Текст книги "В тени: Путь до Полюса (СИ)"

Автор книги: KoTana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

А вот дверь комнаты Желтого оказалась приоткрытой, и Тенёк остановился. Наверно, Лимон заглянул в спальню ненадолго по какому-либо важному вопросу. Ведомый смутным полувоспоминанием из последнего бредового сна, рекламщик тихо просочился в щель, убедился, что хозяин комнаты в помещении один, и с шорохом закрыл дверь.

От неожиданности Лимон вздрогнул и резко обернулся, роняя какие-то флэшки.

– С… Тенёк! Тебя выпустили из прачки? Ты почему разгуливаешь голый? Кто заплатил тебе за стриптиз?

– Не важно, – астронавт уперся в дверь спиной и мрачно воззрился на навигатора. – Я здоров, псевдос отступил. И мне нужно выяснить кое-что важное, так что раздевайся.

Для начала, замолчавший Желтый поднял визор, чтобы гостю стало лучше видно образовавшийся на его лице знак вопроса.

– Полегче, ковбой, такие просьбы напрягают, знаешь ли.

– Наплевать, просто сними чертову желтую кожуру. Пожалуйста. Мне нужно увидеть.

– Что увидеть, господин вуайерист? – Лимон изволил снять шлем и усмехнулся угрюмо, с неприкрытым подозрением во взгляде. – Что-то наглючило за время псевдоса?

Тенёк моргнул, потому что не помнил ничего, кроме осознания своей цветовой зависимости. Но и это подходило для самооправдания происходящего «нападения».

– В точку. Я видел нечто обидное, связанное с твоим скафандром, и хочу проверить, так ли это.

– Знаешь, я не позволю скафандр…

– Мне надо то, что под ним.

Бросив еще один неопознанный взгляд на визитера, Лимон пожал плечами и начал расстегивать защитную экипировку.

– Дернуло же стриптиз помянуть… Учти, с тебя ужин при свечах.

– А? – Тенёк поймал себя на том, как внимательно и с опасением таращился на затянутую майкой грудь товарища, словно ожидал там увидеть… непонятно что.

– Я не Циан, шикарный третий размер не прячу.

– Извини, – запоздало обмяк Фиолетовый и занервничал. – Как, кстати, дела?

– Не слишком хорошо, – усмехнулся навигатор, – в данную минуту меня вынуждают вылупляться из кокона, словно бабочку…

«Бабочки!» – прошибло ассоциацией рекламщика. Он точно имел дело с каким-то бабочками в ближайшее время. Когда? При каких обстоятельствах? Долбанный псевдос, как же плохо то, что он уносит с собой свои видения…

Между тем, Лимон аккуратно выбрался из скафандра и так же аккуратно сложил его на полку, тщательно свернув. Поставил шлем рядом и повернулся к Фиолу, разведя руки в стороны жестом «ну взирай, коль хочется»:

– Что дальше, затейник?

– Постой, – попросил Тенёк и сосредоточился на рассматривании.

Лимон не отличался какими-либо выдающимися физическими качествами, и даже носки у него были без дебильного принта в собачку…

«А что мы ищем?» – запоздало поступил в мозг вопрос. – «Мы ищем что-то неправильное… И пытаемся понять, зациклен ли я на желтизне».

Тенёк обошел вокруг навигатора, как вокруг пластмассовой новогодней елки в форме пирамидки – такие ставились иногда в главных залах колоний. Глупая древняя традиция, забава детей…

Однако, Фиол веселел на глазах – Лимон ему нравился. Правда нравился, даже без скафандра. Значит, не так уж сильна зацикленность на желтом, теплом, солнечном оттенке.

– Расслабься, – обрадованно сказал рекламщик. – У тебя испарина на лбу, – а после, отдалившись, завалился в чужую нишу, улыбаясь выключенному ночнику.

– И всё? – недоверчиво уточнил навигатор, утерший лоб от липкого пота, да со скрытой растерянностью в движениях сложил руки на груди. – Знаешь, «переспать» – это действительно раздеться и лечь в чужую постель, но ты неправильно всё делаешь. Преподать тебе урок?

– Я знаю, как нужно, у меня есть ребенок, – отрезал Тенёк, но глупейшим образом улыбаться в пространство не перестал. – Я просто очень рад, что ты жив.

– Оу. Ну, спасибо… Могу я одеться, доктор?

– Одевайтесь, – подыграл Фиол. – А доктору не во что пока еще, доктор в труселях полежит…

Должно быть, Желтому пора было отправляться туда, куда он собирался со своими флэшками. Но так как гость на его спальном месте и не думал двигаться, навигатор комнату не покидал.

– Ты что, спать тут собрался?

– А можно?

– Неа. У Красного тупая привычка вваливаться ко мне без предупреждений, и если он тебя застанет – отвалит пиздюлей, – хмыкнул Лимон, убравший флэшки в карман.

– Как Синему? – серьезно спросил Тенёк и снова вспомнил ужасные крики Неба за секунды до того, как его вышвырнули…

Взгляд собеседника заметно потемнел, но Желтый сердился не на Фиола.

– С Синим получилось хреново, – согласился он. – После того, как он… как его не стало, число поломок на корабле уменьшилось. Но теперь они опаснее. Что-то происходит с системой воздухоподачи, и мы пытались ее починить, но… В общем, мы работаем над этим.

Фиолетовый приподнялся на локте:

– Почему я не знал?..

– Ты слюни пускал несколько дней, какой с тебя спрос, – усмехнулся Лимон. Но быстро помрачнел вновь. – Хуже другое. Заболел Оранж, у него псевдос. Это случилось после того, как они с Лайм разосрались…

Рекламщик ошарашенно помолчал, но, улегшись поудобнее, отстраненно заметил:

– Он с новой силой нападет на меня, когда выздоровеет, – Тенёк говорил уверенно, убежденный в простой истине. – Все только и ждут, когда я отправлюсь погулять без страховки.

Лимон приподнял брови:

– Да брось. Не все.

– Ты согласился бы со мной ходить? По заданиям и вообще, – астронавт старался задать вопрос спокойно и с толикой понимания, мол, каким бы ни был твой ответ, я его приму. «Ходить» вместе в нынешней ситуации означало полное доверие друг другу, такое, что не сложилось у Фиолетового с Черным…

Глубоко задумавшийся Лимон насупился и открыл рот, чтобы дать согласие или отказ, но не успел – раздался спасший его от поспешных решений сигнал тревоги.

========== Потусторонняя раффлезия ==========

Дело было так: устав слушать бессвязное бормотание мужа, проходившего ту стадию псевдоса, что называлась «псевдоконтакт» – из-за общения с несуществующими собеседниками, – Лайм сжала слёзы глубоко в себе и решила, что будет крепиться. Ей нельзя заболеть, ни за что. Пусть вылетят из души крохи отчаяния, которые зарождаются каждый раз, когда настает время кормить супруга и ухаживать за ним.

Женщина прицепила поводок к собачьему ошейнику и вместе с питомцем отправилась в управление, где была возможность узнать расположение астронавтов на корабле. Лаймовая передвигалась украдкой, тихо, и придерживала собаку, не слишком-то рвавшуюся вперед…

Впрочем, в административной комнате оказалось, что обе, и женщина и собака, волновались зря: корабль опознавал живых астронавтов в спальных ячейках. Всех оставшихся, кроме одного, которого нигде не было видно… Лайм посмотрела на схематичное отображение прачечной – пусто.

«Куда запропастился Фиол? Его убили?» – биолог вызвала на экран сообщения о последних инцидентах за сутки и нашла всего одну аномалию, которой являлся сбой в работе дверей в комнату наблюдения. Кажется, створки заклинило. Следовало пойти и проверить…

Лайм пошла.

Топать мимо «электрички» теперь всегда было страшно. Нет, биолог с несколькими высшими образованиями не верила в призраков, но то, как полумрак комнаты с погашенным освещением всякий раз напоминал о плохом, напрягало. Конечно, Циановая была мутной стервой с пацанскими ухватками, однако, как с ней обошлись… Ох, это неприятно до озноба. Такой участи на корабле заслужил только, пожалуй, один человек…

Моторный отсек грохотал, заставляя без конца оглядываться с ожиданием нападения. Паранойя была лучше, чем псевдос, однако Лаймовая вздохнула с облегчением, когда дверь за ней закрылась безо всяких инцидентов, оставляя громкие двигатели позади.

Радость длилась недолго.

Собака резко заскулила и полезла прятаться в ноги, едва не повалив хозяйку.

– Тихо ты! – полушепотом прикрикнула женщина. – Фу! – и только после этого посмотрела вперед, туда, где из-за поворота к наблюдательской торчали черные ботинки. Лайм ощутила сильный страх: человек за углом мог действительно лежать на полу в обуви, но мог и снять боты, устроить их так для отвлечения внимания, после чего организовать засаду…

Закусив губу, чтобы не пискнуть, Лайм вытащила рупор и приготовилась визжать, что было мочи, если Черный вдруг атакует. Пошла вдоль стены тихо-тихо, как невесомое перышко. Нет, Смог не готовил засаду, он вообще не проявлял признаков жизни. Несчастный любвеобильный мужчина не то полу-лежал, не то полу-висел в коридоре, перерубленный дверями поперек шеи и плеч. Густая бурая кровь, забрызгавшая все вокруг, давно застыла.

Ноги ослабли, и биолог подняла мегафон…

…Явившиеся в течении десяти минут после сигнала тревоги мужчины даже не удивились находке. Удивилась Лайм:

– Фиол, ты поправился? Но где ты был, я не видела тебя в прачке…

– Да, поправился, – кратко кивнул рекламщик. – Я заходил в комнату Желтого.

– Нахрена? – спросила Лайм быстрее, чем поняла, что не стоило бы.

– Мы раздевались и лежали на кровати, – хладнокровно ответил за Фиолетового сам Желтый, который уже снял с панели рядом со сломанной дверью крышку и пытался восстановить подачу энергии. – Подробности рассказывать, или сама представишь?

– Ну и кто тут пидарас? – едко осведомился у Лимона до этого непривычно молчаливый Страйк. Красный всегда был злопамятен, и отлично помнил шпильку, вставленную ему в самом начале путешествия.

– Да вот он лежит, дверями располовиненный…

Когда тело несчастного очутилось на свободе, люди поняли, что Черному оторвало голову.

– Блядь, вот это херакнуло, – Красный первым очутился в комнате и поднял шлем. Заглянул и прикрыл измятое отверстие для шеи ладонью. – Ох, даже мне не по себе от этой дряни… Знатная мясорубка, хоть котлеты лепи. Вы знали, что двери могут быть настолько опасны?

Конечно же, астронавты знали. Как бы хорошо корабельные конструкторы не отлаживали систем, но автоматические двери абсолютно разных конструкций при захлапывании в любом случае имели возможность искалечить человека.

Горстка оставшегося экипажа подняла скрытые визорами лица, на которых было написано «Но мы все знаем, что это не несчастный случай…»

Страйк первым сделал шаг:

– Фиол, ничего не хочешь сказать?

– Надо принести простыню, – ответил рекламщик, который снова смотрел вниз, на изувеченное тело неудавшегося любовника.

– Он за тобой больше всего увивался, – зло напомнил Красный и сжал в руках черный шлем. – Все же видели! Наверняка хотел трахнуть тебя, пока ты безмозглый шлялся по кораблю, а ты прикончил его под глюками!

Вздрогнув, Фиолетовый быстро поднял глаза:

– Я шлялся по кораблю? – неверяще уточнил он, а сам уцепился за память: «Неужели, если я действительно мог ходить и что-то делать, то это я прибил Смога?!»

– Ха! Это даже на видео сохранилось! Причем фрагментами, момент, когда вы оба в этом коридоре, куда-то волшебным образом пропал…

– Когда ты успел видео отсмотреть, и почему мне не показал? – с усмешкой поинтересовался Желтый, развернувшийся к напарнику полностью.

– Ты в это время «лежал на кровати», – мстительно прошипел тот и перехватил помятый шлем так, словно собирался прямо сейчас втащить собеседнику и тем самым спровоцировать финальный баттл. Очевидно, до Полюса в таком случае долетел бы только Оранж, если бы не помер от псевдоса или любой другой фигни…

– Идем за простыней, Лимон, – Фиолетовый вовремя вмешался, потянув навигатора из наблюдательской прочь. Но Красный буквально вклинился меж астронавтами и с явной угрозой заявил в обшарпанный визор рекламщика:

– Нет уж, сизый, это я с тобой пойду. За простыней.

– Я уже передумал. Давайте просто выбросим труп в космос…

– Заткнись и чеши впереди меня, чужачок, – оружейник грубо развернул Тенька и пихнул в загривок, понукая шевелиться. – Только попробуй пофокусничать.

– Страйк, – Желтый мрачно окликнул напарника, но не успел удержать, ибо нечто словно приковало его к месту якорем. Удивленно покосившись в сторону, он понял – это Лаймовая вцепилась в локоть желтого скафандра со всей отчаянной силой, бессловесно моля не уходить. Навигатор сжал зубы, но остался.

Не было ни автоматов, ни пулеметов, ни бластеров, ни даже допотопного пистолета, но Фиолетовый, шагая впереди навязавшегося сокомандника, ощущал себя тюремным заключенным под прицелом конвоира. Шаг в сторону – расстрел. Приходилось идти очень осторожно, а колени привычно подрагивали.

«Любопытно», – отстраненно скакнуло в голове, – «смогу ли я однажды пройтись спокойненько, без ощущения, что меня вот-вот грохнут?»

«Этот меня реально ненавидит.»

«Нельзя подпускать его к Тэшке. Отыграется…»

Но пока еще оружейник давил на неприятного члена экипажа только морально. Разве что в дверях личной комнаты Черного мужчина саданул плечом о спину охнувшего Тенька, без посторонней помощи взялся сдирать простынь с пористого матраса. Запутался в ткани:

– Да ёб!.. Сука! Похуй, в дырявой похороним. Всем скажу, что это ты, Фиол-фиалка, порвал…

Но Тенёк уже не слышал, его унесло на ассоциативном монорельсе памяти сразу после крика «Сука!».

«Узнал меня? Узнал, сука?!» – и нечто округлое, нечто неровное скатывается по бугристой поверхности каменного пола в тень, пропадая, как мячик для гольфа в лунке…

«Что это? Видения псевдоса еще со мной?» – в реальности Красный ударил тормозящего Фиола, заставляя покинуть комнату, и выкрутил ему в щипке кожу на животе, но все это не имело значения, потому что Тенёк, наконец-то, впервые за множество суток мог связно думать. – «В научных статьях о псевдосе пишут, что механизм запоминания видений работает примерно так же, как и сновидений. Что-то может вспоминаться при должном стимуле или гипнозе… Аутогипнозом я, к сожалению, не владею… Правда это или нет, но я обязан вычислить путь своего лунатизма и найти…» – а что найти, он не успел решить, потому как забрезжил неяркий свет плафона в коридоре перед комнатой секьюрити, и пришлось заворачивать покойника в простыню.

«Прости меня, Черный», – Тенёк попытался отодвинуть чувство вины перед недолгим напарником, но не смог и покорился ему, ныряя в омут сожаления с головой. – «Прости, Смог… Нужно было не ругаться с тобой, а объясниться по-человечески и предложить дружбу. Поговорить, как нормальным взрослым людям, ты же не идиот был, в отличие от меня. Это простое понимание явилось так поздно, ничего уже не исправить…»

Завернутый в простыню покойник равнодушно дожидался сброса из буферной зоны. На тело смотрел только Фиол, остальные же отвернулись и уставились кто куда: Лайм под ноги, Красный – на чешущуюся собаку, Лимон – на сияющую подозрительной чистотой кнопку отпора врат…

«Но если я прав, и под твоим шлемом действительно пустота, я найду твоего убийцу», – хмуро пообещал Тенёк.

Ворота распахнулись, и похороны завершились.

Во время поминального обеда, где каждый из четверых сидел в отдельном углу столовой и молчал над своей порцией, раздался очередной тревожный звонок:

«Внимание: обнаружена утечка кислорода! Утечка кислорода! Экипажу срочно пр…» – дальше люди даже слушать не стали, с готовностью рванув с мест. Трое побежали к кислородной комнате, и Тенёк очень удивился, оказавшись в управлении один. Но долго изумляться не было времени, угроза жизни заставляла спешно вводить код экстренной остановки воздухоподачи.

– Тенёк! – от дверей уже спешил запыхавшийся Лимон. – Ввёл?

– Да, – как раз закончив с цифрами, рекламщик скорополительно подключал к кислородному рюкзаку свой шлем, ведь теперь, пока причина утечки по кораблю не выяснится, придется дышать личным запасом…

– Ну-ка, – Желтый оттолкнул его трясущиеся пальцы и подключил подачу сам. – Вот и всё. Не нужно нервничать.

«Внимание: подача воздуха в отсеки корабля прекращена!» – донеслось из динамиков механическим бесполым голосом. «Skeld» перестал дышать.

…Как и Желтый, только сейчас неторопливо занявшийся своими трубками-клапанами. Тенёк смотрел на него круглыми от переживаний глазами, но навигатор вскоре показал пальцами «Ок!» и жестом позвал за собой. Болтать и этим тратить важный кислород не годилось.

Мимолетно подумав о беспомощном Оранжевом, рекламщик решил, что с его жизнью пусть возится его жена, и не пошел к жилым комнатам…

Причину проблемы долго искать не пришлось, ведь оказалось, что забилась и заросла задняя часть турбины, не видимая глазу. Когда разобрали мусороотсеиватель, то поразились – с лопастей мощного кулера буквальными клочьями свисала тяжелая и липкая бурая грязь.

«Что это?» – жестами спросил Фиол у присутствующих.

«Кровь», – ответила биолог и смазанным взмахом руки добавила, что она неуверена.

«Наверно, это от капитана, та, что когда-то пролилась в вентиляцию», – предположил Тенёк, но жестов на такую длинную мысль не хватило, и он показал только «Капитан». За неимением возможности обсуждения, с ним согласились Лаймовая и Желтый. Страйк молча чистил оборудование, не обращая ни на кого внимания.

Провозились никак не меньше трех часов, но после запуска турбины кулер завертелся легко и невесомо, а диагностика положительно отозвалась о работе системы. Однако до полного восстановления воздухоподачи на судне нужно было ждать еще не меньше получаса.

«Иди, сбрось мусор», – первая жестикуляция Страйка была обращена к навигатору. Подумав, он быстро добавил: «Везде».

«Ок», – ответил тот и для начала дернул рычаг прямо здесь же, в кислородной.

Не желая оставаться в одном помещении с оружейником, Тенёк малодушно поспешил за Желтым и растянулся на полу, запнувшись о внезапно прыгнувшую под ноги скулящую собаку.

«Прости», – покаялся перед хозяйкой питомца мужчина в фиолетовой экипировке, пока поднимался.

«Еблан», – не выдержал Красный.

«Забери пса с собой», – велела Лайм пристыженному Фиолу. Тот кивнул и прихватил зверя за поводок, отправился догонять скорее навигатора.

Догнал только у самой столовки, и то благодаря собачьей тяге. Желтый весело подергал плечами, следя за тем, как рекламщика среди сидений таскает на поводу буйное животное, но и не думал помогать и обрывать веселье.

– Блап! Блап-блап-блап! – радостно заливалась голубая тварь, которой по барабану был низкий уровень кислорода на борту. – Блап!

Быстро погремев мусорным рычагом, Желтый догнал Фиола и хлопнул по плечу, показывая:

«Отличная работа!» – издевался, как пить дать. Без злости, а просто смешно ему.

«Иди нахуй!» – в той же манере откликнулся Тенёк средним пальцем, после чего накинул петлю поводка на руку Лимона и хлопнул собаку по загривку, направляя в сторону хранилища.

– Блап-блап-блап! – Лимона унесло вслед за пушистой бестией.

Когда двери за импровизированной упряжкой закрылись, а столовка объяла оставшегося астронавта одиночеством, из фигуры Фиолетового мигом улетучилось всё веселье. Он насупился и развернулся к окну.

Пустая чернота.

«Нет, здесь не то».

Еще раз повернувшись на месте, будто солдатик в строю, Фиол замаршировал в коридор, в который давно не заходил, и остановился перед закрытым медицинским отсеком.

«…»

Дверь разблокировалась неохотно, и Тенёк запер ее за собой, чтобы никто внезапно не ворвался и не вклинился в замысел.

«Неровный, искореженный пожаром пол».

Осторожные шаги вдоль стенки привели рекламщика в дальний угол помещения.

«Разбитая неведомым копьем вентиляционная решетка. Дыра достаточно большая, чтобы…» – чтобы «что» и думать не хотелось, если честно, но Фиолетовый не мог перестать прокручивать в мозгах фрагмент видения – катившееся в темную яму нечто.

Постояв над люком с минуту, рекламщик смог пересилить себя и преклонить колени. Пробоина в прутьях не манила нисколечко, но отступать было попросту нельзя.

«Ради Смога и я смогу».

И осторожно, как во взрывное устройство, Тенёк начал опускать в дырищу левую руку – не так жаль будет, если покалечится. «А Желтый опускал бы правую, он левша… Не важно, сейчас не до него вообще». Провал казался глубоким, как кратер, и астронавт опускался, опускался, пока не лёг грудью на решетку, тяжело дыша. «Отличный вид на ракурс-сракурс от дверей, полагаю. Черному бы понравилось… Ах да, сейчас ему уже все равно».

Длина руки кончилась, а дно вентиляции только-только нащупывалось пальцами. Осторожный круговой взмах – и ладонь наткнулась на посторонний объект. Дабы не тянуть больше нервы, Тенёк быстро схватил его и вынул из люка.

«О господи», – по глотке прокатилась желчь, но Тенёк зло проглотил ее. – «Это голова».

Да, это действительно оказалась голова, отрубленная голова Смога. Выкатившаяся из шлема и потерянная убийцей – досадный его промах. Импостер, кем бы он ни являлся, расслабился и начал допускать серьезные ошибки.

Глядя на кровавые ошметки шеи, на взявшиеся струпьями губы, обрюзгшие веки покойного и его подсохшие полуприкрытые глаза, Фиолетовый ощущал, как текут по щекам слёзы.

«А еще собирался сам его убивать, нытик…»

Насильственная резкая смерть обескровила голову Смога, лишив живого смуглого оттенка и заменив его на грязный сероватый воск. Черные волосы потускнели и слиплись бурыми корками, и рекламщик запоздало поймал себя за том, что держит добычу именно за волосы. Быстро положив мертвую голову на пол, мужчина не смог сразу стереть с перчатки бурые комья и разводы с волосами…

«Итак, теперь я точно уверен, что убийца – Красный. Я узнал его интонации, а уж то, как живенько он постарался спихнуть труп на меня – один к одному. Страйк предатель».

Это объясняло многое, но не всё. Например, фигура у оружейника была на заглядение, классический «перевернутый треугольник» с широкими плечами, и даже гимнастика не объяснила бы, каким образом данный мужик, в полной экипировке или даже голышом, перемещался бы в шахте, в которой застрянет и Тенёк…

Задумавшись, рекламщик поднял руку, прикидывая ширину участка вентиляционной шахты, и увидел на фиолетовом рукаве кроме кровавых пятен налипшие полупрозрачные пленки.

«Что это?» – пленки напоминали подсохшие сопли или слюни, но откуда же им взяться в вентиляции в таком количестве? Из капитана и Смога не натечет столько, а собака никогда не получала доступа в медотсек…

«Стоп, это не сопли. Это смазочная слизь, как у улитки – такая, что помогает не застревать…»

Мысли о спиральных раковинах и улитках вновь скакнули кульбитом. Почему-то отчетливейшим образом вспомнилось, как полуголый Лимон стирает со лба липкий пот, и капли вязкие даже визуально – будто желе. В тот момент Тенёк находился в состоянии эйфории, не до конца вернулся к разуму после болезни, и не обратил внимания на такую важную мелочь, как СВЕРНУТЫЙ, БЛЯТЬ, СКАФАНДР.

С ухающим и постанывающим сердцем Фиолетовый лег на спину прямо посреди горелого отсека, рядом с мертвой головой.

«Так, Смог, помогай, мы почти добрались до разгадки!.. Если хорошенько подумать, то скафандр – плотная штука, ведь в него вставлен экзоскелет, без которого астронавты просто не смогут часами носить тяжелую экипировку, кислородный блок на спине и всякие инструменты. Экзоскелет – каркас, из-за которого довольно мягкая полутканевая броня скафандра держит форму ВСЕГДА: сваленная на пол или на полку, посаженная в кресло, стоящая в аппарате очищения и обеззараживания. Чтобы свернуть скафандр так, как умудрился сделать это Желтый, нужно извлечь экзоскелет. Но тогда астронавт не сможет выполнять и трети астронавтских дел, а у навигатора с этим не было проблем…»

Тенёк скрипнул шеей и встретился глазами с мертвецом:

– Мне страшно, – пожаловался живой. – Мне кажется, что самозванцы – нелюди.

Конечно же, голова промолчала, но как будто укоризненно: «Посмотри на меня и вспомни, как это произошло. У людей не растут копья из груди. Конечно же это сделал нелюдь».

– Я думал, что это был глюк. Но ты – мое доказательство реальности.

Голова промолчала опять.

«Допустим, самозванцы – нелюди. Наша, человеческая цивилизация не встречала других разумных рас в космосе – это официальная информация. Но по закрытым каналам чего только не говорили: и планета обезьян, и говорящие воды, и живые соляные многоножки… Разве не найдется места слизким сильным оборотням? Или, может, это мутировавшие колонисты из неведомой зоны, где пришлось научиться вырабатывать слизь?..» – умевший видеть во мраке сатурнянин вполне допускал такой расклад. – «А разговоры про Нептун были фикцией… Или снова нет?»

Чтобы не почувствовать себя дураком и чокнутым, мужчина еще раз поднял рукав в липких шмотках засохшей слизи. К сожалению, исследовать это вещество не имелось возможности, всё упиралось в медотсек, как обычно.

«Именно шмотья этой хрени забили воздушку…» – рекламщик неожиданно вспомнил, как чистили кулер. – «Значит, Красный и Желтый перемещаются по вентиляционным шахтам. А потом, наверно, моются, чтоб слизь не выдавала. И места преступлений моют сами, ведь роботам не поручишь такое…»

«Самозванцы больше всех работают на этом корабле, а?» – ожил ехидный внутренний собеседник. – «А помнишь, как ты проснулся в луже? Тебя помыли, потому что ты был покрыт уликами, да не теми, что им хотелось бы».

«Должно быть, помыл Желтый. Потому что Красный в этот момент, скорее всего, имитировал гибель Смога…»

Больше не осталось сил избегать темы, которая вонзилась в мозг еще в самом начале лавины догадок: «Я запал на предателя неведомой расы, которому нужен только корабль», – стало невыносимо жаль себя, как будто в душу плюнули. Слизью какой-нибудь. – «Ребенка ему доверял… И сам доверялся. А что дальше? Вдруг супруги тоже неведомой нахер расы, мне-то что делать с этим всем?!»

«Забудь про расы, думай о фактах».

«Ладно, вот факты. Я нашел голову, кровь и слизь. Это улики. Их нужно сохранить».

«Молодец. Отнеси в крио, заморозь, чтобы предотвратить разложение. А часть слизи покажи Лайм и расскажи о подозрениях насчет нечеловечности».

Выработав план на ближайшее время, Фиолетовый решительно встал. В глазах поплыло от недомогания, ведь стоило хорошенько выспаться и поесть после болезни, а не скакать сумасшедшим мячиком по всему кораблю. Решив, что грядущие вечер и ночь постарается посвятить восстановлению здоровья, рекламщик усмехнулся собственной наивности и с содроганием поднял голову Смога, прижал ее к боку, как обычно носил ребенка…

«Ну, с Богом. Пускай меня никто не заметит!»

Путь через столовку казался слишком открытым и потому опасным, и рекламщик поскорее юркнул в менее освещенные отсеки двигателей.

«Интересно, где все?»

«Не трясись, никто не знает, что ты догадался о предателях».

«У меня под мышкой разлагающаяся голова».

До коридоров жилых помещений Фиол добрался безо всяких приключений и уже поверил в свою удачу, как вдруг дверь перед носом распахнулась, и посреди прохода скалой вырос тот, о ком рекламщик и думать забыл. Это Оранж, и он стоял без малейшего движения.

В первый миг Тенёк чуть не крикнул, но геолог продолжал молча торчать, и льдистый страх застанного врасплох сменился осознанием:

«Он в псевдосе!» – скоропостижно заработали шестеренки в мозгу. – «Надо убедить его, что я часть галлюцинаций. Быстро, твори какю-нибудь хрень!»

И первое, что Фиолетовый предпринял: сделал книксен, писклявым голосом при этом затявкав. По виску под шлемом потекла капля пота. Тенёк не был уверен, что вписывается в видения Оранжа, но не собирался останавливаться.

– Плохой пёсик! – мужчина среагировал на импровизацию добродушно-угрожающим тоном и шагнул вперед, замахиваясь: – А ну выплюнь эту дрянь!

Тенёк проскочил под рыжим локтем и скрылся в ближайшей комнате, запираясь изнутри. Это оказалась комната Циановой, но ничего не поделать, пришлось в ней пережидать, когда больной из коридора уйдет. Судя по звукам, его встретила жена и насильно завела в спальню… Выглянув и убедившись, что дорога открыта, Фиол пробежал по ней мышкой, юркнул в крио.

«Если на камерах кто сидел – мне пизда».

Благодаря импостерам, свободных крио-капсул было много – хоть в две сразу ложись, коль сумеешь. Тенёк раздобыл упаковку – пришлось пересыпать в карман замороженные бобы, – в которую поместил голову и прочие улики, а после заморозил это всё, оставив только несколько слизеплёнок для опознания.

«Покажу Лайм. Только бы она являлась человеком…»

Без страшного груза ходилось по кораблю намного легче. Тенёк независимо промаршировал в свою спальню и здесь уже перегрузил пленки в пакетик из собственного барахла. Маленький пластиковый файл надежно спрятался в карман, а сам астронавт сумел, наконец, выдохнуть.

«Всё хорошо. А сейчас – смыть кровь».

И отсек очистки встретил его, как родной.

Настало время выполнять последний пункт плана, а именно – поговорить с Лайм. Их отношения никогда не отличались теплом и симпатией, так что разговор обещал быть сложным. Без подобных бесед хочется обойтись любой ценой. Однако…

Подумав про Тэшку, рекламщик уверенно постучал в дверь.

– Что тебе нужно? – так и есть, голос недружелюбный.

– У меня имеются догадки насчет самозванцев, я хочу поговорить об этом, – на всякий случай мужчина покосился по сторонам. Нет, коридор пуст, и в вентиляции вроде бы никто не шумит…

– Зато я не хочу. Вы все трое – хуевая компания, – отрезала Лайм, и раздались удаляющиеся шаги.

– Погоди! – полушепотом вскричал Фиол, влипнувший в дверь, как в нечто спасительное. – Но я-то хотя бы ЧЕЛОВЕК!

Шаги приблизились обратно, и Тенёк, замирая про себя, поднес к смотровому оконцу пакетик с пленками полупрозрачной слизи.

Через несколько секунд дверь приоткрылась, и Лайм без шлема устало воззрилась на рекламщика.

– Что за дрянь?

– Нашел на месте убийства, – кратко пояснил Фиол. – И мне очень страшно привлекать к себе внимание.

Женщина поглаживала висок, как будто усмиряла головную боль. Поморщившись, проговорила:

– Придется привлечь. Я соглашусь на общение с тобой только при условии, что с нами будет Желтый. И там, куда не проберется Красный, – дверь захлопнулась.

«Она что-то знает о Страйке?.. Определенно. Может, еще не всё пропало?»

Утерянный несколько часов назад с собакой навигатор нашелся в навигационной, как ни странно. Оглянулся на вошедшего Тенька через плечо и вернул внимание на мониторы бортовых компьютеров.

– Что, устал прятаться?

– Надеялся, что ты меня отыщешь, – на самом деле, Фиолетовый потратил больше получаса на чистку видеосъемки, поскольку немало засветился на камерах с башкой в руках.

– Прятался бы дальше, я бы, скорее всего, к ночи догадался, что пора искать.

– Писить захотел.

В окно кабины виднелась далекая светящаяся туманность. Ее аквамариновые переливы казались очень легкими, даже утонченными, словно скульптура из водяных капель – встречались такие на антигравитационных выставках. Невероятная красота трогала душу умиротворением и печалью, ведь разделить ее было не с кем. Недавние размышления на пепелище не позволяли теперь попросту взять Лимона за руку и вместе посмотреть на звезды, ибо кто знал, как на самом деле этот тип относится к Теньку, к звездам, и к рукам, в конце-то концов.