Текст книги "Синдром дефицита времени (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 39 страниц)
– Я убил Дамблдора несколько месяцев назад на его глазах, – прозвучало слишком резко, как будто он считал, что она сомневается в этом факте. – Было бы странно, если бы он принял меня с распростертыми объятиями. Более удивительно, что ты…
– Дело ведь не только в Дамблдоре, – Гермиона очевидно перебила его, но ей действительно не хотелось мямлить что-то романтически глупое в ответ на тот вопрос, который он хотел задать. – Гарри знает, что это ты передал пророчество.
Руки Снейпа замерли. А губы неподвижно касались её виска.
– Он считает, что ты ненавидел их, его родителей. И не понимает твою мотивацию перейти на сторону Дамблдора, – честно говоря, ей бы тоже хотелось знать. – Так что причины ваших разногласий лежат несколько глубже, чем просто смерть одного человека, – хотя и этого достаточно для вечной ненависти.
Нашла же какую тему поднять! Сейчас он надолго замолчит или даже отстранится, и им придется разойтись. Как ловко она убила весь настрой за минуту разговора. Мастер-класс от зануды Грейнджер!
Снейп, впрочем, остался на месте, лишь переместил свои ладони на талию, перестав проявлять явный сексуальный интерес.
– Это не та тема, которую я бы хотел обсуждать.
– Понимаю.
– Тем более с тобой.
– Да, тебе лучше поговорить об этом с Гарри.
– Боюсь, мистера Поттера подробности вряд ли обрадуют.
– Ну, учитывая, сколько всякого нехорошего вокруг него происходит, не думаю, что он сильно удивится.
– Впрочем, тебя это тоже касается.
– Правда? – Гермиона свела брови к переносице. Честно говоря, она немного растерялась.
– Когда я пытался обучать мистера Поттера окклюменции, – Снейп, вроде, должен был злиться, но говорил совершенно спокойно, – он влез в Омут памяти и подглядел мои воспоминания. Ты что-нибудь знаешь об этом?
– Нет, но…
– Но?
– Догадываюсь. Полагаю, там было что-то плохое про его отца.
– Он был школьным хулиганом, задирой. Мы часто, – он усмехнулся, – конфликтовали. Я со многими тогда был в контрах, но с Мародёрами особенно.
– Несложно представить, – если он вел себя в юности так же недружелюбно, а учебник Принца-полукровки прямо намекает на это, то ему наверняка доставалось от других студентов.
– Действительно, вам эта картина должна быть хорошо знакома: выскочка-слизеринец, несколько друзей-гриффиндорцев, магглорожденная девушка.
– Лили Эванс? – догадалась Гермиона.
– Она была старостой, пыталась тогда разнять нас. Я посчитал… Впрочем, не важно, главное, что я оскорбил её. Назвал тем самым словом. И это стало началом конца, как ни странно. И в конце концов мои действия привели к их гибели. К её гибели.
Он замолчал, Гермиона тоже не решалась нарушить тишину. Понимание уже коснулось сознания, но все ещё было очень расплывчатым.
– Она любила ежевичное варенье, – Снейп произнес это с такой интонацией, будто фраза причиняла ему боль. – Удивительно плохо танцевала для девушки. Совала перья в волосы за работой, чтобы не смахнуть их случайно со стола. Прикусывала губу, когда задумывалась.
– Вы были близки? – выдавила Гермиона.
– Как бы ты охарактеризовала ваши отношения с мистером Уизли?
– Думаю, тут лучше всего подходит выражение «ничего не было», – она все ещё чувствовала себя потерянной.
– Вполне подходит и нам с Лили. Мы познакомились ещё до Хогвартса – жили рядом. Долго дружили и в школе, и вне. К старшим курсам наши пути разошлись. Не трудно догадаться почему, – он не смотрел на неё, по крайней мере, она не чувствовала взгляд. – Но я не хотел быть причиной её смерти. Просто тогда я был, к сожалению, более… исполнителен.
– Так ты делаешь это ради…
– Ради? – Снейп усмехнулся, практически возвращаясь к своему привычному саркастичному тону. – Уже поздно делать что-то ради. Но я сожалею о своем выборе. До сих пор.
– Зачем ты рассказываешь мне все это?
– Ты переживала, что не оставишь после себя след. Но иногда он не так очевиден, как награды на полках и статьи в газетах. То, что говорят люди, по сути, не так уж и важно.
О! Такой след. Прямо как в трагичной истории: безответные чувства, чужая жена, осознание своей ошибки, её смерть, отчаяние, одиночество, ненависть к себе и другим, обязательства, которые он на себя взвалил. Гермиона так ярко представила всю эту цепочку событий, хотя Снейп не вложил, наверное, и сотой доли эмоций в свою безучастную речь. Он словно не о себе говорил, а пересказывал скучный и предсказуемый сюжет.
– Сомневаюсь, что кто-то так же рассуждает про меня.
– Вот как? – протянул Снейп.
– А у меня есть основания думать иначе?
Гермиона сама требовала правды, так почему она так больно уколола её? Как будто у него не должно было быть женщин до неё. И он не мог сменить сторону, виня себя в смерти одной из них, пусть даже это была мать Гарри. Снейп же просто ответил на вопрос, раскрылся, доверился. Она должна была радоваться, но вместо этого только злилась.
– На этот раз хотя бы драмы мои. Ради разнообразия. Однако, боюсь, с ревностью ты немного опоздала.
Гермиона взорвалась тут же, вцепившись в его мантию и потянув вниз со всей силы, заставляя смотреть на себя.
– То есть мои давние рассуждения о Лили Эванс тут не при чем?
– Нет.
– И я не какой-то её… аналог. Не ещё одна магглорожденная гриффиндорка в беде?
Снейп хмыкнул и прикоснулся к щеке. Но совсем не мило, а просто, чтобы, в свою очередь, заставить её смотреть вверх.
– Не знаю, что ты себе напридумывала, но вы с Лили Эванс совершенно не похожи. Ни внешне, ни по поведению. Она ведь даже на метле отлично держалась, в отличие от тебя, Гермиона, – в его голосе чувствовалось снисхождение.
– То есть, я ошиблась, когда проводила между нами какие-то параллели? – ядовито отозвалась Гермиона. – Хотя, кто она, а кто я! Мне до её идеала, как до Луны, судя по рассказам. И это не считая того, что у меня есть ещё и очевидные минусы. Я не справляюсь даже с ролью святой подружки Поттера.
– Действительно. Полагаю, мистер Поттер не очень-то тобой доволен, – он так и держал её, хотя в полумраке посреди ночи в каком-то закоулке Хогвартса Гермиона едва различала его лицо. Почему они всегда остаются вдвоем в темноте?
– Ещё бы! Я должна помогать ему свергать Темного лорда, а я чем занимаюсь? Сплю со своим бывшем учителем и по совместительству Пожирателем, как доступная шл…
Снейп поцеловал её, зло, просто чтобы заткнуть. Они столкнулись зубами и укусили друг друга. Он быстро отпустил её, но опять не дал отвернуться. Гермиона пылала, но совсем не от страсти.
– Ты сама-то понимаешь, что несешь?
– Ты сказал, что у нас нет будущего.
– Как и у половины магмира Британии.
– И до сих пор любишь…
– Шестнадцать лет прошло после её смерти, Гермиона, – но ведь Снейп не сказал «нет».
– Так не говорят про тех, кто остался в прошлом.
– Потому что это прошлое настигло нас всех, если ты не заметила.
Но её мысль уже перескочила дальше.
– И вообще, откуда мне знать, может у тебя таких, как я, ещё десяток?!
– Да, целая школа малолетних дур, – прошипел он с сарказмом. – Как будто мне с одной проблем мало.
– Так нашел бы себе кого получше!
– Погоди, сейчас проведу перекличку в очереди у своей спальни.
– И в чем я не права? Все дело в том, что я сама прыгнула к тебе в…
Снейп опять наклонился к ней, но только притронулся, как она отпрянула и скривилась.
– Кровь во рту.
– Где рана? – он отпустил её и полез в карман.
– На нижней губе.
Заживляющее зелье противно стягивало слизистую, от горечи выделилась слюна, и Гермиона сглотнула, передергиваясь от привкуса. Время остановилось, но она даже не особенно отметила этот факт, так и стоя на месте, сразу же погрузившись в размышления. Вот ведь дура! Мадам Помфри только что предупреждала её о чем-то подобном, но нет, держать язык за зубами – это не для неё. Надо молоть все, что в голову приходит. К чему эти инсинуации? Он ничего не может ей сейчас пообещать по совершенно объективным причинам. Более того, она вообще одной ногой в безвременье, так что ничего гарантировать не может даже со своей стороны. Нет бы наслаждаться подвернувшейся возможностью жить и чувствовать, к чему эти требования?
Понятное дело, что её задело то, как Снейп говорил о другой женщине. О настолько важной для него женщине, что он из-за неё положил жизнь на алтарь победы, как бы отвратительно пафосно это не звучало. Наверное, любить Лили Эванс было прекрасно. Мучительно, но прекрасно. Такая замечательная, совершенная и абсолютно недоступная. Трудно представить, что она бы согласилась переспать с мужчиной в два раза старше её в съемной комнате с почасовой оплатой.
А ей он даже ради секса не сказал, что она симпатичная там или что нравится ему хотя бы немного. Вопросы доверия и вся эта политика отошли на второй план. Вероятно, Снейп действительно был на их стороне. И возился с ней, чтобы иметь выход на Поттера и возможность реализовать таинственные планы Дамблдора, в соответствии со своими клятвами. Но вот спал с ней, возможно, из чистого удовольствия. В этом же действительно было больше минусов, чем плюсов, если подходить к вопросу прагматично. Наверное, это должно было её утешать.
Гермиона всхлипнула и потерла глаза, размазывая злые слезы по щекам. Мир отмер, когда она уже перестала вздрагивать и почти совсем успокоилась. Снейп так и стоял с зажатым в руке пузырьком зелья.
– Я лучше пойду, – объявила она в тишине. – Уже поздно.
– Сколько длился эпизод?
– Не знаю, я не пыталась, – она непроизвольно шмыгнула носом и прерывисто вздохнула, – замерять время.
– Тебе надо умыться.
– Умоюсь на Гриммо.
– Будешь изображать Плаксу Миртл в коридоре и тебя кто-нибудь услышит.
– Мы на первом этаже, не так уж и далеко мне идти, – Гермиона попыталась защититься, но опять отчетливо всхлипнула, как на зло.
– Ещё и словишь расщеп при трансгрессии.
– Я расстроена, а не в неадеквате!
Она шагнула в сторону, правда, не из алькова – мало ли кто бродит по коридорам, лучше сначала проверить, а просто в бок, пытаясь отстраниться от Снейпа, но он схватил её за плечо и остановил. Склянка с заживляющим зельем упала на пол и наверняка треснула.
– Не переводите лекарство зря, сэр.
– А вы возьмите себя в руки, мисс Грейнджер.
– Уже, – с вызовом бросила Гермиона. – Держу все под контролем.
– Что ты хочешь от меня? – звучало и обвиняюще, и беспомощно одновременно.
– Никому не нравится быть на вторых ролях.
– Если ты хотела быть первой и единственной, то тебе следовало остановиться на Рональде Уизли. Хотя… – прорезалась ещё и насмешка.
– То есть ты можешь ставить условия и реализовывать все эти замашки… – она неопределенно взмахнула рукой. – А я нет?
– И что тебя не устраивает?
– За этим что-нибудь ещё стоит? Кроме желания?
– Этого мало? – опять сарказм. Или он действительно так думал?
Она усмехнулась и зарылась пальцами в его волосы. Снейп перестал сжимать её плечо, но стоял как будто в нерешительности. Губа зажила за эпизод, поэтому Гермиона пригласила его наклониться и поцеловала сама. Глубоко и тягуче. Насколько она могла судить, получилось у неё действительно неплохо. Она всегда была хорошей ученицей.
– Да, я бы хотела, чтобы ты принадлежал мне, Северус. Полностью. Я же уже говорила – никаких других женщин, и не важно, Лили Эванс это или кто-то ещё.
Невербальный Гоменум ревелио подтвердил, что коридор пуст. На этот раз Снейп её не остановил.
========== 27. Ожидание ==========
Как и полагается, она прорыдала пол ночи, ещё часа два проторчала в ванной, а проснулась через пятнадцать минут сна, опухшая, как после Жалящего заклинания. К завтраку ей немного удалось привести себя в порядок, но Гарри, которого она отослала отсыпаться накануне, все равно смотрел на неё с подозрением, пока Гермиона делилась новостями от Рона.
– А Снейп что?
– А что с ним?
– Вы больше не разговаривали?
Гермиона моргнула и спряталась за кружкой с какао. Кикимер как будто тоже почувствовал её настроение и решил утешить единственным допустимым для него, учитывая статус крови подруги хозяина, способом.
– Мы перекинулись парой слов, когда я покинула Больничное крыло.
– И? – Гарри подался вперед.
– Я спросила его, что стало причиной его раскаяния. После того, как он передал пророчество о тебе Тому-кого-нельзя-называть, – Гермиона замолчала и покрутила чашку в руках.
– Да говори уже! Почему мне приходится из тебя слова как будто клещами тащить? – возмутился Поттер.
– Он… Они с твоей матерью были друзьями детства.
На этот раз Гарри сам замолчал, но ненадолго.
– Фигня! Снейп оскорбил её, я видел… – он замялся.
– В Омуте памяти. Да, он рассказал, – безучастно дополнила Гермиона. – После этого они перестали общаться. Снейп, вероятно, стал много времени проводить в кругу своей слизеринской компании, а твоя мама начала встречаться с Джеймсом Поттером. И все это привело к тому, к чему привело.
– Нет, – зачем-то поправил Гарри. – Она стала встречаться с отцом только на седьмом курсе, позже.
– Не знаю деталей, – она пожала плечами. – Снейп сказал только то, что они жили по соседству. И что он не хотел быть причиной её гибели.
– Звучит, как полная ерунда. Как она могла дружить с таким, как он…
– Она была хорошим человеком, добрым и отзывчивым, – Гермиона и понятия не имела, какой была восхитительная Лили Эванс, может, высокомерной и самолюбивой. Но что-то ей подсказывало, что вряд ли. – А Снейп любил её.
Гарри открыл рот, лицо его перекосила какая-то неприятная гримаса, но кричать и возмущаться он так и не начал.
– Что, так и сказал? – бросил Поттер, как будто сомневаясь в её словах, но она видела настороженность в его глазах.
– Нет, конечно, – фыркнула Гермиона. – Но я поняла это по тому, как он говорил о ней. Какая она была, знаешь, классная. Со всех сторон.
– Тебе… – начал он.
Гермиона громко стукнула чашкой по столу, словно случайно, и продолжила в совсем другом тоне.
– А что с Томом? Что было в твоем видении?
– Теперь мы говорим о них без ремарок об окклюменции через слово? – Гарри как будто и сам хотел побыстрее закрыть предыдущую тему.
– А от этого есть толк? По крайней мере, мы будем в курсе происходящего, пока он не завладеет тобой и всеми нашими секретами.
Гарри фыркнул, но выходить на очередной виток препирательств не стал.
– Он ищет Бузинную палочку. И считает, что Гриндевальд знает, где она.
– Том ещё до него не добрался?
– Пока нет. Но это вопрос времени.
– Да, вряд ли Нурменгард его остановит. Хотя даже если Геллерт и украл какую-то особенную палочку в молодости, не факт, что он сам не потерял или не сломал её за все эти годы до поединка с Дамблдором.
– Все ещё мне не веришь?
– Все ещё не верю в бредни Лавгуда.
Воландеморт стал одержим Гриндевальдом, судя по участившимся видениям Гарри. Это, в свою очередь, лишний раз подпитывало одержимость самого Поттера Дарами смерти. Ну, спасибо, что не Драко Малфой! Через пару дней Рон покинул больничное крыло, они связались с ним через портретную сеть и справились о его здоровье. Но, хоть Найджелус и сам был не прочь заглянуть к ним и поболтать, никаких важных новостей из Хогвартса не поступало.
Честно говоря, в Рона и Луну она все ещё не то чтобы верила. Ну, то есть верила, конечно, но… Но серьезно, Уизли и Лавгуд ищут крестраж в каком-то, судя по описанию Рона, бесконечном лабиринте из забытых вещей. Каковы их шансы на успех? Гарри утверждал, что в пещере манящие чары не работали, но она надеялась, что хотя бы Луна все же догадалась попробовать это в Выручай-комнате.
Снейп сохранял полное радиомолчание. Гермиона тоже голос не подавала, то коря себя за идиотское поведение, то опять раздражаясь. А потом начиная скучать по нему. И снова вспыхивать в гордой ярости. Их связь, основанная целиком и полностью на физическом влечении (и препирательствах), не особенно её напрягала в плане эмоций. Но одно дело томиться от страсти к человеку, который в принципе всегда отстранен. А другое дело, когда точно знаешь, что на глубокие чувства он более чем способен. И при этом и словом не обмолвился, как она ему дорога.
Конечно, можно было бы попенять её за зацикленность на вербальном выражении отношения, мол, за мужчину говорят не его речи, а его действия. И, вправду, Снейп её оберегал, прямо выражал свой интерес, она ему явно нравилась. Ещё и та просьба мадам Помфри подливала масла в огонь. Но Гермиона не могла. Не могла и все тут.
– Директор Снейп, – она дернулась от слов Финеаса, – предлагает избавиться от подделки меча Гриффиндора, чтобы обезопасить всех вас от лишних проблем.
– И в чем план? – Гарри нахмурился.
– Фальшивка должна покинуть Хогвартс, тогда, даже если обман раскроется, будет сложно обвинить…
– …директора Снейпа в подлоге, – Гарри скривился. – Но хорошо, что он хочет сделать?
Она бы посмотрела, как Рон разговаривает со Снейпом и обсуждает дерзкое, но изначально провальное ограбление директорского кабинета. Зрелище наверняка будет занимательное, что беседа, что сама кража. Гарри, конечно, сразу отмел идею, не желая подставлять друзей, которых они даже в известность о деталях операции поставить не могли. Но потом смягчился, когда понял, что всех их отправят на отработки к Хагриду. В конце концов, Снейп мог бы провернуть это и за их спиной, Гермиона была уверена. Гарри, наверное, тоже считал, что лучше быть в курсе, чем опять болтаться где-то за бортом.
Ещё и Драко, не зря она его поминала, крутился пару раз рядом с Выручай-комнатой, как подсказала Рону Карта мародёров. То ли он заинтересовался тем, что делал там сам Уизли после стычки с Амикусом, то ли бродил по старой памяти. Может, заходил проведать шкаф? Происшествие с мечом явно сместит и вектор его интересов тоже, что было им дополнительно на руку. А то ещё влезет туда, куда не просят! Или наведет на ненужные размышления Кэрроу (если кто-то из них вообще способен был рассуждать).
В общем, пока все тайные планы обсуждались, подготавливались и осуществлялись, она сидела и помалкивала в стороне. Нет, конечно, Гермиона не удержалась и внесла несколько поправок в их план, но, в целом, большого энтузиазма не проявляла, погружаясь уже в собственную отрешенность. В Хогвартс таскаться смысла не было, необходимость в личных встречах тоже отпала, а даже решись она поговорить со Снейпом через портрет, то теперь была толпа желающих пообщаться с Найджелусом – мало ли что кому он перескажет. При всем своем высокомерии и мрачном сарказме поболтать Финеас очень даже любил. Да и, справедливости ради, много ли у портретов развлечений?
– Мистер Блэк, а в чем его ценность, этого меча? – спросил Гарри.
Когда со спектаклем в двух актах было покончено, они сидели вдвоем в комнате мальчиков и слушали рассказ Найджелуса. Его действительно увлекло все это предприятие.
– Ценность? Юноша, это великолепный пример гоблинской работы… – Блэк тут же надулся и перешел на напыщенный тон.
– Нет, я имею в виду, почему Дамблдор передал его мне? Он что-нибудь говорил?
– О, директор Снейп тоже интересовался этим вопросом, но сказать что-то конкретное я не могу.
– Может быть вы сами видели что-то важное, просто не обратили внимание? Дамблдор же доставал его из футляра, по крайней мере, чтобы заменить.
– Хм, – Найджелус задумался. – Он действительно несколько раз открывал ящик. Делал что-то с мечом и тем странным кольцом. Если подумать, и с медальоном тоже. Это важно?
Они с Гарри переглянулись.
– Не могу поверить, что я не догадалась об этом раньше. Гоблинская вещь, яд василиска, темная магия… Все сходится! – воскликнула Гермиона, радость важного открытия охватила её.
Правда, счастье их длилось недолго. Поттер сам добавил ложку дегтя в их… ложку меда.
– Вот только уничтожать нам им все равно нечего.
– Нагайну? – попыталась исправить ситуацию она.
– О, да, бегать за змеей с мечом. Где-то я это уже проходил, – прыснул Гарри.
– Ну, теперь тварь поменьше.
– Единственное утешение.
И, собственно, все. Больше ничего интересного не случилось. Рон и компания отбывали наказание, Кэрроу торжествовали, хотя никоим образом не были замешаны в случившемся. Подделку Снейп передал в Гринготтс, её положили, кажется, в ячейку Лестрейнджей.
Эпизоды, как специально, растягивали и так бесполезное время ещё больше. У неё же действительно не было никаких особенных дел. Сборник сказок отправился в сумку, изучать его уже не было смысла. Гермиона почитала немного про диадему, но больше никакой новой информации не нашла. Как и про чашу. Она в очередной раз задумчиво повертела в руках пузырек с тоником.
Это не излечит её и, вероятно, даже в чем-то ухудшит положение. Как минимум, если что-то пойдет не так, то придется действовать быстро. Наступит безвременье или нет, длительность приступа опять станет очень короткой под воздействием лекарства. Может, это вообще не помогает ей справляться, а лишь затягивает выздоровление? Вдруг без вмешательства Снейпа проблемы со временем просто угасли бы сами по себе гораздо раньше? Она открыла пробку и выпила зелье залпом.
*
– Никаких новостей? – без надежды спросила Гермиона, заметив, что Гарри переставил рамку на кухню.
– Нет, – выдохнул он. – Все по-прежнему.
Сидеть поближе к печке, особенно когда Кикимер готовил, было гораздо уютнее, чем где-либо ещё в доме, полноценно отапливать который они, конечно, не могли. Становилось все холоднее. Приближалась зима. Они с Гарри все так же торчали вдвоем на Гриммо и развлекали себя только разговорами с Найджелусом да редкими вылазками наружу. Кто-то до сих пор шатался на площади и пытался разглядеть здание, но энтузиазма у Пожирателей (или егерей) явно поубавилось. Или просто народу стало не хватать с тех пор, как пропал отряд Сивого. Естественно, про его судьбу она спросить Снейпа через Блэка не могла, даже если бы сделала над собой моральное усилие.
Рон и Луна до сих пор перебирали по камушку Выручай-комнату. А Гермиона сто раз порадовалась, что приняла тоник – ещё и с эпизодами терпеть это безделье было бы совсем невыносимо. И, кажется, это повлияло на неё даже сильнее, чем предполагалось – она стала дольше спать, относительно реального времени. Раз или два ей точно удалось полноценно пролежать в кровати пол ночи, а не пресловутые пятнадцать минут.
Наверное, даже их ссору со Снейпом можно было записать в плюсы. По крайней мере, Гермиона не так сильно рвалась в школу, чтобы ещё хоть раз увидеть его. Гонять мысли по кругу ей это, правда, никак не мешало. Почему он не подумал, что разговоры о Лили Эванс могут обидеть её? Почему не догадался, чего она от него ждет? Кто из них был дураком: Гермиона со своими подростковыми страданиями или Снейп, не понявший, что просто спать с ним ей недостаточно? Или все он понял, но не стал ей подыгрывать. Зачем? Чтобы оттолкнуть? Так глупо.
И ведь не то чтобы Снейп был совсем уж не прав. На счет постели так точно. Может, её мозгам чего-то и недоставало, но тело вполне определенно просто жаждало продолжения истории. Оказалось, что сдерживать все эти низменные порывы было куда проще до того, как она, кхм, вкусила сладость греха. А ведь Гермионе казалось, что она так страдала в школе, бегая за ним и не получая желаемое. Получила. Сейчас жить без близости стало ещё хуже.
Она зажгла волшебный огонь в банке и поставила его на кровать перед собой. Можно было бы спуститься вниз, но не хотелось мерзнуть. К тому же Гермиона и так торчала на кухне вчера, а позавчера решила помыться под утро. Гарри, конечно, и без того давно заметил, что она плохо спит. Он, собственно, тоже спал не самым лучшим образом, так что ни о чем таком не думал, но лучше не давать ему лишний повод для тревог. В отсутствие новостей они рано или поздно опять начнут цапаться. Хоть бы что-то сдвинулось с мертвой точки!
Неподалеку в доме раздался настолько сильный грохот, что она дернулась, уронила банку с огнем, чудом не разбив её, и побежала в комнату Гарри. С целью не прогадала – Поттер лежал на полу, явно упав с кровати, дергался и шептал. Его глаза были закрыты, на лбу выступил пот. Выглядел он ужасно.
– Гарри! – кинулась Гермиона к нему. – Гарри, ты меня слышишь?
Он не реагировал на её крики, но как будто пытался вынырнуть из темной воды на поверхность – проснуться от своего кошмара.
– Ложь! – зашипел Гарри не своим голосом. И, словно эхо, добавил: – Ложь.
– Что? Что такое, Гарри? Что ты видишь?
Она тормошила его, казалось, ещё целую вечность, прежде чем Поттер открыл глаза и посмотрел на неё осмысленно. Гермиона не смогла сдержать вздох облегчения и сгребла его в объятья, практически падая на пол рядом.
– Просто видение, Гер… – он сбился, так сильно она сжала его ребра.
– Как ты меня напугал, придурок!
– Я же не специально.
Они посидели ещё немного в обнимку в тишине, приходя в себя.
– Что-то случилось, да? – решила уточнить Гермиона.
– Да. Он нашел Гриндевальда.
– Черт. Геллерт?..
– Уже мертв.
– И что Том теперь собирается делать?
– Думаю, – Гарри прервался, собираясь с мыслями. – Думаю, он направляется в Хогвартс.
– Что? Почему?
– Даже если ты не очень-то веришь в существование Даров смерти, Геллерт действительно был непобедим до, ну, знаешь, до того момента, когда Дамблдор одолел его в бою. Не знаю, как это произошло, но, сама подумай, если бы у Гриндевальда была особая палочка…
– Ты же не думаешь, что…
– Послушай, Гермиона, – Гарри очень хотел договорить. – Если Дамблдор победил Гриндевальда в бою, то он, вероятно, забрал трофей. Забрал себе Бузинную палочку.
– И что? Она все это время была у Дамблдора? То есть у него были все эти дурацкие Дары смерти, пусть мантию он и передал тебе ещё на первом курсе, но он все равно устроил нам какой-то безумный квест? Да в чем смысл? Мерлин! – разошлась Гермиона.
И вскочила, помогая Гарри подняться наконец с пола и сесть на кровать. Впрочем, он выглядел уже вполне бодро и двигался уверенно.
– Знаешь, и ведь она до сих пор у Дамблдора, лежит вместе с ним. Вол… Тот-кого-нельзя-называть придет за ней в ближайшее время. Все, что его удерживает – расстояние.
Гермиона так и застыла, не успев бухнуться на матрас рядом.
– Ты же не имеешь в виду…
– Он просто возьмет её. Что его должно остановить? Уважение к павшему врагу? – Гарри скривился. – Но мы можем опередить его.
– Но там же… Саркофаг. И тело… Это… – зашептала она, непроизвольно понизив голос.
– Она не должна достаться ему.
– Это просто палочка, Гарри. Даже если она особенная, тревожить могилу ради неё – неправильно.
– Он потревожит её в любом случае! – воскликнул Поттер, но замолчал и отвернулся.
– Наша задача – найти крестражи, – Гермиона решила зайти с другой стороны.
– Да ты постоянно это талдычишь. А толку? Где нам их искать? А последний Дар смерти уже почти в наших руках.
– Не в наших, а в твоих. Ты совсем на них помешался. Да и что значит «последний»? Снитч ведь так до сих пор и не открылся.
Гарри вспыхнул, все ещё не смотря ей в глаза, и нахмурился.
– И что ты предлагаешь? Сидеть тут и ждать, когда Тот-кого-нельзя-называть вскроет гробницу Дамблдора?
– Нет, – отрезала Гермиона. – Надо, по крайней мере, предупредить Снейпа.
– О, здорово! Чтобы он сам забрал палочку.
– Брось, Гарри, если бы она была ему нужна, если бы он знал и верил в эти Дары, то забрал бы её ещё на башне.
– Так можно, что угодно объяснить и оправдать, – пробурчал он, но встал и потянулся.
Они спустились вниз и потревожили Найджелуса. И Кикимера, который тут же завозился у плиты, кажется, искренне раздосадованный, что хозяин опять не спит, как положено.
– Эм, мы хотели передать директору, – Гермиона глянула на Гарри, но тот демонстративно смотрел в сторону, не желая участвовать в разговоре, – что в ближайшее время Вол… Темный лорд явится в школу. Ему нужна палочка Дамблдора. Мы думаем, – она тягостно вздохнула, – что он вскроет саркофаг, чтобы забрать её.
– Мерлин великий! – сам Финеас, казалось, был возмущен до глубины души, точнее, до самого последнего мазка краски. – Это чудовищно. Зачем она ему понадобилась?
– Он считает, что она особенная. Самая сильная палочка в мире, что-то вроде того, – Гермиона потерла нос и приняла у Кикимера чашку с успокаивающим чаем. – Я не уверена, – она опять покосилась на все ещё молчащего Гарри и решила сразу выдать свои предположения, – насколько она на самом деле ценна, но, подозреваю, что если мы опередим Лорда, то очень сильно его разозлим. Он, скорее всего, задержится в школе и перевернет там все от подземелья до башен, чтобы найти её.
Поттер вздрогнул, видимо, красочно представив себе эту картину. Там ведь сейчас был Рон. И, что немаловажно, Джинни. Не считая уж всех остальных. Найджелус кивнул и исчез за рамой.
– Если это даст ему иллюзию всемогущества, то будет только лучше…
– А если это и даст ему всемогущество? – огрызнулся Поттер.
– Но у него же нет остальных Даров, в любом случае. Просто палочка с историей, вот и все. И не такая уж она непобедимая, если уж Гриндевальд проиграл бой с Дамблдором.
– Мало ли какие у Дамблдора были козыри в рукаве! А мы что можем?
– И что ты предлагаешь? Отправиться сейчас в Хогвартс? Разграбить могилу? – Гермиона тоже окрысилась. – Кто это будет делать? Ты? Или, может, Снейпа попросим?
– Уверен, он и не поморщится.
– Это подставит под удар школу, так что я более чем уверена, рад он не будет. Хотя ты, конечно, можешь представлять его монстром, сколько тебе заблагорассудится.
– А ты, значит, уже записала его в наши друзья? Что же на тебе лица не было, после вашего последнего разговора?
Кикимер смотрел поочередно на них обоих и бурчал что-то себе под нос. Они привстали со стульев и сейчас нависали над столом, как будто хотели выглядеть выше и массивнее, словно дерущиеся коты.
– Это к делу не имеет ни малейшего отношения, – процедила Гермиона, естественно, не желая вдаваться в подробности.
– А что имеет? Или, возможно, кто? Моя мама, например?
Она непроизвольно покраснела, Гарри прищурился. Финеас аккуратно кашлянул.
– Что? – рявкнули они оба.
– Повежливее, молодые люди. Если бы не личная просьба директора, я бы…
– Простите, мистер Блэк, – Гермиона мгновенно перешла на вежливый тон. – Нервы ни к черту. Что вы хотели нам сообщить?
– Что я передал директору Снейпу ваши предупреждения…
Гарри уже было открыл рот, чтобы сморозить какую-нибудь, наверняка, грубость, Гермиона бросила на него пронзительный взгляд. Найджелус неторопливо продолжал, как будто специально издеваясь:
– Но у директора есть и свои новости. Тот мальчишка, Уизли, как там его зовут…
– Рон, – подсказала Гермиона.
– Да-да, Рональд Уизли крайне навязчиво пытался связаться со мной и директором. Все нес какую-то несусветную белиберду про диадему. Но, кажется, директор Снейп воспринял его всерьез.
Краска схлынула с её лица, они с Гарри синхронно переглянулись и, кажется, забыли о своих разногласиях мгновенно.
