Текст книги "Екатерина Вторая и Г. А. Потемкин. Личная переписка (1769-1791)"
Автор книги: Императрица Екатерина II
Соавторы: Григорий Потемкин
Жанры:
Прочая документальная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 93 (всего у книги 107 страниц)
25. VI.1789
Автограф. АВПРИ.Ф. 5. Д. 585. Л. 232.
Публикуется впервые.
1 Граф Петр Александрович все в Яссах, укладывает обоз и раскладывает по несколько раз в день. – Сдав в марте 1789 г. командование Украинской армией, Румянцев почти год жил в Молдавии, в непосредственной близости от театра военных действий. Фельдмаршал ссылался на свою болезнь (он действительно был серьезно болен, страдал от отеков ног и был тяжел на подъем), как на причину задержки. 23.IV.1789 Екатерина II своим рескриптом подтвердила Румянцеву, что отзыв от армии не имел «иного вида, кроме употребления Вас к служению в другом месте, соразмерно Вашим степени и искусству» (ДХ.23.IV.1789). Румянцев отвечал: «Всемилостивейшее писание мою до крайности прискорбную душу вновь оживило, за исключением той скорби, которою я долго буду страдать, как долго я буду лишен случаев и способов на доказательство моего горячего усердия в военной службе Вашего Императорского Величества, коей я мою всю жизнь посвятил» (ДХ.24.V.1789). Его пребывание в Молдавии порождало слухи в Петербурге и в армии, беспокоило Потемкина.
968. Екатерина II – Г.А. Потемкину29. VI.1789
Автограф. РГАДА.Ф. 5. Д. 85. Ч. 2. Л. 172-172об.
Публикация – PC,1876, сентябрь. С. 29.
Это ответ на письмо № 964. Но в тот же день 29.VI Храповицкий записывает в «Дневнике»: «Чрез меня отправлено к Князю письмо о домашних обстоятельствах». 17.VII императрица (ожидающая ответа) спрашивает Храповицкого, когда оно отправлено. «Доносил по справке с Гарновским, что письмо к Князю отправлено 3 июля…» (ДХ.18.VII). «Домашние обстоятельства» касались разрыва с Мамоновым. См. письмо № 969.
969. Екатерина II – Г.А. Потемкину29. VI.1789
Местонахождение подлинника неизвестно.
Публикация – Соч. имп. Екатерины II. Т. 12. 2-ой полутом. С. 699–701.
Это второе письмо, которым Екатерина извещает Потемкина о случившемся. Первое было написано по горячим следам 20.VI. О нем упоминает Гарновский в своем письме Попову от 21.VI.1789. «Может быть, Граф (Мамонов. – В.Л.)поджидал обстоятельнейшего письма, нежели то, которое, не заключая в себе ничего до сей истории касающегося, предпровождается теперь в письме его к Его Светлости, и Граф отнюдь того не знает, что секретно отдано Николаю Ивановичу (Салтыкову. – В.Л.)(сей дежурным, а Граф Безбородко в городе) другое – для доставления к Его Светлости… Николай Иванович мне ничего об оном не сказывал, а я узнал о том от Захара (старшего камердинера императрицы. – В.Л.)» (PC,1876. Т. XVI. С. 401). Это секретное письмо не разыскано. Возможно, императрица сама уничтожила его, когда после смерти Потемкина получила назад свои письма к нему. Данное письмо написано уже после того, как страсти несколько улеглись. «Со вчерашнего дня Государыня сделалась повеселее», – отмечает Гарновский 21.VI, сообщая о «весьма ласковом обращении» с Зубовым. Сравнение текста этого письма с изложением событий Гарновским (см. примеч. к письму № 965) позволяет сделать вывод о том, что императрица, любя Мамонова и заметив его охлаждение к себе, решилась после долгих страданий и колебаний вызвать молодого человека на откровенность и развязать затянувшийся любовный узел. Как женщина, она не могла не почувствовать себя униженной, старалась переложить всю вину на Мамонова, но все таки нашла силы достойно выйти из положения.
1 …Граф Брюс через неделю примет дежурство, я прикажу ему вызвать его дочь… —Графиня Екатерина Яковлевна Брюсбыла богатейшей невестой. Хотя ей исполнилось всего 13 лет, Екатерина отозвалась о ней Храповицкому, как о вполне сформировавшейся девушке. Впоследствии она была замужем за графом В.В. Мусиным-Пушкиным (сыном известного генерала). Брак не был счастливым.
2 …он мне сознался, что вот уже год, как он влюблен в княжну Щербатову, испрашивая у меня формального разрешения на брак с ней. – Генерал-адъютанты и фрейлины императрицы должны были испрашивать разрешения на брак. Княжна Дарья Федоровна Щербатова(1762–1801) осталась в малолетстве без матери, была забрана теткой у деспотичного отца и воспитывалась при дворе. Сохранилось ее письмо Потемкину, в котором молодая женщина с большим достоинством просит доставить ей место фрейлины, напомнив князю о его племянницах и своей беззащитности (Автограф на фр. языке. Без даты. – РГАДА.Ф. 11. Оп. 1. Д. 863. Л. 1). 1.I.1787 г. она была пожалована во фрейлины. Ее роман с Мамоновым длился 8 месяцев. Брак (как и предсказала Екатерина) не был счастливым.
3 На следующий день он попросил меня, чтоб я дала обещания, что я и сделала в среду. – В среду 20.VI «Пред вечерним выходом сама Ея Величество изволила обручить Графа и Княжну; они, стоя на коленях, просили прощения и прощены», – записывает Храповицкий. Помимо обручения, государыня приказала в среду (Храповицкому) заготовить указ о пожаловании Мамонову деревень (2 250 душ). 22-го «в пятницу указ был положен на стол». Подписан 23-го вместе с указом о выдаче Мамонову 100 000 рублей из собственного Кабинета Ее Императорского Величества.
4 После чего он попросил о свадьбе, которая состоится в воскресенье 1 июля; пост не дозволяет им обвенчаться ранее. – Петровский пост начинался в воскресенье после Троицы и длился до 1.VII. Гарновский сообщает в письме от 4.VII: «1-го числа сего июля совершилась графская свадьба здесь в придворной церкви (в Царском Селе. – В.Л.),куда по желанию его во время бракосочетания, кроме на свадьбу и потом к ужину малого числа приглашенных особ, никого не пускали. Теперь смело можно сказать, что никогда подобное сему происшествие не восприяло счастливее сего конца и великодушие, при сем случае Графу оказанное, превзошло всех и всякое чаяние» (PC,1876. Т. XVI. С. 402). Храповицкий уточняет: «В 9 часу вечера невесту нарядили (т. е. наряжала сама государыня. – В.Л.)и благословили образом, после чего пошли в церковь одни званые» (Запись под 1.VII. 1789). Гарновский приводит важное свидетельство об отношении Екатерины к Мамонову. Когда придворные, заискивавшие прежде перед фаворитом, перестали к нему ходить, императрица сказала: «Теперь я вас знаю, для чего не бываете у графа. Знаете ли, что я навсегда буду к нему расположена так, как и была» (PC,1876. Т. XVI. С. 403).
5 …новобрачные отправятся в Москву. Именно я настояла на этом, так как я почувствовала, что он вопреки браку чуть было не пожелал остаться здесь. – Новобрачные отправились в имение Мамонова Дубровицы в ночь на 3.VII. Екатерина настояла на этом не без некоторых колебаний. «Бог знает, что будет впереди, – замечает Гарновский 4.VII. – Зубов не заменит того, что был Граф Александр Матвеевич, это доказывают слезы, пролитые в день свадьбы» (PC,1876. Т. XVI. С. 403).
6 Через неделю я вам поведаю больше относительно некоего Чернявого, знакомство с которым, возможно, зависит только от меня самой, но я сделаю это лишь в последней крайности. —Речь идет о Платоне Александровиче Зубове(1767–1822) – последнем фаворите императрицы. Анна Никитична Нарышкина проявила завидную придворную ловкость и воспользовалась кризисом в отношениях между Екатериной и Мамоновым для того, чтобы провести в фавориты своего ставленника. Уже 19.VI Храповицкий записывает в «Дневнике»: «Захар (старший камердинер императрицы Зотов. – В.Л.)подозревает секунд-ротмистра П.А. Зубова, и дело идет через Анну Никитичну Нарышкину…» Старинная подруга Екатерины бранит перед ней Мамонова и тихонько нашептывает о страсти молодого конногвардейца. 3.VII Зубов пожалован в полковники и во флигель-адъютанты. До тонкости изучивший придворные хитросплетения Гарновский спешит уведомить Потемкина: «Николай Иванович был и есть Зубовым протектор, следовательно, и полковнику Зубову наставник. Зубов-отец – друг Князя Александра Алексеевича (генерал-прокурора Вяземского. – В.Л.),а Анна Никитишна предводительствует теперь Зубовым и посему играет тут первую и знатную ролю. Вот новая перемена со своею лигою, которые однако же все до сих пор при воспоминовении имяни Его Светлости неведомо чего трусят и беспрестанно внушают Зубову иметь к Его Светлости достодолжное почтение…» (PC,1876. Т. XVI. С. 404). Это описание дает представление о способах борьбы за власть, которая держит в постоянном напряжении придворные круги. Очевидно, что новый фаворит принадлежит к партии, члены которой – Николай Иванович Салтыков (вице-президент Военной коллегии, человек, близкий к наследнику престола) и Анна Никитична Нарышкина (двоюродная сестра фельдмаршала Румянцева) – не являются сторонниками Потемкина. Может быть, именно по этой причине императрица, рассказывая своему мужу и соправителю о Зубове, очень осторожна и берет извинительный тон: договоренность нарушена: новый фаворит обязан своим возвышением «лиге», а не Светлейшему.
970. Г. А. Потемкин – Екатерине II5. VII.1789
Автограф. АВПРИ.Ф. 5. Д. 585. Л. 336.
Публикуется впервые.
1 Замешкал я несколько сим отправлением, дожидаясь моего посланного по требованию той особы в Польше, о которой мне изволили в письме писать. —Потемкин сообщает о переговорах с польским генералом графом Щенсны-Потоцким, которому он переслал письмо императрицы (см. письмо № 952, примеч. 3 и 954 примеч. 2).
2 La France est en delibre и никогда не поправится. А будет у них хуже и хуже. —Замечание Потемкина о «расстройстве», охватившем Францию, и его прогноз событий оправдались вполне, хотя все это написано 5/16.VII. 1789 г., т. е. на второй день после взятия Бастилии, о чем он узнает лишь в августе. В Петербурге известие о революции и падении Бастилии получили 27.VII/7.VIII.1789. Храповицкий записывает отзыв императрицы о парижских событиях: «Зачем там Король? Им управляет, кто хочет, сперва Бретейль, партии королевской, потом Конде Принц и Граф Д' Артуа и, наконец, Лафайетт, уговорили его итти в Собрание Депутатов» (Запись под 29.VII. 1789).
971. Г. А. Потемкин – Екатерине II5. VII.1789
Автограф. РГАДА.Ф. 5. Д. 85. Ч. 2. Л. 7-7об.
Публикация – РА,1865. Стб. 1518–1519.
Ответ на неизвестное письмо Екатерины от 20.VI (см. примеч. 1 к письму № 965 и примеч. к письму № 969), посланное через Н.И. Салтыкова. Известно письмо Потемкина Н.И. Салтыкову от 5.VII. 1789 г. из Ольвиополя. «Милостивый Государь мой Николай Иванович! – говорилось в письме. – Вложенное здесь письмо прощу поднести Государыне.
Бог один видит, сколь заботы мои неописанные. Украинская Армия разсыпана по всему свету, все должно собирать. Запасу хлебного не было поблизости, жили со дня на день. Рекруты не дошли до полков и нескоро дойдут. Ремонты тоже. Голова, право, в круг идет. Постарайтесь о наборе рекрут прежде сентября, а то никогда к поре не поспеют…» (Автограф. – РГБ ОР.Ф. 178. Кар. 5. Ед./хр. 25. Л. 1).
1 Матушка Всемилостивейшая Государыня, всего нужней Ваш покой; а как он мне всего дороже, то я Вам всегда говорил не гоняться; намекал я Вам и о склонности к Щербатовой… —Очевидно, не разысканное письмо Екатерины было написано в крайнем раздражении и наполнено упреками по адресу Мамонова. 20.VI Екатерина сама заводит с Храповицким разговор о «здешней истории» и сознается, что «Мне Князь зимой еще говорил: „Матушка, плюнь на него“ и намекал, но я виновата, я сама его (т. е. Мамонова. – В.Л.)пред Князем оправдать старалась» (см. письмо № 975 примеч. 2).
2Я у Вас в милости, так что ни по каким обстоятельствам вреда себе не ожидаю, но пакостники мои неусыпны в злодействе; конечно будут покушаться. – Намек на тайные узы, связывающие Потемкина с императрицей. Его недруги не догадываются об этом и используют падение Мамонова для нападок. См. ответ Екатерины: письмо 975 и примеч. 4 к нему.
3 Я справедлив, отнюдь Графа Безбородку не почитаю себе недоброхотом, но напротив; а есть много других. —Ответ на слова Екатерины из неразысканного письма. Безбородко и Мамонов находились в очень натянутых отношениях. В письме в Лондон графу С.Р. Воронцову Безбородко так отозвался о происшедшей перемене: «Она, конечно, была нечаянна, ибо Мамонов всем столько уже утвердившимся казался, что, исключая Князя Потемкина, все предместники его не имели подобной ему власти и силы, кои употреблял он на зло, а не на добро людям. Ланской, конечно, не хорошего был карактера, но в сравнении сего был сущий ангел…» Безбородко жалуется на причиненные ему досады Мамоновым, обвиняет его друга Рибопьера в том, что тот «продавал и его, и нас (т. е. самого Безбородко. – В.Л.)Пруссакам и что Келлер чрез него действовал на изгнание нас из министерства. Расшифрованные депеши Прусские служили нам самым лучшим аттестатом, что нас купить нельзя; они тем наполнены были, что и мы одних мыслей с Государынею…» (Письмо от 5.VII.1789. – АКВ.Кн. 13. С. 163–164). Иначе смотрел на отношения Мамонова к Безбородко Гарновский, видя в фаворите важный противовес самому талантливому и влиятельному сотруднику императрицы по внешним делам: «Я не сумневаюсь нимало в усердии и преданности Графа Александра Андреевича, – писал он 21.VI. 1789 г. на юг Попову, – но иногда и нередко нужны нам у двора и такие люди, которые не только потакать, но, имея бодрый дух, и противуречить к пользе дел умели» ( PC,1876. Т. XVI. С. 402). Переписка Потемкина с Безбородко свидетельствует о том, что до самой смерти князя ими поддерживался откровенный обмен мнениями по самым насущным делам войны и мира. Их взгляды на способы борьбы против мощной антирусской коалиции в самых принципиальных вопросах совпадали.
972. Екатерина II – Г.А. Потемкину6. VII.1789
Автограф. РГАДА.Ф. 5. Д. 85. Ч. 2. Л. 163–164.
Публикация – PC,1876, сентябрь, с. 29–30.
1 Михельсон, поссорясь с Денисовым, сказался болен, а мой гранадерский полк так зол на Михельсона, что его называют изменником. – Война в Финляндии шла с переменным успехом. Михельсон рассорился не только с Денисовым, но и с Мусиным-Пушкиным, и был вынужден проситься в отставку. Потемкин взял его в свою объединенную армию.
2 …естьли б тебе рассказать все, что было и происходило чрез две недели, то ты скажешь, что он совершенно с ума сошел; даже и друг его и конфидент Рибопьер и тот говорит, что он аки сумашедший… – Рибопьер был вызван из армии именным указом императрицы «Кажется, как будто б всех подозревать будут, кто только был вхож к Александру Матвеевичу», – доносил Гарновский, но вскоре успокоил известием о том, что «с Иваном Степановичем (Рибопьером. – В.Л.)обошлись весьма ласково, ибо сей в интригах графских, до любви касавшихся, не участвовал» ( PC,1876. Т. XVI. С. 401–402, 404).
3 При сем прилагаю к тебе письмо рекомендательное самой невинной души… Я знаю, что ты меня любишь и ничем меня не оскорбишь. – Речь идет о письме Платона Зубова Потемкину, написанном, без сомнения, по внушению Екатерины. См. ответ Потемкина императрице – письмо № 979. Письма Платона Зубова Потемкину не разысканы.
973. Г. А. Потемкин – Екатерине II9. VII.1789
Автограф. АВПРИ. Ф.5. Д. 585. Л. 236.
Публикуется впервые.
1 Здесь прилагаю записку всему, что мне сообщил словесно Г[раф] П[отоцкий]. – См. письмо № 974.
974. Г. А. Потемкин – Екатерине II9. VII.1789
Автограф. АВПРИ. Ф.5. Д. 585. Л. 345–346.
Публикуется впервые.
1 БокКарл, фон (в службе с 1758) – генерал-майор, боевой офицер, кавалер Георгия 4-ой степени. 19.V.1789 Потемкин приказал ему отправиться в Польшу и обеспечить вывод команд и вывоз магазейнов на Днестр (СБВИМ.Вып. VII. С. 145).
2ПотоцкийИгнаций (1750–1809) – великий маршал Литовский, дипломат. Один из самых активных деятелей 4-х летнего Сейма, на котором сторонники прусского короля подавили попытки Станислава Августа и сторонников России заключить союзный договор. В 1794 г. во время восстания Т. Костюшко руководил внешней политикой повстанческого правительства. Вел переговоры с Суворовым о сдаче Варшавы. Вместе с тремя другими вождями восстания 1794 г. был отправлен в Петербург и содержался там в заключении (довольно мягком). Амнистирован Павлом I.
3 ГерличРош (род. ок. 1740) – генерал-майор польской кавалерии.
4 …теперь умыслы идут о заключении алиянса с Прусским Королем, которого гарант Аглинский Король будет; потом положить наследность короне навсегда Саксонского дому. Затем зделать России предложение об удовлетворении Радзивилла и Огинского за отобранные у них имения, а когда Королю Прусскому утвердится владение прочное взятым краем, то он с ними предложит отобрание назад у нас и у цесарцев. —Довольно точное изложение планов пропрусски настроенных кругов в Польше, которые не хотели видеть, что прусская дипломатия использует их в своих целях. Разжигая ненависть к России и Австрии, обещая вернуть земли, утраченные по первому разделу (за исключением тех, которые отошли к Пруссии), Фридрих-Вильгельм II и его дипломаты Герцберг и Луккезини готовили новый раздел республики. Английские политики, стоявшие у власти, советовали полякам во всем держаться Пруссии и даже идти на территориальные уступки по ее требованиям.
975. Екатерина II – Г.А. Потемкину14. VII.1789
Автограф. РГАДА. Ф.5. Д. 85. Ч. 2. Л. 166-167об.
Публикация – PC,1876, сентябрь. С. 31–32.
1 Теперь шведы до Аньялы прогнаны, осталось их выжить из Кюменогородского поста. —Императрица описывает успехи отрядов генералов Денисова и Кнорринга, оттеснивших в начале июля шведов за Кюмень и далее за Аньялу. Она еще не знает, что генерал Шульц потерпел поражение от шведов и отступил к Нейшлоту. Бои на сухом пути шли с переменным успехом.
2 На второе письмо твое, полученное чрез Н[иколая] И[вановича] Салт[ыкова], я тебе скажу, что я все твои слова и что ты мне говорил зимой и весною приводила на память, но признаюсь, что тут есть много несообразного. —Ответ на слова Потемкина в письме № 971. Екатерина все еще испытывает муки ревности и старается восстановить картину романа Мамонова с Щербатовой. Она ссылается на Рибопьера, женатого на Аграфене Ильиничне Бибиковой (взятой из уважения к заслугам ее умершего отца во фрейлины). В их доме Мамонов встречался с княжной Щербатовой. Об этом знал и младший брат жены Рибопьера Александр Бибиков. Екатерине кажется, что Потемкин утаил от нее правду и продлил муки. См. ответ Потемкина – письмо № 979.
3Правду говоришь, когда пишешь, что ты у меня в милости ни по каким обстоятельствам, кои вреда тебе причинить не могут. —Высказав свои подозрения, государыня хочет успокоить своего мужа и соправителя, подтвердив свое неизменное и полное доверие к нему.
4У нас сердце доброе и нрав весьма приятный… —Эти и последующие комплименты относятся к Платону Зубову. Современники невысоко оценивали нравственные качества и ум капризного и надменного фаворита. Поначалу многим опытным царедворцам казалось, что он недолго удержится в любимцах. «Он мальчик почти. Поведения пристойного, ума недалекого, и я не думаю, чтоб был долговечен на своем месте», – писал Безбородко С.Р. Воронцову 9.VII.1789 (АКВ.Кн. 13. С. 164). Но острый Гарновский уже почувствовал, что дело не так просто. Он приводит слова Екатерины Н.И. Салтыкову, сказанные по поводу появления Зубова: «Я делаю и государству не малую пользу, воспитывая молодых людей. Из сего видно, что Зубова хотят втравить в государственные дела, подобно Мамонову, коего почитают за немалого в оных знатока, собственными трудами десницы ему благодеющей к сему приуготовленного… Между тем Зубов успевает. Привязанность к нему усиливается, к удивлению всех, почитающих его за второй том Ермолова, и если ему здоровье сколько-нибудь послужит, то доверенность, которою после Мамонова еще никто не пользуется, уповательно присвоена будет ему и купно с ним наставнику его (Н.И. Салтыкову)…» Гарновский оказался прав. Даже слабое здоровье Зубова пошло ему на пользу. Екатерина ухаживала за больным, давала ему лекарство. Она распорядилась купить для Зубова на 4 тыс. рублей французских книг и стала «втравливать» его в государственные дела. Не без опасения она пишет о Зубове Потемкину (Гарновский прямо отмечает, что Екатерина «боится Его Светлости… и, пребывая в сем положении, нетерпеливо ожидает на второе о перемене к Его Светлости письмо его отзыва» (PC.1876. Т. XVI. С. 406–407). Зубов после смерти Потемкина стал графом, затем князем, шефом кавалергардов и начальником артиллерии. В его ведение были переданы южные губернии, в которых он никогда не бывал. Суворов, чья дочь стала женой старшего брата фаворита, называл Платона Зубова «дуралеюшкой». Нелестно отзывался о нем и Державин. Эти отзывы кажутся односторонними: Екатерина не выносила дураков. Поручая Зубову все новые и новые дела, осыпая его новыми милостями, стареющая государыня пыталась заполнить пустоту, образовавшуюся после смерти Потемкина. Разумеется, Зубову было далеко до Светлейшего, которого при жизни наблюдательные современники называли гением.
6Это второй том ево житья в Данциге. —В конце Семилетней войны Румянцев командовал заграничной армией, действовавшей против Пруссии. Он не хотел присягать Екатерине II и не возвращался в Россию (после отстранения от командования), живя в Данциге. Императрице с трудом удалось убедить генерала в своем уважении к его талантам. Румянцев вернулся на службу и никогда не жалел об этом.
