь прижимаясь уже к его груди.

Кожа оказалась покрыта мурашками – в комнате было слегка прохладно, поэтому он принялся гладить её, словно хотел растереть и согреть.

– Ну знаешь, свадьбы, похороны… помолвка.

– Чего только не сделаешь ради спасения магического сообщества Великобритании, – язвительно прокомментировала она, утыкаясь в его шею.

========== 7 ==========

Оказалось, что Хэллоуин вполне может быть приятным, если просыпаться в обнимку и не вылезать из кровати, игнорируя все дела, поздравления, украшения и прочую мишуру. Единственное, с чем пришлось смириться – со сладостями. Гермиона оправдывала это детской травмой: ей приходилось есть десерты без сахара по настоянию родителей. Как будто во время учебы в Хогвартсе она не могла это компенсировать!

Все бы ничего, но тыквенный пирог она изъявила желание испечь сама, так что это привело к небольшой катастрофе на кухне, испачканной одежде и… вполне сносному ужину по итогу. По крайней мере, та часть, где Гермиона принялась слизывать у него с пальцев крем и продолжила в том же духе с другими частями тела, ему очень даже понравилась. Правда, потом пришлось вымывать карамель из волос (как она туда попала?), и он опять пожалел, что ванна в маггловской квартире Гермионы была такая маленькая.

Из-за района проживания они зацепили ещё и Ночь Гая Фокса, хотя маги его традиционно не праздновали. Но заснуть в таком шуме все равно было нереально, к тому же Гермиона – ну естественно! – захотела посмотреть на салюты, как будто никогда их не видела, так что пришлось тащиться на улицу. Маггловский мир волшебная эпидемия совершенно не затронула, они могли спокойно прогуляться там, не соблюдая дистанцию.

Его зрелище абсолютно не впечатлило. Волшебные шутихи, которые, впрочем, тоже не больно ему нравились, были куда сложнее и красочнее. Вспомнить хотя бы, что устроили близнецы Уизли в свой последний, вследствие этих действий, год пребывания в школе… А вот на Гермиону зрелище подействовало и сильно, правда, не совсем так, как планировалось. Она, поначалу улыбающаяся, быстро начала дергаться, шепча на ухо, что шум и вспышки напоминают ей битву за Хогвартс. Его подобное проявление ПТСР обошло стороной, так как почти все сражение он пропустил по тем или иным причинам. Поэтому пришлось ему, как острову спокойствия во всей этой суете, успокаивать Гермиону вербально и невербально.

И целовать её посреди толпы, перед всеми, было весьма интригующе, хотя никто из этих магглов их, конечно, не знал. Но вдруг среди них затесался какой-нибудь случайный волшебник, тоже решивший отдохнуть от изоляции в чужом мире? Они так и не заявили хоть сколько-нибудь публично о начале своих отношений на работе. Вроде и не особо скрывались, но и на всеобщее обозрение не лобзались. А сейчас, учитывая скорое увольнение Гермионы, такая откровенность уже не имела никакого смысла.

И, в целом, казалась даже вредной для их плана. Учитывая повод, который они решили использовать, чтобы навестить больных друзей Гермионы в январе, было бы не слишком удобно, если бы обоснованные слухи об их связи поползли уже сейчас, а та же Скитер наклепала бы жареных статеек. Не то чтобы это было так уж критично, ведь сообщить новости лично, соблюдая условности и прочие правила хорошего тона (как будто кто-то из них когда-либо этим заморачивался), имело смысл в любом случае. Но все же без элемента неожиданности выходило не так театрально, как ему виделось.

Удивить он, конечно, хотел не Поттера, который и так все знал, а министерскую службу безопасности. Вряд ли это сильно отвлечет их от присмотра за своими подопечными, понятное дело. Но, вероятно, даст им с Гермионой полчаса или час, чтобы спокойно испытать свое лекарство, пока соглядатаи обсуждают новость. Возможно, им даже удастся уйти из гостей, не привлекая внимания, если все пройдет гладко. Это был слишком идеальный сценарий, всерьез он на такое не рассчитывал, но почему бы не помечтать?

Впрочем, в какой-то момент его, невзирая на все эти планы, действительно стала привлекать мысль, что все скоро узнают, что Гермиона Грейнджер теперь его женщина. Она, конечно, такую формулировку не одобрила бы, но он видел в этом не только бахвальство, что ему с такой-то личной репутацией удалось заполучить красивую молодую ведьму, но и отличную меру безопасности. Может, так тот же Мейер начнет и её обходить по широкой дуге, опасаясь его гнева.

Все эти размышления пронеслись у него в голове, как будто он заразился от Гермионы её вечной рефлексией, но тут же, слава Мерлину, растаяли зыбким маревом. Ведь сейчас у него имелись более важные поводы для тревоги. Например, следить, чтобы Гермиона не потеряла равновесие, стараясь компенсировать их разницу в росте. И чтобы никто их не толкнул – народу на улице оказалось действительно очень много, хотя это был и близко не центральный район города. А ещё нужно было приглядывать за собственными руками и не позволять им лишнего. Не то чтобы, учитывая, что Гермиона надела осеннее пальто по погоде, у него имелся доступ много к чему, но так почему-то выходило даже интереснее и подстегивало действовать активнее.

– Северус, – промурлыкала она ему на ухо. – Мне уже лучше.

– Уверена? – отпускать её, хоть он почти целомудренно придерживал Гермиону за талию, совершенно не хотелось.

– Нет, – отозвалась она, все ещё прижимаясь к нему. – Но возвращаться домой рано, нужно хотя бы ещё немного погулять. Мы же вообще нигде не бываем, а на улицу выходим только чтобы добраться до работы и обратно. Надо иногда проветриваться.

Интересно, она так пыталась намекнуть, что ей не хватило конфетно-цветочного периода, который они пропустили напрочь, сразу перейдя к сладкому? Поэтому и на праздник потащила, да что-то как-то не задалось. И теперь, чтобы исправить ситуацию, ему нужно будет пригласить её в какое-то маггловское развлекательное место. В магмире, учитывая обстоятельства, ничего подобного организовать конечно не выйдет.

Что там по классике? Рестораны? Скука. Кино? Сами фильмы ещё, бывало, могли привлечь его внимание, но концепция кинотеатров полностью разочаровывала. Сидеть на месте два часа в окружении незнакомцев с сомнительными понятиями о тишине и порядке… Тем более с Гермионой. Нет, она-то как раз умела себя вести, но тут уже он сам за себя не ручался. Слишком многое можно было сделать в темноте зрительного зала, тем более двум магам. А уж если дальновидно купить билеты на какой-нибудь заведомо скучный для неё сеанс и с особой подлостью выбрать места для поцелуев, то, вероятно, она тоже будет не против немного перейти грань. Планы, достойные слизеринца.

– Можно проветриваться и в месте потише.

– В Коукворте? – Гермиона скептично усмехнулась.

– Зачем же так радикально? Если среда не благоволит условиями, мы всегда можем это исправить, – на то они и маги.

Гермиона фыркнула и опять привстала на цыпочки, держась за его плечи и пытаясь оглядеться. Вряд ли она много увидела, скорее приметила то место, мимо которого они проходили ранее, просияла, схватила его за руку и с грацией ломовой лошади потащила прочь. У него обзор был лучше, так что долго ломать голову, куда они направляются, не пришлось. Через пару минут они оказались в небольшом зеленом дворике, находящимся в тупике, зажатом между домами. Сейчас он, конечно, был никаким не зеленым, а, преимущественно, коричневым и щерился в небо голыми ветками, представляя из себя довольно печальное зрелище. Видимо, поэтому, а ещё из-за того, что за зданиями было почти не видно неба, то и дело расцветающего всполохами фейерверков, тут оказалось малолюдно.

Гермиона воровато оглянулась и вытащила палочку из рукава. Махать ею перед магглами было бы опрометчиво даже в полумраке, поэтому ей пришлось ограничиться малым – она едва поводила древком в опущенной руке. Однако, магглооталкивающие чары вышли такой силы, что присутствующие люди тут же засобирались куда-нибудь подальше, а у всех живущих в округе наверняка пропало желание подходить к окнам. Едва дождавшись, когда конкуренты покинут место, она добавила не менее мощное Протего максима. И заполировала все парочкой защитных заклинаний, видимо, просто на всякий случай. Он, конечно, очень хотел прокомментировать её действия, но, учитывая, что она была встревожена своими военными воспоминаниями, предпочел промолчать. Это наверняка помогало ей чувствовать себя в безопасности.

– Захвачено, – выдохнула она, опять прижимаясь к его груди. – Какое нецелесообразное использование магии. Выгнала магглов ни за что ни про что.

– Не думаю, что кто-то от этого пострадает. Наоборот, вернутся домой пораньше, не замерзнут и не простынут.

– Да, сегодня холодно, – облегченно согласилась Гермиона, цепляясь за оправдание. И сильнее цепляясь за него.

– Продрогла?

– Немного.

Он, недолго думая, нащупал в кармане палочку, ленясь даже достать её наружу, но и такого контакта с древком вполне хватило, чтобы воплотить его волю. Их обволокла волна волшебного тепла, а одежда стала даже почти горячей, как будто её только что выгладили. Гермиона, судя по вспыхнувшим румянцем щекам и приоткрытым припухшим губам, тоже это почувствовала. Она бросила на него странный взгляд.

– Можешь показать заклинание ещё раз, подробнее?

Он недоуменно приподнял брови. На фоне мощных блокирующих подобная магия казалась ерундой.

– Не хочешь же ты сказать, что не знаешь Чары горячего воздуха?

– Знаю, конечно, – фыркнула она. – Просто мои выходят не слишком удачными. Сильно сушат кожу. И иногда я перегибаю и буквально обжигаю то, что грею.

Становилось понятнее, почему она так переживала за тепло в доме и предпочитала ходить с холодными руками и ногами, греясь об него, а не волшебством.

– Гермиона Грейнджер с чем-то не справляется? – удерживаться от язвительных комментариев каждый раз было бы перебором. – Кроме готовки.

– Да-да. Посарказмируешь потом, наедине с самим собой.

Он подавил желание закатить глаза и повторил свои манипуляции, только более явно. Стало почти жарко, несмотря на унылую ноябрьскую погоду. Гермиона направила свое древко на скамейку поблизости в попытке воспроизвести чары и подбежала к ней, сняв перчатку, чтобы проверить температуру дерева. Судя по недовольно закушенной губе, результат её не удовлетворил.

– Ещё раз, – потребовала она.

– С согревающими чарами нет никаких особых тонкостей. Ты просто не можешь удержать баланс, поэтому заклинание выходит слишком мощным или слишком слабым. Чувство меры приходит со временем.

– Я достаточно упражнялась, – упрямо выдала Гермиона. – Не считаю, что бездумное повторение что-то дает.

Подтверждая свои слова, она наложила заклинание на лавку ещё раз, угрожая подпалить её. Он сильно сомневался, что она может делать хоть что-то, не терзая себя бесконечными размышлениями.

– Не все можно освоить за пару попыток. Даже тебе, Грейнджер, – резюмировал он.

– Но вот прямо сейчас и начну набираться опыта, – упрямица.

– Мы могли бы заняться этим дома в любое удобное время, а не ночью рядом с толпой магглов, – он шагнул ближе к ней.

– В тепле это будет не так наглядно, – отмахнулась Гермиона. – Да и что такого?

– Я рассчитывал, что в укромном месте мы займемся чем-нибудь поинтереснее практики в Заклинаниях.

Кстати, тут тоже был полумрак и много посторонних шумов, почти как в кино.

– Поинтереснее? – она искренне невинно удивилась. – В смысле, прямо здесь? В каком-то случайном дворе, поздней осенью, практически у всех на виду? Ничего отморозить не боишься?

– Заметь, я не говорил ничего конкретного, все выводы ты сделала сама.

– Попытка манипулирования не засчитана, – Гермиона вздернула нос, её пальцы красноречиво пробежали по строгому ряду пуговиц на его классическом пальто, в которое пришлось влезть из-за статута. – Не думала, что ты склонен к эксгибиционизму.

– Кто бы говорил, мисс Давай-сделаем-это-в-лифте-посреди-рабочего-дня, – про собственные хитрые планы он резко забыл.

– Но мы так ничего и не сделали. Или ты жалеешь? Признайся, Северус, ты просто завидовал всем тем парочкам, что ловил в темных альковах по вечерам, – она слегка потянула его за концы шарфа. – И мечтал реализовать эту фантазию.

– Не угадала, они меня просто раздражали.

– И у этого раздражения была причина. Вот о ней я и говорю.

– Не у всего есть скрытые смыслы, Гермиона. Тем более, что секс в общественном месте у меня уже был и неоднократно, – он почувствовал раздражение из-за косвенного упоминания Хогвартса и, естественно, сразу огрызнулся. Зря.

– Где это? – вскинулась она. Давление на шею усилилось.

– В библиотеке.

– В библиотеке? – прошипела Гермиона, видимо, пытаясь его придушить. – В смысле, в школьной или?..

– Упаси Мерлин, нет, конечно. В Британской.

Целовать её за защитным пологом, отделяющих их от всего мира, тоже было интригующе. И можно было обойтись без психоанализа, чтобы понять, почему ему это так нравилось. Хотя сейчас Гермиона была немного зла и явно пыталась его укусить.

– Да и разве кто-то смотрит? Нам не хватает только дезиллюминационные на себя набросить, чтобы уж наверняка не привлечь ничье внимание, – выпалил он, едва оторвавшись от неё, чтобы немного сменить тему.

– Эти чары у тебя тоже наверняка выходят куда лучше, чем у меня, – она хмыкнула.

И без лишних слов потянула его в сторону, буквально толкнув на скамейку. Весьма горячую скамейку, он почувствовал это даже сквозь несколько слоев ткани. Очищающие и амортизирующие на поверхность легли на автомате, но про упомянутые в шутку маскировочные он тоже не забыл. Оседлала его уже невидимка. Хорошо хоть, что не промахнулась – его она не видела тоже.