Текст книги "Хочу замуж под Новый год! (СИ)"

Автор книги: Кора Бек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Хочу замуж под Новый год!

Эх, Нюрка, Нюрка! А ещё подруга называется!

Этой осенью я поссорилась с Нюркой, своей соседкой и подругой. А ведь она мне была почти, как сестра, даром, что я у своей мамы одна. Ну, а после того, как несколько лет назад моя подруга развелась, мы вообще стали «не разлей вода»!

Правда, я для себя до сих пор так и не решила: в результате Нюркиного развода лично я оказалась в выигрыше, или – как?

С одной стороны, когда моя подруга была замужем, мы с ней общались не так часто, как мне, одинокой взрослой девушке, у которой вагон свободного времени, хотелось бы.

В основном мы с Нюркой виделись по выходным дням, да по праздникам, хотя живём в одном подъезде, только на разных этажах. Но что я могла поделать, если обормот (Так Нюрка называла своего мужа за то, что он, по её мнению, приносил в дом мало денег) отнимал у неё кучу сил и вечно действовал ей на нервы?

Ну, сами понимаете, каким бы муж ни был, а кормить и обстирывать его всё равно приходится, чтоб он не протянул ноги раньше положенного и не выглядел, как бомж, вызывая ненужные пересуды у соседей.

Зато женщина, которую, как известно, хлебом не корми, только дай возможность выговориться, в этом случае взамен получает заслуженное право на критику.

Разумеется, будучи педагогом по призванию (а моя подруга преподаёт в школе французский), Нюрка положила немало сил на перевоспитание мужа. Кстати, она и критикой, между прочим, занималась исключительно для того, чтобы поднять его самооценку, дабы Лёлик чего-нибудь добился в своей жизни.

Но, то ли супруг оказался неподдающимся для воспитания, то ли у Нюрки с её холерическим темпераментом не хватило терпения, но только, изрядно потрепав друг другу нервы, они в конце-то концов разбежались.

А вот теперь об обратной стороне медали.

Оставшись одна, Нюрка внезапно обнаружила, что у неё свободного времени – вагон и ещё целая тележка. Хотя, если уж быть совсем точной, после развода моя подруга осталась вдвоём с дочерью.

Но на её образе жизни это нисколько не сказалось. Ведь всем известно, что у таких шумных и чересчур активных по характеру мамаш, какой была моя Нюрка, обычно вырастают скромные домашние дети.

Нюркина дочь Милка хорошо училась, с кем попало не водилась, да и, вообще, из дома редко выходила, поэтому Нюрка решила, что она честно заслужила право пожить немного и для себя.

Теперь мы с ней стали видеться гораздо чаще. Надо сказать, такую выдумщицу и приколистку, как моя подруга, ещё поискать!

Нюрка умеет и вдохновить на различные приключения, и поднять настроение, и поддержать, если у тебя всё пошло наперекосяк. С Нюркой моя жизнь всегда становится более интересной и даже непредсказуемой.

И, наверное, я сожалела бы, что Нюрка не развелась раньше, и тогда мы могли видеться ещё чаще, если бы не привычка моей подруги всех и вся поучать.

Но, несмотря на это, ещё совсем недавно я искренне считала, что мне ужасно повезло с подругой и, что на свете нет ничего более ценного, чем женская дружба.

И вдруг оказалось, что в век высоких технологий дружбу следует проверять при помощи диктофона.

А дело обстояло следующим образом.

Как я уже говорила, мы с Нюркой живём в одном подъезде, только я на первом этаже, а она – на третьем. Раньше мне казалось, что это очень удобно. К примеру, если мне лень подняться, а Нюрке – спуститься, мы могли без проблем общаться, находясь каждая на своём балконе.

Конечно, я не спорю: при желании можно созвониться. Но ведь по телефону не передашь всех нюансов и эмоций. К тому же, нашей телефонной связи я не очень-то и доверяю. Мало ли что?

Лично я не раз на чужие разговоры случайно попадала. А люди чего только ни говорят! Думаю, в советское время такое даже на кухне услышать было нельзя. У меня иногда прямо-таки щёки горят. Не хотела бы я оказаться на их месте.

Хотя кто, спрашивается, виноват? Ведь можно было бы и потерпеть до личной встречи, а не обсуждать во всеуслышание всё подряд!

Например, мы с Нюркой точно знаем, что соседка, проживающая между нами в квартире на втором этаже, работает в каком-то кафе, поэтому днём она спит, а вечерами уходит на работу.

А теперь скажите, что нам с подружкой мешает поговорить, не переступая порог дома? Без свидетелей, романтичным вечером, в привычной и уютной обстановке.

Но в один далеко не самый прекрасный день, а точнее вечер, я, вернувшись с работы, вышла на балкон выкурить сигаретку перед ужином.

На дворе стояло бабье лето, и настроение у меня было под стать погоде: такое же немного задумчивое и лирическое.

Из головы не выходили слова какой-то песни, которую я слышала в далёком детстве: "Бабье лето, бабье лето – поздняя любовь".

Устремив вдаль, затуманенный воспоминаниями (о счастливом детстве) взгляд, я, не торопясь, закурила.

Мне кажется, в этот момент я выглядела (причём абсолютно непреднамеренно), как женщина, которая точно знает, что её уже в скором времени ожидает какое-то очень интересное любовное приключение.

И, конечно, я была не прочь, если б меня сейчас кто-то сфотографировал. Этот весьма эффектный и интригующий снимок я могла бы повесить у себя в кабинете, чтоб подразнить сослуживцев по поводу моей личной жизни.

Эх, хорошо жить на свете артистам и, вообще, всяким известным личностям!

Каждый их шаг фотографируют папарацци, а потом размещают в прессе, будет что людям вспомнить на пенсии!

А вот мне не остаётся ничего другого, как, следуя Нюркиным советам, создавать в отсутствии реальной личной жизни её видимость.

Чтобы не давать некоторым доброжелателям повода говорить, что меня, мол, никто не хочет брать замуж, я делаю вид, будто выбираю.

Ну, сами понимаете, лучше иметь репутацию девушки привередливой, нежели никем невостребованной. Поэтому, если я вижу, допустим, что мне на мобильник звонит Нюрка, я выхожу поспешным шагом из кабинета, чтобы у моих коллег создалось впечатление, будто мне нужно с кем-то поговорить тет-а-тет.

Либо после очередной посиделки со своей подругой на кухне за бутылочкой "Киндзмараули", я прихожу на работу с томным видом и наотрез отказываюсь отвечать на все вопросы весьма заинтригованных сослуживцев.

Да если бы они только знали, как у меня голова с похмелья раскалывается, то, конечно, сразу же со своими расспросами отстали! Однако я свою тонкую игру мужественно веду до конца ради нужного результата.

Без всякого преувеличения, мне удаётся держать марку взрослой и абсолютно самодостаточной девушки!

Следует заметить, что Нюрка в этом вопросе меня полностью поддерживала и уж такой подставы я от неё, конечно, никак не ожидала.

Особенно обидно, что подружка мне кайф поломала, когда я мысленно собой любовалась. Такое ведь далеко не каждый день бывает.

Стою я, значит, на балконе с видом прекрасной незнакомки в её современном варианте. Это, понимаете, такой авангард – Незнакомка с сигаретой в руках. Стою и понимаю, что даже в моих, от природы небольших и ничем непримечательных глазах, затянутых сейчас поволокой, можно запросто утонуть.

Честное слово, в эту минуту я готова была отдать часть квартиры (например, кухню) за качественный фотоснимок, чтобы потомки запомнили меня "молодой и красивой"! И вдруг сверху раздаётся Нюркин голос:

– Мила, я тебе русским языком говорю: Хватит сидеть дома, собирайся и иди в школу! Нашлась тут, понимаешь ли, тургеневская барышня на мою голову! За книжками всё свободное время проводит. Такие девушки нынче не в моде, заруби это себе на носу, дочка!

– Ма, ну что ты ко мне опять пристала? Я всё равно на Осенний бал опоздала, он начинается через пятнадцать минут. Уж лучше я дома посижу.

– Да ты и так день-деньской сидишь дома, сколько ж можно?!

– Я готовлюсь к урокам. Какие ко мне могут быть претензии?

– Доча, а ты забыла, что я ползарплаты своей выложила за платье, специально купленное к этому балу? Мне, что – делать, по-твоему, было нечего?

– Вообще-то, мам, это была целиком и полностью твоя инициатива. А я просто не захотела тебя огорчать и согласилась на покупку.

– Мила, знаешь, кто ты после этих слов? Ты – эгоистка!

– Ма, ну что ты в самом деле из-за пустяков так расстраиваешься? Успею я ещё одеть это платье, впереди – Новый год, 8-ое марта, другие праздники.

– Как ты с матерью разговариваешь?!

От Нюркиного крика у меня даже уши заложило, хотя нас разделяет целый этаж, и мать с дочерью говорят, явно находясь внутри квартиры.

Я посочувствовала Милке, её маманя нынче с левой ноги, видно, встала. Слава Богу, что я уже давно живу самостоятельно!

На радостях я закурила вторую сигарету. Надо бы мне завтра позвонить маме, а после того, как докурю, нужно будет позвать Нюрку в гости, чтобы она отстала от ребёнка, тем паче, что завтра – суббота, и мы можем спокойно посидеть.

– Ма, что ты на ровном месте скандал закатываешь? Тебе ведь хорошо известно, что я не люблю эти дурацкие школьные дискотеки. Мне не интересно общаться со своими сверстниками. Уж лучше я книгу почитаю, чем стану делать вид, будто мне нравится дёргаться под их чокнутый рэп, да ещё слушать всякий бред!

– Я твою позицию, конечно же, уважаю, доча, но и тебе к материнскому мнению стоит прислушаться. Сама понимаешь, ни одна мать своему ребёнку плохого не посоветует. А действительность такова, что в наше время, начиная со школьной скамьи, приходится думать, как не остаться в будущем без мужа.

– Интересная мысль! – лениво подумала я. А Нюрка, похоже, увлеклась.

– Конкуренция среди женщин просто бешеная, нужно заранее присматриваться к парням. Для этого, Мила, необходимо общаться, а не то останешься, как тётя Ася, в старых девах.

К счастью, на балконе стоял рассохшийся табурет. Я медленно села. От Нюрки я такого никак не ожидала услышать.

Она всегда мне говорила, что не стоит комплексовать из-за отсутствия мужа и приводила в пример себя: дескать, ну что хорошего, отдала мужику свои лучшие годы и всё равно развелась? А, оказывается, Нюрка по-другому на самом деле думает! Вот это да!

– Мам, ну кто бы мне говорил про замужество? Ты же сама с папой развелась!

Милка как будто бы услышала мои мысли. Но и Нюрка не лыком была шита, нашла, что ответить на это абсолютно справедливое замечание.

– Я не успела присмотреться к своему будущему мужу. Он приехал в мой родной город в командировку, и уже через месяц мы с ним отправились в Петербург знакомиться с его родителями. Всё произошло очень быстро, у меня даже не было времени подумать. А главное, мне так хотелось поскорее стать самостоятельной, вырваться из-под родительской опеки! Теперь, конечно, понимаю, что это было довольно глупо и наивно.

– Ты жалеешь, что вышла за папу? – быстро спросила Милка.

Мне стало интересно, как выкрутится Нюрка из положения? С одной стороны, ребёнку врать нельзя. С другой, вряд ли Милке понравится, если мамаша начнёт сейчас родного отца поливать грязью. Меня этот вопрос так заинтересовал, что в какой-то момент я даже забыла, с чего вся эта история, собственно, началась.

А Нюрка довольно остроумно ответила:

– Если бы я не вышла за твоего папу, Мила, то, боюсь, никогда не узнала, что тургеневских барышень можно встретить даже в двадцать первом веке. Обидно, доченька, правда?

Милка рассмеялась, а её мамаша, как дура, опять на меня перевела стрелки.

– Ты посмотри, доченька, на тётю Асю, – вправляла Нюрка своей Милке мозги. – Вроде бы не идиотка (От такой высокой оценки моих умственных способностей я чуть не свалилась с табурета), и приданое неплохое: двухкомнатная квартира, образование, работа, а вот мужика стоящего подцепить она никак не может.

– Думаешь, оно это надо? По-моему, тётю Асю в её жизни всё устраивает.

Ну, надо же, какие нынче пошли детки – у них на всё имеется собственное мнение! Хотя с такой точкой зрения я, пожалуй, ещё готова была бы согласиться. Но Нюрка-то, Нюрка, подруга, видишь ли, называется!

– Скоро тёте Асе стукнет тридцатник. А ты знаешь, Мила, что с каждым годом шансы на замужество у женщин уменьшаются? И, если ты не будешь слушать свою маму, то тоже останешься в старых девах.

Господи, да что Нюрка заладила: старая дева, старая дева! Я – просто взрослая самостоятельная девушка. Завидно, что ли? Между прочим, Нюрка меня старше на девять лет! И, кстати, в данный момент она тоже не замужем.

Ну, конечно, с её-то характером! Счёт = один: один. Нет, лучше = два: один. Я – моложе! А ещё – красивее. Эх, если б сегодня вечером вы меня видели!

Такая красотка! Да я Джулию Робертс нынче запросто могла заткнуть за пояс!

– Мам, за меня в этом вопросе беспокоиться не надо. Я собираюсь жизнь свою строить строго по намеченному плану. А вот за вас с папой мне обидно, что всё так глупо получилось. И, поверь, если кому-то и нужно переживать по поводу одиночества, то только не мне. Извини, пожалуйста, за правду. Ты же знаешь, мамочка, я люблю и тебя, и папу.

Голос Милки дрогнул. А я ушла с балкона. На сегодня впечатлений достаточно. А ещё подумала, что свой телефон нужно постоянно держать в режиме “запись”.

Как тяжело жить без пистолета!

Я позвонила маме. После дурацкого разговора Нюрки с дочерью мне в голову закралась беспокойная мысль: Что, если и моя мама считает меня эгоисткой?

Созваниваюсь-то я с мамой регулярно, а вот навещаю её не так часто. Неудобно беспокоить. Моя мама хоть и на пенсии, но у неё есть свои увлечения. А я по себе знаю, как неприятно, когда твою личную территорию кто-нибудь нарушает.

В общем, позвонила. Оказалось, я зря беспокоилась. А с другой стороны, я не ошиблась в своей мамочке. Несмотря на то, что моему звонку мама обрадовалась, мыслями, как я догадалась, она уже находилась на выставке цветов.

Ведь в эти выходные в "Ленэкспо" должна была состояться очередная выставка цветов. А цветы – это самая большая мамина любовь. Но главное, я убедилась, что моя мама меня эгоисткой не считает. А вот Милке не повезло!

Спустя, наверное, час после того, как я узнала истинную цену женской дружбе, на пороге моей квартиры нарисовалась Нюрка. С такой довольной физиономией, как будто ей премию выдали на работе.

Обеими руками четыре бутылки пива к груди прижала, а по карманам халата ещё и пакетики с солёными орешками рассовала. Как пить дать, подружка ко мне причапала прямиком из магазина, даром что у нас во дворе его открыли якобы для удобства жителей. А на самом деле, ради соблазна.

Ведь пока магазинчика не было, мы с Нюркой, что ни говори, чаще встречались за чашкой чая, нежели за бокалом вина, поскольку ближайший универмаг от нас находится через два квартала, да ещё и расположен рядом с проезжей частью, что не очень-то удобно.

Это значит, как попало уже не оденешься: полиция остановит, и за добавкой особенно не побегаешь: лень не позволит. А тут – магазин напротив подъезда, где всегда готовы обслужить по высшему разряду, даже если ты лыка не вяжешь.

После такого отношения уходить с пустыми руками неудобно: не захочешь, да купишь чего-нибудь на дорожку. Поэтому в здравом уме и трезвой памяти я туда лишний раз стараюсь не заходить, от греха подальше.

А вот Нюрка придерживается мнения, что отечественный бизнес нужно рублём поддерживать, и её в этом вопросе переубеждать бесполезно. Так мы и живём.

Точнее, жили. Поскольку теперь всё бесповоротно изменилось. О чём я свою недавнюю подружку тут же поставила в известность.

Нюрка моим словам удивилась и поначалу решила, что я её просто разыгрываю. Тогда нарочито невинным голосом я сказала:

– Хочешь верь, хочешь нет, но и у старых дев свободного времени на посиделки просто нет. Мне нужно готовиться к семинару, так что не обессудь, родная, – и я гостеприимным жестом ей указала на входную дверь.

При этом, памятуя о занятиях по психологии в студенческие годы, на которых нас учили никогда не демонстрировать свою обиду, я широко улыбалась.

Уж лучше пусть Нюрка думает, будто наша дружба мне по барабану, чем вдруг узнает, что статус старой девы меня, мягко говоря, не устраивает, а если честно, то немного расстраивает.

Кстати, я вовсе не соврала по поводу семинара, который должен на следующей неделе состояться. Другое дело, что при других обстоятельствах это заурядное рабочее мероприятие было бы мне до лампочки. Но только сейчас речь идёт о моей чести. А я свою честь не собираюсь менять на пиво с орешками!

– Ась, что с тобой? – Нюркины глаза округлились. – Впереди выходные, успеешь ты ещё подготовиться к своему семинару! Давай посидим, расслабимся, я что, пиво зря покупала?

– Подумаешь, четыре бутылки! – фыркнула я. – Вот за выходные, Нюрк, ты и выпьешь их сама. А мне, повторюсь, некогда.

– Ась, ну что ты сегодня вредничаешь? Что я тебе плохого сделала?

– Вредность – это обязательная черта характера всех старых дев. Ты что, Нюрк, не знала? – я весело и непринуждённо рассмеялась. – А свою репутацию нужно поддерживать, понимаешь?

По-моему, получилось довольно естественно и мило.

Мне даже захотелось погладить себя по головке за своё безупречное поведение (Хоть и не люблю я иностранных выражений, но тут по-другому не скажешь: настоящая леди!). Однако при Нюрке я постеснялась это делать.

– Не понимаю, зачем ты сама себя старой девой обзываешь?

– Я не обзываю, – мои губы растянулись в благодушной улыбке, – я просто твои слова, Нюрк, повторяю, что давеча ты Милке говорила, когда на моём примере жизни её учила.

Нюрка покраснела, посмотрела по сторонам и, наконец, выпалила:

– Ты меня неправильно поняла, Ась! Я ведь не тебя конкретно в виду имела, мне просто нужно было Милку напугать, а то она совсем уж дома засиделась. Сама подумай: где ты, и где – все остальные старые девы?! То есть я хочу сказать, что ты на классическую старую деву совсем не похожа.

– Да ну на фиг? – я рассмеялась. А Нюрка торопливо продолжила:

– Между прочим, это даже Милка заметила. Лично я на твоём месте расценила бы её слова, как комплимент. Молодежь – она ведь такая, прямо выражается!

– Ой, не говори! – с готовностью подхватила я Нюркины слова. – Молодым и вправду можно верить, а вот их родителям – не всегда. Они ради своих мелочных интересов многолетней дружбой готовы пожертвовать. Бог им судья!

С некоторой долей театральности я опустила голову. Руки скрестила на груди. Мысленно восхитилась своей маленькой репризой.

Эх, будь я на месте Нюрки, обязательно зааплодировала! Но она не догадалась. А ещё интеллигенцией называется! Искусство – удел избранных, что ни говори.

– Ну, хорошо, Ась, я не права была. Так ты прости меня, я же не со зла. Просто Милка моя относится к тебе с уважением, вот я и привела тебя, Ася, в качестве примера, чтоб до неё дошло. Совсем уж засиделась дома девка.

– Ну, и как, не зря?

Мой вкрадчивый голос не предвещал Нюрке ничего хорошего, но она этого не поняла и даже оживилась.

– Не зря! Милка пошла на школьный вечер! А я тут же прибежала к тебе, чтоб отметить такое событие. Надеюсь, теперь жизнь дочки как-то изменится…

– И она не засидится в старых девах, как некоторые, – подсказала я с такой милой, обаятельной улыбкой, которой, пожалуй, Наталья Варлей могла бы позавидовать.

Нюрка сделала вид, будто она моих слов не услышала.

– Я раньше, Ася, радовалась, что Милка у меня растёт такой домашней, но в последнее время забеспокоилась. Она же почти ни с кем не общается, только книжки день-деньской читает, в очках ходит, мини, как все девчонки не носит. Кто её потом возьмёт замуж, если она из дома носу не кажет? Нет, по сравнению с тобой, Асенька, моя девчонка – просто монахиня!

– А зачем Милке выходить замуж? – включила я дурочку. – Не ты ли меня, Нюрк, всё время убеждала, что лучше быть свободной и самодостаточной женщиной, чем тратить лучшие годы своей жизни на какого-нибудь обормота, от которого всё равно не будет толку?

Но Нюрка от меня отставать не захотела и прикинулась шлангом.

– А я от своих слов, Асенька, не отказываюсь. Да твоей жизни можно только позавидовать: сама себе хозяйка! Но всё же замуж разочек-то не помешало бы выйти. Вдруг попадётся нормальный? Замужество – это лотерея, в которой порой удаётся вытянуть счастливый билетик. Во всяком случае, попробовать можно, но торопиться в таком важном вопросе, конечно, не стоит.

Нюрка с победоносным видом улыбнулась, а затем попыталась протиснуться мимо меня на кухню: дескать, конфликт исчерпан, и теперь это дело можно бы и отметить. Но я оставалась непреклонна.

Мне было обидно, что я всегда Нюрке верила больше, чем самой себе, а она меня за глаза называла старой девой. Нельзя что ли было как-нибудь помягче?

Тем более и придумывать-то ничего не надо: я сама себя уже давно взрослой девушкой называю, о чём Нюрке прекрасно известно. Очень хорошее и понятное определение.

А вот, когда я слышу выражение "старая дева", почему-то Баба-Ягой себя сразу ощущаю. И получаются такие две совершенно разные ипостаси: то Незнакомка в современном варианте, то – Баба-Яга! Это удар прямой наводкой по психике.

Ведь мы, взрослые девушки, такие ранимые и чувствительные! Как тяжело жить без пистолета! А мы всё терпим, терпим…

Но Нюрке, между нами говоря, крупно повезло, что у меня нет пистолета. А не то!.. Нет, я ни на что не намекаю. Скажу словами русской народной пословицы: Не буди лихо, пока оно тихо.