Текст книги "Любовница (СИ)"

Автор книги: Кьяза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

В качестве домашнего комплекта у меня было длинное светлое платье в стиле ампир и туфельки, больше похожие на балетки. Мокрые волосы почти не мешали, я лишь зачесала их назад, перед тем как выйти в спальню. Эрг сидел с закрытыми глазами в кресле. Я даже наклонилась, чтобы проверить, все ли в порядке.

– Все в порядке, Азиэль. Я не сплю. Хочешь погулять? – он открыл глаза.

– Сейчас?

– Сады шейха великолепны в ночных огнях. Кстати, это еще одно преимущество жены. Ты можешь гулять везде.

– А наложницы?

– У них своя часть сада, не самая красивая.

– Эрг, – решилась я, – скажи, ты же знаешь, кто на меня покушается? Вы сказали, что я цель.

– Это правда. Ты цель, и я знаю, кто зачинщик, как и Его величество в курсе, кому это нужно…

– Кто?

– Не скажу. Азиэль, ты не должна знать. За тобой смотрят, ничего не произойдет, пока ты слушаешься.

– Меня чуть ли не отравили сегодня!! В очередной раз! – взорвалась я.

– От одного глотка бы ничего не произошло, лишь спать захотела бы. Как думаешь, почему Канст здесь?

– Из-за меня? – растерялась, потеряв запал.

– Да. Разговор окончен. Гулять идем?

– Мне надо переодеться. Волосы спрятать.

– Нет, идем так, – неожиданно он схватил меня за руку и быстрым шагом направился из комнат.

Я думаю, что мы шокировали своим поведением охрану. На мгновение они растерянно смотрели нам в спину, но потом спохватились и поспешили следом. А Эрг торопил:

– Пошли. Азиэль, я здесь детство провел, все знаю. Пойдем, тебе понравится.

Я пыталась угнаться за ним, тем более моя рука была зажата в его ладони, а шаг Эрга слишком размашистый. И не знала, то ли плакать, то ли смеяться, то ли на помощь звать. Больше похоже на игру, и где зрители, я не понимала. Но с другой стороны, муж вернулся в отчий дом. Может правда, не притворяется.

– Аззи!

– Эрг, я не могу так быстро, – возмутиться все-таки удалось.

– Можешь, – он обернулся, – ты можешь, если захочешь. Ну же.

Я не знаю, чего он добивался, но даже сейчас он не сбавил темп. Я не выдержала, подхватила подол и перешла на бег, словно на тренировке.

– Молодец.

Сдержанная похвала немного рассмешила. Однако возле лестницы он отпустил мою руку и устремился вниз, перепрыгивая через ступеньки, а иногда и через три.

– Аззи, поспеши.

За моей спиной топталась охрана. Украдкой оглянулась, но, кроме нас четверых, никого не было видно. Я устроилась на перилах и скатилась до конца пролета, где меня поймал муж.

– Молодец.

– Зачем все это?

– Чтобы ты себя уважала. Как бы не было плохо, никогда это не показывай. А лучше делай нечто из ряда вон выходящее, чтобы никто не мог предугадать твои действия. Еще один пролет до выхода. В детстве я тоже любил кататься на перилах.

Какое счастье, что мы не в резиденции. Я думаю, наших придворных хватил бы инфаркт, они бы языки пооткусывали себе, если бы увидели, как премьер-министр империи катается на перилах. Но никого не было, Эрг спокойно доехал до низу и махнул рукой:

– Давай.

Я с удовольствием скатилась следом и довольно засмеялась, когда меня поймали. Охрана предпочла спускаться обыкновенным способом. Происходящее казалось нелепым и нереальным, но от этого становилось легче.

– Еще раз или гулять пойдем?

– Еще раз. Я в приюте по ночам каталась на перилах, – призналась мужу, пока поднимались вверх, – потому что днем могли наказать.

– И как наказывали? – поинтересовался Эрг.

– Когда были маленькие, то оставляли без ужина, будучи повзрослее, кроме голодовки нас еще и отправляли мыть уборные или в ночи полоть клумбы.

– Жестоко.

– Поэтому и катались ночью. Поодиночке.

Мы уже стояли на площадке.

– Я первый.

Увы, это спуск не прошел так благополучно. Примерно уже на середине пути моего спуска внизу появились шейх и император. Эрг их не видел, потому что ловил меня, зато я заметила, но спрыгнуть побоялась. Доехала, позволила себя поймать, и тут же показала мужу глазами за спину.

Правители дошли. Император был весь красный, мне показалось, он взорвется сейчас от злости. Шейх задумчиво смотрел на нас.

– Отец, мы решили погулять в саду, – спокойно сказал Эрг.

– Эргат, мальчик мой, ты слишком долго не был дома, выход в сад вон там, – напомнил ему деликатно шейх.

Я потупила глаза. Несколько секунд безалаберного счастья сменились тяжелыми минутами.

– Я помню, мы как раз спускались с лестницы.

– Да-да, я заметил. Сын мой, у Аззи голова мокрая, это случайность или в ваших покоях есть проблемы с кровлей?

– Нет-нет, я просто голову помыла, – вмешалась и тут же стушевалась под пристальным взглядом императора.

– Уже радует. На улице тепло, возле пруда остались ракетки и мячи для игры в бадминтон. Долго не гуляйте, завтра утром нужно ваше присутствие, – практически отеческое напутствие, обыденное и незамысловатое, словно и не было покушения.

– Спасибо, отец, – церемонно поклонился Эрг.

– Не будем мешать, – шейх отошел в сторону, пропуская нас, затем обратился к императору, – пойдем, Канст второй.

– Аргат, у меня есть один вопрос, – император совладал с гневом, как мне показалось, – точнее даже не вопрос, просьба.

– Да, коллега? – искренне удивился шейх.

Мы тоже замерли.

– А на перилах могут только представители рода Астурсов могут кататься?

Серьезный тон, который совершенно не вязался с выражением лица императора. То, что я приняла за гнев, оказалось с трудом сдерживаемым смехом. Шейх горестно вздохнул:

– Юный правитель Валакании, мне политически невыгодно вам отказывать. Мой бедный дворец, такого дипломатического конфликта он не выдержал бы. Да, у пруда два комплекта для игры в бадминтон. Азиэль, дитя мое, советую вставать в пару с Эргатом. Канст слишком хорошо играет.

Шейх махнул нам рукой, стража тут же последовала за ним. Через минуту мы остались втроем.

– Подождите, я тоже хочу покататься, – немного с капризной интонацией произнес император, взбегая вверх.

Я могла лишь удивленно переводить взгляд с одного мужчины на другого. Как-то сложно представить императора на перилах. Но надо отдать должное, он лихо спустился.

– Ну как? – поинтересовался Эрг.

– Не, дома длинее пролеты и извилистее, быстрее разгоняется, – хвастливо фыркнул император.

– Один раз ты разогнался, – ухмыльнулся Эрг, – я тебе шишку лечил. Прямо перед приездом посла Освекама. Помнишь?

– Ну вылечил же. Идем играть?

Сад шейха действительно был очарователен. Искусно спрятанные фонари создавали таинственное свечение, естественное и ненавязчивое, оттеняя красоту диковинных деревьев и кустарников. Клумбы с изящными и благоухающими цветами словно скопление звезд обрамляли дорожки, в которые были вкраплены небольшие светильники. Изредка небольшие фонтаны, больше похожие на небольшие водопады и природные ключи завораживающе звенели в тиши южной ночи. А высокий небосвод усыпан звездами, которые отражались в воде. Тонкие артерии ручьев от ключей сбегались в центр сада, в великолепный пруд. Мы спугнули пару черных лебедей, которые взмыли в небо, сделали круг и вновь спустились в пруд, недовольно скользя в небольшой домик посреди водной глади. В одной из беседок мы действительно нашли ракетки. Император спокойно держал небольшую дистанцию, сначала меня это пугало, но постепенно не без усилий Эрга, который сумел найти правильные слова и гасил неудобные ситуации, я расслабилась. Сначала мы действительно играли вдвоем с мужем против императора, но потом я устроилась на лавочке, уступив игру мужчинам. В беседки нашлись и фрукты, император и муж одобрили их поедание, и я грызла яблоко и следила за ними. Появление шейха заметила не сразу. Сначала Эрг и Канст прервали игру, затем продолжили, а через мгновение мне протянули персик.

– Ты не играешь? – спросил шейх, удерживая меня на скамейке, потому что я попыталась вскочить и присесть в реверансе.

 – Я устала.

– Да, вечер был насыщенный. Мне жаль, что так произошло. Тарет наказана.

– Как? – позволила я проявить любопытство и тут же добавила, – простите, я не хотела.

– Все в порядке. Тарет отправляется жить на север страны. Ей имеет смысл задуматься о грядущей старости. Это еще я внял просьбе наследника, его мать – теперь его проблема. Я хочу поговорить о тебе. Пройдемся, дитя мое? Мальчики пока поиграют. У них так редки мгновения, когда они могут быть собой.

Отказаться я не смогла, тем более император и Эрг подтвердили разрешение прогуляться легкими синхронными кивками.

Мы ушли в часть сада, где переплетения роз, старний, винограда и незнакомых цветов создавали зеленые туннели. Шейх подошел к плети с темными бордовыми цветами, похожие на огромные лилии. Пестик был похож на язык колокола, только насыщенного фиолетового цвета.

– Это калионика, известный в Гарустаже цветок, настой которого дарит силы. Бодрит не хуже кофе. Понюхай, дитя, чем пахнет?

Я послушно потянулась к цветку. Он пах чем-то терпким с легкой перчинкой, но иногда прорывался медовый запах.

– Чувствуешь сладковатые ноты? – спросил шейх

– Да.

– Это сердцевина, будущее семя. В отличие от самого цвета, завязь наоборот обладает сильнейшими успокаивающими свойствами. Поэтому для настоя калионики собирают едва распустившиеся, неопыленные цветки. И даже тогда отделят завязь, которая в сочетании с сахаром является сильным наркотиком. Тебе сделали настой с завязями и сахаром. Кому-то ты очень мешаешь. Эргат и Канст не говорят. Юный император помог найти всех исполнителей, но организатора отказывается отдавать. Это его право, он сильнее меня. Однако я боюсь, что в своих играх мальчики могут не успеть. Позволь мне сделать то, что сможет повысить твою жизненную силу.

– Я могу узнать, о чем речь?

Шейх усмехнулся и протянул сорванный цветок калионики.

– Азиэль, северная лань, волею случая втянутая в интриги высшей политики. Эргат боится за тебя, император осознает, что ты для его наставника значишь. Калионика, на старом языке она звучит еще как двуличный цветок – “азитарис”. А также “ринал” – дарящий жизнь и смерть. Мне кажется это про тебя. Я хочу предложить тебе защиту рода. Если захочешь, ты можешь остаться во дворце. Эргат и император не посмеют мне возразить. Важно будет лишь твое желание.

Я сглотнула. Свобода? Или новая тюрьма?

– Я буду жить в гареме? – решила потянуть время.

– Нет. Ты законная жена шейхича. Северная часть дворца полностью будет в твоем распоряжении. Это не навечно, пока мальчики ловят твоего врага. Дальше можешь решить сама. Твой муж может навещать тебя.

Очередная тюрьма. Только так шейх сможет влиять на Эрга и императора. Стало тревожно. А вдруг шейх и есть тот самый враг?

– Не пугайся, дитя мое. Я принимаю отказ. Твоей судьбе и жизни не позавидуешь. Я понимаю, что сложно, но старайся быть дальше от людей. Придворная жизнь не для тебя.

– Я не стремлюсь к публичности.

– Вот и хорошо. Однако позволь все же дать тебе лишний запас жизненных сил.

– Что вы хотите сделать?

– Понимаешь, дитя, бунтарством Эргат в меня. Будучи наследником, я сбежал из дома. Меня манили северные страны, и в первую очередь Ирдарх. Я успел добраться до Парвильских гор и даже смог уговорить одного геммолога взять меня в подмастерья. Правда, долго им не был, отец нашел и вернул меня. Долг перед государством важнее желания молодого отпрыска. Но одному фокусу я научился. А еще отец научил меня старой магии Гарустажа.

Он протянул руку и забрал у меня цветок калионики. Вырвал пестик, оборвал тычинки и сдул пыльцу. В его руках появился гладкий и круглый буро-красный камень в полоску.

– Сардоникс, – выдохнула я.

– Знаешь этот камень? – улыбнулся шейх.

Я осторожно взяла протянутый самоцвет. Гладкий, абсолютный круг, он словно пульсировал в моих руках. Это был камень от геммолога.

– Сардоникс усиливает защитные свойства организма, повышает жизненную силу, – словно подтверждая мои мысли, промолвил шейх, – если хозяин камня не будет расставаться с ним, то через определенное время станет почти таким же неуязвимым как маг. Но это условие соблюсти сложно, любое украшение иногда снимают. Но вот если сделать так.

Шейх вложил камень внутрь цветка и с силой сжал в кулаке. Когда он разжал руку, на ладоне пульсировал каменный цветок, переливаясь ярко-красными и бурыми полосами.

– Прости, дитя мое, но будет больно.

Я не ожидала, что шейх со всего размаху впечатает окаменевшую калионику в мой левую грудь. Из глаз посыпались искры, выступили слезы. Я захотела закричать, но горло лишь разрывало от беззвучных воплей. От такого удара любой мужчина не устоял на ногах, но я даже не шелохнулась, от чего было еще больнее. Грудь разрывало от огня.

– Все, ринал азитарис, уже все прошло, прости, дитя, – руки шейха показались льдом, он подхватил, и вовремя, оцепенение прошло, я осела почти на землю.

Боль исчезла так же мгновенно, как и появилась. На левой стороне груди платье зияло дырой, а на коже медленно таял контур бурого цветка калионики.

– Платье сейчас будет вновь как новое.

– Они уже идут.

– Возможно. Но им не надо об этом знать.

Шейх помог мне подняться и протянул розу. Я недоуменно взяла и охнула. Острый шип впился под ноготь. Инстинктивно я сунула палец в рот.

– Аззи, – появление Эрга было ожидаемо.

Он застал нас в двусмысленном положении. Шейх мастерски играл растерянность, я стояла с цветком, где на одном из шипов висела капелька крови. Император подошел к Эргу, заинтересованно наблюдая за нами.

– Я не ожидал, что она поранится, – попытался “оправдаться” шейх.

– Я нечаянно, – поддержала игру.

Мужчины сделали вид, что поверили. Пока Эрг осматривал палец, шейх со ленцой во взоре сорвал цветок калионики. Но самым скучающим был император, который оглядывал пейзаж.

– Думаю, пора вернутся в покои, – наконец, раздраженно заметил Эрг, – на тебя уже цветы нападают.

– Зато красивые, – возразила я.

– Так вот где нарвали цветы для настоя, – словно ребенок обрадовался император, – как мило.

Он стоял чуть поодаль и рассматривал одну из живых изгородей. Мы поспешили следом. Шейх посмотрел на явную проплешину среди буйства цветов и задумчиво произнес:

– Эти уже отцветают, а чуть далее проходит граница с садом гарема, там начинается сераль. Ни одна бы из девушек не рискнула бы нарушить границу, значит, кто-то передал цветы.

– Это не садовник, здесь остаточная валаканийская магия.

– Внушение? – оживился Эрг.

Я затаила дыхание, потому что сейчас обо мне забыли, три мага вели расследование.

– Могу сделать визуализацию, – предложил император.

Это было впечатляюще, из ничего вдруг возник силуэт, слегка нечеткий и дрожащий, словно изображение старого телевизора. Без шляпы, в строгом мужском костюме, он сорвал несколько цветов, положил в небольшую коробку и направился в сторону территорий сераля. Там возле решетки появился силуэт девушки, которая с покорно приняла коробку и растворилась в сторону дворца. И если лицо девушки можно было рассмотреть, то рассмотреть мужчину не удавалось.

– Внешность изменена, вплоть до тела, – недовольно цокнул языком Эрг, – как и аура.

Силуэты растаяли. Я перевела дух и вновь застыла.

– Визуализация показывает суть. Можно попытаться снять отпечатки, – предложил шейх.

– Не надо в это дело вмешивать полицию, так будет проще, – отказался Эрг, -

– Доказательство чисто условное, но это не из Гарустажа, – подтвердил император, – однако мы утомили госпожу Дюэль, ей пора бы отдохнуть.

О моем присутствии вспомнили. Я позволила Эргу себя увести. Во дворце он слегка задержался на пороге комнаты. Легкий взмах руки отпустил стражу.

– Азиэль, что произошло в саду? Одна только роза вызвала такой всплеск эмоций?

– Это больно – шипом под ноготь, – невероятным усилием заставляла себя смотреть ему прямо в глаза.

Я не врала, но и не говорила правду. Эрг выждал минут и кивнул в сторону кровати.

– Ложись спать, завтра на рассвете идем провожать Тарет.

– Зачем?

– Это традиция.

На секунду в комнате потемнело, я качнулась и села на кровать. Я уже была в домике посреди пустыни Вьетар. Император появился почти следом.

– Ты в порядке, детка? – он внимательно рассматривал меня.

– Да, Ваше величество.

– Сегодня опять не очень удачный день.

– Я не жалуюсь, – разгадать его настрой сложно.

– Лучше бы жаловалось, мне проще бы было, – огорошил он откровенным выпадом, в тоне чувствовалась легкая горчинка, но ответить я не успела.

Руки мужчина притянули меня, сжимая в стальных объятиях:

– Девочка, сладкая, все будет хорошо. Какая же ты нежная.

Время разговоров прошло.

Глава 24

Утром мы стояли на балконе и смотрели, как уходит Тарет. Гарустаж был приверженцем традиций, они неукоснительно соблюдались. Тарет уходила в темном одеянии, пешком и одна. Нет, за воротами ее ждала машина, которая увезет опальную наложницу далеко на север страны, в глухую деревеньку. Семьи ей больше не видать. Ее не возьмут замуж, на хорошую работу ей не устроиться, да и что она может? Пенсия, положенная старикам в этой стране, мала, но тут она больше рассматривалась как денежная премия. Стариков не оставляли наследники, семейственность и род – основы общества. Тарет теперь же вне рода, надежда лишь на сына.

Прогулка по парку фонтанов слегка развеяли меланхолию. Император исчез поутру, меня забирал Эрг. Увы, повторить беспечную ночь в саду не удалось, приходилось степенно ходить, вежливо восхищаться, хотя хотелось пробежаться босиком по шутливому фонтану, который бил прямо из-под плиток дорожки. Но увы, жене ненаследного шейхича Гарустажа, супруге премьер-министра Валакании не пристало ребячество. Мы мило прогулялись, мило поговорили и в обед нас проводили в аэропорт. В багаже были подарки отца сыну и невестке. От предложения Эрга отдохнуть в полете я отказалась, предпочитая наблюдать за облаками за иллюминатором. Я сделала попытку рассказать о странном подарке шейха, но муж лишь отмахнулся, стоило мне открыть рот, так что я ничего и не рассказала.

Уже по приземлении Эрг насторожился:

– Журналисты, Аззи. Придется дать возможность сделать несколько фотографий.

– Хорошо.

Смущенно улыбаться, давать возможность отвечать мужу и разыгрывать счастливую пару несложно, если ты принадлежишь аристократии. Взять под руку – уже превышение правил, высший свет старательно прячет личные отношение, особенно если они искренни. Все под замок, все глубже, чтобы не узнали, не догадались, чтобы не стать уязвимым. А маски, что маски? Они защищают.

Эрг не поехал в резиденцию, остался ужинать. Дороти хлопотала, накрывая на стол, старалась предугадать желания, все предусмотреть, но муж оставался равнодушен к усердию прислуги. После ужина она поинтересовалась у меня, что делать с подарками шейха.

– Просто найдите им место, – отмахнулась я.

Визит в Гарустаж и последующие события напомнили мне, что надо поверить запас противозачаточных и выпить одну. В кабинете я быстро нашла таблетки, их остаток меня не порадовал. Но я не спешила. Подошла к бюро, там хранились личные деньги. А если действительно придется бежать? Успею ли я их забрать? Можно ли довериться Эргу? Сумма была ощутимая. В небольшом городке я могла бы снимать маленькую квартиру и жить полгода без работы. Или купить домик. Спрятала деньги и направилась к мужу.

– Что-то случилось, дорогая? – мое появление в его комнате удивило.

Он еще не ложился, лишь сменил домашний жакет на халат.

– Ты можешь порекомендовать банк?

– Я мало дал денег?

– Нет, я хочу открыть вклад.

– Пойдем поговорим в твоем кабинете, – хмыкнул Эрг.

В кабинете я молча достала заначку, он оценил сумму и сказал:

– При посольстве Гарустажа есть филиал местного банка. Завтра их специалист приедет ко мне. Если не затруднит, найди время выбраться в резиденцию. Жоватан все устроит. Почему ты сейчас озадачилась этим вопросом?

– Готовлюсь на случай отставки.

– Аззи, ты же умная девушка и понимаешь, что сбежать не получится. Я найду, император тоже найдет. Просто побег может закончится заключением в пустыне Вьетар, что вредно для здоровья. Я же сказал, когда придет время, все устрою.

– И все же я хочу.

– Завтра все будет. Мой совет, делай на ауру предъявителя. Тогда ты защищена от потери документов. Еще что-то?

Я молча протянула почти пустую таблеточницу с противозачаточными. Он вздохнул:

– Ты не внимательна. Перед свадьбой я пополнил запасы. Они там же, просто в отдельной коробке. Пойдем отдыхать. Император сегодня точно не придет.

Днем приехавший банковский служащий быстро все оформил, перевел в валюту Гарустажа по льготному курсу, снял ауру и выдал мне небольшую памятку. Он сразу сообщил, что ключ не важен, документы больше формальность. Достаточно любому сотруднику банка считать мою ауру, чтобы дать мне полный доступ к моим деньгам. Я рискнула уточнить, а что если он ошибется или воспользуется ситуацией, на что клерк вежливо улыбнулся и сообщил, что тогда его ждет смертная казнь.

Я дождалась Эрга, и мы вдвоем вернулись домой. Ночью император опять не пришел.

Постепенно меня вошло в привычку встречать вечером мужа с работы. Я приезжала в резиденцию, ждала его на одной из скамеек, если погода была хорошей, или поднималась в кабинет, если на улице шел дождь. Сначала я могла гулять в полном одиночестве, но постепенно стала замечать, что некоторые дамы тоже взяли привычку выходить на вечерний променад.

– Ты стала законодательницей мод, – усмехнулся в один из вечеров Эрг.

– Я заметила. Теперь вечером сложно найти скамейку, чтобы почитать, – вздохнула я.

Это было так. Дамы в книжками и журналами всегда занимали все скамейки до моего появления. Я понимала, что они ждут, когда я устроюсь с кем-либо и можно будет завести разговор. Но общения не жаждала, поэтому пришлось делать вид, что читать мне разонравилось, а теперь привлекают пешие прогулки. Через пару дней дорожки стали многолюдны, голова устала от вежливых кивков-приветствий, так что приходилось прятаться в кабинете мужа.

– А ты знаешь, что по резиденции ходят слухи, что ты в положении, – хмыкнул Эрг, – поэтому я тебя так старательно не допускаю до двора.

– Мы женаты всего три недели.

– Дорогая, свадьба тут вообще не причем, – рассмеялся он.

Я вспыхнула и отвернулась. С того момента стала приезжать не каждый день, предпочитая встречать его в саду или в городе. Эрг забавлялся, придворные недоумевали, сплетни превращались в драмы.

Дамы сменили тактику, они разузнали, какой салон я посещаю, и стали пытаться пересечься там. В один из таких дней я просто развернулась на пороге, потому что зал напоминал платформу в час отбытия поезда. С того момента мастера ездили ко мне, Эрг спокойно компенсировал все мои причуды.

В этот вечер накрапывал дождик, не слишком сильный, чтобы открывать зонт, но все же ощутимый, чтобы гуляющих было мало. Я с удовольствием шла по площади перед центральным входом в резиденцию. Широкополая шляпа прятала от мелкой измороси, плащ согревал, а новые сапожки защищали ноги. Мода менялась стремительно, юбки укорачивались, силуэты становились проще и скромнее в объемах, ставки делали на плечах, брюки завоевывали позиции, становясь уже.

Я предпочитала классику, выбирая новые модные фактуры и цвета. Мои фотографии периодически появлялись в газетах, но придраться было не к чему, я неукоснительно соблюдала этикет. Вот и сейчас поправила укороченные перчатки, посмотрела на лестницу и решилась еще пройтись. Вдали хлопнула дверь, я подняла глаза и увидела, что водитель бежит в мою сторону.

– Здравствуй, Аззи, – за спиной стоял Гай.

– Прошу прощения? – я не испугалась.

Немного потрепанный, слегка небритый, с кругами под глазами, он уже не походил на того молодого человека, который очаровал, обещал жениться. Не было прежнего лоска.

– Отец умер, мать больна, я потерял хорошую работу. А вот ты, смотрю, цветешь и пахнешь.

– Мне жаль. Жизнь – очень жестокая штука.

Я успела остановить шофера, он недовольно цокнул языком, но не тронул Гая. Гай посмотрел на него, потом усмехнулся:

– Скажи, Аззи, а не так уж и неправы были журналисты тогда, ведь так?

– Вам что-то надо?

– Мне ничего не надо. Уже ничего. Я все увидел.

– И что вы увидели, господин Трессель? Кажется, судом вам запрещено приближаться к моей супруге, – появился зонт, который придерживал Жоватан, прикрывая от непогоды меня и Эрга.

– Прошу прощения, господин Дюэль. Молодость, горячность, эмоции, поддался порыву, захотел увидеть свою первую любовь. Захотел, но не увидел, – Гай отвернулся и, засунув руки, в карман зашагал по дорожке.

– Прикажите задержать? – рискнул уточнить секретарь.

– Нет, не нужно. Дорогая, ты напугана?

– Нет, просто ветер холодный, – я сумела совладать эмоциями и повернулась к мужу, привычно улыбаясь.

– Он угрожал тебе? – не унимался Эрг.

Мы шли в сторону автомобиля.

– Нет. Эрг, все в порядке, я и узнала его не сразу.

– Хорошо.

В эту ночь император опять не пришел. Он вообще последнее время появлялся крайне редко, встречи были стремительны, страстны и малословны. Мои прогулки с мужем его не трогали, он словно не замечал их. Впрочем то, что он слегка охладел, к лучшему, я сегодня чувствовала себя слишком разбитой. Возможно, прогулка под дождем не прошла даром.

Утром из газет я узнала, что Гай покончил с собой. Жалость? Нет, ее не было, не было ни сочувствия, вообще ничто не дернулось внутри и не заныло. Гай был из той далекой жизни, которую я почти забыла. Тогда я была наивна, глупа и беспечна. Верила в лучшее, мечтала разбогатеть, выйти замуж, быть неотразимой. Да вот не сложилось, точнее сложилось, но не так. Не могут счастье и богатство ужиться.

Я раздраженно откинула газету в сторону. Эрг уже уехал на службу, и завтракала я в полной одиночестве.

– Госпожа Дюэль? – тут же появилась Дороти, – что-то хотите?

– Нет, можете убирать со стола.

Она поспешно начала собирать посуду, а я наблюдала за дождем за окном. Тоска давила, настроение под стать погоде. Я зябко поежилась и повернулась к экономке:

– Закройте окна, холодно.

– Госпожа Дюэль, все закрыто, – тихо ответила Дороти.

– Я мерзну. Попросите разжечь камин в гостиной.

Но треск огня раздражал, вместо того, чтобы успокаивать. Читать не хотелось, спать тоже, я слышала, что прислуга приводила в порядок второй этаж, но даже не сделала и попытки пойти проконтролировать. Апатия и раздражение, а еще хотелось…

– Дороти, у нас есть красные яблоки?

Наверху стихли разговоры, появилась экономка:

– Да, госпожа Дюэль, сейчас принесу.

Я долго не могла выбрать, какое именно яблоко взять. Слегка ныла грудь, и я не могла сосредоточиться, отчего раздражалась еще сильней.

– Госпожа Дюэль, может вызвать врача?

– Вы убирались, не смею задерживать, – я схватила, наконец, яблоко и выбежала из гостиной.

Уже в своем кабинете бросила фрукт в корзину для бумаг и заметалась по комнате. Я забыла о женском цикле, а цикл забыл обо мне. Нет-нет, я же пью таблетки, а значит это иное? Что с организмом?

В груди кольнуло. Я подскочила к зеркалу и расстегнула платье. Там, куда вживил шейх калионику с сардониксом, проступил контур цветка. Он пульсировал, и в висках в такт бил ритм. Удивительно, но я успокаивалась. Дороти права, чем гадать, надо добраться до врача. А дальше…Нет-нет, не думать.

Прода от 25.08.2018, 17:50

Мой бледный вид с расстегнутым платьем напугал Дороти, а я резко потребовала подать машину. В доме поднялась паника, но меня это меньше всего волновало. Через полчаса я уже ехала по улицам столицы. Дороти настояла, чтобы сопровождать меня. Она пыталась завести разговор, но я не была настроена кого-либо слушать, поэтому оборвала ее. Изумленная, она смолкла. Я сама пугалась своего состояния. Повышать голос на прислугу не в моих правилах, тем более они больше не давали повода для недовольства, боясь гнева Эрга. Взвинченность, злость, страх и тревога. Эмоции сильные и яркие, они настолько заполонили душу, а ведь я была уверена, что краски жизни уже не для меня. Словно очнулась ото сна.

В клинике меня узнали, тут же засуетились, отвели в отдельный кабинет, где предложили чаю. Я настояла на осмотре терапевтом, ссылаясь на то, что вчера прогулялась под дождем. Дороти нещадно выгнали за дверь. Доктор осмотрел меня и предложил дополнительно обследование, еще одного специалиста, просто чтобы быть уверенным в диагнозе. Я согласилась.

– Госпожа Дюэль, это не простуда, все хорошо, легкие чистые, горло не воспалено, что очень даже хорошо в вашем положении, – наконец, вынесли вердикт доктора.

– Что со мной?

– С вами все хорошо, небольшие скачки настроения, легкое недомогание – это нормально на таком сроке беременности.

Я осела на кушетку. Беременна. Ребенок. Выражение моего лица напугало докторов, они замерли, так и не произнеся стандартных фраз поздравлений

– Госпожа Дюэль, вам плохо?

– Нет-нет, – взяла я себя в руки, – немного неожиданно. Я растерялась.

– Срок небольшой, – облегченно выдохнули доктора, – все проходит хорошо. Если вы позволите, мы пригласим мага, он проверит способности малыша.

– Это так важно? – испугалась я.

– Нет-нет, не бойтесь, с малышом все будет в порядке, просто вашему супругу может интересно будет это знать. Да и так проще будет наблюдать вас.

– Да, муж обрадуется, – мой тон не совсем вязался со словами, но я была в полном шоке.

Первая мысль – это конец. Окончательный приговор. Даже если император разрешит оставить ребенка и не выгонит, то я буду привязана к нему навеки. Но бастард??? Незаконный сын или дочь – это же… Нет, императору не нужен бастард, он же меня и его… Я непроизвольно схватилась за живот, стараясь защитить того, кто был меньше зерна. А может аборт? Малыш настрадается в жизни…

– Госпожа Дюэль, вам плохо? Подождите, сейчас сладкого чаю с лимоном дадим. Это токсикоз, пару месяцев небольшое недомогание и слабость – это нормально.

Вокруг поднялась легкая паника, медсестра выскочила в коридор. Дороти попыталась войти, но я вновь ее прогнала. Выдохнула, чтобы хоть немного успокоиться и сказала:

– Я надеюсь, ваш персонал не болтлив. Мне не нужны газетные сплетни. Не расстраивайте моего мужа.

– Да-да, мы понимаем. Не волнуйтесь, никто никому не скажет.

– Хорошо.

Пока я пила чай, легкая кислинка которого успокоила спазм, подоспел руководитель клиники, которого вызвали из дома. Он осмотрел меня и подтвердил, что я беременна, срок около месяца, и малыш – маг. Аккуратно врач рассказал про некоторые особенности, как-то более быстрое развитие плода, что у меня могут появится некоторые способности, которых раньше не было, и несмотря на мое положение, отношения с супругом можно продолжать и даже более теперь я тоже зависима от них, потому что они стабилизируют способности ребенка. Мы договорились, что информация останется конфиденциальной и при необходимости врачи будут приезжать ко мне на дом. Господин Триксит оказался очень понимающим и смышленым, сам пошел провожать меня. В коридоре он отечески объяснял, что в такую погоду очень легко простыть, что влажный воздух коварен, так что не стоит гулять под дождем, и таблетки не нужны – банальная простуда лечится чаем с травами и медом, а анемия – яблоками и специальным питанием. Легкое жужжание голосов смолкло, все открыто подслушивали, а главврач помог мне одеться, осыпал комплиментами, проводил до машины. В общем, вел себя как положено заискивающим обывателю.