Текст книги "Мятежная кровь (СИ)"
Автор книги: Клоденестра
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
========== Глава 1. Решение ==========
Сверкающие сказочно красивые аметистовые глаза Рафаэля излучали искреннее сочувствие, когда он смотрел сверху, с балкона дворца, вниз, туда, где толпились придворные эльфы и многочисленные гости из королевства Тамир, страны вампиров.
Там, внизу, в царском дворе, стоял наследник вампирского трона, отца которого одолел в честном поединке его, Рафаэля, родитель.
Юноша, чьи длинные белоснежные волосы мягко трепал ветер, не мог оторвать взгляда от изящного, хмурого и надменного вампира.
Ему еще не доводилось видеть никого более величественного и прекрасного.
Принц Кристоф был удивительно высок, среди эльфов трудно было встретить мужчин с таким ростом, обладал изящным крепким сложением и фантастически красивым бледным лицом.
Черные, как смоль, волосы падали ему на глаза, сверкающие адским ослепительно зеленым пламенем.
От его взгляда всякому становилось жутко, такая мрачная ненависть сквозила в ледяном выражении. Черты идеальные, изумляющие совершенством, но неподвижные, холодные и острые, как и странные глаза.
В движениях уверенность, злая хищная уверенность, которая не позволяла его охранникам надеть ему на руки цепи, оставляя гордо прямо стоять в роскошном черном одеянии.
Рафаэль внимательно смотрел на него, чувствуя странное непреодолимое волнение.
Он понимал, что вампиру, несомненно, очень горько, ведь он потерял родного отца, и отзывчивое искреннее сердце эльфа стремилось помочь ему, разделить его страдания. Но пока юноша не совсем понимал, как он может это сделать.
Позади раздались неторопливые шаги. Рафаэль оглянулся. Пришла его сестра, Каролина, прекрасная длинноволосая эльфийка, наследница королевства, его лучшая подруга и советчица.
– Эль, ты стоишь здесь уже полчаса. Что такое? – ее огромные фиолетовые глаза мягко мерцали, она подошла и потрепала брата по плечу.
– Ничего, – юноша снова глянул на Кристофа, вампир свирепо смотрел на придворного эльфа, что-то быстро говорившего ему.
Каролина проследила за его взглядом:
– Жалеешь его, верно?
– Да. Он потерял отца. Мне его жаль. Что отец намерен с ним делать?
– О, Эль, – с грустью сказала девушка, – ты, наверняка, не испытаешь восторга, услышав ответ…
– Что ты хочешь сказать? – встревоженно спросил юноша.
– Я не думаю, что отец прав, Эль, но он намерен казнить наследника Тамира.
– Что? Но это несправедливо! – в ярких глазах полыхнуло негодование.
– Кто знает. Принц Кристоф жесток, едва ли он понимает, что наш родитель не повинен в безрассудстве его отца. Неизвестно, что у него теперь на уме…
– Я с этим не согласен! – заявил Рафаэль и, отвернувшись, понесся к отцу, уже точно зная, что хочет сказать.
Каролина, изумленная его резкостью, тут же последовала за ним.
Повелитель эльфов, король Адриан, с хмурым видом восседал на троне, прикладывая руку к левому плечу.
Битва с Эламом, отцом Кристофа, чуть не стала его последним жизненным путешествием. Король вампиров нанес ему множество ран, от которых он уже никогда не оправится, но гордость врага подарила ему шанс на спасение.
Адриану удалось улучить краткое мгновенье, от которого зависела его жизнь, и сокрушительная атака пронзила высокомерное сердце врага.
Элам проиграл, но оставил наследника: не менее гордого и жестокого Кристофа.
Повелитель эльфов имел все основания казнить молодого вампира. Во-первых, он являлся сыном врага, а во-вторых, его нельзя было отнести к числу тех, кто может разумно и непредвзято смотреть на вещи.
Отсюда вовсе не следует, что Кристоф был глупым и несмышленым, нет; суть в том, что одна из главных и самых неукротимых сторон его сущности – мстительность.
Он не успокоится, пока не отомстит.
Пока не причинит ему и его народу столько же боли и мук, сколько, вероятно, терпел сам в эту минуту.
Адриан сжал рассеченное плечо, стараясь погасить ноющую боль, и в этот момент дверь распахнулась, и герольд звонко возгласил:
– Его светлость, принц Рафаэль, ее высочество, принцесса Каролина.
Прекрасные эльфы, юноша и девушка, ворвались в роскошную залу и торопливо направились к отцу, удивленно смотревшему на них со своего трона.
– Отец, правда ли это, что вы намерены казнить молодого принца Кристофа? – очень серьезно спросил Рафаэль.
– Это правда, сын.
– Я же говорила, – мягко взглянула на раздосадованного юношу принцесса.
Рафаэль отдернул назад упавшие на лицо волосы и взволнованно сказал:
– Я понимаю вас, но… есть и другое решение.
Адриан мягко глядел на сына:
– Я так не думаю, дитя мое. Нет другого решения, когда дело касается вампиров.
– Есть! – решительно воскликнул тот. – Я стану мужем принца Кристофа, и тогда он не посмеет напасть на наш народ!
– Что? – испуганно воскликнула Каролина.
Адриан нахмурился:
– Это неразумно, Рафаэль.
– Напротив. Это самое справедливое и разумное решение из всех, какие только существуют.
– Сынок… Кажется, я начинаю понимать, – повелитель эльфов едва заметно усмехнулся. – Ты юн, твоя сущность только недавно начала просыпаться. Видимо, красота этого вампира прельщает твое нежное страстное сердце…
– Нет! – воскликнул юноша, стремительно краснея. – Мое решение основано на разумных доводах и последовательных размышлениях. Я знаю, что прав, и не отступлю.
В его голосе звучала такая твердая неодолимая решимость, что Адриан почувствовал всю серьезность его слов. Он долго молчал и, наконец, хмуро произнес:
– По правде говоря, Рафаэль… это очень благородное решение. Но я не позволю этому свершиться.
Каролина поспешно кивнула, давая понять, что всецело поддерживает отца.
– Но почему? – Рафаэль негодовал. – Почему я не могу исполнить предназначение, которое принесет нашему народу одну только пользу?
– Потому что ты мне очень дорог, мальчик, а сын Элама жесток и неукротим. Я не уверен, что ты будешь счастлив в его королевстве. А мне претит мысль воспользоваться твоим самоотверженным решением в своих целях.
– Это мое решение! – вдруг мягко сказал Рафаэль. – Я не верю, что вы лишите меня этого права, отец.
Адриан неожиданно поднялся с трона, медленно спустился со ступенек и остановился перед сыном:
– Ты должен подумать.
– Не о чем думать. Мое решение не подлежит возврату. Кроме того, я уже давно не младенец – две недели назад мне исполнилось восемнадцать, вы можете смело доверять мне.
– Мое дитя… – король с грустью смотрел на прекрасного юного эльфа, к которому был привязан всем сердцем, и вдруг, не удержавшись, крепко прижал его к сердцу. – Хорошо. Я не осмелюсь лишить своего сына права принимать и отвечать за свои решения. Да будет твоя воля.
– Я признателен,– сказал Рафаэль, которого внезапная откровенность отца сильно растрогала. – Признателен за все.
Адриан отпустил его и уже с прежним величественным видом сказал:
– Еще не поздно передумать.
– Это невозможно, – серьезно сказал тот.
– Я не ожидал, что ты так быстро вырастешь, дитя мое. Может, это и неправильно, но мне горько от мысли, что ты отдаешь свое мягкое чувствительное сердце в руки этого жестокого существа.
– Я постараюсь смягчить его. На то мое сердце и мягкое.
– Что ж, я принимаю твое решение. Надеюсь, ты не пожалеешь о нем.
Рафаэль уверенно ответил:
– Не пожалею.
Адриан снова грустно поглядел на него, но не сказал больше ни слова.
Он дал волю своему сыну и не имел права отнимать у него разрешение. Хотя, надо сказать, душа повелителя эльфов надрывалась от горя, когда он понимал, какие мучительные страдания вытерпит его прелестное дитя, прежде чем обретет заслуженное счастье. Конечно же, если обретет.
*
– Твоя жизнь будет сохранена, – мрачно сказал Адриан, сурово глядя на стоящего перед ним Кристофа. – Ты вернешься в свое королевство и будешь править единовластно. Однако ты уедешь не один. Видишь его?
Он указал на Рафаэля, стоящего подле его трона, в красивом белоснежном одеянии. Кристоф презрительно взглянул на него и тут же перевел глаза на короля эльфов.
– Это Рафаэль, мое дитя, которое я доверяю в твои руки. Ты женишься на нем и увезешь в свое королевство. Он – залог мира, цени его и помни: благодаря ему ты жив.
Наследник вампирского трона не сказал ни слова, лишь молча и холодно смотрел ему в глаза.
В этих глазах, пронзительно зеленых, ярких и мерцающих, сквозила такая неудержимая мстительная ярость, что многочисленные придворные, видевшие его, вздрагивали от страха.
Кристоф мрачно заявил:
– Я женюсь на нем в Тамире, по всем традициям вампиров.
Адриан нахмурился еще сильнее. У сына Элама здесь не было ровно никаких прав и, тем не менее, он уже заявлял свои условия.
Король взглянул на Рафаэля. Юноша незаметно кивнул, давая понять, что принимает волю своего жениха.
– Хорошо, – угрюмо сказал правитель. – Будь по-твоему. Аудиенция окончена.
Кристоф молча развернулся и, даже не глянув в сторону Рафаэля, направился к дверям; придворные вампиры из Тамира, которые вновь были доверены ему, неотступно следовали за ним.
Когда зал опустел, Адриан обратился к сыну:
– Еще не поздно, мальчик.
– Нет, – совершенно твердо и непреклонно сказал юноша. – Решение возврату не подлежит.
Его отцу оставалось лишь горько вздохнуть.
*
В тот день, когда Рафаэль покидал родные места, дворец эльфийского правителя был окружен величаво разодетыми вампирами, явившимися с целью сопровождать на обратном пути своего нового короля.
Кристоф о чем-то разговаривал со своими подданными, уверенно и непринужденно отдавал приказы, в то время как его жених прощался с отцом:
– Я буду часто писать вам, – говорил он, стараясь выглядеть веселым и жизнерадостным, хотя душа его разрывалась от тревоги и неуверенности.
– Помни, Рафаэль, – сказал Адриан, потрепав его по волосам. – Этот дом всегда открыт для твоего возвращения. Так же, как и эта страна.
– Я знаю, знаю…
– Эль, – рыдала у него на плече Каролина. – Ты пожалеешь, о, пожалеешь!
– Ну, не плачь, сестренка, – мягко усмехнулся юноша. – Озари свое лицо радостью, иначе моему пути не суждено благословения.
– Я буду очень скучать, – всхлипывая, сказала чувствительная девушка. – Пусть счастье усыплет твою самоотверженность.
В этот момент Рафаэль с некоторым страхом ощутил позади чье-то присутствие. Он быстро оглянулся и замер, столкнувшись с ледяным взглядом своего жениха.
– Прощание окончено, – холодно сказал Кристоф и, схватив его за руку, повел в сторону экипажа, предназначенного для юного эльфа. – Я не намерен тратить время на твои жалкие слезы. И не намерен тратить его на ожидания. Запомни это.
Рафаэль ничего не сказал, но его сердце познало первую рану, нанесенную этим холодным бесчувственным голосом.
Уже сидя в карете, он подумал о том, что ему нужно очень много сил, если он намеревается преодолеть эту стену и увидеть человека, к которому так привязался, мягким и отзывчивым, ощутить такое же тепло и ласку, какую сам стремился проявлять к нему. Да, ему, несомненно, нужно было очень много сил.
========== Глава 2. Трагедия в пути ==========
От королевства эльфов до Тамира предполагалось три дня пути, а до столицы, огромного города Дагона, еще полдня. Большая часть пути пролегала через густые величественные леса вампирского королевства, в которых, впрочем, всюду были проложены широкие каменные тропы.
По этим-то тропам и скакали красивые скакуны с не менее красивыми темными наездниками.
Сопровождение принца Кристофа было огромным, достигало, вероятно, не меньше ста воинов, хотя ожидать нападения из леса не имело ровно никакого смысла, поскольку в мире вампиров не существовало нищих, желающих разбогатеть за счет других.
Несомненно, дело было в природном высокомерии этих загадочных существ.
Если эльфы отличались скромностью, неприхотливостью и даже высшие из них старались не выделяться, то вампиры, напротив, предпочитали вызывающую роскошь, подавляющее величие и непререкаемую гордость.
Среди вампиров очень остро стояло различие между знатью и народом. Хотя, надо сказать, отсюда вовсе не следует, что аристократия подавляла своих подданных. Нет, совсем нет.
Королевство вампиров было сказочно богато, и жители в нем преуспевали, не знали бедности и страстно восхищались своими предводителями.
Неравенства не существовало, и знать потому и гордилась, что благодаря ее многочисленным усилиям королевство обрело такое могущество, а народ искренне почитал короля, потому что именно он руководил всеми преобразованиями в стране.
Изящная карета, запряженная четырьмя белыми лошадьми, скрывала в своем уютном салоне тихого заспанного эльфа.
Прошло уже два дня, и юноша, хотя и мог спать, сколько вздумается, чувствовал себя невыносимо усталым. Тому было две причины.
Во-первых, Рафаэля очень тревожило полное безразличие его жениха – за все это время он ни разу его не видел – а во-вторых, юношу приводило в исступление постоянное присутствие рядом молчаливого угрюмого вампира.
Трудно сказать, какую цель преследовал Кристоф, посадив к нему в карету надсмотрщика; вряд ли он опасался, что Рафаэль попытается сбежать – при таком сопровождении на это не было никаких шансов и, кроме того, он мог бы предвидеть, что юноша не стал бы отдавать себя в его власть, если бы намеревался удрать при первом удобном случае.
Тем не менее, он не дал ему страдать от тревоги в одиночестве и приказал одному из своих слуг непрерывно следить за ним.
Вампир ужасно угнетал и смущал Рафаэля.
Он постоянно непрерывно и упорно смотрел на него, не давая вздохнуть в уединении. Следил за каждым его мимолетным движением, сковывал мысли, лишая всякого покоя.
Вампир был красив, как ему и полагалось, обладал длинными темно-каштановыми волосами и зловеще яркими синими глазами.
Первые несколько часов Рафаэль, осторожно поглядывая на него, старался успокоиться и держаться так, словно его здесь нет, но постепенно, по мере того, как неловкость и раздражение в нем росли, он стал замечать, что при каждом новом взгляде, брошенном на вампира, слуга Кристофа казался ему все более отвратительным и страшным.
Это угнетало его еще сильнее, и к концу второго дня он уже трясся от гнева, раздражения и неловкости.
Вечером, поздно ночью, процессия остановилась посреди леса, на тропе, видимо, с целью дать отдых лошадям.
Рафаэль выпрыгнул из кареты и с наслаждением вдохнул свежую ночную прохладу.
Сияние звезд удивительно ярко освещало все вокруг, и юноша сразу заметил впереди внушительную толпу, окружившую, несомненно, его жениха.
Оглянувшись, парень увидел, что его тюремщик стоит возле дверцы кареты и все также неотрывно смотрит на него.
Его странные синие глаза то и дело вспыхивали в гнетущем ночном мраке, и выглядело это до того жутко и отталкивающе, что Рафаэль окончательно утвердился в своем решении, которое неспешно обдумывал на протяжении всего этого дня.
Повернувшись к началу процессии, юноша тихо вздохнул и торопливо направился прямо к толпе.
Через минуту он уже был рядом. Вампиры, увидев его, немедленно замолкли и бесшумно расступились.
Рафаэль затаил дыхание.
Едва ли можно выразить, каким прекрасным, неукротимым и всемогущим выглядел Кристоф в холодном сиянии звезд.
Его кожа мягко мерцала, высокая сильная фигура возвышалась среди остальных вампиров, ясно указывая на беспрекословное лидерство, удивительные пронзительно зеленые глаза сверкали в темноте, словно изумруды.
Прекрасные ледяные изумруды. Пылающие холодом и яростью.
Рафаэль опустил глаза, холодность этого взгляда пронзила его насквозь, заставив дрогнуть.
– Ты что-то хотел? – тем же бесчувственным каменным голосом спросил Кристоф.
– Да, – неуверенно ответил эльф, с трудом поднимая глаза. – Я хотел попросить…
– Чего? – отрывисто спросил тот.
Вампиры, стоящие вокруг, безмолвствовали, но смущенному юноше казалось, что все они насмехаются над ним.
– Могу я сказать это наедине? – тихо сказал он.
Кристоф мрачно глядел на него:
– Нет. Говори так. И скорее.
И тут Рафаэль, поддавшись внезапному отчаянию, посмотрел ему прямо в глаза:
– Могу я остаток пути ехать один?
– Ясно, – вдруг, холодно усмехнувшись, промолвил вампир. – Рион, иди сюда!
Вампир с синими глазами в мгновение ока оказался подле него.
И тут, к великому изумлению и ужасу Рафаэля, Кристоф выдернул из ножен меч и одним молниеносным движением отсек вампиру голову. С отвратительным влажным шлепком она грохнулась у самых ног потрясенного эльфа, тело бессильно рухнуло на траву.
Слуга не успел даже вскрикнуть.
Широко раскрыв глаза от ужаса, Рафаэль таращился в неподвижные сапфировые глаза, смотрящие на него с немым укором.
Несчастного пронзила дрожь, перед глазами потемнело, слезы гнева и отчаяния покатились по щекам.
– Зачем ты это сделал? – закричал он, свирепо глядя на Кристофа сквозь слезы. – Как ты мог!?
Наследник вампирского трона равнодушно смотрел на него:
– А разве не этого ты хотел?
– Конечно, нет! – всхлипывая, воскликнул юноша. – Я только хотел остаток пути провести в одиночестве!
– Что ж, разве я не исполнил твое желание?
Рафаэль в ужасе смотрел на него:
– Почему ты… так жесток? Разве я заслужил такое наказание?
– Хватит, – вдруг холодно заявил его жених. – Иди в карету. Перерыв закончен.
И он отвернулся, направившись к своему скакуну, оставив несчастного эльфа тихо плакать от горя и отчаяния.
Остальные вампиры также разошлись, но, в конце концов, одному из них пришлось взять юношу под руку и насильно усадить в карету.
Процессия тронулась. Едва ли надо говорить, что одиночество теперь совершенно не радовало эльфа, он изможденно смотрел на то место, где всего несколько минут назад сидел его надсмотрщик, и слезы неудержимо текли из его чудесных аметистовых глаз.
«Это моя вина,– думал он, кладя голову на подушку и с трудом подавляя рыдания,– это из-за меня он умер! А ведь он не сделал мне ничего плохого!»
Сердце юноши надрывалось от горя, он знал, что безмерное чувство вины никогда не покинет его, а яркие синие глаза будут являться во сне по ночам, напоминая о его невольном грехе.
Рафаэля жестоко ранил поступок Кристофа, теплые чувства юноши растерянно копошились внутри, потрясенные таким безжалостным ответом.
Эльф, конечно, знал, что наследник Тамира не слишком рад ему, но, признаться, не ожидал, что его ненависть настолько сильна и непомерна.
И теперь, столкнувшись с первым серьезным ударом, Рафаэль очень остро осознал, что миссия, которую он надеялся выполнить, окажется гораздо опаснее и страшнее, чем он полагал.
В страхе, горе и отчаянии прошел для него остаток пути. Остановок больше не совершалось, только время от времени в карету доставляли роскошные царские кушанья, к которым юноша даже не притрагивался.
Уныние переполняло его душу, вина подавляла, лишая радости и надежд.
Кристоф, несомненно, был очень умен и проницателен. Одного мимолетного взгляда на Рафаэля оказалось ему достаточно, чтобы разглядеть его нежную искреннюю сущность, в которую он и нанес молниеносную рану, прекрасно зная, какие муки она ему принесет.
И на протяжении оставшегося пути вампир надменно усмехался, догадываясь, в каком состоянии находится теперь его жених.
Боль Рафаэля доставляла ему мрачное удовлетворение, он испытывал злое безумное торжество и внутренне радовался своему успеху.
Стояла поздняя ночь, тьма сгустилась в воздухе, когда они приехали в Дагон. Рафаэль, находясь в полудреме, испуганно вздрогнул, когда дверца распахнулась, и два изящно разодетых пажа вежливо оповестили его, что он может выходить.
Юноша никогда еще не чувствовал себя таким измученным и несчастным. С трудом спрыгнув на пол, он огляделся и сразу же почувствовал некоторое оживление.
Никогда еще ему не приходилось видеть более роскошного царственного замка.
Эльфы предпочитали тонкое изысканное изящество, тогда как вампиры, напротив, всюду внедряли фантастическую роскошь.
Дворец короля вампиров был невероятно огромным, сказочно красивым, что было легко заметно даже ночью, поскольку яркое освещение превращало ночь в день.
Фасад имел форму подковы и со всех сторон сиял прекрасными ослепительно яркими цветами. Посередине лежала просторная алая дорожка, ведущая к парадному входу. Вдоль нее высились красивые золотые статуи воинов с мечами наперевес, а впереди, возле подъезда, два свирепых золотых льва.
Всюду стояли вампиры-стражи в странных металлических масках. Кажется, их называли Темными Рыцарями, уникальная вампирская гильдия, созданная специально для охраны короля.
С трудом держась на ногах от усталости и головокружения, Рафаэль увидел впереди, на дорожке, Кристофа.
Сердце эльфа сжалось от тоски, когда он увидел его холодные ничего не выражающие глаза.
Поравнявшись с ним, юноша неуверенно поглядел на него снизу вверх.
Кристоф мрачно промолвил:
– Ты все время заставляешь ждать. Мне это не нравится.
– Я исправлюсь, – тихо произнес тот.
– Я надеюсь, – хмуро заявил вампир и тут же стремительно двинулся вперед, Рафаэль с трудом поспевал за ним.
Внутри замок оказался не менее роскошным, чем снаружи. Высоченные потолки, выполненные в замысловатых узорах, стены, увешанные громадными богатыми картинами, всюду красивые изразцовые лампы и большие лестницы, устланные красными коврами. Вдоль стен, преклонив головы при виде Кристофа, стояли величаво разодетые придворные.
Рафаэль не успел вполне все разглядеть, когда им навстречу вышел человек с красиво уложенными темными волосами и ярко-фиолетовыми глазами. Красота его поражала тонкостью, совершенством и неотразимостью.
Рафаэль с изумлением смотрел на него. Это существо не являлось вампиром. Но и не являлось эльфом. Это был полуэльф-полувампир, существо, рожденное от эльфа и вампира.
Во всем мире таких было очень мало. Слишком мало.
Рафаэль со странным волнением подумал о том, что если у них с Кристофом будут дети, то, наверняка, они будут еще прекраснее, чем это сказочное существо.
– Ваше величество, – с искренним почтением поклонился аристократ.
– Рад встрече, Леннар, – почти дружески ответил Кристоф.
Экрон (так называли в этом мире полуэльфов-полувампиров) выпрямился и вежливо ответил:
– Нам уже все известно. Идут основательные приготовления к коронации и венчанию. Полагаю, это он? – его взгляд обратился на Рафаэля.
– Да, – холодно ответил наследник трона. – Его зовут Рафаэль, насколько я помню.
– Выглядит очень усталым, – сочувственно сказал Леннар. – Вижу, ты не слишком благоволишь ему…
– Это не имеет ровно никакого значения, – сухо сказал Кристоф. – Как Эллен?
– Ждала до двух часов, а потом все-таки заснула. Она страшно рада тому, что ты женишься.
На лице Кристофа появилась едва заметная нежная усмешка. Рафаэль заметил это выражение и понял, что не умрет до тех пор, пока не заставит его посмотреть с таким же теплом и на него.
Леннар вдруг повернулся к нему:
– Приветствую вас в Дагоне, принц Рафаэль. Мое имя – Леннар Лауретти, я служу здесь дворецким, а также являюсь верным другом вашего жениха.
Его голос звучал очень мягко и искренне, видимо, он понял, в каком состоянии находится Рафаэль и решил хоть немного поддержать его, но не успел он договорить, как Кристоф очень мрачным недовольным голосом обратился к нему:
– Ему уже выделили апартаменты?
Леннар нахмурился:
– Да.
– Вели кому-нибудь отвести его туда. И немедленно.
– Я могу сам это сделать…
– Нет. Это сделает паж. Ты слышал меня?
В его красивых зеленых глазах полыхнула ярость. Рафаэль, заметив ее, опустил глаза, снова погружаясь в пучину тоски и горечи.
Леннар исполнил приказ, два пажа повели эльфа по лестнице наверх, в коридоры. Прежде чем свернуть за угол, юноша оглянулся и увидел, что Кристоф очень сурово и холодно что-то говорит экрону, в то время как тот мрачно слушает его, не смея возразить.
Стараясь сохранить хоть какую-то решительность, Рафаэль выпрямился и, дернув плечами, уверенно двинулся вслед за проводниками.
Если он хочет что-то изменить, то должен быть сильным. Во всяком случае, нельзя показывать свои чувства прислуге – если Кристоф его не уважает, то остальным придется. Уж этого он точно заслуживает!
Комната, которую ему предназначили, прямо источала роскошь и богатство. Просторная, выполненная в золотых и алых тонах, она сверкала и переливалась драгоценностями и дорогими тканями. Тут были роскошные кресла, маленькая уютная софа, хрустальные столики, а справа, на возвышении, огромная кровать с пухлыми подушками, устланная золотыми покрывалами.
Как только пажи оставили его одного, Рафаэль тут же кинулся на эту кровать и зарылся носом в подушки.
Его сердце продолжала терзать глухая вина, но теперь ему хватало сил подавлять слезы. Он должен выдержать все. Он сам на это пошел и не отступит. Он вынесет и вину, и горечь, и последующие раны. А в том, что они последуют, сомневаться не приходилось.
Тяжело вздохнув, Рафаэль откинулся на спину, его прекрасные снежные волосы рассыпались, словно перья аиста. Он очень устал, а потому желанное беспамятство охотно протянуло к нему свои руки и быстро захватило в плен.
Но даже сквозь сон, сквозь невыносимую усталость, юноша видел пронзительные синие глаза, смотрящие на него с немым укором, и крохотные слезинки оседали на его ресницах, трепещущих от ужаса несчастного эльфа.
========== Глава 3. Знакомство ==========
Открыв глаза, Рафаэль с удивлением почувствовал на своем теле мягкую шелковистую ткань халата, а ведь он точно помнил, что лег спать в плотном дорожном костюме.
Юноша недоуменно огляделся и увидел впереди, возле входа в комнату, около пятнадцати нарядно одетых придворных. Все они были, естественно, вампирами, с холодными благородными лицами и тщательно уложенными темными волосами. Заметив, что Рафаэль проснулся, они тут же почтительно поклонились, и юноша догадался: это очередное проявление безумного высокомерия царственных вампиров.
Разумеется, эльфы также обитали в роскоши и богатстве, но помпезная царственность вампиров не шла с этим ни в какое сравнение.
Мгновенно смутившись, Рафаэль неуверенно сел и тут же, почтительно склонив голову, к нему подошел один из разряженных слуг, протягивая золотую чашу с ароматной водой для омовения лица.
Совершенно растерявшись, юноша покорно умылся, хотя прежде никогда этого не делал в постели. В следующую секунду слуга с водой отошел, ему на смену явился вампир с красивым узорчатым полотенцем. Рафаэль принял полотенце, аккуратно вытер лицо и вопросительно уставился на свиту.
Из нее вышел вампир в изящном серо-зеленом плаще:
– Угодно ли вам одеться, ваша светлость? – ровным голосом спросил он.
Рафаэль удивился еще сильнее:
– На самом деле… мне не нужна для этого чья-то помощь.
К его изумлению, вампиры, услышав эти слова, огорченно поникли, как будто он заявил, что считает их бесполезными и совершенно никчемными. Осознав свою оплошность, Рафаэль торопливо произнес:
– Но, впрочем… путешествие, которое я перенес, сильно утомило меня, так что я, вероятно, не откажусь от помощи.
Слуги тут же воспрянули духом и, когда эльф поднялся с кровати, уверенно раздели его, после чего стали превращать в прекрасного нежного принца, не имеющего ни единого изъяна.
Из их рук эльф вышел миловидным и грациозным, как девочка. Его прекрасные волосы великолепно уложили, превратив в роскошные переплетения кос, и только несколько длинных прядок оставили вдоль лица. Рафаэль, несомненно, никогда еще не выглядел таким величественным и нарядным.
Белоснежные атласные брюки, красная парчовая кофта, усыпанная крохотными драгоценными камнями, и жакет темно-серого цвета с очень широкими буфами – все это удивительно шло ему, но довершала образ красивая бархатная шапка, украшенная мудреными янтарными узорами.
Рафаэль предпочитал одеваться скромно и незамысловато, но, видимо, став супругом повелителя вампиров, ему придется изменить свои вкусы.
Как только трудная церемония одевания была окончена, в покои Рафаэля вошел экрон, которого он видел вчера.
Юного эльфа вновь поразило совершенство мистического создания.
Вежливо поклонившись, Леннар сказал:
– Великолепно выглядите, ваша светлость. Вижу, сон пошел вам на пользу.
– Да, – неуверенно ответил Рафаэль, в его памяти снова зашевелились воспоминания об ужасном происшествии в пути. – Мне гораздо лучше.
– С вами жаждет встретиться Эллен, сестра вашего жениха. Готовы ли вы принять ее теперь? – прозрачные светло-лиловые глаза экрона не отрывались от лица Рафаэля.
Юноша сразу заволновался:
– Сестра Кристофа? Я не знал, что у него есть сестра… Да, да, конечно, я готов ее увидеть.
– Хорошо, я приведу ее, – мягко сказал Леннар и тут же скрылся в дверях.
Рафаэль повернулся к слугам, стоящим вдоль стены:
– Если это возможно, оставьте меня на какое-то время.
Свита немедленно повиновалась, и через минуту Рафаэль остался в комнате один.
Сев в кресло у окна, юноша задумался. Он видел, как Кристоф вчера потеплел, услышав о сестре. Видимо, она очень важна для него, быть может, самое дорогое существо на свете.
Интересно, как она примет его, Рафаэля? Эльф понимал, что должен непременно завоевать ее доверие, если только хочет заслужить признание Кристофа. Возможно, Эллен – его единственная надежда.
Наверняка, она очень гордая, суровая и придирчивая. У несчастного вспотели ладони.
Как же ему произвести должное впечатление? Он стащил с головы шапку и стал мять ее в руках.
Главное, вежливость. Исключительная совершенная вежливость. Даже если ему что-то не понравится в ее словах, он должен смиренно молчать.
Но разве это возможно? Рафаэль привык открыто выражать свое мнение, и ничто не могло остановить его в том случае, если он был с чем-то не согласен.
Пока он размышлял на эту тему, снова показался Леннар, а рядом с ним… маленькая девочка с кудрявыми иссиня-черными волосами, прелестным личиком и ярко-зелеными огромными глазами.
Увидев ее, Рафаэль невольно вздрогнул. Ее сходство с Кристофом нельзя было не заметить. Это была словно его уменьшенная копия, только более нежная, хрупкая и невинная.
Эльф встал и сделал шаг в ее сторону. Тут девочка рванулась к нему и крепко схватила за руку. Ее удивительные глаза засияли неподдельным восхищением:
– В жизни не видела никого красивее! – звонко воскликнула она, глядя ему прямо в лицо. – Я и не знала, что у эльфов белые волосы! Это так чудесно! Леннар, скажи, это чудесно!
– Да, несомненно, – тихо сказал экрон.
Рафаэль наклонился к девочке, позволяя потрогать свои волосы:
– Такие мягкие! – восторженно закричала она. – Как снег! Совсем, как снег! Только не холодные. Мои не такие. Мои жесткие, как у лошади.
– Это не так, – мягко сказал эльф, осторожно проводя руками по ее головке. – Просто они очень густые.
– Ты мне нравишься! – заявила маленькая вампирша. – Ты будешь моим другом?
– Да, конечно! – радостно ответил юноша. – Это честь для меня.
– У моего брата будет самый красивый жених на свете! – счастливо засмеялась та, хлопая в ладоши. – Сегодня день венчания! А потом коронация! Я буду все время рядом с вами! Ты ведь не против?
