Текст книги "Шестое чувство [СИ]"
Автор книги: Ируся
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Практику вождения я тоже сдала успешно и вот, уже через несколько часов наша группа, сфотографировавшись у ГАИ, получила на руки свои права и отправилась в школу отмечать. Праздник напоминал сельскую свадьбу своим размахом. В группе было три не сдавших экзамены ученика, которым мы позволили на их усмотрение не оставаться на пиршество в связи с их трауром, чем и воспользовалось двое. Мы же с моей подругой, которая, кстати говоря, не сдала теорию, несмотря на ее проигрыш на первом этапе приступили к отмечанию.
Интерес этого мероприятия был в том, что мы смешались с преподавателем и инструкторами и обменивались своими впечатлениями друг о друге за весь период совместной учебы. Кто-то озвучивал свои первоначальные прогнозы о перспективе каждого ученика на сдачу, инструкторы высмеивали нас за смешные моменты вождения за все два месяца, все говорили о своих семьях, детях, успехах. Было весело, и никто не хотел расходиться.
Школа гудела и директор, первый раз за столько лет, услышавший такое скопление и веселье в своих стенах вошел к нам и, порадовавшись, присоединился тоже. Рассказывал про остальные группы за столько лет и разные курьезные случаи из его практики обучения. По его словам, наш курс был самым успешным по сдаче экзамена тоже, всего три неудачи, две на теории и одна на вождении это семечки по сравнению со всеми остальными. И это было приятно.
Так мы сидели достаточно долго. Потом быстро прибрались со столов и уже менее обширной компанией начали перемещаться к центру города за мостом в близлежащее ночное кафе. Преподаватели бодро кричали:
– Такую супер-группу мы угощаем!
Заявление было странным, но тем не мене никто с этим спорить не стал, так как нас из группы осталось не так много.
Пока мы шли до кафе Ваня, рассказывал мне, что его мать живет в Риге, а он живет один, потому что выгнал свою бывшую подружку на прошлой неделе. А мама с его слов постоянно подначивает, в плане денег, дразнит по телефону: "Ваня, я заработала за месяц 400 долларов, догоняй сынок". И Ваня с поднятой головой ловеласа днем и понурой головой сына, не дотягивающего до заработков матери сегодня вечером угрюмо вздыхал.
– Ну, что вот ты бы сказала на такое высказывание матери? А я прикинь, пытаюсь, вот работаю на трех работах, халтура, медсправки, не дотянул в этом месяце до маменьки. – Вань, ну не переживай, все же впереди, в следующем месяце ее перещеголяешь. – Подбодрила я, совершенно не ожидая такого откровения от него.
– Правда? Ты так считаешь? – Повеселев спросил он. – А знаешь, ты мне с первого занятия понравилась, пришла такая села на первую парту, не боясь ничего, общаешься легко со всеми, ведь благодаря именно тебе мы все так сплотились, вот не вру ни сколечко. Спроси у наших инструкторов, ты как какой-то магнит в группе что ли, даже не понимаю, как такое может быть. Но ты такая загадочная, что я так и не понял, ты с кем-то встречаешься, что ли, или живешь? Вот про всех все знаю за время учебы, а про тебя нет, почему так?
– Вань, спасибо за комплимент, да что мы все обо мне, да обо мне. Давай присоединимся к нашим. – Сказала я громко, чтобы впереди идущие услышали. И одновременно я ускорила шаг и взяла покачивающегося от алкоголя Ваню под руку, чтобы его шаг начал совпадать по темпу с моим и тем самым одновременно мы бы догнали впереди идущих, и прекратили начавшийся как-то слишком откровенный допрос без моего согласия.
Мы разместились компанией из двенадцати человек вокруг большого стола, заказали, кто хотел какой алкоголь или сок и закуски – трое преподавателей угощали! Все продолжали общение уже под музыку в кафе, хотя она казалась менее громкой, чем те колонки с усилителями и музыкальный центр в школе, принесенных кем-то из группы. Он был привезен в школу заблаговременно одним из наших учеников и смонтированный преподавателями, размонтировать который еще им предстояло на следующее утро.
Как оказалось, Ваня был не единственным, желающим узнать обо мне больше и обширнее. Тихо сидевший в стороне все это время и не пьющий, так как за рулем, второй инструктор, у которого я не проходила вождение, начал потихоньку подсаживаться все ближе и задавать мне все те же вопросы, озвученные Ваней мне, когда мы еще переходили мост. Мы пели, танцевали и просто наслаждались тем, что уже позади. Ни на чьи вопросы отвечать я была не намерена, поэтом я так и осталась, хотя бы на некоторое время для них загадкой.
По домам разошлись уже совсем в середине ночи с приятным чувством удовлетворения от сделанного. Особо пьяных увез Мишаня – второй инструктор, именно так его называли между собой все учащиеся, да и его коллеги. А мы практически трезвые и живущие в одном направлении прогулялись пешком до места, где наши пути должны разойтись, тут Ваня дернул меня за руку и тихо на ушко прошептал:
– Слушай, ну если не хочешь отвечать на вопросы, давай просто так поедем ко мне.
– Вань, ты перебрал, тебе завтра стыдно будет, что ты мне такое предлагал, остынь. – Четко сказала я и быстрыми шагами пошла в свою сторону, оставив его с Наташей, живущей с ним рядом идущими в прежнем темпе.
Ваня посмотрел на Наталью, и пока возвращал взгляд на меня, я была уже достаточно далеко, он оценил разницу в расстоянии, зааплодировал и закричал на весь спящий город:
– Браавоо! – Далее еще раз послышались его аплодисменты и Наташино шиканье:
– Перестань шуметь, все спят вокруг! Пошли, горе выпивоха.
Я помахала Наташе рукой, удостоверившись, что она справится с ситуацией и, войдя в пустынный парк, зашагала по нему одна. Как я люблю тихую каштановую аллею, ах, как жаль, что сейчас не с кем пройти через парк. Спуститься по запасному мосту на набережную и подняться к памятнику, где я так любила стоять на самой высокой точке города, запрокинув голову к звездам с чьей-то страховкой в виде руки, чтобы не упасть от потерянного равновесия. Ах, как жаль....
Придя домой, я тихо разделась, погрелась в душе. До юбилея оставался один день, подарок уже был куплен, и волноваться было не о чем. Я тихо вздохнула, улеглась и вспомнила волшебный голос и то спокойствие и защищенность, которое я испытывала рядом с тем серым персом по имени Андрей.... На следующее утро мне перезвонила Татьяна, подруга нашего инструктора по вождению и рассказала последние новости из школы и не только. Оказывается, она в кафе ненароком потеряла права и карточку водителя, права ей уже вернули сразу после открытия – Петрович заезжал за ними, а вот карточку придется восстанавливать, так как ее не нашли. Либо потеряла не в том месте, либо завалились куда-то слишком далеко.
– Ой, как неприятно. – Сокрушалась она.
А еще новостью было то, что Ваня рассказал всем, как я его вчера обломала и вообще всех оставила с носом и не досталась никому, и теперь у всех не осталось сомнения, что ты с кем-то встречаешься, у Вани нюх на это по его словам. Петрович ей специально утром звонил из школы, чтобы поделиться такими новостями, а так же сообщить о находке ее прав в кафе. Мы с ней посмеялись сплетням, я получила беззлобные приветы от Петровича, Мишани и даже Вани. Мы договорились не теряться, по крайней мере, в ближайшее время, и отметить взросление наших прав через месяц или два, в каком-нибудь из ресторанов. На этом и закончили наш разговор.
А жизнь шла дальше. С пушистым серым персидским котом Степаном, поющим такие мурррзыкальные песни, и напоминающем мне бархатный голос, светящиеся глаза и чувство штиля мне в конечном итоге пришлось расстаться на длительный срок из-за отъезда Игоря на полугодичные таможенные курсы по работе в Питер. Поэтому еще в середине августа, мои встречи с пушистым комочком, еще не успевшим превратиться в матерого зверя и все еще остававшимся таким активным, забавным и милым окончились к моему сожалению.
Игорь предложил приходить без него в гости к его родителям, чтобы побаловаться с котом или взять его на несколько часов или пару дней, но я отказалась от какой перспективы, даже если учесть, что я его обожала, не хотелось чтобы меня воспринимали как что-то непонятное в отношениях с их сыном. Пока он был здесь это еще ну, хоть как-то можно было назвать общением по дружбе, а без него общение с его родителями бы усложнилось. Так что мы с Игорем договорились, что он просто будет звонить мне, а если будет приезжать, то и будем думать что и как.
Тем временем подкрался юбилей, на который я так не хотела идти, кто б знал.... И он оказался грандиозный. Дом Татьяны Михайловны разрывался от гостей. Все произносили тосты, речи, я перезнакомилась с ее давними знакомыми по поликлинике и родственниками. Вика мне показывала свои обновки и в который раз рассказывала о принце, с которым рассталась не так давно со слезами, опечаленная невозможностью счастья в ее жизни, видимо под действием сентиментального алкоголя. После очередного акта застолья все переместились кто куда, и углубились в разговоры группами, на этот раз меня насильно отправили на балкон, накинув мне предварительно на плечи что-то теплое. Там уже стоял Саша, высокий парень около 185 ростом, с красивыми густыми волосами и мощным плечевым торсом, видимо поддерживаемым им ежедневно в состоянии качка на каком-то снаряде. Саша начал разговор с вопроса, видимо, будучи подготовленным к нашему разговору Викой и мамой:
-Ты разведена, как и я?
– Саш, ну что ты так с места в карьер.
– А, извини, я еще не сильно оправился от развода и не знаю, что надо спрашивать в таких случаях. – Оправдываясь, заговорил он. – У меня развод был очень мучительным, понимаешь, еще как-то не зажило. Знаешь, она меня просто использовала, все время использовала, все время делала, как хотела и что хотела. Ты представь, договорились забрать вещи одновременно с квартиры, ну чтобы еще раз увидеться, она меня в кровать уложила, я думал, что это мы миримся так, радовался, а она встала и сказала мне "прощай". Использовала, просто использовала. – Закончил он монолог.
– Саш, а почему вы расстались?
– Ее папа не захотел мне помочь с работой, вернее она не захотела, чтобы я работал на этой работе, а я отказался, чтобы он мне помогал. – Закончил он непонятную мне закрученность сюжета.
Ее папа не захотел мне помочь с работой – повторила я про себя. С вами молодой человек все понятно, можно дальше не продолжать и, после еще малозначительных вопросов вышла с балкона в полной уверенности о выполненном Вике и Татьяне Михайловне обещании. Как хорошо, что так все сложилось, ведь сердцу не прикажешь и сравнить никого даже нельзя с тем волшебным голосом и светящимся взглядом серого перса – подтвердила я, в который раз.
В общем, время проходило познавательно для меня и тут, проходя по коридору и разговаривая с Викой, я развернула ладонь чуть вверх и начала поднимать руку чтобы поправить волосы, почувствовала удар о руку достаточной силы и жжение в ладони – опустила глаза и опешила, хозяйская овчарка, оскалив зубы, рычала на меня. Я никогда в жизни не боялась собак, поэтому не поняла в чем дело, Вика схватила мою руку и истошно закричала:
– Саша, убери собаку!
В квартире находилось два огромных пса, домашние и очень любимые, хотя и сильно пахнущие. Собаки никого и никогда не кусали и считались абсолютно безопасными. Саша выскочил с балкона, одной рукой схватил овчарку за ошейник и оттянул подальше. А второй увлек меня за собой и втолкнул в ванну.
– Я сейчас, у тебя хлещет кровь, закрою собаку на кухне и вернусь. – Скороговоркой сказал он и скрылся.
Но льющуюся с моей левой руки кровь заметил не только Саша и Вика, а и подруга Татьяны Михайловны, она и шла за нами с Сашей и после того как он вышел, зашла за мной в ванную и закрыла за собой дверь.... Она схватила мою руку, приказав:
– Не смотри! – И уже над ванной взяла мою руку в рот и, создавая языком и гортанью вакуум начала отсасывать кровь.
Как медик я понимала всю абсурдность положения – рот самое грязное место, рана на стороне ладони сантиметров семь, во всю длину раны видна кость – все, что я успела увидеть, перед ее манипуляцией и тут, от осознания всего этого мне стало плохо. Я опустилась на корточки как можно ниже, держась здоровой, но тоже слабеющей рукой за край ванны, пока моя израненная рука не натянулась в руках у Анны Сергеевны как струна, не давая мне опуститься ниже. Мне было как-то не по себе, что она не сплевывает кровь, а глотает ее. В дымке теряющегося сознания плыли мысли о вампирских историях – не вампир ли она? Так мы провели минут десять, к моему удивлению, когда Анна Сергеевна отняла мою руку от своего рта, и я уже начала приходить в себя от первого шока, кровь уже не текла. Саша же уже давно стучался в дверь ванной и орал не своим голосом, видимо думая, что я в ванной одна и без сознания. Она впустила его, а сама вышла, как бы чувствуя выполненный собой долг.
Мне стало легче, видимо шок боли и вида крови прошел. Саша быстро начал проливать перекисью верх ладони, но самое странное, что она не проникала между разорванными волокнами мышц, а только очерчивала пенящимися пузырьками кривой зигзаг рваного события длинной сантиметров 7 сверху, а рука начала заметно распухать от реакции тканей. Никто из гостей кроме Вики и Анны Сергеевны не заметил данного происшествия, поэтому я постаралась как можно тише одеться с помощью всех их уже знающих это, и мы с Сашей вышли на улицу, чтобы меня отвести домой со злополучного юбилея.
– Надеюсь, Татьяна Михайловна меня простит за то, что я ушла не попрощавшись. – Перед закрывающейся дверью сказала я.
– О чем ты говоришь, я завтра к тебе зайду. – Тихо, почти полушепотом ответила Вика, провождая нас с Сашей взглядом пока мы спускались по абсолютно темной лестнице почти на ощупь.
– Ну, вот и отпраздновали. – Произнесла я уже на улице с тихим выдохом. Ты не представляешь, как я не хотела идти. – Я смотрела в землю, пока меня, поддерживая под руку, вел Саша домой. Сил почти не было, вот это шок....
– Ты знаешь, я не понял, почему у Дика была именно такая реакция. Может быть, он вспомнил какой-то жест из детства и сравнил его с твоим, вдобавок легкий запах алкоголя, он же вначале был бездомным, трудно сказать, что он натерпелся, не понимаю....
Рука начала пульсировать, видимо восстановив полностью кровообращение.
– Да ладно, хорошо чтобы никто больше не пострадал.
– Я тоже этого боюсь, собака, попробовавшая человеческой крови, становится более уверенной в своих силах. Но сегодня ничего не случится – Вика и Анна Сергеевна не дадут, а дальше возможно все урезонится.
До дома дошли быстро, там и идти-то один квартал, поднялись на этаж, вошли, и тут я поняла, что раздеваться самостоятельно очень неудобно. Большой палец вообще неактивный и рука просто бесполезна, работать ей нельзя. Швы накладывать, смысла нет, перекосит мышцы, а если двигать разойдутся. Вот дилемма.
– Саш, помоги хотя бы мне снять уличную одежду, сил, если честно нет совсем. – Беспомощно попросила я.
– О чем ты говоришь, давай говори что делать. Кстати, я завтра приду утром, как встанешь, проконтролировать тебя и опять же одеться, что ли помочь, покормить, ты же кроме каши и чая и сварить не сможешь ничего. Посуду теперь не помоешь, хлеба не отрежешь, картошки не почистишь. – Развивал мысль он медленно, стаскивая с меня верхнюю одежду, чтобы не повредить руку.– Мусор вынести? резко спросил он, извлекая забинтованную руку из рукава.
– Завтра, все завтра. Я уже засыпаю практически, как мыться буду, не знаю одной рукой. – Ну, это уже без меня, стриптиз сегодня я как-то не настраивался смотреть. – Засмеялся Саша своей находчивости разрядить обстановку. – Хотя утром я приду. – И еще больше захихикал. – Все, иди уже, любитель стриптиза, маме передай еще раз поздравления и спасибо Анне Сергеевне, скорее всего она мне спасла руку, поставив все мышцы на место вакуумом. Но мне было, правда, страшно с ней в ванной, когда она не сплевывала кровь.
– Да, она любит пить сырую кровь, недожаренное мясо, она странная какая-то, но очень добрая. Она действительно сильно помогла, потому что я видел твою рану и сам был в шоке и думал вызывать скорую и точно зашивать, думал, что рука у тебя будет изуродована, а когда бинтовал, рана уже была закрыта, и я не верил глазам. Я чувствую такую вину, ты себе не представляешь. Это же моя собака оказалась настолько невоспитанной, что вот так отреагировала на что-то привидевшееся только ей одной, прости ее, пожалуйста, и меня тоже прости. – Сказал он, склонив голову вниз.
– Да ладно, бывает и такое. Давай. До завтра, спокойной ночи. Спасибо что довел и помог раздеться.
– Да, пожалуйста, прости еще раз, спокойной ночи и до завтра.
С этими словами я осталась дома одна. Как хорошо, что я уже получила права и рука мне не так важна в этом деле, ведь кому приятно было бы разрушение его планов – промелькнуло у меня. Ой, как дергалась рука....
Я постаралась ее периодически поднимать вверх, чтобы ограничить приток крови и уменьшить свои страдания, по крайней мере, пока я в вертикальном положении. Я попыталась вымыться в душе, что честно сказать мало получилось, тушь смывать было неудобно, вытираться пришлось до полусухого состояния, качественней не получилось. Еле дошла до кровати, совсем обессиленная, упала в подушки, выпив предварительно обезболивающее. Сон был пульсирующим, как и вся рука, невозможно было найти безболезненное положение ни для нее, ни для видений сопровождавших меня.
Утром я открыла глаза, но долго не решалась встать, чтобы не менять положение руки и не вызывать тем самым боль, которая уже начинала о себе напоминать. Я лежала и думала, как же дальше обходиться одной рукой и как выйти из этого нелепого положения, как же я теперь буду вязать, хотя хорошо. Что рука левая, а не правая и все в этом роде, но мои мысли прервал телефонный звонок. Татьяна Михайловна возбужденная произошедшим вчера с чужих слов звонила уточнить, как я себя чувствую, за спиной суфлировали Вика и Саша. Мы договорились, что они зайдут перевязать рану через час, наверное, за это время я успею встать и одеться, мысленно прикидывала расстановку сил я. Но как только я встала, поняла, что теперь для ухода за собой мне требуется гораздо больше усилий и времени.
Я обнаружила, что яичницу могу делать и самостоятельно, а вот посуду, Саша был вчера прав – мыть не смогу. В этот день мы с Викой обсудили, пока не слышал Саша, что встречаться с ним и даже думать про то, что это могло бы когда-то быть я не буду, так как вчера услышала достаточно, чтобы выполнить свою миссию по отношению к ней и Татьяне Михайловне и остаться верной своему сердцу. Вика хмыкнула чему-то своему и пока что отступилась от своей идеи.
Саша же, чувствуя свою вину за произошедшие, взял ответственно надо мной шефство пока рука не восстановит все функции, что меня вполне устраивало. Так я получила в распоряжение медбрата и помощницу по дому в одном лице на несколько недель, а так же компаньона по прогулкам к моему любимому самому высокому месту городе, хотя и вместе с собаками, одна из которых и явилась причиной моего недомогания.
Каждый вечер я смотрела в глаза своего обидчика, а он их отводил в сторону, как бы прикидываясь непричастным. Даже Саша заметил, странное отношение ко мне Дика, видимо собака понимала, как нагадила в своей репутации, а поэтому поджима хвост и прятала взгляд каждый раз, когда я пристально на нее смотрела.
Девчонки на работе тоже прилагали максимум усилий в смене бинтов на моей руке, которую самостоятельно я не могла осуществить. На редкость срастание тканей приходило быстро и беспроблемно, вот только размеры руки уменьшались совсем незаметно, вернее вообще не уменьшались и напоминали боксерскую перчатку достаточно долго. За это время Саша даже успел мне пару раз подарить мне цветы, купленные видимо по указанию Вики, а та, в свою очередь, по телефону прочитать мне пару раз нотации:
– Ты все не так поняла с его слов, а он неправильно объяснил тебе, присмотрись еще раз.
– Вика, успокойся, сейчас у меня рука заживет и все останется, как было, не нагоняй неприятностей. Лучше иметь друга, чем расстаться непонятно кем, ведь у нас все равно ничего не выйдет.
В один из дней после прогулки мы зашли к Саше домой, где нас ждала Татьяна Михайловна, разговаривающая по телефону с Викой (так как та уже успела уехать домой в Питер) и сразу передала мне трубку со словами:
– А вот и она сама, у нее и спрашивай.
– Привет, Вика! Как дела? У меня уже рука лучше, да... да... спасибо Саше... помогает.... Да, скоро.... Наверное, в Москву.... Ну, извини, я же выбираю место не по признаку кто, где живет, а по заработной плате, мне же нужно оправдывать два диплома-то будет. Если я передумаю, я тебе скажу первой, не сомневайся. Хорошо, передам. Как сама? Что там принц, не объявлялся больше?
Мы еще поболтали немного, и я передала трубку Татьяне Михайловне. Потом мы попили все вместе чая, и Саша пошел меня провожать до дома.
Почти перед завершением пути в месте, где заканчивался парк, он остановился и, развернувшись ко мне спросил:
– Ты собираешься ехать работать в Москву? – Далее он просто заорал – И когда ты мне собиралась об этом сказать? Вы что, сговорились с моей мамой, чтоб я вместе с тобой уехал в Москву? Правда? Ну, скажи мне сейчас прямо в глаза!!! Ответь, я настаиваю!!!
Я ошеломленно смотрела на него, не понимая, почему на меня кричат и ощущала безразличие, такое дикое безразличие к происходящему, что мне даже стало смешно. Редко такое бывает, что не задают ни слова, ни громкие звуки, ни тема поднятая, а тут был как раз вот такой случай. Во-первых: некрасиво подслушивать чужие разговоры. Во-вторых: уж если так получилось, что ты подслушал, а такое может случиться невольно, то ты никогда и нигде в жизни не имеешь права об этом даже заикаться, а уж тем более использовать эту информацию чтобы не потерять баллы за свое реноме. В-третьих: какое ты вообще имеешь право делать какие-то выводы и строить далеко идущие планы относительно меня, я этого делать не позволяла ни единым намеком. И наконец-таки, в-четвертых: никто не позволял на меня кричать. Я тихо ухмылялась про себя такой ситуации и слушала его дальше. Как сложно создавать впечатление невозмутимости и даже не улыбнуться. А он все кричал и кричал, это было несколько абзацев текста, в суть которых я не вникала, так как все было понятно по первым строкам. Я дождалась окончание истерики, потом сказала тихо и необыкновенно контрастно только что звучавшему на все динамики парка:
– Спасибо что провел, далее я пойду сама. – И пошла в сторону своего дома одна.
Следующим вечером раздался звонок в дверь, я открыла, на пороге стоял Саша с огромным букетом красных роз.
– Извини меня, пожалуйста, за вчерашнее, я не хотел тебя обидеть.
– Спасибо. – Я приняла букет.
Мы еще минут пять постояли в полной тишине, но неловкости от такого молчания я не ощущала, а об ощущениях Саши я не думала.
– Наверное, я пойду?
– Да, конечно.
Больше мы не перезванивались и не встречались. Уже потом, через неделю мне позвонила Вика и спрашивала, почему я больше не хожу с Сашей гулять с собаками и неужели у меня так поправилась рука, что мне не нужна помощь. Я пересказала Вике наш инцидент с Сашей и резюмировала положительность со всех сторон такого стечения обстоятельств. Вика сказала, что за такой букет роз она бы простила Сашу, а я ей парировала:
– Я и простила, вот только не сказала ему об этом.
– Он-то понял, что не простила, вот больше и не звонит и не приходит, я ему передам, чтобы позвонил, а?
– Вика, угомонись, не надо ничего никому передавать, давай уже как-то определимся с этим.
– Ну как скажешь, но если передумаешь, ты мне только позвони, Сашка переживает.
– Хорошо, скажу однозначно, если что.
И снова, Здравствуйте
Так незаметно и началась золотая осень, конец сентября. И тут, в один из дней, находясь у родителей, снимаю трубку, и все тот же великолепный бархатный голос говорит мне:
– Здравствуйте! Как ваши дела?
И вроде голос такой же ошеломительно-бархатный и близкий и желанный, но как-то охладевший пыл во мне одновременно от долгого отсутствия общения и моего непонимания, почему именно так, уж столько месяцев прошло, полгода и ни разу не позвонил, а тут....
– Чем обязана столь пристальному вниманию с твоей стороны?
– Хотелось узнать как дела, как успехи, что нового?
И разговор как-то был весел и непринужден, и радость от его звонка, несомненно, была, но осадок-то остался, у меня остался, не у него. Мешало мое недопонимание нужности таких приближений и отдалений душ и мыслей. И почему на родительский телефон звонит? Перебирала я в голове, именно ему я его не давала, давала Павлу, он и мог звонить, а Андрею не давала. Может он посмотрел распечатку переговоров из своей квартиры на восьмое марта? Да, звонила родителям, так я не разрешала ему пользоваться этим телефоном. Да, с воспитанием у нас проблемы и сильные, по всей видимости. Но ему ничего не сказала, промолчала, удивленная до глубины души ситуацией. Я бы поняла, если бы мне перезвонил Павел и только после этого передал трубку Андрею, но все было совсем не так. Мы еще немного пошутили, обсудили абстрактные вещи и как-то быстро завершили наш ликбез на приятной бархатной ноте.
– Ну, вроде все, наверное, пока.
– Пока. – Услышала я в ответ.
И вновь нахлынуло что-то невообразимо спокойное, защищенное, восхитительно бархатное и такое желанное, но почему-то в этот раз приправленное какой-то горечью, наверное, горечью невнимания и не интереса ко мне за такое количество времени со стороны обладателя таких головокружительных достоинств в моих глазах. После разговора я улыбалась некоторое время что да, есть такие люди, приятные со всех сторон, но слишком уж занятые и не способные дать мне внимание, необходимое в моей жизни и с тихой надеждой искать и искать дальше я продолжала жить обычной, ничем не примечательной жизнью. Также встречалась с друзьями и подругами, ходила в гости и приглашала гостей к себе, иногда посещала с подругами театр или ночные клубы, регулярно навещала родителей, вела познавательные беседы со знакомыми о проблемах и их решениях, тихо вязала, готовясь к зимнему сезону в новых обновках, в общем, все как у всех.
Вскоре мы организовали встречу нашего курса вождения. Созванивались между собой достаточно часто, но в этот раз круг звонивших мне расширился. Мишаня – второй инструктор пару раз звонил мне на рабочий телефон, напоминал мне, чтобы я не пропустила встречу. Собрались естественно уже не все, Ваня сослался на занятость, видимо поняв, что ловить ему тут нечего, зато Мишаня, Петрович и еще десяток моих соучеников охотно в пятницу пришли в ресторан на площади.
Какие тосты звучали за шоферов и права! Мы решили устроить под живую музыку конкурс танцев. Тихий Мишаня, повезший в прошлый раз перепивших по домам и в этот раз отказывался от спиртного, опять ссылаясь, что на машине, но отрывался по полной программе без увеселения в крови, мы даже именно с ним получили приз за лучший танец. Еще бы! 48 килограмм легко было вертеть вокруг себя практически в акробатическом рок-н-ролле, все остальные девчонки были покрепче комплекцией, и их партнерам пришлось не так легко как ему.
Моя подруга Катерина, не сдавшая в прошлый раз со всей группой на права, уже успела их получить за это время и уже по праву отмечала праздник шофера по праву с нами. Она очень быстро удалилась с мероприятия с каким-то командировочным, сидящим за соседним столиком, снимающим номер в гостинице этажом выше и, даже не успела посмотреть, как мы с Мишаней, без особых усилий, взяли приз. Катерина всегда отличалась развратностью своего поведения, но это не мешало нам дружить, ведь у каждого свои слабости. А подругой она было отличной, отзывчивой и понимающей, что и есть самое ценное в дружбе. Она в тот момент пыталась найти себе очередного мужа, который будет небольшим воротилой, с которым будет ей наконец-таки комфортно и не придется каждый день практически клянчить у папы деньги на развлечения и шикарную жизнь.
А тем временем наши ряды редели, редели и, в конце концов, остались только пятеро, которые и решили отправиться в ночной клуб, вернее это Петрович с Мишаней пригласили нас туда, чтобы продолжить танцы. Две машины – пятеро человек. Мишаня сразу вызвался подбросить меня и Наталью, Петрович же с Татьяной.
Инструктора отказались от нашей спонсорской помощи и взяли все расходы на себя, как впрочем, и большую часть расходов в ресторане. Только мне было непонятно ради чего все это, про Петровича понятно – впечатление на Татьяну надо произвести, а Мишаня почему? Женатый мужчина, правда, пока что без детей, но все равно, его рвение я не поняла. Но это было второстепенным и не важным. Дискотека была шумной и немногочисленной, естественно давали о себе знать большая удаленность от центра, высокая стоимость билетов и уже время-то за полночь, хотя заведение работало до утра. Повеселились с девчонками на славу, через полтора часа танцев у нас стали болеть ноги и мы уже начали подумывать о завершении мероприятия на позитивной ноте, не дожидаясь рассвета в этом месте.
Как и предполагалось, уехали Петрович с Татьяной вместе, хотя и пришли изначально в ресторан по отдельности, Татьяна со мной и Катериной, а Петрович сам по себе в виду размолвки накануне.
Меня везли домой последней после Натальи, хотя мой дом был несколько дальше, я не удивилась выбранному Мишаней маршруту – значит, так было надо, решила я. Пока ехали, все разговаривали о водительских историях и случаях на дороге. Я проговорилась, что уже пора спать и хотела бы приехать домой как можно быстрее, ведь рано утром мне ехать к родителям. Когда он меня довез до дома уточнил, во сколько я собираюсь ехать к родителям и я, не чувствуя подвоха сказала честно время и мы распрощались до следующих встреч нашей группы.
На сон оставалось несколько часов, если прыгнуть в кровать сразу с порога. Конечно, выспаться мне не удалось, но я могла продолжить это занятие уже в пути, поэтому шанс на не заспанные глаза у меня еще оставался.
Зазвенел будильник – пора вставать, а то опоздаю. Оделась, взяла уже собранную накануне сумку и вышла из подъезда. И тут я оказываюсь в ярком свете фар, что за инопланетяне в кромешной тьме? Глаза после тусклого подъезда не различают вообще ничего в прожекторах фар, и тут машина подъезжает прямо ко мне....
– Садись, я тебя отвезу. – Объявляет бодреньким голосом Мишаня, вывешиваясь из водительского окна чуть ли не по пояс.
