Текст книги "Нарисуй меня хорошим. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Kerry
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Глава№ 8. Вася
– Ты как? – обеспокоенно спросил Рэй, когда мы остановились возле дома Аллы. Он заглушил мотор, но не спешил разблокировать двери.
Парень включил печку на полную мощность, но, даже согревшись, я не прекращала лихорадочно трястись.
– В порядке, – солгала я, нервно убирая волосы за ухо. В его присутствии я чувствовала себя, мягко сказать, дискомфортно.
Он внимательно осмотрел меня на предмет повреждений. И его осмотр порядком затянулся.
– Я в порядке, Рэй, – раздраженно повторила я, чувствуя себя экспонатом зоологического музея. – Я не голубь. Меня не так просто задавить.
Парень расслабленно откинулся на спинку сиденья.
– Эх, любишь ты на нервах поиграть, Художница. С огнем играешь.
Старое прозвище покарябало уши. А потом душу. И следом сердце.
– А ты не пробовал временами смотреть на дорогу? – огрызнулась я.
– Я решил, что наехал на корову.
Я наградила его грозным взглядом.
– А что? – взмахнул он руками. – Легко спутать.
– Еще раз убеждаюсь, что по твоим тупым шуткам невозможно соскучиться.
Рэй усмехнулся, а я обидчиво отвернулась к окну.
– Да ладно тебе, Васька. Я не нарочно. Просто ты как всегда, любишь неожиданные и до боли эффектные появления. Трудно собраться с мыслями, когда ты с вызовом преграждаешь дорогу.
– Беру пример с тебя. Ты вечно появляешься не вовремя, – пробурчала я, не решаясь посмотреть на него.
– Узнаю старую, добрую Василису. Ворчит, как жена дальнобойщика. А томный взгляд, простреливает сердце.
– Идиот, я никогда не смотрела на тебя томным взглядом, – фыркнула я.
– Конечно же, нет, – разочарованно ответил он. – Ты никогда на меня не смотришь.
В доказательство его неправоты, я повернулась на него.
Меня встретили карие глаза, они блестели азартом. Черные зрачки были расширенны, словно Рэй был под амфетаминами. Уголки его губ были приподняты в самодовольной ухмылке. Впрочем, совсем неудивительно. Казалось, что нет таких причин, которые по-настоящему могли бы его обеспокоить.
– Может, хватит это? – не выдержала я.
– Что именно? – проказливо спросил он.
– Может, хватит улыбаться, как пациент психиатрической клиники?
Рэй расхохотался, откинув голову назад. У него был приятный смех, звонкий и хриплый, что еще больше раздражало.
– Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным?
– Нет. – Резко отрезал он. – Да и кому от этого станет легче?
– Мне, например? – предположила я.
– А вот в этом я сильно сомневаюсь, – его указательный палец завис в воздухе. – Я из тех редких экземпляров, которые еще способны вызывать у тебя улыбку.
– Вы слишком самоуверенны, мистер выскочка.
– Еще как, – гордо пропел он.
Меня переполняли непонятные ощущения, словно внутри проходило сражение ангелов и демонов.
– Вижу, ты приобрел машину? – невозмутимо заметила я, проведя рукой по темно-бордовой панели. – Неплохо.
– Вижу, ты потеряла волосы? – парировал он и состроил недовольное лицо. – Плохо. Очень плохо.
И почему всех так интересует моя прическа?
Обстановка в машине явно накалялась, но это было заметно только мне.
Господи, а чего я хотела? Что придурковатый Рэй возьмется за ум и будет глаголить цитатами умнейших людей? Нет, это точно не про него.
– Я рад видеть тебя, – неожиданно признался он, глядя прямо перед собой.
Я глубоко вздохнула.
– Никогда не думала, что скажу это, – я помедлила, – но я тоже рада тебя видеть.
Лицо парня моментом просияло.
– Обнимемся?
Отчаянно сдавшись, я потянулась к нему навстречу.
Его руки крепко обхватили меня. Я отчетливо ощущала, как моя грудь прижимается к его груди. Мне неожиданно стало так тепло, будто я прижимаюсь к раскаленному радиатору. А еще меня дурманил его запах.
Да так сильно, что мне пришлось моментально от него отпрянуть.
– Стой, – с трудом выговорила я и, открыв дверцу автомобиля, высунулась наружу.
Токсикоз, он просто выпотрошил меня. И пусть Рэй всегда заявлялся не вовремя, внезапные тошнотворные позывы были куда отвратительней. Я застрела в унизительной позе примерно на минуту и не сразу решилась вернуться в салон.
Да что за день сегодня такой?
Облокотившись на сиденье, я попыталась отдышаться.
– Вытряхнулась? – со смешком поинтересовался Рэй.
Я слегка кивнула головой, а потом почувствовала, как задрожали губы и разревелась. Мне было жутко стыдно перед ним.
Его рука прикоснулась к моей щеке.
– Эй, ты чего?
– Прости, – всхлипывала я. – Меньше всего я хотела, чтобы ты видел это.
Взгляд Ромы смягчился, он тихо усмехнулся.
– Дурная ты, Васька. Подумаешь, похвасталась своим завтраком. С кем не бывает? Кстати, что это? Бекон или сырники?
– Фу, Рэй, – я оттолкнула его и сквозь слезы рассмеялась. – Ты отвратителен.
– А еще жутко обаятелен, – он игриво поиграл бровями.
С этим я не могла не согласиться.
Авантюрист, каких поискать, иначе не скажешь. Его безрассудство всегда восхищало. Рей всегда легко шел на риск. Язвительно-насмешливый эгоист, готовый на самые самоотверженные поступки – сумасшедшая смесь. Дерзкий, временами темпераментный, он всегда оставался для меня этакой загадкой.
Черный, притягательный взгляд, который поглощает тебя за секунды, стоит только расслабиться. Исключительно правильные черты лица и тела. В его внешности есть что-то дьявольское, но в тоже время очень притягательное.
Сообразив, что неприлично пялюсь на него, я откашлялась.
– Новое тату? – заметила я краешек рисунка, торчащий из-под рукава кожаной куртки. – Что это?
Рэй сразу же завел руки за затылок и неуклюже потянулся.
– Это личное, – притворно зевнул он. – Покажу, когда мы будем голенькими. Но если ты настаиваешь, можем начать баловаться прямо сейчас.
– Ох, нет, – я поморщилась, приложив руку к губам. – Меня снова вырвет.
– Кстати, о завтраке, – он кивнул подбородком на мой живот. – Сколько уже сырнику?
Съежившись, я коротко пожала плечами.
– Двенадцать недель…вроде бы…
– Двенадцать недель, – повторил он одними лишь губами и уставился на дорогу. – Большой малый…
В этот момент, мне захотелось провалиться сквозь землю.
Кто бы мог подумать, что беззаботное лето, может закончиться вот такими вот разговорами?
– Почему ты избегала нас? – серьезно спросил Рэй, сжимая пальцы на кожаном руле. – Почему пропала, исключив любую возможность поговорить? Разве мы заслужили это?
Рэй позабыл всякую вежливость, отчего я закрылась.
– Это сложно объяснить…
– А ты попробуй, Вась, – отрешенно сказал он. – Я не ребенок, уже многое понимаю.
Я поджала сухие губы, которые стали шершавыми от ветра.
– А я тебе не тюбик зубной пасты, Рэй. На меня нельзя так просто нажать и выдавить все содержимое.
Его брови сошлись на переносице.
– Ты отвратительно приводишь аллегории, в курсе?
– Я знаю, – мои плечи поникли. – Ну а что мне сделать, если тяжело открыться? Каждое мое слово о том вечере, это подобно пропуску через огромную мясорубку. Как мне объяснить, что я чувствую?
– Легко, – отрезал Рэй, не поддаваясь моей жалобе. – Нет ничего сложного, если ты откроешься близким людям. Тебе станет легче. Хорош страдать, нам всем нелегко. Не закрывайся. Меня мало что может разжалобить, так что без соплей. И перестань строить из себя недотрогу.
Эта отрезвительная речь вернула меня в прошлое.
– Отпусти! – требую я, когда рука Рэя вцепилась в мое запястье.
Он смеется.
– Да шучу я, недотрога. Просто шутка.
Он привез меня на мост, а потом намекнул на непристойные вещи.
– Ты думаешь это смешно? Я разве давала повод думать о себе плохо?
Рэй теряется от такой реакции.
– Эй, полегче…
Вырвавшись, я пытаюсь уйти прочь, но парень задерживает меня.
– Послушай, я не хотел тебя обидеть. Разве ты не поняла, что я хотел поднять тебе настроение? Да, мои повадки раздражают каждого. Мои шутки не бесят только глухого. Но, таким меня воспитала улица…
После этих слов Ромка садиться на мотоцикл и включает зажигание.
– Постой, – говорю ему я. – Ты прав. Я согласна, ты просто ужасен. Но, с тобой весело. Только ты мог выдать меня замуж за Бориса. Только ты можешь целиться в ворота, а попасть в голову соседкой девчонки. Рейкин, ты нравишься мне такой, какой есть.
Ромка медленно поднимает на меня взгляд.
– Значит, прыгнем? – он кивает в сторону моста и хитро улыбается.
– Прыгнем…
– Артемова, как там, в облаках? – спрашивает Рэй и щипает меня в бок. – Мягко?
Я вздрагиваю.
– Все хорошо, – улыбаюсь. – Только падать больно, – я вспоминаю прыжок и удар о воду.
– Бывает. Но где наша не пропадала?
Ромка всегда стимулировал меня, начиная с самого детства. Большая часть отчаянных поступков, которые были совершенны мной, это лишь его заслуга. И вот сейчас, он призывает меня к смелости. К открытости. И я больше чем уверена, что это самые добрые его побуждения.
– Мне было больно, – неожиданно начала я, уныло повесив нос. – Какое – то время, я просто перестала существовать. Меня стерли. Уничтожили. И вот только сейчас, я начинаю рисовать себя заново… Я боялась, Рэй, понимаешь? Боялась пустить вас в свою жизнь, потому что вы были для меня олицетворением того ужаса, что пришлось мне пережить. Да, это было глупо. Но что я могла поделать, когда мои мозги превратились в кашу?
– Рискнуть? – предположил он. – Попробовать встать на ноги, сквозь боль, но даже если бы не вышло, я бы всегда протянул свою руку. Засунуть свою мнимую любовь в задницу и наконец, заметить тех, кто действительно был с тобой рядом. Неужели, тебе было проще отказаться?
Обида, вот что читалось между его слов.
– Думаешь, мне было проще всех? Ты хоть понимаешь, что такое запах рвоты и крови на губах? Когда ломается твоя личность, и теряется вера во что-то хорошее. Когда тебя сравнивают с могильной землей, а потом цинично оставляют умирать? Мне не хотелось жить. Я ненавидела это существо внутри меня и мечтала о смерти. Но даже на это у меня не хватило сил. Я зависла, где-то в пространстве…
– Так очнись! – не выдержал Рэй и ударил кулаком о панель. – Реши, ради чего ты осталась жить! И если я есть в этом списке, поверь, все получиться! А слезы, это лишь вода, которую я устал подтирать! Возьми себя в руки, черт возьми! У каждого из нас жизнь полное дерьмо, но мы не ноем! Поверь, мне тоже было нелегко терять друга… Единственного родного человека, в ком я никогда не сомневался…
Я задохнулась.
– Друга? Так я тоже разрушила твою жизнь? – я протерла лицо ладонями и запустила пальцы в волосы. – Боже, да вы все его жалеете…
Ничего не ответив, Рэй достал сигарету, чиркнул зажигалкой и, сделав нервный вдох, выпустил густую струю дыма.
– Я никого не жалею. У меня отсутствует эта функция.
Мои эмоции взяли вверх над разумом.
– Не переживай, я заберу заявление, – я стала судорожно застегивать куртку. – Скажу, что все было по обоюдному согласию. Это у меня шутки такие. А Ваня ни в чем не виноват. Мне поверят. Просто решат, что я тронулась. Все будет хорошо, Рэй. Хорошо. Ваня выйдет и все будут счастливы…
– Боже, – запрокинул он голову, – какая же ты тупая. Ты слышишь себя?
– Что, прости? – опешила я.
– Ты идиотка, причем редкостная.
Мое терпение лопнуло, и я накинулась на него с кулаками. Рэй даже не старался укрыться от сомнительных ударов.
– Ну вот, хоть что-то, – сказал он, выкинув окурок в окно. – Только дерешься, как девчонка.
– Ненавижу тебя! Ненавижу вас всех!
– Да-да, это мы уже проходили, – Рэй завел машину и нажал на газ.
– Куда ты меня везешь? – спросила я, лишившись всяких сил.
– Домой, – сказал он, выжимая педаль газа. – Посмотришь в глаза собственным страхам. Поверь, будет весело.
– Я не поеду к бабушке, – нахмурившись, возразила я.
– Еще как поедешь, – пропел он. – Выбьем из тебя всю дурь…
Мне ничего не оставалось делать, как отвернуться от него и ждать, когда машина притормозит у бабушкиного дома. Когда она притормозит у дома Вани…
Глава№ 9. Рэй
– И чего же мы ждём? – спросил я, чувствуя её неуверенность. От неё пахло страхом и слезами, но эти женские штучки больше не собьют меня с толку. – Вперёд, – я грубо указал ей на дверь.
Она не шелохнулась, а лишь продолжила выкручивать пальцы на руке.
– Я не выйду из машины.
Размечталась.
– Неверный ответ, Вася. Ты выйдешь и пойдёшь в свой дом. Так или иначе. Не заставляй меня делать это насильно, – я заглянул в её бледное, но все же милое лицо. – Обещаю, тебе понравиться.
И пусть она старательно изображала броневика, я видел, как дрожат её ресницы.
– Зачем тебе все это? – спросила Вася, смотря на меня в упор.
– Мне? Незачем, – пальцем я проткнул её куртку. – А вот тебе, пора избавляться от тараканчиков, которыми кишит твоя симпатичная головка.
– Не думаю, что это поможет.
– Но ты не узнаешь это, если не попробуешь.
Она сделала глубокий вдох и потёрла переносицу.
– Ты ведь не отстанешь, так?
– Не-а.
На улице уже стемнело, и в окнах соседних домов зажегся свет. Прохладный ветер охлаждал мою кожу, которая почему-то горела огнём.
Ох, не так я планировал провести сегодняшний вечер. Ну, уж точно не надеялся встретить Ваську. От этой чертовки только сюрпризов и жди.
Василиса внимательно осматривала двор бабушкиного дома, боясь сделать шаг на «запретную» территорию. Её шея застыла в одном положении, словно не желая поворачиваться в сторону соседнего дома. Казалось, что Вася боялась ослепнуть, в случае если ей на глаза попадётся дом, где раньше жил Иван.
Я прокрутил головой, чтобы снять напряжение в плечах и в шее.
– Давай, вперёд, Василий, – подбодрил ее я, в свойственной себе манере. – Я подожду тебя в машине.
Испуганные глаза смотрели в пустоту, будто уловили приведение.
– Это бессмысленно, – еле слышно проговорила она. – Ерунда какая-то.
– Ерунда – это твоя жизнь, твои предрассудки и страхи, – приговаривал я, подталкивая её в спину. – Ну и… твоя новая прическа.
Ей ничего не оставалось, как послушаться. Вася, шатаясь, пошагала по двору, словно только-только научилась ходить. Она включила свет на крыльце, растерянно достала ключ под ковриком и скрылась за дверью.
– Вот и умница, – прошептал я, а потом достал из кармана пачку сигарет. Уголёк сверкнул в темноте, и легкие наполнились едким дымом.
Я поднял голову к сумрачному небу и как следует, выдохнул. Остыть бы. Остыть навсегда и не чувствовать это дерьмо, что превращает мужиков в слабых хлюпиков.
Нет. Я точно не тот тюфяк, от которого пахнет маминым борщом. И никогда им не буду.
Из соседнего двора выпрыгнула кошка, и я пошатнулся от неожиданности.
Да уж, Белый, даже звери бегут от твоей берлоги. Животные все чувствуют. Понимают, что опасно. И каким бы ты хищником не хотел бы показаться, они не примут тебя за своего.
Даже не вериться, что дом Белого, где практически каждую ночь закатывались дивные вечеринки, сейчас пустует. До сих пор эта земля пропитана душистым пивком, а в воздухе витает заливистый смех девчонок.
М-да, отдыхали мы, как настоящие цари. Беззаботно и не задумываясь о завтрашнем дне… Обалденное было время. А что теперь?
Я бы пожертвовал многим, чтобы вернуться в то время. Мотоциклы, друзья, дискотеки, футбол, рыбалка, девчонки – все, что нужно для счастья. Но, в какой-то проклятый день образовалась та самая воронка, которая медленно, но верно, затягивала нас в свой бешеный водоворот…
– Слышь, рыбка, ты случайно сети не перепутал? – смеюсь я, наблюдая как Дэнчик копошиться в сетях от ворот.
– Пошёл ты! – рычит он в ответ. Его лицо красное, как у вареного омара, отчего перестать злорадствовать попросту невозможно.
– И как тебя угораздило? – Белый помогает ему распутаться, в надежде, что мы продолжим игру.
Беспощадное солнце напекло мне голову, но я не сдамся, пока не сравняю счёт. Мы поспорили на десяток пинков, что в случае проигрыша, не простят мне мои нежные ягодицы.
– А это кто? – спрашивает Белый, уставившись на соседний двор.
Я оборачиваюсь. Мне интересно, что его так впечатлило.
– Ты что коров никогда не ви…
Я замираю.
Сквозь сетчатый забор, я увидел девчушку. Она приезжая, это факт. Её светлые волосы играю на солнце, глаза горят, а пухлые губы слегка приоткрыты. Тонюсенькой рукой она держит кисть и что-то мажет на листе бумаге. Это зрелище было куда интереснее футбола.
В ней нет ничего особенного. Она совсем не похожа на местных девчонок. Но ее естественность, простота и какая-то ничем не прикрытая робость притягивали, будто магнитом.
– Фууух, – протяжно выдыхаю я, осознав, что какое-то время не дышал и быстро убрал капли пота со лба.
– Новые соседи? – предположил Ваня, нервно откашлявшись. Он тоже растерялся, что совсем на него не похоже. – Никогда её раньше не видел…
– Да, братан, – я опускаю руку ему на плечо, – повезло тебе с соседями… Интересно, а она предполагает, как повезло ей?
– Может кто-нибудь поможет мне? – злиться Денис, неуклюже брыкаясь в воротах. – Эй! Парни?
Мы игнорируем его просьбу и продолжаем неприлично пялиться. Девчонка украдкой поглядывает в нашу сторону, но делает это слишком очевидно.
– И что ты тупишь? – обращаюсь я к другу и толкаю его в спину. – Давай, Белый, познакомься с ней.
Он упирается ногами о землю.
– Не гони. Что я скажу ей?
– Девственность или жизнь? – игриво предложил я.
– Ты идиот, ты в курсе? – он бьет меня в сушняк.
– Ладно-ладно, остынь, – я примирительно выставляю ладони. – Я лишь помочь хочу.
Таким, я вижу Беляева впервые – у него никогда не было проблем с новыми знакомствами.
– Что она рисует? – еле слышно бормочет Ваня.
Я внимательно смотрю на друга, который на время выпал из этой жизни. И, как всегда, иду на поступок, который навряд ли он одобрит. Беру мяч и запинываю его в соседний двор, едва не попав в художницу. Через мгновение ее белоснежные волосы покрылись кусками грязи.
Меня пронзил недоумевающий взгляд.
– Твою мать, – выругался друг. – Ты что творишь?
– Не благодари, – я довольно тру ладони. – Если бы не я, ты бы так и стоял с капающей изо рта слюной. Иди, извиняйся. Можешь свалить все на меня, если хочешь.
– Ты просто псих, – бурчит Белый и идёт улаживать ситуацию.
Я смотрю ему вслед, и не понимаю, почему не решился подойти первым. Долбанная дружба, вечно обязывает тебя на какие-то жертвы.
Даже на расстоянии, я вижу залитое краской лицо бедняжки. Она смущается. Злится. И щебечет что-то непристойное.
Откуда столько эмоций в таком хрупком теле?
Уголек обжег пальцы и, выругавшись, я кинул окурок на землю.
Да уж, раньше Вася была куда живее.
Её глаза светились, и трудно было представить, что они хоть когда-нибудь потухнут. И, если я неумышленно стал главным провокатором этого затмения, то теперь, я сделаю все, чтобы вернуть этот жизненный блеск.
Прошло уже больше получаса, а Вася так и не вышла. Закрыв машину, я решил вернуться за ней.
Она что легла спать и даже не предложила полежать с ней рядом?
Отогнав неприличные мысли, я открыл входную дверь и лицезрел довольно предсказуемую картину: сидя на полу и пряча лицо руками, горько всхлипывает наша «Несмеяна».
– Твою мать, Вася! – выругался я и пошагал к ней. – Только не говори, что эти стены давят на тебя, а пыльные коврики растрогали тебя до глубины души! – вцепившись в ее куртку, я резко оторвал ее от пола. Так резко, что она заметно растерялась.
– Отпусти меня, – вяло всхлипнула она, едва держась на ногах. – Я устала, Рэй.
Я взорвался.
– Устала? Устала?! Да я капец как устал от твоего нытья! Что на этот раз? Сломанный ноготь? Раздавленный комарик? Джастин Бибер – гей? Птичку жалко, черт возьми? Что?!
– Ты ничего не понимаешь, – она пальцами коснулась шеи, словно ей было трудно говорить. Или даже дышать.
Едва справляясь с гневом, я хорошенько встряхнул ее.
– Ты только посмотри на себя! В кого ты превратилась? Вечно плачешь, скулишь, жалеешь себя, не живешь, не дышишь, словно в коме, боишься и постоянно жалуешься на суку – судьбу! О да, прошлое может ранить! Но ты можешь как вечно жить им, так и перешагнуть через него и двигаться дальше! Завязывай топтаться на месте!
Она грустно усмехнулась.
– Легко сказать, когда ты не в моей шкуре…
От презрения, по моему позвоночнику пробежала волна мурашек. Я отбросил её так, что та отпрянула и впечаталась в стену. Мой кулак пролетел рядом с ней и от удара, посыпалась настенная штукатурка. Она зажмурилась, но даже не попыталась увернуться.
– Тряпка, – процедил я сквозь зубы, не скрывая своего отвращения. – Мне противно от тебя.
В эту же секунду мою щеку обожгла грубая пощечина, а следом слабый удар в грудь. Вася часто дышала и гневно смотрела на меня.
– Убрал – свои – руки, – не разжимая челюсти, проговорила она.
– А то что? – усмехнулся я, нависнув над ней.
Сжав крохотные кулачки, она повторила удары в грудь, но толку от них было мало.
– Не трогай меня, гад!
И тут меня осенило. Я вспомнил, как несколько лет назад, зажимал её на кухне, соблазнившись желанием напугать и унизить. В данный момент, ситуация мало чем отличалась от прошлой. Но ведь тогда она боролась. Несмотря на дикий страх, она отчаянно сопротивлялась, царапалась, кусалась и даже умудрилась оглушить сковородой. Одним словом, защищалась, потому что ей было не плевать на себя.
Сумасшедшая идея плотно засела в голове. И пусть этот поступок будет слишком опрометчив, слишком безрассудным, пусть после этого безумства она возненавидит меня до конца своих дней, но я буду не я, если не рискну. Перестану уважать себя, если не попробую.
От ненормального волнения, моя грудь сбивчиво вздымалась, а сердце было готово выпрыгнуть наружу.
– Не трогать, говоришь? – с вызовом спросил я, склонив голову на бок.
Её глаза забегали, она была в замешательстве.
Приглушив в себе отголоски совести, я прижал Васю к стене и, запустив руки под куртку, почувствовал жар её кожи.
– Что ты делаешь?! – взвизгнула она, попытавшись высвободиться из плена, отчего мне пришлось вжаться в нее всем телом.
– Лапаю тебя. Что непонятного?
– Отвали!
– А ты заставь меня. Борись! Или хрен его знает, как далеко я могу зайти!
– Перестань, Рэй! Хватит!
– Неубедительно, – отрезал я и продолжил позволять себе лишнего. Все тело гудело от странного чувства, такого необычного, что даже названия для него не находилось.
Моя рука проскользнула по её спине, и пальцами я нащупал застежку от бюстгальтера.
– Не надо! – взмолилась она в ужасе. Я чувствовал её дрожь, но не останавливался. Она с трудом боролась со слезами. – Да что с тобой? Не надо, пожалуйста!
– Что-что? – спросил я, чувствуя нехватку воздуха. – Я не воспринимаю твоё нытьё, Вася! Объясни мне по-другому. Или страшно?
Яростно вскрикнув, она укусила меня за плечо и оттолкнула.
– Мудак! – истерически крикнула она.
Волосы на её голове спутались между собой, а глаза блестели, то ли от гнева, то ли от ошеломления, то ли от слез.
Я перевёл дыхание.
– Ну как? – мой вопрос ещё больше её возмутил.
– Как ты посмел? – голос Васи поломался, а на глаза наступили запоздавшие слезы. – После того, что было… Как ты мог, Рэй?
Проклятье. Неужели не сработало? Но, я не из тех, кто так быстро сдаётся. «Так нужно. Так будет лучше для нее», – мысленно оправдывался я.
– Ах, да, – сказал я, стараясь казаться равнодушным, – как я мог забыть? В прошлый раз, мы баловались в совсем другом месте.
Вася опешила. Содрогнулась. Не поверила в происходящее и ринулась бежать. Но, я легко поймал её. Это было проще, чем моргнуть.
– Не так быстро, Художница, – ядовито пропел я, а потом обхватил руками её талию, оторвал от пола и выволок на улицу. – Запомни, это последний раз, когда я позволил укусить себя. В следующий раз, зубки буду показывать я.
– Подонок! – непристойно высказываясь, девчонка брыкалась ногами и пыталась схватить меня за волосы, но я уворачивался.
– Что это? Ваниль? – холодным носом я уткнулся в её волосы. – Обожаю.
– Помогите! – закричала она, и её слезливый стон, эхом пронёсся по округе.
– Пожалуйста, помогите!
– Надо кричать «насилуют», – бессовестно подсказывал я. – Потому что именно это сейчас произойдёт.
– Помогите! Хоть кто-нибудь!
– Давно мы к Ваньку в гости не заходили, правда? Ну, нечего. Сейчас зайдем. Польем цветочки.
Крепко держа дикую кошку, я вступил в соседний двор, отчего Вася похолодела от ужаса. С ноги открыв дверь, я вынес железную щеколду с корнями. В темноте, на память, я пробрался в зал и бросил её на диван. Резко, грубо, отчего сразу пожалел. Я мог только надеяться, что никак ей не навредил. В противном случае, я совершу непростительную ошибку.
Но черт, я не могу быть аккуратен, иначе весь этот цирк был полной бессмыслицей.
Проглотив отвращение к самому себе, я снял с себя куртку и отбросил её в сторону. В меня прилетело что-то тяжелое, но я никак не отреагировал.
– Нет, нет, – задыхалась она, судорожно всхлипывая. Я не видел её лица, но был уверен, что она до смерти напугана. – Пожалуйста, не надо. Ты не поступишь со мной так…
– Уверена? – спросил я, с трудом продолжив играть роль морального урода. – Хочешь проверить?
– Остановись…
– Не могу, детка, – цинично отказал я. – Пойми, я уже чересчур завёлся. Так зачем ограничивать себя в чем-то? – бляшка на ремне со звуком расстегнулась. – Ты ведь не обидишь старого друга?
– Что ты несёшь? – Вася поддалась истерике. Её окутала паника. – Остановись! Ты не в себе!
– Ошибаешься, – возразил я и через секунду занял «интересную» позицию, вдавливая хрупкие запястья в диван. Извиваясь подо мной, она откатывалась в разные стороны, но быстро поняла, что попросту тратит силы.
На секунду она замерла.
– Ты не сделаешь этого, Рэй, – мне были слышны громкие удары ее сердца.
– Я уже это делаю.
– Ты убьешь меня этим.
– Плевать. Ты и так ходячий мертвец.
– За что?
– Есть миллион причин, но о них после.
– Ты не такой, – проскулила она, находясь в собственном Аду.
Мое лицо обожгло горячее дыхание, а губы намокли от соленых слез.
– Откуда тебе знать, какой я, когда ты сама себя не знаешь? – прошептал я, когда между нами не осталось пространства. – Ты – никто. Размазня. Пустое место. Ты позволила превратить себя ничтожество, коем сейчас являешься. Прикоснувшись к тебе, Ваня как никогда запачкался.
БАМ! Выстрел. Эта фраза убила её.
Я почувствовал, как острое колено вонзилось мне в ребра, а потом в подлых, отчего я скатился на пол.
Ну, наконец-то! Я уже было стал переживать!
Взревев, Василиса вскочила с дивана и, учитывая полный мрак, начала беспорядочно махать ногами и руками.
– Ублюдок! Ненавижу!
Мне перелетело в лицо с ноги. И, учитывая возможности хрупкой дамы на сносях, удар был довольно внушительный.
– И это все? – хохотнул я, поморщив лицо. – Этим меня не остановить, крошка.
– Мразь, – удар по хребту.
– Дерьмо, – ещё один.
– Скотина, – пятка прилетела в голову.
– Животное, – и мое причинное место отказалось верить в добро.
Проклятье, а вот это действительно больно!
– Отличная работа, Васька, – прохрипел я сдавленным голосом. И опасаясь очередного «привета», оставил ладонь на ширинке в качестве щита. – Только мой дружок, больше с тобой не разговаривает.
Она молчала, было только слышно её прерывистое дыхание.
– Ох, я надеюсь, с ним все будет в порядке, – жалобно напевал я, свернувшись в позе эмбриона.
Лучше бы она мне палец сломала.
Я почувствовал привкус железа на губах и, повалившись на спину рассмеялся в голос.
– Да ты мне губы разбила… Горжусь тобой… Ты прошла экзамен…
– Что? Экзамен?
Ох, сколько ярости было в этом вопросе.
– Да, и ты прошла его. Садись. Пять, – сказал я, приподнявшись с пола. Рукой я нащупал несколько шишек на затылке. – С плюсом.
– Что ты несёшь, кретин? – огрызнулась она, но в этом голосе читалась растерянность.
– Кретин, мразь, подонок, ублюдок, – обиженно перечислил я. – Может, хватит? У меня не стальная самооценка.
– Ты в миллион раз хуже, чем ублюдок, ублюдок.
– Ну, хватит, этот детский сад. Лучше помоги мне встать и найди, где включается свет.
Она громко задохнулась от моей наглости.
– Как ты смеешь разговаривать со мной? А тем более о чем – то просить?
Я выплюнул сгусток крови на пол.
– Ещё как смею, Василиса. Теперь, ты в долгу передо мной. Впрочем, таких долгов уже столько, что едва ли ты сможешь расплатиться.
– Хватит пудрить мне мозги! О чем ты говоришь?! – её нервы сдали.
– Да о том, что я показал тебе… Я доказал, что твои страхи, это всего лишь страхи. Ты способна справиться с ними, стоит только дать тебе хорошего пинка.
– Что?
– Не что, а кто. Я – твой друг, красавец, умник, обаяшка и просто кристально-чистой души человек, который вернул тебя в эту реальность, – я запнулся. – Пусть не самым красивым способом, но главное ведь результат, правда?
– Ты нарочно это сделал, чтобы…
– Бинго! – наигранно возрадовался я. – А я уж подумал, что ты никогда не догадаешься. Теперь ты знаешь, что в случае повтора ситуации, ты всегда можешь постоять за себя, а соответственно больше не бояться. Да, это было нелегко, но я пошёл на это осознано. Ради тебя. И, все получилось. Вот я молодец, да? Обнимемся?
Оглушающая тишина застыла в воздухе, и поэтому, я мог только догадываться о её нынешней реакции.
– То есть, я должна поблагодарить тебя за это? – тихо проговорила Вася.
– Я не настаиваю, но это было бы весьма вежливо с твоей стороны.
В следующее мгновение я получил удар в бороду коленом и завалился на пол.
Вот она – скрытая реакция.
– Спасибо, – бросила она, и я услышал удаляющиеся шаги.
Ну, конечно, это же Вася. Обычное «Спасибо» – это было бы слишком просто.
Я не стал догонять ее, потому что это было бессмысленно. Я нашел включатель света, умыл помятое лицо, оделся и лишь тогда вышел на улицу. Я некогда не был так благодарен прохладе, как тогда. Казалось, что моя кожа сейчас зашипит и начнет испарять пар. Складывалось ощущение, что я не имитировал изнасилование, а надругался над целой деревней, включая старушек.
Бррр. Меня перетрясло.
Я двинулся к своей машине, достал пачку сигарет, но когда подошел к ней, чуть не выронил сигареты из рук.
Облокотившись спиной об машину, потупив голову, стояла Вася. Она не сбежала. Не ушла.
– Вася?
На ее лице не промелькнуло ни одной эмоции. Она была какой – то отчужденной. Потерянной. Пустой. Безучастной в этой жизни.
Аккуратно приблизившись, я встал рядом и, не произнося ни звука, прикурил сигарету.
– Дай мне, – потребовала она, не поднимая головы.
– Прости, детка, но беременные не должны пихать себе в рот всякую бяку.
Она коротко кивнула, словно я напомнил ей о ее положении.
– Ты как? – спросил я, выдыхая густой дым.
Вася пожала плечами.
– Ненавидишь меня?
Еще один кивок.
– Это хорошо. Лучше ты будешь ненавидеть меня, презирать, испытывать злость, но это сильное чувство закалит тебя. Сделает сильнее.
– Не взывай к моей доброте, Рэй, – прошептала она. – Ты как всегда облажался. Сделал только хуже.
Я устало покачал головой.
– Так, ты думаешь только сейчас. Завтра, ты проснешься другим человеком.
– С чего ты взял, что я захочу просыпаться?
