сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
"Мимокрокодил" в лице Попова смущённо улыбался и мысленно посмеивался над сложившейся ситуацией. А на следующий день приготовил уже два свёртка: один – Дэну, другой – Серёже. Но (!) только если угадает, что в нём.
Так что…
– Там что-то адекватное и тщательно упакованное… – дня через три яростно шептал Сергей, обнюхивая сумку Ромы, когда они вновь спрятались в уже привычной нише под лестницей.
– Есть такое, – хмыкнул Попов, прекрасно понимая, что отдаст Черкасову еду, даже если тот не сможет отгадать.
Зря он, что ли, готовил специально для Сергея? Денис сегодня последние пары не сидел, у него по предмету автомат был, так что трудился Ромка на этот раз ради одного единственного человека.
– В пластиковом контейнере, это точно.
– Ты его тоже по нюху определил? – Попов усмехнулся.
– Нет, Ватсон. Это же элементарно. Дедукция, – смешливо фыркнул Сергей, щекоча дыханием щёку Ромки.
Новоявленный Ватсон не спорил. Дедукция – так дедукция. К тому же, спрятанную в пластике лазанью Черкасов всё же угадал.
"Серый Волк был голоден, он мог съесть Красную Шапочку за один укус, он хотел этого… но девушка стала взрослей, стала умней. Она дала ему пирожки и пообещала вернуться потом, снова и снова".
Комментарий к Глава 4 - Голод не тётка
Спасибо вам огромное, милые, за ваши комментарии)
Огромное!
========== Глава 5 - Будем брать измором ==========
Комментарий к Глава 5 - Будем брать измором
Ну, что ж, спасибо, милые, за вдохновение ;) Продолжаем?
Ещё один подсознательный барьер, воздвигнутый мной ради защиты от нежеланной, болезненной влюблённости, пал в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое. Чёртово католическое Рождество и кафедра международных отношений с этим празднованием!
Именно тогда Черкасов приснился мне впервые. Уставшее и перенасыщенное впечатлениями сознание долго не раздумывало, чем ещё можно шокировать хозяина. Если в бодрствующем состоянии мозг предлагал мне лёгкое и ненавязчивое времяпрепровождение вместе с Серёжей – кино посмотреть, в приставку поиграть или в настольные игры, – то во сне услужливо подкинул иные варианты. Нет, там не имелось ничего лишнего… но и того, что было, хватило с лихвой, чтобы проснуться посреди ночи в бреду и с бешено колотящимся сердцем, чтобы в голове пульсировала единственная мысль: "Вот я попа-ал!"
А ведь я действительно попал.
...
Днём двадцать пятого декабря в здании института было тихо и спокойно. По крайней мере, в их крыле – как там было у юристов, Рома не знал и знать не хотел. По коридорам, словно зомби, медлительные и зеленоватые, бродили редкие студенты, на ходу повторяя темы к зачётам.
Попов тоже причислял себя к их рядам. Сегодня они сдавали предмет, у которого даже аббревиатура была пугающей: ТНРЭР. Полное название напрягало не меньше: транснациональное развитие экономики России. Дисциплина для будущего специалиста, возможно, и нужная, но от того не становящаяся хоть капельку привлекательней. Ромка ТНРЭР ненавидел лютой ненавистью, а потому преподавателя решил взять измором, последним. Дэн давно уже всё сдал, как и Вик с Сергеем – они все помчались первыми, – так что парень торчал теперь здесь в компании целого потока студентов, среди которых не имелось ни одного, с кем можно было бы поговорить.
И ведь даже на пять минут сбежать нельзя, мало ли что взбредёт в голову преподавателю! Не зря же парни первыми кинулись, научены горьким опытом: в прошлый раз Ромка и ещё с десяток таких же болванов так экзамен прошляпили. Погулять решили, пока Вера Васильевна остальных спрашивает, воздухом подышать. Подышали, да. Ушли всего на полчаса, а когда вернулись, преподавательницы уже и след простыл. Поставила всем желающим тройки, слегка помучила хорошистов и смылась, не дождавшись остальных, лишь записку оставила, что пересдача будет через три дня.
Как же потом Попов намучился! Пересдачу преподаватель устроила заметно жёстче, злая была – жесть. Так что теперь Рома ждал, надеясь на халяву. А вдруг повезёт? С количеством пар, навалившихся в последнее время, учить лекции ему было некогда, а за красивые глаза Вера Васильевна зачёт не поставит. Опять на пересдачу пошлёт.
Шёл уже пятый час зачёта, а преподаватель сдаваться не собиралась. Тяжело вздохнув, Ромка огляделся по сторонам и, не заметив лишних глаз, запрыгнул на подоконник, прислонившись спиной к холодному стеклу. В сумке призывно курлыкнул телефон, и парень торопливо выудил его из бокового кармана, жадно вчитываясь в сообщение.
"Ну что там? Победил Мымрень?" – Корнеев, волнуется.
Рома хмыкнул, быстро набирая ответ. Смешно, но на какое-то мгновение, пока мобильный ещё покоился в сумке, предательская душонка подкинула мысль, что сообщение мог написать Черкасов. С какого перепугу – неизвестно. Ромка не давал Сергею свой номер, никто даже не задумывался, что это может понадобиться, да и в соцсетях Попов подписывался не своим именем, вряд ли его можно было так просто отыскать.
И всё же, когда оказалось, что написал ему точно не Черкасов, Рома почувствовал лёгкий укол разочарования. Чёрт, а ведь он действительно хотел этого! Чтобы они сдружились, чтобы Серёжа знал номер и мог кинуть смс в любой момент. Чтобы они стали ближе, даже если Рома с ума сойдёт от возбуждения во время очередного облапывания под лестницей, которое у Черкасова называется "угадыванием покоящейся в сумке еды".
"Не, сижу ещё. На пытки она вызывает по одному", – отправил он сообщение Денису.
Тот с ответом долго ждать не заставил:
"Хреново".
Да уж, лаконично и по теме. И главное, как точно сказано! Одно слово, а сколько оттенков эмоций выражает, сколько значений имеет. Но на то Вера Васильевна и Мымрень, чтоб оправдывать не самые лестные отзывы.
Очередь студентов потихоньку двигалась, и постные мины выходящего из кабинета народа совершенно не воодушевляли. Не рады, значит, препод послала их нафиг. А раз послала, что мешает ей таким же образом поступить и с ним?
Телефон вновь пиликнул: "Может, вернуться? Посидеть с тобой? Ключ от дачи я предкам отдал, так что теперь свободен".
Ромка пялился на мерцающее на экране сообщение и счастливо улыбался, очередной раз понимая, что Дэн – лучший друг на свете. Корнеев, в отличие от него, всю ночь зубрил темы к зачёту, чтобы сдать всё идеально, и теперь должен был дико хотеть спать. Но вместо того, чтоб отдохнуть, он предлагал составить Роме компанию в унылых коридорах вуза.
Ну и зачем с таким другом нужен какой-то Сергей? Да, чёрт побери, он сексуален и красив! Да, заставляет кровь бежать по венам и удивительно приятный собеседник, но…
– Кому с таким влюблённым взглядом сообщения пишешь? – совсем рядом раздался приятный голос, в котором так и сквозил смех.
Ромка вздрогнул, автоматически выключая телефон, и неверяще повернулся на звук. Но нет, сознание не обмануло: рядом стоял Черкасов. Его зелёные глаза поблескивали в полутьме коридора, на губах играла улыбка, волосы, как обычно, были растрёпаны, а одежда – в художественном беспорядке. Когда они вечно ссорились, Рому бесил этот хаос во внешнем виде Сергея, но сейчас он им любовался. И прекрасно понимал, что бесился по той же причине – ему нравилось, всегда.
Упорядоченный хаос, который умел создавать вокруг себя парень, завораживал Попова, вызывал жгучее желание прикоснуться к нему, объять неизведанное. Закатанные до локтя рукава открывали руки, пара расстёгнутых пуговиц – ключицы, которые пересекала тонкая цепочка с висящим на ней кулоном; плотный приталенный жилет сидел, как влитой, а джинсы обтягивали длинные ноги. Небрежность, лёгкость… мужественность? Да, всё то, чего не хватает самому Попову.
Он и на этот раз не удержался, кинул беглый взгляд на своё отражение в оконном стекле. Низкий, темноволосый, в привычном пуловере на голое тело и висящих джинсах. Обычный. Вроде бы и женственным не назвать, но и "настоящим мачо" точно ему не быть. Так, посредственность. И серые глаза смотрят из-под длинной непослушной чёлки как-то до боли счастливо, но испуганно.
Подобравшись, и постаравшись скрыть сквозящие во взгляде чувства, Рома с улыбкой отозвался:
– Ооо, строчу послания своей извечной пассии.
– Хмм… так ты в кого-то влюблён? – вопрос прозвучал весело, шутливо, но что-то в Сергее неуловимо изменилось.
Только вот на этот раз Рома ничего не заметил, слишком занятый мыслями о собственной неприглядности. Парень и сам понять не мог, с какой дури его вдруг стал волновать собственный внешний вид и глупый, слишком счастливый взгляд, который ужасно хотелось спрятать от собеседника? Хорошо он хоть заколочки сегодня с собой не взял, чтоб чёлка в глаза не падала. Черкасов постоянно над ними ржал, вот стыдоба была бы!
– Угу, дни и ночи с ней провожу, – протянул Ромка, потянувшись за сумкой. По официальной версии он собирался спрятать телефон, на самом деле – просто куда-нибудь сбежать от внезапно нахлынувшего приступа неловкости.
– Ммм? И как? Хороша? – Сергей прищурился и шагнул ближе.
Нервный Попов продолжал копаться в сумке, ни на что не обращая внимания.
– Не то слово, затрахала уже до потери памяти, – хохотнул он.
И в тот же момент вскинул голову, оказываясь практически нос к носу с Черкасовым. Ромку окатило исходящей от Сергея волной любопытства, смешанного с раздражением. Он сглотнул, сердце застучало, словно бешенное, грозя пробить клетку из рёбер.
– И… и… – Попов внезапно принялся заикаться. – И вообще уже д-достала своими требованиями. Иначе б не было ей имя Учёба.
Черкасов сильнее нахмурился, а потом фыркнул смешливо и заржал уже в голос, опираясь плечом о стену. Рома невинно улыбнулся, следя за ним. Неужели Сергей только что действительно не с самой радостью воспринял шутку о девушке? Или Ромке это показалось?
– Да уж, – отсмеявшись, подал голос Черкасов, – а я уж было подумал, что ты нашёл себя жгучую красотку, решив тупо проигнорить Нинку. Слышь, Ромыч, обещай, что если и когда решишь-таки девку заводить, сначала скажешь мне, – долгий пронзающий до костей взгляд, – и познакомишься с Нинель.
– В смысле? – опешил Попов.
– Охх, дай сюда, – Серёжа легко вырвал у него из рук сумку и достал из кармана телефон, хмыкнул, прочитав-таки всё ещё открытую смс-ку Дэна, и принялся что-то там набирать. – Думаешь, я просто так тебе на девочек указывал? Нинке ты понравился, притом давно уже, а когда она заметила, что мы общаемся, попросила познакомить. Вот! Мой номер. Если что – звони. Записан как Серый.
Теперь Ромка был в полнейшем ступоре, он растерянно взял протянутый телефон и кивнул, то ли в знак согласия, то ли просто от переизбытка чувств. Боже, что тут происходит? Черкасов записал свой номер? Рома "понравился" какой-то там девушке? Той высокой, Ниночке?
Сердце уже не билось пойманной птицей, зато его неприятно кольнуло пониманием. Нет, Ромке не показалось, Сергей действительно злился из-за новости о девушке, но по другому поводу. А он, Рома, – полный идиот, который запрещает себе думать о всяких неправильных глупостях, но всё равно продолжает.
– Аа… а что ты тут делаешь? – вдруг опомнился Попов.
Сергей вздрогнул, спохватившись, и полез в стоящий у самых его ног пакет.
– О, точно! – воскликнул парень, выуживая на свет Божий большой стаканчик. – Держи!
– Это…
– Это кофе, – как-то смущённо отозвался Черкасов. – Я вспомнил, что ты собирался брать Мымрень нашу измором, а раз живу недалеко, решил отдать долг. Всё же ты меня подкармливаешь, вот и… – он замялся, практически силой впихнув стаканчик Попову в руки. – Короче, готовить я не умею, но хоть так.
Ромка улыбнулся, обнимая пальцами стаканчик. Новость о Нине отошла на второй план, уступая место новой. А вместе с ней и почти эйфорическому счастью от ощущения тёплых стенок стакана под озябшими вдруг пальцами. Роме и хотелось бы не радоваться так сильно, но это было выше него.
– А ещё, раз Вик теперь дома, на безопасном расстоянии, я решил кое-что провернуть, – Серёжа ухмыльнулся. – Гони сюда зачётку.
– Зачем? – удивился Рома.
Он осторожно отпил кофе и посмотрел на Черкасова. С лица того не исчезала самодовольная усмешка, не предвещающая ничего хорошего.
– Узнаешь, – отмахнулся Сергей. – Только обещай, что следующие три часа мои.
Кофе действовал быстро, согревая внутренности и добавляя смелости, так что Попов хмыкнул:
– Следующие три часа – Мымрины, так как раньше семи она нас не оставит в покое.
– Обещай! – приказным тоном, шарясь в сумке Ромы в поисках зачётки.
– Да обещаю-обещаю, – он рассмеялся, утыкаясь носом в стаканчик. – Хочешь стоять здесь и ждать, пока Вера Васильевна окончательно меня четвертует – прошу.
– Ну, Дэн ведь хотел.
Зачётка, наконец, была найдена, и Черкасов критически её осмотрел, читая надписи на обложке. Ромка замер, не зная, что ответить.
– Дэн – другое дело… – таки же пробормотал он. – Мы с ним старые друзья.
– Не вижу никакой разницы, – хмыкнули в ответ. – А со мной – новые. И что?
Попов шокировано уставился на собеседника, не веря словам. Что они? Друзья? С Сергеем?
– Ладно, удачи мне, – не дождавшись ответа или просто не желая его слышать, заявил Черкасов. – Буду через пять минут, не забудь, что обещал мне три ближайших часа, – и устремился в сторону кабинета, в котором проходил зачёт.
"Волк сверлил взглядом Дровосека, пришедшего спасти жертв хищника, освободить их из плена его живота.
– Так, значит, этот дятел здесь день и ночь стучит и бабушке мешает? – хмуро спросил Серый у вцепившейся в его мех девушки".
========== Глава 6 - А о чём ты подумал? ==========
Взгляд глаза в глаза, долгий, пронзительный, практически болезненный. Пальцы одной его руки мягко ласкают скулу, другой – сжимают мою ледяную ладонь. Зато щёки горят, пылают, и кажется, об них можно обжечься. А когда самого уголка губ касаются чужие мягкие губы, сердце не выдерживает…
Я просыпаюсь резко, толчком. Сажусь на постели, потирая лицо ладонями, пытаясь выкинуть из головы остатки сна. Но где уж тут! Щёки всё так же пылают, руки похожи на две ледышки… А ещё – возбуждение, такое сильное, что, кажется, ещё одно неверное движение и кончу прямо в нижнее бельё, не коснувшись даже руками. От совершенно невинного сна, в котором и поцелуя-то не было…
...
Ромка нервно поглядывал на дверь, за которой скрылся Черкасов, и пил горячий ещё кофе. Минута, две, три… Что Сергей делает там так долго с его зачёткой? Договориться с Мымренью нереально, это все знают! Так что к пятой минуте пребывания одного темноволосого смертника в кабинете Веры Васильевны Попов уже мысленно приготовился идти на пересдачу напару с Сергеем, потому что ему она тоже обязательно отменит поставленный уже зачёт.
Но выплывший из-за двери Серёжа был до безобразия доволен. Он что-то ответил подскочившим к нему девчонкам, пожал руки паре приятелей, с которыми не успел пересечься утром, и двинулся прямиком к Роме. Подошёл почти вплотную и помахал перед носом Попова зачёткой.
– Итак, уважаемый Роман… как вас там по батюшке?
– Андреевич, – отозвался Рома, зачарованно следя за зачёткой.
– Уважаемый Роман Андреевич, – повторил Черкасов, – хочу торжественно объявить, что на ближайшие три часа вы в моём полном пользовании, – и заграбастал свою "добычу", закинув руку ему на плечи. – А зачётку отдам после этого, – и он, легко приоткрыв её одной рукой, продемонстрировал Попову заполненную преподавателем строчку.
Ромка стоял, замерев, как истукан, не мог ни шага сделать, ни сказать что-нибудь. Горло словно невидимая рука сжала, а сжимающие стаканчик пальцы подрагивали.
– Как ты сделал это? – парень даже проигнорировал замечание по поводу "полного пользования", хотя в другой ситуации обязательно бы смутился и принялся отшучиваться.
– Ооо… – мечтательно протянул Черкасов, – я платил натурой.
Попов закашлялся, подавившись очередным вопросом. Черкасов деликатно похлопал его по спине, взирая на Рому с искренней заботой. Что он сказал? На-ту-рой?
– Натурой? – отдышавшись, выдавил Попов, дублируя свои мысли.
Только сейчас ему в голову пришла адекватная мысль, что Серёжа просто смеялся и на самом деле платил совсем не той "натурой", о которой изначально подумалось. Мало ли что он мог сделать для Мымры?
– Угу, – серьёзно кивнул Сергей. – Не самое приятное дело, но за пять минут можно справиться. Этой даме хватает.
На этот раз Ромка не подавился, но покраснел просто неистово. Но после таких слов, мысль о натуре была единственная – та самая. И самое обидное, что воображение у Попова было отменным, идеально получилось представить, как Сергей и пятидесятилетняя Мымра… вместе…
– Та-ак, – ехидно протянул Черкасов, подхватывая застывшего Рому под локоток и утягивая прочь с чужих глаз, за угол, к лестничному пролёту, где в такое время и в такой день никого уже не было. – И о чём же ты подумал, раз цветом сравнялся с помидором?
Попов вскинул взгляд, пытаясь не выдать своих дурацких мыслей:
