Текст книги "Ярче солнца (СИ)"

Автор книги: Kaoru13th

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Ты у меня единственный такой, – вдыхая солоноватый аромат его влажных волос, говорил я, а потом целовал его кожу, уже не солёную – как только мы наплавались, он тщательно умылся пресной водой.

Мы пили виски из фляжки. Грелись у маленького костерка. Он ел со мной ту дрянь, что я принёс с собой для перекуса, а какой-то безумно дорогой паштет, за порчу которого при других обстоятельствах он раскроил бы мне череп, ел из контейнера собственным пальцем. Не сам, конечно, догадался. С меня пример взял. Потом сказал, что удобно, и ел, не грозясь никому отрубить этого самого пальца, как в бытность лет.

Смеялся сам над собой из-за всего этого.

– Вернёмся домой, к цивилизации – я приду в норму, – усмехаясь, бормотал он. – Прекращу этот ужас! Буду есть, как нормальные цивилизованные люди. Буду пользоваться салфеткой.

Я протянул ему бумажную и, поскольку его руки были заняты одна контейнером, а другая паштетом, то я сам промокнул его губы, что он принял смиренно, как неизбежное.

– У нас дома есть шампанское? – спросил он.

– Не помню, – признался я.

– Так хочется шампанского, – печально вздохнул он.

– После виски шампанского ещё, – покивал я, сдвигая свои густые тёмные брови.

Он отмахнулся.

– Выпей, – протянул я ему фляжку.

– За нас, – сказал он, приподнимая её и делая глоток.

– Ты волосы свои ешь, – убирая прядь его чёлки, которую он чуть было не прикусил вместе с хлебом.

Осознав произошедшее, он уставился на меня влюблёнными пьяными глазами, жуя хлеб.

– Что бы я без тебя делал? – спросил он.

– Чего бы ты не делал? – игриво вопросил я, щекоча его шею своей короткой растительностью на подбородке и щеках.

– Не ругался бы с тобой, – облизывая палец, сказал он. – Не обещал бы сжечь твой зелёный пиджак. Носил бы ещё свои любимые очки для чтения, которые ты раздавил.

– Я нечаянно! – в который раз проныл я.

– Локтем в лицо ударю и скажу, что нечаянно, – фыркнул он, отворачиваясь.

Я с очень испуганным видом закрыл лицо ладонью, глядя на Лектера во все глаза. Он поймал мой взгляд и спохватился, поскольку был пьяный. Если бы не был, то, может, и ударил бы.

– Несчастный мой, любимый, – произнёс он, жалея меня, в перспективе побитого им. – Не ударю я тебя ни за что, пока пью. Промахнусь ведь.

– Какой ты ласковый, – запрещая себе ворчать, проговорил я.

– Поздно уже, домой пора, – не улавливая в сарказме мягкости, заметил Лектер.

– Гляди, Орион! – задирая голову к звёздному небу, выпалил я.

– Это – не Орион! – оспорил он.

– А где Орион? – требовательно спросил я.

Лектер повертел головой по сторонам.

– Нет сейчас, – сообщил он.

– Покажешь мне его, когда будет?

– Хорошо.

– Как ты всё это запоминаешь? – произнёс я. – Ты просто невероятный человек, милый.

– Я знаю… Знаю, – согласился Ганнибал, приобнимая меня из-под своего пледа.

Спустя немного времени мы прикончили наши запасы, я затушил костёр самым что ни на есть естественным способом, после чего отвёл доктора домой.

Ганнибал наскоро принял душ и, несмотря на мою болтовню, уснул мгновенно, стоило ему коснуться головой подушки. А я ещё долго сидел рядом и смотрел на него спящего. Знал бы он, что я это делаю, точно было бы мне несдобровать. Но он не знал, а, стало быть, ничего поделать не мог.

На следующий день мы поднялись без происшествий, но стоило нам позавтракать и лечь ненадолго полежать, как происшествия тут же произошли.

– Не волнуйся… – отдыхая после случившегося, советовал мне Лектер. – Ваниль это не навсегда. Ещё посадишь меня на ошейник… – он сладко потянулся, вытягивая руку и свешивая кисть с края кровати. – А там и до по-настоящему интересных дел рукой подать…

Ошейник? На нём? – думал я. – Почему раньше ничего подобного не случалось?.. И если это ещё не предел, тогда что – предел? Какие интересные дела он имеет в виду?..

Мне было и страшно, и чудесно думать об этом. Так или иначе всё, чему свидетелем я уже бывал, даже то, несколько сомнительное, целиком и полностью казалось мне пока исключительно замечательным.

И он сам, спящий, как уже повелось – на моей руке. Сам доктор, сперва только названный мной потрясающим, потом и на деле оказавшийся потрясающим.

Каждый день мы ходили к морю, Ганнибал собирал и приносил домой симпатичные камни, обточенные волной, разыскал где-то мольберт, краски и усаживался рисовать после завтрака, вглядываясь в прекрасный пейзаж за окном.

В один из последующих дней, задумавшись о том, чего бы приготовить на обед, Ганнибал как обычно спросил моего совета по этому поводу. Я хотел отмолчаться, как делал чаще всего в таких случаях, но отчего-то вдруг начал говорить странные вещи, которые сам не знаю как вспомнил.

– В детстве я был где-то на озёрах…

– Не помнишь, где именно? – поинтересовался Лектер невзначай.

– Нет… – поморщив брови, ответил я. – Но я запомнил, что однажды ел там. То был какой-то бульон или суп, не то из баранины, не то из свинины, там было много-много всего, а на вкус он был кислый и немного острый. И мне предлагали к нему что-то печёное, вроде булочки.

– И помнишь, что в том супе было?.. – с надеждой в голосе спросил Ганнибал.

– Не знаю… – принялся я вспоминать. – То ли яйцо, то ли перец какой-то, то ли мясо, то ли кальмар, то ли овощ, то ли хлеб…

– Сварю тебе то ли суп, то ли овощ, то ли хлеб, – ласково улыбаясь подшутил Лектер.

– Не надо мне ничего, – поспешно отказался я. – Это я просто так вспомнил…

– Не знаю, что ты там тогда ел, – сказал твёрдо Ганнибал. – Но сегодня я приготовлю тебе это, обещаю. Тогда тебе понравилось?

– Тогда мне всё нравилось, – ответил я.

– Сегодня, надеюсь, тоже, – подвёл итог Ганнибал.

После завтрака Лектер ушёл в город за продуктами. Я порывался пойти с ним, но он, не на шутку увлечённый своей миссией, велел мне остаться, чтобы я не мешал ему и не отвлекал во время прогулки по рынку. В конечном итоге, слегка утомившись за прошедшие несколько дней, я с удовольствием остался в доме и лёг немного поспать.

Когда я проснулся, Ганнибал был уже дома. Он тихо стучал в кухне посудой и ножами, прикрыв плотно дверь в спальню, где спал я. Пока я осматривался, заметил, что на одной из прикроватных тумбочек лежит телефон Ганнибала и мигает пришедшим сообщением. Будучи уверен, что никто не узнает об этом, я осторожно взял трубку в руки.

Сообщение было с незнакомого мне номера, поэтому я не долго думал, прежде чем открыть его. Развернув текст, я прочитал «Скучаю по твоему телу. Позвони, как только будешь в городе. Д.».

Итак, если этот «Д-рочила» не ошибся номером, что хоть крайне редко, но всё же случается, то, значит, он в эту самую минуту в режиме онлайн скучал по телу моего парня, что отнюдь не казалось мне забавным. Подумав ещё секунду, я стёр сообщение, закрыл папку с почтой и, поставив телефон на блокировку, вернул его обратно на тумбочку.

Естественно, первой мыслью, пришедшей в мою голову было не теряя времени устроить Ганнибалу громогласный разбор полётов и, выволокнув за ухо на центр комнаты, как следует отлупить за походы куда не следует, а после основательно натыкать носом туда, куда как раз сам бог велел. Обдумав такой исход достаточно подробно, побесившись от бессильной злобы, я безжалостно стёр из головы всю эту затею, какой-то бестелесной частью сознания понимая, что такими мерами ничего не решишь. Испортить – можно, а именно портить мне ничего и не хотелось.

Собрав волю в кулак, я задумался с новой силой.

Пока думал, услышал, как Ганнибал, всласть наварившись, нажарившись и напарившись, тихо поскрипывая половицами, направился в сторону веранды. Заскочив по пути в ванную и мимоходом улавливая букет потрясающих ароматов еды, я вышел на веранду к Лектеру. Тот не спеша пил воду или лимонад из стакана, кажется, пытаясь передохнуть от бесконечной готовки.

– Не сердись, если не угадал, – попросил он негромким голосом, когда я подошёл ближе.

– Я и не собирался, – сказал я.

Когда он допил содержимое стакана, мы, наконец, направились на кухню. Доктор приготовил по моему описанию не один, а три или даже четыре разных супа, настаивая, чтобы я попробовал каждый из них хотя бы по ложке и сказал, есть ли среди них хоть отчасти похожий на то, что я ел в детстве.

– Я мог бы просто пообедать одним из них, – улыбнулся я.

– Мог бы, – протягивая мне ложку ручкой вперёд, согласился Ганнибал, сидя напротив меня – независимого жюри экспертов.

Согласившись на любые эксперименты, я зачерпнул супа, который Ганнибал подал первым.

– Очень вкусно, – жуя, констатировал я.

– Нет?

– К сожалению… – печально следя глазами за уносимой тарелкой, сказал я. – Но всё равно очень вкусно! Остро и вкусно.

– Вариант два, – подавая мне чистую ложку, сообщил Ганнибал, поставив передо мной второй вид супа.

Я зачерпнул ложкой кусочки овощей под бульоном, опасливо поглядывая на внимательного доктора, наблюдающего за мной. Подув на ложку, я съел и этого супа.

– Опять мимо, – сам уже сделал вывод доктор.

Пока Ганнибал менял местами тарелки с супами, я успел про себя подумать, что даже если этот суп и окажется не таким, я обязательно скажу ему, что он угадал с рецептом. Получив в руки третью ложку, я съел немного жидкости. Порассасывал на языке со сложным лицом.

– Знаешь… – начал было я.

– Вот, возьми, – сказал Лектер и добавил в суп ложечку сметаны.

Точно! Меня словно осенило. Я перемешал содержимое тарелки, зачерпнул с самого дна и, остудив немного, положил ложку в рот и… благоговейно взглянул на Ганнибала.

– Булочку? – подкладывая мне под руку точно такую же, как я ел, булочку, предложил Лектер.

Я послушно откусил от булки.

Ганнибал сдержанно улыбнулся. Он переставил второй из супов на другую сторону стола.

– Я, с твоего позволения, доем этот.

Я едва не прослезился – он доедает за мной суп. Конечно, я съел всего одну ложку и ложка была чистая, так что технически суп по-прежнему нетронут, но всё равно он доедал за мной, и это было так мило.

Когда супы из тарелок были съедены, когда мы убрали оставшееся в холодильник, а Лектер уже домывал последнюю тарелку, я всё хотел налить себе немного чаю или съесть яблоко, но всё не мог собраться с мыслями и найти себе место.

– Что с тобой? – спросил Ганнибал. – Случилось что-то?

Он поставил сушиться последнюю тарелку и выключил воду, разыскивая поблизости полотенце. Я нашёл полотенце над плитой и, сдёрнув с крючка, с встревоженным видом стал сам вытирать его руки. Ганнибал не понимал, что на меня нашло, но не мешал мне. Я вытер его руки насухо.

– Чай тебе сделать? – спросил он и хотел пройти мимо меня, но я остановил его, не давая отойти от кухонного столика для готовки и ходя из стороны в сторону, как привязанный ослик.

Ганнибал стоял на месте, наблюдая за моими перемещениями. Я остановился напротив него. Он почти протянул руку, собираясь обхватить меня за шею и чмокнуть в губы или в щёку, но я снял его руку с шеи, взял ещё и другую его руку и стал тихонько потирать его пальцы в своих.

– Чего ты хочешь? – снова спросил Лектер.

Я покачнулся, встал ровно, и, не выпуская его рук, опустился уже на колено, о чём думал уже минут пять, а то и все семь.

– Выходи за меня, – сказал я.

Поставить Ганнибала в тупик было делом непростым, но, судя по всему, я в этом деле явно преуспел, поскольку доктор Лектер несколько долгих секунд молча глядел на меня во все глаза, забыв о том, что руки, которые я держу – его руки, и, в случае чего, он тоже может ими пользоваться.

– Куда… – взяв в который раз с меня пример и выдавая себя за простодушного, произнёс он, наконец.

– Замуж, – не стушевался я. – Выходи за меня замуж.

– Зачем? – удивился он уже немного более будничным тоном.

И тут я ответил то, что было удивительно даже для меня. «Зачем?»

– Надо, – ответил преспокойно я.

– У тебя кольцо есть?.. – спросил Лектер.

– Не, – отрицательно повертел я головой.

– Так как же ты… – замешкался Ганнибал и помотал головой. – Подожди.

– Сколько скажешь… – забормотал, было, я, опускаясь на оба колена.

– Подожди три секунды, – отмахнулся Ганнибал, заглядывая в ящик с кухонной посудой.

Оторвал от обычной фольги для запекания небольшой кусок и протянул его мне. Получив в руки серебристый клочок и верно истолковав суть явления, я сложил из фольги полоску, замыкая её в максимально прочное кольцо. Прикинув на глаз толщину пальцев Лектера, я подвёл итоги своей работы, вновь становясь на одно колено, и взял доктора за руку.

– Будешь моим мужем? – снова спросил я.

На этот раз Ганнибал почему-то медлил, отказываясь подавать руку, как положено.

– Ты будешь моим… мужем?..

Лектер приоткрыл рот, но так ничего и не сказал, выдохнув.

– Ты самый сладкий, самый великолепный, самый непревзойдённый, – в порыве целуя Ганнибала в руку, проговорил я. – Пожалуйста, соглашайся. Мне нужны твои советы, твои супы, жаркое, твои взгляды, твои прикосновения, мне нужно всё-всё в тебе, я буду любить тебя долго-долго. Мы будем купаться в море ночью, я не буду есть пальцами, только вилкой. Я столовые приборы выучу. Немецкий выучу. Я не хочу больше никогда без тебя быть. Ты мой самый лучший, самый красивый, самый изысканный, мой единственный. Люблю тебя. Луна моя, мой сияющий спутник, мой мудрый, прекрасный, нежный…

Ганнибал слушал, слушал и вдруг взял да и прихватил меня за воротник, поднимая выше и, наклонившись, благодарно поцеловал. Резко отпустив воротник, пока я в непонятках хлопал глазами, Ганнибал протянул мне, наконец, руку. Я немного нервно, но весьма успешно надел слегка уже мятое самодельное колечко ему на палец.

– Поедем сегодня же и сделаем мне настоящее кольцо. Или купим. Всё равно.

– Мгм, – покивал я, пребывая на одном из ярусов нирваны.

– Прямо сейчас, – уточнил Ганнибал. – Я только немного переоденусь.

– Мгм-мгм.

– Иди сюда, – поднимая меня с пола, сказал Лектер. – Машину вызовем, чем пешком ходить. Сегодня можно.

– Да, – довольно соглашаясь, подтвердил я.

– Ты сумасшедший! – заявил вдруг Лектер. – Ты чем соображаешь? Ты что натворил?

– Что? – опешил я, не понимая, почему он внезапно стал недоволен.

– Я же тебя старше! – высказался Ганнибал. Но сейчас же добавил, – Как же я тебя люблю! Кудрявое моё бедствие…

Как и обещал, он переоделся и вызвал сам машину, пока я ходил вокруг него и разве что не мурчал от удовольствия.

– Супы ему мои… – вздыхал Лектер, ожидая ответа на звонок.

– Мгм, – соглашался я и тоже вздыхал с улыбкой.

Машина увезла нас в город, где Лектер, благодаря какому-то особенному чутью, быстро разыскал ювелира, правда колец у него было ничтожно мало. Но разве нас это могло остановить? И Лектер, мой мудрый, прекрасный и нежный, сняв кольцо из фольги согласился надеть тоненькое и неприметное, гранёное как вилка колечко, протянутое моей дрожащей рукой. А после этого, он нашёл ещё одно, взял меня за руку и, ничего не спрашивая, надел его и сказал, что отныне будет так. До поры до времени.

Обратно мы тащились пешком. Солнце клонилось за горизонт. Ганнибал был снова золотисто-бронзовый, а руки держал в карманах. Несмотря на садившееся солнце, всё ещё было очень жарко, и я был ему благодарен за то, что ему не хочется вести меня за руку.

========== 7. Мы. ==========

Прошло лето, закончился наш отпуск…

Совершенно непостижимым и неожиданным образом вместо позднего завтрака, чтения лёгких книг в тени живой изгороди, прогулок по круглым камешкам у самой кромки шелестящей синей бездны, мы с Ганнибалом оказались в душном зале ожидания, где вынуждены были слушать гнусавое эхо объявлений и тщетно пытались ещё хоть на ничтожную секундочку продлить стремительно покидающее нас ощущение отпуска и безмятежности.

Стоя около своего багажа, мы смотрели на взлётные полосы, обсыпанные размазанным светом вечернего рыжеватого солнца, помалкивали, думая о пустяках, и синхронно ощущали себя любимыми.

– Ты много рисовал, – проговорил я после долгого молчания. – Что будешь делать со всеми этими картинами? – я взглянул на Ганнибала.

– Я не взял их с собой, – ответил он.

– Как? – обомлел я. – Ни одной картины не взял?

– Нет, – он пожал плечами. – С ними только возиться…

– Ганнибал… – с сожалением вздохнул я, отворачиваясь к оконному стеклу. – Я бы повесил какую-нибудь из них в кабинете рядом со своим столом, смотрел бы и вспоминал зимой наш отпуск.

– Ты придёшь домой с работы, там тебя встречу я, – произнёс Лектер. – Увы, я не картина, но ты вспомнишь наш отпуск. Обещаю тебе это.

Я усмехнулся.

– Да, – опустив голову, сказал я. – Ты, может быть, и прав. Что не взял их.

Ганнибал лишь слегка качнул головой, выражая неопределённость.

Вернувшись домой, мы на следующий же день разбрелись по работам, но, вопреки моим ожиданиям, даже работа казалась воодушевляющей и приятной, не собираясь пока становиться скучной и обременительной. В небе сияло яркое осеннее солнце, листва всё ещё оставалась зелёной, а я чувствовал себя таким же счастливым, как на вилле у моря.

Со времени возвращения в дом родной прошло несколько дней, но наш с Ганнибалом быт тоже не желал желтеть, как и листья, и укладываться в предыдущее, чуждое чудесам русло, хоть внешне всё было как и до нашего отпуска: работа, вечерний ужин, фильм или книга, и расплывчатые планы на уикенд. С тех пор ничего в общем и целом не изменилось, но волшебным образом всё обыденное стало для меня намного интереснее и приятнее, чем раньше.

Я думал о том, что раскрытая мною нечаянно тайна Ганнибала Лектера далеко не последняя в его ящике Пандоры, и я был впечатлён уже одним только подозрением о чём-то подобном; Ганнибал же, в свою очередь, был мне благодарен за моё новое видение его непревзойдённой персоны.

В связи с этой новизной, я и сам незаметно подвергся изменениям: переменив и обновив между делом свой гардероб, я сделал массу отложенных на потом дел по дому и впервые, шастая в недрах городских магазинов по своим учебным делам, немало удивляя сам себя, задумался, как чудесно было бы подарить ему что-нибудь дорогое и красивое, например, вот это или то, а ещё вон то и это тоже, как он будет рад подарку, как я буду счастлив видеть его счастливым, и т. д., и т. п.

Пребывая, таким образом, в не совсем типичном состоянии, и зная, что рано или поздно обязательно вернусь к своему обычному скептицизму, я ничего не предпринимал для излечения от влюблённости, стараясь хорошенько насладиться этим состоянием, прежде чем оно будет задавлено суровой реальностью, в которой я захотел бы, возможно, специально задерживаться на работе, чтобы не возвращаться рано домой. Однако, я был полностью искренен, когда говорил Лектеру по телефону, что мне это вовсе не нравится.

– Я хочу домой, – говорил я, горбясь за своим рабочим столом с телефонной трубкой в руке. – А чёртовы планы надо закончить до завтра. Кровь из носу надо. И домой, блин, не возьмёшь… Хотя и толку-то. Я бы даже поесть нормально не смог, пока не закончу…

– Приступай, в таком случае, скорее к своим планам, – низким ласковым голосом произнёс Ганнибал. – Хоть примерно можешь сказать, когда вернёшься?

– Не знаю… Не знаю… – перебирая листы на столе, протянул я с неудовольствием. – В девять, в десять… Не знаю!

– Ладно, ладно, Грэм, – остановил меня Ганнибал. – Не знаешь, так не знаешь. Если что, расскажешь мне, как всё прошло утром за завтраком.

Я очень шумно и выразительно вздохнул.

– Хорошо, пойду дела делать, – всё ещё ленясь подниматься из-за стола, заявил я.

– Аха, – мягко «мгмкнул» Лектер, стараясь не быть грубым и ничего нового мне не сообщать, чтобы я снова не зацепился за это мыслью.

– До встречи.

– Увидимся, милый, – отозвался Лектер и повесил трубку.

Я отложил свой телефон, скомкал несколько ненужных листов и, наконец, занялся делом.

Домой я прибыл в первом часу ночи и, на самом деле, благодарил провидение, что не провозился дольше, часов до трёх утра.

Оставив машину во дворе, я потянулся в дом и, открыв ключами входную дверь, вошёл в коридор. Повесив на крючок у двери связку своих ключей, я как обычно прошёл в сторону гостиной, едва не запнувшись в темноте о тушку Уинстона. Пёс спокойно спал в дверном проёме – заметив меня, он лишь пару раз стукнул хвостом по полу, подняв морду в мою сторону, и снова опустил голову на пол, начиная дремать.

Я перешагнул через его лапы, смутно различимые в тени от дверного косяка, и, войдя в гостиную, в глубоком шоке остановился. Меня парализовало зрелище, невольным свидетелем которого я стал: на диване в темноте моей ночной гостиной занимались сексом двое людей.

Не совсем веря своим глазам, я прищурился, вглядываясь в происходящее. Мне было не слишком хорошо видно с моего ракурса, да и нечто вроде простыней отчасти скрывало фигуры людей, но да, без сомнения это был жестковатый анальный секс в позе на четвереньках сзади.

«Лектер», – подумал я.

И это значило для меня сразу всё: что он был один дома, что я задержался на работе, что у нас был секс четыре дня назад, что я сразу же уснул после того секса, забыл на работе его шарф, сбежал вчера утром, не выгуляв собаку, остался смотреть футбол дома, пока он ходил к своим друзьям, горячо заверив меня, что всё в порядке…

Лектер. И никакие простынки не смогли бы от меня этого скрыть. Даже тысяча простынок и ватное одеяло сверху!

Осознание всего этого заняло у меня от силы четверть секунды, и я почувствовал, что пожалуй, меня сейчас от всего этого стошнит прямо в дверях гостиной, поэтому лучшее, что я смог придумать – это медленно и бесшумно начать ползти к выходу, запнуться о собаку и, наконец, ретироваться обратно в коридор, сорвать там свой ключ с крючка, выйти за дверь и громко выдохнуть жгущий лёгкие ком зловонного воздуха.

Продышавшись, и проморгавшись, я вышел к шоссе, запахнул посильнее воротник куртки и пошёл… прямо. Я не особо задумывался куда я иду и зачем, просто шёл вперёд. По пути я даже успел немного прослезиться, но быстро стёр выступившие слёзы, сделав вид, что ужасно равнодушен.

С ватными мыслями в башке я обошёл квартал кругом и вернулся к своему дому. Обречённо на него посмотрев, я понял, что не хочу дальше слоняться по ночной улице настолько же, насколько не хочу заходить в дом. Подумав, я отправился в гараж.

В гараже было пусто и сыровато. Я зажёг свет, снял куртку и повесил её на ручку подвесного шкафа. Положив ключи на стол с кучей моих инструментов и прочей дребеденью, я сел на ящик-комод, в котором мы с Ганнибалом обычно хранили разные ненужные пока вещи, опёрся локтями на коленки и, вздохнув, грустно уставился в пол.

Конечно, я вспомнил и о той «смс», которую прочёл в Испании… Конечно, отчётливо помнил каждое слово из того сообщения, подтолкнувшего меня к решению срочно сделать Ганнибалу предложение, от которого он не сможет отказаться, даже если захочет…

Я сидел и бессмысленно растирал собственные пальцы, когда раздался звонок телефона. Я достал его и взглянул на имя вызывающего абонента. Я сбросил. Откинувшись назад, я опёрся на стену и сложил руки на груди, закрыв при этом глаза.

Телефон зазвонил снова. Во второй раз я решил, что пора ответить, но ответом моим будет испепеляющая телефонная ярость. Я раздражённо ткнул в кнопку соединения и приложил телефон к уху.

– Уилл, – услышал обеспокоенный голос Лектера. – Ты скоро? Уже так поздно.

– Поздно?.. – с затаённой злобой в голосе прошипел я.

– С тобой всё в порядке? – резко спросил посерьёзневший Ганнибал.

– Всё ли в порядке со мной?.. Ты трахаешься с кем-то прямо посреди нашей гостиной и ещё меня спрашиваешь?! – в бешенстве выпалил я.

– Посреди какой гостиной? Я с восьми вечера из спальни не выходил. Тебя сижу жду!

– Чего?.. А кого же я тогда видел в гостиной…

– Ты вообще что мне тут рассказываешь?! Ах! – вдруг спохватился Лектер, – Уилл… Вот идиоты! Уилл, милый… Фред с другом остались переночевать у нас сегодня, я думал ты просто пройдёшь мимо гостиной в темноте и их не заметишь… Они же, я думал, спать будут!

– Ты прикалываешься? – взвился я. – Я торчу тут в гараже из-за твоих друзей?..

– Так ты дома? Слава богу! Ты будешь ужинать? Разогреть тебе покушать?

– Иди ты знаешь куда…

– А ужинать, я не понял, будешь или нет?

Я был в таком раздражении, что решил от греха подальше выключить телефон.

Несмотря на вопросы Ганнибала о еде и то обстоятельство, что я очень проголодался, в кухню я не пошёл, боясь встретить там Лектера в компании яркого электрического света, а направился сразу в спальню. Но Ганнибал оказался как раз в спальне.

– Хороший мой, – усмехнулся он, протягивая руку, чтобы погладить меня, когда я почти побросал свои вещи на пол у кровати и собирался лечь.

– Отстань от меня, – беззлобно, но недовольно буркнул я, откидывая его руку.

– Ну ты тоже хорош.

– Давай, свали всё на меня, – нервно дёргая край одеяла, проговорил я.

– Я ни на кого ничего не сваливаю, прости, что не предупредил. Но… с чего ты вдруг взял, что это могу быть я?

– Потому что здесь мы живём: ты и я.

– И тебе не пришло в голову, что мы только что созванивались и я знаю, что ты скоро должен прийти?

– Это твой единственный довод?

– Да почему же я должен оправдываться? – удивлённо улыбнулся Ганнибал. – Нужен ещё довод? Допустим, вот тебе довод: я считал, что мы с тобой – семья и дорожим друг другом, раз уж решили жениться… Но без сомнения да, через пару дней после взаимных признаний я, конечно же, приглашу сюда другого парня, чтобы потрахать его на диване в гостиной, зная, что ты скоро придёшь и застанешь нас. Хитрый план, правда? Может, это всё моё подсознательное? Я не хочу жениться и выдумал такое изящное решение – трахнуть соседа у тебя на глазах.

– Ганнибал…

– Я знаю наперёд всё, что ты мне сейчас скажешь, – заявил Лектер. – Избавь нас обоих от надобности слушать этот монолог и ложись спать.

После этих слов, я почувствовал, что, разумеется, хочу много и красочно говорить, объяснять, оправдываться, но я не стал. Я лёг на спину, выдохнул, потеряв всю свою ярость и стал разглядывать сумрачный потолок.

– Психолог-хуёлог… – пробормотал я тихо себе под нос.

Ганнибал слегка повернулся на подушке, потом обернулся и посмотрел на меня. Мы переглянулись. Он перекатился через плечо, нападая на меня.

– Я покажу тебе, какой я хуёлог!.. – пообещал он, наваливаясь сверху и припадая поцелуем к моей шее.

Я смог только разрешить себе и ему продолжать и впился пальцами в его светлые волосы, вытягивая шею и шепча его имя.

Мы поднялись рано – ещё не было и шести. Лектер варил мне кофе, стоя у газовой плиты в халате в пол. Я стоял рядом, почёсывая плечо под лямкой майки, и опустошённым взглядом всматривался в серые будни за окном. Где же ты, голубое испанское небо, где – сочный воздух?

Очнувшись, я перевёл взгляд на Лектера: он неотрывно и спокойно следил за жидкостью в джезве, полуприкрыв веки. По-моему, наполовину он ещё спал.

– Ганнибал.

Его блестящие глаза, не выходя из полусонного состояния, нервным рывком разыскали меня в помещении кухни. Я подошёл поближе.

– Ты в самом деле со мной, – постановил я, благоговейно на него глядя.

Он приобнял меня за талию.

– Ты совершенство, – выдохнул я, сам не зная, что я такое в действительности имею в виду.

Но Ганнибал, кажется, знал, что я имею в виду. Проведя ладонью от моей талии по спине, он приблизил меня к себе и очень нежно дотронулся губами до моего лба повыше переносицы. Я готов был разулыбаться, но смог удержаться от этого. Уже был приучен к таким моментам и знал, что часто нечто смущающее идёт в комплекте с чем-то по-настоящему прекрасным.

Открыв глаза после его целомудренного поцелуя в мой лобешник, я столкнулся с прямым и открытым взглядом своего доктора, всё ещё обнимавшего меня за талию. Он смотрел на меня, и вдруг улыбнулся, да так тепло и счастливо, что я в тот же миг засмущался и покраснел, естественно отнеся эту греющую калёным железом улыбочку на свой жалкий счёт.

А уж когда он после такой улыбки ещё и смял меня в объятьях, то я и вовсе едва не испустил дух, замерев на месте как дохлая рыба, которую долбанули камнем по башке. Я чувствовал себя огро-омной пушистой губкой, которую с силой мяли, выжимая на её поверхность клубы розово-земляничной пены. Ещё чуть-чуть и я бы задёргал облачённой в синие спортивки ножкой, как благодарный за почёс животика пёсик.

Очнулся я лишь когда Ганнибал обхватил меня за зад, но и то не потому, что это было плохо, а потому что ассоциация «кофе – сбежит – полная жопа» вернула меня в реальность.

– Ганнибал… – я отстранился, чтобы взглянуть на плитку. – Кофе?..

– Ах, да! – подтвердил он мои опасения, живенько переставляя джезву на холодную конфорку. – Всё потому что некто слишком сладкий…

В этот момент скрипнула дверь, ведущая в гостиную. Доли секунды мне хватило, чтобы сообразить, значит ли это, что мне надо отпустить моего дорогого доктора? Из комнаты мог выйти Фредерик. Или его друг. Ни тот, ни другой не был, на мой взгляд, серьёзным поводом для стеснения. Тем более, что первый из них уже имел честь лицезреть наши с Ганнибалом объятия и даже немного более, чем объятия, хотя и меньше, чем то, что я видел вчера ночью.

Таким образом, я остался в руках Ганнибала и только лишь скосил взгляд по направлению к двери.

– Доброе утро, – сонно хмуря брови, пробормотал Чилтон, входя на кухню в брюках, но без рубашки и пиджака, которые нёс в руках.

Ганнибал усмехнулся, и я понял: он хочет рассказать этому негодяю о моих вчерашних похождениях! Я быстро и, что важнее, незаметно ткнул Лектера в бедро, после чего выразительно посмотрел ему в лицо. Ганнибал ответил на мой взгляд смирённой улыбкой и сказал лишь:

– Доброе, Фредди…

– Да, доброе, – эхом отозвался я, не утруждаясь поворачиваться в его сторону: сказать честно, Чилтон никогда мне особо не нравился, а уж теперь – и подавно.

– Кофе хочешь? – спросил Ганнибал.

– Ой, нет, куплю у работы… – одеваясь, сказал Фредерик.

– Слава богу, а то я уж думал, надо было в кофеварке делать, – и добавил самобытным бормотанием: – а то так только для Уиллочки…

Я не удержался от того, чтобы незаметно от всех с дебильной улыбкой закатить глаза.

– Мне тут пора идти, – проговорил Чилтон, меняя тему. – Так что ты извини, Лектер, что мы вчера свалились, как снег…

– Ничего, ничего… – поглядывая на меня, вздохнул Ганнибал.

– Но, слушай, можно мой друг у вас останется пока? Он спит ещё, а я тороплюсь…

– Знаешь… – задумчиво произнёс мой доктор. – Давай-ка буди его и забирай с собой.

– Но он так спит…

– Нет. Серьёзно, – не уступал Лектер. – Без обид, но у нас с Уиллом дела, не до гостей. Так что давайте оба собирайтесь.

– Но ещё шесть утра…

– Фредерик!

– Ладно, ладно! – прекратил упрашивать Чилтон. – Нет так нет, пошёл будить!

И он, повторно поскрипев дверями, ушёл обратно в гостиную.

– У нас дела? – спросил я тихим шепотком, как только он скрылся из виду.