Текст книги "Рысюхин, помните свои шестнадцать? (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Рысюхин, помните свои шестнадцать?

Глава 1

Сидевшая напротив девушка могла бы считаться красивой, но какое-то слишком хищное лицо, как черты его, так и выражение, портили впечатление. И причёска довольно странная, волосы выглядят жёсткими, как перья. Я почему-то видел только её лицо и плечи, при этом девушка пела:

– Я играла на гитаре, не жалея педикюра, и как фея…

– Педикюр⁈ Но это же на ногах! При чём тут гитара? – подумал я, однако, наверное, сделал это вслух, поскольку певица меня услышала.

– Конечно! Я же гарпия, у меня вместо рук – крылья! Чем мне ещё играть, как не ногами⁈

И точно – гарпия, как я мог забыть или не заметить? И не причёска там, а на самом деле перья, и крылья – красивые, разноцветные, коричневые, и зелёные, и красные, но без попугайской пестроты.

– Интересно, – пришла в голову новая мысль, – если вместо рук – ноги, то не означает ли это, что у кого-то просто руки из жо…

– Хам! – Каркнула девушка и взмахнула крылом, пытаясь ударить меня по лицу.

«Опять вслух!» – подумал я, резко отшатнулся и проснулся, едва не свалившись с дивана и ударившись головой о стенку.

Мерно стучат колёса, в «спальном пенале» темно и не слышно ничего, кроме ритмичного и убаюкивающего «тудух-тудух», которое приходит с вибрацией пола. Осторожно, чтобы не удариться головой о словно специально для этого повешенную полочку, сел на край дивана и нащупал в кармане висящего на крючке халата мобилет. Три часа ночи! Спать, спать! Только схожу, воды попью, а то в горле пересохло. Приснится же такое! Что за песня, которая казалась знакомой, даже вроде как слова знал – там, во сне, что за «гарпия», откуда это? Не иначе, опять, как в самом начале, от деда обрывки его мыслей и воспоминаний прорываются, причудливо переплетаясь.

Купе в этот раз досталось из тех, что только формально относятся к первому классу: крохотная гостиная-столовая и два спальных пенала, что чуть шире установленных там лежанок. В одном купе ехали мои жёны, во втором, как обычно, я и их багаж. Но даже и для такого вагона при покупке билета пришлось в кои-то веки использовать свой статус флигель-адъютанта, чтобы выкупить четыре места на троих и не допустить подселения соседа, очень уж много почему-то оказалось желающих попасть в столицу в середине мая. Сказал, даже не соврав, что буду везти с собой секретные документы, с которыми планирую в дороге поработать. И, да – я имею право присваивать документам гриф ограничения доступа, который имеет законную силу! Только записать его нужно в специальный журнал строгой отчётности. Ну, я для солидности и сохранности и пропечатал альбом с изображениями и характеристиками нового миномёта и его боеприпасов штампиком «Секретно». Решил, что этого хватит, «Совершенно секретно» здесь будет избыточно. И дед меня в этом поддержал, заявил, что этот гриф присваивается только после принятия образца на вооружение.

За окном, в которое я глянул машинально, не было ничего интересного. Точнее, там вообще ничего не было видно, даже если свет в купе не включать. Судя по расписанию, мы сейчас где-то между Псковом и столицей, куда приедем около семи утра, тут и днём-то смотреть не на что, пусть местные не обижаются, если меня услышат. Попив воды, ушёл обратно в свою каморку, но дверь в среднюю комнату закрывать не стал – смысла нет, без соседа еду, зато так воздуха больше. А то лежишь, как бутылка в ящике. Закрепил её, дверь, а не бутылку, в открытом положении, чтобы не стучала из-за вагонной качки и лёг обратно. Но сон не шёл. Сначала подумал: интересно бы узнать, что там за песню пела та гарпия, как она должна звучать в оригинале? Дед, как на зло, затих и не подаёт признаков присутствия, словно тоже сон имитирует. Чуть меньше интересовало – кто такая или что такое «гарпия»? Там, во сне, я и это тоже знал откуда-то.

Потом мысль перескочила на тот десяток пластинок, что я везу с собой. Да, их успели и записать, и передать мне заранее заказанные экземпляры, но буквально в последний момент, их даже со станции в Смолевичах не вывозили: одним поездом привезли, а уже следующим я их увёз. Даже не было возможности послушать и оценить, как там получилось. Одно могу сказать: всё вышло так, как и говорил дед, ссылаясь на какие-то «законы Мэрфи». Тут оказались выполнены как минимум два: «Любая работа занимает больше времени, чем вы рассчитываете» и «Добавив две недели к сроку на непредвиденные задержки добавьте ещё две на их непредвиденность». Не в буквальном смысле, конечно: две задержки по две недели заставили бы ждать пластинку до середины июня, а по сути. Даже пресс для печати пластинок сломался! Благо, там просто прокладку в гидроцилиндре выбило, и мастер-шаблон не пострадал, но двое суток к ожиданию, пока станок разбирали, чинили, собирали и отмывали, а потом заново налаживали, это добавило. Причём, как уверяли специалисты, нам крупно повезло, что удалось сделать всё так быстро, обычно пришлось бы ждать неделю. Потом неожиданно закончилась какая-то добавка в материал для пластинок, которой нужно-то стакан на бочку, но без неё – никак. Причём по документам ещё должно было оставаться два бочонка, но один оказался пустой, во втором – что-то другое. Я даже не пытался вникать в тонкости, главное, что первые восемь тысяч уже напечатали, и я затребовал десять штук из них, сразу сказав, что повезу ко Двору Государя Императора в подарок. Итог – уже рассказывал, доставили предпоследним возможным рейсом, последний – это тот поезд, на котором я еду. Причём в продажу пластинки пойдёт минимум через неделю: вроде как для старта продаж нужно заготовить не меньше десяти тысяч штук, чтобы не было перебоев в процессе. Потом пока их доставят до магазинов, а затем ещё пока развезут по Империи, где-нибудь за Уралом продажи начнутся, пожалуй, недели через две-три.

Что ещё за этот месяц произошло особенного? Его высокородие господина Мурлыкина и Ириску поздравляли с Днями рождения по мобилету, потом я, когда летал в лабораторию к «дядям», забросил гостинцы одним рейсом. Нашу Вась-Вась поздравлять будем прямо из дворца, подарок опять же придётся передавать задним числом, это куда лучше и уместнее, чем передавать его через кого-то третьего. Родные люди всё-таки, так что – только лично или через другого родственника.

Катюшу, по ряду причин, решили отлучать от груди, в том числе и для того, чтобы проще было после бала ехать в Викентьевку.

Кстати, насчёт Викентьевки. Пришлось туда лететь, причём дважды. Первый раз – делал ставшую уже своего рода семейным знаком «футуристическую» кухню в новом доме. Часть оборудования уже имелась, часть закупили к моему приезду, но кое-что пришлось изготавливать из базовых элементов: труб, листов и прочего тому подобного. Да и купленное тоже переделывать, куда же без этого. Возился три полных дня, плюс несколько часов в день прилёта. Казалось бы, уже не раз делал, что там такого – три шкафчика, две панели? Ага, как же! Кухня довольно большая, и делаю для себя, больше того – для своих любимых девочек! Два разделочных стола, один для сырых мяса и рыбы, второй для всего остального, две мойки – для продуктов и для посуды, сервировочный стол. Варочная поверхность, широкая, с учётом замечаний по опыту использования ранее сделанных и с отдельным местом для томления. Духовой шкаф, маленькая коптильня, дым из которой сразу вытягивается на улицу, два холодильных шкафа, которые делал не с нуля, но встраивал в общую стенку. Просто шкафчики. Да, не всё, далеко не всё, делал я, но за всем следил и всё контролировал. Пока следил – со скуки сделал кое-что, что мне, чувствую, ещё аукнется. А именно – изготовил из остатков стекла три разделочные доски, такие же «бронированные», как варочная поверхность и такие же чёрные и чувствительностью к температуре, гладкие с одной стороны и шершавые с другой. И, поскольку на стройке оставлять не хотел – принёс в дом Влада, где гостил. Труда, дохаживающая последние дни перед родами, увидела и… И всё. Понравились. Мало того, что забрала себе, наплевав на всю социальную дистанцию, так ещё и жёнам моим рассказала, в подробностях. Чую, придётся делать «такие же, но лучше» для домов в Викентеьвке, в Дубовом Логе, а ещё для всей родни и некоторых соседей, как минимум – для тех, у кого они будут «в стиле кухни». Только оттенок надо чуть-чуть поменять, чтобы не сливались с поверхностью стола.

А вот второй полёт был куда интереснее – летали вдвоём с Ульяной, которая не слишком любила полёты, но охота, как говорится, пуще неволи. Зато полтора часа туда, полтора – назад и час там, в итоге уложились в интервал между кормлениями. Ну, или почти уложились. Для чего? Чтобы лично, своими глазами посмотреть, своими руками пощупать состояние отделочных работ в доме и лично дать указание: что, как, в какой цветовой гамме делать дальше и какую мебель завозить. Даже как эту мебель расставить: жёнам понравилась предложенная через меня дедом «игра» с нарисованными в масштабе планами помещений и вырезанными в том же масштабе моделями мебели. Спорили, обсуждали, двигали, фотографировали на мобилет понравившиеся варианты. Правда, пришлось пару раз пресекать попытки «жульничества», в виде поползновений к тому, чтоб подогнуть или подрезать краешек «чуть-чуть не влезающего» шкафа. Вот вроде умные люди, должны понимать, что настоящий шкаф или диван не подогнёшь и не подрежешь, но увлёкшись процессом… чудили порой, так скажем. Единственное, что фотографии с мобилета на бумагу напечатать никак нельзя было, только переслать на другой такой же, армейского образца. Так что пришлось перерисовывать понравившийся вариант с экрана на бумагу вручную.

Даже хорошо, что время поджимало: Ульяна больше сорока минут выбирала оттенок обоев на одной стене в одной комнате. Потом наладилась было потратить минимум столько же на выбор занавески, но напоминание о том, что через четверть часа мы в любом случае едем к дельталёту, даже если ничего больше она не успеет подобрать вообще ничего сделало чудо: этих пятнадцати минут хватило на всё. Ладно, не пятнадцати – помните, говорил, что «почти уложились»? Но в полчаса уложилась с небольшим запасом.

А вот Влада на месте не было: он увёз жену в больницу, в Осиповичи. Да, не барон, вызывать бригаду на дом ему не по чину. Попытаться выпендриться, конечно, можно – но не факт, что получится, да и репутацию создаст неоднозначную. Поскольку ехать было около часа даже по новой дороге и на хорошем автомобиле, а будущий отец со своей «импортной» супруги пылинки не сдувал только потому, что она всерьёз восприняла свой статус «хускарла» моей дружины и отрабатывала роль с полной самоотдачей, пока только могла – то есть, пока в доспех помещалась. Да-да, она себе сама сплела кольчугу! При том, что это всегда считалось мужской работой, но она оказалась упёртой настолько, что даже брата своего переплюнула. Вообще контраст между внешностью нежной куколки с огромными глазами, что после того, как признаки длительного недоедания ушли, стали казаться уже не такими большими, и характером был поразительный. Она и магию изучала с боевым уклоном, что на её уровне владения вообще сложно! Ну, главное, что муж её именно такой обожал, да и она Владу отвечала взаимностью и уважением, именую «мой тан», отчего тот просто млел. Но не будем лезть в чужие ролевые игры, это дело их двоих. К моменту нашего отлёта Труда лежала в палате и вроде бы никуда не торопилась, причину тревоги врачи обозвали «ложными схватками». Но обратно Влад её не повёз, чтобы зря не трясти, и врачи пошли навстречу (не бесплатно, разумеется), ибо срок уже вроде как подошёл. Будущий отец не знал, куда деваться: сидеть возле своей супруги или ехать домой, пытаться отвлечься от переживаний в делах. Трудно что-то советовать в такой ситуации, но я на его месте снял бы номер в гостинице неподалёку от больницы, поскольку как от работника толку от него не было бы.

Наследник у моего управляющего и если не друга, то как минимум близкого приятеля, родился на следующий день. При этом процесс был долгий и сложный – миниатюрность будущей мамы тут сыграла против неё, но после подключения к делу целителя пошёл быстрее и легче. Ну, а простые врачи не раз похвалили Влада за то, что привёз жену в больницу заранее. Поздравил и дал ещё три выходных: меньше никак, там дядя новорождённого уже две недели готовился к тому, чтобы «отпраздновать как следует» и даже отпуск специально к нужной дате погадал, всего на три дня ошибившись. А отмечать у них не просто есть чем, там запасов хватит все Осиповичи, без различия пола и возраста, если не напоить, то как минимум угостить раза по три.

Корабль я тоже не доделал. Да, успел собрать каркас корпуса, приварить к нему обшивку и поставить ходовые моторы со всеми механизмами, а также поставить внутренние переборки, в первую очередь те, что являлись стенками будущего трюма. Предстояло ещё настелить палубу, поставить надстройку, выполнить внутреннюю отделку и разместить все механизмы, но это уже по большей части без меня, там работа преимущественно с деревом. Но нанять мастеров пришлось мне – раз уж я вхожу в артель с судном в качестве пая, то оно должно быть полностью моим.

Да, с двигателями я разобрался в Могилёве не быстро, а очень быстро. Только начал рассказывать о своей ситуации в портовых мастерских, как местный управляющий вежливо меня остановил, и спросил только три цифры: мощность моторов, водоизмещение судна и расстояние от мотора до задней стенки корпуса, опять забыл, как она называется на корабельном языке. Нет, вру, пять: ещё проектную осадку судна, минимальную и максимальную. Зато сказал, что помимо передаточного механизма с подключением дейдвудных валов к любому из моторов или к двум сразу и с возможностью реверса любого винта или, опять же, обоих. Плюс предложили сделать «правильные» винты, а когда я с радостью согласился, то спросили ещё диапазон регулировки скорости вращения моторов. Ну, а через неделю прислали не только все детали, но и специалиста, чтобы всё собрать, подключить и проверить. Прислали в Смолевичи по железной дороге, а оттуда мы забрали своим транспортом, который вызвал уже привычное удивление с переходом в лёгкую (или не очень) зависть.

Да, с моторами я не стал мудрить, вспомнив очередную дедову поговорку о том, что «лучшее – враг хорошего» и поставил такие же, как на вспомогательных механизмах, только мощностью по двадцать пять сил каждый. Если учесть, что на одном промысловике, безымянном, стоял моторчик, имевший по паспорту пятнадцать лошадей, а по факту – двенадцать, очень уж кони там были «уставшие», а на «Буруне» имитацию мотора в восемь сил я заменил сперва пятнадцати, а затем двадцатисильным, то новое судно оказывалось в полтора раза мощнее двух старых вместе взятых.

Я бы и там поменял двигатели на более мощные, но рыбаки не просили. А поскольку одно судно они выкупили полностью, второе – на половину, то сам я без их согласия менять ничего не мог. Ничего, попробуют ходить против течения на новом траулере – и тут же захотят усилить старые.

Ну и, разумеется, установил вооружение на носу как «Буруна», так и безымянного рыболова. Устройство представляло собой то, что на флоте называется тумбовой установкой: жёсткая вертикальная стойка, на ней – шаровой шарнир со струбциной под ложе ружья. Просто, дёшево и сердито. Разве что к вертикальной трубе добавил ещё аж шесть радиально расходящихся мощных подкосов, всё же лягается «Крона» изрядно. На внешнюю переднюю стенку надстройки прикрепил плотно закрывающийся ящик, куда уложил сумку с двадцатью патронами (всё же каждый вместе с гильзой чуть больше половины килограмма весит) и ещё тридцать выстрелов в коробках по пять штук каждая.

И, да, всё правильно – экспедиционное судно назвали «Бурун»! Я, дав время на обсуждение и подбор вариантов, начисто потом об этом забыл, и организация дедом картотеки моей памяти не помогла, просто не пишет он туда вообще всё. Ну, а рыбаки, не видя ни меня, ни моей реакции, приняли решение на свой вкус. Вспоминая наименования некоторых растений и животных с изнанки должен сказать, что это далеко не худший вариант, тем более – полностью цензурный.

Ну, а последним, что я сделал перед отъездом, не считая прощания с детьми и проверки чемоданов – дал официальный старт сезону заготовки икры на Щучьей – весна на нулевой Изнанке в этом году выдалась ранняя. Заготовители, надо сказать, сидели в одноимённом с рекой остроге в ожидании хода рыбы уже дня три – а что ж не посидеть, под куполом-то?

А теперь, вот, еду на бал и гадаю, чем меня на сей раз Его Величество озадачит. Тем временем размышления и воспоминания как-то незаметно съели два часа времени, может, я и задремал ненадолго, незаметно для самого себя, но на часах уже начало шестого и надо вставать – до Царского села осталось меньше двух часов пути.

Глава 2

Тут и дед «проснулся». Я как раз думал, чем заняться ближайшие полчаса, пока проводник не придёт будить меня. Выбор был небогатый: или заранее начать готовить мундир или раньше запланированного времени заняться завтраком, точнее – утренним чаем. Но для чая нужно будить проводника, да и для чистки мундира, если подумать, тоже: ни щёток, ни воды для этого у меня не было. Скорее всего, всё это есть у моих жён, но будить их раньше оговорённого… Нет, я подозреваю, что они и сами вскочат, не дожидаясь проводника, однако одно дело – догадываться, другое – сунуться под горячую руку. А если совсем честно, то мне просто лень куда-то идти, с кем-то о чём-то договариваться. Но если можно убедительно прикрыться заботой – оно и для себя приятнее. Так что я склонялся к третьему варианту – просто поваляться ещё немного, пока меня не придут будить, уже с чаем, главное только не уснуть, а то буду потом разбитым, как старый горшок. Но вот появилась возможность поболтать – так почему бы и нет?

«Деда! Опять у тебя течёт!»

«Что⁈ В каком смысле⁈ Что и куда⁈»

«Мне в голову от тебя течёт во сне всякое».

«А что сразу от меня⁈ Может, это твои нереализованные фантазии? Хотя, имея двух жён, реализовать можно многое…»

«Не пытайся меня смутить и тему поменять, я уже не тот гимназист, да и общение с тобой закаляет».

«Вот, видишь, сколько от меня пользы, а ты с упрёками».

Так, стоп. Вот как он это делает, а⁈ Знал же, готовился и специально обозначил позицию, но тему он всё равно незаметно поменял! И это то, что Рысюха назвала «отпечаток». Интересно и страшновато представить, кого и на что он мог бы уболтать, так сказать, в полной силе⁈

«Дед, вернёмся к протечкам. Объясни мне, что такое „гарпия“ и кто именно играла на гитаре, не жалея… чего?»

«Кхм… Не жалея маникюра, да. Из моего мира песенка. А гарпии – ты что, не знаешь про них⁈ Хотя, да, первоисточник – мифы Древней Греции, связанные с их верованиями, с Зевсом и компанией».

«Вот-вот. А мне сегодня снилась одна из них, которая ту самую песню пела. Потом, правда, побить попыталась».

«Это да, они во всех вариантах мифов отличались склочностью характера. И во всех последующих, так сказать, сетингах, тоже. Страшные склочные бабы. Ну, и умом в подавляющем большинстве случаев тоже не отличались».

«Ну, у меня во сне была не слишком страшная, в чём-то даже симпатичная. Но вспыльчивая, да. А мужчины, или самцы, как там правильнее, у них какие?»

«А никакие! В смысле – как правило вообще не упоминаются. Или говорится, что они похищают мужчин для размножения. А потом – версий много, от „отпускают“ до „съедают“, в зависимости от целей автора».

«Ну, я, кажется, понимаю, почему у них характеры плохие. И мужей нет, и сами – куры рукожопые, что тоже качество жизни не улучшает. А при таком быте характер не может не испортиться!»

Дед рассмеялся от такого «анализа», но согласился с ним. Потом покопался в закромах памяти, чтобы дать мне послушать ту самую песню, про маникюр. Правда, сразу оговорился, что помнит только куски и обрывки, но этого хватило, чтобы составить впечатление. Оставшееся до побудки время мы с ним обсуждали возможность использовать песню в моём мире и варианты переделки для этого. В принципе, история про девушку, что решила взять своё будущее семейное счастье в свои собственные руки в каком-то смысле классическая, но в песнях не слишком затасканная, так что из этого может что-то получиться. Ха! Её можно отдать «на растерзание» жёнам, когда опять заскучают, причём именно «как есть», с дырками в тексте, мол, самому доводить некогда, попробуйте себя не только в аранжировке и оркестровке, но и в работе с текстом.

А вообще в рамках отвлечения и развлечения Мурку мою, например, приходилось минимум раз в три дня катать на дельталёте, до часа и больше. И она уже давно уговаривала меня сделать для неё свой аппарат, с открытой кабиной, как у первого. Но не могла ответить на простой вопрос: кто будет управлять полётом, когда она уйдёт в медитацию? Ну, а отсутствие ответа позволило зарезать идею с расширением авиационного парка. Пока зарезать. И вот появилась идея, как её отвлечь делами земными.

Так и проболтали, пока проводник с чаем не пришёл. Ну, а потом опять пришлось скучать: супруги готовили «дорожные» наряды, в которых предстоит всего-то доехать от вокзала до дворца. То есть, они на подготовку потратят больше времени, чем на носку платьев, что дам совершенно не смущает. Меня же выгнали, чтобы «не мешал, не отвлекал и не говорил глупости под руку». Мой же мундир, который на удивление удобным образом заменял собой и дорожный костюм, и повседневный дворцовый, и ещё кучу возможных нарядов, забрал проводник. Точнее, сперва он принёс требуемое для ухода, потом посмотрел на погоны с вензелями и аксельбантами, а в Смолевичах нас принимал не то его сменщик, не то просто коллега из другого вагона, и забрал мундир, сказав, что сам позаботится. Мне, мол, негоже. Из одного места выгнали, в другом работу отобрали, и что делать мне⁈ Пришлось сидеть и скучать, потому как функции «зависнуть через телефон в сети», что была бы возможна в мире деда, мне была недоступна, за отсутствием этой самой «сети», да и мобилет для каких-либо развлечений в принципе не пригоден. И даже планированием не займёшься, потому что неясно, чем для меня обернётся эта поездка.

Пока сидел и скучал, подумал вот ещё о чём. Когда-то я, скорее в шутку и даже ёрничая, предположил, что когда-нибудь поездки ко двору могут стать для меня рутиной, чем-то, о чём можно упомянуть одной строчкой в дневнике, если бы я его вёл. Что-то в стиле: «Вторник. Утром ездил на приём к Императору. На ужин кухарка передержала отбивные». Сам пошутил, сам посмеялся. И вот сейчас поймал себя на осознании: а ведь оно почти так и получилось! Пару лет назад я бы нервничал, настолько, что вообще не соображал бы, что происходит, вплоть до… Даже не знаю. До питья чая из пустого стакана. А сейчас – сижу, скучаю.

Жёны мои тоже это заметили, в пути от вокзала ко дворцу Мурка возмутилась:

– Уля, смотри на него! Мы нервничаем, переживаем, а этот! Сидит с такой мордой, как будто из дома в Смолевичах в имение едет! Того и гляди – уснёт вообще! Нет, ну ты видела⁈

А я и в самом деле старался не уснуть: бессонная ночь, потом утренняя скука, а теперь вот ещё карета, едрить её в традицию, укачивает…

– Девочки мои дорогие, знаете, в чём между нами разница?

– Тебе перечислить? Начиная с того, что ты мальчик?

– Не в этом смысле. Здесь и сейчас разница в том, что вы едете на бал, а я – на службу.

– Эээ…

– Вот вам и «э»!

Во дворце нас разместили в уже привычных комнатах. Я, распаковавшись, стал ждать вызова, но его всё не было, что даже заставило немного нервничать. Бал уже завтра, может, мне решили дать просто спокойно, как всем остальным, побывать на балу? Но если сегодня никаких дел не случится, то опять придётся отпускать жён домой одних. Или, как вариант, рабочая встреча произойдёт во время приёма и под его прикрытием. Вряд ли, конечно, но эта дедова версия тоже имеет право на существование и какой-то процент вероятности осуществления.

Наконец, я перестал себя изводить впустую, услышав, наконец, дедовы увещевания о том, что если буду нужен – уж на дворцовой-то территории меня точно найдут! Так что предложил дамам переодеться и сходить погулять по парку. Они согласились, но с уточнением: сперва надо что-то съесть. В поезде они от чая отказались – некогда им было, да ещё и нервничали. А вот обосновавшись в привычных апартаментах – успокоились и проголодались. Чуть не сделали ошибку, сделав заказ «подать чай», в последний момент исправились на «подать чайник с заедками». Решили, что если захочется чего-то более существенного, то найдём кафе. Пусть ценники тут и совсем негуманные, но мне уже можно позволить себе не экономить на этом, во всяком случае, если не каждый день так питаться.

Совсем отрешиться от переживаний мне так и не удалось, несмотря на удивительно хорошую и тёплую погоду и встреченных знакомых. Так что улучил момент и позвонил с мобилета Семёну Аркадьевичу. Тот трубку взял далеко не сразу, и говорить долго не стал, посоветовал только сегодня отдохнуть, как следует. Отсюда делаю два вывода: во-первых, что-то явно случилось, со мной пока напрямую не связанное, а, во-вторых, завтра меня всё-таки привлекут к процессу, раз уж отдохнуть предлагают только сегодня. Не сказать, что это позволило мне расслабиться – варианты того, что могло произойти в голову лезли бесконечно, хоть я и понимал, что это совершенно бесполезно и бессмысленно, не имея вообще никаких исходных данных, но остановиться не мог. Зато перестал постоянно ждать вызова и попытался стать частью общего разговора.

Надо сказать, парк середины мая отличался от него же конца апреля, и сильно. Дело даже не в густо проклюнувшейся зелени, а ещё и в количестве гуляющих, и в общей атмосфере. Даже фонтаны уже запустили! В принципе, весенний бал знаменовал начало летнего сезона и переезд Императора с семьёй в летний дворец. И если зачастую переезд происходил непосредственно перед балом или даже после него, порою и бал проводился в Зимнем дворце, то в этом году Императорская Семья жила здесь уже минимум неделю. Хм, может, дворец и парк просто выглядит обжитым, в отличие от других вёсен? Так или иначе, погуляли неплохо. В кафе в итоге не пошли, дождавшись обеденного времени вернулись в свой номер.

После обеда (главное было не перепутать «подать» и «накрыть») настолько расслабились, что даже «тихий час» устроили, который мне, с учётом внепланового подъёма в три часа ночи, пришёлся как нельзя кстати. Потом снова гуляли, в сумерках набрели на уличную концертную площадку, точнее, летнюю эстраду на краю парка, и не без удовольствия послушали выступление музыкантов. Поскольку даже Мурка моя, с её абсолютным слухом, заставляющим в буквальном смысле страдать свою владелицу от фальшивых нот, почти не морщилась, это были серьёзные профессионалы. Что приятно, исполнили и две «моих» песни, пусть и не подходящие по сезону – «Осенний вальс» и «Что такое осень». Удивили, причём приятно. Ну, и я им «отомстил», надеюсь, удивив купюрой, опущенной в шляпу, с которой напоследок обошла зрителей солистка.

Утром меня попросили отдать одну из пластинок для младшей из Великих Княжон и ещё две штуки сверху, без автографов. Точнее, про первую сказали, что «пока без автографов». Откуда пришедшие узнали про пластинку? Так я вчера в Канцелярии осведомлялся, как уместнее будет передать результат работы «заказчице», тогда обещали подумать и сообщить – вот, надумали. Остальное было как обычно: налёт модисток, помогавших «приводить в порядок» бальные платья, при этом притащивших с собой столько помощниц, инструментов, тканей и прочего, что эти самые платья за то время можно было, по-моему, пошить с нуля заново. То ли дело я: отдал парадный мундир с вечера камердинеру, утром получил обратно, надел – и готов. Только побриться ещё предварительно, и всё – красавчик! Главное, брюки в носки не заправлять. Это я шучу так – всё же нервничаю перед встречей с Государем, как бы ни старался изобразить иное, в том числе и перед самим собой. А там никак невозможно не нервничать, находясь возле Его Величества! Не знаю, кому как, а для меня давление ауры Силы и Власти было физически ощутимо. И дело не в том, что у него полная «девятка» в ранге против моей «четвёрки», причём никто точно не знает, а кто знает – ни за что не скажет, там девять ровно или девять девяносто девять. Это роли не играет, там просто концентрация той самой Мощи, которая производная от всех подвластных сил и опыта. Есть выражение такое – мурашки по коже. Так вот, у меня от Его Величества мурашки по костям!

Бал начался обычным, насколько я могу судить по своему скудному опыту, порядком. Неспешный сбор участников, прогулки по залу в поиске знакомых, встречи, приветствия и – нет, не беседы, а обозначение намерений побеседовать с тем или иным человеком, иногда с обозначением темы, а иногда и без оного. И такое же намёками получаемое согласие, или вежливый отказ, или перенос беседы на другое время. Я ещё только начинающий ученик, скажем так, и считываю далеко не все знаки и намёки, но хотя бы уже знаю и вижу, что они есть! А кое-что и понимаю, причём как минимум в половине случаев я уверен, что понимаю правильно. Да, вот так вот, куча слоёв: знать, что знаки есть, суметь их увидеть, потом – распознать и расшифровать. Но в целом, должен признать, балы стали намного интереснее. Потом – приветственная речь Государя и, собственно, танцы. Вот после трёх обязательных танцев к нам и подошли, вежливо и аккуратно. Мурку с Улей попросили подписать пластинку для Её Высочества Анны Петровны, а меня тем временем пригласили… Просто пригласили.

Государь Император выглядел, скажем так, умеренно озабоченным, то есть проблема если и была, то отнюдь не занимала всё его внимание, однако и тянуть он не стал. Поздоровавшись и отдав обычное приказание «Без чинов», он сразу перешёл к делу.

– Юрий Викентьевич, нас интересует возможность быстро и безопасно увеличить примерно в полтора раза дальность стрельбы ваших миномётов. Над этой задачей работают, не буду этого скрывать, несколько специалистов. Правильнее было бы сказать – начинают работу. Но, может, у вас есть какие-то варианты, готовые или даже недоработанные? Или же, возможно, есть новая разработка? Вы, помнится, говорили что-то такое…

– Есть, Государь. Если послать кого-либо в мои покои – там есть подготовленный альбом с описанием новой разработки.

Разумеется, посыльный с нужным уровнем допуска быстро нашёлся, я рассказал ему, что и где искать, а пока ждали возвращения, коротко описал на словах новую разработку, начав с того, что отдельный миномётный дивизион оказался более громоздкой структурой, чем я думал, а отдельная батарея обладает слишком малой огневой мощью для своей численности личного состава. И что полковому уровню тоже не помешает свой миномёт, пригодный для решения полковых задач. Ну, а потом описал уже и само вооружение. Причём как мне показалось, присутствующих заинтересовали только две цифры: дальность стрельбы и вес снаряда. Тем временем принесли альбом, и несколько минут все уделили его изучению. Так сказать, чтобы увидеть, пусть и на фото, то, что услышали. Наконец, Пётр Алексеевич обратился ко мне с конкретным вопросом: