Текст книги "Рейнджер (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

– Слышь, Лекс, а почему ты пошел именно в эту сторону?

Тот покосился на меня с ухмылкой и ответил:

– А какая разница, ну, пойдем в другую, – резко развернувшись на пятках, Лекс двинулся под прямым углом к прежнему маршруту.

Я немного приотстал и обратился к двум оставшимся товарищам по путешествию:

– Не нравится мне этот проводник. Чешет не пойми куда, хоть бы для приличия на компас глянул. Да и по дороге к замку – так же уверенно ломился через туман, а потом для меня было страшновато услышать, что «компас опять работает». Заведёт ещё так, что Арагорн не найдёт.

– Вот уж не буду горевать, если больше никогда его не увижу! – с чисто женской логикой ухватилась Алёна за три последних слова, начисто проигнорировав смысл фразы в целом.

Я переглянулся с сочувственно вздохнувшим Шаманом. Причём интенсивность этого вздоха многократно, на мой взгляд, превосходила породившую его причину.

– Ребята, смотрите!! – в голосе Алены послышалось искреннее и недюжинное удивление.

Вопреки ожиданиям, Алёна смотрела не куда-то, а прямо себе под ноги. Что же там такого интересного? Нижняя плоскость стала прозрачной, открыв вид на глубокий космос, и там, прямо под нами, плыл огромный космический корабль! Настоящий звездолет, не спрашивайте, как – но было понятно, что именно настоящий, не декорация! Причем так близко, что даже видны мелкие повреждения на обшивке.

– Нифига себе, – я упал на колени и, протерев поверхность рукавом куртки, словно запотевшее стекло, принялся рассматривать проплывающий внизу корабль. Когда ещё представится такой опыт – изучить принципы компоновки звездолёта! Не глупой голливудской поделки, где центральная рубка непременно вынесена если не на нос, то на самую верхнюю палубу, да ещё и в надстройку, а самого доподлинного! Вот это явно двигатели, маршевые или взлётные – так сразу не скажешь. А вон виднеются круги, расположенные там, где я разместил бы движки маневровые. Это, наверное, створки ангара для малых кораблей…

– Ваш путь окончен, Сборщики, – прервал Хранитель это редчайшее удовольствие. – Идемте, вас ждут.

Фигура в плаще развернулась и медленно поплыла, причем, похоже, в ту сторону, куда мы шли и до этого.

– Интересно, что он имел в виду, говоря о каких-то сборщиках? – тихонько поинтересовалась у окружающего пространства Алена.

– А ты не знаешь? – шаман удивленно покосился на девушку.

– Нет, – покачала та головой.

– Так разве Арагорн…

– Мы пришли, – наш провожатый замер на месте. Мы тоже остановились, но если Хранитель стоял невозмутимо и недвижно, то мы удивленно озирались, ибо вокруг совершенно ничего не изменилось.

Хранитель стоял недвижной и внешне безучастной глыбой, а мои спутники начинали понемногу нервничать. Алёна уже открыла было рот, чтоб спросить кого-то о чём-то, как вдруг мир стал меняться. Нижняя плоскость словно бы подёрнулась инеем, или, скорее, стала похожа на расплавленный алюминий, а верхняя запылала зелеными сполохами. Не нравятся мне эти перемены! Я на всякий случай ухватил Алёну за руку, если снова выкинет куда ни попадя – так, может, хоть вместе. Тем временем от верхней плоскости отделялись и медленно падали вниз зелёные шарообразные капли, которые лопались в воздухе странными угловатыми брызгами.

Эти брызги, накопившись в достаточном количестве, начали вращаться вокруг нас медленным вихрем, который всё ускорялся. Пространство вокруг темнело – или это вихрь разгорался ярче? Вокруг каждого из нас возник полупрозрачный ореол, который тоже стал проявлять признаки стремления закрутиться – навстречу большому смерчу вокруг нас. Алёна ухватила меня второй рукой, но не успел я сделать то же самое, как её ладошки бесследно исчезли, а мой кокон уплотнился и закрутился.

Бесследно? Не совсем – я почувствовал в ладони какой-то маленький посторонний предмет. Скомканный клочок бумаги – или какого-то похожего материала. На нём – имя, фамилия, адрес и дата. Занятый тем, чтобы с использованием методик Изиры понадёжнее закрепить в памяти эти три строчки, я пропустил момент, когда вихрь вокруг меня исчез. Сменившийся цвет освещения заставил поднять голову.

Белоснежная колонна, от неё отходят четыре луча, каждый заканчивается круглой площадкой, на которых стоим мы четверо. Расстояние между нами метров по пять, так что видно и слышно должно быть хорошо, а допрыгнуть – вряд ли. Площадки примерно полутораметровые, до колонны метров семь с половиной по дорожке шириною с письменный стол. Справа – Алёнка, слева Ассасин и Шаман. И если девушка вполне адекватна, вон, ручкой мне делает, то братья по полу опять затеяли впадать в спячку.

– Лекс!

Медленно повернул голову, посмотрел на меня, на клирика.

– А Дмитрий где?

– А в другую сторону поглядеть? – спросил я и, на всякий случай, ткнул пальцем в нужную сторону.

– Ну, вот и гости дорогие, – ага, наш прораб, он же – бригадир ремонтной бригады, стоит в потёртых джинсах и кожанке поверх клетчатой рубашки рядом с колонной. Оказывается, лепестки не висят в воздухе над пропастью, просто пол прозрачный. Справа от Арагорна стоит тот самый Хранитель в золотой шлем-маске, который отобрал у меня душу Спутника, только плащ сменил на белоснежный. Представитель заказчика или технадзор?

– И что это значит? – спросил я. Как-то диспозиция не сочеталась с моим представлением о починке чего бы то ни было.

– Для многих это конец одной дороги и начало другой, – улыбнулся Игрок. Ну, сейчас начнёт проповедовать – красиво, витиевато и непонятно по сути. – Скажем так, вы все выполнили возложенные на вас задачи, а дальше…

– А дальше все зависит от них самих. – Откуда-то, не то из-за колонны, не то из неё, вылетел маленький белый шарик и, зависнув напротив Арагорна, этот светлячок «разархивировался» в Наблюдателя. – Игра окончена, пешки прошли к краю доски, и теперь им самим решать, кем они хотят быть.

Всё-таки пешки на доске, вот как? А как же свобода воли и прочее? Или все возможные метания смертного с точки зрения божества – несущественные отклонения от проложенного курса? Не сказал бы, пару раз Арагорн сильно нервничал из-за тех же сроков, которые я вполне мог бы сорвать…

– Такими фигурами только дурак будет разбрасываться, – буркнул Арагорн. – К тому же, думаешь, они откажутся от открывающихся для них перспектив…

– Это уже им решать, – повторил Наблюдатель, пожимая плечами и отвернувшись от Игрока. Я ещё из беседы с ним и Хранителем понял, что этот «механизатор» далеко не последняя по могуществу сущность в местной табели о рангах. Но чтобы так вот демонстративно игнорировать мнение бога?! Загадочная личность тем временем продолжала:

– Таковы правила Игры, и ты это прекрасно знаешь, так что давай просто отойдем в сторону, и пусть он, – Наблюдатель кивнул на Хранителя, – делает свое дело… Хотя ты вроде тоже тут понадобишься, так что давайте действуйте, а я тут вот постою, посмотрю.

Наблюдатель отошёл на пару шагов в сторону и достал из кармана своего ватника пачку «Беломора», однако, покосившись на Арагорна, сунул ее обратно. Кстати говоря, Арагорн выглядел, мягко говоря, недовольным. Как кот, которого оттащили от миски со сметаной, причём чуть ли не за хвост.

– Начнем извлечение, – произнес Хранитель, и от его голоса окружающая реальность задрожала, вибрируя в резонансе. По спине пробежали мурашки, в воображении мелькнула дикая картинка: Хранитель клинком по очереди разваливает нас пополам и копошится внутри в поисках чего-то для извлечения. Вот уж точно – бред в чистом виде.

– Подойди, – из складок плаща появилась рука в латной перчатке и указала на Алексея. Тот оглянулся на нас и, кривовато усмехнувшись, шагнул вперед и неторопливо пошел по белой дорожке. Замер, не доходя пары шагов до Хранителя.

– Отдай мне свой сосуд.

– Чего? – ассасин отвисшей челюстью и недоумённым тоном порушил всю торжественность момента. Хранитель наклонился к нему, рассматривая, как экспонат в музее. Потом, наверное, решил, что сделать самому будет проще, чем объяснять. Он протянул руку, вытащил из ножен на спине Лекса катану и просто положил её горизонтально перед собой на воздух на уровне лица.

А потом рукоять меча словно взорвалась, рассыпавшись в воздухе голубоватыми искрами, которые закружились вокруг клинка по весьма прихотливым траекториям. Полетав немного, они все собирались на вытянутую вперёд ладонь Хранителя, образуя мягко светящуюся пирамидку, которую тот тут же понёс к светящейся колонне. Лишённый внимания моего в каком-то смысле коллеги висящий в воздухе клинок рухнул вниз. Лекс коротко глянул на Арагорна, потом решительно наклонился и подобрал оружие, сунув его на место. Наблюдатель, вновь обнаружившись около ассасина, что-то коротко сказал тому на ухо.

Тем временем Хранитель, размахнувшись, как в кабацкой драке, влепил по колонне оплеуху ладонью, на которой лежала пирамидка. Столп загудел, как пустотелая железная труба, от него пошли еле уловимые волны искажения пространства. Докатившись до фигуры Арагорна, они стали изменять его. Привычная уже фигура Игрока разбухла, покрылась трещинами… А потом как-то резко, без перехода, на месте Арагорна возникла исполинская гуманоидная фигура, сотканная из белого пламени. Чётких контуров она не имела, расплываясь и непостижимым образом сливаясь с миром вокруг. На какой-то миг за спиной мелькнули два исполинских крыла, буквально пришитых густой бахромой к Реальности.

Видение крыльев, мигнув, исчезло, зато остальная фигура стала более материальной, что ли. И на ней стали видны многочисленные… дефекты? Трещины, рубцы, язвы, в которых клубилось что-то неприятное. Под кожей, казалось, ползали какие-то паразиты, в правой ладони так и вовсе зияла сквозная дыра.

Колонна изменилась, словно проявился составляющий её каркас. Внутри летали многочисленные золотистые огоньки. Краем глаза я уловил какое-то мерцание и повернулся к фигуре Арагорна. Это по его семипалой руке бегали голубоватые огоньки, и дыра в ладони стала быстро затягиваться, словно они её штопали. Существо издало вздох, полный облегчения, глянуло в сторону ассасина и коротко ему кивнуло. Нет, кивнул уже Арагорн в привычном виде. И когда успел превратиться?

– Часть стала целым, – Хранитель отошел от колонны и вновь остановился напротив Лекса. – Тебе пора, человек.

Фигура взмахнула рукой, и прямо перед ногами ассасина разверзлась дыра или, точнее сказать, люк. Снизу ударил тёплый свет, какой-то необъяснимо родной. Алексей несколько секунд простоял, как памятник самому себе, потом поднял голову и глянул в лицо Хранителя. Губы парня шевельнулись, словно он хотел что-то сказать. Его собеседник кивнул головой, и свет, бьющий из люка, мигнув на долю мгновения, неуловимо изменился.

Ассасин повернулся к нам и улыбнулся какой-то обречённой улыбкой.

– Лёша, слушай внимательно, запоминай! Если будешь на Земле – найди нас! – закричал я и стал, тщательно выговаривая слова, диктовать свой адрес и телефоны – мобильник, домашний, рабочий… Но он, покачав головой, коротко указал на уши – мол, не слышу. Вот гадство какое, а?

Тем временем Наблюдатель в два шага оказался у колонны и, запустив в нее руку, достал оттуда маленькийсветящийся голубым огнем шарик. Вернувшись к Лексу, он сунул этот огонёк тому в руку, что-то при этом произнеся и кивнув в сторону Арагорна. Тот только пожал плечами. А ассасин решительно шагнул вперёд и – исчез.

Хранитель обвёл нас пламенным в буквальном смысле этого слова взглядом и остановился на Алёне.

– Подойди.

Девушка, прикусив губу, вскинула голову и подошла к фигуре и колонны. Помедлив долю секунды, она протянула вперёд свою булаву. Хранитель, как мне показалось – немного удивлённо, глянул на оружие, после чего покачал головой.

– Твой сосуд иной.

Он протянул вперёд руку и взял Алёнку за левую ладонь. Потом резким движением дёрнул на себя. Ничего себе! Девушка резко уменьшилась в размере, словно бы сдулась, и вот – хрупкого сложения невысокая фигурка, ростом где-то метр шестьдесят, не больше, светловолосая, с огромными испуганными глазами и в огромном, не по размеру, доспехе, который висит на ней, как на вешалке. Она робко улыбнулась мне и виновато развела руками – мол, вот она я какая. И это такой вот хрупкий котёнок прошёл сквозь всё то, что она мне рассказала? И ещё через многое после того… Какая-то щекотная волна прокатилась по мне от пяток к затылку, желание подойти, обнять, закрыть руками, как крыльями, и никуда не выпускать.

Тем временем Хранитель комкал в руках что-то, извлечённое из Алёны. Этот комок оплывал, таял, шёл радужными разводами – и вот на широкой, закованной в металл ладони лежит знакомая пирамидка, только оттенок скорее розоватый. Снова удар ладонью по колонне, волна изменений в пространстве, и тёплые розовые огоньки закрывают язву на груди у пламенной фигуры, заставляя побледнеть несколько рядом расположенных рубцов.

Благодарный кивок Арагорна, короткий беззвучный разговор с Наблюдателем, и Алёна, послав воздушный поцелуй удивлённому Шаману, робко улыбается мне, шагая вперёд и исчезая.

– Подойди, младший, – Хранитель стоит напротив меня, золотистое пламя, пылающее в прорезях шлема, достигает, кажется, самого донышка души.

Да подойду я, подойду, куда денусь. Под любопытным взглядом Шамана шагаю вперёд. Хранитель останавливает меня, вытянув вперёд руку с вертикально повёрнутой ладонью метрах в трёх перед собой. Интересно – а что так далеко-то? Я, положив руку на рукоять меча, вопросительно смотрю на Хранителя, но тот, покачав головой, вытягивает вперёд вторую ладонь.

Ой, боги, как больно-то! Изнутри меня, из каждой, кажется, клеточки, начинает исходить нечто, не то свет, не то туман. Меня становится меньше, хоть сам я и не уменьшаюсь. Сквозь дымку боли вижу полупрозрачные рёбра и грани большого кристалла, охватывающего моё тело на расстоянии чуть меньше метра. Радужные струйки тянутся вперёд и, наткнувшись на висящую прямо перед глазами грань, преломляются, сливаясь вместе. Школьный опыт по разложению света в спектр наизнанку – мелькает в затуманенной болью голове на грани яви и бреда. Луч белого света бьёт из сплетения радужных жгутов, упираясь в ладонь Хранителя. Дальше не вижу ничего. Я и представить не мог, что может быть настолько больно! Всё моё тело, всё сознание, весь мир состоит из волн и сгустков боли всех видов и форм. Вот она, единая теория поля, я понял её – поле Боли, вот что пронизывает, объединяет и составляет из себя Мироздание.

А что это за мелкая рябь на волнах боли, уносящих меня куда-то к необъяснимо тёплому свету?

– Стоп! Хватит! Не видишь разве – если взять больше, то он уйдёт! – странные, непонятные и малозначительные вибрации одной из болевых струн.

– Да, это было бы неправильно – у него ещё много работы, – ещё порция дрожи на пелене боли.

– Тогда это – лишнее, придётся вернуть, – третий голос.

Я подумал – «голос»? А что это такое? И что значит – «я подумал»? Внезапно, рывком боль, которая только что воспринималась как единственная объективная реальность, исчезла. Тёплый толчок в грудь – я успеваю рассмотреть радужный комок, впитывающийся в тело. Ещё одна волна облегчения. Я до этого думал, что боль исчезла? Нет, полностью она ушла только сейчас, но я знаю – воспоминания о тех слабых отголосках, которые бродили в моём теле только что, раньше могло быть достаточно, чтобы вогнать меня в холодный пот. Успеваю рассмотреть пирамидку на ладони Хранителя, на сей раз – зеленоватую. Мне кажется, или она несколько больше остальных? Или просто я вижу её с меньшего расстояния? Да какая, в сущности, разница!

Когда моя пирамидка вливается в колонну, перед глазами возникает полупрозрачная картинка. На фоне сияющего тела бога напротив моему взгляду предстаёт схематичное изображение Мира, на теле которого зарастает безобразная язва, зияющая на одном из материков вблизи экватора. И это наполняет душу таким умиротворением и тихой радостью, каких не доводилось испытывать, пожалуй, никогда.

– Что выберешь, Младший? – рокочущий многослойный голос Хранителя.

– Ты же знаешь – мне нужно быть с ней. Если, конечно, вы справитесь без меня там…

В ответ омыли волны эмоций, беззвучный хор голосов, от «справлялись же раньше» до «иди уж, не мнись». И лёгкая ирония, и благодарность, и понимание, и забота – но все пронизаны истинно родственным и тёплым чувством, что они все – ближе, чем род или семья. Стражи. Старшие братья, хранящие единство и сущность миров нашего Мультиверсума.

Я шагнул вперёд, в круг тёплого солнечного света под ногами, услышав напоследок:

– Ступай. В твоём родном мире тоже хватит работы, Страж.

Эпилог.

Заслонив рукой глаза от бьющего в них солнца, я потянулся.

– Привет, – раздался рядом, заставив меня вздрогнуть, голос Длинного. – Слушай, ты как тут нарисовался-то? Только что никого не было!

Я обвёл глазами, в которых ещё плавали круги, окрестность. Сижу, прислонившись спиной к сосне, на краю небольшой полянки, где размещается лагерь «вестфолдских копейщиков». В своём теле, только вот ничего нигде не болит, не тянет, да и видно всё замечательно, хоть очков на мне и нет. И ни секунды колебаний в стиле «а было ли это?», хоть и имел право.

– Как откуда? Партизанскими тропами в глухой тайге…

– Ага, три дерева да четыре куста в округе.

Я прокрутил в голове три заветных строчки с Алёниной записки. Смоленск, надо же, почти под боком. В Хабаровск ехать было бы куда дольше. И ни тени сомнений в том, что поехал бы. И дата – скорее всего, переноса. Через две недели после меня, есть время подготовиться. Раньше-то она меня всё равно не узнает…

– Семён, на ёжика не наступи! – окликнул я одного из копейщиков, направившегося в лес. – И подосиновик слева под кустом не бери, он червивый!

Чувство леса, брошенное рефлекторно, откачивало силу быстрее, чем она пополнялась, ну надо же! ТАМ я и не замечал, что оно потребляет энергию. Похоже, беден на магию наш мир, придётся экономить.

– Блин, фокусы у тебя – чем дальше, тем круче. Уже страшновато становится. Вот откуда ты про гриб и ёжика знаешь, если с другой стороны пришёл?!

Хм, знал бы ты, друже, какие «фокусы» мне доводилось «откалывать» ещё недавно…

– Кстати, где ты был всю игру? Не, от Арагорна приходил паренёк, сказал, что у тебя особое задание – и всё на этом.

– Да, кстати, – раздался с другой стороны голос командира отряда. – Знаю только, что бонусных очков нам за твои действия в тылу врага накинули немало.

– Где был, где был… Бегал, как не знаю кто. Наверное, до Орши и обратно добежал, если в прямую линию вытянуть. Ноги в задницу вогнал. Даже проверяю иногда на ощупь – не стёр ли до колена…

Вокруг хохотнули.

– Ну и ладно, всё равно нам следопыт на этот раз без надобности был. Нас в столичном гарнизоне поставили после того, как мы настоящего «ежа» показали.

В голосе дядьки звучала искренняя гордость.

– Молодцы, что сказать.

– Кстати, а где снаряга? Лук, посох…

– Погибли в бою. Кстати, не посох, а глефа!

– Ааа… тогда понятно, зачем вот это.

Я открыл глаза и повернулся к командиру. Он держал в руках блочный лук, охотничий, если не ошибаюсь – «Хищник» такой называется. И пять стрел на нём в специальном зажиме – причём с острыми стальными жалами наконечников!

– Арагорн передать просил. Говорит, подарок. Я спрашиваю – приз, что ли? «Нет, – говорит, – призы отдельно, а это от меня лично подарок в компенсацию».

– Нехилая, я скажу, компенсация за кусок фанеры с леской!

– Ага, статья готовая! – прорезался у кого-то голос разума.

– Нет, Арагорн подстав не делает! – заявил командир, заставив меня внутренне даже не усмехнуться, а заржать, катаясь по земле и держась за живот. – Тут пакет с документами, даже разрешение на ношение есть! И как только сделал – не понимаю!

Я молча взял в руки оружие. Мне показалось, что тетива на миг блеснула снежной белизной, и в голове раздался знакомый ехидный голос:

– Неужели ты думал, что всё на самом деле кончилось?

Будем считать, что это мне только почудилось…