Текст книги "Роман с солнцем (СИ)"

Автор книги: La Monita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

====== Путешествие ======

Глава 18

Через несколько дней Пат уехала с детьми в Валенсию. Едва ли не в первый раз в жизни, глаза Давда наполнились слезами, когда Заира и Олайла обнимали его на прощание маленькими ручонками.

– Папа – расстроенным голосом сказала Заира – а разве ты не едешь с нами? Горло словно сдавила невидимая рука, когда такте родные маленькие личики сморщились от обиды. – Папа не может – хрипло сказал он, прижимая такие родные существа к груди – но обещаю, что через несколько дней, когда вы вернетесь от бабушки с дедушкой, я буду полностью в вашем распоряжении. Мы пойдем туда, куда вы захотите, и будем заниматься вашими любимыми вещами. Я обещаю! Девочки просияли. Они еще раз обняли отца. Заира поцеловав отца проговорила: – Я люблю тебя, папочка! И буду очень скучать! Хотелось разревется. Просто стать и завыть, как белуга. – Я тоже люблю вас, родные – прерывающимся голосом произнес Вилья – больше всего на свете. – А скучать будешь? – старшая дочь с надеждой смотрела в глаза. – Сильно-сильно! – со всей искренностью произнес Давид и еще раз прижав к груд дочерей, поднялся. Заира и Олайла уселись в машину. Пат с сочувствующим видом помотрела на бледного мужа: – Все будет хорошо, Давид. Вот увидишь. Это пойдет всем нам на пользу. К тому же три недели пролетят очень быстро. – Уезжай, Пат! – Сквозь зубы сказал Давид – удачи. Когда машина скрылась за поворотом, Давид стал задыхаться. Ему казалось, что это конец. Что он сейчас попрощался с целым отрезком своей жизни. Патрисия в первый раз забирает от него дочерей уезжает в отпуск одна. Огромным усилием воли он взял себя в руки. Все будет в порядке. Через несколько недель они вернуться и все будет хорошо. Чтобы не изводить себя и отвлечься от дурных мыслей, Давид все же поехал на Ибицу. Один. Одолжил у друга яхту и поселился на ней, подальше от всех любопытных. Так проходили дни за днями. Давид просыпался, готовил себе черный кофе и завтракал тостами с джемом. Затем он, вооружившись сетями, просто выходил в море и проводил целые дни ловя рыбу или просто греясь на солнышке. На берег он выходил только в крайних случаях, чтобы запастись продовольствием или пополнить счет на сотовом. А все остальное время он проводил, размышляя о прошлом и будущем. О том, во что превратился его брак и почему сейчас, когда в его профессиональной карьере все хорошо, его личная жизнь просто катится под откос. Перебирались и откидывались сотни вариантов. Он даже пытался рассмотреть тот, в котором жене не понравилась Барселона и она жалеет о переезде. Но доподлинно Вилья знал, что Пат в восторге от Каталонии. Бог свидетель, если бы дело обстояло именно и его брак мог спасти только переезд, то Давид в ту же секунду пошел бы к Роселю и попросил бы продать его. Пусть для этого нужно было бы заплатить огромную неустойку – не важно. Главное – Заира и Олайла. Футболист уже давно перестал лгать себе по поводу чувств к жене. Их уже давно не было. Они разбились о холодность и неприступность Патрисии. Но ради детей Давид бы горы свернул. А девочкам необходима здоровая, полноценная семья. Но сейчас только оставалось сидеть и ждать обещанного разговора с женой, в котором они, наконец, расставят все точки над «І». Время тянулось ужасно медленно. Вилья практически ни с кем не общался, предпочитая общество красавицы-яхты с прекрасным названием «Призрак».

====== Та самая встреча ======

Глава 19

Периодически звонили друзья, товарищи по Барселоне или по Сборной Испании. Вилья немного беседовал с ними, заверял, что все нормально, что он прекрасно проводит время, отклонял бесконечное количество предложений присоединится к той ли иной компании и прощался.

Последним позвонил Рейна. Пепе был в курсе происходящего в семье Давида, так как являлся одним из самых близких друзей Вильи. Высказав стандартные фразы, кипер Ливерпуля снова попытался вразумить приятеля: – Дави! Ты гробишь себя! Просто усугубляешь собственную депрессию! Встряхнись! Пойди завались в какой то бар, выпей пару коктейлей и все покажется тебе не таким мрачным! – Пепе, слушай, мне не за чем лазить по Ибице и искать себе приключений. Я должен о многом подумать. Моя жизнь катится к чертовой матери и будь я проклят, если знаю в чем причина! – Друг, все наладится, вот увидишь! Пат вернется из своего путешествия и на многое взглянет по другому. Еще не все потеряно. Вилья слишком долго уже знал Рейну, чтобы не услышать в его голосе сомнения в таком исходе. Но благодарность старому другу за поддержку буквально затопила все существо Давида. Он понимал, что вел себя не совсем достойно в данной ситуации, но ничего не смог с собой поделать. Сбежал и спрятался от всех. Очень по мужски. Вилья горько усмехнулся. – Знаешь, Хосе, я уже давно ни на что не надеюсь. Мы с Пат чужие люди. Лишь одно меня волнует – девочки. Если мы с Патрисией не сможем прийти к какому либо решению, то в первую очередь пострадают они. А чтобы уберечь Олайлу и Заиру от боли я готов буквально на все, понимаешь? – Конечно, Дави, я понимаю тебя, как никто. Я сам отец. Но сейчас, в данный момент, в твоем распоряжении есть время для того, чтобы посвятить его себе самому. Ты должен выйти и развеяться. И сам же посмотришь на все с другой стороны. Перестань мучить себя. Все разрешиться. Но сейчас просто расслабься и попробуй получить удовольствие от пребывания на Ибице. Это один из самых живописных курортов в мире. Наслаждайся. Оставь ненадолго все проблемы и просто вздохни полной грудью. Голос Рейны был полон участия: – Давид, ты выиграл Лигу Чемпионов и Ла Лигу в свой первый сезон в новой команде. Травмы обходят тебя стороной. Летом ты стал Чемпионом мира, и ее лучшим снайпером за всю историю. Если кто-то и заслуживает отдыха – то это ты. И вдруг Давид понял: Пепе совершенно прав. Он просто обязан мысленно дистанцироваться от всего и постараться просто отдохнуть. И мысленно и физически. В тот же вечер он впервые не вышел в море, а переодевшись в полотняный белый костюм, отправился в один из прибрежных баров. Заказав неразбавленный виски, он так и просидел до глубокой ночи, наслаждаясь громкой музыкой и яркой курортной атмосферой. Грохотание рока отвлекало Вилью от мрачных мыслей и заставляло чувствовать себя частью этой беззаботной атмосферы. Рядом с людьми, которые просто наслаждались жизнью, мужчина хоть на минуту мог почувствовать себя своим среди них. Лишь несколько человек узнало его. Они робко обратились к нему за автографом и с восторженной улыбкой смотрели на известного футболиста. Давид расписался на листочке, а сам подумал, что именно ему сейчас пристало просить автографы у всех этих людей, в тайне надеясь, что сможет перенять у них хоть толику той беззаботности и эйфории, которая чувствовалась в каждом движении, в каждом жесте и улыбке у тех, кто сейчас двигался на танцполе. Вернувшись поздней ночью на яхту, Вилья сразу же уснул, не раздеваясь, завалившись на кровать. Ему снились яркие огни ночной дискотеки и кроваво-красный рассвет, который словно затягивал в свои сети, словно пытался заставить смириться с тем, что солнце рано или поздно садится, чтобы наутро снова встать. Он проснулся во второй половине дня с жуткой головной болью и отчаянным желанием вообще не вставать с постели. Но, вспомнив слова Пепе, он нехотя принял душ, оделся и отправился на берег. Есть не хотелось, только пить и он, завидев вдали меленькое кафе с загадочным названием «Amavista», решил купить там колу со льдом и вернуться в тень яхты. Было время сиесты и в баре фактически не было посетителей. Дрожащий зной буквально позагонял всех людей в прохладные дома с кондиционерами. Лишь редкие, самые отважные и стойкие, туристы купались в море. И именно они сейчас сидели в крытых беседках и лениво попивали быстро греющиеся напитки. Барная стойка была пуста, и лишь одинокая девушка бармен в красной бандане и ярко-бирюзовом верхе купальника изнывала от жары. . Еще издали Давида привлекло поведение девушки. Она стояла к нему в профиль и он не мог рассмотреть ее лица. Лишь длинные, каштановые волосы были забраны в конских хвост под банданой а тонкие руки сжимали сложенное вдвое полотенце, которым она обмахивала разгоряченное лицо. Девушка с тоской смотрела на море и Давид, словно услышал ее мысли. Всем своим видом она высказывала желание окунуться в прохладную воду. Вилья заворожено следил за ней, невольно гадая, поддастся ли она желанию. Но девушка решительно отвернулась от манящего морского великолепия и потянулась за бутылочкой с водой. Футболист практически подошел к стойке, но от следующего действия молодой барменши он буквально врос в землю. Она, отвинтив крышечку и блаженно закрыв глаза, стала лить себе на лицо воду. Прозрачные, прохладные капельки, прокатываясь по стройной шее, полной груди и впалому животу, исчезали за поясом коротеньких шортиков цвета морской волны. Бронзовое от загара и великолепное тело девушки буквально блестело. Всем своим видом она выражала блаженство. Закрытые глаза, приоткрытые полные губы, которыми она пыталась поймать ускользающую влагу. Поднятые вверх руки открывали Давиду обзор ее полной, высокой груди. Девушка была прекрасна. Словно русалка, вышедшая из морских глубин, она казалось, была воплощением сексуальности, тайны и чувственности. И тело Давида ответило на невольный призыв этого великолепного существа. Жар волной прокатился по телу и сосредоточился внизу живота. Сказать, что это удивило Вилью – ничего не сказать. Он, который был верен Патрисии на протяжении всего их брака, не разу не позволял себе испытать ничего подобного по отношению к другой девушке. И вот сейчас, абсолютно незнакомая барменша из прибрежного кафе, с полуоборота зажгла все его существо нестерпимым желанием. Он даже толком не рассмотрел ее лица. Все, что ему удалось увидеть, это стройное, загорелое тело. И этого оказалось достаточно. Уму не постижимо. Наверное, все же, Пепе был прав. Ему нужно срочно отвлечься и повеселиться. Иначе взбунтуется его собственное тело. Но если учесть тот факт, что близости с Пат у них не было уже месяца три – то и не удивительно, что гормоны взбунтовались. И Давид мысленно разозлившись на всех и вся, а особенно на себя самого, решил, что уж сегодняшний день он уж точно проведет так, чтобы ни одному из его друзей за него стыдно не было. Давид так и слышал у себя в голове насмешливый голос Серхио Рамоса, его товарища по сборной: – «Женщины, Дави, это лекарство от всех болезней. И чем больше у тебя красавиц, тем выше твой иммунитет к разного рода вирусам.». Все окольцованные парни тут же стали опровергать его слова, говоря, что достаточно одной дамы, но любимой. На что Серх только хмыкал: «Знаете, это все-равно, что сказать, что отныне ты будешь есть каждый раз в одном и том же ресторане, за одним и тем же столом, ту же еду и в неизменной компании. Скучно. Нудно и не развивающее. В жизни должно быть разнообразие.» И вот теперь, глядя на прекрасную барменшу, Давид впервые понял Рамоса. Вилья осторожно, чтобы не спугнуть прекрасную девушку, приблизился к бару. Она все так же стояла с поднятыми руками а прозрачная вода превращала ее тело в атлас в лучах солнца. Глаза были закрыты. Давид поймал себя на мысли, что ему интересно, какого же они цвета. Мужчина негромко кашлянул, привлекая к себе внимание незнакомки. Она тут же резко дернулась и опустила руки. Натолкнувшись взглядом на изучающее лицо мужчины она замерла. А Давид отметил каждую черточку ее лица. Маленький, курносый носик, огромные глаза (Давид еще точно не определился какого они цвета) прекрасная кожа и пухлые губки. Красавица, подумал мужчина, не той, яркой, броской красотой, которой славились дамы, украшающие модные журналы. Эта девушка была красива спокойной, одухотворенной красотой. Каждая черточка ее лица дышала достоинством и острым умом. Она смотрела на Давида, и в этом взгляде мелькнуло что-то похожее на восхищенный интерес. – Забавно – подумал Вилья – интересно, она узнала меня? – Что я могу предложить Вам? – спросила бармен нежным, певучим голосом. – Даже голос у нее сексуальный – отметил футболист – хрипловатый, с томными нотками. Голос настоящей сирены. Тебя несет, Вилья! – мысленно остановил он себя. Но мозг, казалось, жил своей жизнью. Давид услышал вопрос и понял, что его произнес его собственный голос: – А что бы вы хотели предложить мне? Она нахмурилась. Подтекст этих слов был ясен как день. Вилья мысленно скривился. Отлично сказал! Казанова! Но девушка оказалась не из робких: – Для начала, я бы хотела предложить Вам перестать так нахально пялится на меня, сеньор. Затем я бы посоветовала Вам поучится манерам, и только потом предложила бы вам выпить. Вилья мысленно поаплодировал ей. Красиво и изящно ответила. Другой бы повернулся и ушел. Но только не он. К тому же в глубине души по натуре игрока Давида, проснулся азарт. Эта загадочная и острая на язык барменша похоже не только не узнала его, но еще и отбривает. – О, воинствующий бармен – с наигранным удивлением воскликнул Вилья – вымирающий вид. Впервые с приезда на Ибицу что то заинтересовало Давида. Эта девушка вновь разбудила в мужчине эмоции давно забытые и похороненные вместе с чувствами к жене. Ощущение было приятным. К тому же девушка была остроумной. Следующие ее слова заставили Давида мысленно улыбнуться и с новыми силами попытаться пробиться к ней. – Расслабься, мачо. Я не заинтересована демонстрировать тебе свои возможности ни в какой сфере, кроме как подача напитка. По этому продублирую вопрос: – Что будем пить? Она определенно нравилась ему. Не каждая посмела бы говорить так с Давдом Вильей. Но, похоже, ей вообще было невдомек кто перед ней. И это было так необычно. – Колу со льдом, пожалуйста – он даже величественно кивнул. Пока девушка делала ему напиток, он бесцеремонно пялился на нее. Красива, умна, остроумна. И абсолютно незнакома с его персоной. Это было то что нужно. По словам Пепе ему надо отвлечься. Так почему бы не с этой девушкой. Ее общество было приятно Давиду. К тому же она интриговала его. – Прошу! – произнесла барменша и поставила стакан с напитком перед Вильей. – Вы просто ангел! – пафосно ответил футболист и одним махом осушил колу. Смотря на девушку, Давид, наконец, увидел, какие у нее необычные глаза. У него буквально перехватило дыхание. В минуту они по нескольку раз меняли цвет. От нежно голубого до бриллинтово-серого. Потрясающе! Эта девушка была невероятна. И как бы ей не хотелось скрыть это, он видел, что заинтересовал ее. Она наблюдала, как он пьет и жилка на стройной, влажной шее часто билась. Это как притяжение – подумал Вилья – нас обоих, словно магнитом, тянуло друг к другу. Мысленно и он и эта девушка, несомненно, тоже, осознавали, что это плохая идея, но, тем не менее он все-же выпросил у нее свидание. Ее звали Бэлла. Прекрасное, загадочное имя, как его обладательница. И Давид подумал, что это именно то, что ему сейчас и нужно. На оставшуюся неделю его пребывания на Ибице он заведет себе подружку. Он ничего не должен Пат. Между ними все давно кончено. А Бэлла ему нравилась. Было что то в ней такое, что не просто будило в тебе желание. У этой девушки был притягательный внутренний мир и какая-то скрытая сила и гордость. В каждом ее движении, в осанке и в полных достоинства словах угадывались четкие моральные принципы и убеждения. Вилья знал, что с ней не будет легко. Но все же попробует. Ибо видно, что их взаимное влечение просто должно было найти выход. Взгляды, которые бросала на него Бэлла были красноречивее всяких слов. Она хотела в нем мужчину. Не Давида Вилью, известного футболиста и желанную добычу многих, а просто парня. И это было настолько приятно Давиду, что он просто готов был постараться ради этой девушки. Тем более, что она безумно привлекала его. Мужчина позвал ее на прогулку на яхте. Сначала она отказывалась, чем только сильнее завела Вилью, но потом все же согласилась и Давид, пообещав заехать за ней вечером удалился. Весь день, до самого вечера он думал только о Бэле. О ее необычных глазах, чудесной коже и мягкой улыбке. Он на столько погрузился в эти переживания, что чуть не пропустил время на которое они договорились. На «Призраке» все было готово к приему гости. Шампанское, креветки и кое-какая еда на ужин. Давид даже не осознавал, что приготовил все очень романтично и с большой заботой. Впервые после Пат кто то зацепил его настолько, что он сотворил такое. Но эта девушка разбудила что то в нем. Желание вновь почувствовать себя мужчиной. Ощутить на себе полный желания и благодарности взгляд.

====== Время для жизни ======

Глава 20

Он встретил ее на пляже возле бара. При виде девушки, одетой в прекрасное открытое платье с обворожительной улыбкой на устах, Давид буквально растаял.

То, как она смотрела на него….. это было непередаваемо. Он уже и забыл, что это такое – видеть такое в чужом взоре. Одновременно и восхищение и желание и робость. Давид снова чувствовал себя молодым. Таким, как до встречи с Пат. Вечер обещал быть чудесным. Приведя девушку на яхту, Давид не мог не отметить с каким восхищением она оглядывалась вокруг. В глазах ее горел почти детский восторг, пока она перебегала от одного борта к другому. Вилья наблюдал за девушкой со смесью восхищения и удивления. Та надменная и гордая красавица, которую он сегодня днем встретил в баре, куда то исчезла, а ее место заняла томная, соблазнительная и сексуальная нимфа, которая порхала, словно бабочка и будила в нем эмоции, которые давно считались погребенными под прахом их с Патрисией союза. Лунный свет запутался в прядях ее волос и превратил кожу в расплавленное золото. Полная, высокая грудь, вздымающаяся в вырезе платья, просто притягивала взгляд. Неосознанно влекущая улыбка играла на полных, чувственных, словно созданных для поцелуев, губах. – Боже! – выдохнула Бэлла, обращаясь к Давиду – она прекрасна. Конечно, Вилья понял, что эти слова относились к яхте, но восторг светившейся в этих необыкновенных глазах, буквально бросил мужчину навстречу ей. Давиду казалось, что он умрет, если сейчас же не прикоснется к ней. В призрачном свете луны она казалась нереальной. Словно созданной из паутины его самых сокровенных снов и желаний. Мысленно Вилья скривился. Мало того, что ради этой девушки он превратил яхту в цитадель соблазнов, так теперь еще и думать стал романтично. Но рядом с ней по другому было нельзя. Вот и сейчас она стояла спиной к нему напряженная шея выдавала напряжение. Было видно, что вопрос о том, как закончится для них обоих этот вечер не давал красавице покоя. Вилья осторожно положил ей руки на плечи. Девушка вздрогнула, но не повернулась. – Замерзла? – спросил Вилья, проводя руками по нежной коже от локтей до предплечья. – Совсем нет – сказала она, но вздрогнула. Мужчина не понял, то ли от холода, то ли от нервов. – Пойдем вниз! – на всякий случай произнес он. Вилье не терпелось увидеть реакцию Бэллы на его приготовления. Они спустились вниз. Давид постоянно наблюдал за ней. Смесь наивности, красоты и какой то скрытой гордости сочетались в этой девушке очень органично. Она буквально пленила его. Ее глаза зажглись восторгом, когда она увидела каюту. Свечи, шампанское, креветки. Идеальный плацдарм для совращения. Вилье стало не по себе от того, с каким выражением лица Бэлла смотрела на огромную кровать. Он уже думал, что она сейчас развернется и уйдет, но нет. Она обернулась к нему. – Нравится? – спросил мужчина, с нетерпением ожидая ответа. Почему то стало очень важным угодить ей. – Очень! – в голосе Бэллы слышался восторг и страх вместе – а ты не ходил домой? Когда ты успел все это приготовить? – Это мой дом, по крайней мере, на ближайшую неделю точно. Глаза девушки расширились: – Ты живешь на яхте? -Да. – ответил Давид, любуясь бликами свечей на ее лице – Это яхта моего хорошего друга. Я приехал на Ибицу отдохнуть. Один. Мне очень не хотелось, чтобы меня беспокоили. А это идеальный вариант. Я сам по себе. И в любое время можно выйти в море. Разговор с Бэлой доставлял Давиду огромное удовольствие. Ему нравилось читать в ее взоре восхищение и затаенное желание. Вилья в принципе знал, чем закончится этот вечер, но все же какой то страх и совсем не присущая ему неуверенность немного сковывали. Ужасно хотелось просто коснуться этого эфемерного создания. Почувствовать тепло ее кожи и убедиться, что это не сон. Что он впервые со дня приезда на Ибицу, и даже еще раньше, чувствует себя живым. И он действительно ожил под взглядом этих поразительных глаз. Бэла смотрела на него так, что хотелось упасть перед ней на колени и буквально умолять помочь ему справится с той пустотой, которая поселилась у него внутри. Они вышли в море. Пока яхта медленно скользила по морской глади Вилья думал, что судьба странная штука. Пепе говорил, что ему надо отвлечься. И он отвлекся на столько, что не мог больше ни о чем думать, как только о девушке рядом. О том, какая она на ощупь, какой вкус у ее губ, какие звуки издает она в порыве страсти. Бэлла полностью поглотила его мысли. Давид не знал, готова ли она к той близости, которую требовало его собственное тело. Но и глупому будет понятно, что она взрослая девушка, отправляясь в открытое море наедине с мужчиной, должна хоть на подсознательном уровне понимать, чем это должно закончится. Терпеть дальше больше не было сил. Он просто должен знать, светит ли ему что-нибудь с этой красавицей. Он подошел сзади к смотрящей на такие близкие звезды Бэле, обнял ее и положил голову на плечо: – Правда, красиво? – поинтересовался он, ощущая аромат ее кожи от которого просто кружилась голова – Просто неописуемо! – Бэлла вздрогнула, но отстранилась, а даже, кажется, еще сильнее подалась назад, погружаясь все глубже в его объятия. Радость и облегчение затопило все существо Давида. Ее тянет к нему! Со всей осторожностью, он повернул девушку к себе лицом и спросил, с удивившей его самого откровенностью: – Скажи мне, Бэлла, ты чувствуешь то же, что и я? Ты ощущаешь этот жар между нами или я один его чувствую? На кону стояло все. Если сейчас она скажет «нет» то и продолжения никакого не будет. Они просто поедят и он отвезет ее на берег. Он не мог, не имел права просить эту великолепную девушку, чтобы она делила с ним постель в первое свидание. Он готов подождать. Тем более у него еще целая неделя до возвращения в Барселону. А, за ней действительно хотелось ухаживать. И Давид честно намеривался так и поступить. Бэлла смотрела на него расширенными глазами. Она полностью понимала, что скрывается за этим вопросом. И Давид сейчас читал ее словно книгу. На открытом, освещенным лунным светом лице, боролись тысячи эмоций от робости до желания. В Девушке происходила внутренняя борьба. Давид давно понял, что Бэлла совсем не из тех, кто прыгает из постели а постель. Ее словно окружал какой то ореол чистоты и добропорядочности. Вилья даже чувствовал себя немного виноватым за то, что привел ее сюда. Но все его честные и совестливые мысли исчезли, когда Бэлла робко кивнула на его вопрос. Она согласна! Она хочет его так же как и он ее. Для Давида не осталось больше ничего, кроме этой девушки и безумного желания, которое она в нем будила. Не дав ей времени передумать, он схватил ее на руки и понес вниз. Мужчина чувствовал под своими ладонями жар горячего и нежного тела, ощущал нервную дрожь девушки и мог думать только о том, какая она сексуальная. В каюте он поставил ее на пол. Огромные глаза смотрели с робостью. – Я совсем тебя не знаю – произнесла она. И Все существо Давида затопила нежность. Он понимал ее внутреннюю борьбу, видел, как ей сложно далось это решение. Но в этой ситуации за них обоих все уже давно решили их тела. То притяжение, которое они почувствовали с самой первой минуты, грозилось вылиться в нечто подобное. И Давид не мог дождаться, когда Бэлла коснется его. – Ты меня знаешь – произнес Вилья притягивая Бэллу к себе – Знаешь! – беря ее руку и кладя себе на грудь. Мышцы непроизвольно сократились от касания нежной ладошки и он увидел в глазах-хамелеонах то же самое, что происходило в душе его самого. – Вот что тебе нужно знать, Бэлла. Вот что ты делаешь со мной. Сейчас Давид выкладывал на стол все карты. Недосказанностей не было. Он хотел ее до боли. До дрожи в коленях. До того, что полностью забыл обо всем. О том зачем он здесь, о своих обещаниях, обязательствах. Осталась лишь она и ее горячее тело. Давид ждал. Он безумно хотел коснуться ее губами, почувствовать ее вкус, но теперь была ее очередь действовать. Прошло, казалось не менее часа, в мозгу Вильи родилось и умерло тысячи мыслей, когда Бэлла нежно и робко провела по его груди рукой. Ее взор, в котором отражалось пламя свечей, прожигал насквозь. Но Давиду нужно было словесное подтверждение. – Ты точно хочешь этого? Она оторвала взгляд от его груди и выдохнула. Еле слышно, как легкое дуновение ветерка: – Да! И сама потянулась к его губам. Давид Замер. По всему его телу разлилось наслаждение, смешанное с восторгом от того, что она сама поцеловала его. Губы Бэллы были на вкус как земляничное вино. Сладкие, сочные и пьянящие. Он целовал ее страстно, горячо, стараясь впитать столько, сколько можно. Руки безостановочно двигались по совершенному телу, стараясь добраться до голой кожи и почувствовать ее мягкость и упругость. В голове не осталось ни одной связной мысли. Только дикое, жгучее желание близости. Бэлла подняла руки и закинула их ему на плечи, прижимаясь еще ближе. Тихий стон сорвался с ее губ и послал по телу Вильи тысячи молний. Тормоза полетели окончательно и он прижав девушку еще крепче к себе, потянул вниз язычок молнии ее платья. Девушка не сопротивлялась а лишь тихонько постанывала и сильнее прижималась к мужчине. Поцелуй становился все жарче. Их языки выплясывали страстный, чувственный танец. Руки Давида провели вдоль тела Бэллы и черное, воздушное платье легло к ногам девушки. Вилья замер, любуясь прекрасным, совершенным телом Бэллы. Оно купалось в лунном свете, льющимся из иллюминатора. Высокая, полная грудь, плавный изгиб стройных бедер, жилка, нервно бьющаяся на нежной шее. Ничего не осталось без внимания мужчины. Бэлла попыталась подобрать упавшее платье, но Давид не позволил. Он не на секунду не переставал любоваться ею. Вилья осторожно подхватил Бэллу на руки и опустился с ней на кровать. Тело дрожало от предвкушения близости. Глаза девушки были закрыты, а на лице читалось наслаждение. Она была прекрасна! Давид снова прижался к ее губам. Сдерживать собственное вожделение практически не было сил, но он понимал, что она еще не готова принять его. Очень осторожно он стал спускаться поцелуями по ее телу. Совершенная шея, прекрасная грудь…. Тело Бэллы пахло ванилью и от этого запаха Давиду снесло крышу окончательно. Обхватив губами розовый сосок, он нежно втянул в рот вершинку. В ответ полный желания то ли стон то ли всхлип. Ее руки вцепились в мужские плечи. Девушка извивалась под ним, еще больше усиливая контакт и будя в Вилье еще более сумасшедшее желание. Она гладила его грудь, спину, царапая розовыми коготками кожу, и в стоне Давида смешивались и боль и желание. Вилья был в шоке. Еще никогда и не с кем ему не было так хорошо. Никто не будил в нем то, что поднималось в душе мужчины сейчас, когда эта нежная, практически незнакомая девушка, прижималась к нему, безмолвно умоляя о наслаждении. Сейчас, в эту самую минуту Давид готов был дать ей все. Она разбудила его, почти мертвую душу. Общение с ней доставляло ему удовольствие, смотреть на нее было праздником и сейчас она дарила ему настолько мощное плотское удовольствие, что это даже пугало. И Давид видел, что она хотела его не меньше. Ее рука соскользнула с его груди и тонкие пальчики сжали плоский мужской сосок. Вилья закрыл глаза и громко застонал. Девушка томно улыбнулась, окрыленная реакцией мужчины на эту ласку и осторожно спустилась пониже, легкими словно перышки, прикосновеними, касаясь напряженно вздрагивающего живота Давида, чувствительных боков. Наконец, она наткнулась на ту часть тела Вильи, в которой сейчас сосредоточились все его желания. Давид сначала замер, а потом, когда она нежно сжала до боли напряженный ствол, с хриплым рыком перевернул девушку на спину и наконец вошел в нее. Ее всхлип слился с его стоном. Яркое, ни на что не похожее наслаждение волнами поднималась из самого естества Вильи. В глазах темнело и какая то иррациональная нежность накрыла его с головой. Хотелось обнять Бэлу и никуда не отпускать. Он целовал ее со страстью умирающего от жажды человека. Губы буквально сминали нежную плоть девушки. Она тихо стонала а ногти оставляли кровавые борозды на спине Давида. Он еще сильнее выгинался и все резче входил в соблазнительное тело под собой. Шквал эмоций все нарастал и мужчина видел, что и Бэла уже на грани. Ее голова металась со стороны в сторону, а тонки руки сильнее притягивали его за ягодицы, заставляя убыстрять темп. Вилья с радостью подчинялся. Ощущая, что разрядка близка, он вдруг захотел увидеть ее глаза в момент апофеоза наслаждения. Какого они цвета? Что выражают? С трудом Давид замер. Все тело дрожало от наслаждения: – Открой глаза! – хрипло попросил он девушку. Длинные ресницы дрогнули и распахнулись. Мутный от страсти взор уставился на Давида. В нем было столько невысказанных эмоций и ожидания разрядки, что Вилья задохнулся. Протяжно застонав, он стал с новой силой врезаться в нее, ощущая ее дрожь и судорожное сжатие потайных мышц. В глазах темнело, и одна мысль билась в голове: «Как такое возможно? Я же ее совсем не знаю! Я такого даже с Пат в лучшие годы не испытывал». Наконец, он почувствовал, как задрожала Бэла от оргазма. Стройные ноги стиснули его бедра и полный неги и страсти стон сорвался с его губ. От этого звука Вилья в последний раз дернулся и один из самых мощных и сокрушающих оргазмов накрыл его с головой. Это было как тонуть в карамели. Он не мог пошевелить ни рукой ни ногой. Казалось, все силы покинули его. Осталась лишь слабость, нега и присутствие этой чудесной девушки рядом. Он ощущал ее рваное дыхание рядом, чувствовал касание нежной кожи. Он с трудом разлепил глаза. Бэла смотрела на него своими потрясающими глазами, в которых отражался весь спектр возможных эмоций. Они горели каким то внутренним светом. Волосы растрепались, лицо порозовело. Он не мог насмотреться на нее! – Ты прекрасна! – с благовением произнес он. – Кто бы говорил! – произнесла она и коснулась губами мокрого от пота плеча Вильи. И тут он понял, что окончательно попал. Совет Рейны развлечься и забыть о проблемах вылился в то, что он пал жертвой пары прекрасных ясных глаз. И теперь у него на одну проблему было больше. Что же делать дальше? Чувства вины перед женой не было. И он не собирался упускать не часа с оставшейся недели нахождения на Ибице вне общества Бэлы. Об остальном он подумает позже. А сейчас она как глоток свежего воздуха в его мрачном существовании. Эта ночь была воплощением сказки для Давида. Все, луна, море, легкий теплый бриз создавали непередаваемо прекрасный фон для того, что происходило между ними. Вилья ни о чем не думал, он просто чувствовал. И это чувство было настолько забытым и прекрасным, что горло перехватывало от ощущения себя кем то новым – сильным и уверенным в себе. Не спортсменом, не Давидом Вильей – ведущим форвардом Фурии и нападающим Феноменальной Барселоны, а просто мужчиной из плоти и крови. Мужчиной, который после многомесячной тоски и ожиданий, встретил, наконец ту девушку, с которой все проблемы и дискомфорт отошли на второй план. Не забылись, конечно, но перестали быть настолько острыми и ранящими душу. Рядом с Бэлой Давид ощущал себя всесильным. Ее взгляд, прикосновения, поцелуи словно смывали с него всю боль и безысходность. Заставляли вновь чувствовать себя нужным. Эмоции Давида на протяжении этой ночи колебались от неуемного, жгучего желания, до исступленной нежности. Бэлла была прекрасна и снаружи и внутри. Умная, тонко чувствующая, ранимая девушка сочеталась в ней с резкой, острой на язык особой, которая буквально бросала Вилью из огня в воду. Они не только занимались сексом. Они дурачились, разговаривали, рассказывали друг другу о своей жизни, детстве, различных проделках. Бэлла поведала ему о том, что учится, и мечтает стать журналистом. Именно по этому она оказалась на Ибице – работала, зарабатывая деньги на учебу. Эта девушка была не только жутко сексуальным и чувственным созданием, но еще и цельным, целеустремленным человеком, для которого не иметь цели в жизни было соотносимо с бездельем и риском прожить жизнь, ничего не добившись. Давид уважал таких людей и считал очень редкими подобные качества. В этом мире многие девушки жили, полностью полагаясь на мужчин. Бэлла была не такой. Она хотела самостоятельно пробить себе дорогу в жизни. Построить свою судьбу. И от этого симпатия к ней Вильи лишь возросла. В течение этой ночи Давид полностью понял одну вещь. И ее ему втолковала эта девушка. Нельзя никогда опускать руки. Борись, добивайся того, чего хочешь. И не нужно сетовать на несправедливость. Судьба и так была благосклонна к Вилье. Дала возможность заниматься любимым делом, зарабатывать не плохие деньги. Жить в достатке и иметь возможность выбора. Она подарила ему двух прекрасных дочерей и пусть и уже не любимую, но такую в прошлом близкую жену. Она научила его прощать. Но Давид так и не смог сказать Бэле, кто он. Она спрашивала, намекала, пыталась узнать, чем он занимается. Но Вилья не признался. Он просто не хотел увидеть в ее глазах страх перед его славой, а в первую очередь он не хотел, чтобы она узнала о его семье. Эгоистично? Черт возьми, да! Еще как! Но Давид впервые за долгое время хотел чего то для себя. Бэлла покорила его. Заставила сердце биться чаще. Снова вернула желание ухаживать и покорять женщину. Раствориться в чужих глазах. Он ужасно боялся разрушить это хрупкое чувство. Потерять ту нить, которая привязала его к этой реальности. Под самое утро, когда, наконец, Бэлла уснула, он долго лежал и рассматривал ее лицо в лунном свете. Оно дышало спокойствием. Во сне девушка улыбалась и сердце Вильи сжималось. Во сне она была еще прекрасней. Эта ночь словно связала их невидимыми, волшебными узами. Словно в коконе из снов и грез они просто наслаждались тем, что имели именно сейчас. Жгучая страсть, до боли, до агонии, до всепоглощающего желания почувствовать больше, взять и отдать по максимуму. И в то же время сковывающая все тело нежность, которая заставляла каждую клеточку тела буквально вздрагивать от того, что она рядом. И это все не сон. Если бы кто то сказал Давиду, что можно вот так прикипеть к женщине всего за несколько часов знакомства, то он засмеялся бы в лицо этому человеку. А сейчас он отдал бы многое, чтобы эта улыбка никогда не покидала ставшее таким дорогим лицо. Но ночь неумолимо заканчивалась, словно выпуская их обоих из своих надежных объятий. Открывая на обозрение их маленький мирок счастья и покоя. А Давид все так же смотрел на спящую Бэллу, словно не желая отпускать это наваждение. Он хотел завернуться в эту ночь вместе с ней, как в одеяло и остаться навсегда на этой яхте, где нет всех тех проблем, которые ждут его при свете дня. Мужчина потихоньку вылез из постели, стараясь не разбудить спящего ангела рядом. Он уже размышлял о том, что скажет ей, когда она распахнет прекрасные глаза навстречу утру и его улыбке. Вилья решил приготовить завтрак. «Мы потеряли много калорий» – с самодовольной улыбкой подумал Давид – и Бэлла наверняка проголодалась. За ночь они несколько раз занимались любовью и это было настолько живо и прекрасно, так потрясающе нужно и возраждающе, что Вилья даже не мог поверить в то, что способен почувствовать такое. Ее нежная кожа, губы, руки на его теле – все ввергало Давида в состояние полной эйфории. Та страсть, с которой она отдавалась ему и принимала ответные ласки. Ее чуткое понимание его настроения и потребностей, тот взгляд, который Бэлла дарила ему, словно выжигал в сердце тропу для новых чувств. Он уже предвкушал неделю в ее обществе. То, что будет потом они решат вместе. Он обязательно расскажет ей о себе до конца отпуска. О Патрисии, о дочерях. И он верил, что Бэлла поймет его. Тем более чувства к жене давно в прошлом.