Текст книги "Массаж сердца (СИ)"

Автор книги: Ingerda

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Скорее всего – на прогулку.

Провалившись в ещё один непродолжительный сон, Мари услышала звонок в дверь.

Ей казалось, что от силы прошло минут десять с их ухода.

«Что-то забыли?!»

Надев длинную футболку, девушка пошла открывать дверь.

Где-то глубоко в подсознании, она, возможно, ожидала увидеть на пороге Ифу, но не была уверена в том, что хотела бы её видеть.

На самом же деле на пороге её квартиры стоял Кевин.

«Привет, неудачное свидание вслепую».

– Мария?

«А почему он так удивлён?»

– Да, это моя квартира.

– Эм… Пейдж, больше не живет здесь?

Девушка только теперь перевела взгляд на букет цветов, который был сжат в руках мужчины.

– Она вышла прогуляться. Ты к ней приехал?

– Я… пожалуй, пойду. Можешь передать это ей?

«Всё-таки Кевину хватило смелости признаться, что пришёл он к Пейдж.

И когда моя подруга собиралась об этом рассказать?!

Зашло ли у них что-то дальше конфетно-букетного периода?»

– Хорошо. Обязательно передам.

Цветы были оформлены со вкусом, но слишком ванильно и приторно.

«Как раз в духе Пейдж.

Такие цветы не особенно бы подошли, например, для Ифы.

Ей больше подошли бы невинные розы, которыми пахнет от неё самой.

Причём здесь Ифа и её запах, когда мои мысли должны быть сфокусированы на Пейдж?»

Пейдж с Лизель вернулись домой минут через двадцать.

По тому, как она счастливо лепетала по телефону, ясно – звонящим был явно Кевин.

Подруга даже не спросила, от кого цветы, а радостно зарылась в них носом и глубоко вдохнула аромат.

Снова мозг Мари выдал образ Ифы – с её тонкими длинными пальцами, покрытыми татуировками; со светлой улыбкой и карими глазами, в которых неимоверное количество лжи.

«Ифа будто сама является ложью.

В ней нет ни единой капли правды».

– Это что? – Мари развернулась на голос подруги и отрицательно покачала головой, увидев в руках Пейдж «подарок» от мисс Блаттер.

– Выброси обратно, это мусор. Ты зачем вообще в мусоре копалась?

– Не похоже, что внутри мусор. Это она тебе подарила? – Пейдж достала из пакета ещё один пакет, в котором действительно лежало красивое, дорогое и кричаще красное бельё. А затем Пейдж достала какой-то лист бумаги и начала его беспардонно читать.

– Пейдж! Дай сюда?! – Мари быстро выхватила из рук любопытной подруги упомянутый лист и взглянула на него сама.

Она ожидала увидеть какую-нибудь личную записку. Так сказать, «письмо».

Возможно, знак, что Ифа не была бы против продолжить общение или что-то подобное, но никак не заявление в полицию.

Которое, она действительно забрала.

Сделала это, словно поучаствовала в показательном выступлении…

Вот, я сдаю тебя за домогательства.

Вот, я беру свои слова назад.

Ифа хороша в своей актерской игре, и сейчас Мари не имеет в виду её «карьеру» порнозвезды.

Возможно, Мари нужно дать ей и себе немного времени.

Пусть Ифа побудет вне досягаемости от неё, а Мари, тем временем, попытается найти первого психотерапевта этой женщины.

«Зачем?

Просто нужно узнать, говорила ли она правду тогда, когда с честными глазами пришла на сеанс и, даже не дрогнув, рассказала обо всём».

Комментарий к 10 Возвращаемся ;)

====== 11 ======

Мари сидела в аэропорту, читала журнал в зале ожидания и думала: «Почему с Ифой Блаттер всё настолько сложно?!»

Позвонив в интернат для душевнобольных детей, где Ифу обучали школьной программе, Мари так и не смогла вытянуть нужной информации от сотрудников. Однако, важный момент оказался с именем…

Ифы Блаттер – не существовало в интернате, но вместо неё там жила Офелия Джордан.

Мари даже не стала вдаваться в подробности, будучи уверенной в том, что речь шла об одном и том же человеке.

Родители Мари прилетели спустя сорок минут, так как самолёт долго не мог сесть, но в итоге девушка уже видела шагающего впереди папу со спортивной сумкой в руках и медленно идущую позади – маму.

Мари помахала обеими руками, чтобы привлечь внимание родителей.

Как же давно они не виделись…

– Как долетели, пап? Привет, мамуль! – девушка поочерёдно обняла родителей и попыталась перехватить у отца сумку, которую он не отдал дочери.

– Хорошо долетели, малышка.

– Доченька, пусть папа сам прёт сумку, тяжёлая же!

– Как скажете, пойдёмте к машине. Я вас сейчас домой завезу, а сама на работу поеду. Со мной Пейдж живёт сейчас, она вас накормит, а после работы я приеду. Не будете скучать?

– Не будем, доченька, – махнула рукой мама и уселась на заднее сиденье, оглядывая просторный салон машины.

– А чего Пейдж с тобой живет? Она же замужем вроде бы.

– Пап, вот об этом отдельная просьба. Не говорите с ней о муже.

– О, поругались что ли?

– Ну довольно уже! – мама хлопнула отца по плечу, прежде чем они выехали с парковки аэропорта. – Мария же сказала, не говорить о нём!

– Так Мария и не Пейдж. Мне просто интересно узнать: как они тут живут.

– Там долгая история, пап. И личная.

– А ребёнка куда она дела?

– Лизэль с Пейдж.

– Ну хорошо, что так. Слава богу! А где мы все в твоей квартире-то поместимся?

– Успокойся, кому сказала?! Только прилетели, уже загрузил дочь. Мари, не слушай отца.

– Я поживу в отеле.

– Доченька, может не надо тратить деньги? Мы с папой можем и в спартанских условиях разместиться.

– Мать имеет в виду, на полу лечь можем. Не страшно, ты, правда, не траться на отели.

– Я уже оплатила на неделю себе номер. Не переживайте, так нам всем будет удобно.

Мари отвыкла от общения с родителями.

Давно ей никто не читал нотаций и давно никто не заставлял её чувствовать себя каким-то беспомощным подростком.

– Порешала дочка! Сразу видно, моя кровь, – рассмеялся отец.

От медленной езды Мари тоже успела отвыкнуть.

Поэтому она опоздала на сорок минут сеанса с Лукасом.

И это ещё с учётом того, что с этим парнем встреча была перенесена.

Девушка не надеялась на то, что Лукас дождётся её, но он был там.

Сидел возле её кабинета с опущенной головой и рассматривал свои потасканные кеды.

– Привет, Лукас. Извини, что задержалась! Неотложные дела.

– Привет! Да ладно, я не в обиде, – усмехнулся парень и первым прошёл в её кабинет. – У тебя тут холодрыга. – Лукас натянул рукава толстовки на кисти рук и скукожился.

– Окно открыто! – встрепенулась девушка. – Сейчас всё исправим.

Мари решила, что подумает позже, почему окно в её кабинете распахнуто настежь. Хотя она всегда его закрывает!

«Кто-то был в кабинете?!

Ладно, позже разберусь».

– Можно сразу вопрос? – Лукас лёг на диван, как ранее любил делать, и закинул ноги на спинку.

– Да.

– Ты и Ифа?!

– Нет. Если тебя тревожит вопрос, переспали ли мы, то я могу успокоить тебя. Этого не было.

– А жаль…

– Извини?!

Мари нахмурила брови:

«Этот парень отвечает за свои слова?! Он только что заявил, что ему жаль?»

– Я подумал, что она тебе нравится.

– С чего ты это взял?

«Как бы не хотела сейчас затрагивать тему Ифы Блаттер, её сын начал первым об этом говорить. А если пациент на сеансе с психотерапевтом старается вести открытый диалог – это уже успех».

– Ну я так думаю. Вы пялитесь друг на друга всё время. На Хасана она не смотрела так. Да и на других… Я думаю, Ифа втрескалась в тебя.

– Занятно… – Мари попыталась не думать о том, с каким сожалением Ифа провожала её взглядом, когда она уходила.

– А как у тебя с ней дела? Ты всё ещё настроен к ней… враждебно?

Мари хотелось стукнуть себя по лбу, за неправильно выбранное слово, но глядя на то, как по лицу Лукаса расплылась улыбка, не стоило волноваться.

– Это сложно. С одной стороны, ничего не изменилось, и я всё ещё ненавижу её, а с другой стороны… моя мать могла бы попробовать измениться. Я же знаю, что она лежала в больнице потому, что ты ей сказала. А потом, она пила лекарства, которые ей выписал другой врач.

– Откуда ты знаешь, что она лежала в больнице?

– Она сама мне говорила.

«Вот, значит, почему Лукас не переживал об исчезновении матери. Целью, в первую очередь, было посмотреть на то, как парень себя поведёт, а Ифа сама ему всё выложила. Хотя с другой стороны, у них была пара минут, чтобы об этом поговорить. Значит, эта затея всё равно не прошла даром».

– Только о том, что ляжет в клинику?

– Не только. Сказала, чтобы я вёл себя как обычно и не говорил тебе, что она мне всё рассказала.

«Удивительно! – Мари улыбнулась. – То есть, она ему рассказала, а Лукас её послушался. Кажется, они действительно не замечают, что начинают сближаться».

– Ты злишься? – немного обеспокоенный голос Лукаса выдернул Мари из мыслей.

– Нет, не злюсь.

– Это хорошо, а то я переживал. Знаешь, что ещё меня удивляет?

– Что?

– Домой не приходит этот её абориген.

– Хасан?

– Ага. Я блин даже рад. Не то, чтобы мне было дело до того, с кем она там трахается и всё такое… Просто неприятно почему-то. Я слишком эгоистичен? Мне было бы пофиг, если бы это была левая тётка, но когда я узнал, что это моя мать, всё перевернулось. Представляешь, я боялся на неё взглянуть, когда мы сталкивались в коридоре. Сначала я вижу её на порно диске, а потом она командует мной. Жесть! Голова взрывается.

– Я рада, что ты рассказываешь мне о своих ощущениях.

– С этим можно что-то сделать?

– А с чем конкретно, Лукас? Чего бы ты хотел больше? Перестать о ней думать как о маме или попытаться изменить её привычный… образ жизни?

– Второе. Я почему-то уверен, что изменить её образ жизни можешь только ты.

– Извини, но Ифа больше не моя пациентка.

– Вот именно! Теперь, ты можешь действовать.

– Действовать?

Мари понимала, о чём говорит Лукас, но надеялась, что ей кажется.

«Должно быть, это всего лишь отсутствие личной жизни, а не «зелёный свет» от сыночка мисс Блаттер».

– Скажи, ты хоть считаешь её красивой?

– Да, твоя мама красивая женщина, но какое это имеет отношение к тому?..

– Самое прямое.

Лукас даже спрыгнул с дивана и навис над столом Марии:

– Прежде чем мы с ней сегодня поссоримся, я бы хотел, чтобы… ты не считала её убогой.

Мари снова улыбнулась:

– Поссоритесь? Почему?

Мари зацепили не только слова о ссоре, но ещё и о том, что она, по какой-то причине, не должна считать Ифу плохим человеком.

«Или что значило это слово – убогий?

То, что парень не бьётся в конвульсиях об упоминании её имени – это уже прекрасно! А уж то, что он увлёкся перестройкой её жизни, может окончательно сыграть на пользу их отношений.

Ребёнок ведь тянется, несмотря на то, что он пока не до конца с этим согласен. Для него слово «мать» имеет несколько иное значение.

Это не самый близкий человек для парня.

Это женщина, которая его родила и обрушилась на него как рождественский сюрприз. Только который он не заказывал».

– Мы говорили о моём поступлении в вуз.

– Не рано ли?

– Я тоже так сказал, но она же теперь играет в мамашу. Знаешь, что она хочет?! Чтобы я пошёл через год в военно-морскую академию.

– А ты? Категоричен?

«Возможно, Ифа впервые думает головой по отношению к сыну и это был бы хороший способ дать парню достойное будущее. Вырастить настоящего мужчину».

– Я, вообще, пока не хочу учиться. Закончу школу и пойду работать. Ты посмотри сама: в эту академию только по блату берут студентов. Ну или нужно заплатить, чтобы тебя взяли. А Ифа, готова потратить на мою учёбу свои порно-деньги. Мне не нужны её деньги.

– Ты не против задания на дом?

– Нет. Что надо сделать?

– Попробуй не ссориться с ней, а привести сорок одно прилагательное, почему ты не хочешь учиться.

– Прилагательное? – Лукас чуть не подавился воздухом. – Сорок одно? И это сработает, мы не поссоримся?

– Сработает.

После сеанса Мари решила наспех заполнить карты своих пациентов, с кратким анализом, а затем немедленно мчаться домой.

Неудобно было оставлять родителей одних, без внимания. Пейдж они знают давно, но, как ни крути, она всё же чужой человек.

– Мария, ты одна? – Джессика заглянула в кабинет девушки без стука и прошла к её столу.

– Что понадобилось руководству в крыле психотерапии? Нужна помощь? – Мари, не поднимая глаз, была уверена, что Джесс закатила глаза.

– Не ёрничай. Я разговаривала по телефону с твоей мисс Блаттер. Кажется, мне удалось её убедить, чтобы она забрала заявление.

Девушка подняла брови в удивлении и теперь уже открыто пялилась на женщину:

«Действительно? Это ей удалось убедить?»

– Что это значит?

– Можешь работать дальше и ни о чём не беспокоиться. С полицией решён вопрос.

– Премного благодарна тебе! – съязвила Мари, но, к счастью, Джесс вовремя сменила тему и не заметила интонации в голосе психотерапевта.

«Казалось бы, быстро Ифа сдалась со своей полицией.

Будто, и правда, ничего не хотела. А с другой стороны – человеческая дурость, это и есть та причина, которой эта женщина руководствовалась. Возможно, не только в тот момент, а на протяжении всей своей жизни».

Девушка поняла, что больше нет смысла звонить в интернат, где училась Ифа, с разных номеров и представляться самыми высококлассными специалистами, зацепившимися за интересный случай.

«Напротив!

Случай с мисс «Джордан» является для них самым банальным, и, возможно, они даже не хранят всю документацию о пациентке».

Мари поняла, что не обязательно быть детективом, чтобы разыскать первого психотерапевта Ифы.

Он был единственным специалистом в провинциальном городке, который работал с детьми и подростками.

Достаточно было позвонить в ту самую клинику, представиться собой, продиктовать свой индивидуальный код, подтверждающий причастность к психотерапии и психиатрии, а затем всего лишь запросить информацию о сотрудниках, работающих в клинике в определённый период.

Когда Мари ехала в отель, после довольно утомительного вечера с родителями, она думала о том, что сказать первому психотерапевту мисс Блаттер и нужно ли ему говорить о том, что он не стал последним?!

«Нужно ли его обвинять в непрофессионализме? Или для начала нужно встретиться и поговорить более ли менее нейтрально?!

Прикинуться наивной девчонкой-студенткой, мечтающей получить хорошего наставника?

Да, это хороший вариант. Психотерапевт, если он чересчур уверен в себе, начнёт отказываться так, что в итоге ответит согласием».

Окинув хмурым взглядом отель, в котором предстоит прожить неделю, Мари отправилась спать.

С завтрашнего дня у девушки официально наступает отпуск и она решила больше времени провести с родителями, но… и разобраться в истории с Ифой. Пока её не отвлекают работа и заботы других пациентов.

– Доброе утро, пап. Где все? – Мари приехала в свою квартиру рано утром, чтобы они все могли отправиться на прогулку, как того желала мама, но дома девушка застала лишь отца, играющего с Лизой.

– Как это «где все?» А мы с Лизой не считаемся?

– Я имела в виду, где мама и Пейдж?

– Мама и Пейдж поехали в какой-то музей и по магазинам. Не стали тебя беспокоить. Ты и так вся умоталась со своей работой.

– Я бы абсолютно не возражала составить им компанию.

Отец слишком широко улыбнулся, для человека не собирающегося ничего говорить.

– В чём дело, пап? – А психотерапевт не мог не заметить этого.

– А я вот остался дома, Мария. Чтобы у нас с тобой, было немного больше времени на беседу отца и дочери. Понимаешь, о чём я?

– Пап?!

– Не папкай. Тебе скоро тридцать лет, а ты всё ещё в девках. В твои годы, я уже был твоим отцом.

– Наверное, ты хотел семью в моём возрасте.

Отец скривился, будто съел кислое яблоко.

– Я любил уже по-настоящему, в твои годы. Понимаешь хоть, что это за чувство?

Мари перевела взгляд на ползающую по полу Лизу и вздохнула: «Может, хоть Пейдж бы поспорила с ним о любви? Где та самая любовь у неё с Марком?

Марк предал её, а у неё теперь есть Кевин».

– Ты слушаешь меня?

– Не понимаю, пап.

– Неужели никогда не испытывала?

– Нет.

– А нравится тебе хоть кто-нибудь?

Мари прикрыла глаза. Не нужно было прилагать много усилий, чтобы представить какой-нибудь объект симпатии, так как перед глазами возникла прекрасная женщина с татуировками на изящных пальцах. Если бы Мари умела управлять своим подсознанием, она бы взялась его умолять, чтобы оно не показывало лица этой женщины. Мари даже зажмурилась, думая, что это поможет.

– Чего задумалась? Не можешь вспомнить, кто нравится?

– Это женщина, пап.

– Ну что ж, – отец погладил Лизэль по голове, приглаживая её светлые пушистые волосы. – К женщинам я хорошо отношусь. Она знает, что нравится тебе?

– Не знаю. Вернее, я думаю, что знает. Ты знаешь, она непростая женщина, и больше не спрашивай о ней ничего, я не расскажу большего. Она…

– Главное, чтобы она хотела семью. Я бы хотел понянчить внуков, прежде чем умру.

– Папа?! Что ты такое говоришь?

– А что не так я опять сказал? Сколько ей лет? Она хочет детей?

– Я не знаю. Давай не будем больше об этом.

После столь откровенного разговора с отцом, Мари хотелось забиться в угол.

Она чувствовала, будто её прилюдно раздели.

С другой стороны, к такому поведению отца можно было давно привыкнуть. Он всегда пытался найти достойную кандидатуру для своей единственной дочери, но… как-то не сложилось.

Мари не дождалась, когда вернутся мама с Пейдж.

Их прогулка слегка затянулась, а у девушки планировались и другие дела на сегодня.

Она написала утром письмо на электронную почту, доктору Патрику Рою, и пока Мари была с отцом, Патрик ей любезно ответил.

Как и хотела, Мари представилась студенткой, выпускницей одного из провинциальных вузов, мечтающей найти хорошего наставника.

А Патрика, якобы, она увидела на психологическом форуме.

Это, разумеется, ложь, но любой уважающий себя специалист когда-нибудь либо оставлял пламенные отзывы, либо статьи из своей же практики.

И надо сказать, это сработало.

Патрик назначил встречу и даже не возражал посетить Сан-Франциско к выходным.

К тому времени родители уже улетят домой, а отпуск всё ещё не закончится.

– Куда ты засобиралась? Мать же ещё не пришла.

– Я позже заеду. Просто есть ещё дела сегодня.

– Какие?

– Личные.

– Со своей… женщиной хочешь увидеться? Может, познакомишь её с отцом? Не бойся, не отобью.

«Глупости!»

Но Мари не исключает такой вариант. Судя по тому, что она знает о мисс Блаттер. Девушка уверена, что отец бы раскраснелся от возмущения, будь ему известно прошлое Ифы.

«Да и не совсем прошлое, насколько известно».

Мари потрясла головой, решив немедленно прогнать мысли о ней из своей головы.

С какой стати она на подсознании относится к ней, как к своей потенциальной девушке?

«Это же не так?!»

– Нет, пап. У меня всего лишь бассейн скоро, потом пациент, и я вернусь.

– Какой пациент? Ты же в отпуске.

– Да, но есть одна женщина, которую нужно поддерживать вне зависимости от отпуска.

– Какая у неё проблема, что тебе нельзя спокойно отдохнуть?

Мари не стала говорить отцу о потере кота. Он никогда не страдал от чего-то подобного, поэтому ему будет сложно поставить себя на место пациентки.

– Я не могу разглашать эту информацию. Извини.

– Какая деловая стала, смотри-ка, – по доброму покачал головой отец и подхватил смеющуюся Лизу на руки, прежде чем Мари уехала.

Она действительно решила походить в бассейн, пока находится в отпуске.

Как показала практика – тренировки в спортзале не её, а вот плаванием можно заняться.

Сидячая работа периодически давала о себе знать – болью в спине и шее.

Мари не думает, что в её возрасте пора жаловаться на здоровье.

Рановато как-то.

Тем более, она не очень хорошо плавает и было бы здорово – научиться.

– Симпатичный купальник.

Едва Мари переоделась и вышла из кабинки, она буквально налетела на мисс Блаттер.

«Она-то тут что забыла? – завертелось в голове девушки. – Как и его обладательница».

– Что ты здесь делаешь? – Мари начинала подозревать, что Ифа, каким-то образом следит за ней.

– То же самое и я бы хотела спросить, но судя по твоему выражению лица, мы увиделись здесь случайно?!

– Хотелось бы верить, – Мари оглядела рядом стоящую женщину и нахмурилась. Было бы лучше, если бы Ифа уже заканчивала и собиралась уйти, но она была абсолютно сухой и будто тоже недавно пришла. – Ты только пришла? –  не сдержалась девушка. Вопрос буквально сам слетел с губ.

– Да. Как и ты. Идём плавать? – ужасная улыбка, которую Мари ненавидит и от которой не может отвести взгляд. Она ущипнула саму себя, чтобы не дай бог, не начать улыбаться в ответ.

– Я предпочитаю это делать в одиночестве.

Ифа пожала плечами и, плавно покачивая бёдрами, скрылась за дверью.

Как же Мари хотелось бросить свою затею с бассейном.

«Зачем вообще приехала именно в этот, когда кругом их полно!!!?»

Отбросив мысли о побеге прочь, девушка вышла к воде спустя десять минут.

Осмотревшись по сторонам, хотелось пискнуть от радости, так как Ифы не было на горизонте.

Тренер Мари задерживался, поэтому девушка предпочла разминку, не решаясь сразу переходить на глубину.

Вокруг было не очень много людей и, к счастью, не было детей. Мари чувствовала себя почти комфортно, если бы не навязчивые мысли о том, что где-то здесь находится мисс Блаттер, и это вызывает какое-то… непонятное ощущение дискомфорта.

Будто Ифа видит её в данный момент.

– Ты не умеешь плавать? – только Мари собиралась погрузиться под воду, нырнуть пару раз, знакомый голос раздался совсем рядом. За спиной.

– Умею. Просто давно не плавала.

– Привыкаешь?

– Да, – Мари повернулась лицом к мисс Блаттер и стиснула зубы. Эта женщина улыбалась… почти искренне. – А что? Тебе хочется понаблюдать?

– Мне просто скучно. А раз ты здесь, может, поговорим?

– О чём? Можешь…

– Да-да-да, я знаю, что ты хочешь сказать. «Запишись ко мне на приём и поговорим». Верно?

– Рада, что ты уяснила.

– Я не уяснила.

Мари подняла брови.

– Ты злишься на меня? Я действовала по-идиотски, когда подала заявление, и совсем не подумала о том, что у тебя могли быть проблемы. Думала, что ты испугаешься и кроме тебя об этом никто не узнает.

– Кажется, тебе нравится это делать, – вздохнула Мари, немного двигаясь к глубине.

– Нравится, если ты имеешь в виду привлекать внимание.

– Я заметила.

– Снова думаешь о моей «профессии»? Это в прошлом.

«Она сама не верит в то, что говорит. Если её Хасан позвонит завтра и позовёт сниматься, она не пойдёт?! Чёрта с два! Она побежит. Смотря какой пообещают гонорар.

Ведь эта женщина привыкла к роскоши и собирается учить сына в военном вузе.

Если только ей удастся его убедить».

– Я не думаю об этом. Мне всё равно.

– Говорит психотерапевт и краснеет. Кажется, ты много посмотрела фильмов с моим участием.

У девушки чуть селезёнка не лопнула от возмущения.

– Что?

– Ладно, я пошутила.

Мари действительно их смотрела, но отчего-то эта догадка показалась ей возмутительной. Девушка решила уплыть дальше от мисс Блаттер и совершенно не думала о том, на какой глубине она уже находится.

Когда она осознала это, было поздно.

Страх и невозможность чувствовать под ногами дно сковали всё тело.

Мари почувствовала, что внезапно испарилась вся лёгкость, а её – словно набили камнями.

Девушка пыталась интенсивно размахивать руками, чтобы остаться на плаву, но этого было недостаточно.

Ей нужно было расслабиться.

Прежде чем уйти под воду, Мари видела наблюдающую за ней Ифу.

Она просто смотрела на то, как тонет Мари.

====== 12 ======

– Мари, ты слышишь меня?

Девушка кивнула, но не спешила открывать глаза. Ощущение мокрого купальника, яркого света в лицо и запах Ифы нашептывали о том, что эта женщина сидит сейчас рядом с ней.

– Зачем ты заплыла так далеко? Твой тренер очень испугался за тебя, но мне удалось его успокоить.

Мари приоткрыла глаза и первое, что она увидела, это улыбка Ифы.

– Как?

От собственного голоса стало не по себе: «Неужели звала на помощь так долго, что он успел охрипнуть?!»

– Что «как»?

– Как ты его успокоила?

Мисс Блаттер покачала головой и тихонько засмеялась:

– Думаешь, я умею это делать лишь одним способом? Не волнуйся, я только сказала, что у тебя свело судорогой ногу и ты немного нахлебалась воды.

– Это его успокоило?

– Да. Ведь я оказалась рядом и спасла тебя.

– Дурацкая идея была с этим бассейном. Хотела научиться плавать, но, видимо, это не всем дано.

– Глупости. Если бы ты не испугалась глубины, ничего бы не произошло. Когда ты начинаешь паниковать, твоё тело перестает слушаться тебя и вы начинаете бороться друг с другом.

– Откуда ты знаешь? Была в подобной ситуации?

– Что-то вроде того.

Мари посмотрела по сторонам. Они всё ещё находились в раздевалке бассейна, усевшись на низкую лавочку. Мари была укутана в чужое полотенце и, судя по запаху, оно принадлежало мисс Блаттер. Сама Ифа была в чёрном сплошном купальнике и с распущенными, слегка растрёпанными волосами. Мари исподлобья рассматривала руки сидящей рядом женщины: её многочисленные татуировки, немного выступающие вены… Стыдно было сравнивать их с увиденным ранее на экране.

«Тогда это был порноролик, а в нём, эта женщина демонстрировала не только свои тату».

Лицо девушки моментально загорелось, стоило вспомнить детали, а взгляд стал более рассредоточенным.

– Мне пора ехать. Нужно на работу заскочить, а потом домой, к родителям.

Мари не знала, зачем она говорит всё это Ифе, но почему-то она думала, что будет неловко просто встать и уйти.

– Хорошо. Если хочешь, я могу подвезти.

Мари улыбнулась, вспоминая, как Лукас говорил о том, что мать разбила свою какую-то машину. «Неужели уже купила другую?!»

– Нет, спасибо. Ты тут и так мне жизнь спасла… Думаю, быть твоей должницей дважды, я не хотела бы.

– Твоё право, но насчёт должницы ты права.

– Мне следовало промолчать. И что же ты от меня хочешь?

Ифа на некоторое время запрокинула голову, будто бы собиралась крепко задуматься, а затем выдала своё желание, на которое Мари не особенно рассчитывала, хоть и подозревала что-то подобное.

– Ужин со мной.

– Ужин? Что-то вроде?..

– Называй это, как хочешь. Я просто хочу поужинать с тобой. Например, завтра в девять.

– Ладно, я приеду. Только скажи: куда?

– Я сама заеду за тобой. Где ты живёшь, я всё ещё помню.

Мари скинула со своих плеч полотенце Ифы и направилась в душ.

Она чувствовала, как мисс Блаттер смотрит на неё, и пока стояла под тёплым потоком воды, Мари заставляла себя не думать о том, что это, возможно, свидание.

«Ифа же не могла пригласить на свидание?

Зачем ей это?

Она не та, кому это нужно.

Ей же никто не заплатит за проведённое время с Мари. Или её неугасаемый интерес лишь в возможности провести вместе ночь?!

Ну и что потом?

Неужели она сразу же отстанет?

Даже не знаю. Может, пока я не повернулась на ней, действительно сделать это? Пусть лучше сразу оставит меня в покое, чем потом, когда я пойму, что между нами что-то большее, чем просто физическое влечение. Ифа точно не тот человек, который хотел бы серьёзных отношений. По крайней мере, она ведёт себя именно так».

Когда Мари переоделась и вышла, мисс Блаттер уже нигде не было.

«Умеет же она, так внезапно и бесследно исчезать. Думаю, в этом ей нет равных».

Мари около двух часов потратила на свою пациентку, которую наконец выписали из клиники, и прах кота вернулся к своей владелице.

Мари опубликовала статью об этом случае на одном из форумов, который часто посещала и даже черпала оттуда много полезной информации.

Она была довольна результатом.

Женщине стало намного лучше.

Она приняла потерю питомца и взглянула на свою жизнь под другим углом.

«На самом деле, не каждый человек так быстро поддаётся лечению и ключевую роль не всегда играет желание пациента.

Дело в том, что мозг человека – невероятно хрупкая вещь.

Всё, что мы видим, узнаём или видели ранее, остаётся в нашей голове навсегда.

Многие психологические травмы сопровождают нас из детства, и мы можем понятия не иметь об их существовании до тех пор, пока с нами не происходит то, что когда-то нас ранило или выбило из колеи. С этой женщиной произошёл идентичный случай. Человек привязывается к тому, кто, ничего не требуя, отдаёт свою любовь и позволяет любить себя в ответ. Но что происходит, если у девушки, не имеющей друзей и родных, умирает животное? Умирает тот, кого она считала самым важным. В мозг поступает сигнал о том, что «его» больше нет. И если делать снимок головного мозга в этот период, то можно увидеть не просто девушку в депрессии, а практически преступника, обозлённого на весь мир. Подросток испытывает несправедливость и принимает эту маленькую смерть на свой счёт. Якобы «я виноват в этом. Будь у моего зверька другая хозяйка, этого бы не случилось». О принятии проблемы речи и близко не идёт. Потом наступает отчаяние.

Сделать уже ничего нельзя, верно?

Поэтому подросток забивается в угол и оттуда кидается на тех, кто с ним не согласен. На тех, кто не разделяет его горе. То есть на всех.

Потом, постепенно, проблема уходит на второй план.

Этот момент лучше не путать с принятием ситуации.

Её никто не принял, она просто стала не такой острой, но всё же, если напомнить о её существовании, глаза подростка могут быть на мокром месте и мы поместим его на начальную ступень.

Итак, всё забылось.

Больше никаких живностей. Проходит много лет, и решение завести животное приходит как само собой разумеющееся.

Это вновь не длится вечно, и спустя годы кот (в нашей истории) покидает свою хозяйку.

Что происходит с женщиной? Ей расцарапали старую ранку, которая ранее не была правильно излечена.

Мы вернули человека на начальную ступень и заставили почувствовать потерю вдвойне. Ту старую, не заросшую до конца, и новую.

Керосина подлили.

В итоге, чтобы добиться принятия и спасти женщину, потребовалось добраться до той, старой, проблемы, о которой женщина вроде как и думать забыла.

Но чувствовать – не перестала».

– Мария, доченька, положить тебе ещё салатика?

Девушка словно видела себя со стороны, сидя за столом с самыми близкими людьми. Она чувствовала, что её посещают отнюдь не те мысли, которым бы она была рада.

Они вращались вокруг Ифы…

Девушка пыталась напрячь свою память и подумать: было ли с ней что-то подобное ранее или она впервые испытывает эти странные чувства?

Пока папа громко рассказывал историю о своей последней рыбалке, Пейдж с мамой заливисто смеялись, Лиза таскала со стола конфеты, Мари… могла лишь неловко улыбаться.

Эту папину историю она дважды слышала по телефону, поэтому она не могла воспринимать её как новую информацию.

«Что делает наш мозг в такие моменты? Не заостряет внимание на услышанном и переваривает ту информацию, которую получил в течение дня или ту, которую хотел бы получить в дальнейшем».

– Мари?

Девушка вздрогнула, когда Пейдж пнула её ногой под столом.

– Как у тебя день сегодня прошёл? – подруга уже не первый раз переводила заинтересованный взгляд на неё.

– Всё нормально. Ездила поплавать в бассейн, потом выписала пациента.

– Всё работает и работает. Смотри на неё, Пейдж!

Отец расправил плечи, прежде чем сказать то, что намеревался:

– Ты вот живёшь с ней, повлияй как-нибудь на то, чтобы она не только работой жила. А то и гляди, оставит меня моя дочь без внуков.