Текст книги "Не кричи...(СИ)"
Автор книги: Изменяя_реальность
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Вчера вечером какой-то тип увязался за ней, а сегодня я не смог ей дозвониться. Она должна была передать инкассацию.
– Разве это делается не в вечернюю смену?
– У нас была договорённость с банком. Пришлось нарушить, – равнодушно пожимает плечами Коул, щелкая клавишами на ноутбуке.
Приглашающим жестом зовёт меня к себе. Склоняюсь к монитору, внимательно вглядываясь в ускоренную перемотку, пока наконец в углу экрана не высвечивается время девять вечера. В этот момент Коул останавливает запись.
– Вот, смотрите. Вот этот тип, – и тычет пальцем в картинку.
Хм-м… Я честно говоря, даже не удивлена. Этот товарищ мне знаком. Сейчас он сидит у меня в камере, ожидая решения. Коричневая кожаная куртка, джинсы, тяжелые ботинки. Высокая стоячая причёска, острые скулы. Мистер Брок Рамлоу. Наблюдаю, как он присаживается за самый дальний столик, и спустя несколько минут к нему подходит пропавшая. Перематываю вперёд. Через час он и Мэри Форест покидают Лив Оак. Как раз в этот момент звонит сотовый.
– Шериф Морелли…
– Шериф, это Джонс. Ордер получен. К адресу направлен сержант Скотт, будет там через три минуты.
– Поняла. Иду… – бросаю в трубку, сбрасывая звонок.
Итак… Что мы имеем? Приезжий, с довольно богатым прошлым, пусть и аннулированным. Профессиональный убийца, организатор бандгруппы, торговец оружием и террорист. Ему бы в тюрьме ждать вынесения смертного приговора, а не попивать утром кофеек из моих рук. На миг становится дурно. И Мэри Форест. Учитывая чрезвычайное положение штата будем считать, что именно Рамлоу – последний видевший её в живых.
В доме Форестов полнейший бардак. Следы драки, несколько капель крови на полу.
– Сержант, нашли мужа пропавшей?
– Эрл Форест пока не выходил на связь. Он в рейсе. Работает дальнобойщиком на местного предпринимателя. Рейс продлили до завтрашнего дня, – чеканит Скотт.
– GPS что говорит? Где его машина?
– Ищем.
– Что-то долго. Экспертов вызвал? Явные следы потасовки… – стою на пороге вместе с сержантом.
Внутрь проходить мы не решаемся, пока не получим заключение криминалистов.
– Вызвал. Будут с минуты на минуту.
Эксперты работают потрясающе быстро и результат у меня на руках. Слюна третьего лица, следы рвоты, силиконовая смазка, кровь третьей группы, кровь первой группы. Складывая заключение в папку, выхожу на улицу. Время близится к полудню. Честно говоря, я не знаю, что думать.
На крыльце Скотт закуривает, протягивая мне пачку сигарет. Отказываюсь. Я не курю. Парень кивает, молча пряча сигареты обратно.
– Я перешлю результаты лично вам на почту. Ориентировку на девушку и этого в куртке разошлю по округу.
– Этот в куртке сидит у меня в камере. Задержала его сегодня ночью для проверки документов на заправке в Премонте, так что можно не искать. Найдите её мужа. И подайте на девушку ориентировку, срочно.
И снова дорога. Снова сорок минут по залитому солнцем шоссе, на встречу ветру. Иногда я думаю, что вот так с удовольствием провела бы не один день, а может и всю оставшуюся жизнь – ехать, куда глаза глядят, встречая новых людей и новые города. Наверное, в этом есть особая романтика. На пассажирском сиденье лежат документы, наспех составленные криминалистами. Подробный отчёт я получу к вечеру.
Рамлоу спит, точнее, делает вид, что спит. Лежит на скамье, сбросив постельное бельё на пол. Руки под головой. Максимально расслаблен, но эта расслабленность обманчива. Я вижу, как учащается его дыхание и еле заметно вздрагивают ноздри. Если человека от животного отделяет несколько миллионов лет эволюции, то некоторых от зверья отделяет лишь внешний вид.
– Где Мэри Форест, Рамлоу?
– Кто? – делает вид, что не понимает.
Садится на скамье, лениво потягиваясь, но я вижу, что он толком не спал, и теперь внимательно изучает меня из-под полуприкрытых век.
– Вас видели вместе в Три Ривер. Ты увязался за ней после смены. В доме её нет. Муж в командировке, – спокойно констатирую, раскрывая папку и показывая ему фотокарточку девушки.
Смотрит секунду-другую. Чешет затылок и вдруг узнавание вспыхивает в светло-карих глазах.
– Я не понимаю, о чём ты… А… Это та официантка из Лив Оак? Без понятия.
Меня внутри распирает от ярости на него и злости на саму себя. Как же так? Не понять, что передо мной, возможно, стоит тот, за кем я гоняюсь почти три года? Возможно, убийца моей сестры? И я так любезно обходилась с ним всё это время… Хочется вдавить его бесстыжие, волчьи глазёнки в череп.
– Вспомнил, значит… Что ты с ней сделал? – пытаясь удержать гнев в узде, спрашиваю, не слишком надеясь на честность.
– Я и пальцем её не тронул. Почти… – ехидная ухмылочка.
От нее у меня внутри всё сжимается. Как же он гордится собой, бахвалится. Любуется самим собой даже сидя за решёткой. Самый настоящий отморозок. Такому подавай большую сцену и толпу зрителей, чтобы мог выплеснуть весь нерастраченный потенциал, обаять толпу бешенной энергетикой, завести и поднять на погромы и мародёрство. На большее у него не хватит фантазии. В Европе он был бы неплохим пушечным мясом революций.
– Что это значит?
Приставляю стул. Спина устала, ноги гудят. Поворачиваю его спинкой к заключенному, создавая между нами дополнительную стену и сажусь, словно на лошадь. Так мне морально комфортнее, чувствовать себя отделённой от этого психа двумя решетками. Пусть даже одна из них воображаемая.
– Считаешь, что я её убил? – отвечает вопросом на вопрос, склоняя голову чуть набок и быстро ударяя обеими руками себя в грудь.
В этот момент я ловлю некоторое сходство в поведении с моим отцом. Он – урождённый итальянец, и эти экспрессивные манеры мне знакомы не понаслышке. Как и горячий темперамент.
– Считаю.
– А как же презумпция невиновности? – Рамлоу внезапно хмурится, поджимая и без того тонкие губы. Кожа на скулах натягивается, и кажется, вот-вот лопнет. – Пока не доказана вина, обвиняемого нельзя считать виновным, не?
О какой презумпции невиновности может идти речь, если у него руки не то, что по локоть, он сам весь в крови по уши, и ему не может быть доверия. Таких как он необходимо усыплять, словно бешеных собак – без сожалений.
– Не в твоём случае, Рамлоу. Единожды преступник – всегда преступник.
Мужчина обходит камеру по кругу, держа руки на поясе и что-то разглядывая на потолке. От него жаром расходится энергетика негодования, злости и чего-то ещё. Кажется, будто ещё немного и его разорвёт на куски от ярости.
– М-м-м, обожаю кривую логику. Может, я встал на путь исправления, осознал всё и хочу начать нормальную жизнь? – язвит, останавливаясь недалеко от меня.
Скольжу взглядом по узору татуировок. Защитные амулеты, обереги… Странный фетиш. Хотя каждый сходит с ума по своему. Наверное, ему кажется, будто это поможет отгородиться от чего-то. Но точно не поможет избежать наказания.
– Нормальную, это какую, Рамлоу? Жена, семья, пятеро детишек и барбекю по выходным? – откровенно говоря его слова вызывают у меня смех, не больше. С таким послужным списком, с этой ебанцой в глазах ни одна нормальная женщина не согласится связать с ним свою жизнь, – не выйдет. Ты – убийца. Был и всегда им будешь, не смотря на то, что Председатель Совета Безопасности подчистил твоё дело и дал тебе индульгенцию.
– Инд… Что? – морщится, словно встречает в слове иголку.
Стоячая волнистая челка возмущенно вздрагивает, когда он встряхивает головой, словно требуя объяснений.
– Помилование, – приходится просветить неуча, – где девчонка, последний раз спрашиваю тебя.
– Или что? Что ты мне сделаешь?
Меня неимоверно бесят такие самовлюблённые, самонадеянные ублюдки, как Рамлоу и я жалею, что не могу съездить ему по лицу просто потому что захотелось. Только дайте мне намёк, что этот псих причастен к исчезновению хоть одной из девушек, я лично повешу его как в старину – на воротах. На въезде в город, за яйца. За его чёртовы сморщенные седые яйца! Клянусь всем святым, клянусь своей жизнью.
– В Техасе всё ещё введена смертная казнь, Рамлоу. Электрический стул. Смертельная инъекция… Всё, что пожелаешь. Я предпочту посмотреть, как тебя зажарят до равномерной хрустящей корочки, – произношу то, о чём стоило бы умолчать.
Ставлю стул на место, и тороплюсь уйти, пока не наговорила лишнего.
– Эй! Морелли! – орёт мне в спину заключённый. Я слышу в голосе отчаяние и истерику. – Я её не трогал! Не трогал!!!
***08.20.2018 2:49 p.m
Окажись передо мной сам Чарльз Менсон или Тэд Банди, я бы так не негодовала. Меня злит огромная красная надпись через всё его грёбанное досье «аннулировано». Как можно аннулировать досье на такое чудовище? За какие заслуги?
В фойе офиса стрекочет потолочный вентилятор гоняя поток прохладного воздуха. У стойки регистрации рядом с дежурным замечаю Клея Адамса. Он – дорожный комиссар, и появляется тут довольно часто. Когда-то мы с ним даже успели покрутить роман, но совсем не долгий. Парень оказался очень своеобразным, занудным, повернутым на педантизме. Всё должно было быть дома идеально чисто, никаких пятен, пыли или не дай бог не мытой посуды. Это раздражало меня больше всего, когда на моей же территории он умудрялся устраивать скандалы с хлопаньем дверью и угрозами расставанием. В конечном итоге я все-таки не выдержала. Под благовидным предлогом мы расстались, и с тех пор мне легче дышится.
Пока отвлекаюсь на рассуждения о бывшем, ко мне направляется торопливым шагом агент Картрайт, отдел специальных расследований ФБР. Она и её напарник живут в нашем городке уже почти месяц, с того момента, как вновь объявился Бездомный Койот. Так с лёгкой руки прессы окрестили нашего серийного убийцу.
– Шериф Морелли, мне доложили, что пропала ещё одна девушка. Из Три Ривер…
– Да, пропала. И там немного другая картина. Везде отпечатки пальцев, пото-жировой материал, слюна и прочие жидкости. Я предположу, что наш маньяк в кои то веки ошибся. Сами посмотрите, график нападений сдвинулся с привычного почти на месяц. Видимо, хроническая болезнь как-то влияет на его психическое состояние.
– С чего вы взяли?
– Он ускорился в графике похищений. Тут явно что-то не так. Либо он всё-таки не так умён, каким хотел нам показаться, и совершил прокол по своей глупости, либо его психопатические болезни просто сжирают его. В любом случае, мы имеем дело с нездоровым человеком в фазе обострения. По нему психушка с электрошоковым лечением плачет. И желательно, чтобы ток посильнее был.
– Вы говорите с такой уверенностью, что это даже настораживает, – агент Картрайт изучающе заглядывает мне в глаза.
В ФБР знают, что два года назад серийный маньяк убил мою сестру. Сперва парализовал электрошокером, затем вывез в неизвестном направлении и пытал, удушив в конце и подбросив на видное место. Как и всех своих жертв. Первоначально предполагалось, что меня отстранят от дела, но я смогла настоять на своей кандидатуре, пройдя все возможные круги ада.
– У меня в камере сидит некий Брок Рамлоу. Думаю, вам он знаком не понаслышке. Так вот я склоняюсь к той версии, что перед нами наш Бездомный Койот, – неожиданно для самой себя делаю заключение, – парень абсолютно неадекватный, так что остаётся только выбить из него признание.
– Какие есть доказательства? – агент Картрайт обращается в живой слух.
– Вчера вечером он был последним, кто видел миссис Форест. Видеокамеры зафиксировали их в ресторанчике, и как он вышел следом за ней на улицу по окончании смены. Рамлоу был у них в доме, там полно его отпечатков пальцев. Следы борьбы.
– Но до этого мы не находили никаких улик, – рассеянно пожимает плечами агент, изучая папку с документами, что я привезла из Три Ривер.
В фойе повисает тишина. Даже Клей впервые не лезет с вопросами о моем самочувствии и о том, как продвигаются дела. Все стоят, слушая с открытыми ртами.
– Скорее всего он просто выдохся. Что-то не заметил, возможно, элементарно забыл. Либо поведение жертвы вызвало такую бурную реакцию. Рано или поздно это случилось бы. Психи вроде него не могут долго поддерживать порядок и систематику.
– Возможно, я повторюсь – всего-лишь возможно, что вы правы, – агент мнёт подбородок пальцами, продолжая листать отчет и небольшое досье на пропавших за почти месяц. Понизив голос до приглушённого шёпота так, чтобы слышала только я, продолжает. – Я, если вы не против, перенаправлю данные в Вашингтон. Тут необходим тщательный анализ, потому что если мы с вами ошибёмся, нам не избежать скандала огромных масштабов. Как-никак на деле Рамлоу лежит приказ Председателя Совета Безопасности, и если его ослушаться, можно здорово влипнуть.
Я понимаю, на какой риск иду. В случае неудачи меня не просто разжалуют, но и скорее всего переведут в патрульные постовые где-то в сердце Аляски.
– Так, давайте поговорим где-нибудь в более спокойной обстановке, – схлопывая картонную папку, агент смотрит на меня строго, словно я не шериф, а школьница.
Соглашаюсь. Обговорить детали действительно необходимо. Ощущение близкой победы буквально щиплет изнутри, кусает.
====== глава 3. ======
Все мы немного хомячки в своих клетках. Каждый крутит своё колесо.
08.20.2018 4:01 p.m.
– Шериф Морелли, вы всерьез считаете, что Рамлоу причастен к исчезновению миссис Форест? – лицо агента Картрайт выражает крайнюю степень озабоченности.
– Я считаю, что нельзя отрицать связи Рамлоу с исчезновением девушки.
– Согласна, но категорически заявлять, что он является серийным убийцей мы не имеем права без веских доказательств. Вообще у меня сложилось впечатление, что вы испытываете к задержанному стойкую неприязнь.
Эти слова пригвождают меня к стулу. Возможно, агент Картрайт в чем-то права. Стоило мне заподозрить мужчину в связи с похищениями, как я совершенно потеряла всякую объективность.
– Хотите честно? Меня до чёртиков пугает этот тип. И даже не то, что он находится у меня под стражей, а его проклятое досье. Нет, я серьёзно. Вы видели, что там написано?
Подаюсь вперёд, понижая голос. Не стоит демонстрировать всему кафетерию моё негодование. Честно говоря, мне до сих пор не ясно, как так получилось, что мне удалось скрутить Рамлоу и приволочь в камеру. Видимо, эффект неожиданности повлиял. Ну, или он был под чем-то, и просто не смог среагировать согласно годами отработанных навыков.
– Все видели, – деланное равнодушие спецагента мне не нравится.
С другой стороны ни она ни я не знаем причин аннуляции досье столь неоднозначной, одиозной персоны. Не думаю, что ему в застенках Щ.И.Т.а перепрошили мозги, и он теперь вяжет свитерочки по ночам вместо того, чтобы убивать заказных кандидатур. Хотя, как знать, может совмещает два этих занятия.
– И этого человека, если так можно выразиться, просто отпускают разгуливать по стране. С полной индульгенцией. С официальным приказом. Ему просто развязывают руки. Я в ужасе от того, что творится.
– Мы с вами не в праве рассуждать, чем руководствовался Председатель Совета Безопасности… – кривится Картрайт, скрывая своё негодование за чашкой кофе.
– И тем не менее. Вы его видели? Это не какой-то мелкий воришка, не нарушитель порядка и даже не угонщик машин, – я понимаю, что если не выскажусь хоть кому-то, то меня просто разорвёт в клочья, – это, мать его, самый настоящий террорист, наёмник… Да у него список заслуг длиннее, чем список клиентов у проститутки в квартале красных фонарей.
Картрайт не сдерживает смешок, отставляя чашку в сторону. Смотрит на меня внимательно, словно ищет что-то. Затем согласно кивает. И всё. Но меня уже не остановить.
– Я не понимаю, какой такой здоровенный хрен отсосал этот Рамлоу, что ему все сошло с рук. Или Пирс совсем не понимает, чем может угрожать этот человек стране?
– Вы сейчас вмешиваетесь во внутреннюю политику, Нина, а это опасно. Нам неизвестны планы Правительства. Мы можем только соглашаться и подчиняться. В противном случае нас ждёт хаос. Ну, и на сколько мне помнится из досье, ваш гость всё-таки какое-то время работал на Щ.И.Т. и довольно успешно. А это о чём-то да говорит. Какой смысл Председателю Совета Безопасности держать под боком бешеную собаку, не имея на неё методов влияния.– взгляд агента темнеет, и голос угрожающе понижается.
Я действительно вторгаюсь в неизвестные мне воды, тёмные и глубокие. Тему разговора лучше сменить, пока меня не записали в диссиденты.
– Хорошо, тогда не будем смешивать политику и маньяков. Тем более, что в ней своих полно. Но Рамлоу – совершенно точно маньяк. Может, и не тот, которого мы ищем, но определённо ему место в психбольнице.
На моё заключение Картрайт лишь дёргает бровями, возвращаясь к своему кофе. Спокойствие. Необходимо выдохнуть, расслабиться и тоже допить остывший американо. И всё-таки кое-что я могу. Я могу собрать достаточно улик по пропаже девушки и возможно не одной. Этого будет достаточно, чтобы открыть новое дело на Б. Рамлоу и посадить его если не на электрический стул, то хотя бы на пожизненный срок.
В кафетерии, где мы пьём кофе, стараясь больше не касаться темы внутренней политики страны появляется Клей. Я, если честно, совершенно забыла о его присутствии, и когда встречаюсь с ним взглядом невольно вздрагиваю. Он сдержанно кивает и садится за столик неподалёку. Как всегда – одет с иголочки, не придерёшься, аккуратный, улыбчивый. Если бы не его занудство, я, возможно, и не подумала бы с ним расставаться. В целом он довольно хороший парень. Умён, тактичен, приятная внешность. Неплохо зарабатывает и вообще создаёт ощущение той самой опоры, которую ищет любая девушка. Но, видимо, я не любая. Немного жаль, что у нас ничего не получилось…
– И к какому выводу мы приходим? – вопрос Картрайт заставляет меня вынырнуть из раздумий.
– Извините, немного отвлеклась. Ночь была долгой. По поводу чего вывод? Что задержанный причастен к исчезновению?
Агент кивает, сгребая на поднос крошки и бумажку из-под бургера. Я следую её примеру. Перекус окончен и надо идти работать.
– Пока никаких выводов, вы же сами сказали, что нужно удостовериться. Буду ждать результатов анализа из дома пропавшей.
– Её муж ещё не вышел на связь?
– Не можем обнаружить его. GPS-трекер говорит, что вчера вечером он заезжал в Три Ривер, но находился не долго. Затем передатчик перестал подавать сигнал. Можно предположить, что раз ни миссис ни мистер Форесты не выходят на связь, он мог убить обоих.
– И тогда мы имеем совершенно иную картину и вместо одного маньяка – двух?
– Не хотелось бы.
– Тогда ищите Форестов, – жёстко заключает Картрайт.
Я её понимаю. Не хочется выглядеть дураками, разрываясь между серийными убийствами с похищением и бытовой драмой. Если оно таковым окажется.
– Мы ведь можем рассмотреть и тот вариант, что задержанный не имеет к делу отношения, и тогда муж мог исчезнуть не просто так? – выходя в коридор из небольшого кафетерия, задумчиво тянет агент, но так, что я почти не слышу её слов.
– Не лишено логики, но пока оставим всё как есть.
– Какое обвинение вы предъявили задержанному?
– Хранение оружия и лёгких наркотических веществ.
Агент останавливается и смотрит на меня как на единорога. Во взгляде читается такое неприкрытое недоумение, что мне хочется провалиться сквозь землю.
– Но по результатам экспертизы – подозрение в убийстве.
– В каком? Трупа нет. У вас не больше двадцати четырех часов, чтобы найти тело, иначе придётся его отпустить, и если он действительно тот, кого мы ищем уже несколько лет, то нам придётся туго. Вообще, я не вижу ничего, что заставило бы меня решить, что Рамлоу и есть наш серийник.
– Почему?
– Три года продумывать каждое убийство, тщательно подстраивать картину событий, а потом глупо проколоться на жертве, которая даже не попадает в типаж? Да и если бы такой человек хотел убить, то скорее всего не играл бы в кошки-мышки. Убил бы открыто. Рамлоу – профессиональный наёмник. Тактик. Почитайте внимательно его досье. Он способен оценить риски, да и нет ему нужды убивать ради удовольствия.
Слова агента Картрайт имеют резон. Но мой личный боевой опыт показал, что даже будучи великолепным профессионалом, никто не застрахован от того, чтобы психика однажды не выдержала и не помахала ручкой здравому смыслу. Может быть я и впрямь поторопилась с выводами? Значит, стоит поговорить с ним ещё раз, тем более, что пока нет никаких подвижек в поиске Эрла Фореста, а криминалисты не прислали отчёты.
***08.20.2018 5:18 p.m.
В фойе офиса появляется эксперт. Выражение его лица говорит само за себя и я тороплюсь узнать последние новости.
– Что-то есть?
– Не по Рамлоу. Идёмте, покажу.
Киваю. Какая разница, по кому. Сейчас главное, чтобы хоть что-то сдвинулось с мертвой точки.
В камере словно кто-то установил колесо для хомяка. Только вместо хомяка у меня восьмидесятикилограммовый мужик, и этот мужик наконец нашел себе занятие. Я бросаю взгляд на покрытое потом мускулистое тело задержанного, пока он выполняет какое-то замысловатое упражнение. Ну, не может быть ему столько лет. Не каждый молодой сможет то, что вытворяет этот.
Когда мы с коллегами устраиваем небольшое совещание за столом, Рамлоу прекращает тренировку и встает близко к решетке, так близко, что кажется, шагни он, и окажется снаружи. Весь словно обратился во внимание. От взгляда у меня по спине бегут ледяные мурашки. Такое ощущение, будто я стою возле огромного злобного пса, с которого стянули намордник, и держит его от атаки лишь тоненькая нить поводка.
Стряхиваю неприятный морок, возвращаясь в реальность. Никаких псов. Есть только закоренелый матёрый убийца в камере и работа, которую необходимо выполнить. Собственно, у криминалиста нет информации, которую мы бы уже не перевернули раз на сто, кроме, пожалуй, подтверждения слов самого задержанного. В доме Форестов Рамлоу действительно засветился. Повсюду его отпечатки пальцев, потожировые выделения, использованный презерватив со следами предэякулята, слюна на кружке, следы обуви. Но нет ни капли крови. Запрос в клинику Три Ривер подтвердил, что Мэри Форест имеет третью положительную группу. Её мужу принадлежит первая положительная. И наличие следов крови на полу в их гостинной, пусть и в незначительном количестве, только подтверждает, что случилось что-то крайне неприятное. Рогатый муженёк внезапно вернулся и застал Мэри с Рамлоу? Не слишком подходит под картину серийного убийцы: наш ублюдок не насильник. Скорее визуал.
Наш маньяк себе не изменяет, и в этот раз он так же последователен, как и в прошлые годы: машина первой жертвы нового цикла, тоже, кстати Мэри, абсолютно чистая, никаких следов, хотя очевидно, что её перегнали с места нападения.
Вторая жертва – Джессика Роузлин. Её подкараулили недалеко от заправки, по дороге от двадцатичетырехчасового магазинчика к дому. О похищении сообщил работник заправки, выскочивший отдать сдачу и увидевший сам момент нападения. Он же и описал большую тёмную классическую машину. Это была уже хоть какая-то зацепка. Но… В одном только Пермонте черных классических автомобилей свыше тысячи, а парень заправщик не смог точно описать модель.
Третью жертву пока не нашли. Её похитили недалеко от объездной трассы. Она направлялась к рейсовому автобусу, который должен был доставить её в соседний городок. Водитель прождал примерно шесть минут и уехал. Само похищение он не видел. Выводы у меня неутешительные.
На связь убийца вышел со мной почти пять дней назад, как я понимаю, в момент похищения третьей жертвы. Я откровенно устала. Хочется бросить всё это, махнуть рукой, переложить работу на федералов, ведь у них большой опыт в работе с маньяками и тем более – террористами. Но раз за разом, возвращаясь домой я вижу Алекса, его взгляд, полный ожидания. И понимаю, что не имею права сдаваться. А может быть я всё это придумала, чтобы оправдать саму себя за бесконечные поиски?
Когда криминалисты уходят, перевожу взгляд в камеру задержанного.
– Рамлоу, последний шанс. Где Форест? В доме полно твоих пальчиков, следы борьбы и кровь.
Мужчина сидит на скамье, бросая на меня короткий взгляд через плечо. Раздумывает над ответом, неторопливо поднимаясь.
– Шериф, такие вещи не принято разглашать, но у меня с ней был вполне неплохой вечер. До появления её мужа. Он набросился на меня и мы слегка повздорили.
Вот это уже интереснее. Не могу не вернуться мыслями к разговору с спецагентом Картрайт. У неё какое-то сверхъестественное чутье на возможные варианты развития событий. И опыт работы.
– Эрла Фореста нет в городе уже неделю. Ему продлили рейс до вторника, так что ты что-то путаешь, – бросаю Рамлоу кость. – Тогда откуда я знаю, как он выглядит? Кусок бекона, центнера полтора, не меньше, свинячьи глазки, брюнет с залысинами, карие глаза, нос картошкой.
Замирает посреди камеры, складывая руки на груди и гордо вскидывая небритый подбородок. От него разит потом и я чую это даже со своего места. Невольно морщусь. Ничего, банный день ему устроят, когда переведут в камеру постоянного содержания.
– Не аргумент. Ты был в их доме, видел фотографии. Где девушка?
– Блядь, да я откуда знаю. Переспали с ней, явился её боров, подрались, я получил кружкой в затылок, и уехал, – внезапно поддаётся эмоциям, не отводя тяжёлого взгляда.
– Рамлоу, неужели ты думаешь, что я поверю, будто такой профессионал, как ты получил кружкой в затылок от дальнобойщика? – это становится похоже на самый настоящий фарс.
Я видела, как он тренируется. Да, не киношный Супермен, но очень опасный тип. Хорошая реакция, я бы сказала – великолепная. Отточенные выверенные движения. Ловкий, гибкий, не смотря на грубую обмускуленность. Часто избыточная мышечная масса мешает проворности, но не в его случае. Ловлю себя на мысли, что даже завидую его форме, припоминая, что последний раз была в спортзале года четыре назад. Может, пора вернуться туда?
– От Мэри… – цедит сквозь зубы.
Нет, это и правда смешно. Неужели он считает, что я поверю?
– Всё, хватит поясничать. Ты её убил. Куда тело дел?
– Чем докажешь, что я её убил? – и снова это самодовольное выражение лица.
Взять бы что-то потяжелее, да стереть эту поганую ухмылочку с его рожи. Или лучше об асфальт. Протереть им пару километров дороги, привязав к фаркопу.
– Чем докажешь, что не делал этого?
– «Мамой клянусь» – не аргумент?
Мне кажется, он издевается надо мной. На миг задумываюсь, не пристрелить ли его, пока в участке никого нет и тут же отгоняю дикую мысль. Кофе в чашке неприятно горчит, но вставать за сахаром откровенно лень. Что ж, попробуем другую тактику.
– Два года назад, в апреле месяце убита Энни Траут. Похищена недалеко от собственного дома в вечернее время. Обнаружена спустя месяц в навозной куче. Всё, что от неё осталось – двое детей и больная мать. В том же месяце похищена Алиса Перрот. Возле работы её посадили в черный классический автомобиль и увезли в неизвестном направлении. Тело не обнаружено до сих пор… – я намеренно замалчиваю информацию о том, что жертва найдена, опознана и предана земле, искажаю факты. Вру.
В мой план входит спровоцировать этого психа на ответную реакцию. Если он действительно тот, кого я ищу, она последует незамедлительно. Таинственный голос в радиоэфире слишком сильно любит «правду» и не сможет спокойно держать себя в руках, если я солгу. Хоть что-то да выдаст его.
– Следующая жертва Кларисса Тёрнер. Похищена на трассе, возле патрульной машины… обнаружена на свалке. Продолжать? И это только два года назад… Пять жертв, одна в неделю. В прошлом году в сентябре месяце картина повторяется…
Упоминать смерть Клариссы по прежнему нелегко. Как и нелегко думать, что перед тобой может сидеть тот, кто её убил, а сделать с ним ты ничего не можешь. Даже пальцем тронуть нельзя. Иначе чем ты будешь отличаться от этого подонка.
Рамлоу слушает, прищурившись, с искренним интересом. Ни один мускул не вздрагивает на загорелом угловатом лице. Светлые карие глаза не отрываясь следят за мной, и мне не нужно приближаться к нему вплотную, чтобы убедиться, что у него даже дыхание не участилось. Равнодушен к прозвучавшей информации. Великолепно держит себя в руках. Слишком великолепно для психопата. Могу ли я ошибаться?
– А я тут при чем? – искренне не понимает, выслушивая монолог, – ты считаешь, что я похож на маньяка?
– Я считаю, что это может быть твоих рук дело, и пока я не найду Форест и еще одну девушку, я не выпущу тебя отсюда никуда. Даже в туалет, – оглядываю его внимательно ещё раз.
И да, чёрт возьми, я действительно считаю, что ты, Брок Рамлоу, похож на маньяка.
– Предлагаешь мне спустить штаны при тебе, чтобы поссать?
Что ж, я б посмотрела на эту картину. Такой весь из себя павлин быстро потеряет яркость перьев, когда поймёт, что тут он всего-лишь ещё один заключённый, а не привилегированная особа, приближённая к заднице многоуважаемого Председателя Кабинета Министров.
– Можешь даже не спускать, если такой стыдливый. Но теперь ты будешь сидеть тихонько, как мышка, иначе я приложу максимум усилий на суде, чтобы тебя казнили самым зверским способом.
Если он хочет меня смутить тем, как он оправляет естественные нужды, то он заблуждается. Безусловно, я удивлюсь, если увижу биологическую аномалию, но не более того. Гораздо сильнее удивлюсь, если Рамлоу окажется не связан с этим делом.
Я искренне надеюсь, что всё-таки выяснится, что он замешан хоть в чём-то, и хотя бы пальцем тронул Мэри Форест. Тогда ему несдобровать, и никакие приказы Председателя Совета Безопасности уже не помогут. Единожды убийца – всегда убийца.
– Я. Этого. Не. Делал. – произносит он, с интонацией расставляя акценты.
Мне мерещится что-то знакомое в его вдруг ставшей тихой, вкрадчивой речи. Голос совершенно не похож на тот, что звучит из эфира иногда. Но интонация… Эта уверенность и твёрдость заставляют прислушаться к собственным ощущениям.
Больше всего на свете я хочу сейчас поехать домой, завалиться на диван, включить телек и потупить вместе с Алексом над каким-нибудь дрянным мультсериалом. Но никак не выслушивать весь этот трёп. Я хочу домой.
– Я тебя услышала, а теперь советую заткнуться.
***08.15.2018 2:34 a.m.
Привычную тишину, которую я поселила в машине уже почти три года, внезапно нарушает до боли знакомый вкрадчивый голос.
– Доброй ночи, шериф… Я надеюсь, вам доставило удовольствие созерцать моё прошлое творение?
– Считаешь себя кем-то вроде художника? – не могу не выказать своего гнева.
Да уж. Во истину больной разум, если он полагает, что то, что делает, можно считать творчеством. Я искренне молю бога, если он есть и смотрит с небес на происходящее, чтобы подобное искусство никогда не стало актуальным. Ни в каком кошмарном будущем или параллельной реальности.
– Я и есть художник… Мои картины великолепны. Объемны и самое важное – неповторимы. Так как вам?
