Текст книги "Agony (СИ)"

Автор книги: Ks_dracosha

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

На том и порешили. Я чувствовала, что еще много о чем придется Стаса-Поттера просвещать, так что пообещала прислать листок с протеевыми чарами. В школе свое сотрудничество решили не афишировать, а о встрече договариваться только через почту или пресловутый лист пергамента. Когда прощались, то Стас крепко меня обнял и спросил:

– Что будешь делать? –

– Волдеморду уничтожать вместо тебя! – мрачно усмехнулась я. – И чтобы летом от крестража избавился, понял? –

– Есть, мэм. – насмешливо отдал он честь.

Я стиснула зубы и застонала. Прислать Поттеру протеев лист было большой ошибкой, ведь он загорался синим каждые полчаса, чем жутко отвлекал меня от работы. С другой стороны, я не могла на него злиться. Если бы я попала в абсолютно незнакомый мир и спустя несколько лет обнаружила того, кто может ответить на мои вопросы, то стрясла бы с него душу. Собственно этим Стас и занимался. Сначала я отвечала на каждый вопрос в хронологическом порядке, но потом махнула рукой и писала Стасу полноценные отчеты по вечерам.

Интересовало бывшего морпеха все: от лимонных долек Дамби до его принадлежности к Перевеллам. Я, кстати, посоветовала ему и Гермионе, как будущей невесте, обвешаться парочкой артефактов против чтения мыслей, дав яркий пример в виде Снейпа и Великого Светлого. Стас послушал и в виде благодарности даже прислал мне с письмом сафьяновую коробочку, где обнаружились потрясающие золотые серьги для защиты от легилеменции. В письме этот чурбан радостно сообщал, что Вальбурга всерьез занялась перевоспитанием Грейнджер, заперев ту в библиотеке.

«Она очень громко орала, когда узнала, что я собираюсь жениться на магглорожденной, а потом разозлилась и стала ее натаскивать. Это надо слышать, как они вопят друг на друга!» писал Поттер. Я от души посмеялась, представив сию картину, а потом посоветовала Стасу сводить Грейнджер на проверку крови в банк. А вдруг найдется та самая мистическая принадлежность к фанонным Дагворт-Грейнджерам.

Из-за того, что я так и не разобралась, кому остался верен Бродяга, пришлось писать Стасяну и просить вызнать. Ответил он мне следующее: после выхода из тюрьмы Сириус первым делом собрался искать защиты у Дамблдора. А потом выкрал пару газет, вчитался и пришел в ужас. Далее произошла вся кутерьма с Петтигрю, Блэка оправдали, а заодно пригласили в министерство для выплаты компенсации, как пострадавшему. Вот там-то Сириус и узнал, что его посадили без суда и следствия, а главой Визенгамота в то время был кто? Дамби! Тогда Бродяга обозлился и выдвинул Великому Светлому длиннющую претензию, в которую включались все пожертвованные Блэками средства во время Первой Магической Войны. В общем, в данный момент у Блэка происходил пересмотр ценностей, и в политике он занимал нейтральную позицию.

А Уизли Сириус не имел возможности принять в дом, ведь был главой Рода и за приглашение Предателей Крови мог получить сильный магический откат. Моя подруга после принятия в род Прюэттов потеряла принадлежность к Уизли, так что на Гриммо 12 попасть могла.

В окно постучали, и я отправилась открывать ставни мокрой взъерошенной «сплюшке», небольшой птичке из семейства совиных, которая обитала преимущественно в теплых районах Евразии. Сова мгновенно впорхнула в комнату и, усевшись на изголовье кровати, возмущенно заклокотала. Я отвязала письмо. Оно было от Джинни. Ого, эта милашка летела аж из Италии? Тогда все понятно. В письме Джин в первую очередь просила меня дать сове отдохнуть и только потом отправлять ответ.

Прюэтт с восторгом описывала теплый климат страны, дикие волшебные пляжи с белым песком и прозрачной водой. С леди Забини знакомство прошло гладко. Блейз успел прожужжать матери уши о своей избраннице, так что Беатриче заранее была настроена снисходительно. Допрос с пристрастием Джинни, конечно, устроили, но та показала себя с самой лучшей стороны. Подруга сказала, что ее потом даже пустили в личную мастерскую самой «черной вдовы». Мисс Забини осталась невесткой довольна. Большую роль, возможно, сыграл тот факт, что Прюэтт собиралась получать мастерство в зельях. Ох, не зря я ее натаскивала до школы! Помолвку должны были заключить летом, все-таки Беатриче привыкла все проверять по нескольку раз.

Я за подругу была страшно рада, поэтому тут же написала ответ, а сама задумалась. Недавний вопрос Поттера поставил меня в тупик. В магмире и правда стоило разбираться с избранником как можно раньше. Но я абсолютно не представляла, как это сделать. Кто есть у меня на примете? Вот то-то и оно… Я горестно вздохнула и тут же запихала все эти мысли подальше. Потом. Все потом.

– Поттер. Тебя за смертью посылать! –

– Не шипи. Я в ваших этих подземельях не разумею. –

Невнятное бормотание и шорох.

– Да все, все, не видно тебя. Показывай, где тут вход в эту вашу Тайную комнату. –

Абсолютно ровная стена дрогнула и отъехала в сторону, а двое невидимых учеников скользнули в темный затхлый проход.

Когда стена встала на место, Стас скинул мантию и поморщился. Я его понимала. Скользкий сырой коридор был тем еще развлечением. До двери со змеями мы шли разговаривая. Вернее, говорил Поттер, а я вяло отвечала, теряя последние крохи смелости. У нужной локации оба застыли в нерешительности. Я вновь задумалась о том, что Васька, возможно, не захочет подчиняться сопляку из гриффиндора и нам придется умывать руки. Стас, видимо, размышлял о том же. Однако, прежде чем я успела озвучить свои сомнения, Поттер зашипел и дверь бесшумно отворилась. Стас от комнаты пришел в неописуемый восторг и теперь жадно осматривал бассейн и прилегающие стены.

– Да это не комната, а целое бомбоубежище! Получается мы сейчас где-то глубоко под замком. А что если здесь устроить хранилище оружия? Обычного, маггловского. Не, не допрем. Но я бы рассчитывал на это помещение, как на эвакуационный вход. Ты вроде говорила, что отсюда есть выход в лес. Вот если война начнется, то сплавим всех сюда, выведем за антитрансгрессионный купол и смоемся. Школа Пожиранкам же не нужна просто так. Это вообще дебилизм, зачем было нападать на детей? Я бы на месте Володи Министерство взял и все к ней прилагающееся. А школа это мелочно! – вслух рассуждал Стас, старательно пытаясь отколупать у мраморной змеи глаз.

– Ты безнадежен, Поттер. – простонала я, настороженно косясь на рот статуи Слизерина. – Васю звать будешь или нет? Я здесь только ради ингредиентов. –

– Настоящая слизеринка! – восхитился Стас, вставая рядом со мной. – А как к нему обращаться то? –

– Так, во-первых его зовут Армагедонн, ну или просто Армаг. Разговаривай с ним максимально почтительно. И глаза попроси закрыть. А для пущей уверенности можешь сказать, что ты дальний потомок Слизерина. –

– А это правда? –

– Поттер! –

– Все, все, понял! – замахал руками парень и, настроившись, старательно зашипел.

Спустя пару минут рот открылся, и на землю скользнул древний змей, поражая блеском чешуи. Я тут же инстинктивно зажмурилась. Стас рядом со мной судорожно вцепился в мою руку и грязно выругался на русском, ни разу не повторившись. Я нервно хихикнула. Тут раздалось долгое гулкое шипение со стороны змея.

– Он сказал, что узнает тебя и интересуется, где другой мальчик. Какой еще другой мальчик, Лавгуд? Парней сюда водишь? – нервно фыркнул Стас.

– Скажи ему, что другой мальчик не смог прийти. – выдавила я.

Поттер старательно зашипел.

– Он говорит, что устал и хочет спать, так что нам надо побыстрее управится с ядом. –

Я покивала и протянула парню две банки, завороженно проследив за тем, как он их заполняет. После этого Василиск уполз, а Поттер осел на пол. Я сочувственно похлопала его по плечу.

– Ну знаете, меня к такому не готовили… И вот с ЭТИМ я должен был сражаться на втором курсе?! С мечом?! А не пойти бы этому старому маразматику нах@й! Мне цербера этого злоеб@чего не хватило что ли? Как же я за@бался под его дудку плясать, пусть все эти волшебнички к чертям на куличики катятся, пид@ры! – прочувственно воскликнул Стас, подрагивающими руками поднимая банки с пола. Я молчала. Парень был прав.

На выходе из комнаты мы разрезали впечатляющих размеров шкуру ножницами с алмазным напылением и упаковали в сумки. Договор был в силе, добычу делили пополам. Пока топали по скользкому коридору обратно в подземелья, то говорили о сбыте.

– Я часть шкуры и яда отдам отцу на опыты, еще немного себе на шитье и украшения отложу, остальное на рынке толкну через знакомых. – сообщила я.

– О, а меня с ними познакомишь? – активизировался пришедший в себя Стас.

– Познакомить-то могу, но тебе лучше продать все это добро гоблинам от лица крестного. В его положении это будет очень щедрым предложением, зубастики оценят. Да и купят по правильному курсу, так что прибыль будет хорошая. –

Поттер покивал и задумался. У стены-прохода мы распрощались, и я, сверяясь с картой, короткими перебежками отправилась в спальню, досыпать три часа сна.

В Хогвартсе жизнь текла своим чередом. С той лишь разницей, что теперь я изредка общалась с Поттером. В Тайную комнату мы сходили только один раз. На мое повторное приглашение Стас сказал, что еще от прошлого раза не отошел. Морпех, называется… Но сильно горевать я не стала. Выручка за шкуру и яд была более чем хорошей. Из оставшихся чешуек и лоскутов я летом собиралась сделать крайне дорогостоящую коллекцию, ну и для себя любимой что-нибудь сошью. Шкура василиска была очень плотным материалом, также как и черный обсидиан поглощала магию. Следовательно костюм или броня из такой материи мог отрикошечивать заклинания.

Получив отказ на поход в логово Васи, я возобновила посещения Выручай-комнаты, где постепенно осваивала средний уровень. Он по-прежнему давался мне с колоссальным трудом, но благодаря фехтованию и упорному труду я уже не выбывала из игры на первых минутах. В кружок фехтования, кстати, я тоже ходила. Как и Грейнджер, которая за зимние каникулы благодаря стараниям Вальбурги разительно поменялась поведением. Но уж чего это миссис Блэк стоило, знал один Мерлин. Поттер передавал мне, как Гермиона не желала ломаться под натиском «чистокровной карги», рьяно отстаивая свои магглокровные убеждения.

К Филчу я тоже захаживала, в последний раз притащила набор по уходу за кошкой, за что завхоз непрестанно благодарил, подливая чай. Вообще, Аргус заметно посвежел. Оно и понятно, большую часть работы теперь делали эльфы, а старик носился по замку в новом костюме и раздавал указания. Да и ученики стали меньше его шугаться, так что сквиб уже не так сильно зверствовал, а больше ворчал.

К Хагриду я тоже умудрилась подкатить. Филч снова попросил отнести леснику какую-то утварь для уроков, а я, невинно хлопая глазками, спросила, нет ли у него лишней шерсти, волос и прочего лесного добра. Тот растерялся, но пообещал поискать и передать. Взамен великан ничего не попросил, но моя совесть меня загрызла до смерти, так что в ответ ему направилась моднявая жилетка из грубой кожи с множеством карманов.

Близилась весна. В Шотландии зачастили непрестанные дожди, а капитаны факультетских сборных жестко налегли на тренировки. На пасхальных каникулах никому отдохнуть тоже не удалось. Третьему курсу приходилось туго. Малфой и остальные, кто взял руны находились на грани нервного срыва. Мы с Джинни и Асторией из солидарности страдали вместе с ними, оставаясь в гостиной допоздна.

У Дафны, которой особо тяжко давалась нумерология, под глазами вообще залегли темные круги и конкретно подпортился характер. Она уходила из гостиной позже всех, а утром чуть свет неслась в библиотеку. Поэтому когда Блейз ехидно заметил ее сходство с внешним видом Люпина, то чуть не лишился головы. Гринграсс с каменным лицом бросила в него режущим заклинанием. Из всей компании, пожалуй, самым спокойным оставался только Нотт. Он уставал не меньше остальных, но за ним пока не наблюдалось ни одного нервного срыва, в то время как даже терпеливый Забини уже бился головой об стол.

К Теодору я частенько подсаживалась, пока он делал уроки. Это для меня стало сродни привычки. Я сидела рядом, наблюдала, иногда брала в руки пергаменты с его работами и быстро пробегала глазами, тыкая пальцем в ошибки. Парень на это никак не реагировал, по рукам не бил, указанные неточности просматривал и исправлял. Мы по-прежнему практически не разговаривали, лишь иногда перебрасываясь короткими фразами. Вот так сидеть вдвоем в кресле у камина было очень уютно и тепло. Моя голова потяжелела, тихое потрескивание камина и приглушенные голоса ребят усыпляли, под боком у Нотта было тепло… И я уснула. Позорно задремала у парня на плече.

А утром меня разбудила светящаяся ехидством Джинни. Оказывается вчера, когда Тео заметил, что я нагло дрыхну, то позвал Прюэтт и под всеобщие смешки закинул мою тушку на руки, после чего аккуратно понес в спальню, стараясь не разбудить. С каждым словом подруги я краснела все больше и больше. На входе в Большой Зал вообще чуть не сбежала, но Джин уже волокла меня к скамье, так что оставалось только зажмуриться и сесть завтракать. На меня поглядели понимающе и вслух шутки воспроизводить не стали. Хоть на этом спасибо. На Нотта я упорно не смотрела, хотя то и дело чувствовала его взгляд на своей светлой макушке.

Сразу после пасхальных каникул состоялся субботний матч по квиддичу между Гриффиндором и Слизерином. За день до этого в гостиных играющих команд было невозможно сосредоточится. Все галдели и обсуждали предстоящую игру. Даже вечно сосредоточенный Нотт отложил книгу и ввязался в разговор с Блейзом и Гойлом. Малфой, крайне бледный и осунувшийся от недосыпов, сидел в кругу команды и изо всех сил старался слушать Флинта, который давал своим последние указания. С утра Большой Зал был необычайно оживлен. Я с аппетитом поглощала овсянку, слушая как ребята подбадривают потерянного Драко. Волноваться было чему.

Стас, как бывший морпех, квиддич принял на ура и, по его словам, внес в тренировки Вуда кое-какие изменения, касающиеся физической подготовки. Так что команда Грифов была более мышечной и накачанной, чем наши. Ну а еще крестный подогнал Поттеру «Молнию». Так что на лице Малфоя можно было рисовать красками – оно было белым, как полотно.

С середины завтрака Флинт увлек свою команду переодеваться, а мы, проглотив остатки пищи, рванули на поле. Однако, наш энтузиазм быстро поутих, на улице было слякотно и холодно. На трибунах мы расселись покучнее и наколдовали синее пламя, чтобы греть руки. Спустя пару минут на поле вышла команда Грифов. Комментатором, как и в каноне, был Ли Джордан.

Он обозначил состав ало-золотой команды. В принципе он был прежним, с той лишь разницей, что вместо близнецов Уизли взяли двух дюжих четверокурсников, чьи имена я не знала. Наша трибуна приветствовала гриффиндорцев громогласным улюлюканьем. Затем вышли наши, и я вновь залюбовалась. Они шли не гурьбой, а ровным строем, плечом к плечу. Тут уже негодовали трибуны грифов. Джордан под строгим надзором МакКошки озвучил результаты квиддичных очков. Слизерин обгонял противников практически на 200 баллов, а значит вся надежда была на ловца – за поимку снитча давали 150 очков.

Флинт и Вуд сошлись и с силой пожали друг другу руки; выглядело это так, как будто они пытаются сломать один другому пальцы.

– По мётлам! – скомандовала мадам Трюк. – Три… два… один… –

Звук свистка потерялся в рёве толпы. Четырнадцать мётел как одна взмыли в воздух.

– Мяч у Гриффиндора, Алисия Спиннет ведёт квоффл прямо к слизеринским кольцам, отлично работает Алисия! О, нет! – Ли комментировал профессионально.

– Квоффл перехватывает Уоррингтон из команды Слизерина, Уоррингтон проносится по полю великолепную работу с бладжером показал Клинт Зайгер, Уоррингтон упускает квоффл, мяч подхватывает… Джонсон, Гриффиндор вновь владеет мячом, давай, Анджелина! –

– ОНА ЗАБИВАЕТ ГОЛ! ГРИФФИНДОР ОТКРЫВАЕТ СЧЁТ 10:0! – радостный вопль Джордана разнесся над полем. Ребята рядом со мной громко выругались.

Слишком захваченные триумфом Джонсон, мы не успели заметить, как Анджелина чуть не свалилась с метлы – в неё врезался Флинт.

– Извиняюсь! – крикнул Флинт в ответ на недовольные вопли снизу. Я её не заметил! –

Я гнусно хихикнула. Маркус играл жестко и красиво.

Через мгновение второй загонщик МакКлаген стукнул Флинта битой по затылку. Маркус ткнулся носом в древко собственной метлы. Из носа пошла кровь. Наши трибуны взорвались гневными воплями. Я от души поносила бесчестного блондинчика.

– Ну-ка хватит! – завопила мадам Трюк, мгновенно оказавшаяся между ними.

– Пенальти Гриффиндору за непреднамеренное нападение на Охотника этой команды! –

– Сбросьте его с метлы! – взвыл рядом со мной Блейз.

– Давай, Алисия! – заверещал Ли в тишине, повисшей над стадионом. – ЕСТЬ! ОНА ЗАБИЛА! 20:0 В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА!

– Гриффиндор владеет мячом, нет, Слизерин владеет мячом, нет! Всё-таки Гриффиндор владеет мячом, и это Кэтти Бэлл, Кэтти Бэлл ведёт квоффл, она пересекает поле… А ВОТ ЭТО БЫЛО ПРЕДНАМЕРЕННО! –

Монтегю, наш охотник, внезапно появился перед Кэтти и, вместо того чтобы схватить ярко-красный мяч, схватил голову девочки. Бэлл перевернулась в воздухе, ухитрилась удержаться на метле, но выпустила добычу. Наши трибуны оглушительно галдели.

Снова прозвучал свисток мадам Трюк. Она подлетела к Монтегю и стала кричать на него. Через минуту Кэтти забила ещё один штрафной мяч.

– 30:0! ПОЛУЧИ, БЕСЧЕСТНЫЙ, ГРЯЗНЫЙ… – надрывался Ли.

– Джордан, если вы не можете комментировать непредвзято… – услышали мы возмущенный вопль МакКошки.

– Я комментирую как есть, Профессор! – возмутился тот.

В итоге спустя еще пару минут игры Флинт всё-таки забил гол. Наши взревели от восторга, а мулат так отчаянно ругнулся, что профессор МакГонагалл начала отнимать у него волшебный мегафон.

Я еще никогда не видела такой жестокой и грязной игры. В ярости, что Гриффиндор так скоро вырвался вперёд, наши не гнушались использовать любые средства, лишь бы заполучить квоффл. Боул ударил Алисию битой, объяснив это тем, что принял её за бладжер. Мы с ребятами искренне ржали, глядя на абсолютно не виноватое лицо парня. В отместку Зайгер заехал локтем в лицо Боулу. Мадам Трюк назначила обеим командам штрафной, но Вуд не сумел отбить яростного броска Флинта, так что счет стал 30:20.

Потом Кэтти и Монтегю поочередно забили гол. 40:30. МакКлаген и Зайгер кружили вокруг неё, подняв биты – на случай, если наши захотят отомстить. Боул и Деррик же абсолютно по-слизерински воспользовались отсутствием близнецов и послали оба бладжера в Вуда. Стадион синхронно испустил вздох боли – мячи, один за другим, ударили бедняге в живот, и он завертелся в воздухе, цепляясь за метлу, ловя ртом воздух.

После того, как счет стал 40:40, я уже откровенно боялась смотреть на поле. Там началось месиво. Загонщики уже откровенно лупили битами всех, кто оказывался в радиусе их действия, Вуд пытался хоть как-то защитить ворота, маленькие хрупкие охотницы Гриффиндора в ужасе шарахались от обозленных Флинта и Монтегю. Где-то выше, над полем кружили Малфой и Поттер.

Когда эти двое одновременно ринулись вниз, то стадион замер. Все остальные игроки просто остановились, где были и наблюдали за падающими в вертикальных пике ловцами. «Молния» явно была быстрее, но Малфой невероятным усилием разогнал метлу и вышел вперед Стаса-Поттера. Его рука уже вытягивалась к снитчу, когда я краем глаза заметила шевеление. Кормак МакКлагенн отмер и замахивался битой. БУМ! Бладжер со свистом отрикошетил от древка и рванул по направлению к Малфою.

– Осторожно, Драко! – завизжала я, но было поздно. Мяч врезался в блондина, сбивая его с метлы. Поттер по инерции пролетел вперед, на автомате схватил снитч и, игнорируя оглушительный рев стадиона, рванул к падающему Малфою. Бладжер сшиб нашего ловца на довольно большой высоте, поэтому тот не убился сразу. Мы все напряженно вскочили. Стас отпустил уже ненужный золотой мячик и теперь пытался ухватить оглушенного Драко за шкирку. Наконец, почти у самой земли, ему это удалось, и он с огромным усилием выпрямил метлу. Да вот только приземление все равно вышло жестким. И Поттер и Малфой мешками повалились на покрытие. Метла пролетела еще пару метров, но потеряв наездника рухнула бесполезной палкой.

Стадион бесновался. Мы ломанулись на выход с трибун, расталкивая всех локтями. Не помню, как мы добежали до друга, но после бега у меня горели легкие. Стас, весь бледный и напряженный, считал пульс сокурснику. Дафна прикрывала рот руками и беззвучно шевелила губами. Где-то сверху на ультразвуке орала Трюк, к нам спешили прочие учителя и мадам Помфри. Медиковедьма буквально оттолкнула нас и тут же принялась накладывать диагностические чары. У Малфоя были сломаны два ребра и слегка смещены 17 и 18 позвонки.

Снейп мановением палочки наколдовал носилки и вместе с медиковедьмой рванул к замку. Мы за ним. Стас яростно рвался за нами, но его остановил Вуд. Да, я рассказала грифу кое-какие аспекты касательно «павлиныша», после чего тот проникся и перестал с тем задираться, выстраивая что-то по типу приятельских отношений.

В Больничном Крыле Драко провалялся неделю. Мы навещали его вместе с командой чуть ли не каждый день. Гриффиндор взял кубок по квиддичу, поэтому Флинт был мрачен, как грозовая туча. Этот год был его последним годом в Хоге. По вечерам наши вдохновенно строили план по уничтожению МакКлагенна. Я в обсуждениях участвовала, понимая, что мстить ему никто не станет. А если и станут, то по-тихому.

Это и случилось. В один из дней Кормака нашли приклеенным к стене в женской душевой Пуффендуя. На вопросы гриф не отвечал, хмурясь и отводя взгляд. Зато Монтегю, Боул и Флинт выглядели больно счастливыми, так что я не выдержала и спросила, чем это они его.

Оказалось, слизеринцы знали, что парень любит таскаться к душевой, поэтому выследили и там же провели воспитательную работу. Гриф провисел там с девяти вечера и до четырех часов после полудня следующего дня. Я хохотала до слез.

В конце мая второкурсникам выдали брошюрки для выбора дополнительных предметов в следующем году. Я тут же записалась на руны и нумерологию. Арифмантику при желании можно было и так подтянуть, а уж тратить время на УЗМС и Прорицания мне просто не хотелось. Джинни последовала моему примеру. Время до экзаменов пролетело неожиданно быстро. Я нервничала только на зельях, но Снейп своих не валил, поэтому их я смогла сдать на Выше Ожидаемого. По остальным предметам, кроме истории магии я получила Превосходно.

Мы с ребятами лежали на клетчатом пледе на берегу озера и лениво щурились на солнышко. Все из нас, кроме Крэбба и Гойла, сдававших УЗМС, и Теодора, собиравшего вещи, уже освободились от аттестации и теперь коротали оставшиеся до отъезда часы. Я сидела прислонившись к дереву и мечтательно глядела на друзей. Джинни и Блейз уже окончательно привыкли друг к другу и теперь полулежали в обнимку, молча глядя на водные блики. Дафна и Астория жевали травинки, покачивая в воздухе ногами. Драко, оправившийся от травм, растянулся на краю пледа и гонял прутиком снующих муравьев. Я глубоко вздохнула, втягивая в легкие сладковатый воздух. Скоро я буду дома, в своем коттеджике. Займусь работой, буду читать, ходить к друзьям в гости, навещать Малкин.

Приглушенные мягкой травой шаги возвестили нас о прибытии Нотта. Тот скинул тяжелую мантию и теперь щеголял в расстегнутой на верхних пуговицах белой рубашке и брюках. Теодор молча оглядел наши разомлевшие под яркими лучами телеса, взъерошил темные волосы и тоже плюхнулся на фланель, нагло опуская голову мне на колени. Я изумленно вскинула брови. Тео в ответ лишь расслабленно прикрыл глаза. Ну и ладно.

Я рассеянно запустила пальчики в шелковистые пряди и принялась что-то напевать.

Мои мысли были далеко.

Комментарий к Глава 11 В которой я чувствую тепло Раскрылась личность Поттера. Второй год в Хоге у Луны закончен. Дальше нас ждут события ЧМ по квиддичу и все вытекающее.

Приятного чтения!

====== Глава 12 В которой я создаю и творю ======

Я старательно вырисовывала на подоле рунную цепочку. С тех пор, как началось мое сотрудничество с лесничим, я каждый месяц исправно получала богатый на размеры пучок волос и шерсти единорогов. Материал сразу шел в ход. Я вспомнила, что близится Святочный Бал и принялась зашиваться в буквальном смысле этого слова. К Рождеству мне надо было сделать по меньшей мере сотню разных платьев, ибо прибыль обещала быть огромной. Я уже овладела техникой окрашивания, так что платья были с градиентами, переливающиеся, меняющие цвет в зависимости от температуры/настроения/погоды и так далее.

Шкура василиска тоже не лежала без дела. Перекупщики продали одну часть, и мне на личный счет в банке (Ксено и Мариетта постарались) капнула приличная сумма. Из оставшихся я планировала сделать броню. Но для начала пришлось обратиться к Ликорису, а после и к блэковской библиотеке, чтобы вычитать все возможное о свойствах шкуры василиска.

Свойства были достаточно впечатляющими. Во-первых, ее не брали даже самые сильные яды, а большая часть заклятий тупо отрикошечивала. На этом, правда, сведения заканчивались, но я не унывала и поперлась в лабораторию, сама проверять на прочность. Выяснилось, что заклинания Высшей магии, вроде вечной трансфигурации, на нее действовали. Остальное отлетало. Слава Мерлину, что моя мастерская была экранирована. Восстанавливать от разрушений ее пришлось долго и тщательно.

Покоя мне не давало еще одно заклинание. Авада Кедавра. Я очень долго маялась, сомневалась и нервничала, прежде чем применить смертельное заклятие. Для начала мне просто не хотелось знать, что будет, если оно отрикошетит. Во-вторую очередь я уже волновалась из-за того, что оно было непростительным. Но кровь Лавгудов во мне пересилила, и я, горя научным интересом, взяла палочку Пандоры. Произошло кое-что очень странное: заклятие проникло внутрь шкуры. Всего секунду небольшой экспериментальный лоскут горел зеленым, а потом потух, словно магия рассеялась внутри. Я, повинуясь внутреннему чутью, призвала из сада одуванчик и отлевитировала его на шкуру. Цветок почернел и скукожился.

Я в шоке осела на пол. Получается, шкура может быть проводником энергии. Я еще несколько раз повторила опыт, но теперь уже с другим укладом. Если на впитавший третье непростительное лоскут наложить постороннее заклятие, то оно изничтожалось. В принципе такой эффект был и без Авады. А вот второй опыт был интереснее. Я положила под лоскут еще один цветок. Потом пропитала его заклятием и положила сверху другой цветок. В итоге тот, который я клала сверху умирал, а тот, что был под лоскутом и плотно прилегал к чешуйкам, оставался цел и жив. Это открытие меня жутко вдохновило, ведь означало, что я изобрела защиту от непростительного заклятия. Но только от одного. Я не решилась бы проверять империус и круцио только потому, что для опыта нужно было живое существо.

Но и этих результатов было достаточно для того, чтобы я принялась создавать кирасу. Тратить драгоценный материал на бронирование всего туловища было бесполезно, Аваду всегда били в грудь. Поэтому я изготовила еще несколько образцов, намереваясь в будущем всучить близким.

Избавившись от экспериментального мандража, я снова вернулась к работе. Однако очень скоро пришлось поскрестись к Стасу на Гриммо. Мне катастрофически не хватало данных о бальных фасонах. Поттер, усмехаясь, пустил, но практически тут же унесся «по делам». Зато в библиотеке обнаружилась Вальбурга. Она быстро прониклась моей проблемой и сразу же завалила всевозможной информацией. Мне оставалось только заколдовать перо, чтобы то записывало за леди Блэк, и носиться от стеллажа к стеллажу, собирая посоветованные книги.

– Скажи, Луна, а ты умеешь шить ритуальную одежду? – задумчиво окликнула меня Вальбурга. Я как раз перелистывала талмуд «Тюль и кружева: как соответствовать своему партнеру» Аманды Селфридж.

– Я хорошо знаю технику, но никогда еще не пробовала делать этого, мэм. – настороженно ответила я.

– Ммм, а если Кричер даст тебе подробный чертеж и характеристики, то сможешь? –

– Думаю да, вполне. Это будет интересный опыт. – покивала я. Женщина на портрете слегка улыбнулась.

– Что ж в таком случае, Кричер доставит тебе все необходимое к завтрашнему дню. –

– Хорошо, мэм. Я тут же займусь этим. – пообещала я, мысленно гадая, зачем Вальбурге могла понадобиться ритуальная одежда.

Кричер действительно заявился в среду вечером и вручил мне массивную сумку. Внутри была грубая льняная ткань, мотки лунной пряжи и пузырек с добровольно отданной кровью единорога. Я на все это богатство глядела с благоговением. Да это все стоит, как целое состояние! Эльф между тем еще немного потоптался на месте, а потом быстро протянул мне уже знакомый медальон. Я в ужасе отпрянула от вещи.

– К-Кричер, зачем ты даешь мне это? –

– Госпожа Лавгуд уничтожить плохую вещь, госпожа Лавгуд забрать реликвию себе! Медальон принадлежать благородному факультету Слизерин! Госпожа Лавгуд вернуть сокровище на законное место! – прошамкал домовик и с глухим хлопком исчез.

Я со страхом и отвращением взглянула на блестящую крышку. Ну уж нет, у себя я такое хранить не буду! Снейпу отдам, скажу, что реликвия основателя, пусть повесит в нашей гостиной, а мне такого добра не надь. И с крестражем не надь, и без него не надь.

С материалами, которые мне передала Вальбурга, я никогда еще раньше не работала, но сложную технику знала. Грубые лоскуты надо было сшить особым образом так, чтобы в итоге вышла абсолютно простая накидка. Ровно в полночь, под полной луной следовало вплетать руны из лунной пряжи, которая предварительно пропитывалась кровью единорога. Это была самая сложная часть. Пряжу нужно было пропитать не ранее, чем за три минуты до плетения, а создавать сами руны и заговаривать их следовало непрерывно и не отводя взгляда от лунного диска. До полнолуния еще было одиннадцать дней, так что я усердно тренировалась, желая оправдать доверие Вальбурги.

В день самого ритуала я очень нервничала. Отца не было дома, он смотался куда-то во Францию, писать статью о редких птицах, так что случись что-то, я буду абсолютно одна. Ну и ладно, не привыкать. Первым делом я тщательно вымылась и намазалась травяным ритуальным маслом. Далее, как была нагишом, вышла в сад и расстелила на росистой траве два готовых рубища. Села на колени, распустила волосы и стала пропитывать пряжу кровью, заведя заунывную песню на кельтском.

Первые лунные лучи упали на мои руки и нити засветились. Кожу слегка жгло, но я терпеливо перебирала моток, продолжая тихо петь. Когда все было готово, я встала, раскинула руки с палочкой и запела чуть громче, не моргая глядя на слепящую луну. Нити стали складываться в руны, а мое тело дернулось и внезапно стало очень легким. Петь стало легче, глаза не видели больше ничего, кроме чарующего белого свечения. Я чувствовала, как мое тело отрывается от земли, внутри разливались легкость и сила. В действие вступала древнейшая магия луны и крови. Кисть с палочкой уже двигалась самостоятельно, слова песни вылетали, повинуясь старому обряду.