Текст книги "Небеса нараспашку (СИ)"

Автор книги: KaliWoo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Нужно увидеть происходящее своими глазами. И если там ничего нет, успокоить нашего клиента, – добавила я, – К тому же, в «Солейо» выступает старый приятель Валентино.

– Приятель? – кожа Квату пошла настороженными пупырышками, – Вэл, прошу тебя выйти на минутку.

– Конечно, – и не подумал препираться мой напарник. Когда дверь вернулась в исходную закрытую позицию, я обернулась к Квату:

– Босс?

– Кармен, ты уже знакома с правилами дипломатического ковена. Помнишь то, что касается принадлежности к той или иной расе?

– Конечно, – кивнула я, – Мы не принимаем участия в разбирательствах, где могут быть замешаны представители наших видов. О моих можно не волноваться, конечно, но Вэл…

– Ты мыслишь в верном направлении.

– Босс, если позволите, – кашлянула я, – Я хорошо знаю своего напарника и уверена, что в случае чего он не станет выгораживать виновного, пусть даже это и будет его сородич.

– Однако в случае, если это так или если твой напарник поставит кровные узы выше закона, мы будем обязаны отстранить его от ведения дела. Прошу тебя следить за тем, как складывается ситуация вокруг «Солейо», а также докладывать мне обо всём, что ты посчитаешь важным.

– Разумеется, босс.

– А теперь ступай. И удачи в расследовании.

Когда я вышла из кабинета Квату, Валентино был всё таким же молчаливым, и вытянуть из него что-либо было не легче, чем взять приступом хорошо укреплённый замок, окружённый рвом с водой. Так что я начала с другой стороны:

– Ты знаешь, о чём меня попросил босс?

– Следить за тем, чтобы я не поставил симпатии к представителю собственного вида на первое место, – последовал ответ.

– Я сказала Квату, что он зря волнуется.

– Мне лестно это слышать. Пока тебя не было, я узнал, где остановилась труппа «Солейо». У них должна состояться генеральная репетиция, после которой Со представит публике новую шоу-программу под названием «Сроки годности».

– Какое странное название, – заметила я, следуя за напарником к транспортному узлу.

– Оно о быстротечности жизни и её внезапном завершении. Как иронично… О чём задумалась?

– У нас на Земле считается, что в глубине души каждый преступник хочет быть пойманным, и поэтому играет, оставляя сыщикам подсказки.

– Увы, название шоу не является достаточным основанием для ареста кого бы то ни было.

– Это конечно… Так и куда мы понесёмся на этот раз?

– На станцию JXF-1424. Это одна из орбитальных конструкций, заменяющих перевалочный пункт.

– Труппа Со не могла приобрести гостиницу подороже? – не удержалась от сарказма я.

– Это нужно, чтобы проверить всё необходимое оборудование и избежать наплыва фанатов. Шуасин населён очень густо, «Солейо» ещё успеет искупаться в любви поклонников.

– А… Звучит вполне логично, – не могла не согласиться я, – Тогда мы направляемся на орбитальную станцию?

– Похоже на то.

– Кстати, Вэл, я кое-что не поняла.

– Что? – мой напарник ненадолго отвлёкся от поисков нужного портала.

– Твой сородич, Зейцу, тоже танцует?

– О, нет, – Валентино даже тряхнул гривой, – Гианги не слишком-то хороши в изящных искусствах. Мы ведь прирождённые бойцы. Вероятнее всего, он телохранитель.

Слова Квату пузырьком лопнули где-то на подходах к моему горлу. Если понадобится, сможет ли Вэл вступить в схватку с сородичем? С другом детства?..

Кто-кто, а Вселенная, как я уже успела убедиться, не была расположена снисходить до готовых ответов.

Станция JXF-1424 встретила нас некоторой разрухой. Разнородные клочья металла и композитов, кое-как спаянные друг с другом, были наглядным свидетельством того, что станция являлась продуктом совместного творчества разных поколений звёздных скитальцев. Ладно сложенная, да крепко сшитая, она являла собой пример на редкость упорного сотрудничества.

– Вэл, если подумать, – негромко произнесла я, оглядываясь по сторонам, – Всё это памятник взаимодействию в космосе.

– А… Наверное, – Валентино явно был не в настроении возиться с метафорами, – Нужно найти, где остановились «Солейо».

– Да, разуме…

– Кого я вижу!

От неожиданности я не сразу вспомнила, как нужно дышать. Я была на все 100 уверена в том, что вот эта радостная реплика а) была обращена к Валентино и б) исходила от его сородича мужского пола.

Но я оказалась совершенно не готова к тому, что моего напарника буквально повалят на землю, стискивая в дружеских объятьях.

От падения двух туш мои ноги прилежно оторвались от пола на добрый сантиметр.

– Зейцу, ну в самом деле, – проворчал Вэл, неловко пиная сородича задней лапой, что ничуть не смутило второго гианга:

– Всё такой же ворчун! Узнаю старого доброго Валентино! Какими судьбами? А, впрочем, не говори! Ни слова! Хочешь взглянуть на Со и его новую шоу-программу? Угадал? Верно? Да?

– В какой-то степени, – Валентино поднялся, отряхиваясь, – Познакомься с моей напарницей. Это Кармен.

– «Напарницей»? – Зейцу с интересом обратился ко мне, – Какая крошка, надо же. И как тебе работается с этим сухарём, милая?

– Да не то чтобы плохо, – растерянно заморгала я, героически пытаясь перелезть через собственные стереотипы. Балаболящий дружелюбный гианг… Не, не выходит.

– Серьёзно? Вот это ты живучая, – характерные для этой расы прозрачные, словно у щук, зубы, встопорщились у самого моего лица, означая подобие человеческого «Ха!», – Приятно познакомиться. Однако раз вы здесь, неужели вы с рабочим визитом? Вэл, дело, конечно, твоё, старик, мне кажется, она ещё слишком маленькая, чтобы идти с ней на свидание.

В моих глазах тут же померк свет. «Свидание»? Нет, я слышала о межрасовых браках, но…

Что это за друг детства?!

– А ты всё такой же похабник, как я посмотрю, – совершенно не тушуясь, произнёс Валентино, – Кармен как раз находится на границе между детёнышем и взрослым. У людей это называется «тинэйджер».

– Ничего, что я здесь? – как бы невзначай поинтересовалась я.

– А, да, извини. Изложишь суть дела?

– Весь внимание, – Зейцу подогнул под себя лапы, ложась передо мной по-кроличьи.

– Думаю, нам нужно отыскать тихое место, – заметил Вэл, вертя головой. Транспортный узел как раз выпустил несколько рабочих, которых, впрочем, гораздо больше интересовало состояние любимого орбитального детища, нежели пара туристов.

– Со поручил мне осмотреть сцену. Как раз направлялся туда. Айда со мной? И поговорим заодно, – друг детства Валентино вскочил с поразительным для такой туши проворством. Конечно, я уже видела, насколько быстрым может быть Вэл: однажды он спас мне жизнь на процессе против модели по имени Вигваллы, но то была необходимость, а здесь…

Странно.

Неужели гианги настолько разные?

– …я безумно рад работать с Со, – ни на секунду не затыкался Зейцу, буквально порхая по сцене, поразительно похожей на облагороженный древнегреческий амфитеатр. Силовой купол был прозрачным, и мне было видно иссиня-фиолетовое небо с торчащим боком щербатого спутника планеты.

– Излагай, – шепнул мне Валентино, пока его приятель сосредоточенно постукивал хвостом по подмосткам, проверяя их на прочность.

– Не могу, – со скрипом, но всё же призналась я, – Он такой… воодушевлённый.

– Тогда я скажу.

– Ты же прямо в лоб заявишь!

– Потерпит… Эй, Зейцу.

– Да? Я тут! Вы знали, что для танцев нужно очень крепкое, и притом чуть пружинящее покрытие? – подлетел к нам веснушчатый гианг.

– Это всё, конечно, захватывающе, но послушай, – я впервые видела, как в речи Вэла проклёвывалось подобие деликатных экивоков, – Сегодня к нам заявился луррэ, который был на выступлении «Солейо».

– А, вот оно что! Это он посоветовал вам прийти? Не пожалеете! – Зейцу едва ли не подпрыгивал от нетерпения.

– Нет. Он сказал, что произошло убийство.

– Чт… – челюсть веснушчатого гианга явственно отвисла, – Это шутка? Убийство на выступлении?

– Именно.

– Его сосед по ложе умер, – взяла слово я, – Во время выступления.

– О… – Зейцу склонил голову, – Я припоминаю тот случай. Жаль. Этот вонт был преклонного возраста.

– Да, но наш клиент утверждает, что почувствовал какое-то энергетическое воздействие. Со сцены.

– Со сцены? У нас нет вредоносного оборудования, всё должным образом проверено, и… Погодите-погодите. Вы что же, – Зейцу выпрямился, глядя на Валентино, – Намекаете, что Со может быть как-то к этому причастен?!

Я невольно сделала шаг назад: комплекция этого восторженного ценителя искусства подходила для того, чтобы превратить меня в биточек одним ударом хвоста.

– Необязательно. Мы лишь хотим собрать данные и успокоить нашего клиента. Если мы ничего не найдём, то просто отправимся обратно, – спокойно произнёс Вэл.

– Какие-то проблемы, господа? – донёсся до нас приятный тенор.

– А вот и Со! – настороженность Зейцу сменилась чистой радостью, и он, обогнув нас в два скачка, очутился перед своим нанимателем.

Со оказался существом ненамного больше меня, если судить по росту в холке. Нижняя часть тела, мощная, словно у льва, разительным образом отличалась от торса, навевавшего воспоминания о грациозности газели. «Грудь» Со была обёрнута искрящейся тканью, а на шее, чуть пониже дыхательных отверстий, красовался амулет в виде бутылочки из синеватого стекла.

– Сцена хороша? – спросил танцор, нарочито игнорируя нас.

– О, да, отличная, как ты любишь, – едва ли не прощебетал Зейцу. Я бы не удивилась, брось его наниматель бисквит в этот самый момент, сказав «Хороший мальчик».

– Прекрасно. Зейцу, ты представишь меня своим друзьям?

– Моё имя Валентино. А это Кармен. Дипломатический ковен Ассоциации, – оттарабанил мой напарник.

– Да? – глаза с волнистыми зрачками остановились на мне, – Землянка. Слышал, они хорошо танцуют. Я бы купил.

– Она не продаётся, – хвост Вэла закрыл меня пышной кисточкой, – Кармен мой напарник.

– Неужели? – Со в некотором изумлении вздёрнул выступы над глазами, заменявшие ему брови. Вообще со времени Вигваллы этот дзирейр стал первым атропоморфным существом, что я видела, хоть его «лицо» и напоминало мне о сове, а не о человеке, – Что ж, пусть так. Чем я обязан столь странному визиту?

– Один из наших клиентов утверждает, что смерть вонта на прошлом представлении была неслучайной, – снова выдвинулась на передний план я, обойдя хвост напарника.

– Какой ужас, – притворно взмахнул руками танцор, – Кухня в Шие и правда была ни на что не годной. Нужно будет учесть это и организовать отдельный буфет для зрителей.

– Наш клиент утверждает, будто уловил странный сигнал со сцены, – Вэл скрестил лапы на груди, напомнив мне очень серьёзную гаргулью.

– Со сцены? Ну, это уже попахивает фантастикой, – дзирейр поскрёб пол одной из задних лап, – Однако я с удовольствием покажу вам всю документацию, касающуюся оборудования.

– Со, но это же явный бред! – встрял Зейцу.

– Всё хорошо, господа просто делают свою работу, – утешил охранника танцор, – Тебе не о чем беспокоиться. Должно быть, произошла какая-то ошибка… А знаете что? Будет честно, если я приглашу вас двоих на финальную репетицию. Сможете немного передохнуть и убедиться, что всё в порядке. Согласны?

Мы с Валентино переглянулись, и я нерешительно кивнула.

– Вот и славно, – Со распахнул свои грациозные руки, будто собираясь обнять нас, – А пока давайте разберёмся с документами, ага?

Бумагами, точней, какими-то изящными листами из троюродного брата пластика, занялся Валентино. Будучи уверенной в том, что там ничего не отыщется, я обошла сцену, впрочем, не особо надеясь на успех.

Оставался один путь – Зейцу, производивший впечатление неадекватного.

Я намеревалась спросить о Со, но для этого нужно было пробиться через возникшую подозрительность, так что я начала издалека:

– Вэл представил мне тебя как друга детства.

– Так и сказал? – стоящий в позе суриката гианг пробовал сложить лапы на груди чисто человеческим жестом, кажется, отметив удобство этого положения, – Занятно, занятно, учитывая, что мы просто вместе росли.

– Валентино хороший друг, – нахмурилась я.

– Разве я возражал? Просто мы разные по статусу, гляди.

Я не сразу поняла, что мой собеседник указывает на уши.

– Что я должна увидеть?

– Форму. Маленькие изящные ушки без загибов. Я из рэра, знатного рода, а Вэл… Ну, ты и сама видишь.

Я хотела было попрекнуть расу гиангов за то, что судят о статусе по размеру и форме ушей, но вовремя вспомнила, что мой вид поддерживает дискриминацию по цвету кожи и форме глаз.

– Как же тогда вышло, что вы росли вместе? – спросила я, чувствуя, как внутри огрызнулся демон желчи.

– Гианги растят потомство сообща, это традиция.

– Ясно. Только вот ещё что непонятно: раз ты из знатного рода, то почему работаешь охранником?

– Я сбежал. Делаю что хочу, – инфантильно заявил Зейцу, наконец, отработав скрещивание передних лап на груди, – И я обожаю Со. Как можно его не любить?

– Всё в порядке, – подошёл к нам Вэл, закончивший с бумагами.

– Как я и думал, – веснушчатый гианг обернулся к своему благодетелю, и я увидела небольшую волнистость в его гриве. Собачка явно ожидала команды. По сравнению с Зейцу Валентино гораздо больше подошла бы маскировка подо что-то гораздо более неприступное, например, под росомаху.

– Идём, Зе. Увидимся на финальной репетиции, – вторая реплика была обращена к нам, погодя, как к чему-то незначительному. Два любителя-параноика, побеспокоившие великого руководителя «Солейо» из-за нелепой жалобы.

И всё же что-то не давало мне покоя.

– У вас говорят, что в семье не без урода, – опережая мой вопрос, сказал Валентино, когда мы, вернувшись на станцию, шли к нашему транспортному узлу.

– И всё равно, – наседала я, – Уши? Уши, Вэл?!

Напарник лишь вздохнул.

– Объясни мне, как высшая раса, покорившая космос, может продолжать зацикливаться на такой нелепице?

– Мы ведь не стали новым видом, раз вышли в космос, – последовал резонный ответ.

– Может, и так. А соблюдения манер и приличий у ваших рэра или как их там вещь необязательная? Свидание! Придумал же! Волнистогривый придурок!.. Вэл?

Мой недопёс остановился как вкопанный.

– Ой, ты обиделся? Я не хотела сказать, что пойти на… свидание с тобой это плохая идея, просто…

– Как, – резко обернулась ко мне крокодилообразная морда, – Как ты его назвала?

– Эм… Волнистогривый придурок?

– Почему именно так?

– Да я не хотела его оби…

– Кармен, – вперились в меня белёсые буркала.

– Мне показалось, что у него по бокам грива волнистая. А что, так не бывает? Пара прядей по бокам… Вэл?

– О, нет, – Валентино прикрыл морду передними лапами, – Нет-нет-нет, как же… Надо его предупредить!

– Да постой, о чём ты?

– Если его грива выглядит так, как ты сказала, значит, что-то пошло не так при его стерилизации.

– Мне могло показаться! – бросилась успокаивать напарника я, – Как я поняла, у вас надёжные процедуры. Свет там был так себе, могло и показаться.

– Да… Да, ты права. Наверное, права, – его передняя лапа в моих руках, напряжённая, словно стальной трос, немного расслабилась, – Даже если произошла ошибка, это нестрашно, пока среди зрителей нет самки нашего вида. А в этом секторе галактики их не найти, хвала небесам.

– Вот видишь, – улыбнулась ему я, – Успокойся и идём.

– Да, пошли. Поделишься своими соображениями?

– Со весьма подозрительный тип.

– Согласен, но за это не арестовывают.

– А жаль… Скажи, Вэл, а может быть, чтобы твоего приятеля стерилизовали неправильно с каким-то умыслом?

Увестистая башка медленно повернулась ко мне:

– Поясни.

– Зейцу из знати. Мог ли кто-то пожалеть своё ненаглядное чадо?

– Исключено! – возмутился Валентино, – Мы – высокоорганизованная раса!

«Которая определяет достойных и недостойных по форме ушей» – подумала я, но вслух так ничего и не сказала. Жалко ковырять чужой патриотизм, к тому же, настолько сильный. Лучше наведаюсь в библиотеку. Стажёров вроде меня к Мегасети не подключали, так что я уповала исключительно на помощь напарника и книги.

– Вэл, – окликнула гианга я, – Ты ведь не обидишься, если я проявлю некоторую самостоятельность в поиске версий произошедшего?

Причудливые уши зафиксировались на мне, отражая раздумья хозяина.

– Я не против, но, если на то пошло, не знаю, чем займусь я.

– Постеры, – пришло в голову мне, – Сможешь отыскать мне постеры «Солейо» и пометить, во время презентации каких танцевальных программ наблюдались инциденты?

– Хорошо… Ты не в кабинет?

– Нет, я собираюсь испытать новую приладу в библиотеке, – сверкнула улыбкой я, – До встречи!

Зарулив в нужную часть махины Ассоциации, я направилась прямиком к неприметной стоечке:

– Мибра, привет.

– М-м? – подрёмывающий эхия очнулся от полуденного отдыха, – А вот и наш самый юный дипломат. Как дела?

– Да вот, понадобилось кое-что, – я облокотилась на стойку цвета слоновой кости.

– Что бы это могло быть, а? Никак не припомню.

Я рассмеялась:

– Твоя разработка для моих глаз!

– А, да, – Мибра и сам хохотнул от своей шутки и нагнулся, отыскивая контейнер, более всего похожий на макет капсулы вроде той, в которую люди складывают действующее вещество лекарства, – Спасибо, что подала мне идею с очками. Я усовершенствовал вашу земную технологию, вставив в стёкла интерактивные фильтры. Надеюсь, перевод не будет слишком «машинным». В любом случае, я планирую усовершенствовать их со временем.

– У тебя непременно получится! – подбодрила изобретателя я. Впервые столкнувшись с проблемой перевода текстов на инопланетных языках, я узнала, что здесь всё гораздо сложнее, нежели в разговорной речи. Помнится, в ответ на мой вопрос о том, что можно сделать, наша Фруп, чуть поразмыслив, предложила подселить в один из моих глаз специально обученного смыслового червя, способного правильно искажать световые волны («Правда, он может разнервничаться и съесть глазное яблоко, но мы вырастим новое!» – «Нет, перебьюсь!!»). Вэл, как представитель неземной расы, знал ритту и квотский – два универсальных письменных языка, распространённых в галактике, как английский и китайский на Земле. Я честно пробовала учить, но не пробралась даже через грамматику для малышни. Благо, меня взялся выручить Мибра, чьей сакральной миссией было донести сокровища библиотеки Ассоциации до каждого страждущего.

– Я должна что-то нажимать? – спросила я, предварительно рассыпавшись в надлежащих комплиментах относительно лёгкости и удобства конструкции.

– Нет, очки определят язык автоматически. Читай на здоровье.

– Спасибо, – отозвалась я, углубляясь в ряды стеллажей.

Экзобиология. Расы. Дзирейры, раса Со. Всеядные, но отдающие предпочтение мелкой добыче. Это тебе не Вигвалла, Кармен, сосредоточься!

Как и всякий раз, я отметила воспоминание об этой белой чертовке, потерев своё восстановленное ухо. Очки переводили отменно, и я пообещала себе непременно взять что-то, чтобы почитать в свободное время дома. Но даже качество очков не изменило того факта, что дзирейры были достаточно миролюбивой расой.

Быть может, зря я прицепилась к Со, и меня просто взбесила его самодовольная манера разговора? Если честно, он напоминал мне мою одноклассницу Бриттани, вот только в случае с дзирейром мать-Природа всё же позаботилась о мозгах.

Ладно. Кого там подозревал луррэ? А, литаров, точно.

Помню, как Вэл рассказывал о них. Они были одной из развитых рас, вот только испытывали нестерпимую тягу к ведению всевозможных войн. О ком о ком, а уж о литарах было написано столько трудов, что хватило на стеллаж размером с двух Валентино.

Откинув мысль о том, что, наверное, не стоит использовать тушу моего напарника как величину измерения, я взяла книгу, посвящённую биологическим особенностям литаров. Моему взору предстала мясная варежка, утыканная смертоносными железами, напоминающими семенные коробочки лотоса. Земной электрический угорь убивает разрядом, тогда как литары научились испускать точечные биохимические импульсы, выжиравшие нервную систему жертвы. Валентино рассказывал мне о своих сородичах, покалеченных в ближнем бою: у гиангов два филиала мозга, и один из них расположен под защитой крестца, так что «лоботомированные» продолжали двигаться и даже были способны глотать пищу, однако высшие нервные импульсы покинули их навсегда.

Ужас, не хочу думать об этом. Я ещё раз взглянула на литара на картинке. Подчистую истреблённая раса, никаких эндлингов вроде госпожи Интамы или её фальшивого питомца Ву. Сомнительно, чтобы наш танцор возил такую варежку с собой, в дорожном чемодане.

Иу думал именно о литарах, но разве он сам застал их? Даже Вэл говорил о войне с этой расой с чьих-то слов, а ведь гианги живут очень и очень долго. Для порядка я сверилась со сроками жизни луррэ: впечатляет, но это лишь в полтора раза больше стандартного человеческого века. Литары перешли в разряд детских страшилок, и, видимо, именно поэтому наш клиент вспомнил о них, учуяв странный импульс.

Я снова задумалась, уперев руки в бока и глядя на ряды книг. Со не дурак. Если он владеет оружием, в его же интересах не светить крутым и опасным прибамбасом. К тому же, зачем убивать своих же фанатов? Это ведь абсурд.

Может, он не знает?..

Перед глазами снова встала эта высокомерная, по-совиному плоская рожа, и я с усилием убедила себя не кидаться в крайности. Но всё равно: Со знает, я это чувствую! И крутой телохранитель у него не для красоты.

Я вспомнила Зейцу с его движениями гарцующей лошадки. Может ли это быть любовь? Думаю, Вэла хватит инфаркт на одно из сердец, если я спрошу, так что посмотрю сама, и заодно узнаю новое о гиангах.

На периферии моего сознания мелькнула мысль, а уж не питомец ли Со расправляется со зрителями, но только покачала головой: экзобиологического зверька, БОНГ-а с такой серьёзной генетической модификацией, было бы нереально скрыть ни от таможенников, ни от папарацци.

Гианги. О, краткий справочник, то, что надо!

История. Пожалуй, пролистаю, и заодно узнаю про уши.

Двадцать страниц спустя я поняла, что не пролистала. Это было невероятно! Вся их культура, основанная на насилии, ненависти и страсти, проделала колоссальный путь к дружбе и сотрудничеству. Веря в то, что его народ достоин большего, Рэраван, первый правитель гиангов, родившийся с атрофированными половыми органами, нашёл способ избавить сородичей от постоянных брачных боёв.

Я словно видела его со стороны: изящно сложенного и не больно-то грозного. На снегу перед ним катаются в неистовстве драки два его друга. Самка стоит чуть поодаль, равнодушная, покорная судьбе. Два приятеля, ловкие охотники и пловцы, его собеседники посреди бескрайних заснеженных равнин теперь лютуют и норовят нанести друг другу увечья, несовместимые с жизнью. Они шипят и бьются тяжёлыми хвостами, заставляя толстый слой льда под снегом натужно скрипеть.

Рэраван решается: бросается вперёд, его зубы смыкаются на гриве одного. Хруст. Дело за другим! Тычинки откушены, с белых глаз спадает пелена неистовства. Друзья смущённо тычутся мордами в бока проверяют, нет ли смертельных ран. Озадаченная самка тихо уходит восвояси, растворяясь в зарождающейся метели.

Откушенные тычинки заносит снегом, а в головах, напротив, наступает ясность.

Вот он: способ быть вместе с друзьями, жить мирно и развиваться. Цена велика, но у всего в мире есть какая-то цена.

А значит, единственный способ это…

– Ты вообще планируешь смотреть постеры? – раздался прямо надо мной голос Валентино. От испуга я едва не выронила том, который листала.

– Вэл! Снова подкрадываешься?

– Извини, – гианг сел возле меня, – Я отыскал всё, что ты просила. Заметил кое-что и хотел поделиться. А ты…

– А я… – мои глаза опустились на талмуд о культуре гиангов, и я испуганно задвинула книгу на место, – А я ничего! Очки тестирую!

– И работает?

– Что? – не поняла я, больше беспокоящаяся о том, как напарник отреагирует на мои изыскания: поймана-то с поличным.

– Очки.

– А. А-а-а, да, всё просто идеально!

– Здорово, – Валентино снова опустился на четыре лапы, – Если ты закончила, вернёмся к нашему делу. Жду тебя в кабинете.

– Уже иду! – крайне фальшиво протянула я, следуя за напарником, – Так что, есть что-то особенное в постерах «Солейо»?

– Не хочется тебя расстраивать, но нет. Правда, состав труппы менялся. Со очень требователен к кордебалету, одна-две программы – и новые помощники.

– Друг из него не очень, – задумчиво пробормотала я, заходя в нашу вотчину.

– Разве речь идёт о дружбе? Это бизнес.

– Это искусство, в нём важна поддержка, – возразила я, – Хотя, конечно, если ты любишь только себя, возможно, проще простого вовсе ни к чему не привязываться… А когда появился Зейцу?

– Уже после тех случаев.

– А… Погоди, почему ты так об этом сказал? Думаешь, я подозреваю его?

Валентино склонил голову набок каким-то совершенно нехарактерным для него жестом, чуть откинув её назад.

– Я смотрела ту книгу о вашей культуре в попытке понять, почему Зейцу так привязался к Со. И вообще, твой товарищ детства ведёт себя как-то… не-по-гиангски.

– Ты судишь по всей расе, исходя из поведения одного меня?

От неожиданности я отшатнулась от стола, усеянного изображениями плакатов с лучащимся от удовольствия Со.

– Впрочем… – было заметно, что Вэл уловил резкость в собственных словах, – Что ещё тебе оставалось? Я так и не рассказал о гиангах на наших лекциях по экзобиологии.

– Кстати, мне до сих пор непонятно, почему.

– Не хотел быть предвзятым, наверное. Но ты уже прочла, что хотела, да?

– Сейчас это неважно, – всё же решила обидеться я, склоняясь над постерами, – Что ещё ты заметил?

– Не уверен, что это важно, но Со отдаёт предпочтение определённому крою одежды.

Я присмотрелась и поняла, что напарник прав. Открытые плечи, закрытая грудь и половина шеи. «Трапеция» декорировалась по-разному, но всё это было вариацией на тему.

– Может, это национальная фишка дзирейров?

– Я уточнил этот вопрос. Дзирейры носят подобия пончо в холодный сезон, но эта одежда укрывает их полностью. Впрочем, разве его одежда не кажется красивой?

– Она красива и притягивает взгляд, – согласилась я, – Быть может, он скрывает какое-то увечье? Или просто не любит… Хм, шерсть на груди, мало ли.

– Разве что так. Я никогда не увлекался хореографией, может быть, это часть суеверий.

Повисла пауза, пока я стояла, упёршись в стекло интерактивного экрана широко расставленными ладонями, будто пытаясь разгадать расклад карт Таро.

– Значит, ты говоришь, что Со нанял Зейцу уже после тех случаев?

– Да.

– Но почему не раньше?

– Пик популярности.

– Да, это конечно, но эти две якобы случайные смерти… – я на секунду задумалась о том, в какой омут затянуло обратившегося к нам луррэ. Отгадка где-то на поверхности, а всё равно утекает сквозь пальцы, как ни крути. Думай, Кармен!

– Ещё я нашёл момент появления его амулета. Одежда меняется, а эта бутылочка из синеватого стекла – нет, – Валентино кликнул по столу когтем, и нужный постер выдвинулся на первый план.

– А. Эта висюлька, да, – я припомнила стекляшку на шее Со, разглядывая изображение: позади танцора виднелся силуэт Зейцу. Красивый снимок. Огромный гианг и изящный дзирейр. Сейчас эти двое кружились в моём сознании, ожидая, когда сложатся все кусочки паззла.

– Вэл, я правильно понимаю, что Зейцу с детства был бесшабашным и увлекающимся парнем?

– В общем и целом, да, но при этом Зейцу тяжело было заставить надолго остаться на одном месте.

– А вот здесь его как приштопали, – я указала на постер, – Поневоле заподозришь любовь.

– Наша любовь отличается от вашей. Самки привлекают нас на время брачного периода, а потом…

– Да-да, сильные и независимые, – перебила Валентино я, толком не понимая, почему я воспринимаю этот факт близко к сердцу, – Вы, кажется, фанаты дружбы.

– Так и есть. Из-за того, что самцы вместе воспитывают потомство.

Потомство. Я взглянула на Со. Не верится, чтобы его охранник проникся именно родительскими чувствами. Или я опять сужу по целой расе, будучи знакома только с одним представителем?

Как же бесит! Припекло!!

– Тебе снова нужно побыть одной? – как назло, подлил масла в огонь напарник.

– Да, снова, – ядовито отозвалась я. Если честно, всё, что я хотела, это влезть в атту и поджать ноги, сделав вид, что меня вообще не существует на этом свете. Я делала так в далёком детстве: пряталась в шкафу или в дальнем углу, пока родители на повышенных тонах обсуждали ведение бизнеса. То же самое. То же ощущение беспомощности. Нутром чую, что луррэ прав, и с «Солейо» дело нечисто, а вот прощёлкать не выходит.

С этими терзаниями я напрочь забыла о явно кудрявой шевелюре Зейцу, но благополучно вспомнила это, зажирая стресс у нашего белкового автомата. Вэл, конечно, свято верил в то, что это какая-то ошибка, так что спрашивать его бесполезно. Субъективность. То, о чём меня предупреждал Квату. Значит, в этой битве я одна.

Так что я вытащила из чехла подарок Мибры и вернулась в библиотеку.

Раздел экзобиологии. Развитые расы. Сначала – физиология. Увидев изображение, я больше ни секунды не сомневалась, что Зейцу не уложил гриву плойкой. Избалованный сыночек из знатного рода – его как пить дать спасли от ножа.

Но почему я прицепилась к Зейцу и его фертильности? Из него убийца на расстоянии как из щенка шарпея. Да, он, быть может, в состоянии драться в ближнем бою, но по части расстояний преимущество было не на его стороне. Мозг, напрочь игнорируя мои попытки рефлексии, отдал руке сигнал взять с полки том, посвящённый политике. Смирившись, я зашуршала похожими на целлофан страницами.

Со времён Рэравана и строя, похожего на племенной, где верховодил Совет Старейшин, гианги плавно перекочевали в элитаризм. Я даже нашла отгадку того, почему эта раса отдавала предпочтение маленьким ушам: большие уши диковинной формы были характерны для слабых особей, которые уповали на удачу и спаривались с самками после доминантных самцов. Уши играли роль скребка, позволяя частично удалить пыльцу соперника. Согласно справочнику, у гиангов до сих пор пользовалась популярностью подпольная операция по корректировке ушных раковин как у рэра.

«Рэра, занимающие наиболее высокий статус, часто не прибегают к стерилизации»

Вот это поворот! Так я и думала! Интересно, а что об этом думает Вэл?

– Что он может думать? – проворчала я, вызывая из пола сидение, похожее на мятное драже, – Они же элита, наверняка есть какая-то модная отговорка, или, на крайний случай, «Так сложилось исторически».

Жаль, библиотека не располагает родовыми книгами гиангов, я была более чем уверена в том, что Зейцу принадлежит к какой-то знатной, пусть и боковой, ветви. Это бы объясняло предоставленную свободу: убрать молодого повесу от опасности и вывести его на политическую сцену в самый неподходящий момент.

Раз так, возможно, к Зейцу приставлена нянька из числа надёжных наблюдателей. Жаль, я не могу расспросить, знает он или она об этих странных смертях.

Ради приличия я пролистала главу, посвящённую военным действиям. Гианги славились своей пехотой и вызывающим трепет ближним боем, но в этом мне сомневаться не приходилось, ведь я видела мускулы и Вэла, и Зейцу.