Текст книги "Всё было совсем не так (СИ)"
Автор книги: Кицунэ Миято
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 46 страниц)
Часть 2. Глава 14. Горячее Хотто.
Я выпускал чакру лиса, позволяя ей окутать себя. Три месяца тренировок, и у меня получается выпустить третий хвост и остаться в сознании. Курама, конечно, давит, пытается растормошить мою тьму, но пока повода нет.
Джирайя снова нападает, я уклоняюсь, скорость такая, что трещат кости. Чакра действует по моей команде, даже хвостами уже научился управлять, а это, по моему опыту, большое достижение. Расенган легко получается сделать одному, вместо голубой чакры – красная, и ударная мощность раз в десять выше, чем обычно.
Джирайя куда-то пропал с поля зрения. Внизу? Правый хвост углубляется под землю. Я сразу же чувствую, где он, запрыгиваю, ломая каменные плиты, ударяя подготовленным расенганом. Джирайя выскакивает вместе с вызванной незнакомой мне сине-оранжевой жабой размером с гостиницу, в которой мы живём последние три месяца, у этой жабы боевой ухват, похожий на сасумату Гамакена, они пытаются прижать меня, пришпиливая к земле.
Самому не верится, но я просто перехватил за кончик сасуматы и огрел жабу её же оружием, жаба с хлопком развеялась и закрыла мне весь обзор дымом от прерывания техники. Извращенец точно что-то задумал. На меня льётся липкое и пахнущее… жабьё масло! Чёрт! Надо сваливать, иначе поджарит меня.
Отпрыгиваю и бегу к реке неподалёку от развалин, где мы тренируемся. Думаю, огонь не сильно повредит мне, ведь чакра является и моей защитой, но будет весьма неприятно и горячо, проверять, «что будет, когда Извращенец подпалит», нет никакого желания.
В режиме трёх хвостов и покрова биджуу есть свои преимущества, но есть и недостатки, я не могу создавать клонов, чтобы загнать противника под удар или вызывать на подмогу жаб. В плюсах у меня условная неубиваемость, огромная сила и скорость. Ещё я могу использовать техники стихии ветра, но только самый простой режущий вихрь, но зато его я могу создать с помощью хвостов или махая рукой. Но даже простейший элемент в силу того, что в него вбухана куча чакры, обладает убийственной мощью. Контроль чакры, кстати, вообще ни к чёрту с покровом, даже просто ступаешь по земле, а она продавливается. Поэтому, создавая ударный режущий вихрь, из-за плохого контроля можно запустить его левее или правее на полметра от цели. Получается этакое «сила есть – ума не надо»: бьёшь во всё подряд, не разбирая своих и чужих, «лишь бы меня не трогали». Из-за этого джинчуурики и боятся, думают, что они одержимы, раз могут и своих покалечить, а всё дело в том, что плохо получается управлять этой силой, она тебе подчиняется, да с подковыркой, всё норовит вырваться.
Я почувствовал острую боль, и глаза застила чернота.
Чёрт! Только не это, я потерял контроль! Вокруг меня тьма, я побежал, усилием воли призывая свой внутренний мир. Тёмный коридор, шлёпая ногами по воде, я добежал до клетки.
– Остановись! Остановись, чёрт тебя дери, лис!
– Ты сам подставился… – фыркнул он, но я уже почувствовал себя в своём теле, которое всё горело от ожогов, как тогда, когда мы извлекали из Соры частицу чакры Кьюби.
Перед расплывающимися глазами я увидел Джирайю с огромной раной на груди.
– Извращенец! – я, не обращая внимания на боль, подскочил к нему. – Что случилось?
– Ты ничего не помнишь, Наруто? – тихо спросил Джирайя и потерял сознание.
Это случилось опять! Я пытался этого избежать и думал, что на этот раз у меня получится, но опять это проклятое «снова и снова»! Только не поддаваться панике, всё будет хорошо.
Я нашёл в своих вещах флягу и сбегал к реке, промыв рану, распечатал аптечку и вылил на это кровавое месиво с обожженными рваными краями бутылёк с антисептиком. Джирайя застонал.
– Сейчас-сейчас, потерпи, – сбивчиво шептал я, старик был бледен. В животе скручивался холодный комок. А вдруг я убил его? Ведь всё было немного не так, как раньше…
Разорвав стерильную упаковку, я перебинтовал его. На его груди расползалось тёмное пятно.
Я призвал пять клонов, один из которых побежал искать в Хотто ирьёнина или хотя бы простого врача. Мы с остальными осторожно переложили его на созданные мной теневые носилки и принесли в гостиницу.
Прошло уже больше часа, а врача всё не было, Джирайе становилось всё хуже и хуже.
– Я ниндзя-медик, где раненый?! – вслед за моим клоном забежала худенькая девушка лет пятнадцати с короткой причёской химэ, почти такой же, как у Хьюга Хинаты, только серебристого цвета, как у Какаши-сенсея.
Я указал на Джирайю.
– Что с ним? – над раной засветилась зелёная мед-чакра. Кажется, она не могла его диагностировать. Красная чакра обжигает не хуже калёного железа и отравляет сильнее многих ядов, плюс рана.
– Он был ранен джинчурики, – холодно ответил я.
– Я-ясно… – девчонка задумалась. – Надо посмотреть, – она достала из подсумка скальпель и разрезала мои бинты.
Рана выглядела ужасно, но, по крайней мере, почти перестала кровоточить.
– Если он выживет, останется большой шрам, – сказала ирьёнин, продолжая лечение.
– Плевать! Главное – пусть выживет, – я нервничал. – Ты точно ирьёнин?
– Да, – она надула губы, обидевшись на вопрос, – я из скрытой деревни Югакуре…
– Я слышал, что в Стране Горячих источников была скрытая деревня шиноби, но постепенно принимать туристов оказалось намного выгодней, и деревни не стало, – осторожно сказал я. Она тряхнула серебристыми волосами и сжала зубы.
– Это так. Но те, кто хотели быть шиноби, остались ими. Я ирьёнин, я настоящий ниндзя-медик, я докажу тебе! – чакры под её ладонями стало больше, правда, и она что-то совсем запыхтела и побледнела.
– Тебе не хватает чакры? – напрямую спросил её я.
– Рана слишком серьёзная… – насупилась она, пряча глаза под чёлкой.
– Я поделюсь своей чакрой, – я сел возле Извращенца и положил свои руки поверх её. Последние месяцы на тренировке с жабами я учился делиться чакрой с жабой или принимать их чакру для себя.
Сконцентрировавшись, я постарался передать свою чакру девчонке.
– Ого! – она восхищённо на меня уставилась, глаза у неё оказались тёмно-малинового цвета.
– Не отвлекайся…
– Гинко, меня зовут Гинко, – запоздало представилась она.
– А я Наруто, давай спасём моего учителя, Гинко-чан.
– Хорошо!
* * *
Через час нашего совместного лечения Джирайя заснул глубоким сном. Гинко устало выдохнула и с трудом поднялась с пола. Я помог девчонке сесть на стул.
– Надо поесть, ты потратила много чакры, – я пододвинул к ней тарелку с жареным кальмаром и рисовые пирожки.
Пока мы лечили старика, мой клон уже пробежался по палаткам и притащил еды. С едой здесь было очень разнообразно, дороговато, но зато уж точно «всё, что душе угодно». Она кивнула и не стала отказываться, буквально набросившись на принесённые продукты.
Я тоже немного поел, хотя из-за пережитого волнения кусок в горло не лез.
– Так значит, ты из Югакуре? – я прервал наше затянувшееся молчание. – Кстати, сколько я тебе должен за лечение учителя?
Гинко густо покраснела, и её бронзовое от загара лицо приобрело необычный цвет.
– Я почти ничего не сделала… Я плохой ирьёнин, я совсем слабая… – неожиданно она разревелась.
– Эй, ты чего, Гинко-чан? – я вытащил пару салфеток из салфетницы и подал их девушке. Она вытерла глаза.
– Не надо мне денег за лечение твоего учителя, – шмыгнула она носом.
Я посмотрел на её довольно старую одежду и общий болезненный вид, словно она долгое время голодает.
– Почему ты не хочешь брать денег?
– У меня их всё равно отнимут, так что не стоит тратиться, ты меня накормил, это уже хорошо, – с какой-то тоской и обречённостью сказала девушка.
– Кто у тебя отнимет деньги? Ты же их заработала! К тому же Югакуре сейчас нет! – возмутился я, имея в виду, что обычно все миссии проходят через администрацию деревни и зарплата исполнителей составляет около сорока процентов от суммы контракта. Остальное идёт на нужды деревни, в идеале на содержание армии и Академии, но сейчас, после истории с деньгами Саске, мне кажется, что большинство средств расходуется на содержание самой администрации.
– Я… Я всем должна… в своей бывшей деревне, – сбивчиво начала объяснять Гинко. – Ты прав, Югакуре сейчас не существует, как скрытой деревни. Большинство шиноби либо ушло из селения, либо было убито… моим братом. Те немногие, кто выжил, и их родственники обвинили меня во всём, и теперь я должна всей деревне, я стала всеобщей рабыней. Все деньги, что я зарабатываю, как медик, у меня забирают, а ещё… – она снова спрятала лицо в ладонях.
– Почему ты не уйдёшь? Не сбежишь? – спросил я, подавая ещё салфеток.
– Я очень слабая. Меня всё равно найдут, я… один раз пробовала убежать, но меня почти сразу поймали и побили. Я даже хотела найти своего брата, пусть лучше он убьёт меня, чем… Тогда, когда он обезумел и стал убивать в деревне всех шиноби, кто по его мнению предал Югакуре, он не нашёл меня. Хотя, может, он просто забыл, что у него есть такая никчёмная сестра, которая даже кунай бросить точно не может… – горько закончила она.
– Гинко-чан! – вдруг где-то в коридоре гостиницы послышались женские вопли. – Где ты, несносная девчонка?!
– Это за мной, – вся сжалась девушка. – Тётушка Даи-сан, она ищет меня…
Я вышел в коридор и чуть не столкнулся с толстой тёткой, у той было широкое мясистое лицо с заплывавшими глазками и двумя подбородками. Невольно подумалось, что эта «тётушка», наверное, и объедает бедную сироту, которая вдруг стала рабой остатков деревни.
Она неприязненно окинула меня взглядом.
– Шиноби… – принюхалась и заявила. – Я знаю, что она там. Пусть выходит.
Я понял, что тётка оказалась не так проста, она была сенсором или обладала чувствительным обонянием наподобие этого долбоёба Кибы.
Такие типы понимают только позицию силы, как шавки, что лают на тебя, пока ты не покажешь свой оскал.
Я сделал лицо кирпичом (благо у меня было, у кого поучиться) и, сделав бешеные глаза, презрительно выдал:
– Ещё вякнешь, и я тебя убью. Ирьёнин будет здесь. Мой друг тяжело ранен. Уходи.
Минимум слов, максимум информации, и ещё представлять, как вырываю из этой туши кишки, наматывая на кулак, а её красная кровь течёт по моим рукам и пачкает паркет в коридоре… Тётка попятилась.
– Простите, господин, – затараторила она, мелко кланяясь, – я просто думала, что девчонка достаёт Вас или еду клянчит. А ежели при деле она, то ладно. А Вы заплатите ей за лечение-то?
– Заплачу, когда мой друг выздоровеет. А если умрёт, то и она умрёт, – ответил я, с интересом размышляя, что будет, если выполнить призыв жабы на теле этой «тётушки», её раздавит или разорвёт.
– Тогда я пойду? – бочком, бочком она, несмотря на тучность, быстро ретировалась.
Я вернулся в номер.
Гинко сидела на стуле, поджав колени к подбородку, и со страхом посмотрела на меня.
– Ч-что это было… такая зловещая аура. Это был ты? – я почувствовала жуткое Ки…
Я же знаю, что я великолепный актёр. Хотя убивать мне приходилось и не раз, а за все прошедшие жизни, наверное, на моём счету тысячи трупов. Я просто вспоминаю о своём тёмном Наруто…
– Да, это был я. Твоя тётка ушла.
– Х-хорошо… – прошептала девушка, с опаской глядя на меня.
– Но тебе лучше пока не выходить на улицу, иначе наша «легенда» полетит ко всем чертям, – я подошёл к Джирайе и присел возле него спиной к девушке, открывая путь «к свободе», если Гинко всё-таки решит свалить.
– Наруто-кун… Это ты ранил своего учителя, да? – тихо прошептала она.
– Да, это я его ранил, – постаравшись, чтобы голос не дрогнул, ответил я. – Если ты хочешь уйти, то не держу. Думаю, что с ним всё будет хорошо.
– Мне лучше остаться, – осипшим голосом прошептала девушка. – У твоего учителя может быть жар, и ближайшую неделю надо за ним ухаживать и присматривать.
– Как хочешь, – я наконец почувствовал голод и сел за стол, подтягивая к себе миску с онигири. – В любом случае тебе не стоит меня бояться, я не причиню тебе зла.
– Я верю тебе… – Гинко отчего-то покраснела, и её бронзовая кожа снова стала этого непередаваемого цвета песчаных дюн, освещённых закатом солнца.
М-да… кажется, во мне снова просыпается романтик.
Часть 2. Глава 15. Долги, матерки и вопросы.
– Меня прозвали Сестрой Бранящегося сектанта, – делая новую перевязку старику, сказала Гинко. – Остатки шиноби покинули Югакуре, которая теперь стала просто городом-курортом Юга, и перебрались на другой конец нашей страны в Хотто. Нас немного, всего двадцать человек, у которых есть кейракукей – система циркуляции чакры. Но нас обычно нанимают для мелких поручений, а если миссия серьёзная, обращаются к Стране Огня или даже просто к шиноби, которые отдыхают на горячих источниках. Маленьким странам не выгодно обучать и содержать свою армию.
– Но почему тебя никто не учит из своих? – спросил я.
– Ну, это же невыгодно… – кисло ответила она. – Ещё сбегу. К тому же я занимаюсь в основном тем, что лечу последствия несчастных случаев, если кто упал, поскользнулся, или, может, побили кого-то, я в первый раз имела дело с настоящей боевой раной, – призналась Гинко, снова покраснев. – После того, как мой брат обезумел и стал приносить жертвы своему богу, раненых не было, были лишь мёртвые и те, кто хорошо спрятался.
Джирайя спал уже третьи сутки, но Гинко сказала, что это нормально, его организму требуется покой и время, чтобы заживить такую рану.
– Я пойду на тренировку, после неё принесу поесть, – выходя, сказал я. Хрупкая сереброволосая девушка вызывала у меня странные чувства. Одно из них – желание покормить.
На выходе из гостиницы я почувствовал присутствие других шиноби с явными недружественными намерениями относительно меня. Обеспокоившись за Гинко, я разделился. Сам пошёл к развалинам, где обычно тренировался, один из клонов отправился по магазинам для покупки еды, а один остался присматривать за гостиницей под хенге маленького темноволосого мальчишки лет пяти.
* * *
Пока оригинал ушёл на тренировку, я, чтобы не привлекать к себе внимания, стал собирать камни и играть в них неподалёку от входа в гостиницу. Складываешь в стопочку плоские гальки, которых здесь было очень много, и кидаешь, пытаясь разбить кучку.
– Эй, ты кто такой? Это наш квартал, малявка! – щербатый мальчик лет восьми с косынкой на голове подошёл с тремя ребятами помладше.
Я демонстративно огляделся по сторонам и помахал подойти поближе. Мы отошли в небольшую подворотню.
– Я ниндзя, я слежу за другими ниндзя, они вон там притаились и следят за моей сестрёнкой, – громким интригующим шёпотом сказал я, показывая на деревья напротив гостиницы.
– Да ладно, – один из шкетов присвистнул.
– Не веришь? Сходи туда и посмотри, а ещё лучше на всю улицу спроси «дяди, а вы что, в шпионов играете?», – наиграно обиделся я.
– Ага, нашёл дураков, – ответил за своего товарища другой шкет.
– Ну, раз вам слабо… – протянул я. – То тогда не мешайте профессионалу делать свою работу.
– Эй, кому это тут слабо, малявка? – нахмурился щербатый заводила.
– А ну тихо! – посерьёзнел я, заметив, что двое шиноби начали пробираться в гостиницу.
– Ой, там правда дядьки с деревьев слезли, – громким шёпотом сказал самый мелкий пацан, который до этого молчал.
– Эй, мелкий, мы, может, сможем как-то помочь? Что надо делать-то? – спросил старший.
– Побегите к ним и спросите что-нибудь, отвлеките, пока я сестру предупрежу, – продолжая играть роль маленького мальчика, распорядился я.
– А что спросить?
– Да хоть что! Как пройти в библиотеку, спроси, – бросил я, забираясь по стене под «ах» и отвисшие челюсти детишек.
– Давайте! Пошли, ребята! – отвлёк остальных от моих кульбитов заводила и обратился уже ко мне: – Мы их отвлечём, не волнуйся, мелкий.
Да я особо и не волновался, просто то, что произойдёт дальше, не для детской психики, конечно, если эти дети не будущие шиноби.
Я забрался в окно одного из номеров и незамеченным вышел в коридор. Пробравшись на третий этаж, где были и наши с Джирайей «апартаменты», я превратился в Гинко и сделал вид, что выхожу из номера. Бывшие ниндзя Югакуре что-то задерживались. Может, дети их вообще спугнули? Но нет. Через пару минут два типа осторожно выглянули в коридор, но, завидев меня, сразу напустили на себя важный и грозный вид.
Я изобразил смятение, словно не знаю, что делать.
– Даже не думай сбегать, сучка, – обратился ко мне тощий, тот, что был повыше своего крепыша-напарника почти на голову. У обоих были тёмно-серые волосы и мутно-красные глаза. Если глаза Гинко по цвету напоминали искрящиеся глубоким малиновым цветом кристаллы Гурэн, с которой в этой жизни мы ещё не встречались, и неизвестно, встретимся ли, то эти глаза были полны неприятия и… похоти.
– Думала сбежать от своих обязанностей? – хохотнул крепыш неожиданно тонким писклявым голоском.
Я попытался пробежать мимо них, но меня схватили и грубо облапали. Даже Джирайя себе такого не позволял, лишь пялился, когда я «вдохновлял» его своими секси-но-дзютцу.
– Забыла своё место, шлюшка? Мы наконец получим, то, что нам причитается, – рука тощего сжала мою грудь, обдав меня запахом нечищеных зубов изо рта.
– Ну, всё, пиз*ц вам, извращенцы! – пророкотала Гинко, в моём исполнении ставшая похожая на одержимую яростью и гневом Сакуру.
Я схватил их за шкирки и приложил друг об друга, расквасив морды.
– Вы наконец получите то, что вам причитается, – сообщил я. – Сейчас я оторву вам яйца и заставлю сожрать, – получилось почти ласково, с маньячной улыбкой, которую иногда при мне выдавал Саске.
О, эти полные священного ужаса глаза… А как обижать слабых мы крутые и всесильные, правда?
Слова с делом расходиться не должны, я же ниндзя и не беру своих слов обратно? Поэтому лица этих двоих наполнились ещё большим ужасом, и фальцетом заголосил не только крепыш, но и тощий.
– Пожалуйста, не надо, не надо…
– Ещё немного, и они просто лопнут, – доверительно сообщил я зелёным с красно-белыми пятнами шиноби, – мне продолжать или я всё же никому ничего не должна?
– Прости, прости, Гинко-сан! Ты ничего нам не должна, – прохрипели шиноби. Я отпустил их причиндалы.
Они обессилено рухнули на пол. Но тут же свернулись в низком поклоне.
– Простите нас, Гинко-сан! – всхлипывая и подвывая, стали биться головой в пол эти извращенцы.
– Передайте всем, что я свободна и никому ничего не должна. Но если кто-то хочет получить с меня… причитающееся, то это можно легко устроить.
– Мы передадим, Гинко-сан, – стали отползать прочь эти двое.
– Если увижу кого-то из вас или из Югакуре поблизости, то мне придётся выполнить своё обещание, – напоследок сообщил им я.
* * *
На полигоне меня ждали. Похоже, что за прошедшие три дня остатки шиноби Югакуре выследили, куда я хожу и что делаю, и решили меня припугнуть, побить, убить, что-то из этого.
Я начал тренировку. По всей видимости, они выжидали, пока я потрачу своей резерв чакры, чтобы напасть скопом на обессиленного и уставшего меня. Ну-ну…
Через час развеялся клон, что оставался в гостинице. Вернулся тот, что уходил за продуктами, сменив его на «боевом посту», так что он передал мне информацию о своих развлечениях. Иногда я в полном восторге сам от себя.
В общем, сделав пару клонов для спарринга, продемонстрировав несколько расенганов, которые расколошматили камни на импровизированном полигоне, я сделал вид, что выдохся, а использование расенгана в третий раз вообще получилось у меня с трудом.
Присел на камешек, тяжело дыша (не впервой, не впервой, моя мифическая сила воли должна же откуда-то браться), хотя на самом деле, наверное, и десятой доли своего резерва не истратил. Было интересно, чем удивят югакуровцы, я уж всё сделал, симулируя крайнюю степень истощения, чтобы они уже перестали прятаться и вышли «на честный бой». Не, а что? Нападать вдесятером на одного – честно, а мне, значит, ввести в заблуждение нельзя? Шиноби берёт хитростью и смекалкой, способностью предугадать действия противника и усыпить его бдительность. Мне даже друзья удивляются, но продолжают списывать всё на мою «непредсказуемость», что уж говорить про незнакомцев.
– Да ты просто слабак, что притворялся крутым! – за спиной раздался презрительный мужской голос. Не, правда, он шёл как слон, если бы я захотел, то прибил бы на подходе ко мне, но я отыгрывал усталость и рассеянность, с лёгким удивлением оглянувшись.
Парень лет восемнадцати кривил губы, отчего его вроде бы симпатичное лицо некрасиво искажалось.
Похоже, что все из бывшего Югакуре были похожи друг на друга – серые волосы от почти белых до цвета стали, глаза малиновые, красные, светло-карие, золотистые. Скуластые и загорелые. Четыре парня, трое мужчин постарше и трое женщин вместе с той толстой тёткой, что я уже видел, окружили меня.
– Это он хотел убить меня! – взвизгнула тётка, ткнув в меня пальцем, похожим на варёную сосиску.
– Ну, раз хотел, то, пожалуй, убью, – потеребив губу, задумчиво произнёс я, мило улыбнувшись и посмотрев на палец, словно собираюсь его укусить, даже облизнулся. Тётка быстро убрала руку за спину и даже отступила на шаг.
– Эй! Он же один и совсем без сил, он просто блефует! – завопил тот парень, что заговорил первым. – Он хочет убить Гинко-чан. Я не позволю этого!
О, а вот это уже интересно.
– Какое тебе дело до Гинко-чан? – я лениво смерил его с ног до головы изучающим взглядом. – Девчонка рассказала мне о ваших взаимоотношениях, так что какое тебе дело до её жизни или смерти?
– Я… – кажется, парень не ожидал такой подставы с вопросом, на него даже остальные так странно посмотрели. – Гинко-чан мне как сестра, – запальчиво ответил он, гневно глядя на своих родичей.
– О, а я думал, что её брат, это, как его, Бранящийся сектант, так кажется… – ехидно прокомментировал я. – Разве может брат, – я выделил слово «брат», – позволить так относиться к своей «сестре»: бить, унижать, оскорблять и домогаться? Какой-то хреновый ты «брат», ты не находишь?
Парень реально смутился и покраснел.
– Я просто, я не мог… я… – замямлил он. Похоже, не мне одному приглянулась эта девчонка.
– И кто из нас тогда слабак? – хмыкнув, напомнил я о начале нашего «разговора». – Тот, кто позволяет своим соклановцам издеваться над девушкой, которая ему не безразлична, или я?
– Ах ты! – похоже, что аргументы у парня кончились, и он попросту напал на меня. Точнее попытался это сделать.
Я отпрыгнул, в воздухе выполнив технику телесного мерцания, что научил меня Хаку, взметнув столб припасённых листьев.
– Техника горячего пара! – изо рта парня заструилась обжигающая струя, правда, она обернулась против него же и его соклановцев, так как я послал навстречу мощный порыв ветра.
Раздались крики, кто-то не успел отскочить и обжёгся. Похоже, что у этого «брата» улучшенный геном, он совмещает элемент воды и огня, образуя пар. Вот только у меня элемент ветра, да и мы не в закрытом помещении, что было бы более неприятно.
Он кинулся на меня с тайдзютцу, но по сравнению с Какаши, Саске, Ли или даже с Джирайей, который не был особым спецом в рукопашке, его тайдзютцу было намного хуже.
– Извини, но всё кончено, – через минуту я уже выполнил болевой захват и прижал к его горлу кунай.
– Водяная тюрьма! – он выполнил технику замещения, и вокруг меня образовался плотный кокон воды. Нечто подобное сделал Забуза, когда напал на Какаши в Стране Волн.
Н-да… неприятно. Возомнил себя крутым и попался. Правда, парень тоже попался, он не может теперь отойти от сделанной тюрьмы. Хотя он-то, в отличие от меня может дышать...
– Молодец, Дзёки-кун, ты победил его! – восхищённо загомонили все вокруг, вернувшись на полянку, где прошло наше короткое сражение. – Он поплатится!
Да уж… кислорода в лёгких всё меньше. Вода тяжелая и вязкая, даже пошевелиться трудно…
А меня мучает извечный вопрос: как быть и что делать…
