Текст книги "Мать-и-Мачеха (СИ)"

– Мам, вы уже уходите? – Северус догнал трёх дам из Родительского Комитета, которые заглянули к ним на ужин, чтобы посмотреть, чем их кормят.

– Да, нам уже пора, – улыбнулась мама. – Ты что-то хотел спросить?

– Да, я тут вспомнил… – кивнул Северус. – Пенни нарисовала, как это видно, только мы не смогли понять, что это. У одного мальчика такое.

Они чуть отошли от миссис Софии и леди Вальбурги.

– Н-да? – внимательно посмотрела на рисунок мама, вздёрнув бровь. – Любопытно. Скажи-ка, этот мальчик… В начале месяца, ноября так третьего, он был на занятиях?

– Кажется, нет, вроде бы что-то подхватил, – напряг Северус память. – Потом ходил такой уставший и грустный, я и подумал, что он болел, как и многие.

– А месяц назад, до этого? – спросила мама. – Он болел? И в самом начале учёбы?

– Да, точно! Почти сразу заболел! А откуда ты знаешь?

– Просто такая аура похожа на ауру оборотней, хотя по правде я не видела их вживую… в Британии, по крайней мере, – хмыкнула мама. – Надо бы самой на него взглянуть, чтобы сказать точно. Пока не рассказывай об этом никому, хорошо?

– Но оборотни вне закона, – прошептал Северус. – Они опасны, поэтому не могут учиться в школе со всеми остальными…

– Что ты можешь сказать об этом мальчике? И, кстати, как его зовут?

– Ну… он очень тихий, почти незаметный, – подумав, ответил Северус. – На Гриффиндоре всего двое парней, так что… Но он всегда правильно отвечает, когда его спрашивают. Он… ещё какой-то… несчастный, наверное. Зовут его Римус Люпин.

– Понятно, – кивнула мама и быстро прижала его к себе, пригладив волосы. – Ну, как вы тут? Всё хорошо, в общем и целом? Никто не обижает? Дружно живёте?

– Да всё нормально, – пожал плечами Северус. – Нас весь факультет знает из-за Флетчера, Люциуса и сестры Сириуса – Нарциссы, даже старшекурсники с нами здороваются и ну… приглядывают. Уроки пока совсем лёгкие. Тут библиотека классная. А декан разрешает мне заниматься зельями дополнительно, он знает, что Сейры были родственниками «тех самых Гонтов», и про основателей «Ильверморни» говорил всем на уроке. Он странный немного, но Люциус сказал, что профессор Слагхорн собирает какую-то там «коллекцию знаменитостей». Он и Лили выделяет, только не знаю почему… Но она неплохо с зельями справляется, словно тоже чувствует, а ещё наш декан всё время глаза её поминает… Может, ну… – Северус сказал это шёпотом, – знает её настоящего отца или вроде того? Он даже сказал однажды, что ей бы стоило поступать на Слизерин.

– Может быть…

– В следующий раз ты уже в Хогвартсе будешь только в декабре, чтобы нас на поезде до дома сопроводить?

– Да, через месяц. Ещё будет время, чтобы написать письмо о том, как у вас дела. И бабушке Амелии напишите хотя бы пару слов.

– Ладно, – согласился Северус, мысленно перекинув эту переписку на Пенни. – Тут у нас уже спрашивали, будут ли в поезде волшебные чемоданчики, как в прошлый раз, и будут ли игрушки. Что отвечать?

– Всё будет, не переживайте, – усмехнулась мама, снова его взлохматив. – Ладно, мне пора.

– Пока, мам.

========== Часть 2. Глава 11. Сделка ==========

Римус Люпин – мальчик, о котором рассказал Северус, на самом деле оказался «оборотнем», это Алиса выяснила в декабре, когда Родительский Комитет сопровождал детей на рождественские каникулы.

Как уже давно успела просветиться Алиса, в этом мире с оборотнями всё обстояло несколько иначе, чем она привыкла. В её прошлой жизни оборотнем мог стать любой, кого покусали: были случаи, когда на той же Великой Отечественной войне оборотнями добровольно становились целые отряды солдат, чтобы бороться с фашистами. А здесь так называемая «ликантропия» передавалась только магам. По крайней мере, в местных научных трудах писали, что обычные люди попросту умирали в первое же полнолуние, пытаясь обратиться в зверя.

В Дозорах за оборотнями приглядывали, делали амулеты контроля и предупреждения предстоящего безумия, которое не было привязано к полнолуниям, и зелья, помогающие пережить этот сложный период с наименьшими потерями. Из-за этого большинство оборотней предпочитало быть «поближе к начальству», которое проследит и в случае чего всегда сможет обуздать. Впрочем, подавляющее большинство оборотней относилось к Тёмным, хотя как таковой магической предрасположенности у них не имелось, и работало в Дневном Дозоре: Светлые, видимо, считали себя слишком чистенькими и правильными, чтобы связываться «с животными».

Низшей кастой Иных были оборотни, но, что примечательно, Завулоном было прослежено, что если своих детей оборотни не превращали в своё подобие, то через поколение-два в такой семье могли родиться Иные, которые впоследствии становились магами-перевёртышами. А перевёртыши были уже одной из высших каст и могли развиться до магов первого-второго уровней. Впрочем, что в Дневном, что в Ночном Дозорах их было крайне мало. Ходил слух, что Медведь, который работал в Ночном Дозоре, был Тёмным Иным, перешедшим на сторону Гесера из-за Светлой Иной мага-перевёртыша, которую звали Тигрёнок. Случилось это задолго до того, как Алиса узнала, что она ведьма. Но вроде бы именно этот прецедент создал тот самый запрет высшего руководства на личные отношения между Тёмными и Светлыми, работающими в Дозорах.

Что перевёртыши, что оборотни не были ограничены одной трансформой и превращались в очень разных животных в любое время. Вот только, в отличие от магов-перевёртышей, оборотни были подвержены временному безумию, случающемуся раз в три-четыре недели, периодически им требовались охота, кровь и мясо, а ещё они почти не могли колдовать. Римус Люпин поступил в школу и, со слов Северуса, пока вполне справлялся с программой, да и все чакры, необходимые для колдовства, у мальчика были вполне развиты. А вот смог бы этот ребёнок стать Иным и входить в Сумрак, ощущения были… неоднозначные.

В этом мире существовали и анимаги, умеющие превращаться в зверей, правда, только одного вида и формы. Да и оборотни обращались только в одно существо – помесь человека и волка – волколака, причём строго в полнолуние. Но, что любопытно, именно этой формой, или крайне на неё похожей, в Сумраке могли похвастать оборотни мира Иных. Не сразу, но со временем, с возрастом, после Инициации все Иные менялись, линяя в так называемые «истинные формы», и оборотней было ни с кем не спутать.

Благодаря работе в Родительском Комитете и спискам с именами детей и их родителей Алиса выяснила, кто родители Римуса. Его отцом был чистокровный волшебник Лайел Люпин, который работал в Министерстве Магии в отделе, связанном с контролем магических популяций. А мать Римуса – Хоуп – была обычной женщиной. Из-за отца Римус считался полукровкой, хотя по классификации Флориана Фортескью должен был являться магглорождённым из-за матери.

Существовали реестры оборотней и целый отдел в Министерстве по контролю за ними. Впрочем, от Оливии Фоули Алиса узнала, что там скорее отлавливают и уничтожают «слишком опасных тварей», которые так или иначе попали в тот самый реестр. Потом в лавках появлялись такие ингредиенты, как «печень оборотня» или их жилы и шерсть для изготовления палочек. Как и сказал Северус, оборотням было запрещено обучаться в том же Хогвартсе, а ещё официально работать в магическом мире, да и обычный мир по большей части был заказан из-за Статута. Мол, оборотни могли выдать волшебников обычным людям. Что при условии чёткого закрепления трансформы на полнолуния, а не на «как бабушка надвое сказала», было для Алисы вообще странным. Даже некоторые их оборотни, не привязанные безумиями к полнолуниям и не работающие в Дозорах, как-то могли себя контролировать и не выдавали, а тут местных просто объявили «тёмными тварями» и чуть ли не в лес отправили всех скопом жить. А потом на них же охотятся, зарабатывая деньги.

В общем и целом, Алиса прекрасно понимала, почему родители Римуса скрывали его сущность. Жизнь у оборотней была совсем не сладкой. Но её волновало то, что такой ребёнок может навредить другим детям в школе, и хотелось узнать, какие средства защиты придумали родители, поэтому она договорилась с ними о встрече в конце каникул, второго января. Третьего с утра дети должны были уже ехать обратно в Хогвартс.

Жили Люпины в обычном доме, в пригороде Лондона.

– Добрый день, – открыла двери симпатичная брюнетка.

– Здравствуйте, миссис Люпин, мы договаривались о встрече, Я Элис Сейр-Фоули из Родительского Комитета Хогвартса.

– Да-да, – немного нервно кивнула женщина, – мы получили ваше письмо. Проходите… Может быть, чаю?

– Не откажусь, – кивнула Алиса, рассматривая обстановку.

– Дорогой, пришла миссис Сейр-Фоули… Из… Из Родительского Комитета.

– Иду… – в голосе Лайела Люпина послышалась обречённость.

Также Алиса почувствовала, что с лестницы на второй этаж за ними наблюдает Римус.

– Не буду ходить вокруг да около, – выпив половину предложенной чашки чая, сказала Алиса. – Я в курсе о ликантропии вашего сына…

– Римуса исключат из школы? – перебил её Лайел Люпин. – Но директор Дамблдор пообещал, что никто не узнает! И что он сможет защитить Римуса и других детей в полнолуние. Вы должны нас понять, у вас же тоже есть дети? Римус хороший добрый мальчик… он не заслуживает такого… отношения…

– Как это произошло? – спросила Алиса.

– Нашему сыну было пять лет, – устало вздохнула Хоуп Люпин. – Всё произошло так быстро… Этот огромный зверь… Я думала, что на нас напала бешеная собака, а потом оказалось, – женщина не выдержала и всхлипнула.

– На Римуса напал известный оборотень – Фенрир Грейбек, – погладив супругу по плечу, продолжил Лайел. – Сейчас уже известный… Я работаю в Министерстве Магии, в отделе контроля магических популяций. Только я работаю в основном с духами, боггартами и привидениями, но это не важно. Шесть лет назад в полнолуние произошло зверское убийство двух магглов… детей… и подозрение пало на Фенрира, его захватили недалеко от места преступления, но… он выглядел как бродяга, без палочки, делал вид, что не понимает, кто и зачем его арестовал. По некоторым признакам я заподозрил в нём оборотня, но надо мной тогда только посмеялись. Фенрира отпустили за недостаточностью улик, хотя я предлагал подержать его до следующего полнолуния… к сожалению, недостаточно настойчиво, меня никто слушать не стал. Я… Римус был примерно того же возраста, что и те маггловские дети. Меня сильно задела эта история, и я дал интервью «Ежедневному Пророку», высказал мысль, что оборотням не место в магическом обществе, что это… твари, которых следует нещадно истребить. Что эти бездушные злобные существа не заслуживают ничего, кроме смерти. А в следующее полнолуние…

– На Римуса напал оборотень, – закончила Алиса, потому что оба родителя мальчика уже были на грани нервного срыва.

– Да, – выдавила Хоуп Люпин, промокнув глаза платочком, – наш мальчик стал… Боже, это так ужасно. Его ждала кошмарная судьба. Если бы кто-то узнал…

– Мы скрывали нападение, – кивнул Лайел, – я не знаю, как директор Дамблдор узнал о нашем горе… мы и не надеялись… Но он сказал, что у Римуса может быть шанс на нормальную жизнь, если он закончит Хогвартс. Что он позаботится о том, чтобы сохранить нашу тайну и обезопасить детей.

– Римус добрый и хороший мальчик, – всхлипнула Хоуп. – Мы закрывали его в подвале… когда он превращался в это существо. Что теперь с ним будет?

– Да, – поддержал жену Лайел, – что вы намерены делать? Если это возможно, не обращайтесь в Министерство. Мы заберём Римуса из школы… но не губите ребёнку жизнь. За ним придут… и просто убьют.

– Я хотела бы поговорить с вашим мальчиком, – попросила Алиса, – наедине, если можно.

– Он наверху, – сказала Хоуп, которая в ясном взгляде оказалась всё же сквибом, а не обычным человеком.

Алиса услышала, как Римус, который подслушивал их разговор, метнулся в комнату, так что она сразу шагнула в Сумрак. Оттуда можно было более определённо что-то сказать.

Римус сидел на кровати, но когда невидимая в обычном мире Алиса вошла, повернул голову к ней, всматриваясь и как будто принюхиваясь.

– Интересный малыш… – пробормотала Алиса, увидев, что Римус повернулся к ней ухом, прислушиваясь. В зрении Сумрака у маленького оборотня более ярко наливалась линия силы. – Слышишь меня? Да, слышишь…

– Кто вы? – тихо спросил Римус. – Я вас не вижу…

– Протяни руку, – приказала Алиса. – Я помогу тебе…

– Миссис Сейр-Фоули?.. – помешала спонтанной Инициации вошедшая в комнату Римуса Хоуп Люпин, и Алиса спохватилась, что, поддавшись чувствам и эмоциям, чуть не сделала глупость.

Вдруг бы не вышло? И ребёнок умер бы в тот момент, когда она была одна с ним… Или, что ещё хуже, получился бы истинный оборотень, на которого не влияет луна и который обращается совершенно бессистемно? Убил бы мальчик своих родителей, расслабившихся после полнолуния… Совершенно не факт, что из Римуса получился бы маг-перевёртыш, Инициацию если и проводить, то ближе к полнолунию, тогда аура маленького оборотня будет гораздо чётче и ясней.

– Я здесь, – появилась за спиной хозяйки Алиса.

– Как вы?.. – хлопнула глазами Хоуп. – Ой… наверное, вы были в ванной?

Римус открыл было рот, но, посмотрев исподлобья на Алису, всё же ничего не стал говорить матери.

– Хотя я родом из Британии, но вышло так, что родилась я не здесь и побывала в очень многих странах, – сказала Алиса, воплощая свой изначальный план. – В других магических сообществах с оборотнями обращаются лучше, чем здесь. Даже у моей семьи когда-то были в услужении оборотни. Я вспомнила об одном артефакте, семейной реликвии, который достался мне от бабушки. Если оборотень будет его носить, то даже в дни полнолуния не будет опасен, попросту засыпая во время буйства.

– Такие амулеты существуют? – подскочил Римус, который побледнел до синевы.

– Семейная реликвия? – закусила губу Хоуп. – Наверное… это очень ценный артефакт? Но, пожалуйста, миссис Сейр-Фоули! Вы должны понимать, у вас же тоже дети… Мы достанем денег, сколько понадобится.

– Да, артефакт ценный, но проблема не в деньгах, – ответила Алиса, почти не покривив душой. – Это своего рода поводок, подчинение, завязанное на отношении «хозяин – слуга». Для контроля над оборотнем требуется достаточно могущественный маг, чья сила будет усмирять зверя. Сам Римус этого сделать не сможет. А семейная реликвия подразумевает…

– Что только члены вашей семьи могут управлять артефактом? – продолжила Хоуп, которая для немага была весьма подкована в таких вещах.

– Что-то вроде этого, – кивнула Алиса, так как подобные амулеты были плотно завязаны на магию Иных, а пока все потенциальные Иные входили в её семью. – Опять же, это предполагает большую ответственность, и насколько я успела просветиться в законах магического мира, за подчинённого отвечает хозяин.

– Всё верно, учитывая, что оборотни причислены к «тёмным тварям», вина за все их действия будет возложена на мага, объявившего себя хозяином оборотня, – наверх поднялся и бледный Лайел Люпин.

– Но такой амулет и положение одновременно позволят Римусу… скрывать, что он оборотень? – выдохнула Хоуп.

– Даже если это раскроется, Римус будет под защитой подобной связи, – ответил Лайел. – Как оборотень, официально не причисленный к разумным видам, он попадёт под семьдесят третью статью Международного Статута Волшебной Секретности, о сохранении, уходе и контроле над животными, существами и духами, находящимися в ведении семьи волшебников или какой-то организации. Если за безопасность будет кто-то официально отвечать и контролировать его, то… для Римуса так будет лучше, поверь, дорогая.

– В первую очередь меня интересует мнение самого Римуса об этой ситуации, – сказала Алиса. – В этом смысле насильно мил не будешь, и мне совершенно не хочется взваливать на себя и свою семью ответственность, если от Римуса не будет полной отдачи и понимания, зачем это и для чего. Мне не так и нужен слуга или вроде того, просто жалко ребёнка, которому искалечили жизнь.

– Я могу стать нормальным? – спросил Римус.

– Милый, – дотронулась до его плеча Алиса, – нормальность сильно переоценивают. Но да, в каком-то понимании ты станешь меньше бояться самого себя. А также не сможешь навредить кому-то… случайно.

– Что нужно делать нам? – спросил Лайел.

– В первую очередь вы дадите мне магический обет о неразглашении информации, – ответила Алиса. – Независимо от того, к каким выводам мы придём и что решим…

– А учиться в Хогвартсе я смогу? – перебил её взволнованный мальчик.

– Ну, конечно, зачем кому-то нужен глупый неуч? – кивнула Алиса. – Ты продолжишь обучение в любом случае. Я не собиралась никому докладывать о тебе.

– Вы же мама Северуса Сейра и Пенни Фоули-Фортескью со Слизерина? – спросил Римус.

– Верно.

– А мы… мы будем жить вместе или?..

– Думаю, что часть каникул ты будешь проводить у своих родителей, а часть у нас, для особого обучения, – приподняла бровь Алиса, вглядываясь в настороженные желтоватые глаза мальчика. Что любопытно, судя по ауре, то Римус успел что-то для себя решить и был уже совершенно спокоен.

– Тогда… я согласен.

========== Часть 2. Глава 12. Подготовка ==========

Как и говорила мама: «Если ты всё время занят, то и время проходит быстрей, скучать некогда». Северус и сам не заметил, как прошёл первый учебный год в волшебной школе и наступили летние каникулы. В субботу, семнадцатого июня, они уже ехали домой в «Хогвартс-экспрессе».

Мама успела пообещать, что посмотрит на их с сестрой старания, умения и потенциал и подумает над тем, чтобы всё же провести Инициацию этим летом. Впрочем, в первые дни каникул они были заняты разными делами. Соскучившийся Ричард устроил семейные выходы, они провели день в зоопарке, были на озере в Гайд-парке, ходили на аттракционы, проведали пони Фею и катались на лошадях, объедались мороженым и сахарной ватой. Также навестили семью Фоули.

А в пятницу мама сказала, что в их доме погостит Римус Люпин, впрочем, для Северуса это не стало серьёзным сюрпризом.

После рождественских каникул Римус пару раз подходил к ним в библиотеке и на уроках пересел поближе, за соседнюю парту, иногда очень странно смотрел, словно чего-то ждал. Глаза у Римуса были странные – почти жёлтые, но зрачок самый обычный – круглый, как у всех. Во время полнолуний он по-прежнему пропадал, но выглядеть стал не в пример лучше, чем раньше. По крайней мере, особо больным и несчастным Люпин не казался, и Северус предположил, что гриффиндорец хочет с ними поближе познакомиться и общаться, только не знает как. Впрочем, после истории с утеплением и рунами с ними много кто хотел общаться, вдобавок из-за родственных связей с Фоули они с Пенни знали очень многих ребят с третьего курса, да и с пятого, где были старосты, тоже. К неудовольствию того же Сириуса Блэка, например, с Пенни познакомился и стал общаться третьекурсник с Рейвенкло – Ксенофилиус Лавгуд: всё время подходил в библиотеке и спрашивал то про руны, то про знаки и переводы чего-нибудь, показывая какие-нибудь книги.

Джеймс с Сириусом прозвали Ксено «чудиком», но тот совершенно не обращал на них внимания. Порой Блэк и Поттер вели себя как сущие дети с шилом в одном месте – следили за этим Лавгудом и, возможно, пытались его по-тихому заколдовать, но силёнок на третьекурсника, да ещё и с факультета «умников», у них явно не хватало. Так что однажды, когда друзья опять придумали себе очередную «слежку», хотя на носу уже были первые экзамены, к Северусу в библиотеке вновь подошёл Римус Люпин, но в этот раз не помялся и отступил, а спросил насчёт трансфигурации и предложил позаниматься вместе. Было любопытно поговорить с парнем, который, возможно, не был человеком, хотя своих догадок о его природе Северус никогда не высказывал, даже Пенни, и тем более друзьям-соседям. К тому же мама непрозрачно намекнула, что этот секрет стоит сохранить. Более того, тогда, весной, в ясном взгляде Северус увидел, что в ауре Римуса появились изменения. Конечно, тот не перестал быть оборотнем, но теперь у него было что-то, похожее на ментальный блок от некоего амулета, причём на близком расстоянии энергетика от этого блока исходила явно мамина.

– Значит, Римус будет у нас, когда у меня будет день рождения? – спросила Пенни.

– Думаю, да, – кивнула мама.

– Но… – Северус закусил губу и покосился на сестру, – в этом месяце полнолуние двадцать шестого… а у Пенни двадцать седьмого день рождения… или днём можно?..

– Ты о чём? – очень похоже, как делала мама, вздёрнула бровь сестра.

– Ты с Северусом рисовала ауру Римуса, – присела мама. – Хотели разобраться, что с ним не так, помнишь?

– Да.

– Этот мальчик – оборотень… По крайней мере, пока. Я говорила с его родителями, и они… хм… вроде как отдали его нашей семье.

– Отдали? – удивилась Пенни.

– Оборотни не считаются людьми, – мрачно пояснил Северус сестре. – На них охотятся и всё такое. Помнишь, Марлин МакКинон с Гриффиндора как-то говорила нам, что у её старшего брата Мариуса с третьего курса в палочке использована жила оборотня?..

– Да, мы говорили про палочки и всякие артефакты… – растерянно пробормотала Пенни, и её взгляд остановился, – то есть?.. Чтобы получить такую жилу…

– На таких, как Римус, охотятся, как на диких зверей, – кивнула мама. – И никто не считает, что это неправильно. Оборотни не контролируют себя три дня в месяце, в иное время они обычные люди, но…

– У них статус тёмных тварей, – продолжил Северус. – Они и в наших учебниках проходят животными, а не как разумная раса, такие как вампиры, кентавры, гоблины или даже домовые эльфы… Но те же вампиры тоже… крайне опасны.

– Всё дело в контроле способностей, – улыбнулась мама. – Вампиры контролируют себя или своих «птенцов», могут побороть жажду крови, могут выпить животное, а не человека, либо хорошо прячут тела своих жертв, не выдавая своего существования обычным людям. Они способны скрыть свою активность. Но оборотни… в дни полнолуния они становятся неуправляемыми животными, заражают ликантропией других, при этом считается, что делается это намеренно, в виде способа размножения или вроде того.

– Но Римус учится в Хогвартсе… – пробормотала Пенни.

– Насколько я поняла, директор Дамблдор заботится о том, чтобы прикрыть Римуса в дни полнолуния, – ответила мама. – Похоже, что его на три дня где-то запирают и прячут от других студентов, чтобы он никому не навредил. Впрочем, мой способ лучше. Благодаря воздействию на Сумрак и амулету, черпающему его силу, можно контролировать оборотня во время приступов безумия. Даже его обращением можно управлять при желании и должных тренировках. В обычное время… По идее, Римус может использовать свою трансформацию или частичную трансформацию, оставаясь в человеческом сознании. Там, где я выросла, оборотней использовали в качестве… слуг, взамен контролируя его тёмную сущность и позволяя оставаться человеком, который может собой управлять. Вот только в силу специфики магии делать это могут лишь Иные, а не простые волшебники.

– Значит, Римус тоже Иной? – спросил Северус.

– В какой-то степени, – уклончиво ответила мама. – Думаю, он может попасть в Сумрак или видеть магов в нём, но полноценно управлять им, как мы, у него вряд ли получится. Только если Сумрак и Инициация не сделает из него мага-перевёртыша, но, по правде, шанс невелик. Требуется подождать полнолуния и оценить его способности в тот момент, когда его линии силы будут на пике.

– Он может умереть? – спросила Пенни. – Ты говорила, что Сумрак опасен для тех, кто не является потенциальным Иным, и даже мы можем пострадать, если нас не подстраховать…