Текст книги "Рейнджер (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– Ага, всего лишь пробиться через орочью орду и в одиночку захватить мощнейшую крепость, какие пустяки…

– Не ёрничай. Во-первых, большую часть пути и войск противника ты проскочишь по быстрой тропе. Во-вторых, в Центральной Цитадели орков и прочих тварей немного: мало того, что там в подвале Светлый Престол, который сам по себе не добавляет им ни здоровья, ни боевого духа – так этот самый Престол ещё до сих пор взбаламучен после той самой атаки пять лет назад. Всё-таки встречно закороченные Источники, да ещё и разной полярности… А всплески Светлого Астрала попросту выжигают всех тёмных и хаоситов в пределах детинца…

– Так, стоп! Давай-ка с этого места подробнее. Я имею в виду атаку.

– Эх… Помнишь, как уходил на Грань? Это я Спутника спрашиваю.

– Да, – ответил мой внутренний голос. – Помню. Весь капитул Ордена. Дюжина лучших магов, открывающих Путь. Дюжина их помощников, из молодых магов, полдюжины учеников. Стражи – дюжина и один лучших, отобранных для того, чтоб взойти на Грань взамен возвращающимся или ушедшим в Вечный Дозор. По одному сменщику для каждого из них, чтоб никакая случайность не могла помешать Служению – те, кто должен будет заступить в караул через год. Два раза по дюжине и одному оруженосцу из самых молодых Стражей, для приобщения к традициям и для помощи Вернувшимся. Приглашённые гости – наиболее уважаемые Истинные Стражи, отличившиеся в боях Рыцари Ордена, помимо почётной стражи из тридцати девяти Рыцарей. Весь цвет Ордена. Глава Ордена на Престоле Богов. Я шёл четвёртым, сменяя Истинного Гвиандия…

– Достаточно, – вмешался Арагорн. – Дальше я сам продолжу. Четвёртый Страж ушёл на Грань успешно, как мы можем видеть. И пятый. А когда канал открылся в шестой раз, открылся проще, чем рассчитывали, вместо возвращающегося Стража оттуда пришёл массированный выброс изначального Хаоса. Кто-то, точнее – кое-кто, сумел открыть прямой канал за Грань и вывести его устье к Порталу Стражей. Весь цвет Ордена погиб почти мгновенно, те, кто выжил, подверглись искажениям и перерождению. Верховный маг ордена с двумя помощниками, увидев, что не смогут удержать эффективную защиту до выхода из зоны поражения, сумели пробиться сквозь астральную бурю и отправить послание богам-покровителям Ордена. Правда, для этого им пришлось вложить в заклятие не только все свои силы, и даже гораздо больше, чем просто жизнь…

Арагорн сделал паузу, видимо, давая нам со Спутником осмыслить и осознать сказанное. Затем продолжил:

– Три минуты. Три минуты Хаос властвовал в Церемониальном Зале. Затем Светлый Престол вытеснил чуждую субстанцию из пробитого им канала, да и на той стороне нашлось кому прекратить безобразие. Но было поздно – волна Хаоса, Изменённых им из числа людей и Тварей Изнанки, прорвавшихся через портал, хлынула по коридорам. Нанося сокрушительный удар изнутри Цитадели. Следом катилась волна взбудораженного Света и Порядка, устраняя искажения и добивая раненых или отставших тварей. И – подстёгивая остальных. К тому времени, как к Цитадели подошли пресловутые девять тысяч орков, на стенах оставалось сто двадцать воинов Ордена, три Стража и два мага, причём в ранге подмастерьев. Остальные были или мертвы, или изменены, или просто – слишком далеко от места боя…

– Да уж, – сказал я после приличествующей случаю паузы. – И как это должно помочь мне?

– Очень просто. Я немножко помогу амулету Истинного пути, и вызванная им быстрая тропа выведет тебя во внутренний сад Цитадели туманов. Нужно будет пересечь малый плац – и окажешься на ступеньках внутренней крепости. Если подгадать выход к тому моменту, когда вот-вот должен будет начаться очередной всплеск активности неуправляемого Престола, то никого из орков и прочих не будет ни в детинце, ни на плацу. Максимум – какое-то количество людей из ренегатов и, возможно, один-два Измененных, в которых осталось внутри зерно Порядка, позволяющее им пережить всплески. Но они будут или вялыми, или даже почти вменяемыми. Пройдёшь во врата, ну, дальше ты дорогу знаешь.

Я уже открыл рот, чтобы возразить, но понял – знаю. До шага, до щербинки на полу. Спутник явно «поплыл» от рассказа Игрока и гнал поток данных, так или иначе связанных со внутренним убранством Цитадели и распорядком дня в ней. Надеюсь, он придёт в порядок к началу боя? Слишком уж всё легко и просто получается по описанию.

– Знаешь поговорку про бумагу и овраги? Так вот, – продолжил я, дождавшись подтверждающего кивка, – в этом плане всё СЛИШКОМ гладко. Колись, какие сюрпризы рельефа утаил?

– Да ничего! Почти… Измененные, о которых я говорил. Перед Выбросом, а уж тем более – во время его, они будут действительно вялыми и слабыми – по сравнению со своим повседневным состоянием. Но обычно они – ровня демонам. Высшим демонам…

Арагорн переждал мой удивлённо-озадаченный свист и продолжил:

– При удачном раскладе тебе встретится только один такой монстр. И у тебя есть всё, что нужно, чтобы с ним справиться, не доводя дело до ближнего боя.

– Так то при удачном, а он бывает…

– Ты забыл, с кем разговариваешь? Кого другого уже бы развеял, наверное, за такое оскорбление. Почему тебя терплю – сам Я, а не кто-то ещё, Бог Игры! Ты сомневаешься, что на МОЕЙ раздаче я смогу обеспечить нужный МНЕ расклад?!

А он, кажись, всерьёз разошёлся. Ой-ой-ой…

– Прости, Игрок. Я и правда забылся, упустил из виду, что ты повелитель не только Шутки. Признаю вину и готов искупить.

– Ладно, бог с тобой, – ответил Арагорн уже нормальным голосом. – Живи пока.

– Кто бы спорил-то… Что с первым, что со вторым…

– А раз споров нет – собирай имущество, и в путь. Пока собираешься, давай сюда амулет, я его слегка доработаю.

Через час я уже шёл по быстрой тропе, ещё минут через сорок мир вокруг содрогнулся, будто был нарисован на прозрачной плёнке, которую кто-то встряхнул. Неуловимый миг – картинка помутнела, и вокруг тропы расстелился туман. Да нет – Туман это. И не тропа под ногами, а та странная твердь в мире-вне-миров. А что это за звуки, странно знакомые? И источник их – тоже знакомый. Алёнушка, сидит на «земле», рыдает.

Нащупывая в кармане последний практически чистый платок, я зашагал в её сторону…

Глава 5

Я подошёл к самозабвенно рыдающей девушке. Да уж, видок у неё тот ещё. Вся какая-то помятая, взъерошенная, как пожёванная, одежда порвана и перекошена, клевца нет. А вот это серьёзно – рядом лежит та самая ребристая булава, как бишь её зовут, не то шестопёр, не то ещё как-то. Но не в названии дело, а в том, что на неё налипли какие-то комки, брызги крови и даже клок волос, как бы не со скальпом. Её что, прямо из боя сюда выдернуло?! Похоже на то – вон, и руки кровью даже не забрызганы, а покрыты. И она эту самую кровь, похоже, старательно размазывает по лицу пополам со слезами. Макияж «мечта вурдалака»…

Я протянул платок, буквально вложив его в руку Алёне. Та взяла его, коротко содрогнулась, не то пытаясь кивнуть в знак благодарности, не то просто от рыданий – и продолжила своё мокрое дело. Ну нельзя же так расслабляться, в конце-то концов! Здесь не летний бульвар, а довольно опасное место! Разве что она тоже владеет каким-то вариантом охранного контура и знает, что врагов рядом нет?

Вот хоть ты разорвись – долг зовёт обратно в Мир, на быструю тропу, а чувства тянут к рыдающей фигурке. Обращение к Спутнику обескуражило – я снова оказался в мире Тумана «полностью». Вырваться можно, но с огромным риском, стоит ли того? Голос совести брюзжал, что я ищу оправдания тому, чтобы остаться с Алёной – ну и пусть. Тут вспомнил, как Арагорн среагировал на один лишь намёк на сомнения в его способности вывести меня в нужную точку в нужный момент, и это сразу же заставило совесть умолкнуть. Кто его знает – вдруг это он меня сюда засунул, в ожидании нужного момента?

Я опустился на корточки, продолжая разглядывать эту вот, такую на первый взгляд несуразную, угловатую, в тяжёлой броне – и одновременно такую… девушку, самую настоящую, несмотря ни на что. Вспомнилось, какая она там, под бронёй (которой на ней сейчас, кстати говоря, и нет), мягкая и тёплая, такая уютная и желанная… Так, что это со мной творится, а?!

Наконец до Алёны дошло, что что-то происходит не то. Она рывком подняла на меня голову, взглянув в упор широко распахнутыми, зарёванными и припухшими, но всё равно огромными глазами. Мне показалось, что меня толкнули в грудь двумя руками, и я даже покачнулся. С целью скрыть смущение, и чтобы не дать девчонке ляпнуть что-то неподходящее, я взял инициативу в свои руки.

– Брожу по туману, брожу, и вдруг вижу – такая красивая девушка сидит, как Алёнушка над омутом, плачет. Дай, думаю, подойду, узнаю, в чем дело.

Моя собеседница ответила очень содержательно и по существу: прерывисто, со всхлипом, вздохнула. Если она сейчас продолжит сырость разводить…

– Еще один платок нужен? – спросил я.

Головой мотает, не нужен, и это хорошо. Нет, у меня-то есть, даже два, но пользоваться ими без хорошей стирки не хотелось бы. А уж даме предложить… Дама между тем решила взять быка за рога:

– До костра довести сможешь? Мне нужно обратно в мир. Спешно! Там… там… – решимость оказалась недолгой, опять подступили слёзы, перехватив голос. Это что ж там у неё творится?! И помочь ничем не могу! Или всё же могу?

– Уверена? – спросил я.

Алёна кивнула.

– Точно? Может, переждешь? И хоть дамам не принято такое говорить, но вид у тебя… эээ… не очень, – продолжил я допрос. Вот только в конце голос дрогнул – на мой взгляд, выглядела она вполне даже «очень» – только вот не для боя. Если отмыть, конечно.

– Может, лучше здесь задержишься? – продолжил я попытки воззвать к голосу разума. Если там такой бой, что она вся обляпалась, причём её, судя по отсутствию тяжёлого снаряжения, застали врасплох, то от вымотанной, уставшей и зареванной девушки толку будет немного.

– Вить, ты не понимаешь! Там… там… Мне очень важно обратно. Жизненно важно. И не для меня одной.

– Ладно, – в голосе звучала такая убеждённость и внутренняя сила, что я нехотя согласился. В конце концов, выход к костру ещё не гарантирует её или моего возвращения куда бы то ни было. Вот только как бы не раскидало нас у костра-то. Помнится, там не получалось подойти друг к другу.

Подав руку, я помог Алёне встать на ноги.

– Пойдём. Нам, – я мысленно обратился к амулету, но ответил, как ни странно, Спутник, – туда.

Туман тем временем поредел, вернувшись к привычной для меня консистенции. Едва мы успели пройти шагов десять, клирика отчётливо повело в сторону, после чего она охотно ухватилась за мой локоть. И она в таком состоянии собирается в бой?! Не пущу, насколько это от меня зависеть будет, или сгинет она впустую. Когда девушка споткнулась пару раз на ровном, на мой взгляд, месте, я сменил диспозицию: забросил руку Алёны себе на плечи, а сам приобнял её за талию. Так и поковыляли дальше, благо что я уже и сам отчетливо чувствовал направление на «костёр».

По дороге я чуть язык не намозолил. Стараясь отвлечь от тяжёлых мыслей, молол всякую пургу, отслеживая, какие темы слушательница воспринимает наиболее благосклонно. Убедившись, что человек «не в теме», я даже пару эпизодов из канонических «Хроник лаборатории» ввернул, слегка перелицевав, в качестве случаев из практики. Стоило мне перевести дух, робкая улыбка на губах Алёны стремительно таяла, она тяжело вздыхала и опять начинала всхлипывать. И тогда я, опасаясь новой истерики, начинал новую байку.

Ну, вот и костёр. Я усадил служительницу культа на один из валунов, скинул рюкзак и полез туда в поисках чего-нибудь полезного. Кормить Алёну сейчас бессмысленно, вот чуть позже – да, а сейчас ей кусок в горло не полезет, тем более что у меня только сухпай и остался. А вот фляжка с бальзамом – самое то, снять усталость, не дать развиться реактивному психозу, и для аппетита не помешает.

– Выпей, – я сунул ёмкость в руки девушки. Никакой реакции. Пришлось забирать и самому подносить к губам.

– Пей, кому говорят! – сказал я, как мог более строго, и наклонил посудину.

Когда она сделала пару-тройку крупных глотков, я отнял посудину и сел рядом, обняв за плечи. Бедолага ты…

Через пару минут Алёну начало трясти.

– Тебе не холодно? – поинтересовался я на всякий случай, а то вдруг у неё ещё и простуда. – Просто у тебя теперь не куртка, а творение сумасшедшего портного. Я бы даже сказал – дизайнера, простите за выражение.

– Все нормально, – лязгая зубами, попыталась заверить меня Алёнка. – Просто нервы. Пройдет.

Конечно, нервы и пройдёт. Просто сейчас излишек вброшенных в кровь во время боя гормонов и прочих секретов начинает рассасываться. Это действительно скоро пройдёт, организм начал перестраиваться на мирный лад. Сейчас её надо укутать, не дать замёрзнуть. Потом накормить, напоить горячим и уложить в койку. Не в том смысле, что могли подумать, а спать. Хотя… и «в том смысле» тоже бы невредно было, просто с точки зрения психотерапии.

Я, накинув на нас обоих мой чудо-плащ, крепче прижал к себе зарёванное сокровище, и она, опять прерывисто вздохнув, доверчиво положила голову мне на плечо.

– Очень жестокий мир, в который угодила? – спросил я всё ещё дрожащую девушку.

Она запрокинула голову, словно собираясь завыть на Луну.

– Не то чтобы… На Земле и хуже бывает, наверное… Нормально, в общем…

Ага, нормально – опять два ручья побежали. Я погладил эту, такую боевитую в прошлый раз и такую хрупкую сейчас, девушку по голове. В ответ она, всхлипывая и захлёбываясь слезами, начала сбивчиво, перескакивая вперёд и назад, пересказывать свои приключения. Если можно это так назвать. Да уж, у меня по сравнению с ней так просто курорт. И последний бой… Почему-то перед внутренним взором картинка, иллюстрирующая рассказ Алёны, накладывалась на другую, где мотоциклисты в форме с закатанными рукавами, гогоча, догоняют колонну беженцев. Даже руки зачесались оказаться там – на дистанции прицельной стрельбы…

– Если бы я была там!.. Если бы сейчас была!.. Я бы подняла всех, кто погиб!.. – прорывалось между всхлипами. – А я пока здесь… Чтобы успеть воскресить, время должно пройти немного. Не больше получаса!.. А я здесь… и…

Помню я, чего тебе стоило меня вылечить, если не воскресить. А тут – «всех»… Если ещё вспомнить, как я вывалился в «свой» мир спустя добрых две недели, то и вовсе девочку лучше отвлечь.

Наконец она вымоталась и затихла, прижавшись к моему плечу.

– Может, еще настойки? – предложил я, не зная, что ещё сказать в этой ситуации.

– Не-е-е…

Ну, нет, так нет. Так мы и сидели, не знаю, сколько точно. Алёна вскоре перестала дрожать, согрелась и раскраснелась. Да и на ощупь стала мягкой и горячей. Тут уж начало потряхивать меня, впрочем, по другой причине. Хотя… Сам не знаю, как именно я относился к вот этой вот девушке. Гремучая смесь – одновременно казалась и кем-то наподобие младшей сестрёнки, которую надо утешить и защитить, и вместе с тем будила совсем не братские чувства.

Тем временем она высвободила руку, чтоб отбросить мешавшую ей прядь волос, и глянула на эту самую конечность так, будто перед ней что-то непонятное и незнакомое.

– Вить, а у тебя вода есть? – раздался жалобный голос через пару секунд.

Ну, стало быть, очухалась девчонка, базовые рефлексы прорезались. Вода у меня была – как не быть? Кожаная баклажка, которую за ненадобностью можно сложить и убрать в рюкзак, ёмкостью литра три. Набирал на месте своего долгого привала из родника, очищенного и обустроенного эльфами для паломников к Алтарю Сил. Вода эта должна была храниться, не портясь, как минимум до следующего Белтейна, обладала лёгким тонизирующим и антибактериальным действием. Использовать её для мытья и стирки?! А куда деваться-то…

Алёнка тратила воду экономно, это хорошо. Вымыла кисти рук, ополоснула платок и уже им стала оттирать лицо и руки до локтя. Потом ещё раз ополоснула платок и прижала его к лицу, как компресс, жестом показав, что вода больше не нужна.

Я убрал флягу, посмотрел на Алёну. Вот тут вот надо бы причёску поправить, вот так вот, аккуратненько.

– Вот так-то лучше.

Лучше, но не совсем – вон, на щеке пятнышко сажи. Это не от сгоревшего ли в божественном пламени супостата? Убрать надо. Я попросил у Алёны платок:

– Сажа осталась…Вот тут… Еще капелька…

Третье пятнышко я оттирал, уже не глядя на него – я смотрел в огромные серые глаза.

Как-то так получилось, что они стали ещё больше, ещё, закрыли всё поле зрения. А потом смотреть стало неважно. Вкус горячих губ, ещё хранящих остатки тонкого аромата лесного родника. Запах девичьей кожи и волос… Алёна целовалась истово, исступлённо, яростно. Это было похоже на молитву – молитву фанатика. Она даже немного пугала меня такой своей страстью, пару раз мы чувствительно ударились зубами, так, что я даже почувствовал мимолётный привкус крови, смешавшийся со вкусом моей дорогой священницы. Руки, ставшие зрячими, вполне заменяли собой глаза, они заглядывали везде, осматривая такую нежную и неистовую девушку со всех сторон. А если что-то мешало их взгляду, то эта досадная помеха отправлялась в недолгий полёт на каменистую землю, к обоюдному удовлетворению.

– А знаете, почему не стоит делать ЭТОГО на Красной Площади?

Убью скотину! И не посмотрю, кто это вылез. Головой думать надо, когда шуточки можно шутить, а когда нужно свалить в туман! Тем более – в такой момент! Я вскочил в боевую стойку, подхватив глефу – и немного опешил. Передо мной стоял весьма странный персонаж. Точнее сказать, странный для этого места. Дома я ему не очень бы удивился. Дядька габаритами чуть меньше меня, в камуфляже (если не ошибаюсь, это так называемая «горка»), бронежилете, разгрузке, на поясе висит немного странно выглядящая каска, а в руках – что-то, похожее на пулемёт Калашникова, побывавший в руках фаната Круза. С пристёгнутой патронной коробкой, ещё три навьючены на этого бойца. Расстояние до хама – метров семь. Стоит, слегка расставив ноги в берцах, ухмыляется самоуверенно. Ну ещё бы, с его точки зрения ситуация беспроигрышная.

Щаз, с четырьмя «з». Пулемёт держит стволом влево от продольной оси, градусов под сорок пять-пятьдесят, опустив ствол вниз так, что точка прицеливания примерно в метре перед нашими ногами. Думает, наверное, что ситуация в его руках. Ускориться, рывок перекатом вправо (для него – налево), ещё и глефу отбросить в другую сторону, отвлечь внимание. Если даже успеет нажать на спуск и начнёт стрелять – меня там, куда целится, давно уже не будет, отдача станет разворачивать оружие «не туда», придётся поворачиваться всем корпусом, а он и так стоит вполоборота, короче, с учётом моей скорости – без шансов. После переката вправо – резкий рывок ему за спину, ударом по нервным узлам «отсушить» руки от локтя, связать ремнём от его же пулемёта, просунув оружие между спиной и локтями. Он, по идее, вообще никак не должен успеть среагировать.

Но – вдруг успеет? А у меня за спиной – Алёнушка. И если попасть в меня для него не проще, чем до Луны доплюнуть, то её может и зацепить. И даже будь на девушке её брига – для пулемётной пули с такого расстояния это абсолютно без разницы. Ладно, живи пока, сволочь.

– И тут советчики, блин. Точнее, советники. Военные… – показал я знание древнего анекдота, прокачав ситуацию и справившись с желанием придушить этого прямо здесь и сейчас.

– Ага, советами замучают! – продолжал хамить «пулемётчик Ганс». – Хотя если вас это не смущает, можете продолжать.

Вуайерист, блин, нашёлся.

– Было бы неплохо, но БЕЗ свидетелей! – я уже осознал, где именно мы находимся, как и то, что не все могут сами приходить в Туман или уходить из него. Но эмоции требовали, чтоб этот гад убрался отсюда немедленно, куда угодно.

– Однако ДО этого вас не смущало, что здесь люди ходят.

Хотел было я пояснить этому типу, чем люди от него отличаются, но тут услышал горячий шёпот Алёнушки:

– Вить, не надо… Ну его нафиг. Не пререкайся. У него ж палец на крючке! Вдруг он нервный, или того хуже – контуженый на голову. Давай, я вежливо попрошу его позволить нам одеться?

Точно, оно ещё и пялится на МОЮ девушку! На которой почти ничего из одежды и не осталось…

– Угу, тот ещё гусь серый… – ответил я. Тут слились разом несколько ассоциаций: этот похож на наёмника, наёмников называют «дикие гуси», дикие гуси, как правило, серые – вот и «гусь серый».

Хмырь с пулемётом как-то странно на меня покосился и начал пятиться, обходя костёр по дуге спиной вперёд и не сводя с нас глаз.

– Извините, но не могли бы вы позволить нам одеться? – вмешалась из-за моей спины Алёна.

Ну, зачееееем?! Зачем давать ему понять, что у него есть рычаг давления на тебя?! Сделай вид, что тебе всё равно, как ты одета (или не одета) – и он скоро перестанет внимание обращать, а то и сам предложит одеться, чтоб не отвлекаться. А сейчас – показала, что ты от него в чём-то зависишь.

Тот ничего не ответил, продолжая играть в крабика и разрывая дистанцию. По большому счёту – не принципиально для меня, просто больше патронов пожжёт, пока я до него доберусь, но сам манёвр мне не нравится. Как бы убрать Алёну с линии огня?! Сама она из-за моей спины не вылезет, нашла время постесняться. Я почти одновременно с камуфлированным типом тоже начал движение – очень медленно и плавно вправо, к валуну. Надеялся, что, когда подойдём вплотную, Алёна догадается спрятаться за булыжник, развязав мне руки.

Выяснилась цель манёвров пулемётчика – он добрался до щита с гравировками, поддел его носком ботинка и глянул вниз, как будто хотел узнать, что лежит под скрижалью.

– Кстати, красавица. Если еще что найдется на обмен, оставляй, – бросил тип загадочную фразу и начал отступать в туман.

Я напряженно смотрел на него, пока он метрах в двадцати не слился с туманом и не исчез. Я бросил свои заклинания поиска – никого. Вот почему было сразу так не сделать?! В смысле – свалить потихоньку?! Одно слово – хамло с пулемётом. Я повернулся к Алёне:

– Сильно испугалась?

– Это кто был?! Тоже попаданец?!! Арагорн теперь ТАКИХ засылает?! Тогда мы ему на кой со своим железом?! И что он имел в виду, когда говорил?!.. Он не вернется назад?!

Похоже, испугалась сильно, но уже успокаивается. Вон, какой вал вопросов на меня обрушила, если отвечать на все, да по порядку, суток не хватит. Вместо этого я обнял девушку, прижал к себе покрепче и поцеловал где-то около ушка, в которое и прошептал:

– Храбрая ты моя… Давай лучше оденемся. Неровен час, еще кого вынесет, а мы в таком виде.

Ну, допустим, я-то относительно прилично выгляжу. Есть у меня такая склонность – раздевать подружку полностью, не торопясь делать то же самое самому. Такой контраст, между полностью обнажённой девушкой и лишь слегка расстёгнутым мной, он ещё больше, на мой взгляд, подчёркивает женственность и привлекательность спутницы.

Но хватит об этом. Зато теперь у меня была возможность полюбоваться вспыхнувшей как маков цвет Алёнушкой, собирающей свои вещи по площадке. Но никакое удовольствие не длится долго, вот и клирик оделась, даже булаву с земли подхватила. Ну что ж, вернёмся к нашим баранам, точнее, одному представителю племени.

– А что этот с «Калашом» бегает, так мало ли… Может, его с ролёвки по «Сталкеру» дёрнули. Что до железок… Был у нас в Ордене маг, Гларизон Пламенный. Его изобретение, «Поцелуй Солнца»… – я невольно содрогнулся от воспоминаний Спутника, хоть тот сам и не застал этого легендарного мага, призванного богами (просто как-то раз в храме открылся портал, куда он и ушёл), но видел места, где наносил тот свои удары. Без малого четыреста лет прошло, а по сей день впечатляет. – Ближайшая аналогия с Землёй – тактическое ядерное оружие.

Угу, по описанию самого Гларизона: «Выжигает круг диаметром километр». Вот только его представление о том, что значит «выжигает», радикально отличалось от общепринятого. Он считал границей зоны поражения тот рубеж, где толщина спёкшейся в кирпич земли становилась меньше ширины пальца. На сколько сот метров вокруг простираются поля пепла – такие «мелочи» его не интересовали. В принципе, объяснение такому подходу простое: именно на этом рубеже мог выжить попавший под удар полноправный боевой маг, а всех, кто слабее, этот огневик противниками не считал. Так, помеха, иногда – досадная, иногда – назойливая, но и не более того. Четыре «гларизоновы сковородки» или «гларизоновы плеши» до сих пор зияют кругами голого камня на «орочьем тракте». А как тогда удирали остатки орды… Почти тридцать лет зеленошкурые не рисковали собираться толпами больше сотни вблизи от границы.

За воспоминаниями я подошёл к Алёне и ласково, почти дружески, поцеловал её.

– Обещаю, в следующий раз… А сейчас туман неспокоен. Не нравится мне он, – при этом я почти и не лукавил. Вокруг действительно творилось нечто невразумительное. Ощущалось движение каких-то титанических сил рядом, буквально руку протянуть, но они никак не проявлялись. Может, только пока?

Девушка легонько коснулась моих губ в ответ.

– Все нормально.

Мы стояли, прижавшись друг к другу.

– А ты у меня в кармане четки забыла, – вспомнил я о наболевшем, в том числе – и в буквальном смысле. – Знала бы ты, сколько я с ними натерпелся!..

– Я не специально…

– Надеюсь…

– А они где?

– По-прежнему у меня в кармане. Лежат, как приклеенные, даже потерять не получилось.

– Можно я их заберу?..

Можно?! Нужно! Этот электрошокер уже изрядно задолбал, буквально – током.

– Да уж хотелось бы. В левом, в плаще.

Алёна вдруг странным образом замялась.

– Вить?..

– М-м-м…

– Амулет обратно возьмешь?

Не понял, о чём это она? Да ещё и «обратно» – разве я ей что-то такое давал? Единственный амулет, который я давал девушкам, это кулончик, подаренный официантке в Роулинге. Лучше спросить напрямую.

– Какой?

Откинувшись назад верхней половиной тела, клирик подняла на уровень глаз кулачок и, разжав его, высвободила цепочку с прозрачным камушком. Это же тот самый, который в Замке путеводным зайчиком работал.

– Зачем ты его отдаёшь? Он ведь твой.

Подруга моя очередной раз зарумянилась.

– Вообще-то нет. С самого начала он предназначался тебе… В общем, долгая история… Я у костра кошелек нашла.

Ага, что-то проясняется. И с тем, куда девался гонорар Арагорна. Клирик между тем продолжала:

– Он там, в шве был зашит. Только потом на задании с дверью поняла, чей он. Прости, что не сразу вернула… Пожалуйста?! Если бы не он, я бы погибла… Прости, ладно? А деньги… Мне жить не на что было… Но я верну… Вить?..

Вот что тут прикажете делать? Не то плакать, не то смеяться. Это она всерьёз извиняется за то, что не уморила себя голодом, воспользовавшись найденными деньгами?! Правда, мысль о том, что я могу потребовать их обратно, уже на грани оскорбления. Девочка-девочка, откуда же ты такая нашлась, настолько правильная. И кто же тебя окружает по жизни, что у тебя такие мысли в красивой твоей головке бродят? Зато сразу понятно, что светлая жрица – это точное попадание в типаж.

Пока я раздумывал, любуясь заодно смущённой мордашкой, Алёнка спешно вложила мне в ладонь кулончик и сама сжала её в кулак.

– Возьми.

Ну что ты с ней сделаешь? Ладно, пусть напоминание о ней будет. Я поцеловал девушку в кончик носа и сразу вспомнил о другом сувенирчике от неё же. Чуть опять не забыл…

– Лучше чётки свои забери. А то, не дай бог, еще раз забудешь. Я ж поседею тогда…

Алёна запустила руку в карман, не преминув вновь погладить меня сквозь подкладку плаща, и вытащила эти, изрядно мне надоевшие, бусы наружу. В тот же момент эти самые непонятные силы взбурлили. Я напрягся, готовясь противостоять неизвестно чему, но вместо какого-то неизвестного ужаса у меня в голове раздался голос Арагорна:

– Где тебя носит?! Всплеск заканчивается, сейчас Изменённые очнутся! Сюда, немедленно!

Тут же последовало ощущение рывка сразу во все стороны, я сделал несколько шагов вслепую и оказался среди остатков того, во что превратился в результате воздействия противоборствующих сил один из внутренних садов. Одной из этих сил явно были орки, чему имелось немало свидетельств. В воздухе носилось ощущение напряжённости, как в трансформаторной будке. В носу свербело, шерсть норовила встать дыбом по всей тушке, восприятие магических сил было забито подобием щекотки. Короче, весь комплекс ощущений, говорящих о только что прошедшей здесь магической буре.

Прошедшей?!

Какого хобота, кто вещал про «удачный расклад»?! Сейчас новое население Цитадели очухается, и минут через десять меня начнут тщательно плющить всей ордой! Ой, ё…

Вспомнив описания гарнизона, данные Арагорном, я решил, что первыми придут в себя и смогут доставить мне неприятности те самые Высшие Изменённые, с которыми лучше разбираться на дистанции. Я тут же взял в руки лук с подаренной тетивой. Она, кстати говоря, вызывала ощущение покалывания в кончиках пальцев, похожее на то, что исходило от чёток в Алёниных руках. Тоже канал к богу, или просто так ощущаю божественные силы, задействованные в её изготовлении? Глефу – за спину, наискосок в две петли на рюкзаке. Заодно проверить рукой – где хвостовики артефактных стрел. В путь!

В голове вспыхнула объёмная картинка внутреннего двора. Спасибо, Спутник. Итак, я – в правом нижнем углу прямоугольника. Слева от меня – Малый плац, в левом нижнем углу – ворота в предыдущий двор. Левая стена: казарма (скорее – гостиница) для Стражей. Три двери, окна, короче – самое опасное направление. Правая стена – глухая, там один из арсеналов и «офицерская» гауптвахта. Большую часть верхней стороны прямоугольника занимает здание детинца, он же – донжон, он же – Внутренняя Цитадель. Справа и слева от здания – два нешироких прохода к его заднему фасаду, где всё почти так же, только гостиница и губа не для Стражей, а для рыцарей Ордена. Главный вход в донжон – прямо передо мной, а на широком и высоком (до высоты средней трёхэтажки, по привычным с Земли меркам) крыльце непонятный завал. Странно, вроде обрушенных стен нет, откуда такая куча обломков?! И ещё какая-то неправильность во всём этом, а что не так – не пойму, недавняя астральная буря всё ещё мешает органам чувств, отвлекает. Да и некогда особо думать-то.

Ускоряюсь по максимуму, иду вдоль глухой стены примерно до середины, пока не увижу – есть ли проход между этой грудой не пойми чего и дверью. Если имеется – бегу изо всех сил напрямую, заскакиваю в донжон и в караулке справа от входа, если система не порушилась, включаю осадный режим детинца, по праву старшего офицера в крепости. Это закроет все уцелевшие двери, активирует ловушки и будет транслировать мне все данные с датчиков системы «свой-чужой» в здании. Оттуда уже – вперёд и вниз, в Церемониальный зал.