Текст книги "Лекарство от одиночества (СИ)"
Автор книги: Lampo
Жанры:
Короткие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Сейчас, – почему-то прошептал он неровным тоном.
Гермиона его как будто и не слышала, продолжая делать все то, что делала. Он сжал пальцы, едва сдерживаясь от позорного стона и излился ей в широко открытый, Мерлин его побери, рот. Гермиона подождала, пока член не перестанет пульсировать, а он чуть не расслабится, бодро вскочила и склонилась над раковиной, избавляясь от спермы.
– Не то чтобы прямо очень противно… – начала она и открыла воду.
– Грейнджер, – протянул он, пытаясь применить очищающее, чтобы не измазать брюки.
– Но своеобразно, – Гермиона умылась. – И зря ты так переживал из-за времени. Пара минут и можем дальше работать.
– Зараза, – не удержался он и, схватив её за руку, впился в припухшие, мокрые от воды губы.
Наверное, ему полагалось испытывать брезгливость, но ни черта подобного. Да и, по логике, было бы как-то странно чувствовать отвращение к самому себе (хотя были у него такие периоды в жизни, что скрывать), а уж к Гермионе так тем более. Её он вообще был готов зацеловать целиком, испытывая ненормальную нежность даже к коленкам и к пальцам на ногах, которых она по неясной для него причине стеснялась.
*
Дома, в её квартире, рамки приличия существовать перестали вовсе. Все, что он там думал раньше о сексе и своем отношении к нему… Это можно было просто забыть. Возможно, конечно, все дело было в том, что Гермиона сама была очень активна, а он просто не хотел от неё отставать из спортивного интереса и из-за задетого самомнения. Но, при всем старании, он никогда не считал себя большим мастером постельных утех и даже не предполагал, что может так много и часто. Видит Бог, он уходил ночевать к себе, куда ни разу не позвал её, стремясь сохранить хоть какую-то безопасную зону, просто чтобы выдохнуть и немного проанализировать все происходящее, не срываясь то и дело на мысли о том, как ему нравится её трогать. И слушать. И просто чувствовать рядом.
А подумать было о чем. Как бы он не отпирался, но все же был не самым последним идиотом по части отношений. Он прекрасно знал, как называется то стремление, что он к ней испытывал. Какое там пресытиться и перегореть, оно, казалось, только разгоралось. И это было заметно даже в мелочах.
На пресловутую зубную щетку в её ванной он просто махнул рукой. Слишком избито. Но они начали обедать каждый день, потому что Гермиона твердо решила, что это им необходимо, наплевав на его мнение. И теперь, если по какой-либо причине они задерживались, в основном из-за требующих все внимание составов, то он мучился от голода, разбаловав желудок, который уже привык к аскетизму с тех пор, как он покинул Хогвартс (впрочем, он и там не то чтобы много внимания уделял еде). Хотя она ведь даже не любила готовить и вообще обычно ограничивалась всякими полуфабрикатами! Поэтому довольно быстро он обнаружил себя регулярно готовящим на её кухне ужины и те же самые обеды на завтра. Отлично Грейнджер устроилась, ничего не скажешь! Правда, объяснять ей, внимательной и исполнительной, как надо выбирать и отбивать те же стейки, ему даже понравилось. Преисполненная благодарности, она оседлала его прямо там, на кухне, утянув на пол. Ничего не сгорело – он успел погасить огонь.
Она вернулась из ванной, зевая, и залезла под одеяло, хватаясь за него холодными руками. Он недовольно зашипел, но только притянул её ближе. Кажется, был вторник, лето подходило к концу.
– Сегодня после обеда вычислили нашу лабораторную свинью, – фыркнула Гермиона, словно только вспомнила. – Точнее даже поймали с поличным. Ты, наверное, не слышал из лаборатории все эти разборки.
Он действительно проторчал весь день над котлами, так что просто поддакнул, сползая ниже и утыкаясь ей в грудь. Диван он ещё давно увеличил заклинанием, так что лежать на нем стало куда комфортнее, хоть и места тот теперь занимал прилично. Гермиона была против такого нецелесообразного использования своей территории, но быстро сдалась. На этом же диване.
– Это оказался Симмонс, – почти торжествующе объявила она. – Кто бы мог подумать. У него, конечно, нет ассистентов, так что понять можно – не набегаешься за ингредиентами, особенно если учесть, сколько у него идей и сколько опытов он регулярно ставит, но… Теперь из-за выговора ему наверняка откажут в закупке крови ре-эма.
– Избавились от конкурента, – буркнул он.
Сегодня был длинный день, и думать о всяких Симмонсах и его несуществующих помощниках ему не больно хотелось, и без них было о чем. Хотя почти все его мысли занимало тайное зелье Гермионы, по вполне себе официальным задачам у него тоже имелся прогресс – последняя вариация поддерживающей терапии давала какие-то запредельные результаты. Ему все же не зря позволяли держать практически личную, не считая Грейнджер, лабораторию. Впрочем, и Гермиону он к себе взял на уровне самоуправства – просто поставил перед фактом.
– Брось. Чем больше людей работает и выходит за навязанные ограничения, тем выше шанс, что у кого-нибудь что-нибудь наконец выйдет. Вечно ты хочешь выдать меня за какую-то карьеристку, идущую по головам. Я, конечно, хотела бы, чтобы наша работа дала плоды, и именно мы победили бы болезнь, но…
– Главное результат, – выдохнул он, не собираясь с ней спорить. – Только как бы они после этого происшествия с халатным отношением не решили затянуть гайки.
– Да, мы с мастером Мейером тоже про это подумали, – Мерлин, он теперь и в их постели. – Начнут инвентаризацию, найдут какие-то несостыковки по цифрам…
Конечно, они не могли просто так взять и извести кучу ингредиентов непонятно на что. Приходилось списывать, обсчитываться и терять, чтобы оставить запас для своих нужд. В их текущих отчетах он был уверен – никаких хвостов не найдут. Но тенденция все равно складывалась неприятная.
– Не боишься обсуждать с Мейером такие темы? – не то чтобы он Гермионе и её осторожности не доверял, но, помнится, с Хвостом тоже много кто любил поболтать.
– Ой да брось! Он одно время плотно работал с минеральными ингредиентами, так что… У кого я, думаешь, одолжила парочку опалов?
– Ещё лучше, – напрягся он.
– Северус, да не будет он стучать – сам себя закопает, – отмахнулась Гермиона. – Да и зачем? Мы в хороших отношениях.
– И что ещё вы по-дружески обсуждаете? – как-то уж очень ядовито спросил он.
И, чтобы исправить впечатление, вобрал в рот сосок, который все равно болтался без дела прямо перед его лицом. Гермиона ахнула и переплела свои, почему-то до сих пор холодные, ноги с его. Как бы не заболела.
– Не личную жизнь, если ты об этом. О нас с тобой я рассказала только Гарри.
Он резко отпустил её грудь.
– И как Поттер отреагировал?
– Нормально, – она пожала плечами. – Он же знает, что мы уже долго работаем вместе и все прочее тоже.
– Многие вещи ничем не перекрыть и не компенсировать.
– Думаю, большая часть вопросов между вами закрылись ещё тогда, в хижине и после, когда он просмотрел твои воспоминания, – ей явно была неприятна эта тема, судя по тону голоса. – Да и времени уже прошло достаточно.
– Ты озвучиваешь свои предположения или его слова?
– Даю краткую выжимку наших разговоров. И нет, я не навязывала ему свое отношение. Мы обсуждали это задолго до того, как…
– Как ты вдруг забыла, что я за человек.
– Северус, – вздохнула она, – конечно, это все не так просто. И Рон… – Гермиона редко его упоминала, но было ясно, что она испытывала к нему сильные чувства. – Я никак не рассчитывала, что так быстро смогу… Ты действительно хочешь это обсуждать?
– Нет, – он был совершенно искренен.
– И правильно. После того, как началась эпидемия, многие вещи поменялись. Наше отношение к ним. Вся эта изоляция, паранойя, страх, как будто война и не кончалась. А потом мы потеряли почти всех, кого знали, кто должен был выжить, кто уже был победителем… Это не сделало тебя идеальным в моих глазах на контрасте, просто это очевидно сблизило нас. И все это время ты всегда был рядом, и помогал, и мне так нравилось смотреть, как ты работаешь. И не только. В общем, я все равно не смогу объяснить, как так вышло и почему я… – она замялась.
– Я люблю тебя, – закончил он за неё.
Гермиона напряглась.
– Это вопрос или утверждение?
– Обобщение.
Кажется, она открыла и закрыла рот, так ничего и не сказав. Поэтому он, наконец, оторвался от неё и поднял взгляд на лицо, чтобы оценить духовное состояние. Выглядела она довольно неплохо, только опять покраснела.
– Хочешь обсудить это?
– Нет, – прошептала Гермиона, почему-то жмурясь.
– Вот и хорошо, потому что я устал, как нюхлер, забравшийся в Гринготтс. А нам вставать в дикую рань, чтобы успеть поставить все эксперименты.
– Да.
– Нокс.
В темноте Гермиона обхватила его голову ладонями, зарываясь пальцами в волосы, глубоко вздохнула, но так и продолжила молчать. Её сердце гулко билось, грудь вздымалась. По крайней мере теперь она была вся равномерно теплая. Уснул он с чувством выполненного долга.
*
К практике они подобрались только в начале сентября. Отшлифовать рецептуру до совершенства, конечно, не вышло. Теоретический выход все равно был в районе шестидесяти процентов, но уже звучало куда лучше. Дело оставалось за малым – организовать сам эксперимент. Это и, если работать официально, требовало подготовки – найти ресурсы, распределить время, а уж неофициально – вдвойне. То, что у них уже имелся яд крильмара, весьма приличного качества, судя по его тестам, было лишь каплей в море более мелких проблем. Даже, элементарно, стандартные медные и уж тем более бронзовые или оловянные котлы под их зелье не подходили. Учитывая агрессивность ингредиентов, нужно было использовать более прочную и толстостенную посуду.
И все подобные специфические вещи они просто купили на свои деньги. Это было куда проще, чем пытаться протащить их по бумагам по липовой причине. Подпольная деятельность требовала не только сохранения тайны, паролей, явок и адресов, но и банальных материальных трат. Дамблдору в свое время приходилось прикладывать усилия, чтобы обеспечивать Орден Феникса теми же лечебными зельями. Благо, платили им довольно хорошо. С одной стороны, это и было причиной, по которой над отделом сгущались тучи – такое себе нецелесообразное использование бюджетных средств без особой выгоды для общества. С другой, сейчас они пользовались дарами системы, чтобы эту систему обмануть. Приятно. Обычно от государства они получали только палки в колеса, если судить по опыту войны.
– И как можно было не додуматься, что домовые, – Гермиона сделала акцент, – эльфы не годятся в курьеры! Это же сплошной стресс для них, конечно, они будут плохо справляться.
Она в раздражении отбросила один из каталогов, судя по всему, книжного магазина, который все ещё пользовался «рабской силой» и, видимо, не особенно удачно. Впрочем, тем фактом, что Министерство в свое время выкупило, отсудило и просто изъяло многих домовиков из частного владения и использовало их в качестве сиделок у зараженных, Гермиона почти не возмущалась. Эльфы не болели и не переносили их, человеческую, заразу. Это был отличное решение, тут он правительству мог только похлопать.
– Может, хочешь заказать что-нибудь для себя? – она показала на буклет из магазина одежды. – Чтобы два раза сов не гонять.
– Мне ничего не надо.
– Правда? А по мне, так эта рубашка совсем износилась, – как бы между прочим заметила Гермиона, просматривая модели нижнего белья.
– Грейнджер, то, что я на работу, где мы, напомню, постоянно контактируем со всевозможными пахучими и едкими веществами, не надеваю все самое лучше, не значит, что у меня нет нормальных рубашек.
– Тогда почему бы тебе не принести их сюда и не надевать по выходным, к примеру? – она оторвалась от разглядывания бюстгальтеров и уставилась на него, приподняв брови.
Как будто они так уж прямо утруждали себя, чтобы одеваться в воскресенье.
– У тебя места в шкафу не хватит, – уж на мантии так точно – они банально по длине не влезут.
– На использование чар незримого расширения, конечно, нужно получить разрешение, но мы тут и так пару законов нарушаем, так что…
– Уж лучше перевези свои вещи ко мне. У меня целый дом стоит пустой, и там не нужно будет переживать, что мы нарушим статут, что-то неудачно зачаровав.
– Мне казалось, что ты не очень хочешь…
– Потому что тебе там не понравится.
Ему и самому-то там не больно нравилось. Хотя, по крайней мере, одним неоспоримым преимуществом его ванна перед её обладала – там можно было поместиться вдвоем. И ждать, когда бойлер соизволит нагреть воду, очевидно.
– Вполне возможно, – Гермиона пожала плечами. Могла бы хотя бы для виду поспорить. – Я не неженка, но люблю комфорт.
– Зато не придется платить за съем. С учетом, что скоро мы можем стать, как минимум, безработными…
– А, как максимум, получим вид на жительство в места не столь отдаленные. И тогда все проблемы отпадут сами собой.
– Говорят, после того как дементоров изгнали, там почти курорт.
– А после эпидемии полно пустых коек.
Они оба мрачно усмехнулись. С каким бы ещё человеком он мог пошутить о их вероятном заключении в тюрьму?
– Но насчет переезда я серьезно, Грейнджер.
– Я тоже, Снейп. Можешь не сомневаться, я скажу всю жестокую правду о том жутком мрачном месте, где ты обитаешь.
– Там есть библиотека.
Она подняла на него лукавый взгляд.
– Что же ты сразу не сказал, Северус?
Парочку рубашек все же пришлось заказать. В обмен на чулки. В конце концов это покупалось не для того, чтобы носить, а чтобы снимать.
*
Первый опытный образец оказался испорчен. Это была учтенная потеря. Практика всегда вносит коррективы в теорию: приходится увеличивать время кипения на одной из стадий, или изменять количество помешиваний на другой, или по-другому обрабатывать ингредиент (нарезать не полосками, а кубиками) и тому подобное. Сложность заключалась в том, что зелье нужно было варить в течение почти целого лунного цикла. Поэтому к концу октября у них имелась только одна полная доза с неясной эффективностью. Необходима была ещё как минимум одна, для подстраховки – три. Если с Поттером сработает, то придется сразу опоить и девочку Уизли. Не факт, что у него выработается иммунитет, и мало ли как отреагирует организм, если жена его снова заразит. А ещё, вполне вероятно, придется влить в них по два пузырька лекарства, чтобы уж точно сработало.
Они с Гермионой не были целителями, поэтому в плане применения медицинских зелий приходилось ориентироваться на общие закономерности. Было это, конечно, весьма рискованно. Но они и так про все эти сложности и возможные проблемы знали с самого начала, включая Поттера. Мальчишка и вовсе рвался влипнуть в неприятности – узнав, что у них уже есть готовое снадобье, он решил, что они приступят к испытанию незамедлительно. Гермиона закатывала глаза, пересказывая разговор, и цинично отмечала, что у него просто снизились интеллектуальные способности из-за болезни. Он не заметил в поведении Поттера каких-то особых перемен. Разве он не всегда лез на рожон?
Спешить в этом плане было все же лишним, как бы им всем не хотелось побыстрее узнать результат. Особенно если учесть, что для двух следующих порций они уже варили основу, сумев организовать процесс более эффективно. Попытка у них, вероятно, будет только одна, безотносительно последствий, так что лучше сразу сделать все грамотно, продумав каждую мелочь, чем потом кусать локти.
Он уменьшил огонь под обоими котлами и перемешал смеси трижды по часовой стрелке с небольшим временным интервалом. Цвет зелий, как и положено, сменился с непривлекательно серого на изумрудный, консистенция стала гуще. Конфликта между гноем бубонтюбера и ядом крильмара удалось избежать – первая стадия, впрочем, самая короткая, была практически завершена.
Гермиона порадоваться этому не могла, она отправилась на общее совещание от их лаборатории. На сей раз он тоже был не против проявить сознательность (и не отпускать её в компании Мейера), но за зельями кто-то должен был присматривать. Да и в преддверии Хэллоуина он, по старой памяти, ходил, как будто лимонов объелся, по заключению Гермионы, так что, возможно, это было к лучшему. Не будет лишний раз пугать социум.
Дверь в их секцию громыхнула, Гермиона влетела в лабораторию, казалось, всего через пару секунд, как будто мчалась на метле. Сразу было ясно, что произошло что-то не самое приятное. Она подскочила к нему, но не обняла, а, наоборот, вытянулась, уперев руки в бока, словно он был в чем-то виноват.
– Они меня уволили! – Гермиона чуть смутилась и исправилась. – В смысле, уволили всех ассистентов и помощников. И меня в том числе.
– Это было ожидаемо, – он постарался сказать это как можно мягче, хотя прекрасно знал, что эту бурю не сдержит ничего.
Да и сам был весьма не рад такой новости. По его прикидкам, до декабря они были, условно, в безопасности. Вот вариант «новый год – новый отдел» звучал куда реалистичнее. И по бумагам вышло бы гладко и красиво – как раз нужно было бы распределять новый бюджет.
– Сказали, что у нас месяц, чтобы закончить дела и отчитаться. А в декабре – на выход, – от возмущения она побледнела и на щеках явственнее выделились веснушки.
– Хотя бы дали время.
– Так положено по законодательству, – фыркнула Гермиона. – Ещё бы они предупредили нас об увольнении за день, я бы все Министерство разнесла.
Он уже заранее посочувствовал Визенгамоту. Её, очевидно, нисколько не смущало, что сама она законом тоже весьма активно пренебрегала.
– Итого, у нас целый месяц на эксперименты, успеем. Да и меня, я так понимаю, пока не выставляют.
– Нет, – она прищурилась и сложила руки на груди. – Зато будут объединять лаборатории. Мы занимаем слишком много места, вполне достаточно, знаешь, одного лабораторного и рабочего стола на человека. А может, даже на двух.
– Равенство и братство, – его щека дернулась.
– Так что в любом случае придется поторопиться, – Гермиона опять не смогла сдержаться, всплеснула руками и дернулась в сторону, собираясь, видимо, драматично метаться по лаборатории.
Он поймал её и обнял.
– Ты опять слишком бурно реагируешь. Мы ведь прекрасно знали, что так и будет.
– Ты знал, – пробубнила она ему в мантию. – А я верила и ждала, что разум все же восторжествует.
– Да ты оптимистка, Гермиона.
– Гриффиндорка, – уже более спокойно, хоть и все ещё раздраженно отозвалась она. – Это тоже диагноз.
– Хорошо, что ты это признаешь, – он пригладил её волосы. В объеме они от этого не потеряли, тут же вернувшись к исходному состоянию. – Признание проблемы – первый шаг к её решению.
– Так вы себя на анонимных собраниях слизеринцев утешаете? – Гермиона, наконец, тоже его обняла. – Я лично от этого не страдаю, я этим наслаждаюсь, – в голосе появились нотки самодовольства, правда, наверняка наигранные.
Гермиона отвоевала немного свободы, заставив его ослабить хватку, подтянулась, привстав на цыпочки, и поцеловала. Вышло как-то не особенно нежно и трепетно. Скорее требовательно и даже агрессивно. Она покачнулась, упав обратно на пятки, цокнула, схватила его за мантию и потащила их обоих к столу, неловко ударившись об него спиной, не рассчитав расстояние. Раздался звон.
Два заклинания одновременно погрузили одно из зелий в стазис. Сорвавшаяся с полки сверху небольшая банка, кажется, с мятой, тоже застыла. Вот только она уже разбилась о край котла и осколки стекла вперемешку с сушеными побегами попали внутрь. Те выражения, что вырвались изо рта Гермионы, можно было отливать в золоте и ставить на место упокоения Воландеморта (последнего его тела) в качестве эпитафии.
========== 6 ==========
Он отлевитировал в сторону остатки банки и все рассыпавшееся содержимое. Почти все. Какая-то часть, не больше щепотки, уже соприкоснулась с самим зельем, так что изъять её не представлялось возможным – взаимодействие наверняка началось. Единственное, что успокаивало: на стекло можно было не обращать внимание, в этой среде оно было инертно.
– Теперь только на выброс, – скривилась Гермиона. – Пол-унции яда крильмара…
– Не спеши, утилизировать всегда успеем.
– Тут уже ничего не исправить, – категорично заявила она, но за палочку хвататься не стала, позволяя ему продолжать.
Прежде чем снять стазис он навесил защитный барьер. Не хотелось бы познакомиться поближе со всеми этими неприятными ингредиентами – кожа и, особенно, глаза, вряд ли будут рады. Даже его, не то что Гермионы. Однако, меры предосторожности не потребовались. Содержимое котла булькнуло, принимая новый ингредиент, но фонтанировать или разъедать стенки явно не планировало, лишь изменило цвет с изумрудного на бирюзовый. Они с Гермионой переглянулись.
– Пересчитай-ка данные, – то ли приказал, то ли посоветовал он.
Ассистент Грейнджер хоть и являлась его, условно, подчиненной, но помыкать ею и в лучшие времена было затруднительно, а теперь и вовсе рисковать не стоило. Из-за происшествия настрой сбился, но он очень хотел бы, чтобы она продолжила делать то, что делала, пусть и немного позже, а не злилась на него или на себя, замыкаясь.
– Куча лишней работы с сомнительным результатом, – Гермиона упрямо поджала губы.
– Напомни, зачем ты хотела добавить мяту в свое зелье в тот день, когда отправилась в полет со стула? – как бы между прочим спросил он, но сарказм это, конечно, не скрыло.
А теперь ещё и нахмурилась, сложив руки на груди. Когда-нибудь он научится быть мягче. Но не факт. К тому же, если уж она повелась на него такого, то, видно, готова была мириться с некоторыми недостатками характера. Или была слегка мазохисткой, учитывая её любовь к быстрому сексу на всевозможных неподходящих для этого поверхностях. За эти несколько месяцев амортизирующие чары он научился накладывать просто на автомате, как только прикосновения становились чуть откровеннее.
– Она усиливает свойства. Но с нашими ингредиентами… – Гермиона опять уставилась на содержимое котла, теперь уже с сомнением во взгляде. – Мы же пытались это учесть – ничего не вышло.
– Но мы хотели добавить мяту на второй стадии и расчеты подгоняли под это.
– Потому что на первой она сдвигала равновесие, приводя, опять же, к расслоению смеси.
– И, тем ни менее, сейчас все стабильно, – он снова указал на мирно закипающий состав, озвучивая очевидное. – Зельеварение все же опытная дисциплина, нумерология не может учесть все.
Гермиона ещё поразглядывала зеленовато-голубые разводы, сравнила их, судя по направлению взгляда, с насыщенным цветом второго, неиспорченного зелья, вздохнула и кивнула сама себе.
– Прикину расклад. Но это займет у меня весь день, – звучало мученически.
– Ты куда-то спешишь? – он приподнял брови.
– А как же! Надо оставить приятное впечатление о себе без пяти минут бывшему работодателю, выполнив за оставшееся доступное мне время весь план и даже больше. Вдруг на прощание выплатят двойной оклад, – она усмехнулась и потянулась к нему.
На этот раз поцелуй вышел трепетным и мягким, будто она чувствовала вину. Формально, Гермиона действительно приложила руку или, точнее, задницу к этому, но от таких случайностей никто не застрахован. Или он был просто слишком предвзят (и вообще являлся соучастником), чтобы раздражаться. Хотя на тех же уроках снял бы за подобную ошибку с ученика все баллы. Но, в конце концов, должен же был их служебный роман хоть как-то негативно повлиять на работу! Хотя бы напоследок, раз уж скоро они перестанут быть коллегами.
Гермиона прижалась к его груди и обняла, кажется, окончательно успокаиваясь. С весны, когда она сделала стрижку, волосы уже довольно сильно отросли, так что он беспрепятственно пропустил пряди сквозь пальцы и легко сжал их в кулаке. Ему все казалось, что она отращивает свою гриву заново только ради него – работать ей явно было куда удобнее с короткими. От этого в душе растекалось странно приятное чувство, хоть и с несколько самолюбивой подоплекой. Он постоянно что-то кому-то был должен, но мало кто делал хоть что-то для него.
Впрочем, требований у Гермионы тоже было немало. На его питании и одежде она явно останавливаться не планировала, проникая во все сферы жизни, оплетая своим вниманием, как ядовитый плющ. И ведь он сам был на все согласен, даже в дом её привел добровольно! Она не могла разорвать контракт с арендодателем раньше срока, не потеряв депозит, так что до декабря съезжать не планировала, но уже заглянула к нему пару раз. Естественно, раскритиковав все и вся и успев заставить зачаровывать бойлер, чтобы, прямая цитата, «не замерзнуть зимой». Как будто с волшебной палочкой под рукой вообще можно было переживать о таких вещах. Хотя, учитывая их с Поттером и Уизли не самый приятный затяжной поход с палаткой во время войны, которого они пару раз аккуратно коснулись в разговорах, неудивительно, что Гермиона стремилась создать вокруг себя комфортные условия. Свой спартанский опыт она уже получила сполна.
Он не без сожаления отпустил её, и они опять, как уже бывало не единожды, разошлись по разным рабочим помещениям. Считать, она, конечно, могла и в лаборатории, но за нормальным столом было удобнее, а без него, маячащим перед носом, спокойнее. И так уже чуть не перешли грань, по крайней мере его кровь все ещё бежала в венах быстрее, чем следовало бы.
Но все мгновенно улеглось и подернулось инеем, когда в коридоре хлопнула дверь, и он услышал полный патетики голос гостя. Мейер, конечно. Пришел обсудить новость про массовые увольнения с коллегой. Ничего такого в этом, конечно, не было, они же так хорошо с Гермионой общались. И он очень старался себя в этом убедить, но напрягался даже тогда, когда она ходила в гости к своим настоящим друзьям. Особенно к трагично умирающему Поттеру, которого ей так хотелось спасти. И наличие там девочки Уизли его отношение не особенно меняло.
– Это прикончит Гарри, – резюмировала Гермиона.
Не считая быстрого обеда, они нашли время друг на друга и на обсуждение тайного зелья только в шесть вечера. И то расчеты готовы были лишь номинально, на скорую руку, исключительно чтобы понять, не нужно ли внести ещё какие-нибудь изменения в рецептуру в ближайшие несколько дней приготовления. Заниматься теорией посреди процесса было не очень удобно.
– Зато сработает наверняка, – он пробежал глазами по ряду формул и ознакомился с предварительными выводами.
– Наверняка прикончит? – в тоне отчетливо слышалась ирония, но взгляд у неё был тяжелый, настороженный.
– Наверняка выжжет всю заразу.
– Вместе с мозгами? – гнула она свое.
– Не исключено. Но если уж делать ставку, то на это, – он постучал ногтем по бумаге с цифрами. – Такой высокий выход и эффективность игнорировать нельзя.
Творческий подход и случайность обошли теоретические данные всухую. Работало это далеко не везде и не всегда, но в их экспериментальной области такие неожиданные повороты сюжета точно имели место быть. Гермиона медленно и глубоко вздохнула, словно готовилась к тираде, однако, так ничего и не сказала.
– Послушай, в ноябре всех зараженных переведут на мою новую терапию. Если мы подождем до конца декабря – начала января, то испытуемый достаточно окрепнет, чтобы пережить это.
– А подождать придется, ведь даже этот образец ещё не доварен, – она положила подбородок на сплетенные в замок пальцы. – И что тогда делать с предыдущим и тем, вторым, что в процессе приготовления сейчас?
Он бы предложил устроить полноценное сравнение свойств, дав более слабое средство той же Уизли, но озвучивать свои идеи не стал. Вряд ли Гермиона согласится на это пойти. Да и оправдываться потом перед Визенгамотом будет сложнее. Нет-нет, они не ставили негуманные эксперименты, а искренне хотели помочь, пусть даже выбрали для этого не самый законный способ.
– Давай хотя бы для начала доведем все до ума, – он смягчил тон. – Практика и тут за нас может все решить. Пока у нас на руках не будет готовых к применению зелий, планировать нечего. Идем прежним курсом.
Гермиона кивнула без энтузиазма и начала складывать в стопку расчеты. Такой компромат на работе они предпочитали не оставлять, хотя никто за ними пристально не следил, вещи не перетряхивал, а в саму лабораторию даже самый часто бывающий тут из посторонних Мейер и носа не показывал. Домой они добирались в задумчивом молчании. По крайней мере, он погрузился мысленно в методику и рецептуру, рассматривая новую версию зелья со всех сторон и пытаясь определиться с побочными эффектами. Все действительно выглядело несколько сомнительно: теперь средство объективно больше калечило, чем лечило.
Но пытался примерить на себя роль того, кто все-таки наконец добьет мальчишку, видимо, не только он. Гермиона, едва успев скользнуть за дверь в квартиру, тут же спряталась за второй, в ванную, и закрылась, судя по всему, даже использовав заклинание. Он успел умыться под краном на кухне, переодеться и разложить её бумаги на столе, чтобы ещё раз взглянуть, пока до него не дошло. Пришлось подойти вплотную, чуть ли не прижав ухо к дереву, и окрикнуть её:
– Грейнджер, ты не одна живешь, – громкое заявление, официально они так и не съехались, но по факту…
Изнутри донесся какой-то невразумительный шепот, перекрывающийся шумом воды. А вот судорожные всхлипывания слышно было довольно отчетливо. Он поморщился. Слезы мало его трогали и скорее даже раздражали, чем вызывали сочувствие. Эмпатия в принципе не являлась его сильной стороной, так ещё и эти эмоции ассоциировались по большей части с пустыми подростковыми истериками, на которые он успел вдоволь насмотреться в Хогвартсе, чем с чем-то по-настоящему тревожным. И сейчас он тоже не видел никаких вразумительных причин для подобной чрезмерной реакции.
– Гермиона, серьезно? Ты там по работе убиваешься или по зелью?
В этой ситуации логичнее было бы оставить её в покое и дождаться, когда она сама придет в норму. Не зря же Гермиона отложила рыдания до дома и уединилась. Очевидно, компании она не искала. И все же что-то мешало ему просто позволить ей повышать влажность помещения и дальше.
– Закругляйся. Мне нужна твоя помощь с расчетами, – применил он запрещенный прием.
С её чрезмерной ответственностью она наверняка не сможет… Щеколда практически мгновенно открылась, но распахивать перед ним дверь никто не спешил. Он постарался хотя бы выглядеть чуть менее недовольным и потянул ручку на себя. Гермиона стояла к нему спиной и терла лицо полотенцем.
– Я сейчас, – бросила она, даже не обернувшись, но тут же зашмыгала носом, давая понять, что «сейчас» – понятие растяжимое.
– Что на тебя нашло? – звучало так, как будто он выдвигал ей обвинения в суде.
– Да ничего, – просипела она, перестав утыкаться носом в тряпку. – Просто стало обидно.
– Обидно, что тебя не выделили среди всех остальных ассистентов и не предложили продолжить работу в отделе персонально? – естественно он не смог сдержаться от издевки.
