Текст книги "Синдром дефицита времени (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 39 страниц)
– Куда? – он приподнял брови, выглядя подозрительно нейтрально.
– В спальню девочек, сэр, – она уставилась на него недоуменно.
– То есть вы пришли сюда с темномагическим артефактом, который приказывает вам убивать людей, а сейчас планируете отправиться спать?
Гермиона открыла и закрыла рот. Видимо, её мозги все же не пришли в норму до конца, раз она сама не догадалась, что на визите к профессору все не закончится. Снейп смотрел на неё, не моргая. И не дыша. Черт! Этого ещё не хватало.
Расслабилась на уроках, считая, что не так уж и резко реагирует на его выпады. А тут, видимо, поразилась собственной тупости. Гермиона вздохнула и помялась на месте, стараясь не сдвинуться и не поменять позы. Надо просто подождать.
– Будет лучше, если сначала мадам Помфри меня осмотрит.
Она так внимательно вглядывалась в его лицо, что заметила, как дрогнули веки, и в ту же секунду выпалила заготовленную фразу.
– И вам придется остаться под наблюдением в больничном крыле какое-то время, пока я разбираюсь с чарами, которые наложены на эту вещь, – даже с некоторым оттенком удовольствия выдал Снейп.
Видимо, хотел наказать её за глупость. Ну, хотя бы не заметил пропажу времени. Впрочем, Гермиона все равно помрачнела. Получается, ей и так, и так придется втянуть в эту дурацкую историю Макгонагалл. Кому-то ведь надо будет предупредить соседок по комнате, Гарри и Рона о причинах её отсутствия в башне факультета. А будущее объяснение с мальчиками начало отягощаться всякими неприятными деталями.
– Хорошо. И ещё одно, сэр. Как вы считаете, не мог ли Флетчер принести в Хогсмид и то проклятое ожерелье тоже?
– Нет, не мог.
То есть вот так просто? Не «это крайне маловероятно» или «у него нет мотива», а сразу решительное нет? Гермиона свела брови к переносице и хотела было попрощаться, но Снейп, будто не доверяя ей, решил лично отвести её в больничное крыло.
– Северус, если бы ты уточнил, что именно мне надо искать, то, возможно, от меня было бы больше толку.
Мадам Помфри, казалось, слегка злилась. Очевидно, ей хватило забот с Кэти, так что диагностика всего и вся ещё одного пациента тем же вечером совсем её не обрадовала.
Гермиона сидела на кушетке, застегнув только половину пуговиц на рубашке, и прислушивалась к разговору. Было странно оказаться тут вслед за Белл, фактически, с тем же диагнозом. Только ей, кажется, повезло больше. Она надеялась, что с Кэти тоже все будет в порядке.
– Воздействие затронуло как минимум ментальную сферу.
– В чем я, увы, совершенно не специалист, – отрезала медиковедьма. – Физически мисс Грейнджер в полном порядке. Даже шрамы выглядят хорошо, полностью затянулись.
– Шрамы? – зацепился Снейп.
– От проклятия, которое она получила в Отделе тайн летом, Северус. Ты варил особое лекарство…
– Я тогда варил десяток зелий.
Они разговаривали, как старые супруги. Вероятно, у них было много рабочих контактов и поводов для конфликтов. Вряд ли школьное больничное крыло находилось на полном самообеспечении, но было очевидно, что профессор, как штатный зельевар, тоже вносил свою лепту в перечень лекарственных средств. И действительно, маловероятно, что список официальных закупок был рассчитан на то, что ученики будут участвовать в практически военных действиях и сражаться с Пожирателями смерти. Или попадать под воздействие взгляда василиска. Или пить Оборотное с кошачьим волосом.
Получается, от Снейпа в каком-то смысле зависело её выздоровление, как минимум, после ранения в Отделе тайн. А, вполне возможно, и не только её. У того же Рона были не самые приятные травмы из-за проблем с мозгами (магическими и чужими, но тут ещё как посмотреть).
Гермиона натянула обратно теплый свитер и все же решила показаться из-за ширмы.
– Так что мне, – она выдержала их внимание, мгновенно переключившееся на неё, – теперь делать?
– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – спросила мадам Помфри тоном, ярко контрастирующим с тем, который она только что использовала с профессором.
– Вроде все хорошо, – Гермиона пожала плечами. – Ничего необычного не ощущаю.
– Думаю, тебе лучше вернуться в спальню и хорошенько…
– Это неприемлемо, – зло выдал Снейп.
– …выспаться. И это мое окончательное медицинское заключение.
Последняя фраза предназначалась уже профессору. Они опять начали буравить друг друга взглядами.
– Тогда я пойду? – быть поводом для их разногласий не очень-то хотелось.
– Конечно, дорогая. Но зайди ко мне утром, я проведу диагностику ещё раз, чтобы успокоить профессора.
Как будто ему это нужно было.
– Если, конечно, ночью не произойдет чего-то непоправимого, – сарказма было даже с лишком.
Она убралась оттуда как можно быстрее. И дошла до спальни уже почти спокойной. Отбой тревоги – втягивать декана не пришлось. Впрочем, объяснять мальчикам свои неудобные решения все же придется, но причина у неё была веская – артефакт явно вызывал помутнение рассудка. Для Рона, наверное, только такое обоснование для добровольного визита к Снейпу в кабинет и будет достаточным.
А ведь она хотела просто получить хоть какую-нибудь выгоду от своей способности. И вместо этого чуть не заработала непонятное проклятие на голову. Гермиона поежилась, вспомнив шепот, и поняла, как сильно устала – шагать по лестнице в бодром темпе становилось тяжелее с каждым пролетом. Вероятно, это тоже было последствием влияния зачарованной вещицы. Хотя и сам день легким она бы не назвала – столько всего неприятного случилось.
Профессор наверняка расскажет о происшествии Дамбдлору. В какой-то степени и из соображений заботы о её здоровье, но, скорее, чтобы разобраться, что это за медальон и как его зачаровали – он действительно был необычный. Да и директора должны заинтересовать все эти странные и опасные вещи, что опять происходят рядом с Гарри. Может, он ещё и Флетчера приструнит, член Ордена Феникса тот или кто?
Когда Гермиона все же добралась до спальни и начала оперативно собираться в ванную, чтобы покончить с делами побыстрее и лечь в кровать, Лаванда даже поинтересовалась, где она бродила весь вечер. Но Гермиона только фыркнула и молча указала на значок старосты на своей мантии. Всегда работает. Хотя Браун, наверное, боялась, что они с Роном ходили на свидание или что-то подобное. Куда там! Этот тугодум догадается поцеловать её, наверное, только годам к тридцати.
Спать хотелось немилосердно, так что Гермиона залезла под одеяло, как только наконец натянула невыносимо многосоставную пижаму – не то что простые сорочки её соседок. О привычном чтении на ночь или о других учебных делах не могло идти и речи. Она, конечно, с тоской посмотрела на тексты по рунам, но тут же погасила свет и откинулась на подушки.
Не считая дополнительной проверки здоровья и разговора с мальчиками, воскресенье Гермиона планировала провести в штатном режиме. Если, конечно, ещё что-нибудь неприятное не произойдет. Или не заявится Дамблдор. Или у неё действительно не утечет крыша (правда, больше ничего подозрительного она не ощущала). Снейп опять же может как-то отыграться на ней просто потому, что все сложилось не так, как он хотел. Обида Гарри все ещё виделась ей достаточно вероятной. Не жизнь, а минное поле. Хотя, учитывая их магические реалии, скорее поле, усеянное Портативными болотами.
Но к своему вящему неудовольствию проснулась Гермиона все ещё в субботу. Прошло не многим более пятнадцати минут с тех пор, как она установила сигнальные чары на утро, а теперь во всем её теле чувствовалась бодрость, как будто ей удалось проспать добрых восемь, а то и девять часов. Это уже начинало напрягать.
========== 5. Дно ==========
Медальон Слизерина! Это точно он. То есть, конечно, ещё ничего не доказано, а Дамблдор опять чересчур загадочен и немногословен – с Гарри, с ней он так и не поговорил лично, но вероятность этого была очень высока. Не понятно, правда, как со всем этим были связаны Блэки (если медальон Наземникус украл именно на Гриммо, 12), Воландеморт и неизвестное проклятие, наложенное на украшение, однако, что-то тут явно складывалось. Директор наверняка разберется, а ей можно все-таки порадоваться, что она решила украсть именно эту вещь.
– Что не делается, все к лучшему, – философски изрекла Гермиона, перелистывая страницу справочника по лечебным зельям, который читала по большей части для собственного кругозора. – Лишь бы Кэти поправилась.
– А Малфой наконец прокололся, – в тон ей ответил Гарри, сидящий рядом с ней у камина в общей гостиной.
Гермиона с Роном дружно пропустили фразу мимо ушей, позволяя ей небрежно упасть куда-нибудь на пол и закатиться под диван. Они уже выслушали очередные гениальные теории Поттера и не желали опять разжигать огонь. Среди альтернативных тем разговоров значился тот самый медальон, обсуждение которого нравилось всем. Снейп и его вовлеченность в спасение жизней студентов, к которой с подозрительностью отнеслись и Гарри, и Рон, несмотря на то что это подтвердил сам Дамблдор. Учеба, естественно, но тут энтузиазм проявляла только Гермиона. И вездесущий квиддич, от которого даже ей некуда было деться. Уизли сильно переживал из-за своей первой намечающейся игры, да ещё и сразу со Слизерином, а она переживала за него.
Впрочем, они с Гарри ещё могли поболтать о Слизнорте и неизбежности Рождественской вечеринки. Тут неожиданным заинтересованным лицом выступил Рон, которого, собственно, никуда не приглашали, но ему явно хотелось бы пойти. Не только из-за торжества равенства и справедливости, но и желая познакомиться с какими-нибудь знаменитостями. На прошлый рядовой ужин профессор приводил Гвеног Джонс, и Уизли уж слишком очевидно фантазировал, кто может явиться на такое достаточно крупное событие, как условное Рождество. Похоже, до него только сейчас дошла концепция связей в обществе.
Впрочем, Гермиона была совершенно не против взять его своим плюс один на вечеринку (скорее это даже был её тайный план). Конечно, они по началу немного поцапались из-за «Клуба слизней», но в итоге даже перешли к какому-то, страшно сказать, флирту, из-за чего она глупо краснела и думала о разном. А время останавливалось аж дважды за тот урок травологии, поставив рекорд: так мало времени между приступами не проходило ещё ни разу. Зато с добычей бешеных огурцов у неё никаких проблем не возникло.
Снейп, слава Мерлину, её не дергал и не пытался как-то осмеять, но и на вопросы не отвечал, осаживая в своей обычной манере. Сколько же вокруг них раздражающе таинственных личностей, никто ничего прямо не говорит, одни сплошные домыслы! Гермиона, конечно, и сама грешила подобным, но молчала все же больше по необходимости, а не просто про любую вещь на свете, как их старшие товарищи по Ордену Феникса. Впрочем, возможно, все, о чем они недоговаривали, и было важным и запутанным.
Вот о своем состоянии Гермиона явно помалкивала не зря, в частностях так точно. Если бы Рон и Гарри знали об этом, то сейчас наверняка уговаривали бы её помочь им во время игры, и ей было бы очень неловко отбиваться. Хотя… Нет-нет, она не будет ничего подобного делать – это же жульничество, причем очевидное. В безвременье она наколдует что-нибудь полезное или нет, выявить вмешательство легко – за происходящим на поле следят сотни глаз. Да одна мадам Хуч чего стоит! Даже если Квирреллу и удалось провернуть что-то подобное на первом курсе (и Снейпу, получается, тоже), то она-то точно не Воландеморт в юбке.
В общем, Гермиона твердо решила не мухлевать и вообще вести правильный образ жизни. Она только что выпуталась из очень нехорошей истории почти без потерь и не собиралась гневить судьбу. Но при всем её старании, все опять каким-то невообразимым образом скатилось на дно.
– Представляешь, Гермиона? Он мне кто, отец? Ладно бы Билли поучать взялся, хотя я с трудом могу это представить. Или Чарли – тем более. Но Рон-то меня всего на год старше! – бушевала Джинни. – И ума у него меньше, чем у глизня!
Безобразную сцену между братом и сестрой Уизли Гермиона, к счастью, не застала, но, судя по всему, там едва не пролилась кровь. Рон, видимо, перенес тяжкий психологический удар, узнав, что Джинни не только болтает со своим парнем, но ещё и контактирует напрямую.
– А характер, как у взрывопотама, – поддакнула Гермиона подруге.
– Ой да какой там характер! Он просто завидует, вот и все. Я ему так и сказала: уже все целовались, кроме него – и Гарри, и ты, и я.
«Может, хоть сейчас до него дойдет, что пора действовать», – подумала Гермиона в тот момент, но жестоко ошиблась в своих предположениях. Этот идиот видимо обиделся на неё за то, что она обошла его даже в этом. Или взревновал к Виктору, которого она не видела уже больше года. Или ещё черт знает что, но вся их хрупкая симпатия разрушилась к чертям мгновенно. Теперь Рон вел себя с ней так, как будто она была причиной всех его бед. Это расстраивало и злило её примерно одинаково да так, что время останавливалось по пять раз на дню.
Но ведь, с другой стороны, Рон действительно всегда плохо держал себя в руках. Было бы странно начать упрекать его в этом сейчас, как будто до сего момента она этого в упор не замечала. А ещё приближающаяся игра со Слизерином ухудшала положение до крайности. Конечно, Гермиона была, мягко говоря, не в восторге, что свой негатив он сливал именно на неё, что она ему, девочка для битья? Однако, матч действительно был важный, не только для Рона, но и для Джинни, и для Гарри, да для всего факультета в целом. Староста она или нет, в конце концов? Пришлось сжать зубы и подойти пожелать доброго утра в тот самый день икс, чтобы не выглядеть злопамятной стервой.
И тут же уличить Поттера в применении допинга.
– Гарри, но так же нельзя… – ахнула она, как будто сама не рассуждала о жульничестве ещё пару дней назад. – Рон, не пей это. Это нечестно.
То есть Маклаггена Гарри не хотел из команды исключать, потому что, видите ли, нехорошо получается, а как проблема обострилась… Собственно, чего она ждала от человека, который создал себе совершенно лживую репутацию великого зельевара, пользуясь советами непонятно кого.
– Тебя забыли спросить, – буркнул Уизли и осушил стакан с подлитым Феликсом Фелицисом.
Поттер предупреждающе прищурился, будто у него были на неё какие-то рычаги давления. Гермиона, в свою очередь, смерила его пылающим от праведного гнева взглядом, но больше ничего говорить не стала, а просто развернулась на каблуках и ушла прочь.
Мерлин, куда она вообще ввязалась – на пути к кубку квиддича мальчики готовы на все! Вот пусть и делают, что хотят. Сдавать она их все равно не станет, а выявление нарушений – дело той же мадам Хуч. На сам матч Гермиона, конечно, пошла, но исключительно ради Джинни. И факультета.
Гриффиндор играл так впечатляюще хорошо, что время не останавливалось ни разу. Когда Гарри словил снитч, опередив Харпера, временного ловца Слизерина, каким-то невообразимым образом буквально на долю секунды, Гермиона саркастично предположила, что он подмешал зелье удачи всей команде и себе заодно. Но нашла в себе силы придержать язык, то ли припомнив шепот медальона, который, безусловно, говорил то, что она и сама хотела услышать, то ли колкие напутствия Снейпа, всплывшие в её памяти, видимо, просто заодно. Все-таки она такой же человек, как и все, и уж точно не судья и не нянька двум великовозрастным лбам.
Что там думал по этому поводу Поттер, Гермиона так и не узнала. После победы он был окружен слишком плотным кольцом людей, а она весьма ловко затерялась в толпе однокурсников. Да и не больно-то Гарри её искал. А вот Уизли свою жизненную позицию выказал весьма красноречиво, начав обжиматься с пищащей от восторга Браун у всех на виду. Компенсировал, так сказать, недостаток с лихвой. И догадался о том, что делать, без каких-либо сложностей, а она-то считала его слишком скромным. Получается, недооценила.
Эпизод случился очень вовремя, практически погрузив её в атмосферу драматичных фильмов про любовь, которые Гермиона изредка смотрела по телевизору на каникулах. Если проводить параллели со сценариями таких историй, то сейчас она проходила стадию предательства – сильный слезовыжимательный момент. Все вокруг застыло, наступила тишина, и Рон с Лавандой красиво замерли в поцелуе. Ну, не то чтобы очень красиво, правда. Со стороны вообще выглядело несколько противно, хотя, может, просто накладывалось её негативное восприятие. Гермиона прерывисто вздохнула, без особой деликатности прошла сквозь толпу однокурсников и протиснулась мимо приоткрытого портрета Полной дамы, чуть подвинув Невилла, спешащего на праздник в гостиную. Было как-то плевать, заметит он это или нет – она будет уже далеко.
И действительно, эффект не спал ни когда Гермиона дошла до конца коридора, ни когда нырнула в секретный проход вниз, который, на её счастье, был скрыт только гобеленами. Кажется, этаже на третьем она все же затормозила, так как никуда, собственно, не шла, просто хотела уйти подальше, и спряталась в первом же попавшемся открытом классе.
Наверное, как только за ней закрылась дверь, время начало свой ход заново, а, может, и нет. Какая сейчас разница? Вероятно, было бы полезнее порассуждать о том, что продолжительность приступа неопределённа и может меняться, а вовсе не увеличивается постоянно, как она думала ранее. Это же подтверждали и периодически возникающие проблемы со сном. И, раз уж она так и не поняла, как вызывать это состояние, то можно попытаться хотя бы научиться регулировать длительность самого эпизода. Но у неё нашлись дела поважнее – Гермиона уселась прямо на пыльную парту и заплакала.
Дверь опять скрипнула, но она не подняла головы и вообще смотрела в другую сторону. Наверное, Гарри нашел её по Карте мародёров и пришел выяснять отношения. Уж не Рон точно – он сейчас слишком занят.
– Мисс Грейнджер, что вы тут делаете? – раздался голос профессора Снейпа.
Она вздрогнула от неожиданности и резко обернулась, но время, слава Мерлину, не среагировало.
– Плачу, – тупо ответила Гермиона, и, не зная, что ещё сказать, спросила в ответ: – А вы, сэр?
– Разве вы не должны сейчас быть в гостиной факультета и праздновать победу в матче вместе со своими друзьями? – протянул он, проигнорировав её.
– Разве вы не должны сейчас утешать своих подопечных после проигрыша? – выдала она неожиданно для себя.
Хотя вопрос, собственно, логичный. И черт с ними, с отработками! Гарри же как-то живет.
– У вас в карманах все же случайно завалялся ещё один проклятый артефакт, который отравляет ваш разум, мисс Грейнджер? Потому что иначе вашу дерзость…
Может, и были у неё какие-то ментальные повреждения. Или это просто подступала истерика, а Снейп так невовремя решил завязать диалог.
– Ну знаете, сэр, – раз уж начала, так дерзить по полной, – не я пристаю к расстроенным девушкам в пустых классах. Что вы хотите от меня услышать? Мотивы, причины и следствия?
– Как вы здесь оказались? – холодно ответил он.
Гермиона хотела дать очевидный ответ и даже успела презрительно наморщить покрасневший нос, но тут же спохватилась. Снейп ведь не о маршруте передвижения спрашивал явно.
– Вы за мной следите? – в её голосе чувствовался практически гнев.
Но злость истлела мгновенно, а из пепла возродился страх. Он что-то подозревает, очевидно, и вполне способен сделать верные выводы. Наверное, навесил на неё отслеживающие чары после контакта с медальоном Слизерина, а она и не заметила. Да и что ему тут особенно расследовать? Если профессор считает, что она все ещё под проклятием, и её таинственные перемещения в пространстве – его последствия, то Гермионе все равно придется отвечать на поставленные вопросы. Не Снейпу, так мадам Помфри или даже Дамблдору.
Вот и случилось то, что она пыталась избежать. Теперь её точно запрут где-нибудь не только как больную, но и как врунью, которой нельзя доверять. Снейп, видимо, заметил эту её смену настроения. Хотя это было очевидно – Гермиона вся сжалась и вцепилась в полы своей мантии, только сейчас осознав, что все ещё сидит на парте перед учителем в дополнение к неуважительному тону.
– Ваше состояние вызывало у меня беспокойство, – сказал он с раздражением, тоном, совершенно не соответствующим смыслу слов.
– Со мной все нормально, – Гермиона не могла не поупрямиться.
– Мои наблюдения, – он презрительно осмотрел её заплаканное лицо, как будто это было как-то связано с эпизодами, – говорят об обратном.
Все это высокомерие, давление, в конце концов, слежка, подкосили её окончательно. Конечно, это было ожидаемое поведение со стороны профессора, но в целом… Почему все относятся к ней таким образом? Что плохого она сделала? Снейпу, Рону, даже Гарри, который вечно вставал на сторону друга, без разницы, прав он или нет?
Гермиона в раздражении спрыгнула с парты и поправила мантию, пытаясь избавиться от налипшей пыли. И конечно же только в этот момент догадалась посмотреть на Снейпа, чтобы заметить, что он не дышит. Здорово! Когда конкретно он застыл? В какую позицию ей нужно вернуться, чтобы не проколоться? Вот бы раздавался какой-то звуковой сигнал, оповещающий о начале эпизода. Было бы гораздо удобнее.
Похоже, доказательства шли ему прямо в руки. Очевидно, ей уже поздно косить под дурочку и отнекиваться. Или нет? Гермиона смело шагнула к Снейпу, обогнула его и дернула за ручку двери. Ещё раз. И ещё. Даже попыталась навалиться всем весом и постучать кулаками по безучастному дереву, но, очевидно, профессор позаботился о приватности их разговора магически.
Она в бешенстве заметалась по комнате, но так и не придумала ничего, что могла бы выкинуть. Не в окно же прыгать, в самом деле! В конце концов, Гермиона просто встала напротив него, нарушая личное пространство и вглядываясь в лицо с плохо скрываемой неприязнью. В полутемном классе его глаза действительно казались абсолютно черными – разобрать границу между радужкой и зрачком было решительно невозможно. Когда ещё у неё будет возможность так близко подойти к ужасу подземелий? А, ну да, когда угодно, если время соизволит остановиться, пока они находятся в относительной близости друг к другу.
Снейп моргнул и отшатнулся от неё. Странно, что ещё палочку не выхватил – о том, что он может атаковать, заранее она как-то не подумала. Конечно, такая резкая перемена должна была его напугать хотя бы слегка, так что Гермиона даже почувствовала какое-то мстительное удовольствие.
– Так что вам там, – она старалась саркастично ухмыляться, но получалось так себе, – говорят ваши наблюдения?
– Что вы делаете? – бросил он отрывисто, и опять встал прямо, нависнув над ней.
– Ничего, – Гермиона даже не подумала отойти. – В самом деле, я абсолютно ничего не делаю.
– Как вы переместились?
– Встала с парты и подошла, – фыркнула она, но все же немного смутилась. – Только и всего.
– Отвечайте на поставленный вопрос, мисс Грейнджер.
Гермиона поморщилась, но не сдала позиции.
– А то что? – проговорила она по слогам, тем же тоном, каким он не так давно приказывал ей положить медальон на стол. И улыбнулась. Довольно противно и некрасиво само по себе, учитывая её раскрасневшееся и опухшее от слез лицо.
– Вы ходите по очень тонкому льду, – голос Снейпа стал бархатным и вкрадчивым. – Поверьте, если дело дойдет до веритасерума или легилименции…
– Вы не имеете право применять такие средства дознания к ученикам.
– Нет, но с особым разрешением директора – очень даже, – он оскалился, будто только этого и ждал. – Вы же уже совершеннолетняя?
– Да, профессор Снейп. Буду ждать вашего приглашения на допрос, – Гермиона тоже так и не прекратила улыбаться. – А сейчас, если вы не против, я хотела бы вернуться обратно в гостиную своего факультета.
– Я вас не держу, – замок за его спиной отчетливо щелкнул, но он так и продолжил стоять в дверях.
Ну давай же! Чертово время, остановись! Она так зла. На Рона, на Гарри, на профессора, на себя, на свою глупость. Ведет себя безобразно и не может остановиться. И с кем! Снейп же её пережует и выплюнет. Теперь оценки выше Отвратительно по ЗОТИ можно было не ждать. Хотя какие к черту оценки, ей стоит волноваться о вещах пострашнее.
– Не получается? – его приторный елейный тон звучал просто омерзительно.
– Что? – дергано отозвалась она.
– Устроить темпоральный сдвиг, – тут же ответил Снейп таким будничным тоном, как будто каждый день с этим сталкивался.
– Не понимаю, о чем вы.
– Вы не контролируете этот процесс, – заключил он удовлетворительно.
– Я же сказала, что ничего не делаю, – попыталась огрызнуться Гермиона.
– Когда это началось?
Она уставилась на него с ненавистью, Снейп, казалось, никакого дискомфорта от этого не испытывал. Они молчали какое-то время. Он, наверное, ждал от неё признаний, Гермиона мысленно прощалась со своей свободной жизнью.
– Может, ваш приятель, мистер Поттер, вам и не рассказывал, но вмешательство легилимента в разум часто сопровождается неприятными ощущениями и может иметь негативные последствия для психики, – как будто между делом заметил Снейп.
Гермиона вскинулась, пытаясь сохранить достоинство, но чувствовала себя мышью, которая хорохорится перед котом. Не хватало только начать умолять о пощаде.
– Медальон тут не причем, – процедила она сквозь зубы. – Если вы так подумали.
– Дальше, – подогнал он её.
– Это начало происходить ещё летом. После Отдела тайн, я полагаю.
– И вы решили, что никому не рассказывать об этом – отличная идея? – сарказм, сарказм и ещё раз сарказм.
– Я не сразу поняла, что происходит, – лишь бы не сбиться на жалкие оправдания. – Сначала паузы были совсем короткими, только со временем ситуация стала осложняться.
– И до какого момента вы планировали ждать? – он приподнял брови.
Гермиона опустила глаза и сжала челюсть.
– Я хотела разобраться, как это работает.
– И как успехи?
Она поморщилась.
– Как ваши успехи, мисс Грейнджер? – протянул Снейп, будто наслаждаясь каждым колким словом.
– Никак, – её щека дернулась, она опять рефлекторно вцепилась в свою мантию. – Я пыталась выделить наиболее эффективные условия для возникновения эффекта, закрепить их мысленно и использовать, как счастливые воспоминания используют для вызова Патронуса. Но застопорилась ещё на первом шаге. В этом как будто нет никакой логики.
Я предположила, что реакция зависит от моих эмоций, но так и не выяснила рабочей закономерности. Я злюсь, радуюсь, думаю о чем-нибудь тревожном – время замирает. А потом при тех же исходных данных ничего не происходит, – она вздохнула и добавила почти шепотом: – Ничего не работает так, как нужно. И толку от этого практически никакого.
– Многие бы с вами не согласились.
Гермиона фыркнула и перестала сминать ткань.
– Боюсь, мои интересы расходятся с теми возможностями, что, теоретически, может предоставить эта, хм, способность.
– Ещё не распробовали? – Снейп ухмыльнулся.
– Может быть.
Уж он-то наверняка придумал бы этому тысячу и одно полезное применение за час. И примерно восемьсот пунктов из этого списка содержали бы способы издевательства над учениками и всеми, кому не посчастливится попасть под руку.
– Приведите себя в порядок, мисс Грейнджер, – Снейп явно был доволен собой. – И продумайте свою речь получше. Слушать ваш маловразумительный поток сознания довольно утомительно.
========== 6. Тайна ==========
Она уныло сидела в кресле в кабинете директора. Высота сидения явно не была рассчитана на низкорослых школьниц, поэтому Гермиона едва доставала подошвами туфель до пола. Совершенно неуместно хотелось поболтать ногами, чтобы немного отвлечься, но приходилось сохранять приличия: прямо сейчас Дамблдор, вероятно, решал её судьбу.
Конечно же директор был в курсе всего с самого начала. А Снейп чисто случайно опустил эту деталь из виду, когда доводил загнанную в угол жертву до ручки. Если бы он сразу пригласил её побеседовать с Дамблдором, то она вела бы себя куда покладистее. Впрочем, в тот же день её на разговор не вызвали, директор появился в школе только к вечеру следующего.
Он выглядел усталым и обеспокоенным. Его почерневшая рука, как Гарри и рассказывал, выглядела действительно скверно – вблизи это бросалось в глаза. Честно говоря, Гермионе показалось, что Дамблдор предпочел бы проигнорировать её и на этот раз – его мысли словно были заняты совсем другими вещами, и именно Снейп настоял на их личной встрече.
– Маховики времени достаточно хрупки, – ну надо же, хоть кто-то это признал. – И случаи их поломок по тем или иным причинам были неоднократно зафиксированы. Но обычно это не несет никаких негативных последствий для владельца, если он, конечно, не пытается воспользоваться неисправным механизмом. Даже если возник каскадный эффект… – директор опять задумался и будто что-то вспомнил. – Мисс Грейнджер, вы уверены, что изменения начались с происшествия в Отделе тайн?
– Нет, но других предположений у меня нет.
– Вы сказали, что первый приступ случился в лавке Горбина и Бэркеса?
– Первый из тех, что я заметила, да.
– Вы дотрагивались там до чего-либо?
– Только если до ручки двери. Несмотря на происшествие с медальоном, я не склонна хватать предметы с неизвестными свойствами в подозрительных местах.
Присутствующий тут же Снейп хмыкнул, видимо, не особенно доверяя её утверждению. Гермиона решила не оттягивать до последнего и задать самый важный вопрос побыстрее:
– Мне придется отправиться в Мунго?
– Боюсь, мисс Грейнджер, мы не можем сейчас себе это позволить, – Дамблдор истолковал её волнение по-своему. – Вам лучше оставаться в Хогвартсе.
– Но мое состояние…
– Не несет прямой угрозы жизни и здоровью, я полагаю. Мне не хотелось бы пренебрегать вашим благополучием. Но если детали станут известны третьим лицам, то это может привлечь к вам нежелательное внимание.
Гермиона не понимала. В каком смысле нежелательное? Разве её не должны изучать, как редкую зверюшку? Для неё это, конечно, и будет той самой неприятностью, но вряд ли Дамблдор оберегает чувства студентки. Да, вероятно, в школе в эти нестабильные времена ей будет безопаснее, но…
– Профессор Снейп присмотрит за вами. Сообщайте ему все, что с вами происходит.
Снейп не издал ни звука, но почти наверняка скривился, Гермиона была в этом уверена. Кто будет счастлив получить в нагрузку новую обязанность? Хотя, вполне вероятно, он планирует на ней же за это отыграться и получить свою компенсацию. Вот Гермиона и проверит его вовлеченность в спасение жизней студентов. Но, все же, почему не Макгонагалл? Видимо, не зря она не обратилась к ней за помощью, когда не знала, что делать с медальоном.
Решение Дамблдора вызывало у неё полнейший мыслительный ступор, который она когда-то приписывала Горбину. Конечно, ей и в голову не пришло спорить с директором. Да и что она сказала бы? Настаивала бы на своем помещении в клинику, чего сама же и боялась? Он ведь наоборот выбрал самый безболезненный для неё вариант. Но все равно это выглядело так… неправильно. Директор должен был отчитать её, грустно, но строго посмотреть в глаза и передать на поруки невыразимцам. Или колдомедикам. Или хотя бы мадам Помфри сказать. Естественно, ей самой тоже было приказано помалкивать, то есть мягко внушено.
