Текст книги "Нарисуй меня хорошим. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Kerry
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
– Если бы ты не хотела жить, то не стояла бы сейчас здесь, – я облизал разбитые губы. – И иногда мне кажется, что ты на самом деле, ты не жаждешь возмездия. Ты наказываешь себя за что-то. И делаешь это уже очень давно. Ты выбрала жизнь лишь потому, что считаешь это карой для себя…
Она ничего не ответила. Казалось, что она даже не слушала.
– Скажи мне, что ты чувствуешь? – окурок отлетел в кусты. Я встал напротив нее. – Ты злишься на меня? Ненавидишь за то, что я позволил лишнего? Или может, тебе жаль себя, что жизнь подкинула тебе столько испытаний? Или ты жалеешь парня, которого все так любили и который теперь сидит за решеткой?
Вздрогнув, она подняла голову и встретилась со мной глазами. И в этот момент, я убедился, что ухватился за нужную нить.
– Помнишь, какой он был в детстве? А? Добрым, с наивной улыбкой, вся жизнь впереди…Признайся, ты коришь себя за то, что с ним стало. Не можешь простить себе предательство, с которого все началось, – я аккуратно заправил ей волосы за ухо. – Только ты ни в чем не виновата, Вася. Ты – светлая девчонка, с чистой душой. Не дай этой грязи заполнить тебя…
Ее бледные губы задрожали. Ей нужно было избавиться от этой боли, которая ноет внутри нее.
Черт, она до сих пор считала себя виновной во всем. В смерти Владика, в неисправности Вани и его поступке…
– Рэй, – пискнула она и ее ноги подкосились, но я успел ее поймать. Мои руки не чувствовали ее, она была практически невесомой.
– Тише, тише, девочка. Давай, прости себя. Отпусти весь негатив.
Она часто дышала. Они прислушивалась ко мне. Хваталась руками за мою куртку, словно опасаясь, что я брошу ее.
– Рэй…
– Я здесь. Я рядом. А теперь вытряхни все это дерьмо из себя. И больше никогда не думай об этом…
Впервые я был уверен, что достучался до нее. Она послушалась.
– Ты чувствуешь, как тяжесть уходит из груди? Ты чувствуешь, как становится легче дышать? Это эмоции. Это жизнь, Вася. Впусти ее в себя. Впусти…
Несколько ручейков скатились по ее щекам. А потом она запустила пальцы себе в волосы и изнемогающе застонала.
– Вот так, – подбадривал ее я. – Впусти в себя жизнь и отпусти все обиды. Перестань корить себя. Вот. Вот. Молодец.
Вася примкнула ко мне и зарылась лицом в куртку. Сейчас она была обнажена, словно беззащитное дитя. И пусть я выбрал такой жестокий метод, но эта встряска была ей нужна.
– Ты справилась, – шептал я, поглаживая ее по волосам. – Умница. У тебя все получилось…
***
Бросив в меня несколькими оскорблениями, Алла повела измученную Васю в дом.
– Я тоже тебя люблю, Аладушек! – кинул я ей вслед и закурил новую сигару.
Я обманывал себя, никотин не мог меня расслабить. Мне нужно было что покрепче и поэтому, выжав педаль газа, я полетел в ближайший магазин.
Перед глазами стояло заплаканное лицо Василисы.
Надеюсь, я поступил правильно…
И вот снова. Эти гребаные жертвы. Знала бы моя мамаша, каким милосердным я выросту, никогда бы меня не бросила… А моя неотразимость? Любая тетка хотела бы иметь такого сына! Ох, вставайте в очередь женщины, пока я занят только одной барышней.
В плеере заиграла Imagine Dragon – Radioactive, и я сделал громкость на полную. «Линкольн» будто взлетал над трассой, а я наслаждался этим полетом.
Дааа… сиди тут Беляев рядом, визжал бы, как девчонка.
Войдя в магазин, я наткнулся на весьма интересную картину. А скорее, тошнотворную.
– Рыбка? – узнал я Дэна, на котором повисла вульгарная Кристина. – Не думал, что ты заплывешь так далеко.
Он был пьян и едва держался на ногах.
– О, Рейкин пожаловал, – он скривился в лице. – Мой старый, вялый друг…
– Это ты про свой член? – спросил я и, пройдя мимо, одарил Кристину сочувствующим взглядом. – Ты только не переживай. Секс – это мелочь. Главное, что он любит тебя.
Дама вяло усмехнулась.
– А ты видимо бережешь свой для той единственной? – она наигранно похлопала себя по губам. – Ой, а ведь ты опоздал. Она выбрала самый большой из деревни.
Впервые, мне стало стыдно за кого-то еще. Я рассмеялся.
– Слышишь, Дэн? Твоя подружка испробовала всех на деревне, и ты далеко не на первом месте в ее высокой таблице.
Он одарил свою спутницу хмурым взглядом.
– Коньяк, колу и стакан, – я положил купюру на стол, и продавщица удалилась собирать товар.
– Отмечаешь? – невнятно спросил Дэн, качаясь из стороны в сторону. – Ах да, Вася приехала в деревню и Рэй растаял. Он всегда так делал. Стоит ей поманить пальцем, как наш благородный песик бежит к ней навстречу. К черту самоуважение, ведь есть баба. И плевать, что она засадила твоего друга, раздвинув перед ним ноги. Признайся Рэй, ведь ты всегда был лишним в этом дуэте…
Взяв пакет с покупкой, я подошел к нему максимально близко.
– А знаешь, ты прав, – я прижался лбом к его лбу. – Я – пес. Овчарка, которая перегрызет твое горло, – одним ударом я повалил его на пол. Слабачок тут же потерял сознание.
– Что ты наделал? – заверещала Кристина, падая на колени. – Ему плохо. Ему нужна помощь.
Я затормозил возле выхода.
– А ведь и правда, ему нужна помощь. Потри его ширинку и загадай желание. Уверяю, он очнется. Только это нужно захотеть всем сердцем. И попросить в настоящем времени, иначе ничего не получиться.
– Ты невыносим, Рэй! – прорычала она.
Я равнодушно дернул плечом.
– Я знаю.
В машине было куда спокойнее. За секунды осушив стакан с импровизированным коктейлем, я откинул голову на сидушку.
Твою мать, Белый, знал бы ты, что с нами стало…
Да-да, я скучал по нему. Он мой брат, черт возьми! Только сам дьявол знает, что случилось с ним. Я сука помнил, как он страдал. Как поедал себя изнутри. Я знал, что он сожалел. Я видел это.
Ни в чем неповинная панель получила вмятину.
Воспоминания того дня поглотили меня.
– Кто это сделал? – кричу я, тряся Васю за грудки. – Кто?!
– Это я, – отзывается Ваня, и тем самым убивает меня.
– Что? Что ты сказал?
– Я это сделал, брат, – с его лица не сползает безумная улыбка. – Теперь, она никому не нужна.
Мои руки отрываются от плачущей девчушки и хватаются за лицо.
– Нет. Нет. Не шути так…
– Я сделал это. Я отомстил за нас всех.
Моя рука падает на его шею. Сжимается. Наши лбы соприкасаются.
– Что ж ты наделал, Ванька? – я шатаюсь, будто в стельку пьян. – Я же теперь, тебя убивать буду.
Все в красном тумане. Удары. Брызги. Кровь. Плач и смех.
– Стой, ты ведь убьешь его!
– Пошла вон! – кричу я и не узнаю собственный голос.
– Рома, пожалуйста! – ее тонкие пальцы оттягивают меня за шею, и мне приходиться отбросить ее.
– Убирайся! – приказываю я, и Вася убегает прочь.
Я бью до тех пор, пока его лицо не превращается в однородное месиво…
Торможу себя. Сползаю и падаю на траву. Вырываю ее с землей и кричу…
– Что я наделал, брат? – едва внятно спрашивает Белый, захлебываясь в собственной крови. – Что я натворил?
– Заткнись, – шепчу я, чувствуя, как давление разрывает мой мозг.
Его дикий смех заменяться стоном.
– Так нельзя. Я облажался. Сильно. Сука…
Открыв глаза, я понимаю, что тот достал нож и приставил к своему горлу.
– Прости меня, брат…
Проскрипев зубами, я приподнимаюсь и выхватываю долбанный нож. Ваня силен, поэтому наша схватка продолжается несколько минут.
– Дай мне сделать это! – молит он.
– Да пошел ты, урод!
Я слышу, как вдалеке разноситься сирена.
– Мусора…
– Я не сяду снова, – уверенно говорит Белый.
Схватка не прошла без последствий. Моя рука, она разрезана.
– Вали, – командую я. – Еще есть время. Сваливай!
Белый замечает мою рану.
– Глубокая?
– Пустяки, – отвечаю я и падаю на землю. – Не тупи, уходи…
Противная сирена становиться все громче. Шакалы рядом.
– Я не хотел, – хрипит Ваня и обматывает рану своей футболкой. – Я не хотел ее обидеть…
– Уходи, б#лть! – кричу я, едва держась в сознании. Но, он остается и прижимает тряпку плотнее.
– Я был не в себе, понимаешь? Я…я не знаю, как это вышло…
– Всем оставаться на месте! – командует толстяк с миниатюрным пистолетом. – Не двигаться!
– Иди ты н##уй! – хрипло отвечаю я, чувствуя, что теряю сознание.
– Помоги ей, брат. Спаси ее. Пожалуйста. Она не справиться. Обещай мне, брат.
И темнота.
Бутылки коньяка не стало. А я все не нашел то сито, которое могло процедить его действие, разделив благородность от зверства.
– Я сдержал обещание, брат, – сказал я пустоте, пряча бугристый шрам за рукавом куртки.
Глава№ 10. Вася
Я проснулась от громких разговоров, доносившихся с кухни. Но, несмотря на то, что мой сон бессовестно прервали, с моего лица не сползала дурковатая улыбка. Это был тот редкий случай, когда утро действительно было добрым. Казалось, что большая часть бытового мусора, который я успела скопить в себе, был утилизирован при помощи бульдозера под названием «Рэй».
Натянув безразмерную футболку, я влетела в мягкие тапки и прошуршала на кухню. Кто-то маленький внутри меня явно проголодался, отчего мысль о горячем бутерброде вызывала обильное слюноотделение. Но зайдя на кухню, желание полакомиться, ушло на второй план.
– Привет коротким майкам, – поздоровался Рэй, вальяжно развалившись на стуле, даже не сняв верхнюю одежду. – Ты очень вовремя. Оказалось, Алла просто отвратительный собеседник. Ты вот знала, что в крема и помады, иногда добавляют бычье семя? Я вот нет. И никогда не хотел этого знать.
Проморгавшись, я взглянула на подругу.
– Доброе утро, – устало сказала Алла, держа в руках горячий кофе и недовольно косясь в сторону Ромы. – Хорошо, что ты здесь. Ты спасла ему жизнь, иначе еще минута, и он нежилец.
Сколько бы времени не прошло, эти взаимоотношения уже сформированы и я сильно сомневаюсь, что Алла и Рома когда-нибудь станут неразлучными друзьями. Не в этой жизни.
– Что ты тут делаешь? – спросила я Рэя, оттянув футболку чуть ниже и усаживаясь за стол.
Качаясь на стуле, парень гордо скрестил руки на груди.
– Принёс завтрак.
– Завтрак?
– Да. Тебя это удивляет?
И прежде чем, я успела подобрать нужный ответ, меня перебили:
– А я говорила ему, что не о таком завтраке мечтают девушки, – Алла поставила передо мной миску до краев наполненную творогом. – Угощайся.
Я поморщила нос.
Вот только утреннего токсикоза мне сейчас не хватало.
– Ненавижу творог, – по инерции, я прикрыла рот ладонью.
– Это не тебе вообще-то, – обиженно пробурчал парень. – Я принёс его для «сырника». «Сырнику» нужен творог. Сырников без творога не бывает.
– Что за чушь несёшь? – спросила Алла, смотря на него, как на полного идиота.
Рэй отмахнулся.
– Тебе не понять, неразумная ты женщина. Мы с Васей знаем, о чем идёт речь. Так что не лезь, а лучше пойди, подмажь свои губки нежнейшей помадкой из «бычьей радости», – язвительно произнёс он.
– На что это ты намекаешь?
– Только на то, что ты используешь свой рот не по назначению.
– Не забывайся, Рэй, – прорычала она. – Ты у меня в гостях.
– И это не лучшие апартаменты в которых я был…
– Так, хватит! – не выдержала я. – Прошу вас, не портите это прекрасное утро своими разборками, – мой взгляд стал умоляющим.
Алла равнодушно пожала плечами и уткнулась в кружку носом. Рэй примирительно поднял руки.
– Спасибо, – выдохнула я. – И за завтрак тоже.
Хитрец моментально просиял, и я ответила ему тем же.
Несмотря на мелкие перепалки, обстановка была довольно дружественной. И даже вчерашнее трагичное событие, никак не отражалось на лице Аллы. Вот только мне было совестно, что я даже не поговорила с ней вечером, так как просто физически не могла этого сделать. Я смутно помню, как легла спать.
– Ну и чем вы вчера занимались? – спросила Алла, по очереди поглядывая на нас. – Судя по состоянию Васи, вы не по парку гуляли.
Ложка с творогом застыла в воздухе.
Как рассказать Алле правду, когда она прозвучит так…странно?
– Мы развлекались, – первый начал Рэй, и я вся сжалась. – Отрывал головы котятам, пока Васька была привязана к стулу…
– Фу! – содрогнулась Алла.
– … белые шкурки я повесил в машину, а…
– Замолчи, придурок, – Алла закрыла уши руками больше не в силах слушать этот бред. Но, я была благодарна Рэю, за то, что он так лихо исключил интерес к этой теме. Да, его методы безумны, но они работают. Со мной сработали точно.
– Ты злая, Алла, – констатировал Рэй. – Теперь я понимаю, почему Дениска ушуршал от тебя к Кристинке.
– Ты прав, – согласилась она. – Доброте Кристины может позавидовать самая сердобольная путана.
– Ну не знаю… со мной она не была настолько добра…
Я сделала ревностный глоток, отчего творог покоробил горло. Ещё с тех времён я ревновала парней к Вике и Кристине, так что такая реакция была автоматической.
– Это потому что ты невыносим, – объяснила Алла. – И всех бесишь.
– Не всех, – уверенно заявил он, качаясь на стуле. – Вася, например, без ума от меня.
Я устало закатила глаза, даже не попытавшись возразить.
Да и какой в этом смысл? Легче завернуть ногу за голову, чем доказать Рэю обратное.
Самоуверенность Рэя всегда тесно граничила с его самовлюбленностью. И пусть весь мир скажет, что он не идеал, Рэй все равно не поверит в эту чушь. Наверное, это одно из его качеств, которое восхищало, притягивало, ведь именно самоуверенности мне так недоставало.
– Чем займёмся сегодня? – спросил Рэй и обезоруживающее улыбнулся.
– Мне нужно расплатиться за столовую, а потом я свободна, – сказала Алла. – Вместо пятнадцати человек, на поминки остались все тридцать. Слава богу, у меня остались деньги с похорон.
– Тогда мы можем продолжить поминки у тебя дома, – бесцеремонно предложил Рэй, а потом пронзился меня карими глазами. – Как думаешь, Вась? Возьмём тебе фруктов и морковного сока. Будет весело.
Друзья смотрели на меня, в ожидании какого-либо ответа, а я не знала, как рассказать им об истинных моих планах.
– Я…я уезжаю. Мне нужно вернуться сегодня…
– Как? Уже? – разочарованно возмутилась Алла. – Я толком не успела пообщаться с тобой. У меня было столько планов, – она стала загибать пальцы, – вечерний маникюр за просмотром сопливой драмы, девчачья исповедь за бутылкой вина, ночные болтушки, мороженное… А что теперь?
Я натянула виноватую улыбку, хотя чувствовала себя совершенно иначе.
– Прости, но я и так выпала из этой жизни на несколько дней. Мне нужно наблюдаться, да и с переездом закончить. И я знаю, что мама сильно волнуется, когда я нахожусь в нескольких сотен километров от неё. Тем более, когда я нахожусь в интересном положении.
Алла грустно, но понимающе кивнула. А вот Рэй ничего не ответил, словно его это не интересовало. Но что-то мне подсказывало, что он против моего уезда. Впрочем, я сама была этому не рада. За такой короткий срок, я хоть немного смогла распрямиться в плечах, что не получалось у меня довольно долгое время. Чувство свободы в легких это именно то, о чем я так долго мечтала. И неважно, каким образом, но у Рэя получилось, как следует встряхнуть меня.
Кто бы мог подумать, что у парня с инфантильным характером, такой стратегический ход мыслей? Такой изощренный?
И даже сейчас, я украдкой наблюдаю за ним, и не могу понять, что в голове у этого парня. Кто он? Благородный друг, который способен на жестокость? Или коварный баловник, каждый шаг которого прочитан наперед? Или простой парень, которого окружают непростые обстоятельства? Ясно одно, Рэй – это та жгучая смесь, которая сносит голову любому, кто хоть немного ее пригубит.
Я ещё не успела шагнуть в автобус, но уже безумно скучала. Мне очень хотелось остаться, делать маникюр с Аллой и смотреть грустные фильмы, но вновь возродившиеся во мне чувство ответственности, за шиворот тащило меня обратно в город.
***
После долгих прощаний и объятий, нам с Аллой все-таки удалось оторваться друг от друга. Она поспешила в столовую, а мы с Рэем неохотно направились на остановку.
– Я бы подвёз тебя до города, но сегодня, мне нельзя за руль, – загадочно сказал Рэй. Он смотрелся очень забавно с моей цветастой сумкой на плече.
Я заглянула ему в лицо.
– Ты что, пил?
– Самую малость.
– Повод?
– Вернул старую Василису, – улыбнулся он, явно гордясь собой.
– И с каких пор, ты стал таким правильным? – я попыталась вернуть его с небес на землю. – Обычно тебя не останавливал запах перегара, чтобы разъезжать по всей деревни.
– Ну не одной же тебе быть милашкой, – усмехнулся он. – Я вообще подумываю над своей кармой. Пора бы её почистить. Как думаешь, меня возьмут в монастырь?
Я громко фыркнула.
– Чтобы обрюхатить всех сестёр церкви? – съязвила я. – Пожалуй, да. Тебя возьмут.
– Гадость, – парня передернуло. – Никогда не видел сексуальных монашек. И не видел ни одну, чтобы была моложе пятидесяти.
Я пожала плечами.
– Значит, ходи с грязной кармой.
– Уж лучше грязная карма, чем правоверные кошмары до конца дней.
На улице было зябко, поэтому, я шла с опущенной головой, уткнувшись носом в шарф, и разглядывала наши с Рэем ботинки.
– Вот черт, – тихо выругался он, и я резко подняла голову.
– Что такое?
– Так, Вася, ни слова, поняла?
Конечно же, нет. Я ни черта не поняла…
– Николаич! – воскликнул Рэй, поприветствовав подошедшего к нам мужчину. – Ты как здесь, старичок?
Их руки сомкнулись в крепком рукопожатии.
– Привет, Ром, – прогремел он плотным голосом. – Только вернулся с командировки. Решил продуктов прикупить, в холодильнике мышь повесилась.
– Значит, сегодня застолье? Отлично, – возрадовался Рэй. – Зайду к тебе чуть позже.
Я поймала себя на мысли, что не могу оторвать глаз от седовласого мужчины. Что-то в нем было до боли знакомое, даже пугающее. И дело не в униформе, в которую он был одет, и не во внушительной величине туловища…но, волна мурашек проскочила от его присутствия.
Николаич посмотрел на меня пронзительно, так, что я слегка пошатнулась.
– А ты у нас…?
Я уже открыла рот, для того чтобы представиться, но Рэй опередил меня:
– Это Глаша, – выпалил он.
– Глаша? – в голос изумилась я.
– Ну да, Глафира. Знаю, раньше я не называл тебя так, но мне так нравиться больше. Глашенька моя, – протянул он. – Звучит, правда?
Я проморгалась, едва сдерживая челюсть на месте.
Он что спятил? Или Рэй и минуты не может прожить, чтобы не подколоть меня?
– Очень приятно, Глафира, – кивнул мужчина, и я ответила ему тем же.
А потом, я грозно посмотрела на Рому, но придурка уже было не остановить:
– Это моя жена, – после этого заявления я закашлялась. – Так что, теперь вы знакомы.
Неужели он поверит в этот абсурд?
– Серьезно? – Николаич скептически изогнул бровь. – Никогда бы не подумал, что Роман Рейкин снизойдёт на супружескую жизнь.
– Ты прав, – Рэй продолжал нести ахинею и тем временем постукивал меня по спине. И если бы не кашель, клянусь, стукнула бы его, как следует. – Это слишком громкое заявление. Я хотел сказать, моя будущая жена.
– Что ж, поздравляю.
– Что ты несёшь? – возмутилась я, наконец-то, отдышавшись.
Рэй состроил виноватое лицо и положил руку на сердце.
– Прости, я знаю, что не должен быть болтать про свадьбу, – он подмигнул мне, в надежде, что я подыграю ему. – Но ты ведь знаешь, я у тебя такой нетерпеливый.
Мои глаза превратились в узкие щелки.
– Конечно, знаю, – процедила я сквозь зубы. – У кого, у кого, а у тебя никогда вода в заднице не задержится.
– Точно, – хитро улыбнулся Рэй и игриво развёл руками. – Такая уж у меня задница. Но ты ведь любишь мои…
– Так, хватит, голубки, – влез Николаич, не желая больше слушать нас. – Буду рад, если сегодня вы придёте вдвоём, – он улыбнулся. Или сделал вид, что улыбнулся. Трудно угадать, когда лицо человека, похоже на наскальный рисунок.
– Ох, нет, – сказал Рэй, положив мне руку на плечи. – Глаша сейчас уезжает. Так что у нас сегодня мальчишник.
В глазах мужчины читалось недоверие. И какой-то знакомый холод. Широкоскулое лицо бледно-воскового цвета, несмотря на морщины, было довольно моложавым. А басовитый голос, говорил о командирской профессии. Но не только он смутил меня своим присутствием, я тоже была для него сомнительной особой. Он внимательно вглядывался в меня, словно я – новоиспеченный боец, пришедший к нему на службу.
– Кстати, Ром, – отвлекся мужчина. – Ты давно был у нас?
– Давненько. Что-то случилось?
– Кто-то дверь вышиб. Не понятно зачем, ведь ничего не украдено.
От этого диалога, волосы на моем затылке зашевелились.
Рэй изобразил возмущённого гражданина.
– И как земля таких вандалов носит? – он с укором покачал головой.
– С Ванькой связывался? – спросил мужчина и я замерла.
– Нет, – ответил Рэй и сильно сжал мое плечо. – Как он?
– Адвокат обещает вытащить его. Следующие заседание повториться через две недели, а там все решиться. Он хочет сослаться на ребёнка. Ведь девчонка его оставила, а значит, все могло быть по обоюдному согласию, – невозмутимо говорил он. – Вот так воспитываешь сына, а потом его с малолеток снимать приходиться.
Я задохнулась. Земля ушла из-под ног. Голова закружилась.
Это был папа Вани…
Рэй заметно разнервничался, в страхе, что я вцеплюсь «родственничку» в лицо.
– Да уж, – откашлялся он, – неприятная история. Надеюсь, все обойдётся.
Неприятная история? Неприятная история?! Так он это называет?
– Я тоже надеюсь, что его отпустят, – не совсем искренне сказал Николай.
Во мне разбушевался ураган. Губы затряслись от ярости. Зубы свело. И только бы слепой не увидел, как я изменилась в лице.
– А что случилось? – выпалила я и не узнала собственный голос. – Что это за история?
Зрачки Рэя расширились. Он явно не ожидал такого любопытства.
– Я потом тебе все расскажу, дорогая, – натянуто улыбнулся он.
Я с психом скинула его руку со своих плеч.
– Но почему же? Я хочу знать сейчас!
Мужчина отвел взгляд и уставился в сторону. Рэй разочарованно покачал головой.
– Никто не расскажет мне? – не унималась я, потеряв всякое терпение. – А это случайно не та история про парня, который надругался над девушкой? Она? И вы действительно думаете, что у него есть шанс на освобождение? Серьезно? Вы считаете, что это животное заслуживает прощения? Да что с вами такое?
Глаза мужчины округлились до невероятных размеров, а потом с недоумением посмотрел на Рэя.
Рома откашлялся.
– Нам пора, женушка, – поджав губы, говорил он. – Ты забыла принять свои успокоительные таблетки, и вот чем это чревато. Ты становишься похожа на свою маму, – он подталкивал меня в спину.
Пятками я уперлась в землю.
– Ладно. Я приму свои таблетки, – согласилась я, нервно заглатывая воздух. – Только после того, как ты примешь свои, импотент хренов!
– Детка… – губы Рея дрогнули в усмешке.
Я подняла руку, тыча в него пальцем.
– И не вздумай больше брать мои вещи и косметику! И…и духариться моими духами! – на этой фразе, я пошагала прочь от лишенных всякой совести людей.
Кожа лица горела. Я не могла поверить, что эта ситуация только что произошла. Ведь беды ничто не предвещало. Впрочем, как всегда. Есть я, есть люди, а значит, несправедливости быть.
Через несколько минут меня догнал Рэй.
– Не так быстро, – он резко развернул меня за куртку, отчего моя рука прилипла к его щеке. – Черт! За что?
– У твоей Глашеньки своенравный характер, – ядовито ответила я, продолжив движение. – Пора бы привыкнуть, милый.
Рэй возмутительно фыркнул.
– Ты назвала меня импотентом! Мы квиты.
– Нет, Рэй. Мы не квиты. Ты без всякого угрызения совести, назвал поступок Вани «неприятной ситуацией». Из вашего диалога было ясно одно – вы жалеете Ваню и презираете меня. Малолетку, которая совратила несчастного парня.
– Не неси бред. Пожалуйста. Я уже устал, что-либо доказывать.
Я буквально задохнулась. Развернувшись, я со всей силы ударила его кулаком в грудь.
Рэй даже не шелохнулся.
– Я уже начинаю жалеть, что развязал твои руки, – его тон был серьезен.
– Поверь, я тоже жалею, что постоянно верю тебе! – я направилась на остановку. Рома продолжал шагать рядом, держа мою сумку в руке.
– Все не так просто, пойми. Я не на стороне Белого. Я вообще не на стороне. Это еще одна тема, которую стоит обсудить. Просто пока не время.
Я пыталась переварить его слова, но горький ком не давал мне это сделать.
– Ты можешь хоть раз послушать меня?
– Ни слушать, ни видеть, ни разговаривать, я больше с тобой не желаю, – я встала под автобусную остановку, ложно решив, что это как-то оградит меня от него. Два столба и дырявая крыша, больше напоминали необычную экспозицию.
– Нашла очередной повод, да?
– Да! Нашла!
– А я уже понял, что это твое любимое из занятий!
– А ты любишь пудрить людям мозги! – пререкалась я. – У каждого свое хобби!
– Ты ведешь себя, как ребенок! – он перешел на крик.
– Ты хотел сказать «малолетка»?
И тут Рэй сорвался.
– Я не твоя нянька, Вася! – злостно сказал он и швырнул мою сумку на землю. – Неужели так тяжело поверить мне?! Я как кретин, постоянно убеждаю тебя в чем-то! Прости, но я не твой песик. И если ты до сих пор сомневаешься во мне, то нам нечего ловить.
– Отлично! – сказала я как-то неуверенно.
На лице Рэя промелькнула тень.
– Значит, у тебя все так просто? Тебе легче отказаться от человека, чем переступить через свое детское упрямство? – он был крайне раздражен. – Черт, Вася, да как же ты не поймешь, что не все люди желают тебе зла? Научись разделять хорошее от плохого… Я ведь только и делаю, что хочу быть близким для тебя…
– Может быть, в этом и проблема? – поддавшись эмоциям, выпалила я прежде, чем успела подумать. Но, слова было не вернуть. – Нет, я не это имела…
Рэй с презрением посмотрел на меня.
– Да пошла ты, – сказал он сквозь зубы, и пошагал прочь по трассе.
Сказать, что его слова ранили меня – ничего не сказать. Я смотрела вслед уходящего Рэя и глотала вырвавшиеся наружу слезы.
Как же сложно состроить какие-либо взаимоотношения… и как же легко их разрушить. Пуф. И тебя заваливает обломками собственной конструкции.
Я не совсем помню, когда подъехал автобус, но влетела в него пулей. Нашла свободное место, уселась и начала рыдать в сумку. Громко. Как ребёнок, которого лишили мамы. И на то была причина. Я облажалась. Сильно. Я обидела Рэя совсем незаслуженно и от этого, испытывала отвращение к самой себе. Рэй был прав, я не умею слушать. Просто не хочу этого делать. Я веду себя избалованно…
Но, всегда есть шанс все исправить…
Я судорожно достала телефон из кармана, при этом громко всхлипывая, и принялась искать номер Рэя. Нашла. Кнопка вызов. Гудки.
Пожалуйста, Рэй, возьми трубку…
Но ответа не поступило. И тогда я отправила смс.
Прости меня.
Автобус покинул пределы деревни, выехав на ровную трассу.
Ты мне дорог.
Я отправляю второе сообщение, а потом, откинувшись на кресло, долго смотрю в окно. Уже не плачу, но не выпускаю телефон из рук.
Боже, Рэй, прости меня.
