Текст книги "Рысюхин, помните свои шестнадцать? (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

Нет, я правильно когда-то рассудил, что сделать технику для будущей отдельной батареи будет самой простой и лёгкой частью задания. Самым сложным считал успеть найти, отобрать, проверить и обучить личный состав. Даже придумал вариант решения, одобренный и дедом, чтобы новичков поставить в охрану портала, гарнизоны, патрулирование и прочие рутинные дела, для которых дружина и создавалась, а опытных бойцов, повысив при необходимости в звании, сделать костяком вновь формируемой части. Или подразделения? Можно ли считать создаваемую батарею отдельной, если она будет включена в мою гвардию и находится в подчинении не только гвардии капитана Нюськина, но и капитана же лейб-гвардии Старокомельского? Но об этой тонкости пусть у других голова болит, кому больше нечем её занять. Так вот, идея вполне рабочая, вот только отдавать обученных обстрелянных и проверенных бойцов кому-то не хочется до дрожи в руках и зубовного скрежета. Подменить на новичков до аттестации означает с большой вероятностью провалить её, да ещё и своих обидеть: поманить новым званием, а в конце отодвинуть в сторону. После аттестации же кто бы мне позволил такую замену проводить?

Нет, всё же выяснить будущее создаваемой батареи надо заранее. От этого зависит не только то, кого в неё зачислять. Даже для будущего строительства важно: если останутся у меня, то нужно оборудовать будущее место постоянной дислокации соответственно, с капитальными сооружениями и всеми службами, как дед выражается – со всей инфраструктурой. Если у меня их следующим летом заберут – то можно и времянками обойтись, которые строить и быстрее, и дешевле. И нормальный новый полигон можно не обустраивать, обойтись имеющимся. Или вовсе через речку пострелять на Изнанке, по заливным лугам на левом берегу.

Так вот, о задачах. Нет, набор и обучение будущих гвардейцев никуда не делись, хотя уже через неделю после объявления о наборе к нам приехало за день пятьдесят человек – кого пришлось забирать в Смолевичах, кого – в Червене, а иные и сами добрались. Но постройка городка на полторы тысячи жителей, со всем нужным не только для жизни, но и для несения службы! Да ещё и успеть надо до снега: летом-то солдат с унтерами можно и в палатках разместить, плюс жилые модули, которые всё равно дополнительно делать нужно, причём эти и в холода пригодны останутся. С офицерами будущими, как ни странно, проще всего: в фортах офицерских квартир свободных почти достаточно, особенно если отдать «хозяйские» апартаменты на обеих изнанках двум моим капитанам, для повышения их статуса, так сказать, и для пользы дела одновременно: там кроме жилья и рабочие кабинеты предусмотрены.

Нет, правда: если сформированную часть отдавать придётся, то чем плоха идея разместить в жилых фургонах, а потом с ними же вместе и отправить туда, куда Государь Император прикажет? А пока фургоны создаются или переделываются под штатное расписание, в соответствии с регламентом – в палатках поживут. Если не отдавать, то тут всё сложнее, но модули-казармы тоже выручат, позволят растянуть процесс строительства.

Кстати, насчёт растягивания сроков. Тут ещё одно преимущество идеи с размещением военного городка на изнанке: если на лице уже почти середина лета, то там – конец апреля, только-только земля просохла, плюс два месяца к доступному для работы времени. И зима там наступает позже, и морозов таких нет: если на Лице уже во второй половине октября снег может не просто выпасть и растаять, но и лечь уже до весны, то на Изнанке весь ноябрь дневные температуры в основном в плюсовых значениях держатся, ещё плюс месяц-полтора к срокам, когда возможно проведение строительных работ. Итого – три с половиной или четыре месяца сверху, другими словами, с учётом оставшегося тёплого периода на Лице мира – удвоение времени на постройку всего нужного! А это не просто аргумент, в условиях чудовищно сжатых сроков это – аргументище, такой козырный заход, который ничем не перебьёшь, поскольку время – единственный ресурс, который никак не добавишь и не купишь.

И ещё в пользу изнанки: если строить из дерева, а это будет именно так, как минимум – на первых порах, из кирпича или камня в разы дольше, дороже и, самое главное, где их взять? Так вот, древесину нужно защищать от всяческих паразитов, а если изнаночную сосну внести под купол, то вся мелкая живность в ней в этот самый момент подохнет, в крайнем случае – через пару-тройку суток, и размножаться точно не будет. Можно сэкономить на всякого рода химии с алхимией.

«Это ты, внучок, зря так думаешь».

«Почему⁈»

«Во-первых, из сырой древесины строить – создавать себе проблемы с усадкой и не только. Сухие брёвна изнаночные если и есть, то мало, сушить некогда, так что – придётся дерево с лица завозить. А во-вторых, наши, земные, паразиты и грибки с бактериями, думаешь, побрезгуют изнаночным бревном?»

«Строить из сырого дерева плохо, но можно. У нас во всех острогах есть здания, из сырой изнаночной древесины построенные. Да, будут проблемы – но решаемые, а если речь о временных сооружениях. А если понадобится капитальные строения возводить, то постепенно, не спеша, заменим или на бетон, или на местный камень. Судя по всему, в верховьях Самоцветной известняк должен быть».

«Запомни народную мудрость: нет ничего более постоянного, чем что-то временное. А наличие известняка вообще и известняка, пригодного для строительства – это очень разные вещи. Найдёшь перемолотые ледником холмы из дроблёного камня, с песком и глиной перемешанного, и что из этого построишь? Даже для использования в роли сырья для цементного производства отмывать и чистить замучаешься».

«Дед, давай проблемы следующих пяти лет отложим на следующие пять лет? Мне и нынешних срочных задач – выше крыши!»

Идею использовать для расселения претендентов на службу жилые модули, они же – мобильные казармы, на следующем собрании высказали буквально все. Ну, а что, мысль-то здравая и практически очевидная, из самого названия этого типа кузовов проистекающая. Различались только детали: снимать ли с колёс или сразу приучать к будущим условиям службы, да где ставить. Идею переделки в уставные единогласно модифицировали в то, что пока нам важна наибольшая возможная вместимость, новые модули для батарейцев и вспомогательных служб сразу начнём делать уставными, а со старыми, которые в составе «старой дружины» останутся, позже разберёмся. Ну, и раз проблема размещения личного состава худо-бедно, но разрешилась, точнее, пока только получила идею разрешения, то и капитальное строительство городка уже не являлось слишком уж животрепещущим. Ну, а раз появляется время делать дело не торопясь, то и сладить его следует так, чтобы потом несколько раз не переделывать, и перед людьми чтоб стыдно не было.

Разве что проблема размещения гражданских осталась не решённой, но тут уж не до жиру. Предложим семейным потерпеть с переездом домочадцев с полгодика, а кому невтерпёж или негде жить по старому адресу, тех расселим по имеющимся поселениям, не так уж и далеко будет на побывку ездить. Тем более, что загрузим новобранцев учёбой так, что им лишний раз почесаться некогда будет, не то, что к жене сбегать. А пока нормальный проект закажем. Да и в целом проще добавить пару сотен домов к Рысюхино, чем строить их как отдельную деревню.

И ещё такой момент, как размежевание на «местных» и «приезжих» или ещё по какому признаку. Даже у нас в Смолевичах «зареченские» постоянно задирались с «фабричными» или «вокзальными», все вместе – с «центровыми», но немедленно объединялись в качестве «городских» против «деревенских». Да и те, даже если ходили драться деревня на деревню в городе тут же в единую команду собирались. Понятное дело, что полностью такого избежать не получится, но при совместном проживании семей в одной деревне такого ожесточения между концами, как между деревней и военным городком не будет. Ну, и если в деревне и городке будут старые знакомые или вовсе свояки жить, это тоже поможет миру в моих владениях. Нет, всё же отдельное поселение на полторы, а то и две тысячи человек я строить не буду. Лучше пусть будет воинская часть с минимально необходимым количеством жилых домов – и большое Рысюхино.

Собственно, у меня сейчас в имении и селе вместе если смотреть не меньше семисот человек живёт, не считая гвардейцев. Может, и больше – надо будет учёт провести. В Викентьевке, кстати, уже тысяча семьсот, Влад Беляков пересчитал. Для того, чтобы статус местечка получить, надо иметь где-то две или две с половиной тысячи человек, помимо наличия прочих городских атрибутов. Нет, в отличие от прочих требований количество жителей формально нигде не прописано, но как правило при меньшем их числе прочие условия всё равно не выполняются.

Дед и тут влез с комментарием, что у нас строительство и без того в облегчённом формате, который через пару десятилетий так или иначе реконструкции потребует, потому слишком капитально лучше не строить, чтоб потом ломать было дешевле.

«Ты о чём это вообще⁈»

«По нормам, что у нас существовали, требуется сразу обеспечивать электроснабжение, это прокладывать или подземный кабель, или воздушную линию, подстанцию ставить, разводку к домам и по домам проводить. Кроме того – центральное водоснабжение, хотя бы холодное, с бойлерами для горячей воды в подвалах многоквартирных домов или в самих квартирах. Канализацию центральную, чтоб золотари не мотались постоянно по улицам и своими ароматами не портили всю картину. Отопление, опять же, лучше центральное: пусть дороже в обустройстве, зато дешевле в эксплуатации и несравненно меньше пожароопасность, чем если своя печка в каждой квартире стоит, а то и не одна. Про центральное газоснабжение не говорю, оно и у нас не везде есть».

«То есть, как в больших городах? Это сколько же это всё стоит⁈»

«Дорого. Нулевой цикл, то есть все эти земляные работы, тянут до сорока процентов всей сметы. А в случае малоэтажной застройки может так оказаться, что не „до“, а „от“ сорока. Всякая стройка начинается с рытья траншей. Ах, да! Ещё надо спроектировать так, чтобы к этим всем трубам-кабелям доступ был. В смысле, что при аварии должна быть возможность раскопать и починить, и не оказалось так, что над разрывом трубы чей-то дом стоит. Насчёт больших городов – даже в Могилёве, если помнишь, наличие воды в доме, просто воды как таковой, указывалось как отдельное преимущество. Это тебе попался дом со всеми удобствами, и то канализация была „почти центральная“, с одной большой выгребной ямой на квартал, на очистку которой ты взносы платил».

«Ну, не знаю… У нас дома в Смолевичах горячая вода и душ были, правда, тоже выгребная яма во дворе. И у Мурлыкиных, и в других местах…»

«Мурлыкины в одном из лучших кварталов Могилёва. Дом в Смолевичах – новый сравнительно, вообще вся улица одновременно застраивалась, соседи на водопровод скинулись, и твой батя расстарался, чтобы ещё и подогрев устроить. Ну, а гостиницы ты как правило выбирал не самые дешёвые, мягко говоря. Кроме той, что для поступающих. А в целом – надо, конечно, проверить, но по моим прикидкам так, как ты привык, даже в городах живут от силы четверть населения».

«Ну, вот! А ты требуешь в казармах…»

«Не требую, а говорю, что у нас это норма, а у вас рано или поздно таковой станет. Так что при планировке надо оставить место для прокладки коммуникаций в будущем, чтобы для этого не пришлось весь городок на уши ставить».

«Ну, это мысль правильная. Тем более, что водопровод класть в любом случае надо. Вот вдоль него место и оставим».

«А ещё – дороги, подъездные и внутренние. Не колеи накатать и всё, а выровнять, потом хотя бы грунтовую отсыпку сделать, с гравием поверх песка, опять выровнять и укатать. И очень желательно тоже о будущем подумать – оставить место для их расширения, чтоб хотя бы по два ряда движения в каждую сторону поместилось с тротуарами. Хотя бы основные дороги так рассчитать».

«Это пусть архитекторы считают и проектируют, но я им твои пожелания передам».

И, кстати, всплыл вопрос размещения сборщиков ягод. Даже из ближайших деревень жителям мотаться кому по пять, а кому и по пятнадцать вёрст туда-сюда два раза в день было сложно и накладно. Причём и по нашим интересам тоже било: дело ли, когда работник в начале смены уже уставший, и под вечер норовит уйти пораньше, чтобы успеть и домой добраться, и поесть приготовить, и хоть немного отоспаться. Если пешком, то некоторым до дома два-три часа в один конец! И это время, считай, отнимается от рабочего. Оплата у нас, конечно, не почасовая, а сдельная, но опытный работник за то же время и соберёт больше, и подавит меньше, и ягода у него будет чище. Так что чистая выгода, если хороший работник прямо на месте заночует, из нашего котла покормиться, да утром со свежими силами за работу примется, по сравнению с тем, что он работать будет на четыре часа меньше да в полтора раза хуже, а для восполнения потерь придётся ещё двух неумех нанимать. Да, до начала сезона ещё три или три с половиной месяца, от погоды зависит, но готовиться надо заранее, а не в последние да дня бегать, как курица без головы.

К поездке в почтовое ведомство я подготовился. Добыл через поверенного даже некоторые их ведомственные документы, и имперское «Уложение о почтах», чтобы знать хотя бы в общих чертах действующие нормы и правила. А ещё сразу изготовил почтовый грузовичок. Нет, они бы и обычный для моего хозяйства пикап взяли с большой радостью и удовольствием, но почему бы не предоставить людям более подходящий специализированный инструмент?

За основу взял тот самый пикап – как говорится, проверенное годами решение. Но вот зачем почтальонам второй ряд сидений? Правильно, не нужен. Даже если шофёр и почтальон будут двумя разными людьми, то передних сидений им хватит. Потому задние места выбросил, а кабину – расширил. Да-да, именно так. За задними дверями расположилось пространство для ценных (умеренно ценных, скажем так; по-настоящему дорогие вещи пусть на инкассаторских броневиках возят) посылок, хрупких отправлений и корреспонденции, предназначенной для доставки конечному адресату. Там поместился стеллаж с регулируемыми по высоте полками и пара закрывающихся металлических ящиков. Вместо кузова встала металлическая будка, с довольно узкими полками по бортам и широким свободным пространством по центру. По задумке, именно сюда будут сгружаться на станции опечатанные мешки с почтой из почтового вагона для доставки в почтовые отделения и из отделений – на вокзал. Разумеется, выдвижная рампа, чтобы закатывать тележку с тяжёлыми грузами, выдвижная же лесенка, автоматическая подсветка, вентиляция, но без кондиционера, он только в кабине. Зато в добавок к исходному ещё три макра, под накопители переделанных, в комплект поставки включил.

Полученный фургон покрасили в цвета почтовой службы, разве что надпись соответствующую и гербового кречета наносить не стали, поскольку это было бы самоуправством. Нет, изготавливай мы автомобиль по заказу ведомства, но всё бы и нарисовали, и подписали, а так – нельзя. Ну, а вдруг они откажутся от подарка? Да, шансы да это меньше, чем на вьюгу в июле, но чисто теоретически же возможно? Да. Ну, и вот, как говорит Василиса наша Васильевна.

Собрал все нужные документы о нынешнем состоянии Рысюхино, планы развития (не липовые, но черновые) и прошения, да и поехал короткой колонной: я на «Жабыче», да гвардеец на новеньком агрегате. Пока – в Смолевичи, хотя потом с целой пачкой бумаг придётся в Минск лететь. Но никто и не мечтал сделать всё сразу и в одном месте.

Глава 26

Районный почтовый начальник, уже третий за последние три с половиной года, имени которого я не успел даже узнать, новому почтовому фургону очень обрадовался. Правда, у нас с дедом возникли подозрения, что окажись на его месте слегка переделанный «Жабыч» и без почтовой окраски, то радость была бы ещё больше. А вот по поводу открытия нового отделения, тут его эмоции выглядели противоречивыми.

Да, новые штатные единицы, в том числе и должность начальника отделения, куда можно продвинуть нужного человека, вакансия шофёра открывается, несколько почтальонов – это и упрощение работы, и дополнительное финансирование, и рост собственного рейтинга в глазах коллег. Но, с другой стороны – это увеличение финансирования, которое надо выбить, а потом отбиваться от попыток его отобрать обратно! Ну, и кадровые вопросы. Да и одобрят ли?

Пришлось немного приоткрыть карты, всё равно поток добровольцев скрыть не получится.

– Значит, на вашей Изнанке будет базироваться новая гвардейская часть⁈

– Новая часть, сформированная по гвардейском штату, скажем так. И во главе её Государем поставлен человек в звании капитана гвардии по корпусу гвардейской артиллерии.

– И большая часть?

– Около пятисот нижних чинов и офицеров. Плюс вольнонаёмные, сотни полторы-две, плюс семьи военнослужащих и вспомогательного персонала. Всего по моим прикидкам будет прибавка в тысячу двести – тысячу пятьсот человек.

– Солидно! Это сколько же у вас народа будет⁈

– Сейчас на Лице около семисот человек, может и больше, на Изнанке постоянного населения в острогах и фортах ещё полторы сотни, в родовой гвардии почти три сотни. Всего где-то тысяча двести.

– И добавится столько же, если не больше. Почти две с половиной тысячи будет. Хотите местечко основать?

– В будущем – возможно. Пока не хватает населения и полиции.

– Тогда с финансированием и утверждением запроса будет проще.

Бумаги районное начальство частью подписало, частью оформило чуть больше, чем за полчаса. Причём и финансовые, которые принёс мой поверенный, тоже. Пусть налоговый вычет меня в ближайшие годы не волнует, но всё равно порядок должен быть, не лукошко с пирожками передаю.

– Теперь нужно переправить всё это в Минск.

– Если я сам завезу, это может ускорить процесс?

– Вполне, вполне. А вы когда сможете?..

– Как раз сегодня и собирался лететь по делам.

– Тогда я вам сейчас сопроводительное письмо составлю, уложу всё в пакет и адрес напишу, кому и куда отдать.

На улице показал почтмейстеру уложенные в кузов фургона трафареты для нанесения недостающих надписей и рисунков:

– Вот, заготовили, но сами рисовать не стали, чтобы самозванства с самоуправством не получилось. А ну как, вы бы отказались?

Все вежливо хохотнули, отдавая день комичности такого предположения, после чего я поехал обратно в Дубовый Лог. Пока ехал – думал, что открытие почтового отделения у нас давно уже назрело и перезрело. Сейчас почта теоретически есть только в Алёшкино. Почему «теоретически»? Так они арендуют одну комнату в здании моей же конторы на броваре, куда два раза в неделю приезжает почтовая бричка, в ней два человека и почта. После разгрузки один уезжает, оставив второму велосипед, а этот второй сортирует привезённое и начинает выдачу и приём корреспонденции. К этому моменту у крыльца уже собираются посыльные от старост всех окрестных деревень, до самых дальних владений барона Клёнова включительно. Сам почтальон развозит только денежные переводы, ценные письма и бандероли, а также почту, адресованную местным баронам, которых не так давно стало трое.

Понятно, что необходимость ездить ко мне из Смолевич по два раза в день никого не радует. Но вот надо ли оно МНЕ? Настолько, чтобы самому бегать по инстанциям? Думаю – нет. Отвезу, конечно, раз обещал, но ни бегать, ни продвигать не стану. Мне как-то всё равно, откроют отделение через месяц или через три. Или даже через полгода: не я же на велосипеде за двадцать пять километров катаюсь? А писем с формированием новой части, которая не совсем чтобы моя, а проходит через казённое финансирование, будет очень много, не удивлюсь, если пару мешков в день.

Дома переоделся в мундир, подхватил такого же переодетого Старокомельского со своим чемоданом бумаг, и пошёл загружать это всё в дельталёт. Чем телепаться до Минска два часа и столько же обратно куда быстрее за сорок минут вернуться из Смолевич домой и ещё за сорок, с учётом времени на безопасный набор высоты – долететь.

Иван Антонович такого восторга, как Мурка моя, в полёте не испытывал, что не удивительно, всё же стихия огня у человека, но и такой жуткой паники, как давешний землемер, не испытывал. Чувствовалось, что удовольствия человеку полёт не доставляет, но и не пугает. В конце концов, трястись в седле или глотать пыль в пролётке тоже удовольствия не доставляет, а зачастую и вызывает самые неприятные эмоции, на фоне которых короткий перелёт вообще не стоит упоминания.

Во время полёта даже поговорили с Иваном Антоновичем. А почему бы и нет? Мотор работает тихо, набегающий поток и шум винта отсекает герметичная кабина, собеседник рядом сидит, а не за спиной. То есть, по сравнению с первой версией дельталёта просто идеальные условия для беседы. Начали, разумеется, с почтовых дел, почти сразу перескочили на обсуждение того, как побыстрее добиться открытия полицейского участка, ну, а тут и самую горячую новость последних дней не могли не упомянуть.

– Не понимаю я, как так могло быть, что эти бандиты вообще не понимали, куда лезут и что с ними может быть в результате⁈ Изнанок же много, права и обязанности владельцев ни разу не секрет. Уж собираясь промышлять на одной из них, можно было хоть что-то почитать⁈

– Уголовники и чтение? Тем более – законов, которые они заведомо не собираются исполнять⁈

– Юрий Викентьевич, то, что все бандиты тупые и необразованные, а то и вовсе безграмотные – это всего лишь стереотип.

– Знаю, знаю. Но те, что к нам полезли умом особо не блистали. Они даже о сдвиге календаря не знали, хотя это частый случай. А ещё подвели наглость, самоуверенность и всё те же стереотипы. Дело в том, что большинство Изнанок, даже, пожалуй, подавляющее большинство, находятся в собственности казны, юридически являются провинциями Империи и там действуют имперские законы и имперские же органы власти. Все каторжные изнанки таковы, все те, где расположены учебные заведения и многие другие. Какие сразу на казённых землях найдены были, какие перешли в ведение Короны как выморочное имущество, некоторые конфискованы у преступников или изъяты за небрежение, всякое бывает.

В ответ на это Старокомельский только многозначительно хмыкнул.

– Частные же можно разделить на две части – открытые и закрытые. С закрытыми всё понятно, туда доступ есть только у владельцев или с их прямого личного разрешения, что там происходит мало кто вообще знает. Большинство открытых же представляют собой так называемые «охотничьи». Там, как правило, или нет ничего ценного, кроме монстров с их макрами, или это ценное требует затраты слишком большого количества сил и времени, чтобы имело смысл налаживать регулярную добычу. Туда пускают всех желающих что-то найти и добыть и, как правило, владельцы вообще не интересуются тем, что происходит вне купола, под которым расположен городок, предназначенный для обслуживания базовых интересов охотников или старателей. Максимум могут возникнуть вопросы, если притащишь к порталу на Лицо мира кучу окровавленной одежды или потрёпанную броню с чужими гербами. И то охранников в первую очередь будет интересовать возможность получить свою долю с «промысла».

– А наша?

– А наша – редкий тип, открытая, но в развитие которой владелец вкладывается и ждёт долговременного результата. Таких едва ли десять процентов от десяти процентов частных, то есть – около одного процента от всех. Вот бандиты и не слыхали ничего про особенности такой редкости. Думали, скорее всего, что это обычная «охотничья», где всем на всё плевать, а каким правилам таковая формально подчиняется… Скорее всего, и вовсе не задумывались, что Изнанки чем-то могут отличаться кроме количества уровней и ценности добычи.

Вот чем ещё живой пассажир лучше, в сравнении с чугунным болваном: мой командир гвардии по мобилету связался с кем-то в Минске и заказал к нашему прилёту даже не извозчика, а редкий в наших краях таксомотор! Я вот, к примеру сказать, видел один раз такой наёмный экипаж издали мельком, а подробностей про них никаких не знал. Например, что таковой можно заказать вообще по телефону к нужному времени и нужному адресу, а не бегать по улице и не «ловить» свободный экипаж. Примерно, как извозчиков в бывшем моём квартале Могилёва. С другой стороны, обычные автомобили, не имеющие ни изолированного от уличной жары и пыли салона, ни кондиционирования, по комфорту от гужевых экипажей не отличались. Да и скорость перемещения по городу недалеко ушла, но зато престижнее.

По пути к автомобилю увидел всё так же дежурящего у аэропорта ехидного деда с его престарелой кобылой. И как-то он мне сегодня показался совсем грустным, так что я, поддавшись минутному порыву, подошёл к нему.

– Не грусти, старый! Держи, компенсация за упущенную прибыль: нет сегодня времени на твоём рысаке до места добираться. – положил найденную в кармане «синенькую» и, не дожидаясь ответа, ушёл не оглядываясь.

Таксист, похоже, проглядел наш прилёт, потому выглядел несколько удивлённым неожиданным появлением пассажиров. Но заспанным не выглядел и, выскочив со своего места, быстро считал знаки различия:

– Ваши высокоблагородия, рад, что вы воспользовались услугами нашей компании!

На приветствие мы ответили кивками, как положено, а вот попытку отнять саквояжи для помещения в багажный ящик, приделанный сзади, пресекли, пояснив, что там секретные служебные документы.

Высадив меня около губернского присутствия, где размещалась и публичная приёмная почтового ведомства тоже, Старокомельский уехал дальше по направлению к штабу. Решили, что если я управлюсь быстрее, а это наверняка так и будет, то подожду своего офицера. Тут и Верхний рынок, стоит только пройти между Губернским собранием и старой ратушей, которую лет шестьдесят назад перестроили в камне. До этого была деревянной, с кирпичными пристройками, хоть и оштукатуренная вся под мрамор. Там можно присмотреть какие-нибудь небольшие приятные подарки для моих родных, без повода, просто порадовать. В двух кварталах отсюда в сторону вокзала ресторация та самая, где вся жандармерия обедает. Ну, не вся, но значительная её часть. Если проголодаться успею – туда схожу.

Геральдическая палата тоже рядом, с тамошним обитателем можно и сутки проговорить с интересом и пользой. Правда, гостинца для него с собой нет, а на деньги он заслуженно обидится. Да и не хватит времени, чтобы с ним посидеть, там часа три-четыре нужно как минимум, чтобы хоть какую-то пользу извлечь: любит дед заходить издалека, да с ритуальными действиями вроде заваривания чая, да и по ходу разговора тоже его зачастую «уносит» далеко в сторону от темы. А перебивать нельзя – и не расскажет всего, и даже обидеться может.

К моему некоторому даже удивлению, в присутствии мне пришлось изрядно задержаться просто потому, что меня никак не могли удосужиться принять! Сперва сидевший за конторкой клерк обхамил, обозвав «благородием». Не то, чтобы я был особым любителем чинопочитания, но подобное просто нельзя спускать, нельзя в буквальном смысле – Устав запрещает! Так что пришлось прервать:

– Высокоблагородие!

– Господин капитан! – с какой-то досадой в голосе ответил служащий, так что пришлось поправлять ещё раз:

– Гвардии капитан!

На что это чучело просто пожало плечами с таким видом, что, мол, не видит разницы. Чиновник, который не разбирается в чинах⁈ Да это же просто бред какой-то! С другой стороны, если соотнести его ведомственные погоны с армейскими, то это не то младший унтер, не то вообще ефрейтор, то бишь – пребывает вне Табеля. Ну, с таким отношением, классного чина ему не видать ещё очень и очень долго!

А дальше он просто отказался принимать у меня документы! Мол, приедет начальник, тогда и примет, а пока ждать надо.

– Начальник лично принимает письма⁈

– Нет, конечно! Он даст приказ – я приму.

– А сам что, не можешь вписать в книгу входящих пакет и сопроводительное письмо⁈

– Без приказа его благородия журнал брать запрещено! Ждите!

– И сколько ждать⁈

– Не знаю, его благородие на совещании у Его Превосходительства. Может, к обеду вернётся.

– И что мне, часами здесь сидеть⁈

– Можете на лавочке в сквере подождать… – предельно равнодушным тоном ответил мелкий хмырь за прилавком, даже не поднимая головы.

Я прямо вспомнил, как в шестнадцать лет ходил в наше районное управление образования, за материалами по магическим училищам, тогда тоже так вот отправляли подождать во дворе чего-нибудь хорошего. Зато стало понятно, почему очереди из посетителей нет, все ушли, чтобы вернуться позже. В тот раз папа пришёл и как-то сдвинул всё с места. Но я-то уже не гимназист шестнадцати лет! И даже сам вполне себе папа и глава рода! Придавив в себе желание что-нибудь тут поломать, спросил только:

– А его превосходительство это у вас кто?

– Министр Великого Княжества по делам почт и телеграфов, конечно же!

– Ага.

Я вынул мобилет и, отойдя чуть в сторонку, позвонил Семёну Аркадьевичу Прокречетову. Ну, не знал я, у кого ещё можно спросить номер министра! Созвонившись и поздоровавшись, я задал вопрос про телефонный номер министра.

– А зачем он вам, если не секрет?

– Там у него застрял один нужный мне человек… – и рассказал свою ситуацию.

– Подождите пару минут, я кое-что уточню и перезвоню.

Ровно через две с половиной минуты мой мобилет курлыкнул один раз и на экране появилось сообщение: «получен новый контакт, принять?» А что, так можно было⁈ Вроде в инструкции о возможности такой вот отправки ничего не было, но нажал «Да». И сразу после этого раздался входящий звонок.

– Ещё раз здравствуйте, Юрий Викентьевич! Контакт министра я вам переслал. Это его личный номер, постарайтесь не злоу… А, стоп, кому это я говорю! Ещё чем-нибудь могу помочь?

– Нет, спасибо, дальше я сам.

Прежде чем набирать министра спросил у чиновника (хотя, какой он к демонам чиновник, если без чина⁈) про его начальника:

– А вашего начальника, который благородие, как зовут?

– Аполлон Митрофанович. А зачем вам⁈

– Позвоню министру, попрошу, чтобы сильно не задерживал, а то у меня и других дел много, кроме как тут у вас сидеть.

– Не надо так шутить!

А кто сказал, что я шучу, интересно? Набрал номер. Трубку, к моему удивлению, взяли почти сразу, с первого гудка. Странно, у человека вроде как совещание. Или столоначальник местный по каким-то своим делам сбежал, а министр – просто отговорка?

– Ваше превосходительство? Барон Рысюхин вас беспокоит.

– Да-да, жду вашего звонка!

Интересно, он меня с кем-то перепутал или туда уже Семён Аркадьевич позвонил?