Текст книги "Всё было совсем не так (СИ)"

Автор книги: Кицунэ Миято

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 46 страниц)

Часть 4. Глава 13. Пробуждение.

Я проснулся от того, что меня обнюхивали. Поднял веки и встретился взглядом с такими же, как у меня, голубыми глазами.

– Привет, Наруто!

– Ева! Рад тебя видеть! – я, улыбаясь, погладил мягкий белоснежный мех.

Мохнатые лапки-ладошки цепко обхватили моё лицо. Чёрный влажный нос ткнулся в меня, и на щеке остался мокрый след от шершавого языка маленькой девятихвостой лисицы.

– Ты чего так лижешься, соскучилась, что ли? – фыркнул я, пытаясь уклониться от переполненной чувствами лисы.

– Да!

– Эй! Не надо меня так муслякать! – пару минут мы шуточно боролись, но, несмотря на миниатюрный рост, Ева была сильна, поэтому мои щёки, нос и подбородок были старательно вылизаны. А где-то в глубине внутреннего мира, прыская, хихикал Курама…

С тех пор, как неделю назад Ева залезла в меня и уснула, то так и не просыпалась, несмотря на деланые ворчания моего девятихвостого жителя. И было прекрасно видно, что мой рыжий друг и соратник переживал за свою гостью. Что меня всегда, по правде говоря, удивляло. Вроде как создатель у неё Саске, которого Курама терпеть не мог, а к Еве привязался. Ещё немного, и будут, как мы с Саске, – лучшие друзья. Тем более, что и биджуу осталось лишь трое в нашем мире: сам Курама, Гьюки и Ева. Тут меня посетила мысль, которую я тут же озвучил увлёкшейся лисе:

– Постой, если ты проснулась, то и Саске тоже проснулся?

– Скорее всего, да! – кивнула она.

Я подскочил одеваться, причём Ева вцепилась в меня мёртвой хваткой, так что облачаться в мой костюм пришлось с ней на пузе. А потом она ещё и молнию застегнула на куртке, типа спрятавшись, как когда-то, когда только познакомилась со мной. Чтобы ей было удобнее, и чтобы ничего не пропустить, видимо, а может, и правда, так соскучилась.

Выбежав в коридор, я увидел Саске, сидящего рядом с Итачи. Старший Учиха любил вставать пораньше, Мито-сан приносила ему чай, и он неспешно пил его, любуясь видом на сад, который примыкал к особняку. Вечерами мы с ним сидели там вместе, наблюдая за светляками и разговаривая, это напоминало мой первый вечер в этом доме, ставшем по-настоящему родным.

– Ты проснулся!

Переполненный счастьем, я подбежал к братьям, но неуклюже запнулся, кажется, о хвост Евы, который она свесила, и который зажался у меня между ног. В общем, налетел на них, повалив обоих на пол коридора. Блин, неудобно-то как… Ладно хоть Итачи извернулся и не пролил свой горячий чай ни на себя, ни на Саске.

– Ну наконец-то! – постарался загладить свою вину я, рассматривая улыбающееся лицо лучшего друга. – Я так ждал, когда ты…

Мой взгляд упёрся на тело Саске, который продолжал широко и радостно улыбаться. Его рука была практически вывихнута от столкновения со мной. Итачи это тоже заметил, мы переглянулись.

– Саске, что с твоей рукой? – дрогнувшим голосом спросил старший Учиха.

– А что с ней? – переспросил Саске, всё так же улыбаясь. Он посмотрел на другую свою руку, и только потом заметил повреждённую. – Хм. Может, отлежал?

В моём животе пробежал холодок, когда я смотрел на его лицо и странный взгляд. Пустой. Улыбка на лице продолжала напрягать мимические мышцы, но потом Саске словно опомнился, и она стёрлась, оставив после себя холодную маску безразличия.

– Ты опять разучился улыбаться? – осторожно спросил я.

Итачи вздрогнул:

– Опять?

– Ерунда, – Саске фыркнул. – Мне понадобится несколько дней на восстановление, но потом снова всё будет нормально.

Лицо Итачи окаменело, он буравил взглядом вывихнутую руку, хотя Саске не показывал никаких признаков беспокойства. Неужели он не чувствует?!

– Не надо смотреть на меня так, будто завтра хоронить собираетесь! – наигранно бодро сказал Саске. – Я всё ещё жив!

Вот только его лицо всё равно было безразличным.

– Ты прав, – успокаивая в первую очередь себя и Итачи, сказал я. – Скоро придёт бабуля Цунаде и мигом тебя вылечит! Что? Ты даже не попытаешься меня поправить и сказать, чтобы я не называл бабулю бабулей?

Я улыбнулся и нервно хихикнул, глядя в тёмные глаза лучшего друга.

– Так ты всё-таки запомнил? А я думал, как обычно, мимо ушей пропустил, – ехидно хмыкнул Саске в ответ. И, помолчав, напряжённо спросил, сколько времени он был без сознания и чем закончилась война.

Я ответил, что спал он неделю, а в войне мы победили.

– Теперь понятно, почему мне так хреново. Хорошо, что хоть семь дней, а не лет, – задумчиво протянул Саске на мой исчерпывающий ответ.

По крайней мере, это вроде бы всё еще мой лучший друг, а не одна из его «личностей», ехидство осталось, а с эмоциями проблемы, это знакомо. Думаю, поглощение Десятихвостого – это почти то же, что и то жуткое Цукиёми, что наложил на него Итачи. Кстати, он буравит меня своим взглядом из-за того, что я умолчал про то, что его младший братишка лишался эмоций. Ну, я же хотел как лучше, не хотел его волновать и напрягать, он и так своё чувство вины до невиданного чудовища взрастил, размером с Принцессу Саске…

– Я смог прочитать плиту в старом храме, и там сказано, что Рикудо тоже несколько дней спал после пробуждения риннегана. Поэтому мы тебя не тревожили, – кашлянув, сказал Итачи. Про риннеган я ему рассказал, но о своём маленьком вмешательстве тоже умолчал, чтобы не беспокоить, ладно, ладно, чтобы не схлопотать каким-нибудь Сусаноо между глаз…

– А где Ева? – подумав, спросил Саске.

Ева открыла молнию на моей куртке и высунула мордочку.

– Ну наконец-то вспомнил! – ехидно прокомментировала она. – Плохой из тебя родитель, Саске. Ты первым делом, как проснулся, должен был обо мне подумать!

Вот наглюшка! Сама-то только проснулась и вылезла из «норы» тире моего внутреннего мира, как меня вылизывать начала, и о родителе и не вспомнила.

Ева прыгнула на колени Саске и подставила холку для почёсывания, хитро косясь на меня.

– У тебя во внутреннем мире землетрясение было, и некоторые локации наслоились друг на друга, – внезапно я услышал голос Евы и понял, что она говорит с Саске по мысленной связи! Почти то же самое, когда мы с Курамой говорили, а Саске это слышал. Видимо, когда близко находишься, это как простой разговор между биджуу. Неудобно даже как-то, словно подслушиваешь. Поэтому я отвернулся, чтобы не запалить себя, что я их слышу. – Но внутренние личности с этим вроде бы разобрались, – продолжила Ева. – Правда, разбежавшихся обитателей Семи Кругов ещё не всех переловили. Кстати, с морем что-то непонятное творится, попробуй применить какое-нибудь дзюцу.

Половину из услышанного я не понял, но этого хватило, чтобы испытать беспокойство.

Саске тем временем сложил печать концентрации и…

Я почувствовал ЭТО. Судя по побледневшему лицу Итачи, он тоже почувствовал.

Страшную мощь, словно… даже не знаю, как это описать. Что-то невероятно большое и ужасное посмотрело на тебя… Словно если пошевелишься, и весь мир нафиг рухнет.

– Что случилось? – напряжённо прошептал Итачи осипшим голосом.

– Я просто вдруг подумал, что не стоит мне использовать какие-либо дзюцу. – сказал Саске. Ощущения той жути пропали. – По крайней мере, вблизи от Конохи, – задумчиво кивнул он своим мыслям.

– Вот-вот, у меня, между прочим, точно такие же проблемы, – вслух сказала Ева. – Я теперь почти как обычная лиса. Когда соберёшься уйти, и меня захвати, а то ещё местные начнут наезжать, как на Кураму.

– Куда уйти? – спросил я. – Тебе не надо никуда уходить!

Саске посмотрел на меня долгим взглядом и ответил:

– Ева всего лишь неправильно выразилась. Нам надо просто немного прогуляться, мы давно не проводили время вместе.

Мы с Итачи переглянулись, но смолчали.

– Что-то мне вдруг чая захотелось, пойду на кухню схожу, – вдруг нарушил создавшуюся тишину Саске. Ага, сидит такой с вывихнутой рукой и чая хочет…

– Сиди, я сам принесу, – вскочил я и побежал на кухню. Внутри всё переворачивалось. От собственного бессилия от того, что мой лучший друг так страдает. Это не должно быть так.

* * *

Я стоял с чаем в дверях и прислушивался к разговору двух братьев, не желая мешать. Итачи рассказывал про итоги войны и про своё оправдание и о том, как был подписан мир между всеми пятью странами Альянса. Как были побеждены Мадара и Тоби-Обито.

– Сколько человек погибло? – когда Итачи, прекрасно меня чувствующий, сделал за спиной знак, чтобы я уже входил, спросил Саске.

– Четыре тысячи пятьсот сорок два, – ответил Итачи.

Саске нахмурился и закусил губу. Похожую реакцию описывал Гаара, когда он разговаривал с моим клоном.

– Ты не должен винить себя, – я подошёл и поставил поднос с чашками рядом с нами, бросив ему эту наживку.

– Винить себя? – Саске фыркнул. – Даже не думал. Уж вы-то двое лучше кого-либо меня знаете и давно должны были понять, что мне плевать на остальных людей. Меня беспокоит только то, насколько я изменил судьбу мира и чем мне это грозит, – от этих его слов мне чуть не поплохело. Да, насколько я помню, в моих прошлых жизнях на этой войне погибло очень много шиноби, в десятки раз больше, чем на данный момент. С такой стороны это, действительно, может стать проблемой. Ладно Асума, Джирайя, Чирику, ещё несколько человек, но десятки тысяч…

– Я вообще жуткий эгоист, – пафосно продолжил Саске, – и всё, что я делал, служило только одной цели – заполучить риннеган.

Мы с Итачи переглянулись. М-дя… В это, конечно, можно поверить, но только как в одну из причин, и то не основную. Иначе фиг бы он от меня риннеган получил…

Я подал Саске чай и помидорку. Первый урожай. Мито-сан поддерживала маленький огородик возле особняка, и угадайте, что там на половине земли было засажено? Правильно, томаты всевозможных сортов. «Тайная» страсть Саске. В его безжизненных глазах даже появился интерес. Хорошо хоть руку он себе обратно вправил, пока я ходил за чаем, испечёнными Мито-сан тайяки и этими помидорками. Хотя клона к Цунаде я всё-таки послал. Поэтому одной рукой он схватил свой томат, а второй – кружку с чаем. С сожалением поглядывая на рыбок-тайяки, словно желая ещё и их вприкуску. Ева на его коленях, словно дразня «родителя», заграбастала в обе лапки рыбок и стала есть их, а потом вообще сунула моську в кружку к Саске и полакала оттуда чай. Саске от такой наглости даже рот открыл.

– Эй, это же негигиенично! – попытался он образумить лису. Но наглая биджуу, отложив печенье, забрала у него кружку совсем.

– Точно. Нечего слюни в мой чай пускать, – фыркнула Ева. Ну точно «яблочко от вишенки...»!

Саске снова открыл и закрыл рот, а потом повернулся ко мне.

– Наруто, когда у меня будут дети, пожалуйста, напомни мне ни за что не оставлять их под твоим присмотром!

Ну вот, снова я крайний! Так, попробуем перевести стрелки… Делаю виноватое выражение лица.

– Я говорил ей вести себя прилично, но она меня вообще не слушается, – пытаясь не заржать, протянул я.

– Эй, я демон, фообфе-то, – пережёвывая тайяки, сообщила Ева. – По-твоему, я должна перед едой лапы с мылом мыть и салфеточку на шею повязывать?!

– Конечно! – ответил Саске и посмотрел на нас с Итачи, словно ища поддержки.

Но мы-то что… мы так, сделали вид, что ничего не поняли. Пусть сам со своим «дитём» разбирается.

– Зануда, – Ева демонстративно отвернулась, продолжая сидеть на коленях Саске, что выглядело весьма забавно. Прихлебнула чай и надкусила печенье, буркнув: – Злой ты, фуйду я от фебя.

Итачи не выдержал и фыркнул, что в его исполнении является диким хохотом.

* * *

– Бабулька Цунаде! Саске там… – я заскочил в кабинет Хокаге. Вернулась она два дня назад и была завалена всякой бумажной работой, которая скопилась во время войны. Поэтому наша Хокаге, не стесняясь, припахала и своего дедушку, которого я обнаружил в её кабинете. А может, Хаширама сам навязался, даже не хочу вникать в их родственные дела. У меня задание от оригинала, и мне просто надо его выполнить…

– Он очнулся?! – Цунаде поднялась и с надеждой посмотрела на меня.

– Да! – кивнул я. Бабулька искренне обрадовалась. Хотя, может, она радуется тому, что можно прервать работу? Кто её, старую соблазнительницу, знает…

– Только с ним не всё в порядке, – поспешил сообщить я. – Кажется, он ничего не чувствует. В любом случае требуется осмотр.

– Я иду с тобой, малышка Цуна, – сказал Хаширама не терпящим возражения тоном.

М-дя… хотя если он её дедушка, то, наверное, может называть её «малышкой»… Даже интересно стало, что её больше бесит: моя «бабулька» или его «малышка».

– Идём! – отрывисто приказала Цунаде, стерев недовольное выражение лица.

– Кстати, как там Неджи? – пользуясь случаем, спросил я. Они все вместе пришли с обозом.

– Жив, здоров, – ответила Цунаде.

Статус Хокаге не позволял ей нестись по крышам, поэтому к особняку клана Учиха мы шли пешком, по дороге здороваясь со всеми встречными людьми. Значит, и Хината вернулась, всё-таки надо с ней поговорить, уже всё улеглось более-менее, может, даже у Саске совета спросить… Хотя у него, судя по всему, у самого проблем выше крыши…

– А Какаши-сенсей? – спросил я о состоянии своего капитана.

– Когда он вернулся из того измерения, провалялся сутки, и его шаринган стал обычным, он не может теперь активизировать Мангёке, – ответила бабулька. – Хотела бы я знать, что там произошло.

– А он что не рассказал Вам? – удивился я.

– Нет, молчит, как рыба, – помотала головой Цунаде.

– Возможно, что его друг Обито запечатал эту способность, – пожал плечами Хаширама. – Шаринган – весьма интересное додзютцу с множеством вариантов развития.

– Это точно, – вспомнив всякие Цукиёми, Аматерасу, Сусаноо, Камуи, Идзанами, Идзанаги, о которых рассказал Саске, кивнул я. Не говоря уже о какой-то особой силе внушения Учиха Шисуи, друге и двоюродном брате Итачи, о котором он мне рассказывал. Даже сказал, что мы чем-то с этим Шисуи похожи… Может, пресловутым «mozgovinosom», о котором мне говорил Саске?

– Надеюсь, вы сможете помочь Саске, – вздохнул я, когда мы подошли к особняку. – А то переживаю я за своего друга…

– Не переживай, Наруто, всё будет хорошо, – попыталась приободрить меня бабулька. Я кивнул ей и развеялся.

Часть 4. Глава 14. Всё сложно.

По всей видимости, пока клон с Цунаде и Хаширамой шли до особняка, слухи о пробуждении Саске каким-то образом расползлись по Конохе. Я или Итачи точно не звонили ребятам, не до этого было. Но когда нас со старшим Учиха двое медицинских светил выставили из комнаты «пациента», в гости заявились Сакура, Сай, Суйгетцу, Карин и Джуго.

– Ну, как он там? – смущённо толпясь на пороге, спросили ребята, точнее вопросы задавала Карин, а остальные только кивали.

– Пока осматривают, – я пожал плечами. – Но сейчас Саске, как Сай в не лучшие свои годы. У него снова проблемы с выражением эмоций, так что не напрягайте его по этому поводу.

– Саске лишился эмоций? Опять?! – тихо воскликнул Сай. Итачи грозно посмотрел на меня.

– Наруто, – его голос прозвучал почти нежно. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Ребята, зайдите пока чай попейте, ну вы знаете, там Мито-сан хозяйничает, – кивнул я гостям в сторону столовой, те дипломатично удалились, не желая попадаться под горячую руку Итачи.

– Не злись, – я посмотрел на старшего брата Саске, который буравил меня взглядом, стоя со скрещенными на груди руками. – Саске же говорил тебе, что цукиёми для детского организма даром не проходит.

Итачи дёрнулся, как от боли, но я продолжил:

– Первые года два, лет до девяти, он вообще не мог… испытывать эмоций. Или у него плохо получалось их показывать, не знаю. Но его лицо было таким же безразличным, как и теперь. В тот день, когда мы с Саске подружились, он попросил меня научить его улыбаться, – вспомнил я. – Постепенно он стал улыбаться, смеяться, шутить, но иногда… Знаешь, иногда мне казалось, что я просто слишком хорошо научил его.

Я покачал головой.

– Со мной Саске всегда был собой, а вот с другими…

– Знаешь, Наруто, – голос Итачи дрогнул. – Может быть, тебе и не казалось… Есть такая штука, самогендзютцу.

– Самогендзюцу? – переспросил я, не понимая, к чему он клонит.

– Да, – кивнул Итачи. – Некоторые шиноби могут накладывать гендзюцу сами на себя. Ставить ментальные закладки, как надо действовать в той или иной ситуации. Что-то вроде программы актёрской игры. Тебя смешат, и ты смеёшься. Или наоборот, тебя злят, а ты остаешься спокойным. Или враг хочет напугать тебя, а ты радуешься…

– Я понял, о чём ты, – кивнул я. – Так ты думаешь, что Саске…

– Да. Он честно об этом говорил, но я не понял сначала, пока ты не сказал про улыбку, – кивнул Итачи.

– То есть ты хочешь сказать, что с самого детства Саске не испытывал эмоций? И все его чувства были лишь самогендзюцу?! – воскликнул я, не веря.

– Совсем не испытывать чувств не получается, – мотнул головой Итачи. – Когда мы… В общем, когда мы менялись глазами, то он сказал мне, что уничтожил ненависть ко мне, которая мешала ему, но вместе с ней пропали и многие другие чувства, он реагировал только на что-то действительно сильное типа любви… А чтобы хоть что-то чувствовать, он использовал систему самогендзюцу.

– Он просто хотел хоть что-то чувствовать, – прошептал я, вспоминая безучастное детское лицо Саске и то, как я старался хоть чем-то его развлечь, развеселить или порадовать. – А сейчас?

– Думаю, что из-за запечатывания десятихвостого у него просто могли сгореть все ментальные закладки на самогендзюцу, – подумав, ответил Итачи.

– Вот так вот живёшь с человеком, и вообще потом оказывается, что ты его почти и не знаешь, – пробормотал я, думая о том, что Саске, наверное, тоже обо мне и моих «проблемах» вряд ли догадывается. К тому же у него явно выше крыши своих трудностей…

Через полчаса нас позвал Хаширама, который вместе с Цунаде закончил осмотр. Наши правящие светила от медицины сказали, что физически Саске здоров, но есть некоторые проблемы, поэтому они зайдут к нему ещё и завтра, не прибавив этим ни мне, ни Итачи оптимизма. Тем более, что выглядели оба несколько подавленными и задумчивыми.

В комнату Саске мы вошли всей толпой. Он лежал на кровати, на животе у него разлеглась Ева, которую мой друг почёсывал за ушком.

– Привет, Саске, – чуть ли не хором поздоровался народ.

– Привет, – Саске безразлично оглядел компанию и махнул рукой. – Ну, рассказывайте, как ваше ничего?

– О, а это та самая биджуу, о которой все говорили? – удивлённо спросил Суйгетцу, показывая пальцем на Еву.

Лисица фыркнула:

– Тебе не говорили, что показывать пальцем некультурно?! Укушу вот, будешь знать, как пальцами тыкать в прекрасную меня!

– Извини его, пожалуйста, Ева, да? – просительно сказала Карин. – Мой парень иногда ведёт себя совершенно безобразно.

– М… – Ева оценивающим взглядом прошлась по Суйгетцу. – А он ничего так. И этот торчащий клычок довольно миленький…

Саске отчего-то закашлялся.

– Так вы встречаетесь? – спросил он.

– Ага! – выпалила Карин. – Во время войны я поняла, что жизнь так коротка и ты был во многом прав, Саске, надо жить сегодняшним днём и…

– Да-да, попробуй откажи этой женщине, когда она припёрла тебя к стенке и пообещала убить в случае, если мой ответ ей не понравится … – перебив подружку, пробурчал Суйгетцу, делано вздыхая.

– Молодцы, я в вас верил! – изобразил слабую улыбку Саске.

– Нам даже дом выдали, как молодой паре, в новом квартале, который построили рядом с твоим будущим приютом… – сказала Карин. – Мы будем недалеко жить от квартала Учиха.

– Рядом с приютом? – удивился я. – С каким ещё приютом? Я что-то пропустил?

– Саске при планировке Конохи на своих землях, где разрушились дома, разместил большой детский приют, его уже начали строить, – пояснила мне Сакура. – Думала, ты знаешь…

– Это правда, отото? – спросил Итачи, кажется, не для меня одного это стало новостью.

– Да, я вроде бы говорил, – пробормотал Саске. – Хотя я про это стольким говорил, что мог забыть сказать вам. Я решил открыть сиротский приют в Конохе, а то постоянно войны какие-то, да и шиноби много гибнет на заданиях. Не хочу, чтобы дети оставались одни, как мы с Наруто. Сначала думал закупать земли, но после разрушения Конохи свободного места образовалось много… так что…

Ага, и этот человек час назад втирал нам, что всё делал только ради риннегана… Ох, Саске, Саске. Мы с Итачи переглянулись, по-видимому, подумав об одном и том же.

– Как Неджи? – спросил Саске, видимо, чтобы перевести тему.

– С ним всё в порядке, – ответила Сакура. – Немного подлечили, и он не так давно вместе с нами вернулся в Коноху. О, кстати, тот блондин, ну, помнишь, – Сакура смутилась. – Он ещё был в «Акацуки», тот, что Гаару-куна похитил...

– Дейдара? Что с ним? – поднял бровь Саске.

– Его забрали в Скрытый Камень и хотят посадить в тюрьму.

– Ты его спас, Саске? – снова удивился Итачи.

– Да, – кивнул мой друг. – Он вообще-то хороший. Его можно поставить на путь истинный. Просто он очень молод и импульсивен.

– С последним не могу не согласиться, – хмыкнул старший Учиха, но больше ничего не добавил.

– Просто его энергию надо в мирное русло направить, – махнул рукой Саске. А потом внимательно посмотрел на меня. – Ну, а у тебя, чудо ты моё, как дела с Хинатой?

Я сглотнул. Дела с Хинатой пока были никак, так как она только позавчера вернулась в Коноху, как и большинство шиноби Листа. Да и Саске оставлять, решая свои дела, мне не хотелось, ну не клона же посылать объясняться с девушкой?! К тому же я до сих пор ничего не решил. Нет, с одной стороны мне хотелось, она хорошая девушка, даже очень. Но с другой меня весьма напрягало то, что, быть может, через месяц или два, или сколько там мне дадут «кукловоды», я покину эту жизнь, и всё начнётся заново.

Как-то совсем не радужная перспектива в этом свете мутить с Хинатой. Если её жизнь, в отличие от моей, продолжится, то это повод расстраиваться ей, да и мне в следующей жизни будет неспокойно. Держать чувства в узде сложно, но, наверное, гораздо хуже приходится моему другу, который чувств лишен.

– Ну… Я… Мы… Как бы… – Саске заинтересованно приподнялся на мои попытки что-то объяснить, и я понял, что не хочу расстраивать своего друга. Глубоко вздохнув, я пробормотал, делая вид, что смущаюсь присутствующих. – Мы поговорили, я… она… понимаешь, она в обморок упала, так что я не знаю… – промямлил я.

– Но ты ей признался? – уточнил Саске, пытливо смотря на меня.

– Ну да, вроде как… – врать было неприятно, но Саске так искренне улыбнулся и, откинувшись обратно на подушку, сказал:

– Хорошо. Я в тебя верил, Наруто.

Чёрт! Так стыдно мне давно не было. Тем более, что все остальные внимательно так на меня посмотрели, но промолчали, справедливо полагая, что мы с Хинатой могли и шифроваться.

– Пусть это останется пока между нами, – делая вид, что смущаюсь, попросил я друзей, те закивали. А то не хватало ещё, чтобы про это «признание» узнала сама Хината. Как мне потом ей в глаза смотреть… Теперь, после того, как Саске очнулся, мы можем, и правда, поговорить, вот только… всё сложно. Слишком сложно.

Маска Саске постоянно давала трещины. Он старался поддерживать дружелюбную улыбку, но лично мне были заметны его старания, так что мы с Итачи мягко выпроводили гостей после обсуждения ещё нескольких тем и болтовни.

– Отдыхай, Саске, – сказал Итачи. – Тебе нужно поспать.

– Ладно, – вяло кивнул младший Учиха. – Всё равно надо разобраться кое с чем…

Мы оставили его одного и, не сговариваясь, пошли на веранду.

– Чаю? – спросил Итачи. Я кивнул, раздумывая, что же сказать Хьюга Хинате.

* * *

В новый квартал Хьюга я шёл очень медленно, силясь продумать наш разговор с девушкой, которая призналась мне в любви на глазах всей Конохи. С девушкой, что сражалась со мной бок о бок во время войны, которая поддержала меня…

И не знал, что ей сказать.

Некстати вспомнилось, что её любит Неджи. Теперь он жив и будет страдать из-за того, что я заберу у него его любовь. И ещё неизвестно, сколько времени у меня есть… И стоит ли этого её разбитое сердце, когда я уйду или умру, не знаю, что именно происходит в момент моего перерождения, эти дни я вообще очень плохо помню, или они просто забываются, перечерченные более яркими событиями? И зачем я соврал Саске? Хотя если бы не соврал, он бы всё равно, думаю, заставил бы меня это сделать… Почему всегда так сложно? Почему существуют тысячи «но»?

В конце концов, вспомнил совет Гамакичи и, отклонившись от первоначального маршрута, я забрался на гору Хокаге, достал свиток и кисть с чернилами, намереваясь написать если и не послание к ней, то хотя бы накидать план предстоящего разговора.

– Наруто? – не успел я собраться с мыслями, как меня окликнул знакомый голос.

Я обернулся, чтобы увидеть человека, о котором думал буквально пару минут назад.

– Привет, Неджи. Рад видеть тебя в добром здравии, – улыбнулся я, чувствуя странную тоску исходящую от него.

– Да… я пришёл… – Хьюга отчего-то смутился и отряхнул несуществующую пыль со своих белых клановых одежд.

– Хотел посмотреть на деревню? – предположил я.

– Да… Наверное, – он помолчал, а затем сел рядом со мной. – Я…

Я молчал, внимательно смотря в его лицо, которое было совсем другим. Хьюга Неджи, которого я знал, был спокойным и хладнокровным, а тут – несколько потерявшийся парень.

– Что-то не так, Неджи? – тихо спросил я.

– Я умер, Наруто, – прошептал он после минутной паузы и игры в «гляделки». – Я попрощался со всеми, я… был готов, понимаешь… Это так странно. Остаться в живых, когда приготовился к смерти, когда чувствовал, что жизнь уходит от тебя. А сейчас я словно… утратил чувство реальности. Я вроде бы есть, но меня будто нет… Даже не знаю, как описать это…

– Думаю, что понимаю тебя, – криво улыбнулся я. – Герой выполнил свою миссию. Дело всей своей жизни? и что дальше? Что ему делать дальше?

– Да… наверное, – положил подбородок на колени Хьюга.

– Ты должен был умереть, но ты выжил, – продолжил я. – А значит, тебе надо найти себе новое занятие. Новое дело, чтобы чувствовать себя живым и реальным, подтверждать факт своего существования.

Я улыбнулся, посмотрев на деревню внизу.

– Наверное, это пройдёт, и это всё из-за войны. Нам повезло, что она быстро кончилась. И так мало жертв. Если, например, погиб бы весь твой клан, было бы много хуже.

Неджи передёрнуло.

– Прости, я, наверное, тебе мешаю… вывалил на тебя свои проблемы.

– Ну… в данный момент я размышляю над тем, что сказать твоей сестре, – признался я.

– Моей сестре? – удивился Неджи. – Ты о Хинате?

– Да, война закончилась, вроде бы опасности мирового масштаба миновали, и пора разобраться с проблемами личного толка, – хмыкнул я, ехидничая над самим собой. Герой войны, блин, пятьсот лет в сумме прожитых жизней, а веду себя, как малолетний пацан…

– Проблемами? Хината для тебя – проблема? – немного напрягся Неджи.

– Ты говорил, что любишь её, – резко сменил тему я. Неджи зарумянился и уткнулся лицом в колени, закрывшись от меня ширмой своих длинных волос.

– Да… – глухо ответил он.

– И всё ещё любишь? – уточнил я.

– Да, – совсем тихо ответил Хьюга.

– А я… не знаю, – честно ответил я.

Неджи оторвался от своих ног и возмущённо посмотрел на меня.

– Как её можно не любить?!

– Ну… она мне нравится, – потёр затылок я. – Хината хорошая, добрая, красивая, сильная. Пожалуй, я отношусь к ней, как к верному и надежному другу, как к сестре. Но любовь… Всё сложно… Не хочу делать её несчастной, я слишком уважаю её…

– Ты любишь кого-то другого? – удивлённо спросил Неджи, посмотрев мне в глаза.

– М-м-м. Нет, никого, – помотал головой я. – Но я пообещал Саске, что объяснюсь с ней… Точнее наврал, что уже объяснился…

– Саске очнулся?! – спросил Неджи, заволновавшись.

– Ага, сегодня утром. Но он ещё… В общем, пока к нему нельзя, может, через пару дней…

– Ясно, – кивнул Неджи, закусив губу.

– Хочешь его поблагодарить за твоё спасение? – спросил я.

– Я… Да… и узнать кое-что, – нахмурившись, кивнул Неджи. – Так что насчет Хинаты?

– Вот, – я кивнул на чистый свиток, – хочу что-нибудь ей написать, но пока не знаю, что и как…

– Начни с ней встречаться, – вздохнув, сказал Хьюга. – Пусть ты не любишь её в полной мере, но она заслужила немного тепла и любви. Я буду счастлив, если моя кузина будет счастлива. Просто подойди и предложи. Может быть, ты полюбишь её, когда узнаешь поближе…

– Спасибо за совет, Неджи, – поблагодарил я. – Можно и мне тоже дать тебе совет?

Он удивлёно посмотрел на меня.

– Да. Давай.

– В общем, что бы тебе ни ответил Саске, не принимай это слишком близко к сердцу.

Я, улыбнувшись, встал, похлопал чуть зависшего парня по плечу и направился в квартал Хьюга.

Жди меня, Хината…