Текст книги "Синдром дефицита времени (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 39 страниц)
========== 1. Безвременье ==========
Горбин накинулся на неё с криком, в ярости, и вдруг застыл, не меняя позы и, кажется, даже не дыша. Его злобный взгляд сверлил дырку в её лбу, рот был приоткрыт, а скрюченный палец указывал на дверь. Гермиона тоже замерла, не зная, как реагировать, и нахмурилась. Немного напоминало действие Чар помех, хотя сглазить его было некому – они в помещении находились вдвоем, и она свою палочку уж точно держала в кармане. Ещё не хватало спровоцировать явно темного мага на открытую агрессию!
Вероятно, это было просто последствие проклятия или магической болезни. Или Горбин умом тронулся от всех этих мерзких артефактов, с которыми работал, и теперь периодически впадал в ступор, проявляя свои психические нарушения.
Они стояли словно истуканы друг напротив друга секунд пять, не меньше, пока он снова не гаркнул на неё. Гермиона оперативно вынырнула из своих отвлеченных рассуждений и вылетела из магазина, вернувшись к поджидающим её мальчикам.
– Владелец лавки явно с прибабахом, – хмуро протянула она, когда они убрались из Лютного переулка подальше.
– Это точно! – согласился Рон, хотя они препирались всю дорогу до магазинчика Уизли из-за её неудачной попытки выудить информацию. – Ещё и заорал так неожиданно. Я думал, оглохну. Чуть было Удлинитель из ушей не выдернул.
– Ну, учитывая обстоятельства, неудивительно, что он психовал, – демократично заметил Гарри. – Если Малфой приходил по поручению Воландеморта…
Им пришлось нелепо обмануть миссис Уизли, чтобы объяснить свое достаточно долгое отсутствие, а потом старательно изображать хорошее поведение. В Норе обсуждение опять перескочило на Драко, и Горбин был быстро позабыт. Гермиону это странное происшествие тоже не особенно взволновало. Мало ли магов с отклонениями? Забивать себе голову лучше чем-нибудь полезным, а не всякой ерундой. К примеру, у неё ещё часть отложенных на лето книг не прочитана, а уже конец августа! И вообще осталась какая-то жалкая неделя отдыха, так что надо ловить момент, пока есть возможность. Мало того, что учеба не за горами, так после того, что случилось в Отделе тайн, слабо верилось, что ситуация в их мире станет лучше. Возможно, у них в запасе не так уж много мирного времени.
Гермиона помрачнела, вспомнив обо всех тех ужасах, с которыми они уже столкнулись и, наверняка, встретятся ещё ни раз. Но тут же одернула себя, чтобы не начать беспокойно тереть шрам на груди, и отвлеклась на болтовню с Джинни. Многие проблемы подруги ей были не близки: братья, сложности в учебе, квиддич – все это. Но она старалась проявлять участие и поддерживать беседу. Уж если они с Луной нашли какой-никакой общий язык…
Естественно, половина таких разговоров неизменно скатывались на обсуждение мальчиков и их любовных интересов. Эту тему она, к счастью, поддержать могла, но тоже не особенно удачно. Гермиона хоть и была старше, но весь её опыт ограничивался Крамом, а виды она имела только на Рона. Вероятно, на понимании, какие их возлюбленные слепые идиоты, они с Джинни и сошлись по большей части.
Сам Рон все каникулы бросал на неё странные взгляды, но так и не подошел. Она тоже не знала, что сказать. А, может, сказывалась установка, что проявлять инициативу должен парень. Не то чтобы она была такой чопорной и старомодной, но да, наверное, такой Гермиона и была. Уж намеков Уизли она давала предостаточно, так что он мог и сам догадаться, что пора наконец действовать.
*
Лишь в самом конце августа произошел ещё один непонятный эпизод, который немного напоминал случившееся с Горбином. Гермиона зачиталась и решила выпить чая перед сном поздно вечером, когда все уже разошлись по комнатам, и на кухне в Норе в кой-то веке никто не торчал. Огромный, рассчитанный на всю немаленькую семью Уизли, чайник выплеснул, наверное, половину своего содержимого, когда она попыталась наполнить кружку. Но кипяток вдруг застыл в воздухе на достаточный срок, чтобы Гермиона не только успела отскочить в сторону, но даже немного поразглядывать красиво замершие в воздухе брызги. Зародились смутные подозрения, однако, ей удалось списать все на магический выброс – они изредка случались даже у взрослых магов. В книгах писали истории про волшебников и подиковиннее.
Несколько дней прошли абсолютно спокойно, и до Хогвартса они добрались без происшествий. Они с Роном. Гарри опять нашел себе приключений на задницу, по недоброй традиции, и сразу чуть не вогнал их факультет в минус по очкам. Эти вещи уже давно перестали волновать её сами по себе, но все же она была старостой и не могла не переживать за престиж факультета. Ещё и новость про профессора Снейпа не добавила радости. Плюс, вероятная обида Хагрида, от предмета которого они отказались в этом году. Гермиона недовольно поморщилась, предчувствуя тяжелый учебный год.
– Мерлин, Гарри, – она сложила руки на груди и протянула фразу неприятным сварливым тоном, который так бесил Рона, – это хотя бы того стоило?
– Малфой точно что-то затевает!
– А поконкретнее?
*
Следующее необычное событие произошло в первый же учебный день на уроке зельеварения и перевернуло все с ног на голову окончательно, как бы подтверждая её пессимизм. Гермиона работала сосредоточенно, соблюдая все требования и ни разу не ошибившись в рецепте, как и всегда. А, может, даже и усерднее. Не то чтобы ей нужен был Феликс Фелицис, но сама по себе победа в соревновании, лишний раз подтверждающая её квалификацию, была прекрасным поводом, чтобы приложить чуть больше усилий. Она хоть и снизила свою фанатичность по части учебы, но совсем от честолюбивых целей не отказывалась. К тому же хотелось проявить себя перед новым преподавателем – профессор Снейп её похвалами не баловал.
Так что естественно, что она расстроилась, когда её зелье вышло посредственным, а у Гарри – превосходным. Слизнорт объявил его победителем, и мимолетная зависть обуяла Гермиону. И тут все опять внезапно остановилось. Класс был полон людей, и если сопор Горбина ещё можно было объяснить логически, то это списать на случайное проявление болезни уже не выходило.
– Эй, – она дернулась от звука собственного голоса в возникшей тишине, но никто больше так и не сдвинулся с места.
От непонимания перехватило дыхание. Гермиона крутанулась на месте, вглядываясь в лица людей вокруг, и в этот момент профессор Слизнорт протянул Гарри приз. Эрни, стоявший ближе всего к ней, смутился, решив, что невнимателен настолько, что даже не заметил, как она отвернулась.
Гермиона лихорадочно думала, невразумительно мыча что-то нейтральное в ответ на реплики мальчиков после занятия. Сложить дважды два было не трудно, а вот уложить в голове выводы уже сложнее. Да, существовали заклинания замедления, те же Чары помех, от которых жертва могла застыть на пару секунд. Да, маховик вообще мог переносить человека в прошлое на несколько часов. Остановившееся время не было чем-то из ряда вон выходящим, но заклинания в массе своей были точечными, индивидуальными. Нигде не писалось о способности заморозить целую толпу людей, эм, силой мысли.
Или это не они замедлялись, а она в каком-то роде ускорялась? Такое предположение звучало куда правдоподобнее, если можно было так сказать в данных условиях – и чары, получается, наложены только на неё, и эффект схож с действием маховиков. И есть очень удобное объяснение, где бы она могла заполучить такую способность.
Гермиона попыталась вспомнить произошедшее в Отделе тайн во всех подробностях. Все случилось так быстро, сумбурно, что анализировать события на ходу она просто не успевала. А после гибели Сириуса и собственного ранения о погроме, который они с Пожирателями учинили в хранилищах, переживать было как-то странно. Неприятно, конечно, но стоял вопрос жизни и смерти, не до сохранности пророчеств, которые и так, по ощущениям, приносили больше вреда, чем пользы. Хотя маховики было искренне жаль.
Она припомнила полутемную комнату, забитую странными артефактами и часами всех форм и размеров. Когда погоня настигла их там и в помещении завязалась драка, один из шкафов, весь забитый маховиками, эффектно полетел вниз. Все его содержимое конечно же разбилось вдребезги. Минуты, часы, а, может, и целые столетия пролились песочным дождем и рассыпались осколками стекла. Как будто уничтожение карманных машин времени и было их истинной целью пребывания там.
Хотя они все получили травмы в Отделе тайн, именно в этой комнате пострадал только один Пожиратель. Он заполучил рассинхронизацию с собственной головой, угодившей в странный стеклянный сосуд, где хранилось, судя по всему, само время. Помимо него, вроде как, никто больше с маховиками не контактировал напрямую, но, оказалось, рано они радовались. Гермиона вздохнула и раздраженно нахмурилась.
Кто вообще догадался, заключить в эти хрупкие оболочки все время мира, а потом просто взять и оставить их в одном месте? При этом не наложив на них ни чар неразбивания, не, банально, упаковав, как это сделал бы любой разумный маггл. Конечно, туда не должен был попасть никто посторонний, и уж точно эта комната не предназначалась для сражений. Но для себя она признала меры безопасности в Отделе тайн совершенно недостаточными.
– Гермиона, ты ведь тоже считаешь, что эта книжка очень подозрительная? – растормошила её Джинни.
– Да, она может быть опасна. Мало ли кто написал все эти заметки, – механически ответила Гермиона. – Тебе лучше не пользоваться советами из неё, Гарри.
– Но они же работают! – возмутился Поттер.
– Ага, Авада Кедавра тоже прекрасно работает, – огрызнулась она и постаралась побыстрее закончить разговор, но все же проверила учебник на безопасность.
И исписанный советами (что за варварское отношение?) «Расширенный курс зельеварения», который по случайности достался Гарри, и Амортенция, намекающая на её чувства к Рону, резко отошли на второй план.
Самым разумным было бы прямо сейчас пойти к Дамблдору и объяснить ситуацию. Происходящее явно выходило за рамки нормальности и могло очень скверно закончиться. Над шутками со временем экспериментаторам вообще редко удавалось посмеяться последними. Но, внезапно, тонкой иглой кольнул страх. Её же будут изучать, осматривать, ставить эксперименты, ведь так? С какой долей вероятности ей придется покинуть Хогвартс для этого? Что если её запрут в Отделе тайн или больнице? Уж к невыразимцам в руки Гермиона попасть точно не хотела – вряд ли они испытывают к ней и всей их компании большую любовь. Да и вариант с целителями навевал на неё не самые приятные воспоминания об отделении ментальных расстройств в Мунго и горчил лечебными зельями на языке. Директор вряд ли легкомысленно отнесется к этой проблеме и просто позволит ей продолжить обучение, как ни в чем не бывало. Ради её блага и безопасности Гарри, конечно же. С этим ужасным пророчеством Поттеру только подруги-с-проблемами не хватало!
Но Гермиона не чувствовала себя опасной. Даже если вокруг неё останавливается время, это же происходит совершенно случайно и на какие-то секунды – ни вреда, ни толку. Если бы это состояние хотя бы можно было вызывать сознательно… Да ей даже доказать свои слова будет нечем, соберись она признаться! Сначала надо разобраться. Да, надо понять.
Гермиона настроилась на долгое осмысление своей ситуации, но возможность ещё раз пронаблюдать эффект представилась уже после ужина. Естественно, как только ей удалось отделаться от всех, она помчалась в библиотеку, перескакивая через две ступеньки и разрушая весь свой образ благообразной старосты. На одном из пролетов Гермиона запнулась и чуть кубарем не слетела вниз, хватаясь за перила и едва сохраняя равновесие. И движущиеся лестницы, и портреты, и люди внизу и вверху не сдвинулись и на миллиметр.
– Что за?.. – Гермиона скривилась, но осмотрелась уже более спокойно.
Если сначала показалось, что все просто остановились, как в какой-то смутно знакомой детской игре, то теперь стало ясно, что это было явным преуменьшением – люди вокруг неё не моргали и даже, судя по покоящимся грудным клеткам, не дышали. Посчитать секунды от начала до конца приступа Гермиона не догадалась, но по самоощущениям в этот раз все продлилось чуть дольше, чем в лавке Горбина и на уроке зельеварения, что немного тревожило. Зато уже можно было сделать кое-какие выводы. Мозг окончательно перестал паниковать и четко обрабатывал информацию, выдавая факт за фактом.
Во-первых, очевидно, этот её странный эффект действовал не только на людей, но даже на зачарованные предметы. Во-вторых, масштаб происходящего явно выходил за пределы одного помещения или зоны её видимости. В отличие от предыдущих эпизодов этот приступ случился в публичном месте с большой текучкой. Поэтому если бы условные чары действовали только вокруг неё, на ограниченной территории, то кто-нибудь наверняка уже захотел бы воспользоваться лестницами и заметил, что они остановились. Или, по крайней мере, вошел бы в круг действия и замер тоже.
Это казалось веским аргументом в пользу теории, что все дело было именно в ней. То есть это она по какой-то причине оказывалась вне времени, а не мир вокруг неё застывал. Конечно, делать громкие заявления насчет глобальности Гермиона пока не рисковала бы, но это точно затрагивало немаленькую часть Хогвартса или даже его целиком. Может, выводы и казались очевидными, но лишнее подтверждение предположению никогда не повредит.
Вероятно, это состояние развивалось постепенно, просто Гермиона не сразу смогла уловить изменения. Неловкая пауза растягивалась на пару секунд дольше, пять минут после будильника (да, она вставала по расписанию даже на каникулах) превращались в пять с хвостиком и тому подобное. Скорее всего жизнь в Норе была достаточно спокойной, поэтому «заболевание» прогрессировало так медленно. Эпизоды происходили преимущественно в стрессовых ситуациях или около того. Правда, это была гипотеза на гипотезе.
Да какого черта вообще происходит? Ругательства посерьезнее на ум не приходили, хотя было самое время (безвременье?). Гермиона моргнула, и мир опять пришел в движение.
========== 2. Теории и эксперименты ==========
– Мисс Грейнджер, без пяти восемь.
Время работы библиотеки подошло к концу. Она была последним задержавшимся посетителем – никому больше не пришло в голову торчать тут до упора в субботу.
– О, спасибо за предупреждение, мадам Пинс. Я уже ухожу.
Библиотекарь сухо кивнула ей. Они нравились друг другу, в определенном смысле, хоть по таким разговорам и мимике мадам Пинс это было не так-то просто понять.
Гермиона быстро вернула книги на полки. В них не было абсолютно ничего полезного, а ведь она не стала мелочиться и сразу залезла в Запретную секцию. Конечно, исключительно на литературу полагаться не стоило, не все ответы можно было найти на страницах (хотя ей до сих пор было сложно расстаться с этим убеждением). Но где ещё искать помощи? Рассказать друзьям? Гарри пойдет с этим к Дамблдору почти наверняка. У них как раз назначено индивидуальное занятие. Рон… чем Рон ей поможет? Джинни? Невилл? Луна? Как ни странно, Лавгуд в этой ситуации виделась ей самой полезной, но, конечно, это был самый распоследний вариант. Впрочем, не так уж много их у неё и осталось.
Она вздрогнула, практически столкнувшись в дверях с профессором МакГонагалл, отступила в сторону, извинилась и только потом подняла глаза. Их декан незряче смотрела куда-то вперед, застыв статуей. Гермиона не удержалась и протянула руку, касаясь чужой мантии. Раз уж она оказалась в такой физической близости к другому человеку во время эпизода, то грех не провести эксперимент.
Ткань была достаточно мягкой и податливой, правда, не опадала обратно свободными складками, а застывала так же, как она её оставляла, зависая в воздухе в любой форме. Особое беспокойство вызывало, конечно, тело под ней. Не самая приятная ассоциация, но Гермиона подумала о трупном окоченении, хотя, конечно, никогда не трогала мертвеца. Можно было бы более красиво сравнить это с воздействием непрямого взгляда василиска, который она сама на себе испытала, но там плоть обращалась в камень чуть ли не буквально. Тут же складывалось впечатление, что сдвинуть с места или хотя бы согнуть сустав у застывшего человека она вполне сможет, но не факт, что без негативных последствий.
– Простите, профессор МакГонагалл, я задумалась, – скороговоркой выдала Гермиона, как только заметила движение, и как можно быстрее ушла, даже не расслышав ответа декана.
Эпизоды с западанием времени происходили почти каждый день. Гермиона тратила каждую свободную минуту на анализ своего состояния, проводя в библиотеке времени больше, чем когда-либо ранее. Рон уже не мог придумать новую шутку о том, что у неё опять развилась зависимость от учебы, а ведь была только первая неделя сентября. Она в ответ нервно поджимала губы и стандартно огрызалась. Нагрузка в этом году у них оказалась такая, что его подначки звучали откровенно тупо – все, кому более-менее важна была успеваемость, тоже уже зашивались с домашними заданиями. Мог бы и сам озаботиться, староста все же и должен подавать хороший пример!
Хотя, учитывая, что останавливающееся время сейчас волновало её в первую очередь, Гермиона тоже учебой откровенно не упивалась. Необходимый уровень поддерживала, работы выполняла, но до какого-нибудь легкого дополнительного чтения руки у неё не доходили уж точно. Кажется, она даже стала меньше отвечать на уроках.
Ну вот заодно и даст возможность другим подзаработать баллы факультета, раз уж такое дело! А то привыкли, что она одна все тащит, а как у самой возникли сложности, то и обратиться не к кому. Гермиона обиженно поджала губы и нахмурилась, но сразу постаралась взять себя в руки – лучше думать, чем психовать.
– И его мать, Меропа, умерла сразу после родов, оставив Тома в приюте, – Гарри пересказывал то, что узнал от Дамблдора, с горячностью первооткрывателя. Он даже жестикулировал, что ему вообще было не свойственно.
– Не думаю, что смогу его пожалеть, – протянул Рон.
– Но это многое объясняет. То, что он делает, его ненависть, – Поттер помрачнел. – Ещё это кольцо…
Гермиона слушала их, но одновременно обдумывала и свою проблему, то вспоминая обстоятельства эпизодов, то возвращаясь к самому началу. Что же такого с ней произошло в Отделе тайн? С ней и тем Пожирателем, конечно. Не сравнивать их не получалось, хоть последствия и были совершенно разные.
А что если задело не только их? Возможно ли, что чары разбившихся маховиков повлияли на всех присутствующих? Она с сомнением посмотрела на Гарри, увлеченного обсуждением. Вклиниваться в серьезную тему про Воландеморта и Дамблдора со своими вопросами про время и всякие странности, что, возможно, с ним происходят, было как-то неуместно. Он и так очень болезненно воспринимал разговоры, касающиеся Отдела тайн, из-за Сириуса. Да и адекватно сформулировать проблему, не вдаваясь в подробности собственного положения, просто как что-то теоретическое, было сложно. То есть, ей-то не трудно, но вот насколько серьезно Гарри это воспримет…
С другой стороны, если бы что-то происходило с Невиллом, он бы точно скрывать не стал, а уж его бабушка подняла бы тревогу мгновенно. Но она видела его только пару часов назад, и он никакого беспокойства не проявлял. Про Гарри Гермиона так однозначно сказать не могла, но того, очевидно, сейчас гораздо больше интересовал Малфой, и Том Реддл, и даже Принц-полукровка. Не похоже было, что его тревожит что-то кроме, а даже если, то он уже, наверное, сознался бы Дамблдору. И тот, в свою очередь, тоже поднял бы бучу и организовал спасательную операцию.
Конечно, ещё не вечер. У них, возможно, симптомы просто проявляются слабее или развитие «заболевания» идет медленнее, надо просто подождать. Правда, если волнение является триггером для запуска приступа, то Гарри, у которого причин для тревог объективно гораздо больше, чем у неё, должен был заметить эффект гораздо раньше.
Если, конечно, теория верна. Её умозаключения были до смешного поверхностны, а провалы во времени возникали слишком хаотично. Гермиона не смогла вычленить необходимые условия для возникновения эффекта. Зависело ли это напрямую от её эмоций? Нужна ли была именно точечная, быстрая негативная реакция? А если позитивная? Или смысл просто в неожиданности? Был ли у этих, эм, чар период восстановления, или она могла впадать в безвременье по сто раз на дню? Совершенно дурацкая ситуация. Как же Гермиона ненавидела это ощущение беспомощности, когда она не могла что-то понять и не видела пути решения проблемы.
Гермиона даже составила подробное описание всего произошедшего в хронологическом порядке, выкроив пару часов где-то между докладом по заклинаниям и практикой по невербальной трансфигурации, которую пришлось тренировать уже перед самым отбоем. Но никакая классификация и упорядочивание не помогли ей увидеть систему, так что пергамент с отчетом она просто сожгла, доверяя своей памяти и опасаясь непонятно какого разоблачения.
Но переживать действительно было из-за чего. Мало того, что время однажды остановилось за завтраком в Большом зале, когда Гермиона просто немного поспешила с горячим чаем (тут хотя бы была какая-то закономерность). Так один раз это вообще произошло, пока она просто шла по коридору одна, задумавшись о домашнем задании по ЗОТИ. Эффект стал заметен только тогда, когда она вылетела из-за поворота на второкурсника с Пуффендуя, смирно стоящего на одной ноге. Не то чтобы объем информации, который профессор Снейп давал им на самостоятельное изучение, её не шокировал. Но эта причина для возникновения эффекта остановки времени никак не вписывалась в первоначальную теорию.
Может, это действительно в каком-то смысле болезнь или проклятие? Человек с бронхитом не может не кашлять, так и она останавливает время вынуждено. А повод уже дело десятое и не особенно важное, спровоцировать приступ может все, что угодно. Поэтому никаких внятных причинно-следственных связей могло и не быть. Но удовлетвориться этим ответом и успокоиться совершенно не получалось. Да и как ей тогда научиться провоцировать приступ сознательно или, хотя бы, предсказывать его? Даже оборотни с их безысходностью знают, когда им ждать превращения.
На отборочные испытания по квиддичу в следующую субботу Гермиона не пошла, решив пролистать ещё раз справочник по редким артефактам. Он был не очень подробен, но там нашлось весьма занятное упоминание песка, который использовался практически во всех формах маховиков времени. Никаких подробностей, но, возможно, она что-то пропустила?
За ужином Гарри опять душил их своими навязчивыми разговорами о Малфое, Слизнорт, в свою очередь, докучливо звал его на свои встречи (но на сей раз пригласил и её тоже, что, впрочем, никакого счастья Гермионе не прибавило). От нытья и обиды Рона из-за того, что Маклагген его обошел, и Гарри дал ему только место на скамейке запасных, хотелось либо треснуть его чем-нибудь тяжелым и устроить скандал, либо сбежать обратно в ту же библиотеку. Но они хотя бы помирились с Хагридом, который был совсем разбит из-за болезни очередной своей опасной зверюшки.
*
Время замедлилось, вытянулось и превратилось в тонкую линию, словно она подчерпнула мед из банки и поднимала ложку все выше и выше, пытаясь не запачкать стол, но вязкая нить даже не думала обрываться. Ей в голову пришло и сравнение с теплым сыром на пицце, и с жвачкой, прилипшей к кроссовкам. Сильно хотелось есть, на щеке саднил порез, который она получила, буквально, секунду и целую вечность назад. Гермиона отшатнулась от рухнувших полок с маховиками, и теперь её ноги застыли в невыносимо неудобном положении. Если когда-нибудь мир опять придет в движение, то она наверняка подвернет себе лодыжку.
Мысли тоже текли вяло и как будто с неохотой. Это было совсем нетипично для неё. Впрочем, то, что она в принципе думала в данный момент, и её мозг обрабатывал сигналы нервной системы, сообщающей обо всех этих физических неудобствах, тоже нормой считать было никак нельзя. Наверное, как-то так себя чувствуют парализованные люди. Или это больше похоже на кому? Вот только Гермиона не дышала, её сердце замерло между двумя быстрыми ударами, кровь остановилась в венах. Технически, она была мертва. И все же осознавала себя.
Гермиона проснулась и уставилась на полог балдахина. Просто сон, выражение тревоги за людей, которые застывали вокруг неё в моменты приступов. Но беспокоиться было не о чем – они точно не воспринимали реальность в эти моменты, иначе бы к ней уже возникли вопросы.
Есть действительно хотелось, так что она дотянулась до обычного маггловского будильника, который мама подарила ей ещё на первом курсе, чтобы посмотреть, который час. До подъема оставалось почти двадцать минут. Можно, конечно, встать пораньше… Секундная стрелка не двигалась. Или механизм сломался, или резкое пробуждение тоже можно было записать в причины приступов.
Она откинулась обратно на подушки и прикрыла глаза. Хоть какая-то выгода от этой ерунды, что с ней происходила – те самые лишние пять минуточек. Что бы там мальчики и остальные про неё не думали, а всегда собранным автоматом Гермиона не была и тоже иногда любила поваляться в постели. Сигнальные чары сработали как обычно, встала она удивительно выспавшейся.
– …таким образом я заинтересовалась данным феноменом, но нашла в библиотеке лишь несколько книг по теме, да и то не очень подобных. Не могли бы вы посоветовать мне что-нибудь для дополнительного чтения?
Гермиона придумала короткую, но емкую речь за день и отрепетировала её в очередную паузу, возникшую после того, как на уроке Гарри опять сварил идеальное зелье. Надо же было чем-то себя занять. К слову, огонь, эм, в безвременье не горел, и содержимое котла не кипело. Останавливались, очевидно, все физические, химические и биологические процессы. Кроме тех, что происходили в её теле, конечно же, иначе она не смогла бы двигаться.
Со своей просьбой Гермиона отправилась к МакГонагалл, естественно. Декан лояльно относилась к ней и всегда поощряла её рвение в учебе, так что с большой долей вероятности…
– Похвально, мисс Грейнджер, что вы расширяете свой кругозор, – почти ласковый тон голоса профессора Гермионе сразу не понравился, – и произошедшее в Отделе тайн, бесспорно, не могло не привлечь вашего внимания. Но проблемами с маховиками времени занимаются невыразимцы, и, уверяю вас, помощь им в этом не нужна.
– Но профессор МакГонагалл, свежий взгляд никогда не повредит, – попыталась вытянуть беседу она, уже понимая, что это безнадежно. Их декан была не из тех людей, что быстро меняют свое мнение.
– И, безусловно, вы добьетесь в этом успехов, но для начала вам нужно закончить школу, а потом уже браться за серьезные изыскания. Или вам не хватает учебной нагрузки?
– Нет, вполне хватает, – поникла Гермиона. – Просто хотела взять что-нибудь занятное для дополнительного чтения.
– Вряд ли вы найдете что-то интересное по этой теме в свободном доступе, – чуть смягчилась МакГонагалл. – Маховики времени не являются широко используемыми артефактами. Их устройство и функционирование практически не освещены в литературе. Если уж библиотека Хогвартса не может похвастаться исчерпывающей информацией о них…
Или её просто пытаются отвадить. Гермиона нахмурилась, но тут же вернула своему лицу выражение сдержанного дружелюбия.
– Тогда простите за беспокойство, профессор. Займусь лучше своей домашней работой по трансфигурации.
МакГонагалл сухо улыбнулась, но это и было высшей формой её участия, так что Гермиона тоже вежливо растянула губы и поспешила покинуть кабинет. Были только двадцатые числа сентября, а она как будто опять записалась на все предметы, судя по нагрузке и количеству тревог, и получила на руки маховик. Вот только сломанный и совершенно непредсказуемый.
Продолжительность каждого эпизода пугающе увеличивались (да, она начала отсчитывать секунды). Во время, точнее в безвременье последнего случая Гермиона успела пройти чуть ли не целую открытую галерею и осмотреть сверху внутренний дворик – пауза длилась больше минуты. Что если это состояние начнет прогрессировать с такой динамикой? К концу года она не досчитается часов своей жизни, почти как на третий год обучения?
Тогда Гермиона хотя бы время проводила с пользой, а сейчас что? Её возможности во время приступов были сильно ограничены. Серьезно, что она могла сделать? Напакостничать, пока никто не видит? Смухлевать на контрольной работе? Подглядеть за Роном в мужской раздевалке? Фу! Почитать только если, да добежать перед самым звонком до класса. Она даже в квиддич не играла, как все её друзья, где это реально было бы выгодно. Правда, существовала вероятность, что с внезапно остановившейся метлы «неспящий» игрок просто упадет по инерции.
В эпизодах Гермиона воздействовала на мир очень ограничено. К примеру, ей было под силу физически переместить какой-то предмет, но как-то повлиять на трубы и добиться того, чтобы из крана текла вода, не выходило. Собственно, даже открыть запертую дверь она была не в силах (только если отмычками, и то если та дополнительно не зачарована). Привести кого-либо ещё в чувство тоже не получалось. Согнуть руку случайному парню с Когтеврана (да, ей просто было психологически легче провести эксперимент на незнакомце), все же вышло. Но единственное, чего Гермиона добилась – его испуг, когда все очнулись.
В этом была ещё одна проблема. Ей было тяжело предсказывать сроки завершения приступа, а стоять на месте становилось невыносимо скучно. Да и осмотреться и поизучать все вокруг хотелось, так что, когда время опять начинало свой ход, Гермиона почти всегда находилась в другом месте, относительно начала действия эффекта. Это и её влияние на окружающий мир естественно могли заметить и уже замечали (пока не критично). Не то чтобы в Хогвартсе подобное кого-то удивляло, но все же привлекало внимание, которое ей было совершенно не нужно. Самое просто объяснение – трансгрессия – на территории школы не работало (да она и не умела).
С магией у неё тоже как-то не задалось. Волшебство, в целом, и только-только «выпущенные» заклинания покорно застывали на полпути вместе со всем вокруг. Ей удалось увидеть это на уроке заклинаний воочию, когда она ошиблась и опять остановила время от досады. При этом наложить чары, пока длился эпизод, сама Гермиона могла почти как обычно. Не считая того, что результат её воздействия проявлялся только после того, как время опять начинало ход. Что было, конечно, логично.
Перепроверять это, правда, пришлось в женском туалете, чтобы случайно не попасть в кого-нибудь в сердцах брошенным Ступефаем, который сработает с оттяжкой во времени, как мина замедленного действия. Гермиона лучше воспользовалась бы Выручай-комнатой для дополнительной безопасности, но сомневалась, что даже окажись она поблизости в нужный момент, то дверь проявится, пока длится её эффект. Эта магия тоже наверняка стопорилась.
