Текст книги "Шестое чувство [СИ]"
Автор книги: Ируся
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Ты что, караулил меня? Ты даже спать не ложился? Не надо меня везти, если только до вокзала, у меня же общественный транспорт, в нем как раз и высплюсь пока еду за два часа.
– Никаких два часа! За 40 минут довезу, могу за 30, правда поговорить со мной тебе придется, я ведь тоже спать хочу и чтобы вот я не заснул.... – Парирует он неотступно.
– Ты даже не поинтересуешься куда ехать. Может за 300 километров, и ты согласишься? – Пытаюсь я отвязаться от него.
– У меня полный бак, насколько хватит, туда и доедем, а на обратную дорогу я что-нибудь придумаю, ты за меня не переживай, я находчивый.
Ну что ж, делать нечего, я сажусь в открытую дверь, которая за мной сразу захлопывается, мою сумку, взятую из рук, ставят на заднее сидение, и мы мчимся.
– Миш, ты ведь женат, ну зачем тебе вот эта головная боль, скажи ты мне честно.
– Понимаешь, мы уже слишком давно вместе и как-то отношения уже исчерпали себя.
– Ты хочешь сказать, что уже начинаешь процесс развода? – Уточняю я.
– Не то чтобы начинаю, но уже думаю на эту тему.
– Миш, а может не надо, у нас ведь все равно ничего не получится, больше чем дружбу тебе предложить я не могу, уж извини.
Педаль газа падает в пол, машина ревет, но ту же выравнивает обороты и входит в привычный режим.
– Зачем ты вот так сказала? – С поворотом головы в мою сторону говорит он.
– Зачем ты меня везешь сейчас? Миш, я не хочу, чтобы у тебя складывалось впечатление, что я даю тебе надежду.
– Хорошо, пусть у меня не будет надежды, но шанс-то у меня все-таки есть, ну скажи, хотя бы шанс?
– Миш, я не связываюсь с женатыми мужчинами. Я взрослая, уже умудренная опытом девочка, которая просто ищет свое счастье, но явно не в стане женатых мужчин.
– Я понял, мне нужно развестись. – С твердой уверенностью говорит он.
– Миша, у тебя нет шансов, извини. Не обижайся, дружба, только дружба.
– Вот отбрила, так отбрила, но сам напросился.... Друг так друг, а я все равно подумаю над разводом. – Сделал заключение Мишаня вслух.
До дома мы долетели быстро, я даже не успела сильно рассердиться за такую назойливость.
– Можно я тебе как-нибудь на работу перезвоню?
– Конечно, звони, друзей я всегда рада слышать и спасибо тебе огромное за комфортный рейс, я оценила.
Видимо на этот раз он решил не проявлять столь откровенную галантность открыванием двери и подачей мне руки при выходе из машины. Что ж, самостоятельность это признак дружеских отношений – приговаривала я себе. А это в данном случае хорошо. Он же пока я выходила, успел обойти машину и забрать мою сумку с заднего сидения и подать мне ее.
Выходные пролетели отлично, и началась рабочая неделя.
Незваный гость
В середине недели пять звонил Андрей, звонил на работу, но я не могла воспринять его как прежде или он никак не хотел смириться с некой моей закрытостью и, от этого что-то было не так как раньше в наших разговорах.... А ровно через неделю мне перезвонил Павел. Звонил он уже к родителям, вероятно потому, что на работе сказали о том, что эта неделя у меня не рабочая, а дома трубку я не снимала и вот, поэтому к родителям как к последней инстанции. После обмена любезностями своим беспрекословным тоном переговорщика Павел сказал:
– Андрей выехал к тебе, будет завтра к вечеру.
– Извини, я не могу вернуться домой, я сейчас у родителей, я не планировала принимать гостей и вернусь домой только в воскресенье вечером, а сейчас только начало недели. – Ответила я несколько непонимающим тоном.
– Я ничего не могу сделать, он уже в пути, отметить ничего нельзя. – Безапелляционно процитировал он, и я поняла, что разговор окончен, и мне нужно просто смириться с этим фактом.
Я негодовала. Да, именно так поступают интеллигентные люди с голубой кровью в седьмом колене. Да, именно так нужно ходить в гости – просто ставить в известность, не спрашивая, желают ли тебя видеть и приглашают ли вообще тебя к общению и тем более в свои стены. Да, именно его друг должен сообщать, что он едет, а не он сам, кстати, на каком это поезде он уехал так рано, ведь все еще отправится не ранее чем через 4-6 часов, ведь на часах еще только три. И откуда Андрей знает мой адрес, ну телефон понятно рабочий, откуда, спросил в соседнем отделе, родительский Павел сказал без моего разрешения, а адрес-то откуда? Ведь точно Андрей сидит рядом с Павлом, и они разводят меня вдвоем.... Ой как противно....
– Я не смогу быть дома раньше 13. – Предупредила я.
– Это нормально, успеешь. Ты адрес продиктуешь, я ему, когда он будет звонить из аптеки, передам, а то ведь заблудится парень, не жалко?
Я вздохнула, ну ладно, хоть адрес не знает, хотя все равно неприлично вот так делать, неужели взрослый человек этого не понимает, фу....
– Пиши.... И я продиктовала адрес. – Ну ладно, пока.
– Пока. – Радостно попрощался Павел своей удавшейся разводке, и я положила трубку.
Пришлось неприятно врать родителям, почему мне срочно нужно вернуться домой, сломав все наши планы с ними. Неприятный осадок темным налетом был на том великолепном чувстве спокойствия и защищенности и штиля, на том великолепном бархатном голосе и светящихся глазах.
Ехала домой, как-то неоднозначно радуясь. Ведь развели, развели как цыпленка, и как так могут поступать настоящие мужчины, не понимаю.... Домой вошла в половине первого. Меня никто не предупредил, во сколько именно он приедет, мне это тоже казалось каким-то некрасивым моментом, тем более что он ехал ко мне – цель была указана точно. Мне же не сказали, что он едет в аптеку какую-то и по дороге заедет ко мне, нет, я была целью маршрута.
В общем, приехав домой, я помыла дачные яблоки, привезенные с собой и, сложила их в вазу, испекла легкий бисквит, не заморачиваясь с кремом для торта и тихо ждала со спицами в руках – очередной шедевр скоро будет блистать на мне – радовалась я этой мысли. Звонок в дверь был очень резким и неожиданным, уже почти 17 на часах, как же поздно, все поезда приходят рано утром, днем и вечером уже ничего нет. Открываю дверь – на пороге все тот же высоченный, широкоплечий атлант, но почему-то без бороды и с невероятно темным загаром в той же кожаной куртке с многочисленными карманами и в зубах с красной розой на длинном стебле.
– Здравствуйте! Это тебе. Протянул он мне розу, припадая на одно колено, и его великолепный бархатный тембр раскатами зажурчал по лестничной клетке, коридору и заполнил собой все.
– Проходи, раздевайся. – А про то, какие мне нравятся розы, ты так и не запомнил, к сожалению, а значит, не слушал меня. – Оценила подарок я.
– А может быть нам куда-то сходить? – Закивал головой Андрей в сторону улицы.
– Хорошо, сейчас только розу в вазу поставлю и покажу тебе достопримечательности города.
Я быстро поставила розу в снятую с полки вазу, наполнив ее водой, накинула на себя плащ, надела ботинки, и мы вышли.
– Какой маршрут? – Поинтересовался сказочный бархатный голос.
– Прямо и потом налево. – Улыбнулась я в ответ, вспомнив его постоянное прокладывание маршрутов, но сегодня штурманом буду я.
Мы прошли по краю парка до конца дома, повернули налево, потом направо и спустились по запасному мосту к набережной на противоположном берегу. Шли неспешно, я рассказывала какие-то исторические факты про город, потом мы поднялись на семь пролетов вверх к самой высокой точке города с обелиском памяти, посмотрели на открывающуюся панораму, сбежали вниз по обрыву, минуя лестницу.
– Знаешь, я сегодня уже порядком прошел, километров 15, пока ловил попутку и очень хотел бы присесть где-нибудь, давай зайдем в какой-нибудь ресторан.
– Да, а почему не прямой поезд?
– Нужно было забрать деньги из одной аптеки, сложный маршрут, рейсовых автобусов нет, пришлось искать попутку, чтобы добраться до тебя, а пока ловил, прошел часть пути пешком, представляешь, никто меня не хотел брать. Наверное, страшный я для автовладельцев.
– Конечно, хорошо одетый одинокий мужчина без машины, в глухом месте, скорее всего в чем-то подвох и останавливаться е стоит.
– Вот-вот, я тоже думаю именно в этом дело. – И мы рассмеялись абсурдности положения порой в жизни.
Тем временем мы вышли на площадь и я, оглядываясь на ресторан, находившийся на первом этаже многоэтажной гостиницы, грустно думала: так не хочется сидеть за этими грязными скатертями. А до приличного ресторана еще идти порядком, да, либо Былина, либо Крепость – далековато будет, да и там уюта мало и в шесть вечера еще не время для ресторанов – все еще закрыто и откроется только через час минимум.
– Знаешь, давай не пойдем в ресторан, а пойдем ко мне.
– Как скажешь, тогда надо зайти в магазин и что-то купить. – Уточнил бархатный голос.
Мы шли, разговаривая о чем-то пространном, о том, что Павлу с получением денег я не смога помочь, да и не очень хотела, по чести сказать. О том, что лето было теплым и солнечным. О том, что сегодня солнце и начали золотиться листья на березах и кленах и красота от того что воздух прозрачный довершает эту картину. Так пришли в магазин внизу моего дома.
– Что купить?
– То, что будешь есть сам. – Посоветовала я. – Вино есть, не покупай.
Он купил что-то, в чем я постаралась не принимать никакого участия, доверяя его знанию предмета и, мы поднялись ко мне. Я быстро разделась, дала ему тапки и провела в комнату, где пахло свежими яблоками и бисквитом, находящимися на столе.
– Садись, я сейчас приду.
Разобрала пакет принесенный Андреем, порезала колбасу. Уложила на тарелки закуску и вошла в комнату, неся с собой то, что смогла захватить за один раз.
– Что будем пить? Поинтересовался Андрей, ты сказала, что покупать вино не надо.
– Мамино вино, или ты против?
– Я только за.
– Тогда наливай, все уже стоит, вот посуда. – И я опять пошла на кухню за остатками закуски.
Мы сели друг напротив друга, он на диване, я на кресле, он произнес тост "за встречу", пригубили вино и съели по паре бутербродов, но что-то как-то не ладились, ни разговор, ни атмосфера. Он рассказал, что отдыхал с семьей в Краснодаре в объяснение своего шикарного загара и сейчас уже приехал в Питер на обучение с женой и сыном на этот раз. И мне сразу стало еще грустнее, потому как отсутствие звонков из военного городка я могла понять, а вот невозможность позвонить из мест отдыха, нет. Ведь не криминально в отсутствие рядом жены на переговорном пункте за 15 копеек из автомата совершить звонок в любую часть России, а не перепоручать это другу. Или может быть я совершенно не важна для него и ему неважно все, что я чувствую и не важны все мои переживания ни тогда, ни сейчас, ни в будущем? А что тогда важно в этой жизни? Зачем кого-то было привязывать к себе, если вот так поступать, мы же в ответе за тех, кого приручили, вот почему он не может быть честным как, к примеру, Роберт или другие мои знакомые? Вот почему? Ведь он просто идеальный, но почему же честности не хватает? Почему? Все эти вопросы горьким налетом все обволакивали и обволакивали его бархатный голос, мое чувство восхищения им, чувство защищенности и безмятежности, и даже, наконец, чувство штиля внутри меня при мысли о нем....
Ужин завершился. Я предложила заварить чай.
– Ты какой будешь?
– Мне все равно.
– Тогда давай травяной, мой фирменный. – И я мастерски достала банки темного стекла, и начала из каждой добавлять понемногу в чайник темного стекла с комментариями: – Лист черной смородины, березовый лист, лист вишни и ежевики, Иван-чай, щепотка чабреца и несколько долек яблока.
– Мне знакомы эти темные банки, у нас в таких приходят реактивы.
– У нас тоже.
– Какие это у вас реактивы?
– Хлористый кальций, к примеру, это как раз от него. Все крышки залиты парафином, так как он гигроскопичен и чтобы заполучить вот такую банку надо ее еще постараться отмыть от него. Зато идеально для хранения лекарственных растений, у меня целая коллекция и многое собственноручно собираю.
Мы дождались десять минут, пока чай настоится, и он восхищался интересным вкусом. Потом он поинтересовался торчащими из клубков спицами в корзине, и я достала свое вязание и несколько готовых вещей, продемонстрировав шедевры. В довершение сказала, что платье, в котором я сейчас тоже моя работа. Скорее всего, это ему было не очень интересно. Так как я не увидела в его глазах заинтересованности в моих увлечениях. Но, может, это было усталостью, после долгого дня и пешего похода ко мне.
Пока я убирала со стола и переносила часть грязной посуды в кухню и быстро ее мыла, Андрей вальяжно разлегся на маленьких диванных подушках, оставив на полу только ноги, погрузив все тело в горизонталь. Войдя в комнату и сев, на прежний край кресла, я ощутила какой-то диссонанс положения, я слегка присела, а он почти лежал. Видимо поняв свой промах и, мое смущение по этому поводу спросил:
– Ты меня не рада видеть? Может быть, я начну движение?
Я не знала что ответить, с одной стороны такой желанный и такой восхитительно бархатный, со светящимися, как и прежде, глазами, обдающий мириадами притягивающих магнитом флюид. А с другой стороны абсолютно незнакомый, который не мог мне перезвонить и вероятно даже не думал обо мне ни во время работы, ни во время отдыха, тем более во время отдыха.
Какая-то непонятная боль мешала пониманию того, что происходило в его душе, пока он был далеко от меня. Я инстинктивно решила проверить, что сильнее, мое притяжение к нему или мысли о недопустимости ко мне такого невнимательного отношения с его стороны, которое я так болезненно переживала. Я подошла к нему ближе и села на край дивана, он не вставал и не двигался. Я наклонилась к нему, закрыла глаза и прислонилась к губам – уже знакомый привкус железа во рту от его коронок был таким близким, но уже забытым, а губы пылающими. Шквал забытых чувств охватил меня феерией красок, фонтаны приятных эмоций забили в финальном аккорде....
Ночью мы спали, боясь друг друга побеспокоить. Если это можно было назвать сном. В конце концов, я ему постоянно отлеживала руку, и он тихо с искаженным лицом ее растирал, потом опять подсовывал под мою подушку и обнимал меня с обеих сторон, несмотря на боль и боялся даже дышать. Мне было все равно, сколько было времени и какие у меня были планы на день, они точно поменялись после вчерашнего. И тут опять грянул гром среди ясного неба.
– Ты знаешь, у меня автобус в 10:00. – Сказал он тихо.
Я была в шоке, вчера сказать мне о своих планах было нельзя, надо было обязательно дотянуть до утра и за 20 минут до 10 часов вот так уведомить. Бесчувственно с его стороны, бессердечно. Зачем меня приручать? Какая я глупая....
– Автобус, так автобус, наверное, пора вставать? – Грустно сказала я, скрывая свое негодование и шквалы слез внутри вот-вот готовых прорваться наружу.
Да, наверное, я успею. – Проговорил он, уже быстро натягивая одежду.
– Можно я возьму пару яблок из вазы. Спросил он уже одетый, заглядывая за мою спину на стол. – Да, конечно. – И уложила ему несколько яблок в пакет.
Он отломил кусочек бисквита, не тронутого со вчерашнего вечера, прожевал наспех и проговорил:
– Он такой нежный.
– Пойдем, я с балкона покажу тебе, по какой улице тебе нужно сейчас ловить такси, хоть поймешь в какую сторону. Вот на той улице за этим домом поймаешь машину потом на втором перекрестке под углом 90 градусов до автовокзала.
– Да, все понял, пока.
– Пока. – Тихо отозвалась я обескураженная таким резким отъездом до бесчувственности.
Я помахала ему рукой с балкона, когда он уже был внизу, и тихо поплелась в комнату, понимая, что мне просто сломали, переломили хребет и бросили. Все планы в угоду его прихоти, как это мерзко, заставить меня приехать от родителей, чтобы повидаться и без предупреждения вот так уехать. Ох, как я зла на него и на себя что поддалась и правильно, что я даже не дернулась ему собирать бутерброды, что обязательно бы сделала, если бы все было не так.... Ах, если бы все было не так....
Все следующее время я старалась привести свои растрепанные чувства в порядок, а в конце следующего дня позвонил он....
– Ты себе не представляешь, меня автобус просто ждал, шофер, что вез меня, подъехал прямо перед автобусом, заблокировав его движение, иначе бы меня не взяли, а какой я голодный был, яблоки меня не спасли. – Пересказывал мне восторженно бархатными нотками Андрей.
А я тихо про себя думала, через каждый час остановки по пятнадцать минут и неужели не было кафе или палатки с продуктами? Не верю, на каждой станции можно попить кофе или чай и купить что-то в магазине и яблоки и бутерброды надо брать с собой, если только не можешь переносить общепит или хочешь сэкономить деньги, что же интересно у него. Первое или второе? Но все-таки этот обворожительный бархатный голос был шикарен, а то непередаваемое чувство полного штиля рядом с ним такое приятное, пусть даже и далеко в разных концах, с огромным километражем между нами. И ему можно многое простить, наверное, простить все.... На этой ноте обо всем и ни о чем мы и завершили наш разговор, опять не назначая ни места, ни даты следующего звонка и не обсуждая даже такую перспективу вообще.
И каждый раз перед сном я вспоминала теплые объятия, бархатный голос и то невообразимое чувство штиля, которое я обозначила знаком "примерно равно", использующимся в математике и имеющем две параллельно изогнутые волной линии, повторяющие друг друга, похожие на спокойное море....
Грандиозная разводка
На неделе позвонил Роберт и пригласил меня на свой день рождения 22 октября.
– Роберт, я не могу, я как раз на этой неделе работаю. – Взмолилась я.
– Поменяйся, пожалуйста, я же за неделю специально звоню, вдруг ты забыла про мое рождение, ну, и это же мой последний день рождения в России, не расстраивай меня, пожалуйста. – С подчеркнутой буквой ж сказал Роберт как всегда.
– Ну, хорошо, я попробую, только из дружеских отношений к тебе. – Со вздохом согласилась я. – Ура! Значит, ты приедешь и это просто отлично. – Затанцевал на том конце голос какую-то свою песенку.
– Надо позвонить Элке, чтобы она никуда не уехала и пустила меня переночевать. – Беспокойно сообщила я.
– Это не проблема, даже если она не сможет тебя принять, я тебе сниму гостиницу, или дам ключи от своей квартиры, а сам переночую у друзей. Разве мало у меня их? На одну-то ночь, ну что я себе не придумаю места, где спать? – Закатился хохотом он.
– Роберт, тебе что подарить?
– И не смей даже думать о подарке, я сам привез тебе подарок, но еще не успел подарить, мы же с тобой не виделись с начала учебного года, да и повода встретиться пока что не было, так что приезжай просто так, я прошу тебя.
– Ты серьезно?
– Ну, куда уж серьезнее, я тебя когда-нибудь обманывал? – Хитро спросил Роберт.
– Нет, это-то и смущает, потому что, наверное, скоро начнешь это делать. – Залилась смехом я, он подхватил эти нотки, и мы вдвоем смеялись на разных концах телефона, еще долго переливая его из одной телефонной трубки в другую и обратно звонкие колокольчики смеха.
– Ты мне перезвони, когда билет возьмешь, чтобы я точно знал, когда ты приедешь. А хочешь, я перезвоню сам Элке? – Предложил любезно Роберт.
– Нет, я сама сейчас наберу ей, она еще точно не спит, еще не поздно, главное чтобы она не запланировала на этот день какой-нибудь отъезд куда-то. А то у меня нет никакого желания находиться в одной квартире с Димкой в отсутствие Элки.
– Если у нее будут свои планы, и она не сможет тебя принять, сразу набери мне, будет другой вариант. Договорились? Договорились. – Сам себе ответил Роберт.
– Да, ну пока.
– Пока. Я жду твоего звонка и приезда.
Элке перезвонила сразу, как хорошо, что она не создала мне дополнительных проблем своими планами и была готова чуть-чуть получить денег за мое проживание.
И все-таки что же подарить парню, который платит за один поход в ресторан за двоих треть моей зарплаты? Терзалась мыслями я.... Решила, что настолько нелепого подарка ему все равно никто не сделает, а самое нелепое всегда запоминается и решила связать салфетку на журнальный столик, по крайней мере, своими руками, сохраню свой бюджет, потому что его все равно ничем не удивить. А салфетку, возможно, подарит маме, так как у меня получаются только шедевры. А его мама уж точно ее не выкинет и будет рада такому подарку, вряд ли она вяжет.
Я достала оставшиеся от моего ажурного свитера тонкие вискозные нитки цвета тусклого золота – да, несомненно, будет смотреться необычно, а интерьер, да в любой интерьер впишется – ручная работа же. Связала образец, засекая при этом время для расчета своих возможностей, взвесила отдельно образец и моток и, рассчитала максимально возможный размер, с учетом длинны нити. Убедилась, что до размера как предоставляет длина нити – почти покрывало и мне по времени не успеть, уменьшила свои расчеты до размера стандартного стола экономичного по времени и начала. Уже в конце недели выстирала работу, высушила, отпарила и сложила в красивую коробочку, перевязав ее синей лентой. Открытку подписывать не стала, и как оказалось, потом никто этого не сделал.
Билет был взят, Роберту позвонила о времени отъезда и прибытию. Все, остался день. Надо подобрать, в чем же ехать. Уже похолодало, и легкий плащ был как-то некстати. Да, замшевый беж с пристяжным темно-коричневым воротником из песца на лацканах, ну-ка примерим – да, нормально. Из-под пушистых лацканов темно персиковая водолазка связанная косами, точно из таких же ниток берет и идентичный шелковый платок огромных размеров, который сложенным на груди создавал под мехом впечатление воздушной драпировки. А что же в ресторан надеть? О! Вот этот рябиновый костюм двойка из вискозной жаккардовой ткани – облегающее платье без рукавов с завышенным подрезом под грудью на ладонь выше колена и длинный пиджак, на 10 сантиметров короче платья. Ботинки и сумка. Все, собралась, теперь домашнее, и я начала собирать свой несессер и все остальное, уже не настолько важное по цвету и фасону, но комфортное и уютное.
За неделю успел позвонить Игорь и отрапортовать, что все в порядке и то, что он не звонит, не значит, что с котом что-то случилось, он растет на радость семье, а ему осталось учиться всего четыре месяца. Еще на работу звонил Мишаня, видимо не до конца понимающий от ворот поворот. Оба разговора были какой-то формальностью, хотя в первом случае с примесью интереса к все-таки частично моему коту Степану, отдаленно напоминающему мое чувство штиля со знаком "примерно равно" от его песен, а во втором случае просто уже бесполезное перебирание слов. Никто не может сравниться с бархатным голосом и светящимися глазами их обладателя, ни кто и несмотря, ни на что! С этими мыслями я и отправилась на день рождение к Роберту.
С вокзала я сразу приехала к Элке, которая очень кстати была дома, Дима тоже выглянул из двери, привлеченный вниманием женского разговора в коридоре.
– О! Привет! Какими судьбами? – Удивленно прокричал он, и я сразу поняла, что мой приезд был для него тайной до моего появления, несмотря на звонок в самом начале недели.
– На день рождения пригласили, но я завтра как высплюсь, уеду, не переживай.
– Вот, опять в карты поиграть не удастся с тобой, Эл, она специально на нас с тобой забила?
– Не заводись, дай девочке повеселиться! – Вступилась за меня Элка.
Я разделась, разложила вещи и позвонила Роберту, чтобы сказать о моем приезде. Роберт был обрадован, что все идет по плану и далее тараторил последние новости и итоги осуществленных разводок со словами:
-Ты представляешь, как мы все держались за животы.
Потом мы обсудили время, когда он заедет за мной на такси, и мы отправимся в ресторан. До выезда оставалось всего несколько часов, поэтому у меня и вариантов-то не было чем заняться, смыла тушь с глаз, накрасила ее снова, сделала прическу, разобрав фигурный пробор прядями отдельно на каждую сторону, и подколола волосы вверх, одела костюм, колготки в цвет ботинок и сумки и практически сразу зазвонил телефон. Элка сняла трубку, и своим тоненьким голоском специально искажая слова пропищала:
– Роберт выезжает. – Но все-таки передала мне трубку.
– Я поняла, сейчас спускаюсь вниз. – Проговорила я и побежала за подарочной коробочкой в комнату.
Пока ехали, Роберт рассказывал уже новые подробности старой и вновь начатой только сейчас разводки, и я удивлялась фантазии сплетения событий и новизной его неутомимых идей. Потом я достала свой подарок и передала ему со словами:
– Это тебе, с днем рождения, вещь бесполезная, но памятная, возможно пригодится в хозяйстве.
Роберт дернул за ленту и, из коробки на брюки высыпалось кружево золотого цвета, закрыв все пространство и спустившись с колен.
– Спасибо! Ты с ума сошла, это же такое количество работы, я не представляю, сколько это нужно вязать! – Громко заговорил он с подчеркнутой буквой ж.
– Я рада, что тебе понравилось.
– Еще бы, ты не представляешь, как моя мама любит такие вещи и нас всех приучила....
Я и правда этого не знала, но как хорошо, что угадала, хотя его реакция, возможно, была игрой в ту дедовскую прибаутку "дареному коню в зубы не смотрят". Роберт был хороший актер, я понимала это по разводкам, некоторые я слышал в его пересказе и даже, в некоторых участвовала сама, но в числе разыгрываемых я не была ни разу, наверное, к счастью для меня.
Роберт, в свою очередь достал маленькую длинную красную бархатную коробочку, чуть длиннее ладони и передал ее мне.
– А это тебе, то, что я привез и еще не успел тебе подарить.
Я открыла ничем не перевязанную коробочку и обомлела, в тусклом свете такси, несшегося по темному городу на бархатной подложке внутренней части коробочки блестел золотой браслет.
– Я не могу взять такой подарок, это слишком дорого и вообще не стоило тратиться, хотя спасибо, что ты все-таки без повода решил что-то подарить.
– Как это не можешь взять? Я выбирал специально для тебя! Я вообще не поздравлял тебя с днем рождения в этом году, давай будем считать, что это подарок тебе на прошедший день рождения. – Хитро предложил он.
– Мой день рождения в январе, мы с тобой познакомились уже после него, и ты не мог о нем знать заранее, а сегодня 22 октября. – Подметила я.
– Вот досада, как опоздал, извини, но лучше поздно, чем никогда. Помнишь?
– Нет. – Решительно я вложила закрытую коробочку ему в руки.
– Ну, ладно, поговорим после ресторана. – Сказал Роберт с угрозой в голосе и подал мне руку из уже открывшейся двери у ресторана.– Прошу вас леди.
Ресторан оказался близко расположенным – в центре и, помнится, здесь мы тоже бывали. Мы тихо прошли в зал, и тут я поняла, во что вляпалась.... В центре огромного зала стояли столы буквой т с небольшой перекладиной во главе стола и длинным рядом столов, идущих от него до танцевальной площадки. Слева и справа от такого грандиозного сооружения стояли всего по семь-десять одиноких столов. Хорошо хоть не весь ресторан студент снял, про себя подметила я. Отдельно стоящие столы были заполнены только наполовину и, видимо предназначались для посетителей извне, зато грандиозное сооружение в виде буквы т, уже было полностью занято, и теми, кого я знала и совсем новыми лицами и только сама короткая перекладина была свободна. Как только мы вошли, зал взорвался овациями:
– Поздравляем! С днем рождения! Наконец-то! Мы заждались!
Все быстро выстроились в очередь с поздравлениями, тем временем Роберт показал мне место на короткой перекладине буквы Т в центре, где поместилось бы человека 4, минимум и сказал, это наши с тобой места, садись и, встав со мной рядом, начал принимать подарки и обниматься с дарующими. Откуда-то взявшийся фотограф с профессиональным объективом огромной величины начал ослеплять вспышкой. Все подарки складывались позади наших стульев на дополнительные кресла, вешались на стоящую позади вешалку и ставились перед нами на стол. Ахмед. Его лучший друг был последним и принес в подарок литровую бутылку водки Абсолют, которую последней водрузили перед нами на стол, ссылаясь, что основной подарок будет вручен ему завтра утром курьерской доставкой. Все быстро расселись по местам и загремели посудой, наливая спиртное, видимо долго ждали и проголодались, смотря на все яства уже принесенные заранее на стол официантами.
– Что пить будешь?
– Ты что устроил? – С улыбкой почти неслышно спросила я?
– Ничего, мой последний день рождения здесь, дальше ведь практика, которую я буду отрабатывать у родителей в аптеке, потом диплом и, я уеду совсем, ты понимаешь?
– Абсолют буду пить. – Ответила я, поняв, что превратилась в его какую-то новую и еще неизвестную мне разводку, ловя на себе взгляды всего длинного-длинного стола, в конце которого сидел в торце Ахмед и уже поднимал бокал, подготовившись к чтению тоста первым.
Девочки в многочисленном составе присутствующие смотрели на меня как-то не дружелюбно и наливали все подряд, кто вино, кто водку, кто смешивал и то и другое в бокалах, кто еще бежал в бар и заказывал дополнительно пиво, я была в шоке от такого расклада их алкогольной карты. Когда все наполнили свои рюмки и бокалы Ахмед начал речь, постоянно смотря на меня и Роберта, который опустил свою руку на спинку моего стула, так что создавалось впечатление, что он меня обнимает. Я покорно улыбалась. А что было делать-то? Я стала играть отведенную мне роль, пока еще не зная до конца сценарий и подстраиваясь по ходу событий, смотря в глаза Роберта как в будку суфлера с надеждой на подсказку мне следующей фразы. Роберт все время мне комментировал некоторые тосты на английском, то на иврите, которые я понимала только наполовину, и рассказывал мне истории приглашенных, поочередно представляя мне каждого вначале заочно.
– Вот этот парень, что сидит напротив той симпатичной девушки в черном коктейльном платье из длинных ленточек встречался с ней год назад. Потом они поссорились, и она уехала на заработки в Японию, работала в стриптиз баре, теперь она вернулась, я пригласил его, оговорив его намерения, а ее я не предупредил, что он здесь будет, я надеюсь, что они помирятся сегодня, но кто там знает что будет. А это мои однокурсницы с пятой по девятую слева от нас и напротив них с шестой по девятую. – Это как раз и были девушки, со смешением алкогольных пристрастий подметила я для себя. – После них сидит парень с соседнего курса – подающий надежды фотограф, кстати, здесь он в первую очередь тоже фотограф. – И тут я заметила, как он меняет кассету с пленкой прямо за столом, помещая уже отработанную в сумку, для аппаратуры висящую у него на стуле.
