Текст книги "Изменяющий судьбы (СИ)"

Автор книги: Kerr Riggert

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Узумаки пробежал легко, а вот мы с Анко задержались. Она ступала между волн, рискуя замочить не только ноги, но и плащ. Решив погеройствовать на ровном месте, я подхватил Митараши на руки и рванул по гребням на землю. Будь пляж дальше, я бы опростоволосился, потому что сквозь Анко я не видел волн под ногами.

Удивленно ойкнув, она схватилась за мой воротник, а затем рассмеялась, заглядывая в глаза. У Анко сейчас был негромкое, мягкое «ха-ха», словно в противоположность звонкому смеху, который от нее я слышал в театре.

– Я осмотреться, – бросил не оборачиваясь Наруто и умчался разведывать территорию.

– Может, отпустишь? – тихо спросила девушка. Но судя по ее лукавой улыбке и настроению, она была совсем не против.

– Не-а, – радостно ответил, – не отпущу.

Так и ходили: Наруто впереди, а позади я с довольной, как слон после купания, Анко.

Пляж оказался гораздо больше, чем мне виделось сверху, потому что под маяком вода вымыла арку на берег за скалой. Второй пляж имел куда больший размер и песок здесь был не серый, несмотря на скалы, а белый, почти как снег, хотя местами его уже заменила мелкая серая галька. Мои догадки об искусственном происхождении пляжа подтвердил каменный домик с отсыревшими печатями на стенах и барельефом в виде дельфинов на внешних стенах. В них не осталось даже намека на чакру. Просто испорченная бумага. Наруто покачал головой и срисовал печати, которые еще можно было разобрать.

– Тут полно черной плесени, не стоит нам дышать этой гадостью так долго. Наруто, еще успеешь скопировать.

Он послушно кивнул и убрал блокнот и кисть с чернилами. Походный набор у мальчика был похож на бамбуковый тубус, что-то похожее я видел у Сая в аниме. Простенький на вид, но напичканный печатями и дорогими компонентами.

Жесты-печати я повторил по свитку, а когда понадобилась кровь для активации, чиркнул по пальцу чакроскальпелем. Я ж не дурак, грязные руки грызть ради пары капель!

Анко иронично подметила:

– Ты в бою будешь так же делать?

Прервавшись, ответил:

– Когда припрет, может быть, и погрызу пальцы, а пока не хочется. Не голодный, – и еще язык высунул, дразнясь.

Снова повторив серию ручных печатей, хлопнул ладонью по песку, отпуская небольшой «комок» чакры, я не собирался призывать кого-то типа Гамабунты. Как воспользоваться призывом я уже знал из клановых свитков и из воспоминаний во время медитаций. Да и тело помнило последовательность действий для призыва. Так что я не сомневался в успехе.

В метре от меня вода вспухла здоровенным пузырем, который, словно нож, прорвал серо-стальной плавник размером сильно больше, чем я ожидал.

Даже забеспокоиться не успел, когда эта испещренная глубокими, явно свежими, шрамами зверюга крутнулась на месте толкнув хвостом на берег гигантскую волну. Напор был такой силы, что меня мотало, как щепку в шторм. А затем долбануло спиной о неожиданно твердое дно, вышибив из легких бесценный воздух. Не успел я толком вздохнуть, оказавшись на поверхности, как вода, вместе со мной, взметнулась вверх, заключив в подобие водяной тюрьмы. Мир стремительно менялся местами – столб воды, в котором я болтался, вращаясь мчался прямо на берег. Я даже не мог понять в какой стороне море, а в какой берег и боялся открыть глаза, чтобы в них не попал песок.

Дыхания не хватало, паника захлестнула мозг, я чуть было не вздохнул, не смотря на то, что где-то на краю сознания понимал – наглотаюсь воды и утону. Но она вдруг пропала и я рухнул в сырой песок, ударившись плечом, и ничего не видя из-за слезящихся от морской соли глаз. От столкновения я потерял сознание. Мне показалось, что вырубился я буквально на мгновенье.

– Ирука! – попыталась поднять меня Анко. – Ирука!

Не заметив рядом с ней мелкого, забеспокоился:

– Где Наруто? – через силу распахнул я глаза и замер, в ужасе наблюдая за ярко-рыжим «костром» на море, в который превратился Узумаки, окруженный чакрой биджу.

Прозрачный силуэт отражался на поверхности моря оранжевыми бликами, мальчик стоял на четвереньках напротив громад болотно-зеленого и серого цветов, подробнее я не мог разобрать из-за рези в глазах.

– Наруто! – изо всех сил крикнул я, но он не повернулся на оклик.

Сделав усилие, я поднялся, придерживая вывихнутую руку. Волна чакры Кьюби пробудила старые воспоминая. Боги, как же не вовремя! Колени предательски дрожали, а внутренний голос нашептывал мягким голосом Майн: «беги, беги и не оглядывайся»! Мне почудилась гарь стоящая комом в горле и дым. На фоне неба проступили очертания разрушенной Конохи и рыжий силуэт, пока еще прозрачные и смутные, но они грозили вот-вот отрезать меня от реальности. Меня накрыло волной чужого первобытного ужаса и, как ни странно, чувство дежавю. Будто со мной все это уже было. Тело начало становиться словно чужим, неуправляемым.

– Анко, ударь меня, – шипя выговорил я, впиваясь ногтями ватных пальцев в плечо вывихнутой руки. Боль отрезвляла, но не настолько, чтобы окончательно прийти в себя.

– Ты сума сошел?!

– Бей, – прошипел громче я, едва сдерживая воспоминания, которые теснили реальность все сильней, – бей!

– Куда?

– Бей, дура, мать твою! – рявкнул, не сдержавшись. Злость и боль – это то, что удерживало мой разум от того, чтобы утонуть в чужом, а теперь уже и своем ужасе. Я начинал себя чувствовать как тогда, в госпитале, когда Ирука перехватил контроль над телом, чтобы ответить ирьенину.

Звонкая пощечина отозвалась вспышкой боли в ушибленном затылке и чуть не отправила меня в беспамятство, но видение исчезло, а дикий ужас за свою шкуру, и наступавшее ощущение, будто тело меня больше не слушается и принадлежит кому-то другому, уступили место страху за Наруто. Из канона я помнил, что эта чакра делает Узумаки берсерком и медленно убивает, разрушая его тело.

– Анко, мне нужна твоя помощь, – не отрывая глаз от блондина объятого оранжевой чакрой, сказал я. – Плечо. Вправь.

Она понятливо кивнула и через секунду меня пронзила вспышка боли, заставив вскрикнуть. Сустав встал на место. Боль заставила выгнуться, сжать зубы, но окончательно отрезвила.

Как там говорили: страх убивает разум? Не знаю, как там у других, но меня тут страх точно чуть не убил!

Пытаясь понять, что происходит и как вмешаться, я отметал все приходящие в голову идеи, потому что они были – одна бестолковее другой.

А в это время, в море развернулся настоящий бой титанов: ненормально огромные дельфины и крабы единым фронтом теснили джинчурики, пытаясь достать его струями воды и гигантскими волнами. Наруто уворачивался от первых и перепрыгивал вторые. Тогда Дельфины вместе, с трех сторон вызвали очередную волну и издали какой-то низкий, скрежещущий звук. Даже меня, находившегося относительно далеко от основной битвы, достало и пробрало до самых зубов. Да что там зубы! У меня даже кости завибрировали, словно я стоял у колонок на рок-концерте, а только что вправленный сустав откликнулся болью. Да что это было?!

– Мы ему ничем не поможем, – обеспокоенно вглядываясь в лицо, удержала меня Анко. – Нас раздавят и не заметят.

– Не обязательно лезть самим, – беспокойно вздрогнул я, посмотрев на бой. – Твои змеи смогут их отвлечь? У меня есть план.

– Хорошо, я попробую.

Впрочем, ничего толком мы сделать не успели. Едва девушка призвала змею, как морские обитатели все-таки достали Узумаки.

Наруто перепрыгнул и этот гребень, прорвавшись сквозь него рыжим метеором, но потом его встретила вторая волна – того вопля, который издали дельфины. Видимое искажение в воздухе ударило Наруто, срезая с него клочья чакры и заставляя его пригнуться. И тогда они запустили еще одну звуковую волну.

Стремительно теряя клока рыжего покрова, Наруто пролетел мимо нас с Анко, прямо над головой желтого удава-переростка. Слишком высоко, чтобы Узумаки можно было поймать, смягчив падение.

– Скорее! – бросил я, рванув к блондину, на ходу создав клона, чтобы тот вместе со змем отвлекли внимание взбесившихся зверей.

Подбежав к Узумаки, я пощупал пульс на шее.

– Есть! Дыхание есть. Так, – в слух проговаривал я, – техника диагностики... Позвоночник цел. Голова вроде тоже... Фух... Ну, брат, – сказал по-русски, – да ты сплошной синяк. Но вроде ничего угрожающего жизни нет, – я вздохнул, и, бережно подхватил крепко помятого ребенка на руки и обернулся, чтобы позвать Анко, но чуть не столкнулся с ней. На лице девушки явно читался ужас и понять причину было проще простого – нас окружили. А желтый удав, смирно, как веревочка, висел в клешнях гигантского краба.

Ломая пальмы, с трех сторон подошли покрытые бронированными доспехами и зелеными наростами крабы, размером с двухэтажный дом, а большая часть берега ушла под воду, позволив огромным серым тушам дельфинов подобраться вплотную.

– Что вам надо? – выкрикнул я, поняв две вещи: отступать некуда и на нас почему-то пока не нападают.

– Мы хоти найти своих детей, – пробасила особенно здоровая серая громадина, обдав нас волнами тоски, боли и сожаления.

Размером зверюга была даже больше той, которую я случайно вызвал, но у той нос был сбит сильнее и на плавниках полукруглые следы, похожие на укусы акулы.

– Сочувствую, – без капли сожаления ответил я, цепко наблюдая за морскими гадами, грамотно взявшими нас в кольцо, – но не имею понятия о том, где ваши дети.

– Наши дети были украдены призывом. А ты – последний призыватель, Ирука, – пророкотал голос, второго слева от «мамаши» дельфина.

Я нервно сглотнул, почувствовав особенно сильный удар сердца, где-то в районе горла.

– Это не я! Я никого не призывал почти год! – всплыло воспоминание, – Нет, два с лишним года! В Конохе вас даже некуда призывать, там нет моря и большой воды!

– Он не лжет, – с болью в голосе сообщила дельфиниха.

В голове мелькнула мысль о том, что я зря прикасался к призывному свитку. Надо бы его сжечь к чертям собачьим! Хотя, может, еще не поздно?

Я понимал, что по-хорошему мне нужно было спросить, что у них произошло, но первое впечатление вызывало только прилив адреналина, страх и дикую злость. Если бы я знал наверняка, что сожженный свиток отправит этих пережравших анаболиков обитателей моря назад, я бы его тут же спалил. Рисковать совсем не хотелось. Лучше уж быть без совсем призыва, чем с призывом, который хочет тебя убить! Но даже если уничтожение свитка отзовет дельфинов, то крабы никуда не денутся, ведь их призвал не я.

Морские обитатели, тем временем, моему чистосердечному признанию почему-то не обрадовались и стали что-то обсуждать между собой чириканьем, режущим ухо треском и другими непонятными людям звуками.

– Ирука? – как сквозь дремоту позвал мальчик и закашлялся. Видимо, успел воды наглотаться.

– Я здесь, – переложил его себе на плечо и похлопал по спине, помогая откашливать воду. – Все хорошо.

Наруто кивнул и вцепился в мой жилет.

– Я ду... думал, тебя убили, – хлюпая носом и заикаясь, будто ему не хватает воздуха, пролепетал Узумаки. Кажется, его трясло. Или это меня потряхивало?

– Тише. Будущие хокаге по пустякам не плачут. Правда же?

– Ты-ты не пу-пустяк! – яростно замотал головой мальчишка. – Я ду-думал, ты погиб! Ты-ты упал и все...

– Я только воды наглотался, – слегка приврал. – Воображение с тобой сыграло злую шутку. Все в порядке.

– Угу, – промычал Наруто, а затем, отстранившись, с трудом изобразил кивок. Он старался держаться, но все равно шмыгал носом и шипя, украдкой вытирал мокрые глаза, сбитыми до ссадин руками.

Вздохнув, успокаивающе погладил мальчика по волосам.

– Ты должен помочь нам, – заявил один из крабов, махнув клешней, так что нам на голову посыпались листья. – Наши дети в опасности!

Это хорошо, что он все-таки почти разминулся с пальмой, задев лишь самую верхушку и то вскользь. А то бы на нас упали не листья, а весь ствол. И на этом моя помощь этим придуркам и закончилась бы, не начавшись.

– Странная у вас просьба о помощи. Многие бы после этого контракт разорвали, – не сдержавшись, огрызнулся я.

Меня раздирали противоречивые чувства, с одной стороны, хотелось высказать им все, что о них думаю, за явно ошибочную атаку и за чуть не уроненную на нас пальму, а с другой стороны как-то не хотелось хамить тем, кто мог без проблем прикончить одним ударом всех троих.

– Мы приносим свои извинения, Ирука-кун, – ответил самый здоровый дельфин. – Мы допустили оплошность, но ты обязан нам помочь!

– Что значит обязан?! – неприязненно воскликнул я, не сдержав язык за зубами. – И что вы именно от меня хотите? Я не знаю, кто, где и почему похищает ваших детей. Я не думаю, что мы сможем вам чем-то помочь!

– Ирука, не говори так, – все еще шмыгая носом, сказал мальчик, – им нужна наша помощь, и мы спасем их детей!

– Ты сам-то понял, что сказал? – недоуменно спросил я.

Чип и Дейл недоделанный. Герой недобитый. Его чуть не пришибли, весь синий -

даже фингал под глазом есть. Мелкий сейчас наверняка даже ходить-то может с трудом, а все туда же – лезет спасать и освобождать. Даже плевать что не принцессу, а всяких морских гадов.

– Да, – нерешительно отозвался мальчик, – Если бы они знали, что мы хорошие, они не стали бы нападать. Они подумали, что мы плохие, потому напали.

Поморщившись, я хмуро взглянул на зверей, словно вижу их впервые.

– Ирука, – мягко легла ладошка Анко мне на руку, – может, ты все же выслушаешь?

– Вы сговорились, что ли?! – недовольно пробурчал, рассмешив этим Наруто.

– Без награды не оставим, – булькнул краб с удавом, посчитав, что я набиваю цену.

– Я выслушаю, но помочь не обещаю. Я не...

– Все вы Умино одинаковые, – фыркнула дельфиниха, закатив глаза. – Избегаете ответственности и однозначных формулировок.

– Я не всесилен, – упрямо договорил, повысив голос, хмуро взглянув прямо в глаз дельфинихи. Серые туши к нам были повернуты боком.

– Кроме того, не так давно я потерял память и даже не знаю ваших имен. И еще, – обернулся к крабу, – пожалуйста, змею отпустите.

Слитный вздох и ошарашенные взгляды – они прямо, как люди.

Выслушав мою историю, один из крабов, заметил:

– Но ты сказал, что не призывал два года, а память потерял совсем недавно. Ты чего-то не договариваешь!

Не удержавшись, прикрыл лицо рукой.

– При амнезии память возвращается или полностью, или частично, как в моем случае! А теперь, пожалуйста, назовитесь!

После того, как все представились, я какое-то время пытался поймать хоть какой-то отклик, но потом чертыхнулся и сказал:

– Повторите, я запишу, кто есть кто. Не могу я вас вспомнить.

Пока зверинец представлялся снова, удав ушуршал к хозяйке и теперь кольцами обвивал наши ноги, прижавшись к нам как побитая собака. А Наруто, которого пришлось поставить на землю, осторожно гладил чешуйчатый бок.

– Все началось год назад... – начал Кента, тот шрамированный дельфин.

Некий преступник специально вкладывал в дзютсу призыва мало чакры, чтобы призвать молодняк.

Дело было в том, что взрослые животные могли «отказать» призывателю и не явиться на зов, а малышня «отвечает» автоматически и тогда вместо жабы появляется головастик, как в манге было у Наруто.

Но раньше малыши всегда возвращались к родителям, а сейчас – нет. Кто и зачем похищал маленьких крабов и дельфинов – никто не знал. Поэтому общим советом дельфинов и крабов решили, что на следующий же призыв, не зависимо от количества вложенной чакры, придет Кента, и вызовет всех остальных.

– Ирука-сан, я знаю, что у тебя не сложились отношения с нашим кланом и я лично сказал, чтобы ты меня больше никогда не призывал, – эти слова тяжело давались Кенте -

главе дельфинов. – Но сейчас именно тебя я прошу сделать все возможное, чтобы спасти наших детей. Нам больше не к кому обратиться. Если ты поможешь, то мы поклянемся всегда выполнять твои просьбы и навсегда забудем о прошлых разногласиях.

«У Ируки что, даже с собственным призывом были разногласия? Как он умудрился настроить против себя столько народа? Как?! Это какой-то особый Талант с большой буквы, не иначе!»

– Мы тоже подпишем с тобой контракт, хотя никогда ни с кем, кроме клана Узумаки, этого не делали, – пробасил Хадзиме, глава крабов. Он тоже постоянно дополнял рассказ дельфинов, активно жестикулируя клешнями, так что наш удав дрожал.

– У вас что, правда был контракт с моим кланом? – влез любопытный Наруто.

Краб грузно стукнулся брюхом о землю и даже чуть вкопался, так что его морда оказалась всего в нескольких метров от нас. Меня аж передернуло, когда Хадзиме почистил вытянутые, мутно-салатовые глаза жвалами.

– Ты не похож на Узумаки. У них красные, как человеческая кровь волосы. Но у тебя похожая чакра, – пошевелил он мерзкими буркалами.

– Его мать была из клана Узумаки, – уточнил я, стараясь не смотреть в полную желтой пены пасть краба.

К счастью, призывы оказались то ли понятливыми, то ли ленивыми, и дальше тему родни мальчика развивать не стали. Взяв с меня обещание и обговорив, как правильно их призывать, если у меня появятся для них новости, дельфины и крабы удалились в море, а уже там с хлопком пропали. Змей, наконец, разжал кольцо вокруг нас и успокоился.

– Анко, ты цела?

– Все хорошо, только вымокла, – сказала девушка, выжимая полу плаща.

Немного подумав, она вовсе его сняла, оставшись в сетчатой маечке и потемневшем от воды тонком бежевом топе, который трудно было не заметить. Пришлось отвернуться, чтобы не смущать девушку оголодавшим взглядом.

Белого песка почти не осталось, сам пляж стал вдвое меньше, везде ямы и рытвины, пальмы переломаны, на берегу клубки свежих водорослей и донного мусора. Тут даже один ржавый якорь валялся с куском цепи.

– Был пляж и нет пляжа, – пораженно покачал я головой. В это время, Наруто, баюкая руку, пошел к змею, который отполз от нас на сухой песок.

– Куда? А лечиться?

Мальчик обернулся, задумался на мгновенье и похромал обратно:

– Змейке помочь хотел, – морщась от боли. – У нее чешуя задралась и кровь выступила.

– Я потом змее помогу, а сейчас – сядь сюда и не вертись.

Посадив Наруто на крупный булыжник и сняв с него верхнюю одежду, я принялся его лечить, попутно расспрашивая, что он стал бы делать в такой ситуации. Хотел отвлечь от боли и заодно проверить, насколько хорошо он усвоил тему о сборе информации. Да и от мыслей про Кьюби его пока тоже стоило отвлекать. Пусть для начала успокоится и придет в себя, а поговорим позже.

– Есть идеи, откуда лучше начать расследование? Я имею в виду место, – спросил я, не отрываясь от работы.

– Ну, – протянул блондин. – Спросим у рыбаков, – и неуверенно глянул в сторону Анко. А она в ответ засмеялась, смутив мелкого.

– Обычные рыбаки не имеют к этому никакому отношения. Ты что, не слышал – их призывали!

– А, ну да, точно... Я забыл, – расстроился Узумаки.

Победно улыбнувшись, Анко взглянула на меня, а я разочарованно покачал головой.

– Вообще-то Наруто прав, следует попробовать поспрашивать у рыбаков, – сказал я, а затем повернулся к мальчику. – Они могли слышать какие-нибудь слухи или видеть что-то необычное...

И тут мне в голову пришла отличная мысль:

– Если мелких дельфинов и крабов держат в закрытых бассейнах, – размышлял я вслух, – то им нужно много еды, и покупать рыбу должны у местных рыбаков! Или, если они сами ловят, то рыбаки должны жаловаться на плохой улов и конкурентов!

Наруто смотрел на меня с раскрытым ртом. Митараши повела себя куда сдержаннее, но тоже удивилась.

– Учитесь не отбрасывать мысли, какими бы бредовыми и дурацкими они на первый взгляд не показались, – улыбнувшись, сказал им.

– Правду говорят, что профессия накладывает свой отпечаток, – посетовала Митараши.

– Я обиделся, – дурашливо заявил и наиграно надувшись, сложил руки на груди, чем развеселил обоих.

Змей благосклонно принял лечение и терпеливо – поглаживания от Наруто, а после попросился остаться еще ненадолго, погреться.

Анко не стала возражать, хотя именно ей, как призывающей, придется делиться с ним чакрой все время, пока он тут находится. А я за это время с помощью Анко зафиксировал свою травмированную руку и, как мог, попытался ее залечить.

– Не стоило мне так активно пользоваться рукой.

– Что-то не так? – бережно провела Анко пальцами по поддерживающей повязке.

– Нет. Вроде получилось, так что завтра, я надеюсь, можно будет обойтись и без повязки.

Одежда уже начала подсыхать, так что пришлось идти в дом переодеться, чтобы не щеголять белыми соляными разводами.

После этого мы вдвоем с Наруто отправились, опрашивать местных. Естественно, под хенге.

Я представился, приезжим рыбаком с сыном, который искал и новый дом и работу, после того как бежал из Страны Волн. А Митараши решила остаться, сказав, что жене «рыбака» нужно дом «обустраивать». Кроме того, она намекнула, что неплохо бы «осмотреться».

Уже через пару часов мы знали, что местные, где рыбаки сбывают свой улов и как живут.

– На одном острове неподалеку от Большой отмели, она так и называется – Большая отмель, – поделился с нами поджарый, похожий на сушеную воблу рыбак, – Там какие-то шиноби. Повязок не носят, ну, этих, с пластинками, Но всякие штуки, эти, шинобские, делать умеют. По воде ходят, когда корзинки с рыбой с лодок собирают. Чего с этой рыбой они делают, не знаю. Мне не интересно. Платят хорошо, всем хватает. А им все равно мало той рыбы. Еще просят!

С расспросами мы управились быстро, потому что Наруто попросил сходить на пляж снова, чтобы перерисовать в блокнот остальные печати.

Пройдя знакомым маршрутом в арку под маяком, мы увидели тот же самый пейзаж. Хотя ямы немного сгладились волнами, но в остальном ничего не изменилось.

Пока клон старательно копировал в тетрадь печати, мы с Наруто присели на ступеньки, разбирать коробку с каким-то хламом, который нашелся в углу. Большая часть вещей испортилась, но кое-что еще можно было взять.

– Это, наверное, были кисти, – показывая полуистлевшие палочки, сказал мальчик.

– Похоже на то, хм, а чернильницы целые, только одна с трещиной.

– Вымыть и будут как новые!

Перекатывая в целой руке шарообразную склянку, я тихо сказал:

– Наруто, ты что-нибудь помнишь после того, как на меня напали?

Перестав копаться, Узумаки тяжело вздохнул и медленно отряхнул руки, будто оттягивал время.

– Если не хочешь рассказывать, то не надо. Гляди, – неловко попытался сменить тему, – тут только пробку заменить и...

– Я думал, ты не спросишь, – тихо сказал Наруто, смотря в песок под ногами.

– Хотел раньше, но все время мешали, – начал оправдываться я, посчитав что дело в моей нерасторопности, но, не дослушав, мальчик помотал головой.

– Нет. Просто неприятно вспоминать, – печально и тихо. – Я не хотел вспоминать.

– Извини.

Вздохнув, Наруто подтянул колени к груди, обняв их руками. Теперь от него исходили эмоции, которые можно было назвать застарелым страхом: отчаяние, безысходность и одиночество. Какое-то время мальчик молчал, точно забыл, что я рядом, а потом заговорил:

– Как сон наяву про коридоры и красные глаза, – невыразительно, как в трансе проговорил Наруто, – И зубы. Огромные зубы. Оно злое и очень сильное. У него большие острые когти и оно ими скребет так гадко-гадко, как мелом по доске или как кунаем по стеклу.

Придвинув к своему боку, я приобнял Наруто, жалея, что кроме поддержки никак иначе помочь не могу.

«Да даже окажись я во внутреннем мире около клетки с Курамой, что бы я ему сказал? Не знаю».

– Наруто, а Он говорил с тобой? – тихо проговорил я, не надеясь на ответ.

– Нет. Рычал и страшно шумел, – стал блекнуть образ темного облака, каким я представлял эмоции Наруто. – Он будто управлял мной, когда я сам разозлился. Я стараюсь никогда не злиться, чтобы он не просыпался. Когда я его случайно бужу, он насылает кошмары.

– А разве раньше с тобой было что-то подобное? Оранжевая чакра над кожей.

Мальчик помотал головой, а затем задумчиво почесал нос, будто поспешил с ответом в котором сам был не уверен.

– Нет, точно, только в кошмарах, – отозвался Наруто, закрыв глаза и будто собрался вздремнуть, удобнее устроился под боком. – Когда я просыпался, ничего такого не было. Я не хочу больше так злиться.

– Хорошо, если не будешь. Злость в бою только мешает и делает тебя предсказуемым... ну вот, – тяжко вздохнул, – прости, я опять занудничаю.

– Можешь занудничать, – не открывая глаз, заявил мелкий и улыбнулся, как обычно, широко и счастливо, – я не против.

Перед уходом мы еще раз решили осмотреть пляж и в одной из ям нашли крупную серебристую рыбину с серповидным хвостом, которая быстро кружила на дне, как в аквариуме. Если бы такую же я не видел на прилавке местного рынка, я бы ее там и оставил. А дома уже Анко подтвердила, что рыба съедобна и называется – «голубой тунец».

Дома, как дикий человек, я поджарил ее на костре на заднем дворе, потому что у нас не было с собой большой посуды для готовки. Только чайник. Не думал я, что нам придется готовить самим. Домик, хоть и выглядел гораздо лучше всех халуп в районе, оказался совершенно пуст. Ели из своей посуды, свою еду, спали в спальниках, готовили только чай. Едой нас Синька обещал обеспечить сегодня-завтра, а до этого времени мы питались тем, что принесли в свитках из Конохи.

Дайте жалобную книгу, этот отель не тянет на заявленные пять звезд!

У местных с едой тоже выбора особого не наблюдалось: или готовь то, что купил на рынке, или то что поймал, или ешь в столовой при бараках. В самом крайнем случае в забегаловке низшего пошиба – заведении для самых богатых среди нищих. Это тебе не город-миллионник вроде оставшихся в прошлой жизни, где на каждом шагу по кафешке, а за каждым углом или ларек, или продуктовый. Даже в Стране Волн, когда мы там были, все же было не так бедно и гораздо многолюднее. Впрочем, как раз последнее было неудивительно. Войны шиноби жестоки, и население на территории боевых действий часто вырезают под ноль.

Утром, как обычно, меня разбудил Наруто на тренировку. Если бы не он, я бы дрых до упора, наплевав на все.

– Ты ж моя совесть, – зевнув, потрепал мальчишку по волосам, – чего придумал?

– Бегать по морю! – азартно воскликнул Наруто и добавил, – около дома не удобно, места мало.

– И это все? – хмыкнула Анко, с хлопком убрав свой футон в свиток.

Это что ж получается, я встал позже всех?

– А рука у тебя уже не болит? – спросил Наруто.

Задумчиво глянув на повязку, пошевелил плечом и помотал головой:

– Не болит.

Девушка почему-то смутилась и с виноватым видом предложила мне помочь, снять бинты.

Позавтракав, мы отправились на пляж под маяком тренироваться.

Анко была в ударе, с энтузиазмом рассказывала о секретах использования метательного оружия о том, какие упражнение помогут развить нужные навыки. Она показала себя талантливым учителем и даже не придиралась к Наруто. Может я чересчур сентиментален, но мне хотелось, чтобы этот день не кончался.

Ближе к полудню, мы заскочили на местный рынок за специями к рыбе и у порога встретили немолодого мужчину, похожего на рыбака, но чем-то неуловимо от них отличающегося. Он был весь какой-то блеклый, будто выгорел на солнце вместе с одеждой и теперь не понять какого цвета были его глаза, волосы и дешевая тонкая юката. Стоило только подумать, что он просто ошибся адресом, как я услышал:

– Здравствуйте, Умино-сама. Я слышал, что вы законный наследник клана Умино и пришел выразить вам свое почтение.

– Здравствуйте, – насторожено отозвался я, выйдя к отвесившему церемонный поклон гостю, так как приглашать его в дом не решился. – А вы не могли бы представиться?

Мужчина представился как Исаму, сказал, что он и его семья служили моему клану чуть ли не с сотворения мира.

– У меня к вам небольшая просьба, – под конец разговора сказал потомственный слуга.

– Я вас слушаю, – предельно вежливо улыбнулся я, а мысленно простонал: Вот только жалобщиков мне сейчас не хватало!

– Но сначала я хотел бы вернуть вам клановый свиток, который я нашел и сберег.

У меня даже дыхание прихватило: «Клановый свиток?! Мужик, я тебе буду сильно должен!»

– Я... Я буду вам очень за него благодарен.

С поклоном он вручил мне невзрачный и потертый на вид рулончик двумя руками и, улыбаясь, сказал:

– А просьба моя простая: Уважьте старика, откройте его при мне.

По местным меркам, для слуги он повел себя нагло, но ведь его звали «Смелый» и это оправдывало его характер.

Переборов желание бросить потенциально опасную вещь, я ответил:

– Хорошо.

Свиток оказался закрыт на печать крови и чакры. А для ее активации, как следовало из названия, нужна была одна капля, а лучше – не одна, свеженьких красных кровяных из живого представителя клана Умино и немного чакры из него же. Довольно сложная и дорогая печать.

Считается, что обмануть такие печати невозможно. Думаю, что это заблуждение. Уверен, что все возможно, если денег не жаль на специалистов и материалы. Однако вопрос в том, кто это может себе позволить и кому это нужно? Большая часть клановых техник завязана на улучшенный геном, специальную подготовку и тренировки, стиль боя, и много чего еще. Думаю, что тех, кто не является членом клана, все это попросту бесполезно. Хотя, вполне возможно, что я просто чего-то не знаю или не учитываю.

Наколов палец чакро-скальпелем, я тут же заживил порез и мазнул каплей по узору. Кровь с шипением высохла и осыпалась, а край отлип от внешней стороны свитка. Передав свиток клону, я жестом отослал его подальше. Тот понятливо тошел на середину дороги и развернул свиток. И-и-и... ничего страшного, к счастью, не произошло. То есть вообще ничего!

Клон недоуменно всмотрелся в свиток и повернул его к нам.

Бумага была девственно чиста.

«Облом... Но мужик тут ни при чем, – подумал я, – он же не м знать, что там ничего...» – но разочарования я не почуял. Точнее им не «пахло» только от этого «слуги».

«Он знал!» – мгновенно подобрался я и приготовился к бою, еще до того, как обернулся.

Заметив мой взгляд, мужик, преобразился. В буквальном смысле преобразился: сейчас передо мной стоял не рыбак-проситель и уж тем более не слуга, а старый и опытный шиноби неопределенного возраста, но примерно – лет за сорок. Под хенге пряталась удобная одежда, напоминающая форму Конохи, но жилет у него был странный, будто его перешивали.

Да и внешность у «слуги» изменилась: волосы, стянутые в хвост, стали каштановыми, глаза – карими глаза, а кожа потемнела. Мелькнула и неприятно заныла где-то в желудке мысль, что это родственник. Только родни, которая знала настоящего Ируку, мне и не хватало для «полного счастья»!

А кроме того, мужчина не носил протектора, что тоже настораживало.

– Успокойся, племянник, меня зовут Умино Ютака, – одобрительно улыбнувшись, представился мужчина. Не помнишь уже дядьку? Я же к вам приезжал пару раз, пока отец твой был жив. Я тебя вот таким, – показал рост, наверное, трехлетки – видел. – Ты даже разговаривать толком не умел, – разулыбался мужчина. – Такую чушь нес...