Текст книги "Не кричи...(СИ)"
Автор книги: Изменяя_реальность
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– Я должна задержать тебя, – сообщаю ему.
– В Нью-Мексико твой жетон не имеет силы, девочка моя, – улыбка всё ещё цепляется за тонкие, плотно сжатые губы.
Чёрная щетина с редкой сединой топорщится во все стороны придавая ему ещё более безумный вид. В золотисто-зелёных глазах отражаются лучи рассвета. Рамлоу переводит на меня внимательный взгляд. Я впервые не могу понять, что он означает.
– Знаю. Ты уедешь? – глупо задавать вопрос, на который заранее знаешь ответ.
Но я всё же жду. Пусть даже не тот ответ, который бы мне хотелось услышать.
– Я же говорил тебе, за мной по пятам идёт война, – согласно кивает, отлипая от крыла изрядно помятой «Импалы», забирается в салон. – Не забудь, что ты обещала мне.
Я слышу звук вспарываемой ножом обивки сиденья. Рамлоу безжалостно кромсает машину. Пыхтит, сопит, что-то вытаскивая. Большая спортивная сумка шлёпается в пыль прямо мне под ноги.
– Здесь почти три миллиона баксов. Возьми сколько нужно вам с Алексом, остальное отвези в Мак-Аллен, – сообщает он, присаживаясь на корточки и расстегивая молнию сумки.
Недолго копается внутри, вынимая несколько пачек, туго перемотанных резинками, и отправляет в задний карман джинсов. Остальное с напускной брезгливостью пинает в мою сторону.
– Прямо тут? Всё это время ты таскал с собой деньги?
– Да, – кивает вновь, – куда отвезти – помнишь?
– Ты псих, Рамлоу, – не могу скрыть своего восхищения этим ненормальным, – конечно, помню. Мак-Аллен, приют Пресвятой Девы Марии.
– Да уж, не Кларк Кент, кем бы тот ни был… – усмехается он, удостоверяясь, что кровь больше не течёт.
Прислушиваясь к холодному утреннему воздуху, вынимает из багажника здоровенную канистру. Я догадываюсь, что он задумал. Бензин воняет нещадно, кружа голову. Радужные разводы жирными пятнами ползут по капоту, по крыше «Импалы». В салон льёт особенно щедро. Неужели он сожжёт её?
Брок чиркает невесть откуда взявшейся зажигалкой и бросает её в салон. Пламя разгорается медленно и лениво. Внутри автомобиля оранжево-синие языки принимаются лизать обшивку, сиденья, всё жарче и жарче вгрызаясь в поданое лакомство. Рамлоу ещё секунду смотрит на происходящее с неприкрытым сожалением. Кажется, будто он прощается с машиной своим собственным способом. Что ж, в этом есть логика. Чёртова логика и последовательность для того, кто привык выживать всегда и везде. Ни тебе отпечатков пальцев, ни тебе имени, ни тебе следов. Умер маньяк… вместе с машиной.
Ещё немного помедлив, поворачивается ко мне всем корпусом, обхватывает жёсткими узловатыми пальцами подбородок и наклоняется близко-близко, рассматривая рассечение на моём лбу. От его рук пахнет бензином. Разливается тепло и усталость по всему телу, словно он втягивает мою энергию в себя одним прикосновением.
– Кларк Кент это Супермен, ты не знаешь этого?
– Нет. Не знаю. Не с кем смотреть сериалы, – подмигивает, и обнимает так, что я вот-вот разревусь.
Напряжение прошедшей ночи спадает быстро, впитываясь в его сильные руки, в гулко стучащее под перемазанной кровью и грязью футболкой сердце, просачиваясь в него, даря взамен удовлетворение и покой. Мы оба слышим далёкое завывание полицейских сирен.
– Тебе пора. Возьмёшь его машину?
– Да, так будет логичнее. Маньяк мёртв, тачка его – вот, – с сожалением бросает взгляд на свою покалеченную, полыхающую машину, – меня никто не будет искать. Пока, по крайней мере. Смогу добраться до Вашиингтона без приключений на сей раз.
Мне совсем не хочется, чтобы эти объятья заканчивались. Мир впервые кажется таким надёжным и простым. Рамлоу чувствует это без слов. У него многое получается вот так, без слов вообще. Я не хочу забывать то, что Брок сделал для меня. Я не хочу забывать, что я ошиблась. В нём. В себе. В том, кем оказался убийца… Рамлоу смотрит сверху вниз. Звериные золотисто-зелёные глаза глядят иронично, мягко, даже… ласково?
– Береги себя… – выдаю невольно.
Я искренне хочу, чтобы он остался невредим. Это меньшее, что я могу хотеть для человека, спасшего меня дважды. А может и много раз больше, поделившись своей уверенностью и непоколебимостью, поделившись частью себя.
– Как получится, Нина, – горячие, сухие губы оставляют обжигающий, палящий кожу отпечаток на моём лбу.
Этот поцелуй словно контрольный выстрел. Словно прощание. Вернее, это и есть прощание. Вот такое. Простое и незатейливое.
– Пообещай… Пожалуйста.
Брок улыбается, словно я пятилетний несмышлёный ребёнок, прежде чем сесть в машину. И молчит. Он не может обещать того, в чём не уверен. «Кадиллак Эльдорадо» рыкает двигателем, выбрасывая из-под задних колёс облачко пыли. Мелкий щебень стучит в подкрылки и я ещё несколько секунд провожаю страшную, тёмную машину взглядом. Однажды я не вспомню ни её, ни её водителя, ни лица Рамлоу.
Несколько полицейских автомобилей уже подъезжают к площадке, когда «Кадиллак» окончательно растворяется в рассветных лучах. Из первого патрульного автомобиля выскакивает молодой парень в форме, держа меня на прицеле.
– Мэм, полиция штата! Руки покажите! Держите их на виду!
– Я – капитан третьего ранга Нина Морелли, шериф Сан-Диего, Техас!
====== глава 7. ЭПИЛОГ. ======
Не кричи… Не выдавай своего страха. Не выдавай боли.
08.24.2018 11:56 а.m.
Пятница. Сегодня Алекс не идёт в школу. Но наплевать. Сегодня мы обязательно куда-нибудь съездим вдвоем. Возможно, к морю? Отсюда до Вайт Кап Бич всего-ничего. Около часа езды. Зато побудем вдвоём.
– Нина? – голос Алекса звучит озадаченно.
– А?
– Ты не знаешь, куда делась фотография с холодильника?
Я не совсем понимаю, что имеет ввиду Алекс. Нехотя поднимаюсь с дивана и направляюсь на кухню. Да, действительно, одна из магнитных рамок пустует. Кажется, нет фотографии, где мы с Алексом на ярмарке в прошлом году. Странно, кажется, ещё позавчера она была на месте.
– Найдётся. Не такая это незаметная вещь, чтобы взять и пропасть. Может, выпала из рамки. Буду двигать холодильник, найдем, вот увидишь, – повертев в руках рамку размером чуть больше сигаретной пачки, возвращаю её на место, – можно подумать, у нас впервые что-то теряется. На море поедем?
– Куда? – недоверчиво и с надеждой таращится Алекс.
Робкая улыбка так похожа на улыбку Клариссы.
– В залив. Водичка там должна быть сейчас – прелесть. Пять минут на сборы. Жду тебя тут! – командую, глядя, как он уже бежит собирать вещи. Мальчишки…
***08.23.2018 1:49 а.m.
Тачку Нины я нахожу в кювете на 83-ем шоссе. Лежит кверху колёсами. Крови в салоне нет. Ремень безопасности срезан. Значит, она всё-таки выкатилась сюда. Блядь, говорил же, смотри на уровень сигнала! Чем думала девка?! Найду – выпорю, ей-богу! Вот положу через колено, жопой круглой кверху, и отхожу ремнём, так, чтобы сидеть не могла неделю. Может, хоть так слушаться начнёт? Джалл, значит… Почему эта пакость дала мне десять часов на дорогу? Готовит западню? Подчищает хвост? Указатель мелькает: до Джалла чуть меньше девяти миль. Для бешено жрущей бензин и расстояние «Импалы» это шутка. Я буду на месте меньше чем через семь минут. Благо что шоссе почти пустое, и особо не пришлось сбавлять скорость.
Окраина городка выглядит уныло. Пусто. Первым встречает департамент транспорта и нефтеперогоночная станция. Надо перестать давить на газ, но заставить себя сделать это не просто. Плечи и глаза устали от напряжения, но да ничего. Скоро будет шанс размяться. Надо подумать, как найти лёжку этого психа. В город он Нину не потащит, значит будет прятаться где-то на окраине. Мне необходимо произвести рекогносцировку, но в незнакомой местности это не просто. С другой стороны у меня есть время. У этого ублюдка оно тоже есть, и неизвестно, что он может сотворить с Морелли.
Городок из себя ничего не представляет с моей точки зрения. Ни удобных возвышенностей – сплошь одноэтажные домики, ни вышек сотовой связи в радиусе прямой видимости, ни каких-либо крупных зданий, откуда можно было бы осмотреться. Без спутникового ведения очень не просто. С другой стороны… Подсоединиться к спутнику слежения Щ.И.Т. через открытый доступ седьмого уровня мне ничто не мешает, был бы выход в интернет. Только что мне это даст? Карту? Прежде, чем я найду тут доступ в интернет Морелли распрощается со своей требухой. Значит, будем работать по старинке. Нахрена мне башка на плечах… Сейчас на моей стороне время, серийник не ждёт меня раньше утра. И я очень рассчитываю, что по какой-либо причине сие чудо природы не выключило радиопередатчик. Так я найду его быстрее, безусловно. Но и без этой хитрости вычислить его будет возможно… Но, попробуем пойти путем наименьшего сопротивления.
Будем играть в дельфинов, или летучих мышей, кому как нравится…
Выкручиваю радиосигнал на полную мощность. Двенадцать миль. Не много и не мало. Шансов услышать что-то интересное на общей волне нет никаких. Но мне это и не важно. Мне нужно лишь, чтобы приёмник у этого ублюдка был включен. Его самого я найду на ощупь. Городок крошечный. Весь помещается в условный радиус приёма. Уменьшаем приём-передачу, сужая зону отсева. Отметаем полицейский участок, пожарную бригаду и пункт медпомощи. Мимо них я проезжаю несколько раз, одновременно постукивая по микрофону. Это не вызывает подозрений, лишь заставляет дежурного перепроверить эфир, пошуметь немного, а мне это и нужно. Срабатывает обратная связь. Сперва на дежурного полиции, затем на пожарного. Отмечаю, в каких конкретно диапазонах это происходит, чтобы удостовериться, что сигнал не накладывается на ещё одну сигнатуру на въезде в город… Уменьшаю радиус получаемого сигнала, проезжаю последний раз по центральной улице. Сигналы полиции и службы спасения мне уже известны. Всё это занимает от силы минут пятнадцать вместе со всеми настройками и подстройками радиочастот. Отсекаю их и на окраине города, у въезда ловлю заинтересовавшую меня радиоволну… Сигнал слабый, а значит точно не накладывается на волны города… Вот ты и попался, пидор…
Чуть потрескивающий эфир меня не смущает. Так даже лучше. Уменьшаю радиус подаваемого сигнала ещё. Теперь, когда и полицейский участок и вся городская структура остаётся позади, вижу на датчике усиливающийся сигнал приёма-передачи. Выключаю. «Видеть» меня таким образом он тоже может, если включит мозги, конечно. А мне это не подходит. Люблю делать сюрпризы, знаете ли… Глушу двигатель «Импалы» прямо на ходу. Фары гаснут и в кромешной тьме я слышу треск сверчков. Скаты шуршат по твёрдой, словно бетон, почве. Пассажирская дверь, смятая тачкой Роллинса валяется сейчас где-то хрен знает где, где я останавливался отлить. Так что через образовавшуюся вентиляцию прекрасно прослушивается и просматривается всё вокруг. Ощущения при езде конечно незабываемые, будто кабриолет ведёшь, но что поделать. Как-нибудь решим и этот вопрос. Сейчас меня больше интересует тёмный далёкий провал в ровной, как стол местности. Бинокля у меня с собой нет, не предусмотрел, что буду спасать попавших в серьёзную беду девушек как-то.
Окей, а теперь пора выключать членодуманье и включить мозги, что давно, кстати, надо было сделать… Зачем ему я? С Морелли всё понятно без лишних слов – личная месть. За что именно – ни малейшей догадки, но, видать, насолила она ему нихуёво так. А вот я… Не на то, что я увёз Нину у него из-под носа он обиделся, нет. Чё пиздеть, на это тоже, конечно… НО! Эта тварь увидела перспективу. Перспектива грохнуть Морелли и свалить всё на меня. Вот зачем ему фора в десять часов. Вот зачем ему чужая территория… А значит это только одно – чувак крутится в полиции с самого начала. С самого начала знает все тонкости расследования, всё о жертвах и о том, в какой тупик зашли поиски. Пока не упёрлись в меня. А значит знает он и о том, что я «сбежал», знает о том, что меня можно прекрасно уложить в схему с нападением на Морелли. И либо выйти из игры вообще, подбросив копам труп шерифа и меня в виде главного подозреваемого, либо затаиться до лучших времён. Но мне сдаётся, что парень решил поставить точку. Его цель – шериф. И все эти убиенные девчонки были разминкой, подготовкой и проверкой главного блюда на готовность. Ох, чем же ты так насолила психу? Сломала его хрупкую психику в постели? Связала, как и меня и оседлала? Хм-м… Я б, кстати, наверное повторил бы опыт, и от себя бы кое-что добавил. Под градусом, чтоб не так стрёмно было. Если когда-нибудь доведётся такому быть, обязательно повторим. С Ниной.
Что ж… Занятно. Очень занятно. Рассуждать об эффекте неожиданности я не вижу смысла. Пусть всё катится своим чередом. Маньяк не наёмник. Но и недооценивать его не стоит, разумеется. Ведь как-то же он умудрялся уходить от преследований целых три года да ещё и под носом у полиции и федералов. Ах, хорош, чертяка! Начинаю невольно восхищаться мерзавцем. Возможно, при других обстоятельствах, не касающихся лично меня, я бы даже пожал ему руку. А потом горло. До мутных глаз.
***08.22.2018 8:26 р.m.
Сильные руки грубо хватают меня за руку, буквально выдергивая из перевёрнутой машины. В голове шумит. Желудок сводит спазмом и меня сейчас стошнит.
– Очень плохо, Нина, очень плохо… – слышу знакомый и до боли пугающий голос.
В темноте ничего не разглядеть, но я знаю этот голос. Знаю! И эти спокойные, гипнотизирующие, чарующие интонации… Я просто не хотела верить всё это время. Господи боже мой… Холод и страх сковывают движения. Брок, где же ты?! Внутри всё связывает тугим холодом, сжимая сердце в смертельной хватке… Мне страшно.
***08.23.2018 2:06 а.m.
Прямо передо мной расстилается полигон для стрельбы. Отличное место он выбрал. Далеко от города. Изолировано. Обыватели тут бывают достаточно часто, и найдут труп ровно тогда, когда он сам уже будет хуй знает где. Что ж, то, что этот тип умён я не сомневаюсь. Предстоит потягаться. Единственный шанс его обыграть – идти в открытую. Он ведь наверняка ждёт, что я буду хитрить, выстраивать сложную цепочку… Признаться, был такой соблазн. Да толку-то? Он водит за нос федералов и полицию штата, а потому готов к любым хитроумным каверзам.
Другой момент, что он не понимает, с кем связался. И я сейчас не про Нину. Да, звучит так, будто я хвастаюсь. А не похуй ли? Хвастаюсь, да. Иначе не дожить мне до седых яиц, будь я тупым стенобитным орудием.
Вести переговоры с психом я не собираюсь. Но пару-тройку фразочек заготовил на всякий случай. Психи не предсказуемы, впрочем, я тоже не слишком линеен. Может, Нина права и я тоже ку-ку? А вот и проверим… Завожу двигатель, врубая радиостанцию. Сигнал тут же полностью заполняет шкалу.
– Ну, ждёшь в гости? Чайник ставь.
Эфир шипит, скручивается, сворачивается и разворачивается обратно, подобно змеиным кольцам.
И оживает…
– О-о, вы так рано, мистер Рамлоу… Признаться, я чаял увидеть вас лишь ближе к рассвету.
– Не люблю заставлять себя ждать. Итак…
– Итак… Советую бросить оружие и не пытаться сопротивляться.
– Так просто? И что взамен?
– Взамен вы оба умрёте быстро, и практически безболезненно.
– Так себе мотивация…
– Ну, что ж, в таком случае… – эфир разрывает высокий, срывающийся на хрип крик Нины.
Секунду слушаю, раздумывая. Он выводит меня на эмоции. Надеется, что я допущу ошибку. Но я не Нина. В эти игры я отыграл ещё в детстве.
– … в таком случае я буду вынужден отрезать от неё по кусочку, пока вы не сложите оружие и не явитесь добровольно.
Говорить не хочется. Потому что ни один его аргумент меня не трогает. Ну, если рассуждать логически – какая-то женщина в его лапах. Очередная убитая. Сколько их по стране? Сколько их в мире? А сколько их ещё будет, когда Пирс выпустит джинна из бутылки? Ну, убьёт он её, затем меня, а дальше что? А ничего… Ему станет скучно, и он однажды проколется. А там и электрический стул – здрассте. Честно говоря, мне плевать. Единственный для меня аргумент это Алекс. Но надавить на него можно лишь двумя способами: случайно, либо зная меня очень хорошо. А ни то ни другое по теории вероятности просто невозможно.
– Мистер Рамлоу, вы с нами?
– Да. Я не знаю, что ответить.
– Думаю, что ваш ответ не требуется. Я жду вас на стрельбище. Это в двух милях от Джалл, второй съезд направо. Не промахнётесь.
– Буду через десять минут…
Я смотрю на темноту стрелковых дорожек. Уже минут шесть как. Никакого освещения. Где-то тут должна быть его машина. Нину он наверняка, припрячет где-то среди строений. Встречать меня будет ловушкой, потому как если он был в полиции, то видел меня, и наверняка понимает, на что я способен. Его единственный шанс – попытаться вывести меня из строя ещё на подходе. Не пойти ему навстречу – погубить Морелли сразу же и без права на выбор. Я бы прикопал её где-то, в каком-нибудь местечке, где в определённый момент должен кончиться, к примеру, воздух, и это станет гарантией её однозначной смерти в случае провала. Но это я. А ему нужны её страдания, её муки, её крик.
Значит… Значит… Значит, мне будет очень больно. Завожу двигатель. В свете фар песчаная равнина кажется молочно-белой. Во рту полно липкой горькой слюны. Это единственное, что сейчас выдаёт моё волнение…
Удар приходится туда, где была пассажирская дверь. Ковш экскаватора вминает крышу, и я еле успеваю выкатиться из машины на ходу. «Импала» стонет, взвывает двигателем, прижатая к земле, словно змея. Откатываюсь в тень насыпи. Вот и началось…
***08.23.2018 1:52 а.m.
– Я думаю, что объяснять вам, зачем всё это – лишнее? – Клей смотрит лукаво.
В его глазах нет ни тени ненависти. Просто холодный интерес. Как к шпорцевой лягушке, которую собираются превратить в препарат. И от этого безучастного, безэмоционального взгляда меня колотит от ужаса. Настоящего, животного ужаса. Это уже не игры.
– Всё и без этого ясно – ты – больной ублюдок. Ведь чувствовала же, что-то с тобой не так… – шиплю, не в силах заткнуться.
Я понимаю, что только сильнее разжигаю его ярость, но не могу молчать. Клей Адамс… Сотрудник отдела транспортной полиции, дорожный комиссар, по совместительству мой бывший мужчина. Неужели я была так слепа, что всё это время не видела дальше собственного носа? Вот ведь и ответ, как эта пакостная мразь умудрялась уходить всё это время. С его любовью к педантичному следованию инструкциям, процедурам, каждой запятой и точке закона. Почти. Он нашёл лазейку, чтобы реализовать своё поганое нутро. Как говорит окружной прокурор – знание закона даёт возможность его обойти. Вот сука! Потрясающая выдержка – разгуливать всё это время среди полицейских, детективов и федералов, ничем себя не выдав. Я недооценила этого ублюдка.
– Ох, моя прелестная Нина… Где же ваш Кларк Кент?
– Я не понимаю о чем ты? – от его слов веет такой издёвкой, которую просто невыносимо слышать.
Теперь многое становится понятно. И его эта дурацкая игра в «Правду или действие», он ведь всё обо мне знал…
Я не могу оторвать взгляда от разложенных ровным рядом медицинских инструментов. Многие мне знакомы. Пилы по кости. Зажимы для остановки кровотечения. Скальпели. Крючья, похожие на загнутые вилки, для вскрытия грудной клетки… Господи, что он задумал? Волосы на руках начинают невольно подниматься дыбом. Металл тускло сверкает в свете переносной лампы.
– Мистер Рамлоу… Он обязан вас спасти, или вы опять выбираете не тех мужчин?
– Ему нет до меня дела…
– Опять врёте… – Клей смеётся погано, приближаясь близко-близко, и я чувствую запах зубной пасты и дорогого парфюма.
Безупречен, как всегда. Гладко выбрит, аккуратная причёска. Под сеточкой для волос. Всё предусмотрел, погань такая. Даже волоска не оставит на месте преступления, чтобы его не нашли. От его безукоризненного внешнего вида, выхолощенного, стерильного, мне становится ещё дурнее. Страх липкой массой обволакивает, затекает в глотку, мешая дышать, мешая думать… Хочется только вырваться, выбраться отсюда и бежать, куда глядят глаза.
Ухоженные пальцы под тонким слоем латекса сжимают горло, лишая возможности вдохнуть. Смотрит с неприкрытой ненавистью. И когда я уже готова начать задыхаться, разжимает хватку. В другой руке блестит тонкое лезвие скальпеля. Я не в силах смотреть на это. Уже ощущаю, как острое тонкое лезвие практически лаская, нежно и безболезненно войдёт в тело, разрезая меня на куски, отрывая, вгрызаясь и причиняя невыносимую боль.
– Опять врёте, моя дорогая Нина, я уверен, что ваш… Р-рамлоу явится сюда.
– И что дальше? Ты не боишься, что он раздавит тебя, как таракана?
– Ой, моя дорогая, героическая шериф Морелли… Вы всё ещё не убедились, что со мной не так просто играть в игры? Что ж… – Клей утыкается носом в мои волосы и с долгим шумным вдохом втягивает воздух.
Коротко и горячо обжигает висок. Клок тёмных длинных волос повисает в кулаке Адамса. От боли хочется взвыть. Нельзя! Нельзя показывать ему страх и слабость. Прикусить в прямом смысле язык не выглядит плохой идеей.
Если бы только Брок нашёл его… Нас… Меня!
– Зачем? Зачем мою сестру? За что?!
Клей бросает короткий взгляд на наручные часы под тонким пластиком медицинского защитного халата. Улыбается тошно и душно. Мне не хорошо. От страха и отвращения тошнит. Липкая тошнота скручивает живот. Руки связаны над головой, к столбу. Подобное уже было, только кончилось хорошо.
– У меня, пожалуй, найдётся пара минут, чтобы объяснить вам, где вы ошиблись. А ошиблись вы, когда предпочли свою работу мне. Я потратил на вас своё время. Силы, нервы, в конце концов… Я был уверен, что вы – моя. Всё ведь шло у нас хорошо! – голос Клея разгоняется от спокойного темпа к почти визгливой нотке в конце фразы.
– И тут ваша сестричка… Эта дура Кларисса является в ваш участок со своим выродком. Видите ли после Академии с ребёнком больше некуда было идти…
– При чем тут она? Не понимаю… И хватит, чёрт возьми, миндальничать со мной! – я знаю Клея, знаю его любимые привычки.
Когда он чем-то разозлён или возбуждён, он начинает «выкать» всем и каждому, не замечая за собой этой смешной пародии на аристократию. Тоже мне – Ганнибал Лектер…
– Ты разорвала наши отношения из-за этой мрази… Из-за работы! Из-за того, что твоя проклятая должность тебе важнее. Ты так стремилась доказать своей сестричке, что ты типо крутой коп. Ну, что? Доказала?! – взрывается терпеливый, самоуверенный Клей.
Он явно сошёл с ума. Я до сих пор не вижу связи между нашим расставанием с ним и Клариссой. Да, так совпало, что она вернулась из Академии Хьюстона не одна, а с маленьким Алексом. И да, ей некуда больше было идти. Не к папаше же нашему… Для Энцо Морелли Кларисса превратилась в изгоя, стоило ей пойти по моим стопам в полицию. И принять её с «выродком», как он выразился однажды, он не хотел. Но… Какое это всё имеет отношение?
Его крик заставляет меня вздрогнуть. Слюна летит мне в лицо, и я стою, еле цепляясь пальцами за столб, чтобы не сползти вниз. Ноги помимо моей воли от страха слабеют. Никогда не думала, что попаду в подобную ситуацию. Предательски дрожат мышцы, и я почти не могу держать голову ровно, чувствуя, как утекают силы.
– Она была не причём. Проблема была не в ней. А в тебе!
– Во мне? Да я грёбанное время тратил, чтобы привести твою хибару в порядок, чтобы сделать из тебя человека! А в ответ что? Презрение?! Никакой благодарности… – холодные, в мерзко пахнущем латексе, пальцы больно хватают меня за подбородок, оставляя синяки.
Страшные пустые глаза Адамса близко-близко и они пугают. Да, если во взгляде Рамлоу полыхает ярость и адское пламя бесконечной войны, то тут нет ничего, тут – равнины безумия… И это страшно. Адамс заносит руку с зажатым в кулаке скальпелем. Лезвие сверкает молнией. Первую секунду кажется, что ничего не произошло, а затем по лицу бежит что-то горячее, обжигающее, пахнущее металлом. Кровь мешается с болью. Пульсирует и жжёт на лбу, возле волос. Сердце заходится в ужасе.
Гнусная усмешка на лице Клея превращает его в того самого психа. Я почти не узнаю его. Лицо скривилось в какой-то дикой гримасе. Черты, что прежде казались мне вполне приятными вдруг растворились, выпуская наружу чудовище, таившееся всё это время. Кто этот человек?! Кто? Озноб бьёт так, что я всё-таки теряю равновесие… Брок не спасёт. Он не приедет. Не вытащит меня отсюда снова. Рамлоу сбежал, почуяв запах свободы, и я осталась один на один с этим монстром.
Мои слабые попытки освободиться не приносят успеха. Взгляд Адамса темнеет. Он подходит к импровизированному столу, любовно проводя пальцами по набору инструментов. Что-то бормочет под нос. От этого полушёпота-полубреда мне становится ещё хуже. В глазах темнеет и я слышу, как колотится сердце… Неужели сейчас – это и есть мои последние минуты? Вот правда последние? Не будет больше ничего: ни света, ни на море не поедем с Алексом… Не будет Алекса? Не приду утром на работу… Не будет моего любимого кофе? Я… Просто перестану существовать? Я не хочу… Я не готова! Я не могу умереть! Это не честно!
Судорожно бьюсь, пытаясь развязать узлы на запястьях. Толку-то… Клей что-то такое там наворотил, что только ножом и разрезать. Когда он вновь приближается, держа в руках большой шприц с прозрачным раствором, я понимаю, что последнее, что я увижу перед смертью будут его жуткие, пустые безумные глаза… Господи, хоть бы я потеряла сознание сейчас, лишь бы не видеть и не чувствовать того, что он задумал… Боже, молю тебя… Сбереги Алекса, если Ты есть… А если нет, то и катись к черту!
Клей грубо хватает меня за предплечье, готовясь всадить иглу, как внезапно срабатывает рация. Хорошо знакомый голос буквально ошпаривает кипятком.
– Ну, ждёшь в гости? Чайник ставь… – даже сквозь эфир голос Брока невозможно спутать ни с каким другим.
Клей бросает на меня такой злобный и торжествующий одновременно взгляд, что по коже бежит мороз. Улыбаясь, направляется к машине. А у меня душа рвётся в клочья. То ли от страха, то ли от осознания того, что сейчас происходит. Всё кажется сном. Страшным, бесконечным сном, в котором ты бежишь по коридору, за тобой мчится нечто неведомое, а ты никак не можешь убежать… И не можешь проснуться… Внутри словно что-то горячее лопается и льётся по венам. Если вам когда-нибудь вводили внутривенно хлорид кальция, то вы должны понимать, что я сейчас чувствую. Лицо горит, горят руки, ноги и всё тело словно изнутри сжигает пожаром.
***08.23.2018 2:37 а.m.
Всё бы ничего, но холодная липкая жижа затекает в глотку, забивается в нос и рот, не давая дышать. Блядь! Ёбанная жизнь! Сука, неужели ты так и оборвёшься? Попытка выбраться из западни только усугубляет моё положение. Яркий свет прожектора со стрелы экскаватора бьёт в лицо. Вот выберусь и затолкаю этому уроду в очко всё, что найду под рукой. И похуй, что это похоже на скрытый гомосексуализм. Оказаться по уши в вязкой жиже – я вам скажу то ещё приключение. Кашель душит вместе с вонью от тухлой водицы, в которую я так неудачно десантировался прямо с вала, уворачиваясь от ковша спецтехники. Ловушка на славу. Откуда не смотри – не увидишь, пока не угодишь. Мумифицируюсь я тут знатно, если не смогу выбраться.
Экскаватор глушит двигатель. Свет гаснет. Высокий силуэт замирает на краю котлована. Я вижу его сквозь пелену грязи и слабое освещение.
– Ну что ж, мистер Рамлоу. Не так страшен чёрт, как его малюют… Я думаю, вам будет любопытно узнать, что произойдет дальше? А дальше вы медленно задохнётесь под толщей такой же грязи как и вы сами. Кстати, хочу сказать вам определённое «спасибо» за то, что всё же приехали… Будет кого представить следствию в качестве Койота…
От его болтовни настроение совершенно не улучшается. Что ж, примерно так я и полагал. Я всё ещё пытаюсь нащупать под ногами что-то твёрдое, обо что можно опереться, чтобы выбраться. Не может быть, чтобы у этой ямы не было дна. Руки сводит от напряжения. Частить опасно. Да, это не болото, но приятного мало. Грязь с жижей затягивают не хуже трясины. Судорожно соображаю, что делать. В болото я ещё не попадал. Ну, в настоящее, в смысле. Говножизнь не в счёт. До условного берега подать рукой, но для этого надо её вытащить из чачи, не утопив при этом весь остальной организм. Я не знаю, какого хуя творится у этого полуёбка в голове, но вместо того, чтобы прикончить меня, он просто уходит. Неужели мысль, что я утону в болоте заставляет его оргазмировать? Странные фетиши.
***08.23.2018 3:12 а.m.
Клей поигрывает скальпелем, то и дело поглядывая на меня. Если бы его лицо не было скрыто под маской, он бы улыбался. Я-то знаю. Я всё ещё не оставляю попыток освободить запястья, но руки только сильнее отекают. Плечи ноют, как бы я не пыталась выкрутиться.
– Тебя найдут. Найдут, и посадят!
– Возможно. А возможно и нет. Ты же не нашла, хотя я был у тебя все эти годы прямо под носом… – мечтательный тон сменяется прямо-таки насмешкой. – Думаю, твоему новому бойфренду понравился сюрприз, что я для него устроил. Грязевые ванны для полного… расслабления, так сказать.
– Рамлоу из тебя душу вытрясет…
Клей замирает на миг, пожимая плечами. Смотрит лукаво. Когда он подходит ближе, меня начинает трясти. От него воняет канализацией и смертью. Не могу отделаться от ощущения, что всё это время от него действительно пахло смертью, как в морге, как в прозекторской… А я не замечала.
– Душу? Милая моя Нина… Кстати, о душе… Она у тебя в пятки не уходит при мысли о том, что ты оставишь бедняжку Алекса совсем одного на всём белом свете? Но ты не беспокойся… Как только я закончу с вами обоими, я обязательно наведаюсь к нему…
Тёмная тень молниеносно пересекает луч света. За спиной Адамса возникает грязная, встрёпанная фигура Рамлоу. В руках у него лопата. Он сверкает глазами так, что я невольно сглатываю. Видеть его одновременно и радостно и страшно. Он сейчас похож на полоумного демона, вырвавшегося из преисподней. Весь в грязи и крови. Судя по всему своей. Клей на секунду силится понять, что произошло, разглядывая моё лицо, но хриплый, упавший голос его опережает:
– Куда ты, блядь, собрался наведаться? – широко замахнувшись, Рамлоу бьёт лопатой по голове Адамса.
Я невольно вскрикиваю. Честно – радостно! Ладно, ещё честнее – злорадно. Удар дезориентирует Адамса, но не выводит из строя. Он шипит, стонет, уклоняясь от следующего удара. Сказать, что Рамлоу молниеносен, я не могу. Я рассчитывала, что он, как заправский профи открутит этому ублюдку башку в три счёта. Я надеялась, что так и будет. Брок же ловит воздух раскрытым ртом, как загнанная лошадь. Глаза красные, на руках бугрятся вены. Видно, ему пришлось не сладко. Судя по кускам отваливающейся грязи в прямом смысле слова, Клей устроил ему западню.
– Выбрался-таки… Неожиданно, – Клей отползает за машину, спешно ища что-то.
Я могу видеть лишь скосив глаза в бок. Повернуть голову не получается, мешает привязь. Рамлоу, опираясь на лопату, пытается отдышаться.
